CC BY
155
УДК 930.1(73):94(430) ББК 63.3(4Геш)61
А.А. Богдашкин
(г. Воронеж)
АМЕРИКАНСКИЙ ИСТОРИК С.У. ГАЛЬПЕРИН О РОЛИ БОЛЬШОГО БИЗНЕСА В ИСТОРИИ ВЕЙМАРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
Статья рекомендована к печати доктором исторических наук, профессором, руководителем центра североамериканских исследований ИВИ РАН В.В. Согриным, кандидатом исторических наук, профессором Б.Я. Табачниковым.
Аннотация. В настоящей статье рассматриваются взгляды известного американского историка С. У. Гальперина относительно роли и деятельности германских деловых кругов в период Веймарской республики. Главным образом анализу подвергается впервые изданная в 1946 г. монография Гальперина «Германия испробовала демократию. Политическая история государства в 1918-1933 гг.».
Ключевые слова: Гальперин, американская историография, Веймарская республика, большой бизнес, нацизм.
A.A. BOGDASHKIN
(Voronezh)
AMERICAN HISTORIAN S.W. HALPERIN ABOUT THE ROLE OF BIG BUSINESS
IN HISTORY OF THE WEIMAR REPUBLIC
Abstract. The views well known American historian S.W. Halperin concerning the role and activity of the German business circles during the Weimar republic are considered in this article. Mainly to be exposed to the analysis Halperin's monograph for the first time published in 1946 «Germany Tried Democracy: A Political History of the Reich from 1918 to 1933».
Key words: Halperin, American historiography, Weimar republic, big business, Nazism.
В 1946 г. в США вышла в свет монография профессора Чикагского университета, крупного специалиста по истории европейских стран, ставшего в этом же году главным редактором научного исторического журнала "The Journal of Modern History" Сэмьюэля Уильяма Гальперина [1] «Германия испробовала демократию. Политическая история государства в 1918-1933 гг.». Это было первое обобщающего характера исследование по истории Веймарской республики, изданное в США в послевоенные годы. В последующем монография Гальперина выдержала несколько переизданий [2]. Книга вызвала значительный интерес среди научного сообщества Америки. В ведущих научных изданиях появи-
лись рецензии на это исследование [3]. Историк Р. Уайт охарактеризовал его как лучший анализ политической истории Веймарской Германии
[4].
Вместе с тем, в отечественной историографии единственной публикацией, в которой предпринималась попытка дать оценку взглядам С.У. Гальперина, остается появившаяся в 1949 г. рецензия известного историка-германиста Л.И. Гинцберга [5]. Она была написана в формулировках и выражениях того времени и носила разгромный характер. Показательно, что позднее в своей фундаментальной монографии «На пути в имперскую канцелярию. Германский фашизм рвется к власти», в главе, посвященной обзору
источников и литературы, Л.И. Гинцберг ни словом не обмолвился о работе С.У Гальперина, хотя в этом же разделе дан подробный и обстоятельный анализ многим другим исследованиям германских, американских и британских историков [6]. Безусловно, сейчас очень легко критиковать советские работы, издававшиеся в годы «холодной войны» и особенно во время так называемой борьбы с космополитизмом. Следует, однако, учитывать, что и некоторые советские историки, в разгромных тонах осуждавшие американские публикации, в свое время сами подвергались резкой критике как «безродные космополиты», скрытые «апологеты» американского империализма [7].
В предлагаемой статье автор ставит перед собой задачу анализа взглядов С.У. Гальперина, касающихся роли большого бизнеса в истории Веймарской республики. В годы войны и первые послевоенные десятилетия в США Ф. Нейманом и Дж. Хальгартеном были опубликованы специальные исследования, в которых рассматривалась эта проблема [8]. Однако эти публикации, основанные на более богатой для того времени источниковой базе и насыщенные фактическим материалом, все же были посвящены достаточно узкой проблеме - выяснению взаимоотношений между большим бизнесом и нацистской партией. Изданная в 1955 г. в ФРГ небольшая монография Хальгартена «Гитлер, рейхсвер и промышленность. К истории 1918-1933 гг.» также отличалась фрагментарностью [9]. В исследовании Гальперина, несмотря на то, что заявленная проблема не была выделена в специальные разделы, она представлена более си-стематизированно. Анализ этой работы позволяет проследить эволюцию политики, проводимой лидерами делового сообщества Германии в 1918-1933 гг.
Важно отметить также, что монография была написана и вышла в свет до официального объявления «холодной войны». Поэтому выводы Гальперина лишены отпечатка той крайне резкой идеологической конфронтации с марксистской историографией, которая характерна для многих публикаций, последовавших после фултонской речи У Черчилля и особенно после обращения президента США Г. Трумэна к аме-
риканской исторической ассоциации 22 декабря 1950 г. [10].
Необходимо обратить внимание на то, что концепция, которой придерживался Гальперин, во многом была созвучна с позицией, занятой рядом историков Великобритании и США в 1940-е - 1950-е гг. Как справедливо отмечала профессор МГУ М.И. Орлова, исследования английских и американских историков «были нередко проникнуты не только духом критики германского милитаризма, но и непринятием «исторического выбора», сделанного ведущей партией рабочего класса (СДПГ) в революционный период» [11]. При этом она констатировала, что ученые Великобритании и Соединенных Штатов зачастую раньше знакомились с работами левого историка социал-демократа, одно время находившего в рядах КПГ, А. Розенберга, чем большинство их германских коллег [12].
Надо отметить, что Гальперин при написании монографии использовал и достаточно высоко оценивал научное значение публикаций А. Розенберга [13]. Не случайно, при анализе политики руководства СДПГ в отношении германских промышленников в период революции 1918-1919 гг., он занял фактически созвучную с Розенбергом позицию. Розенберг утверждал, что в ноябрьские дни 1918 г. промышленники были «бессильны» и готовы принять, что угодно, лишь бы «удержать свою собственность» [14].
Гальперин считал, что в ноябре 1918 г. промышленники потеряли режим, «который до сих пор защищал их от требований пролетариата» [15]. По его мнению, работодатели, хотя они и пошли на введение ряда мер социального характера, «были твердо настроены отказаться от своих уступок, как только политическая ситуация станет для таких действий более благоприятной» [16]. В исследовании была подчеркнута ограниченность этих уступок. Политика руководства СДПГ, лично Ф. Эберта и реформистских профсоюзов по отношению к промышленной элите и их фактический отказ от проведения социализации расцениваются Гальпериным, как действия «сверх необходимых» для того, чтобы спасти умирающую нацию от дальнейшей и худшей агонии. Лидеры СДПГ и исследователь указывают на это, не хотели видеть того, что новый
100
режим стал «республикой денежных мешков» [17].
