CC BY
0ТЕОРЕТИКО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРАВОВЫЕ НАУКИ
УДК 340.111 DOI: 10.17277/pravo.2023.03.pp.255-268
Проанализированы признаки секундарного права с точки зрения наличия в нем элемента двойственности, позволяющего констатировать проявление некой амбивалентности секундарного права. С приведением практических примеров секундарное право в ряде случаев рассматривается как принадлежность публично-правового и частноправового порядков, как право и обязанность, как субъективное секундарное право и как субъективное инфирмитивное право, как право, дающее возможность самостоятельного действия в целях достижения своего интереса, и как право на чужое поведение, как перманентно существующее и как конъюнктурно возникающее правовое явление. Кроме того, приведена систематизация взглядов ученых на понимание сути секундарного права и по итогам этого констатирована определенная амбивалентность секундарного права. Сделаны замечания в развитие научной дискуссии относительно выявления свойства амбивалентности не только секундар-ных прав, но и других субъективных прав. Даны основные выводы по работе, ключевым из которых является определение правовой амбивалентности с акцентом на ее характерность для секундарного права, а также констатируется проявление двойственности применительно как в целом к теоретической конструкции секундарного права, так и конкретным видам секундарных прав.
Ключевые слова: амбивалентность; право; обязанность; субъективное право; публичное право; частное право; секундарное право.
Вадим Владимирович Крамской, канд. юрид. наук, доцент, кафедра «Гражданское право и процесс», ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный технический университет»; доцент кафедры правовых дисциплин, ФГБОУ ВО «Российская академия
народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации» (Тамбовский филиал);
Тамбов, Россия; vkramskoy@ mail.ru
АМБИВАЛЕНТНОСТЬ КАК СВОЙСТВО СЕКУНДАРНОГО ПРАВА
Введение
В представлениях Гегеля и Маркса все явления в окружающем мире, будь то явления природы, или социальные явления пронизаны диалектической взаимосвязью, развивающейся по трем основным законам: перехода количественных изменений в качественные; отрицания; единства и борьбы противоположностей. Коль скоро право как один из регуляторов общественных отношений представляет собой социальное явление, то и оно развивается в рамках трех названных законов гегелианской и маркси-
стской картины мира, с нашей точки зрения, имеющих бесспорное право на существование. Из данной триады законов мироздания выделим закон единства и борьбы противоположностей, но не по причине того, что он имеет первостепенное значение, а в силу его прямого отношения к предмету настоящего исследования.
Суть данного постулата тезисно может быть сведена к тому, что в основе всякого развития кроется соперничество противоположных по своей природе импульсов, под определенным условием образующих собой некое единство. Физическое свойство наличия в одном объекте двух противоположных начал получило в науке название «амбивалентность», происходящее от латинских слов ambo - «оба» и valentía - «сила». Впервые данный термин в гуманитарный оборот ввел швейцарский психолог Э. Блейлер в 1910 году, по свидетельству которого амбивалентность есть ничто иное, как двойственное (противоречивое) отношение субъекта к объекту, характеризующееся направленностью на один и тот же объект противоположных установок, обладающих сходной по своему уровню интенсивностью [3, с. 13]. Несмотря на то что амбивалентность как понятие тяготеет к сфере психологии, описываемое им свойство социального явления возможно распространить и на другие области научного знания.
Так, по справедливому утверждению доктора юридических наук В. В. Трофимова, правовая жизнь общества демонстрирует некую амбивалентность, которая закономерным образом отражается на свойстве всего права и обладает способностью определить его внутреннюю структуру [22, с. 111].
Действительно, разве не стоят поблизости к друг другу в праве в самом широком его понимании: естественное и позитивное начала, предопределяющие существование неотъемлемых и приобретаемых прав; частный и публичный интересы, детерминирующие соответственно нахождение в системе права частного и публичного порядка; правомерное и нигилистическое поведения, обусловливающие нахождение в правовой системе регулятивного и охранительного права. Представляется, что именно таким образом и обстоит дело. При этом данный перечень примеров можно было бы и продолжить, в частности случаем с существованием на просторах правовой плоскости секундарного права.
