CC BY
59
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2013. №3(33)
УДК 809.1
«АМЕРИКАНСКИЙ ДИСКУРС» В РАМКАХ КОНЦЕПТА «МИРОВАЯ ЛИТЕРАТУРА»: И.В.ГЕТЕ И Ч.СИЛСФИЛД
© Г.А.Лошакова
Автор статьи рассматривает место и значение «американского дискурса» в рамках концепта «мировая литература». Этот концепт достаточно хорошо исследован в творчестве И.В.Гете, однако идея мировой литературы была близка и многим другим европейским авторам первой половины Х1Х века. Среди них австрийский прозаик Ч.Силсфилд / К.Постль. Америка стала как для И.В.Гете, так и для Ч.Силсфилда открытием нового мира, углубляющим представление о мировой культуре, частью которой является мировая литература.
Ключевые слова: компаративистика, концепт, мировая литература, дискурс, семантическая гетерогенность, национальный характер.
Концепт мировой литературы (die Weltliteratur) И.В.Гете вызывал в прошлом и вызывает в настоящее время устойчивый исследовательский интерес, продиктованный в наши дни во многом процессом глобализации, переживаемой многими европейскими странами. Идеи Гете о становлении мировой литературы являются предметом рассмотрения в различных ракурсах и в рамках различных методологических подходов. Компаративистика в данном случае является той благодатной сферой, которая позволяет констатировать, может быть, в чем-то неожиданные параллели и схождения. Одним из них является то общее, что объединяет великого И.В.Гете и австрийского прозаика первой половины Х1Х века Ч.Силсфилда / К.Постля (1793 - 1864).
Как известно, концепт мировой литературы складывается в эссе, литературно-критических работах и романах И.В.Гете постепенно. Исследователи указывают, что он формировался на основе эмпирического опыта, включавшего обширный круг чтения авторов всего мира [1: 139]. При этом необходимо учитывать активную творческую деятельность Гете в становлении новейшей литературы. Великий поэт был издателем журнала «Об искусстве и древностях» («Ueber Kunst und Alterthim»), установившего связи с литературными альманахами Парижа, Эдинбурга, Милана, Москвы и публиковавшего статьи литераторов о становлении словесности нового времени глобализации литературного процесса. О глубоком интересе Гете к феномену мировой литературы и авторам, создававшим ее, свидетельствуют его статьи: «Ко дню Шекспира» (1771), «Об индийской и китайской поэзии» (1821), «"Don Juan" Байрона» (1821), «Испанские романсы» в переводе Борегара Пандэна» (1823), «Памяти Байрона» (1824), «Дочь воздуха» Каль-дерона» (1822), «Данте» (1826), «Лоренс Стерн»
(1827) и ряд других литературно-критических работ.
К 20-м годам Х1Х века у Гете складываются отдельные четкие положения концепта мировой литературы. Так, он все больше убеждается в том, что «единая мировая поэзия существует и, смотря по обстоятельствам, проявляет себя» [2: 407]. Он утверждает, что в национальных литературах проявляется «всеобщее», «общечеловеческое». «... Лучшие поэты и искусствоведы всех народов - вот уже на протяжении долгого времени стремятся к общечеловеческому. В каждом явлении, будь оно историческим, мифологическим, сказочным или даже просто вымышленным, сквозь национальное и личное проступает и просвечивает это всеобщее. Поистине, всеобщая терпимость будет достигнута лишь тогда, когда мы дадим возможность каждому отдельному человеку или целому народу сохранить свои особенности, с тем, однако, чтобы он помнил, что отличительной чертой истинных достоинств является их причастность общечеловеческому» [3: 411]. Вместе с этим Гете подчеркивал, что «каждая нация имеет особенности, которыми она отличается от других» [3: 411]. Основными причинами формирования мировой литературы Гете называл «постоянно увеличивающуюся быстроту средств передвижения» и «бойкую» книготорговлю, играющую большую роль в начале Х1Х века [4: 418].