Конечно, нельзя не отметить, что в последующем американский историк Дж. Д. Фелдман пришел к выводу о недостаточной обоснованности позиции, согласно которой германские промышленники стойко цеплялись за вильгель-мовский режим и оказались беззащитными в ноябре 1918 г. Он совершенно справедливо заявил, что при выработке «Соглашения о деловом сотрудничестве» между организациями работодателей и профсоюзами осенью 1918 г., более известном как соглашение Стиннеса-Легина, «работодатели уступили (профсоюзным лидерам - А.Б.) в том, в чем было невозможно отказать, при тех обстоятельствах», и соглашение не явилось результатом паники в рядах промышленников. Даже в условиях страха перед «анархией, большевизмом, властью спартаковцев или хаосом» рурский промышленный магнат Г. Стиннес язвительно заявлял, что он не подпишет ничего нового по сравнению с теми уступками, на которые он мог пойти при иных обстоятельствах [18]. Как это ни парадоксально, все же следует признать, что в результате революции тяжелая промышленность усилила свое влияние в немецком обществе.
Представляется, что отсутствие у Гальперина важных источников из архивов промышленников, которые были опубликованы Фелдманом в 1970-е гг. [19], не позволило ему сделать подобный вывод. Вместе с тем, следует считать обоснованной позицию, согласно которой промышленники стремились освободить себя от обязательств, принятых в революционные дни. Гальперин приводит убедительные данные о том, что промышленники стремились ликвидировать восьмичасовой рабочий день на производстве [20]. Ярко проявилась позиция промышленных магнатов при рассмотрении Национальным собранием закона о фабрично-заводских комитетах, посредством которого социал-демократы пытались предоставить рабочим хотя бы некоторый контроль над наймом и увольнением заводского персонала. Созданное в 1918 г. мощное объединение большого бизнеса «Reichsverband der Deutschen Industrie» (Имперский союз германской промышленности) приняло
самое активное участие в «ядовитои кампании» против этого закона, развязанной консервативными кругами Германии. В результате попытка левык сил потерпела неудачу, права фабзавкомов в этом вопросе были сильно ограничены [21]. Однако когда по призыву левык независимцев и коммунистов группа рабочих собралась перед зданием открывающегося 13 января 1920 г. рейхстага, социал-демократические власти сообщили им, что «не поддержат никакоИ ерунды». Все закончилось тем, что полиция открыла огонь по собравшимся [22].
По мере ухудшения социально-экономического положения провозглашенной ВеИмарскоИ республики и усиления инфляции промышленники стали активно протаскивать тезис о тщетности веры в политических деятелеИ, делая заявления о том, что политики не были сведущими в запутанных финансовых вопросах. Расценивая подобные высказывания как миф, Гальперин в то же время отмечал, что среди немецкоИ нации возрастало убеждение в том, что «только деловые лидеры могли спасти страну от финансового хаоса и катастрофы», а деятельность Стиннеса, Тиссена и Куно стала производить «глубокое впечатление» [23].
СозданныИ после отставки демократического правительства Й. Вирта кабинет В. Куно, канцлер которого являлся генеральным директором гамбургско-американскоИ судостроительноИ линии (ГАПАГ), Гальперин справедливо рассматривал как союзника магнатов германскоИ тяжелоИ промышленности. Наиболее одиозноИ фигуроИ в правительстве Куно был министр экономики, член Совета директоров гигантскоИ сталелитеИноИ корпорации "Rheinische Stahlwerke" Й. Беккер. Он принадлежал к правому крылу НародноИ партии, которое включало в себя таких реакционных промышленников, как Г. Стиннес, К. Зорге и А. Феглер [24].
Вполне объективноИ представляется и позиция С.У. Гальперина, согласно котороИ и в кризисные 1918-1923 гг., и в период относитель-ноИ стабилизации реакционные руководители германскоИ промышленности влияли на политические процессы в стране через Немецкую народную и Немецкую народную национальную партии. Точка зрения Гальперина, которыИ де-
факто признал активную роль большого бизнеса в политической системе Веймарской республики, на наш взгляд, является более убедительной, чем последующая позиция Дж. Д. Фелдма-на и Г.Э. Тернера-младшего. Они, по сути, придерживаясь мнения о «политическом бессилии денег», пытались доказать, что руководители делового мира не оказывали существенного влияния на государственные и политические процессы Германии [25].
Безусловно, цель получения большей экономической прибыли двигала действиями крупных деловых деятелей Германии. И в этом смысле нельзя не принять позицию Гальперина, согласно которой промышленники использовали для себя возможности, связанные с франко-бельгийской оккупацией Рурской области 1923 г. Объявленная правительством В. Куно политика «пассивного сопротивления», как известно, привела к резкому ухудшению социально-экономической ситуации в стране, инфляция стала принимать катастрофические размеры [26]. Однако, как с возмущением констатирует Гальперин, «крупные промышленники не проявляли никакого желания видеть инфляцию». Зная, как играть в игру на финансовых махинациях, наиболее крупные деятели индустриального мира получали огромную прибыль, расширяясь за счет менее удачливых конкурентов, используя дешевую рабочую силу и ссуды [27]. По мнению Гальперина, инфляция была очень выгодна промышленникам [28]. Такие действия делового сообщества, вне всякого сомнения, расшатывали экономический и политический фундамент демократической республики, способствовали усилению леворадикальных элементов, с одной стороны, и националистических, с другой.
Оценивая, как аргументированные, основные выводы Гальперина по деструктивной роли большого бизнеса в становлении Веймарской республики, в то же время нельзя не отметить, что историк, по-видимому, не располагал данными об установлении взаимосвязи представителей германской тяжелой промышленности с зарождающимся национал-социалистическим движением и непосредственно с А. Гитлером в 1923 г. И если о таких контактах Гитлера и Стин-неса широко стало известно после публикации
монографии Хальгартена, в приложении к которой были напечатаны важные источники [29], то об отношении к нацистам другого крупного промышленника Ф. Тиссена было известно уже в те годы. Именно в 1923 г. Ф. Тиссен передал в казну НСДАП 100 тыс. золотых марок через генерала Э. Людендорфа, тогда близко сотрудничавшего с нацистами [30]. Этот факт получил всеобщую гласность еще в 1941 г., когда Э. Ревес сразу в нескольких странах издал книгу Тиссена «Я платил Гитлеру» [31]. В изложении Гальперина были определенно установлены только взаимосвязи Гитлера и рейхсвера того периода [32].