Не переходя еще к основной части нашего исследования, проявление амбивалентности секундарного права можно увидеть в самом факте его неоднозначного понимания учеными как недавнего прошлого, так и современности. Суть этой дилеммы сводится к тому, что одна группа правоведов предлагает под секундарным правом понимать преобразовательное правомочие, при помощи которого лицо в одностороннем порядке изменяет или прекращает правоотношение, воздействуя на сферу правовых интересов своего контрагента. Тем самым представителями данного направления секундарное право не рассматривается как классическое субъективное право, а видится скорее правомочием [10, с. 45; 12, с. 23; 16, с. 114; 17, с. 76], или даже проявлением правоспособности в динамическом аспекте [1, с. 278; 15, с. 52]. В качестве основных аргументов в пользу данного утверждения
приводятся тезисы о производности секундарного права от существующего правоотношения, реализация секундарного права касается развития только самого правоотношения и не в коей мере не касается общественно-экономического эффекта, а также утверждается, что реализация секундарного права не гарантирована принудительной силой государства [12, с. 23].
Есть и другой подход в понимании секундарного права. Его приверженцами являются те, кто в конструкции секундарного права видит не квазиправо как в предыдущем случае, а субъективное право. Например, М. А. Гурвич описывал секундарные права как субъективные права на одностороннее волеизъявление в рамках правоотношений, которым противостояла определенная связанность процессуального контрагента [8, с. 19]. Подобного мнения придерживались и С. Н. Братусь [5, с. 7, 10], и В. И. Серебровский [18, с. 48]. Что касается сегодняшней повестки дня по данному вопросу, то взгляды на секундарное право как субъективное отстаивают в своих работах А. Б. Бабаев [2, с. 38], А. А. Кравченко [13, с. 200], Ф. О. Богатырев [4, с. 68], С. В. Третьяков [21, с. 253] и др. Доводами в пользу данной позиции, которая разделяется и нами, являются контраргументы о том, что секундарное право подлежит государственной защите, правомочие на свое поведение в рамках секундарного права в ряде случаев граничит с правомочием и на чужое поведение в целях достижения правового эффекта, а потенциал секундарного права направлен на развитие динамики правоотношения.
Наряду с этим можно привести и еще одну точку зрения на конструкцию секундарных прав, а если быть точнее, то относительно необоснованности выделения конструкции секундарных прав, и, как следствие, отрицания факта их существования. Такая позиция в свое время отстаивалась известным советским правоведом Р. О. Халфиной, со слов которой «вряд ли целесообразно вычленять это право из всего комплекса прав и обязанностей <...> рассматривать его как особый вид субъективного права» [24, с. 233], сегодня подобного подхода придерживается С. Ю. Филиппова [23, с. 30].
Обобщая приведенные мысли, интересным для нашего исследования является то, что в своих определениях секундарного права сторонники и первого, и второго подхода солидарны, то есть определенная специфика действия механизма реализации секундарных прав признается и видится, как правило, в некой односторонности действий секундарно управомочен-ного лица по реализации своего интереса. Однако их пути расходятся именно в отношении к сути одного и того же явления, причем в ряде случаев такое расхождение полярно, если в первых двух подходах секундар-ное право рассматривается как квазиправо и полноценное суъективное право, то в другом - вовсе отрицается необходимость выделения такой конструкции. Уже это в известной мере позволяет говорить о некой амбивалентности, существующей в понимании конструкции секундарного права, не говоря уже о тех противоречиях, которые приведем далее. Безусловно, что речь идет не об амбивалентных свойствах самого секундарного права, а скорее об амбивалентности его восприятия, но все же об амбивалентности, пусть и несколько в другой плоскости.