Исходя из воззрений Гете, в мире складывается, таким образом, своего рода литературная система, в которой тот или иной автор или то или иное произведение способны воздействовать как на современного читателя в его стремлении к «совершенствованию», так и на ход литературы в целом. Он говорит о себе: «Немецкий поэт до глубокой старости прилагал усилия тщательно и беспристрастно оценивать заслуги людей былых
времен, равно как и своих современников, считая это вернейшим средством собственного совершенствования ...» [5: 360]. Для Гете важным обстоятельством было также то, что современные ему авторы могут общаться друг с другом, способствуя при этом гуманной общественной деятельности. «Когда мы решаемся возвестить создание общеевропейской и даже всемирной литературы, это означает вовсе не то, что теперь разные нации начинают узнавать друг о друге, о своих произведениях. В таком смысле мировая литература уже давно существовала и продолжает существовать, более или менее обновляясь. Нет! Речь идет о том, что ныне живущие и действующие литераторы все ближе узнают друг друга и свои взаимные склонности, и общие взгляды побуждают их к общественной деятельности. Это достигается в большей мере поездками, чем перепиской, ибо только непосредственное личное общение может создать и в дальнейшем укреплять настоящую связь между людьми» [6: 569].
Аналогично Ч.Силсфилд / К.Постль делает попытку осмысления современной ему литературы именно как мировой. Прежде чем непосредственно перейти к анализу концепта мировой литературы в творчестве австрийского прозаика, отметим, что критика середины Х1Х века отводила ему место как писателю, стоящему рядом с великим И.В.Гете. Литераторы считали, что Силсфилд, создав в своих романах панораму общественной и частной жизни Соединенных Штатов Америки, во многом как писатель осуществил стремление Гете показать развитие нового, свободного от старых пороков и недостатков государства. Именно в силу этого обстоятельства современники австрийского автора, как указывает один из исследователей творчества Ч.Силсфилда, отважились ставить его в один ряд с великим классиком [7: 493]. В лекциях о современной немецкой литературе А.Юнг в 1842 году приходит к следующему выводу: «Силсфилда делает великим то обстоятельство, что он как раз возвысился над тесным пространством романа, на котором пребывает в спокойствии Вильгельм Мейстер, поставив своей задачей изображение великой нации, и выполнил это блестяще. Благодаря ему провозглашенная И.В.Гете идея мировой литературы стала действительностью: его романы - это романы мирового масштаба, его произведения можно назвать мировым эпосом.» [7: 493].
Сам Силсфилд, очевидно, опираясь на опыт Гете, которого он глубоко чтил, размышляет о современной ему литературе как о мировой, пытаясь увидеть ее во взаимосвязях и взаимодействии. Он отмечает, например, тот факт, что ро-
манная проза сыграла немалую роль в воспитании и совершенствовании общественной и частной жизни гражданского общества. Романы, однако, по-прежнему являются лишь второстепенным занятием великих поэтов (der grösseren Geister)» [8: 452]. Вместе с тем Силсфилд констатирует, что в начале Х1Х века появился автор, «по-настоящему великий человек», который придал роману именно «историческое звучание» тому, что является сейчас современностью [8: 452]. Таким романистом становится, по утверждению Силсфилда, «сэр» Вальтер Скотт. Не случайно, по его мнению, «английская нация» объявляет его своим мощнейшим, прекрасным гением. И далее он проводит параллель между Скоттом и Шекспиром, которому он не уступает в «разнообразии» характеров, с одной стороны, с другой - с Гете, на которого он похож «спокойно ясным мировоззрением» [8: 453]. Расцвет творчества английского романиста Силсфилд связывает с политической свободой слова, утвердившейся в Англии. Ею не обладал, однако, по его мнению, Гете в своем герцогстве, когда создавал свои классические произведения.