Вместе с тем, конечно, нельзя переоценивать, как это нередко делали советские и восточногерманские историки, взаимосвязи между нацистами и деловым сообществом Германии до начала 1930-х гг. Кроме Стиннеса и Тиссена, только председателя «Объединения союзов работодателей» Германии Э. Борзига в какой-то степени можно рассматривать, как весомую фигуру из кругов большого бизнеса, которые тогда установили связь с гитлеровским движением. Такие деятели, как Г. Ауст из Союза промышленников Баварии, владелец известной берлинской фабрики роялей К. Бехштейн, химические промышленники Мюнхена братья Пич, фабриканты Г. Грандель, И. Беккер и др. [33], что и говорить, по своей величине не были теми фигурами, которые оказывали помощь нацистам в 1932 г. Историк Хальгартен не без оснований полагал, что даже возросшие контакты Гитлера с одним из крупнейших представителей горнорудной промышленности Э. Кирдорфом коренным образом не изменили ситуацию [34].
Однако все эти факты сотрудничества свидетельствовали об отсутствии уже тогда глубоких различий между позицией, занимаемой крупными промышленниками, и целями вождя национал-социалистов. Показательно, что еще в период революции 1918-1919 гг. германские промышленники Г. Стиннес, К. Сименс, А. Фег-лер, Ф. Шпрингорум, П. Рейш, А. Тиссен финансировали движение, возглавляемое «предшественником Гитлера» Э. Штадтлером, «требовавшего учреждения немецкого национал-социалистического государства с диктатором во гла-
ве, основанного на национальной солидарности и сотрудничестве и на устранении классовой борьбы и пацифизма» [35]. К сожалению, приходится констатировать, что эти вопросы, так же, как и позиция промышленного и банковского мира в период промонархического путча Кап-па-Лютвица, не затрагиваются в монографии Гальперина. Однако это ни в коем случае не влияет на общую оценку Гальпериным деятельности делового сообщества Германии.
После падения в августе 1923 г. кабинета Куно к власти в Германии, как известно, пришло правительство «большой коалиции» во главе с Г. Штреземаном. Гальперин положительно характеризует его деятельность, отмечая, в частности, что правительству удалось стабилизировать курс немецкой валюты. При этом историк отмечает важную роль Я. Шахта в оздоровлении денежной системы страны [36]. Советская историография либо избегала этого вопроса, либо говорила о поддержке Шахтом деятельности Г. Стиннеса и о том, что «стабилизация марки была проведена ... путем беззастенчивого ограбления трудящихся Германии» [37].
Характеризуя позицию большого бизнеса в период 1924-1928 гг., Гальперин отмечает достаточно благоприятную обстановку для деятельности германских деловых кругов. Промышленные магнаты имели особую причину для радости: государство объявило, что возместит им все потери, которые повлекло французское вторжение в Рур [38]. Следует заметить, что принятие плана Дауэса и последующие за этим крупные иностранные вложения улучшили экономический климат Веймарской республики. В этих условиях, как обоснованно считает Гальперин, «многие из крупных промышленников Германии не разделяли . антипатию к республике. Они до последнего оставались лояльными к демократическому режиму» [39].
Вместе с тем, и в годы стабилизации в рядах большого бизнеса находились «сторонники жесткой руки», которые «стойко цеплялись за свои контрреволюционные цели». По мнению Гальперина, самым типичным их представителем был Фриц Тиссен. К этому следовало бы добавить, что в 1926 г. прусская полиция раскрыла заговор промышленников, ставящих целью
смещение республиканского правительства [40]. Однако ориентация группировки Тиссена на ННП и НННП не приносила им ожидаемых результатов. В ННП сложилось значительное крыло во главе с Г. Штреземаном, которое «повернуло к поддержке республики» [41]. Гальперин привел данные, что Штреземан выступал фактически с идеей создания новой партии, которая должна была, по его замыслу, охватить все республиканские элементы среднего класса. Вследствие этого между крупными промышленниками и Штреземаном возник конфликт, который привел к падению числа избирателей, проголосовавших за ННП на выборах в рейхстаг 1928 г. [42]. Националисты же не были массовым и достаточно мощным движением [43].
Тем не менее, и здесь следует согласиться с Гальпериным, в 1924-1928 гг. власть промышленников в Веймарской республике в виду интенсивного процесса монополизации германской экономики «чрезвычайно возросла». В 1925 г. в результате слияния шести ведущих химических фирм Германии был образован крупнейший трест ИГ Фарбениндустри. Год спустя на базе объединения четырех сталелитейных предприятий был образован Стальной трест. Гальперин справедливо заявляет, что «подобные явления имели место во всех ветвях экономики страны» [44]. Следует обратить внимание на то, что в объяснении этих процессов историк использовал термин «монополистический капитализм».
Как убедительно показывает Гальперин, «процесс трестификации наносил сильный удар» по профсоюзам, организации которых являлись основной защитой республики. Несмотря на свою высокую численность и финансовую мощь, «их реальная сила уменьшилась». В первую очередь, по мнению исследователя, этот процесс был связан со снижением эффективности забастовки. Более того, монополистическое положение крупных промышленных объединений затрагивало социальную стратификацию страны. Доля рабочих со средней и низкой квалификацией повышалась. Среди рабочих с высокой квалификацией существенно возрастало количество мастеров и руководителей (кабинетных работников), «многие из которых стали предпочитать присоединение к несоциалисти-
ческим организациям» и увлеклись «буржуазными воззрениями по политическим и социальным вопросам» [45]. Вместе с тем, представляется, что главный удар по профсоюзным организациям нанес разрыв в марте 1924 г. подписанного осенью 1918 г. соглашения Стиннеса-Легина в части деятельности Центральной комиссии делового содружества [46].
Наиболее неоднозначно в историографии охарактеризована занятая Гальпериным позиция по вопросу о роли большого бизнеса в процессе прихода Гитлера к власти. Л.И. Гинцберг заявил в уже упоминавшейся рецензии, что Гальперин «пытается обелить германский капиталистический класс в целом, взвалив вину за финансирование Гитлера лишь на отдельных его представителей» [47]. Однако американский историк Р. Хофман, подвергая критике точку зрения Гальперина, уверял, что исследователь рассматривает нацистов как реакционных союзников феодальных баронов и большого бизнеса [48]. Позднее профессор Йельского университета Г.Э. Тернер-младший рассматривал позицию Гальперина, как «осторожное срединное положение, утверждающее, что капиталисты помогли нацистам, но избегающее любого точного анализа степени и эффективности этой помощи» [49].