Обсуждение
Отталкиваясь в своих рассуждениях от таких посылок, перейдем к описанию обнаруженных свойств амбивалентности непосредственно секундарного права при проведении исследований других аспектов существования данной теоретико-правовой конструкции.
Публичное и частное секундарное право
Самым наглядным примером своего рода амбивалентного свойства секундарного права будет его проявление как в публично-правовом порядке, так и в частноправовом.
По сложившейся традиции, получившей свое начало со времен изучения секундарного права немецкими юристами в конце XIX - начале XX вв., оно преимущественно относилось к сфере действия гражданского права. В качестве примеров частных секундарных прав приводились случаи с правом на предъявление векселя к исполнению [6, с. 19], с правом на направление оферты [11, с. 290], с правом на одностороннее расторжение договора и др. Реальность в изучении секундарных прав на протяжении всей их истории была такова, что те или иные вариации в понимании се-кундарного права всегда образовывали только цивилистический калейдоскоп взглядов. И это несмотря на то, что одним из отцов-основателей учения о секундарных правах Э. Зеккелем внимание научной общественности обращалось на причастность секундарных прав и к публично-правовому полю.
Так, по его словам, секундарное право имеет определенное значение не только в контексте гражданских прав, но и обнаруживает себя в публичном праве [9, с. 205]. По непонятным причинам данная мысль свое дальнейшее развитие в трудах правоведов не получила.
Поэтому доминирующее в науке гражданско-правовое понимание секнударных прав можем объяснить не столько цивилистической природой конструкции секундарного права, сколько превалирующим частноправовым подходом в разработке теории секундарных прав и неоправданным упущением из вида объективной реальности нахождения секундар-ных прав и в публично-правовой плоскости.
Восполним данный образовавшийся в науке пробел и приведем несколько примеров прав, реализация которых обнаружит все признаки конструкции секундарного права.
Согласно ст. 76.1 Уголовного кодекса Российской Федерации1, лицо подлежит освобождению от уголовной ответственности, если оно возместит ущерб, который причинило своим действием (бездействием) по неуплате налогов или иных обязательных платежей. Здесь видно, что правовые последствия для заинтересованного лица наступают исключительно исходя из реализации им своей воли на возмещение ущерба публично-правовому образованию своими же действиями. Безусловно, что само
1 Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13 июня 1996 г. № бЗ-ФЗ (ред. от 14.07.2022, с изм. от 18.07.2022) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - № 25. - Ст. 2954.
освобождение от уголовной ответственности происходит по решению компетентного органа публичной власти, то есть реализация названного права выступает юридическим фактом для юрисдикционной процедуры, но без реализации этого права своими действиями механизм освобождения от уголовной ответственности запущен не будет.
Следующими примерами субъективного публичного права с признаками секундарности могут быть положения ст.ст. 218, 220 Налогового кодекса Российской Федерации2, регламентирующие порядок получения стандартного и имущественного налоговых вычетов, когда налогоплательщик самостоятельно решает: воспользоваться ли ему правом на уменьшение налоговой базы или платить налог на общих основаниях. В этом налоговом праве, как и в вышеприведенном случае с правом на освобождение от уголовной ответственности, право реализуется самостоятельно своими действиями, а эффектом его реализации является безусловная обязанность органа публичной власти удовлетворить интерес управо-моченного лица. Совершенно очевидно, что приведенные случаи являют собой примеры секундарных прав, пусть и не совсем в классическом их понимании, но тем не менее заложенный в данные права материальный интерес удовлетворяется действиями носителя права при содействии противостоящего лица. Секундарные права, построенные по такому типу конструкции, ранее мы предлагали именовать секундарными неавтономными правами.
Таким образом, говоря об амбивалентном свойстве секундарных прав как теоретико-правовой конструкции в контексте их проявления в частном и публичном праве, уместно будет сказать попутно еще и о свойстве их универсальности для права в целом.