Силсфилд подчеркивает, что В. Скотт является основателем «классического исторического романа» (des klassisch-geschichtlichen Romanes) в современную эпоху. Никто из современников, в том числе и лорд Байрон «с его ужасающим эгоизмом», не может оспаривать у него «пальму первенства» [8: 454]. С шотландским писателем он сравнивает, как уже было указано выше, других литераторов Х1Х века: Р.Шатобриана, В.Гюго, Д.Ф.Купера, И.В.Гете. Он находит у каждого из них как положительные стороны, так и недостатки. Характеры героев «Последнего из могикан», например, представляются ему несколько «преувеличенными» по сравнению с характерами английского романиста. При этом Силсфилд подчеркивает, однако, что он ценит «морские» романы «превосходного» писателя Ф.Купера. По мнению Силсфилда, Купер не стал простым подражателем Вальтера Скотта только потому, что открыл новую тему, а именно «морскую», таким образом укрепив «дух мореплавателей» своей нации [8: 459]. Восторженно отзываясь о произведениях Гете, опираясь на его мотивы и сюжеты в своем творчестве, Силсфилд отводит большую роль великому немецкому поэту, указывающему путь своей стране и нации в целом. Он уподобляет его двуликому богу Янусу, одна сторона которого повернута в прошлое, другая - в будущее. Не забывая своего прошлого, немцы должны смотреть вместе с Гете в будущее, учась у других народов прагматичности и рациональному ведению государственных дел [9: 51].
Силсфилд пытается, таким образом, создать определенную иерархию, свою систему развития мировой литературы нового времени, конкретно первой половины Х1Х века. В этой попытке можно найти схождение с великим Гете, чья идея мировой литературы могла воодушевлять многих литераторов первой половины Х1Х века. В творчестве всех выше перечисленных прозаиков, включая и великого немецкого поэта, для Силсфилда важно, что, во-первых, они способствовали созданию современного романа и, во-вторых, выразили духовную жизнь своего народа (характерно, что слово «die Nation» встречается буквально на каждой странице данного эссе). Ч.Силсфилд внутренне глубоко чувствует значение анализируемого им культурно-исторического периода, и, как показало дальнейшее развитие европейской литературы, он точно предугадывает конкретное место и роль каждого из названных им прозаиков в истории мировой художественной прозы.
Обращаясь к «американскому дискурсу» в творчестве И.В.Гете и Ч.Силсфилда, необходимо отметить, что он в определенной степени был продиктован процессами, ведущими именно к формированию мировой литературы. Америка с этой точки зрения вызывала непосредственный и горячий интерес. Она занимала свое определенное и достаточно большое место в творчестве Гете. В период штюрмерства это культурно-географическое обозначение, постепенно эволюционирующее в понятие, символизировало в его произведениях жажду свободы и действия, опасность и ее преодоления, успех и реализацию человеческих возможностей. Во второй редакции пьесы «Совиновники» (1769) речь идет о готовности молодых людей отправиться в далекую Америку, чтобы защищать свободу. Причем старшее поколение, хозяин гостиницы и его зять Селлер, осуждают их, говоря, что в Германии есть множество «парней», которые, рискуя головой готовы отправиться куда угодно, в разные стороны света. [10: 10]. Вспоминая позднее взаимоотношения с Лили Шенеман, Гете утверждал, что они были готовы сами отправиться в Америку, чтобы избежать условностей общества. Однако поэт все-таки предпочел остаться на родине. С этим обстоятельством перекликается сожаление Гете, выражаемое им, начиная с 1815 года, различным близким ему лицам, в том числе и канцлеру Мюллеру, что если бы они все были на двадцать лет моложе, то они бы «направили свой парус» в Америку [11: 32]. Большое внимание и сочувствие заслужила со стороны Гете война за независимость американских штатов. В 1821 году он вспоминает: «Американцам желали
всяческого счастья, и имена Франклина и Рузвельта начинали сиять и блистать на политическом и военном небосклоне» [11: 31]. К этому можно добавить, что, наблюдая насильственное и кровопролитное смещение старого строя во Франции, Гете пытался найти альтернативу этой революции. И пример ненасильственной смены власти он открывает в борьбе за независимость Северных Штатов Америки.