Тем не менее, нельзя не признать, что Гальперин дал вполне однозначную оценку роли большого бизнеса в политических процессах начала 1930-х гг. Историк сделал вывод, и на это необходимо обратить внимание, что после усиления национал-социализма в германском обществе, которое обозначилось с началом экономического кризиса, антиреспубликанским «членам промышленной плутократии» представились новые возможности для осуществления своих целей [50].
Безусловно, не все промышленники сразу с началом кризиса стали активно сотрудничать и поддерживать Гитлера. Характеризуя обстановку в германском деловом сообществе накануне выборов рейхстага в сентябре 1930 г., Гальперин указал на наличие в кругах промышленников Германии политических разногласий. Все они были едины в требовании создания «сильного правительства», которое должно было отстаи-
вать их интересы, смогло бы ослабить рабочее движение и предотвратить большевистскую угрозу [51]. Вместе с тем пути к достижению этой цели у них были различные.
По мнению Гальперина, в тот период большинство промышленников полагало, что их цели могли быть достигнуты в рамках существующей государственной системы путем усиления «социального консерватизма» и крепкого управления. Другая группа промышленников, включавшая в себя таких деятелей, как Тиссен, Кир-дорф и Брункман, полагали, что национал-социализм был решением их проблем и «материально поддерживали Гитлера до его прихода к власти». Наибольшее число пронацистски настроенных руководителей промышленных предприятий находилось в рейнско-вестфальской индустриальной области. Однако даже и среди этой части промышленных магнатов, как полагал Гальперин, «были лица, которые не делали никакой тайны из своей антипатии к Гитлеру» [52]. В качестве примера историком приводится имя лидера военной промышленности Германии Густава Круппа фон Болена унд Хальбаха, за что он был подвергнут резкой критике со стороны Л.И. Гинцберга.
Тем не менее, следует признать, что вопрос о том, когда Крупп стал поддерживать национал-социализм, является очень дискуссионным. Даже марксистские историки были не в состоянии отрицать того, что в октябре 1932 г. Крупп в беседе с Гинденбургом высказывался против планов экономической автаркии, пропагандировавшихся гитлеровцами [53]. Ряд исследователей приводят данные о том, что 29 января 1933 г. Крупп предупреждал Гинденбурга о безумии назначения Гитлера канцлером [54]. В мемуарах Тиссена также указывается, что до захвата власти нацистами Крупп оставался «ярым противником» Гитлера [55]. Вместе с тем, небезосновательной представляется точка зрения американского публициста, автора известной книги, описывающего историю династии Круппов, У. Манчестера, который считал, что поворотным пунктом для руководителя военной промышленности в решении вопроса о Гитлере явились выборы 6 ноября 1932 г. [56]. Имеются данные и о том, что финансовые вливания в НСДАП со стороны Круппа начались еще
в 1931 г. Так, в мае этого года Гитлер в беседе с журналистом Р. Брейтингом сообщил, что НСДАП пользуется финансовой поддержкой со стороны Г. Круппа [57]. На проходившем в Нюрнберге судебном процессе над чиновниками предприятий Круппа обвинение предоставило данные, что с этого же времени сын Г. Круппа -Альфрид начал финансировать СС [58]. Не случайным, на наш взгляд, является и тот факт, что на президентских выборах 1932 г. Крупп отказался финансировать второй тур избирательной кампании Гинденбурга [59].
Однако при характеристике роли большого бизнеса в политической ситуации Германии 1930 - начала 1933 гг. Л.И. Гинцберг существенно исказил позицию Гальперина, приведя вырванные из контекста цитаты. Так, Гинцберг заявил следующее: «автор (т. е. Гальперин - А.Б.) лживо утверждает, что помощь Гитлеру оказывали лишь «некоторые рейнские промышленники» [60]. Однако он ни словом не обмолвился, что Гальперин пришел к такому выводу только относительно ситуации на момент 18 июля 1930 г., когда был распущен рейхстаг [61]. Между тем, уже при характеристике периода лета-осени 1930 гг. американский историк однозначно констатировал, что «благодаря пожертвованиям Тиссена, Кирдорфа, Гугенберга и других деятелей этого типа, Гитлер имел лучший аппарат по проведению предвыборной кампании в сравнении с любыми другими буржуазными партиями» [62]. Даже эта часть денежных средств «оказалась золотым дном для нацистов» [63]. После выборов, по результатам которых НСДАП стала второй по величине партией Германии, ее позиции неуклонно возрастали. Как убедительно показал Гальперин, союз между реакционными промышленниками и банкирами, такими, как Я. Шахт был укреплен на открывшейся 11 октября 1931 г. конференции крайне правых сил в Гар-цбурге. В этом мероприятии участвовали нацисты, националисты, пангерманцы, Стальной шлем, генералы, адмиралы, юнкеры и, разумеется, представители рейнско-вестфальской промышленности [64]. Все они единодушно объявили войну находившемуся тогда во главе государства правительству Г. Брюнинга и потребовали передачи власти «национальным силам».
Однако окончательно позиция германского делового мира по отношению к гитлеровскому движению, по мнению Гальперина, определилась после выступления Гитлера в Дюссельдорфском Промышленном клубе 27 января 1932 г. Речь Гитлера «вырвала для него поддержку самых могущественных промышленников Германии». Гальперин полагал, что после этого события «фактически все промышленные магнаты рейнско-вестфальского региона поддерживали его (Гитлера - А.Б.). Они были убеждены, что Гитлер был их человеком» [65]. С этого момента уже «поставленное на якорь» в мелкобуржуазной среде нацистское движение получило «доступ к богатству и влиянию главных государственных слоев» [66].