Секундарное право как право и как обязанность
Рассмотрим два примера из области действия гражданского права.
Пример первый. В обязательственном правоотношении альтернативного вида, где существуют два потенциальных объекта исполнения, выбор одного из которых для целей передачи кредитору относим исключительно к праву должника на свои действия. Надев «немецкие очки», через которые не одно поколение цивилистов смотрит на концепцию секундарных прав, мы должны сказать, что перед нами классическое секундарное право по властному одностороннему распоряжению судьбой гражданско-правового отношения со стороны должника, не зависящего в своем решении от волеизъявления кредитора, а руководствующегося собственными интересами. Но если на данное секундарное право взглянуть по-другому, то оно окажется и не правом вовсе, а своего рода обязанностью, предполагающей возложение на должника бремени выбора объекта исполнения в обязательстве. Налицо определенный правовой парадокс, при котором одно и то же правовое положение можно параллельно рассмотреть и как правомочие, и как долженствование.
2 Налоговый кодекс Российской Федерации (часть вторая): Федеральный закон от 5 августа 2000 г. № 117-ФЗ (ред. от 29.12.2022) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2000. - № 32. - Ст. 3340.
Пример второй. В существующем обязательственном правоотношении по поводу возмездного оказания услуг заказчик принимает решение о расторжении заключенного гражданско-правового договора без истребования согласия на это исполнителя. В одностороннем порядке заказчиком реализуется его воля по распоряжению судьбой правоотношения и по воздействию на сферу правовых и материальных интересов своего контрагента. Не снимая все те же «немецкие очки», мы должны констатировать обладание заказчиком секундарным правом, поскольку его реализация осуществляется действиями самого носителя права с безоговорочным претерпеванием неудобств контрагентом.
В двух приведенных казусах описаны поведенческие возможности носителя права с той лишь разницей, что в первом случае право выбора объекта исполнения сопряжено с обязанностью его осуществления, а во втором - право выбора варианта поведения не связано с обязанностью его осуществления. Такое положение дел наводит на мысль о том, что в ряде случаев секундарное право проявляет в себе свойство амбивалентности. Но для полноты этой картины необходимо сделать еще пару штрихов.
Обратим внимание на положения ч. 3 ст. 307 Гражданского кодекса Российской Федерации3, в соответствии с которыми стороны обязательственного правоотношения должны оказывать друг другу содействие в достижении намеченной цели самого обязательства. Понятие содействия, безусловно, сопряжено с долженствованием, а значит с выполнением определенной обязанности, даже если таковая возникает на стороне кредитора.
В науке уже достаточно давно принято выделять обязанности, направленные на создание условий, необходимых для реализации интереса управомоченного субъекта [7, с. 246]. Назначение данных обязанностей сопряжено в целях развития динамики правоотношения, придания ему вектора движения в направлении достижения конечного результата посредством второстепенных действий (например, необходимость внесения аванса покупателем для реализации его интереса в получении товара). Наряду с такими обязанностями выделяются и кредиторские обязанности [7, с. 246], суть которых сводится в возложении на кредитора бремени принятия исполнения, предложенного должником (например, необходимость принятия товара покупателем от должника).
Из приведенных примеров видно, что данные обязанности хоть и возникают на стороне кредитора как управомоченного лица, увязать их существо с рассмотренным секундарным правом на выбор объекта исполнения в альтернативном обязательстве невозможно. Это разные по своей правовой природе явления. В этой связи пример с такого рода секундарным правом скорее будет схож с проявлением в действии института полномочия должностного лица в публичном праве, осуществляя которое властный субъект одновременно является и управомоченным, и обязанным (например, полномочие сотрудника полиции на принятие заявления о преступлении). Как видно, некая амбивалентность рассмотренного секундарного права налицо.
3 Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая): Федеральный закон от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (ред. от 16.04.2022) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1994. - № 32. - Ст. 3301.