Мотив переселения героев в Америку появляется в «Годах учения Вильгельма Мейстера» (1796). Он, как известно, выражается в том, что Общество башни, опасаясь неблагоприятных перемен в Германии, намерено эмигрировать из Европы в Америку. Один из героев романа Ярно утверждает, что их «старая башня положит начало компании, которая распространится по всем частям света, и вступить в нее могут представители любой части света» [12: 466]. И далее, продолжая: «Мы страхуем существование друг друга на тот случай, ежели революция в какой-нибудь стране лишит кого-либо из нас его владений» [12: 466]. Еще один герой, Лотарио, хотел бы продолжить преобразования, начатые им в Америке, у себя дома. Мотив Америки еще более углубляется в «Годах странствия Вильгельма Мейстера» (1829). В первой редакции (1821) почти все действующие лица романа, включая Лотарио и Вильгельма Мейстера, становятся членами общества странников, которое намерено отправиться в Америку и забрать с собой лучших и достойнейших. Среди них таинственный аббат, Тереза и Наталия, Ярно-Монтан, брат Лотарио Фридрих. Автор, рассказывая об одном из героев, отмечает: «Живая тяга в Америку была в начале восемнадцатого столетия весьма сильна, поскольку каждый, кто здесь чувствовал себя не вполне уютно, надеялся там стать свободным; эта тяга питалась также возможностью приобрести превосходные земли, пока еще заселение не продвинулось далеко на запад» [13: 72]. Странники осваивают различные профессии прикладного характера: каменотеса, плотника, напилочного мастера, часовщика, ткача. Таким образом, переселение в далекие края связано в определенной степени с отказом от умозрительного опыта и с обращением к практическим навыкам и ремеслам.
Интерес Гете к американскому континенту выражался и в том, что он читал в начале века дневники путешественников. В частности, о Южной Америке он узнал многое из дневника А.фон Гумбольдта, предпринявшего путешествие в 1799 - 1804 годах и пересылавшего Гете регулярно свои публикации. Живое участие вызвало у Гете путешествие принца Бернарда Вей-
марского в США в 1825 - 1826 годах, публикации его дневников Гете активно содействовал. Они также подталкивали поэта к работе над второй частью «Вильгельма Мейстера». Следует также отметить, что Гете читал также американских общественных деятелей и литераторов: Д.Б.Франклина, Д.Ф.Купера, В.Ирвинга1 [14: 63]. C 90-х годов в Веймаре появляются все больше американских путешественников, и среди них достаточно много знаменитых, таких как историк Д.Бэнкрофт, минералог Й.Г.Когсвелл, классический филолог Э.Эверетт, позднее ставший президентом Гарвардского университета, а также писатель Д.Тикнор. Все перечисленные выше обстоятельства способствовали широкому знакомству Гете как с американским континентом в целом, так и с новой, быстро развивающейся страной - Соединенными Штатами Америки.
Стремление изобразить жизнь народов и наций, сопоставить европейское и американское государственное устройство и общество воодушевляло также и прозаика Силсфилда с самого начала его творчества (эмиграция в Америку 1823-1826 гг. с последующими возвращениями туда). В названии отдельных романов и циклов Силсфилда проявляется тенденция к объемности и всесторонности жизненного материала, почерпнутого им как во время его первого пребывания в США (1823 - 1830), так и в европейском турне 1826 - 1827 годов. В 1834 году писатель задумывает и начинает цикл романов под названием «Картины жизни обоих полушарий» («Lebensbilder aus beiden Hemisphären»). Уже эти замыслы характеризуют Силсфилда как писателя, безусловно опирающегося на концепт всемирной литературы И.В.Гете и стремившегося как можно более полно показать жизнь народов, наций, общества и отдельной личности. Обращает на себя семантическая гетерогенность заглавий: с одной стороны, в них - претензия изобразить жизнь обоих полушарий, трансатлантических «больших путешествий», первого американца в Техасе, с другой - непритязательность способа повествования, это лишь «путевые заметки», описание «поездок за невестой». Как уже указывалось ранее, он начинает с «Картин жизни обоих полушарий. В 2-х т». Далее следует продолжение цикла, но уже с несколько измененным названием: «Поездка за невестой Ральфа Дагби, эсквайра или 3 том трансатлантических путевых заметок»» (1835), «Жизнь плантаторов или 4 том трансатлантических путевых заметок» (1836), «Цветные, или 5 том трансатлантических путевых заметок» (1836), «Натан-скваттер, или пер-
1 Перевод здесь и далее наш - Г. Л.