Такой вывод Гальперина, по всей вероятности, основывается на выдержке из книги Ф. Тис-сена «Я платил Гитлеру» [67]. Вместе с тем, на судебном процессе над руководителями концерна Флика, проходившем в 1947 г. в Нюрнберге, адвокат Ф. Флика Р. Дикс привел высказывания из ряда немецких газет демократической ориентации, в которых говорилось о сдержанном впечатлении многих промышленников от выступления Гитлера [68]. Вопрос о последствиях речи Гитлера оказался еще более запутан после того, как Ф. Тиссен в 1945 г. заявил о своей непричастности к написанию книги «Я платил Гитлеру» [69]. Вскоре такая позиция Тиссена была значительно поколеблена, но, тем не менее, вопрос о его авторстве длительное время оставался предметом бурной дискуссии [70]. Он до конца не прояснен и в наши дни. Однако из газетных сообщений видно, что на встрече в Дюссельдорфском Промышленном Клубе среди присутствующих находились активные сторонники нацистов. Бесспорным остается и то, что Тиссен с воодушевлением воспринял выступление Гитлера [71]. Более того, сам факт приема Гитлера перед подобной аудиторией свидетельствует об интересе в промышленных кругах к нацистскому движению и, скорее всего, эта встреча способствовала его сближению с деловыми кругами Германии [72]. По крайней мере в газетных статьях того времени нет информации, согласно которой кто-либо из присутствующих пытался впрямую возразить Гитлеру, либо покинуть
зал в знак протеста по отношению к нацистской программе [73].
В мае 1932 г. Гинденбург отправляет в отставку правительство Г. Брюнинга. Положительно рассматривая деятельность этого кабинета министров как последнюю возможность сохранения республики, Гальперин объясняет решение рейхспрезидента требованием «юнкерско-милитаристско-промышленной клики» [74]. В пришедшем на смену Брюнингу кабинете Ф. Папена («кабинет баронов») наряду с милитаристами были широко представлены и промышленники: ставший министром экономики проф. Вомбольд был связан с химической промышленностью, министр труда Шеффер был директором фирмы Круппа [75]. Не случайно, по отношению к правительству Папена абсолютное большинство промышленников испытывали симпатии и оказывали ему поддержку [76].
Как известно, Франц фон Папен предпринимал неоднократные попытки ввести Гитлера в состав своего кабинета министров. Однако все они, из-за категоричного несогласия Гитлера, потерпели фиаско. Как полагал Гальперин, именно по предложению Папена на внеочередной избирательной кампании в рейхстаг осенью 1932 г. «промышленники Западной Германии отказали нацистам в финансовой поддержке, пока Гитлер не согласится оставить свою позицию «все или ничего» [77]. Следует заметить, что этот тезис, хотя и не бесспорен, но все же позволяет в какой-то степени объяснить отлив существенной части сторонников от НСДАП по итогам выборов.
Однако после обнародования итогов выборов 6 ноября 1932 г., понимая, что кризисное состояние все более усугубляется, промышленники, по мнению Гальперина, стали подвергать сомнению «стратегию приручения фюрера» [78]. Этому факту в немалой и даже в значительной степени способствовало увеличение числа сторонников КПГ. На ноябрьских выборах Компартия получила наивысший результат за всю историю Веймарской республики. Такой была позиция делового мира Германии к моменту отставки правительства Папена и образования кабинета министров генерала К. Шлейхера.
Шлейхер, который для обеспечения парламентского большинства пытался заигрывать с
социал-демократией и профсоюзами, расценивается Гальпериным, как «очень непопулярная» фигура в кругах большого бизнеса - «социальный генерал». Магнаты тяжелой промышленности настоятельно возражали против его мер в области регулирования заработной платы и антиинфляционной политики. «Шлейхер должен уйти!» - стал лозунг тех, кто говорил за тяжелую промышленность [79].
Встреча Гитлера с бывшим канцлером Па-пеном в доме кельнского банкира К. Шредера 4 января 1932 г., по утверждению Гальперина, стала «восстановлением Гарцбургского фронта». По результатам встречи группа рейнско-вест-фальских промышленников обязалась выплатить большую часть нацистских долгов, о которых сообщал Й. Геббельс в своем дневнике после оглашения итогов последних демократических выборов. Менее чем через месяц, 30 января 1933 г. Гинденбург поручил Гитлеру формирование правительства.
Следует отметить, что ряд историков не соглашаются с интерпретацией, согласно которой итогом встречи Гитлера и Папена стало возрастание поступления финансовых платежей в НСДАП. Они утверждают, что Шредера нельзя рассматривать как представителя кругов большого бизнеса, поскольку его имя отсутствует в переписке крупнейших промышленников Германии. По их мнению, на данной встрече кельнский банкир был просто-напросто частным лицом [80]. Вместе с тем, американские историки Дж. Пул и С. Пул поставили под сомнение правомерность подобных утверждений, указав на то, что после встречи Гитлера-Папена Шредер «образовал синдикат вкладчиков, готовых гарантировать долги (нацистской - А.Б.) партии». В состав этого синдиката вошли видные представители делового мира Германии, такие, как Тиссен, Кирдорф, Фег-лер, Шпрингорум и др. [81]. Эта точка зрения, также как и позиция Гальперина, выглядит более убедительной. Кроме того, необходимо отметить, что 4 января 1933 г. не только Шредер, а главное Папен был выразителем интересов абсолютного большинства деловых кругов [82].
Таким образом, в работе Гальперина убедительно представлена антидемократическая линия, проводимая промышленным и финансовым
106
миром Германии на протяжении всего периода существования Веймарской республики. В рядах делового сообщества Германии всегда существовала достаточно сильная группировка, ставившая своей целью смещение республиканского правительства и насильственное установление диктаторского режима. С началом острейшего кризиса и расширением массовой базы и числа сторонников партии Гитлера эти тенденции получали все возрастающее влияние среди крупнейших промышленников Германии. В решающий период истории, и это явно вытекает из позиции Гальперина, большой бизнес оказал поддержку нацистскому фюреру. Без этой поддержки Гитлер вряд ли смог бы захватить власть.
Другое дело, национал-социализм не рассматривался историком как орудие монополистического капитала. Гальперин обращал внимание на мелкобуржуазную социальную базу гитлеризма. Нацизм представлен исследователем, как многогранное явление. Из монографии исследователя видно, что он объяснял приход к власти Гитлера множеством причин и не только социально-экономического характера. Все это свидетельствует о том, что Гальперин в своей концепции краха Веймарской республики является типичным позитивистским историком [83]. Американской историк Р. Хант с полным основанием говорил о нем, как о представителе либеральной историографии [84].
В заключении следует отметить, что монография Гальперина представляет серьезное исследование, во многом не утратившее своей актуальности и научного значения. Не лишенное ряда недостатков и спорных суждений, оно, вместе с тем, позволяет пролить свет на причины падения первого демократического режима Германии и скатывания страны в пропасть нацизма. Представленная в работе позиция автора, в частности, по рассмотренной в рамках данной статьи проблеме, позволяет сделать вывод, что С.У Гальперин, как он сам заметил во введении, стремился предостеречь немцев от повторения прошлых ошибок.