вый американец в Техасе. 6 том трансатлантических путевых заметок» (1837). Стремление осмыслить мир, подобно Гете, в универсальном и этнографическом аспектах соединяется у Силс-филда с бидермейеровской установкой - рассказать что-либо занятное, развлечь читателя.
Дискурс этих «американских» романов Сил-сфилда можно скорее назвать полидискурсом, настолько многопланово его повествование. Оно включает этнографический, исторический, политический, непосредственно художественный аспекты, что дает основание говорить о нем как о непревзойденном рассказчике. В творчестве прозаика в первую очередь можно обнаружить влияние американских писателей романтиков (Д.Ф.Купера и В.Ирвинга), на что неоднократно указывалось исследователями [15: 57; 16: 12]. Уже в своем первом своем романе «Токея, или Белая роза» (написанном сначала по-английски) явными цитатами из произведений Ф.Купера могут считаться образы индейского вождя и его соплеменников. Влияние В.Ирвинга ощутимо в структуре образа Ральфа Дагби из уже названного романа «Поездка за невестой Ральфа Дагби, эсквайра».
Особое место, однако, в текстах отведено американскому национальному характеру, несколько идеализированному, особенно в начале писательской карьеры Силсфилда. Обратимся к одному из первых «американских» романов Сил-сфилда, «Поездка за невестой Джорджа Говарда» (1834). Так, описывая веселящиеся толпы матросов на улицах Нью-Йорка, участвующих в избирательной кампании будущего президента Джексона, автор отмечает: «Это люди, <...> которые так же <...> горячо любят свое отечество (heiss glühen), как герои Плутарха» [17: 19]. Он подчеркивает их смелость и героизм: они были в состоянии освободиться от гнета Великобритании, сопоставимой в тексте с «господским слугой» и выражающей в этой своей сути королевскую деспотическую власть. «Покажите им фрегат Британии, и они бросятся на него и разобьют его как мужественный, свободный человек разбивает (bricht) заносчивость тупого господского слуги. И пусть шторм бушует над ними, они будут стоять, как скалы, в реве океана (im Gebrülle des Orkans), и <...>, если они будут погружаться в бесконечную бездну под обрушающимися балками и захлестывающими волнами, и тогда их последняя мысль будет устремлена к отечеству» [17: 19]. На последних страницах романа снова прославление типичных черт американцев, и, прежде всего, их независимости и чувства достоинства, покоящегося на осознании именно свободного труда, собственного дела. «В наших амери-
канских характерах заложено что-то определенное, чисто практическое, что отличает нас от всех наций мира, четкий, прямой, человеческий разум <...>, достойный чести, независимый дух, который воздает должное только тому, кто этого заслуживает» [17: 175]. В день своей помолвки протагонист Джордж Говард словно впервые осознает процветание штата, берегов Миссисипи. Он не хочет видеть, что за этим процветанием стоит тяжелый рабский труд. Эпилог бидер-мейеровского романа, дискурс которого выстраивается в данном случае, предполагает всеобщую радость и благоденствие. Америка предстает как некое райское место, созданное непрестанным трудом тысяч людей. «. постоянный труд тысяч людей, которые так мирно, так терпеливо ищут и находят под знаменем божественной свободы счастье и благословение!» [17: 177].
Помимо Говарда, образованного молодого человека с Юга США, Силсфилд изображает в последующих романах и другие типично американские, на его взгляд, национальные характеры. Так, в романе «Беседы в каюте, или Национальные характеры» (1841) четко прослеживается сюжет истории становления молодого человека, проходящего определенные «воспитательные ступени». Таким героем становится здесь полковник Морз, участник войны за освобождение Техаса от Мексики (1835 - 1836) [18: 124-126]. Сделав попытку показать типично американского героя, Силсфилд наделяет его и типично американским, прогрессивным, как ему представляется, мировоззрением. Морз уважает естественные права человека, уважает свою свободу и отстаивает свободу своего народа, он демократичен, в будущем он станет хорошим семьянином. Во время войны за освобождение Техаса Морз познает характер народа, к которому он принадлежит. Герой романа Силсфилда проходит свое собственное становление, познает собственную истину, во многом отличную от итогов воспитания Вильгельма Мейстера. Морз готов бороться до конца за общее, «американское» дело освобождения Техаса.
Основная общественная и политическая проблема, волнующая Силсфилда, как известно, заключается в проведении различий между старыми европейскими государствами и новыми американскими и в соответствии с этим он пытается найти разницу в национальных характерах, формировавшихся в различных исторических обстоятельствах. Закономерно поэтому, что характер англичан он противопоставляет характеру американцев, отдавая предпочтение последнему. В приведенной в романе речи президента банка
Дункана содержится полемика с самими англичанами, обобщенным образом которых становится нарицательный Джон Булль. Противоположностью ему выступает нарицательное имя американцев «Брат Джонатан». «Джон Булль высмеивает страсть к доллару брата Джонатана, и мы, действительно, ищем доллары. Большая соринка в нашем глазу, это постоянно присутствующая долларомания; только не подобает Джону Буллю с бревном в своем собственном глазу насмешничать. Конечно, мы хотим долларов и прилежно стараемся их отыскать; но, когда мы их снова теряем, мы не рвем волосы на голове из-за этого (reissen wir ... doch nicht den Hals ab), как Джон Булль» [19: 286]. Использование стилистических антитез, пословиц, нарицательных имен придает речи Дункана экспрессивный полемический оттенок. Восклицания, повторы и параллелизмы усиливают как полемическое звучание, так и придают торжественность и патетику. «Британец служит из-за золота туркам и евреям, карлистам и христианам, небу и преисподней; - мы нет, мы - только свободе!» [19: 287].
Значение «американских» романов Силсфил-да заключалось в том, что писатель одним из первых в немецкоязычной литературе, следуя за Гете, создал концепт Америки и ввел его в систему мировой литературы. Как для Гете, так и для Силсфилда Америка представлялась страной больших возможностей, в которой каждый человек может реализовать по достоинству свое предназначение. Но если великий немецкий поэт, предвосхищая американскую тему в западноевропейской литературе Х1Х века, абстрагирован-но отмечает такие черты американцев, как свободолюбие и независимость, то Силсфилд, побывавший не один раз в США, передает их уже как органические черты национального характера. В то же время, как уже было указано выше, персонажи Силсфилда также в определенной степени схематичны, «национальные характеры» основаны прежде всего на бидермейеровской, патриархальной естественности. Чем ближе его герои к природе, тем в большей степени они являются носителями позитивных нравственных качеств.
1. Koch M. "Weltliteratur" in Goethes Altresroman "Wilhelm Meisters Wanderjahre" // GoetheJahrbuch. Bd. 126 / Hrsg. von W.Frick, J.Golz, A.Meier und E.Zehm. - Göttingen, 2009. - S. 138 -148.
2. Гете И.В. Сербские стихотворения. Пер. Н.Ман // Гете И.В. Собрание сочинений. В 10-ти т. - Т.10 / Под общ. ред. А.Аникста и Н.Вильмонта. Об ис-
кусстве и литературе. - М.: Худож. лит., 1980. -С. 406 - 407.
3. Гете И.В. «German Romance». Vol. IV. Edinburgh. Пер. С.Герье // Гете И.В. Собрание сочинений. В 10-ти т. - Т.10- М.: Худож. лит., 1980. - С. 410 -412.
4. Гете И.В. Дальнейшее о всемирной литературе. Пер. С.Герье // Гете И.В. Гете И.В. Собрание сочинений. В 10-ти т. - Т.10. - М.: Худож. лит., 1980. - С. 415 - 418.
5. Гете И.В. Памяти Байрона / Пер. Н.Ман // Гете И.В. Собрание сочинений. В 10-ти т. - Т.10 -М.: Худож. лит., 1980 - С. 360 - 363.
6. Гете И.В. Общие размышления о мировой литературе / Пер. Л.Копелева // Гете И.В. Об искусстве / Сост., вступ. статья и прим. А.В.Гулыги. - М.: Искусство, 1975. - С. 567 - 576.