Примечания:
1. Перу Гальперина принадлежит множество работ по различным аспектам истории Италии, Герма-
нии, Франции, международных отношений, а также развитию историографии европейских стран. Подробнее о научной и преподавательской деятельности С.У. Гальперина см.: Schmitt, H.A. Introduction // Historians of Modern Europe / Schmitt, H.A. (ed.). Baton Rouge, 1971. P. VII-XVIII. Редактор и авторы разделов посвятили эту книгу С.У. Гальперину.
2. Книга издавалась в 1963, 1964, 1965, 1971 и 1974 гг. В статье используется издание 1946 г.: Halperin, S.W. Germany Tried Democracy: A Political History of the Reich from 1918 to 1933. N.Y., 1946.
3. См. напр.: Valentin, V. [Review of Books] // The American Historical Review. 1946. Vol. 52, No. 1. - (Рец. на кн.: Halperin, S.W. Op. cit.; Radover, S.K. Experiment in Germany: The Story of an American Intelligence Officer. New York, 1946); Neumann, R.G. [Review of Book] // The American Political Science Review. 1946. Vol. 40, No. 4. -(Рец. на кн.: Halperin, S. W. Op. cit.); Godfrey, J.L. [Review of Book] // Social Forces. 1946. Vol. XXV, No. 2. . - (Рец. на кн.: Halperin, S.W. Op. cit.); Hoffman, R. [Review of Book] // Political Science Quarterly. 1947. Vol. LXII, No. 1. - (Рец. на кн.: Halperin, S.W. Op. cit.); Shanahan, W.O. The Weimar Republic // The Review of Politics. 1947. Vol. IX, No. 3. - (Рец. на кн.: Halperin, S. W. Op. cit.; Scheele, G. The Weimar Republic: Overture to the Third Reich. L., 1946); Craig, G.A. [Review of Book] // The Journal of Modern History. 1964. Vol. XXXVI, No. 1. - Рец. на кн.: (Halperin, S.W. Germany Tried Democracy: A Political History of the Reich from 1918 to 1933. Reprint. Hamden, 1963) и др.
4. См.: Waite, R.G.L. Vanguard of Nazis: The Free Corps movement in Postwar Germany, 1918-1923. Cambridge, 1952. P. 325.
5. См.: Гинцберг, Л. [Рецензия] // Вопросы истории. 1949. № 11. - (Рец. на кн.: Halperin, S. W. Op. cit. (С.У. Гальперин. Германия испробовала демократию)).
6. См.: Гинцберг, Л.И. На пути в имперскую канцелярию. Германский фашизм рвется к власти / Л.И. Гинцберг. - М., 1972. - С. 35-47. Вместе с тем, монография Гальперина указывается в списке использованных источников и литературы. (См.: Там же. С. 441).
7. См. напр.: Болховитинов, H.H. Изучение американской историографии в России /Н.Н. Болховитинов // Американское общество на пороге XXI века: итоги, проблемы и перспективы: Материалы научной конференции. - М., 1996. - С. 27.
8. См.: Neumann, F. Behemoth: The Structure and Practice of National Socialism. N.Y., 1942; Hallgarten, G. W.F. Adolf Hitler and German Heavy Industry, 1931-1933 // The Journal of Economic History. 1952. Vol. XII, No. 3.
9. Hallgarten, G. W.F. Hitler, Reichswehr und Industrie: Zur Geschichte der Jahre 1918-1933. Frankfurt a/M., 1955.
10. См.: The American Historical Review. 1951. Vol. 56, No. 3. P. 711-712.
11. ОрловаМ.И. Германская революция 1918-1919 гг. в историографии ФРГ /М. Орлова. - М., 1986. С. 43.
12. После установления в Германии нацистского режима А. Розенберг эмигрировал в США, где работал профессором нью-йоркского колледжа. Еще в 1928 г. им была издана книга о возникновении Веймарской республики, которая вместе с опубликованной в 1935 г. (когда Розенберг находился в эмиграции) монографией «История германской республики» были изданы в ФРГ в 1952 г. в одном томе уже после смерти Розенберга: Rosenberg, A. Entstehung und Geschichte der Weimarer Republik. Frankfurt a/M, 1955. Обе книги неоднократно издавались на английском языке.
13. См.: Halperin, S.W. Op. cit. P. 253.
14. Rosenberg, A. Op. cit. S. 278.
15. Halperin, S.W. Op. cit. P. 110.
16. Ibid. P. 111.
17. Ibidem.
18. См.: Feldman, G.D. German Big Business Between War and Revolution: The Origins of the Stinnes-Legien Agreement // Entstehung und Wahdel der modernen Gesellschaft. Festschrift fuer Hans Rosenberg zum 65. Geburtstag. Berlin, 1970. S. 335336.
19. См.: Feldman, G.D., Steinisch, I. The Origins of the StinnesLegien Agreement: A Documentation // Internationale Korrespondenz zur Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung 19/20. 1973. Bd. 19/ 20.
20. См.: Halperin, S.W. Op. cit. P. 239.
21. Ibid., P. 164.
22. Ibidem. В результате этих действий 42 человека были убиты и 105 ранены. В стране снова начались акции протеста. (См.: Бочкарев, В.В., Кол-пакиди, А.И. Суперфрау из ГРУ. - М., 2002. -С. 12; Taylor, S. Germany, 1918-1933: revolution, counter-revolution and the rise of Hitler. L., 1983. P. 23; Morgan, D.W. The Socialists Left and the German Revolution: The History of the German Independent Social Democratic Party, 1917-1922. Ithaca, 1975. P. 315). Об этом событии см. так-
же: Панкевич, Ф.И. Капповский путч в Германии /Ф.И. Панкевич. - М., 1972. С. 51; Драбкин, Я.С. Становление Веймарской республики /Я.С. Драбкин. - М., 1978. - С. 194.
23. Halperin, S.W. Op. cit. P. 244.
24. Ibid., P. 245.
25. См. напр.: Feldman, G.D. Iron and Steel in the German inflation, 1916-1923. Princeton, 1977; Turner, Jr., H.A. Big Business and the Rise of Hitler // The American Historical Review. 1969. Vol. LXXV, No. 1; Idem. German Big Business and the Rise of Hitler. N.Y., 1983.
26. Подробнее об этом см.: Давидович, Д.С. Революционный кризис 1923 г. в Германии и Гамбургское восстание /Д.С. Давыдович. - М., 1963; Орлова, М.И. Революционный кризис 1923 г. в Германии и политика Коммунистической партии /М. Орлова. - М., 1973.
27. См.: Halperin, S.W. Op. cit. P. 254.
28. Ibid. P. 301.
29. См.: Hallgarten, G.W.F. Hitler, Reichswehr und Industrie. S. 47-71.
30. См. напр.: Kulski, W.W. Germany from defeat to conquest, 1913-1933. L., 1945. P. 429; Hallgarten, G.W.F. Hitler, Reichswehr und Industrie. S. 39; Pool, J., Pool, S. Who Financed Hitler: The Secret Funning of Hitler's Rise to power, 1918-1933. N.Y., 1978. P. 79; Flanner, J. Janet Flanner's World: Uncollected Writings 1932-1975. N.Y., 1979. P. 147; Wistrich, RS. Who's who in Nazi Germany. N.Y., 1982. P. 317; Litchfield, D.R.L. The Thyssen Art Macabre. L., 2006. P. 224; Yeadon, C., Hawkins, Jh. The Nazi Hydra in America: Suppressed History of a Century. Joshua Tree, 2008. P. 30.
31. См.: Thyssen, F. I Paid Hitler. N.Y. - Toronto, 1941. P. 84.
32. См.: Halperin, S.W. Op. cit. P. 223.
33. См.: Гинцберг, Л.И. На пути в имперскую канцелярию. С. 56-57; Галкин А.А. Германский фашизм /А.А. Галкин. - М., 1989. С. 19.
34. См.: Hallgarten, G.W.F. Hitler, Reichswehr und Industrie. S. 97.
35. Ibid. S. 92. Подобную характеристику Штадтле-ру приводит и Дж. Фельдман: Feldman, G.D. Army, industry and labor in Germany, 1914-1918. Providence, RI, U.S.A. - N.Y., 1992. P. 529. О деятельности Э. Штадтлера и его связях с магнатами германской промышленности см. также напр.: Petzold, J. Wegbereiter des deutschen Faschismus die Jungkonservativen in der Weimarer Republik. Koeln, 1983. S. 68, 76-77; Wulf, P. Hugo Stinnes: Wirtshaft und Politik 1918-1924. Stuttgart, 1979. S. 144-145; Драбкин, Я. С. Ноябрьская революция в Герма-
108
нии /Я.С. Драбкин. - М., 1967. С. 361; Генри, Э. Профессиональный антикоммунизм: К истории возникновения /Э. Генри. - М., 1981. - С. 124-125.
36. См.: Halperin, S.W. Op. cit. P. 200.
37. См. напр.: Куранов, Г. [Рецензия] // Вопросы истории. 1949. № 11. - (Рец. на кн.: Schacht, H. Abrechnung mit Hitler. Rowolt, Verlag. Hamburg - Stuttgart, 1948. (Шахт ß. Расчет с Гитлером)). С.168.
38. См.: Halperin, S.W. Op. cit. P. 301.
39. Ibid. P. 364.
40. См.: Braun, O. Von Weimar zu Hitler. Hamburg, 1949. S.99.
41. Halperin, S.W. Op. cit. P. 364.
42. Ibid. P. 360.
43. Ibid. P. 364.
44. Ibidem.
45. Ibidem.
46. См.: Landauer, C. Heavy Industry and Union Labor in the Weimar Republic // The Journal of Economic History. 1954. Vol. XIV, No. 1. P. 102.
47. См.: Гинцберг, Л. [Рецензия]. С. 174.
48. См.: Hoffman, R. Op. cit. P. 129.
49. Turner, Jr., H.A. Big Business and the Rise of Hitler. P. 56.
50. См.: Halperin, S.W. Op. cit. P. 364.
51. Ibid. P. 443.
52. Ibidem.
53. См. напр.: Czichon, E. Wer verhalfHitler zur Macht?: Zum Anteil der deutschen Industrie an der Zerstoerung der Weimarer Republik. Koeln, 1967. S. 38; Гинцберг, Л.И. На пути в имперскую канцелярию. -
C. 335. А.А. Галкин указывал, что первой встречей Гитлера и Круппа было совещание 20 февраля 1933 г. Из контекста видно, что, по мнению историка, ранее Крупп делал ставку на другие политические партии и не имел прямой связи с нацистами. (См.: Галкин, A.A. Указ. соч. - С. 25).
54. См. напр.: Wistrich, R.S. Op. cit. P. 181; Nicholls,
D. Adolf Hitler: a biographical companion. Santa Barbara, 2000. P. 149.
55. См.: Thyssen, F. Op. cit. P. 103.
56. См.: Манчестер, У. Оружие Крупа. История династии пушечных королей. Сокр. пер. с англ./ У. Манчестер. - М., 1971. - С. 243. Здесь речь идет о выборах последнего в истории Веймарской республики рейхстага, на которых нацисты потеряли по сравнению с итогами избирательной кампанией июля 1932 г. 2,5 млн. голосов избирателей и 35 депутатских мест, а коммунисты собрали на три четверти миллиона голосов больше и увеличили свою фракцию на 11 человек.
57. См.: Calic, E. Unmasked: two confidential interviews with Hitler in 1931. L., 1971. P. 24.
58. См.: Trials of War Criminals before the Nuremberg Military Tribunals under Control Council Law No. 10. Vol. IX. Wash., 1950. P. 237.
59. См.: Орлова, М.И. Канцлер Брюнннг как консервативная альтернатива Гитлеру. Споры германских историков / М.И. Орлова // Новая и новейшая история. 1994. - № 2. - С. 48.
60. Гинцберг, Л. [Рецензия]. С. 174.
61. См.: Halperin, S.W. Op. cit. P. 434.
62. Ibid. P. 444.
63. Ibid. P. 443.
64. Ibid. P. 468, 466.
65. Ibid. P. 470.
66. Ibid. P. 471.
67. См.: Thyssen F. Op. cit. P. 101.
68. Газета «Berliner Tageblatt» 27 января 1932 г. сообщала, что впечатления аудитории от речи нацистского фюрера были «решительно различными. Некоторые видные деловые лидеры ... высказывали серьезные возражения по поводу экономических представлений Гитлера и, прежде всего, его внешней политики». В «Vossische Zeitung» содержалась цитата: «что касается остальных, то аргументы Гитлера были встречены с заметной сдержанностью». В статье на страницах «Koelnische Volkszeitung»\bT\28\&i-варя [1932 ffl. указывалось [НаОо, Это [большинство [участников [Встречи [Находились [В «ощущении йустоты1» [и, [«поэтому, [Восприятие Иречи [Гитлера Сбыло ^Прохладным». (См.: Trials of War Criminals before the Nuremberg Military Tribunals under Control Council Law No. 10. Vol. VI. Wash., 1952. P. 124).