7. Castle E. Der grosse Unbekannte. Das Leben von Charles Sealsfield (Karl Postl). - Hildesheim. Zürich. New York: Olms, 1993. - 727 S.
8. Sealsfield Ch. Zuschrift des Herausgebers an die Verleger der ersten Auslage // Sealsfield Ch. Das Kajütenbuch oder Nationale Charakteristiken / Hrsg. von A.Ritter. - Stuttgart, 1982. - S. 451- 463.
9. Sealsfield Ch. Sämtliche Werke: kritisch durchgesehene und erläuterte Ausgabe / Unter Mitw. mehrerer Fachgelehrter hrsg. von K.J.R Arndt. Die deutschamerikanischen Wahlverwandschaften. Bd. 7. Teil 1 / 2. - Hildesheim. New York: Olms, 1982. - 273 S.
10. Гете И.В. Совиновники. Пер. И.Грицковой // Гете И. В. Собрание соч. в 10 т / Под общ. ред. А.Аникста и Н.Вильмонта. - Т. 5. - М.: Худож. лит., 1977. - C. 7 - 71.
11. Zitiert nach: Bahr E. Amerika // Goethe-Handbuch. In 4 Bänden. Bd. 4 /1. Personen. Sachen. Begriffe / Hrsgb. von H.D.Dahnke und R.Otto. - Stuttgart, 1998. - S. 30 - 33.
12. Гете И.В. Годы учения Вильгельма Мейстера. Пер. Н.Касаткиной // Гете И.В. Собрание соч. в 10 т. - Т. 7. - М.: Худож. лит., 1978. - 526 с.
13. Гете И. В. Годы странствий Вильгельма Мейстера, или Отрекающиеся. Пер. С.Ошерова // Гете И.В. Собр. Соч. в 10 т. - Т. 8. - М.: Худож. лит., 1979. - 462 с.
14. Lange V. Goethes Amerikabild. Wirklichkeit und Vision // Amerika in der deutschen Literatur. Neue Welt - Nordamerika - USA / Hrsg. von S. Bauschinger, H.Denkler und W.Malsch. - Stuttgart: Philipp Reclam jun., 1975. - S. 63 - 74.
15. Schüppen F. Charles Sealsfield. Karl Postl. Ein österreichischer Erzähler der Biedermeierzeit im Spannungsfeld von Alter und Neuer Welt. - Frankfurt am Main. Bern: P. Lang, 1981. - 533 S.
16. Schnitzler G. Erfahrung und Bild. Die dichterische Wirklichkeit des Charles Sealsfield (Karl Postl). -Freiburg: Rombach, 1988. - 384 S.
17. Charles Sealsfields Exotische Kulturromane in neuer Auswahl und Anordnung. Lebensbilder aus beiden Hemisphären. Erster Bd. Brautfahrten Georges Howards. / Hrsg. von H. Konrad. - München u. Leipzig: G. Müller, [18..]. - 442 S.
18. Лошакова Г.А. Немецкая классика и художественная проза бидермейера в Австрии. - Ульяновск: Ульяновск. гос. универ., 2013. - 239 с.
19. Sealsfield Ch. Das Kajütenbuch oder Nationale Charakteristiken / Hrsg. von A.Ritter. - Stuttgart: Philipp Reclam jun., 1982. - 528 S.
"THE AMERICAN DISCOURSE" WITHIN THE CONCEPT OF WORLD LITERATURE: J.W.GOETHE AND CH.SEALSFIELD
G.A.Loshakova
The author studies the place and the importance of the "American discourse" within the concept of world literature. This concept has been thoroughly studied basing on the works of J.W.Goethe, however the idea of world literature was close to other European authors in the first part of the 19th century. Among them is the Austrian prose writer Ch.Sealsfield / K.Postl. Both for J.W.Goethe and Ch.Sealsfield America was a discovery of a new world, which deepened their understanding of world culture, part of which is world literature.
Key words: comparative studies, concept, world literature, discourse, semantic heterogeneity, national character.
Лошакова Галина Александровна - кандидат филологических наук, доцент кафедры немецкого и французского языков Ульяновского государственного университета.
E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 08.09.2013