69. Когда осенью 1945 г. Тиссен был доставлен американской военной администрацией для дачи свидетельских показаний в Нюрнберг, он отрицал, что был автором книги. Промышленник утверждал, что сообщил в 1940 г. «ряд сведений» Э. Ревесу, издателю книги во время его пребывания во Франции, который записал их в форме заметок. Тиссен хвастливо заявлял, что не знает, точны ли сведения в книге, и добавлял, что он никогда не читал ее. Во время процесса по денацификации в Кениг-штейне летом и осенью 1948 г. он немного изменил свои утверждения, но, тем не менее, и дальше оспаривал подлинность книги.
70. Подробнее о дискуссии см.: Turner, Jr., H.A. Fritz Thyssen und "I Paid Hitler" // Vierteljahrshefte fuer Zeitgeschichte. 1971. Bd. 19, H. 3. Однако точка зрения Тернера в ряде вопросов представляется недостаточно обоснованной.
71. Cм.: Trials of War Criminals before the Nuremberg Military Tribunals under Control Council Law No. 10. Vol. VI. P. 124.
72. Историки Дж. и C. Пулы на страницах своего исследования привели ряд высказываний представителей большого бизнеса и журналистов, которые свидетельствуют о том, что на самом деле речь Гитлера имела большой успех. По их мнению, многие крупные промышленники после 26 января 1932 г. «стали рассматривать его не как радикала, а как разумного политического деятеля, с которым они могли работать и который мог быть необходимым для того, чтобы спасти их от коммунистов». Tем не менее, исследователи считают, что и после этой встречи крупные бизнесмены продолжали перечислять большую часть своих финансовых ресурсов умеренным партиям. Однако они не отрицают возможность того, что нацисты получали весомые пожертвования от представителей корпоративного капитала. (Pool, J., Pool, S. Op. cit. P. 353-355). ^чный размер этих пожертвований вряд ли удастся определить.
73. Изданная уже после окончания Второй мировой войны брошюра руководителя "Reichsgruppe Industrie" Б. ^ро^ого, в которой автор говорит, что А. Феглер (Отальной трест) на встрече в Дюссельдорфе просил разрешение высказать критические замечания Гитлеру, но ^ссен не позволил этого сделать, не может рассматриваться как достаточно надежный источник информации. Она вышла в свет в период, когда руководители германской промышленности пытались любой ценой отмежеваться от своего союза с HCДAП.
74. Halperin, S. W. Op. cit. P. 485. ^нцлерство Брю-нинга неоднозначно оценивается историками. В советской и восточногерманской историографии возобладала точка зрения, согласно которой Брю-нинг проложил Гитлеру путь к власти. Этой позиции придерживались и некоторые западные историки. Подробнее о кабинете Брюнинга см.: Гинцберг, Л.И. Германская социал-демократия в период фашизации Германии (годы канцлерства Брюнинга) // Германское рабочее движение в новейшее время. - M., 1962; Орлова, М.И. K^-цлер Брюнинг как консервативная альтернатива Гитлеру... В этих статьях представлены две противоположные тенденции в оценке кабинета министров Германии, управлявшего страной в период с 31 марта 1930 г. по 30 мая 1932 г.
75. Cм.: Halperin, S.W. Op. cit. P. 487.
76. Cм.: Nicholls, D. Op. cit. P. 197; Rolf R.W. The Sorcerer's Apprentice: The Life of Franz von Papen.
Lanham, Maryland, 1996. P. 212; Turner, Jr., H.A. Big Business and the Rise of Hitler. P. 62. В других публикациях Тернер несколько уточнил свою позицию, заявив: несмотря на то, что Папен был известен в деловых кругах Германии и некоторые бизнесмены благосклонно относились к его консервативным взглядам, назначение Папена рейхсканцлером первоначально было неожиданностью для большого бизнеса. Его представители, по мнению Тернера, не сыграли никакой роли в этих процессах. Многие промышленники с беспокойством отнеслись к созданию его кабинета, поскольку в одном из первых своих выступлений Папен предпочел опереться на круги землевладельцев. Тем не менее, Тернер признает, что последующие действия кабинета Папена развеяли существовавшие опасения. (См.: Turner, Jr., H.A. The Ruhrlade, Secret Cabinet of Heavy Industry in the Weimar Republic // Central European History. 1970. Vol. 3, No. 3. P. 220; Idem. German Big Business and the Rise of Hitler. P. 229). Советские историки указывали на то, что правительство Папена выражало интересы и крупных промышленников, и аграриев. (См. напр.: Проэктор, Д.М. Оруженосцы третьего рейха: Германский милитаризм, 1919-1939 гг. /Д.М. Проэктор. - М., 1971. -С. 50; Он же. Фашизм: путь агрессии и гибели. М., 1989. - С. 69; Кулъбакин, В.Д. Очерки новейшей истории Германии /В.Д. Кульбакин. - М., 1962. - С. 317-318; Он же. Германская социал-демократия 1924-1932 гг. - М., 1978. - С. 231). Политика «кабинета баронов» рассматривалась ими как очередной этап фашизации Германии.
77. Halperin, S.W. Op. cit. P. 521.
78. Ibidem.
79. Ibid. P. 522.
80. Наиболее последовательно эта позиция была представлена Г. Тернером. См.: Turner, Jr., H.A. Big Business and the Rise of Hitler. P. 67-68; Idem. German Big Business and the Rise of Hitler. P. 314-315.
81. См.: Pool, J., Pool, S. Op. cit. P. 464.
82. См. напр.: Hallgarten, G.W.F., Radkau, J. Deutsche Industrie und Politik von Bismarck bis heute. [Frankfurt a/M. - Koeln, 1974. S. 217; Kitchen, M. A military history of Germany: from the eighteenth century to the present day. Bloomington, 1975. P. 278.
83. На это справедливо указывал ассистент профессора нотр-дамского университета У. Шанахан. (См.: Shanahan, W.O. Op. cit. P. 395).
84. См.: The creation of the Weimar Republic: stillborn democracy? / Hunt, R.N. (ed.). Lexington, 1969. P. X.