Секундарное право как субъективное секундарное право и как субъективное инфирмитивное право
Прежде чем рассмотреть свойство амбивалентности секундарного права в данном случае, сделаем оговорку о том, что нами понимается под инфирмитивным правом.
С нашей точки зрения, все субъективные права по степени условности реализации правового интереса, заложенного в них, можно разделить на потестативные права («сильные» права, от лат. potestas - власть, сила), секундарные права («производные» права, от нем. sekundäre - вторичный, производный) и инфирмитивные права («слабые» права, от лат. infirmitas -слабость, бессилие) [14, с. 190].
Если коротко охарактеризовать каждое из них, то потестативные права реализуются собственными действиями управомоченного лица, которое, безусловно, своего интереса достигнет (к примеру, право на направление оферты); секундарные права реализуются в рамках существующего правоотношения, и интерес, заложенный в них, достигается действиями как самого управомоченного лица (право на одностороннее расторжение гражданско-правового договора), так и при помощи третьих лиц (право на расторжение брака в судебном порядке); инфирмитивные права - реализация интереса в рамках данных прав поставлена в зависимость от добросовестных действий должника (право на получение заработной платы: если работодатель признан банкротом и у него отсутствует какое-либо имущество, получить заработную плату не представляется возможным).
Рассмотрим примеры с одним и тем же правом - правом на участие в управлении хозяйственным обществом его участником, а именно, право на изменение наименования общества с ограниченной ответственностью.
Для того чтобы изменить наименование хозяйственного общества в указанной организационно-правовой форме, необходимо принятие такого решения большинством голосов в две трети от их числа на общем собрании участников общества. Как правило, количество голосов участника общества пропорционально приравнивается к размеру его доли в уставном капитале. Исходя из этого, проследим варианты развития ситуации с реализацией данного права.
Если принять за исходное, что в обществе с ограниченной ответственностью только два участника с неравным количеством голосов, например, один участник имеет долю в уставном капитале, равную 70 %, а другой, равную 30 %, то для того чтобы принять решение об изменении наименования общества, достаточно только волеизъявления лица, обладающего 70 % доли в уставном капитале. Другими словами, на стороне такого участника наличествует по умолчанию более двух третей голосов, что предоставляет ему абсолютную свободу в принятии данного решения. Второму участнику в случае несогласия с решением первого остается только претерпеть его реализацию. Совершенно очевидно, что в данном случае на стороне обладателя большей доли в уставном капитале общества имеется секундарное право, посредством которого происходит воздействие на сферу интересов другого лица исключительно действиями самого управомоченного субъекта. А у лица, обладающего меньшей долей в ус-
тавном капитале общества, есть пресловутая обязанность pati, состоящая в «молчаливом» претерпевании неудобств от принятого решения.
Рассмотрим случай, при котором в том же хозяйственном обществе с теми же двумя участниками уставный капитал поделен между ними поровну. Следовательно, в принятии управленческого решения, для которого необходимо, как минимум, две трети голосов от их общего количества, стороны будут равны. И чтобы провести смену наименования хозяйственного общества обоим участникам придется договариваться между собой для выработки единогласного решения. Другими словами, никакого секундарного права в данном примере обнаружить невозможно, скорее речь идет об инфирмитивном праве («слабом» праве, реализация которого поставлена в зависимость от воли иного лица).
Таким образом, одно и то же корпоративное право - право на управление делами хозяйственного общества - в одном случае, демонстрирует признаки его принадлежности к разряду секундарных, а в другом - такие свойства не обнаруживает. Подобное положение дел позволяет нам и здесь вести речь о некой амбивалентности.
Опережая возможную критику в наш адрес, заметим, что определяя амбивалентное свойство секундарного права в контексте его проявления как права инфирмитивного, наверное, уместно говорить не столько об амбивалентности секундарного права в данном случае, сколько об амбивалентности субъективного права, которое может быть и секундарным, и инфирмитивным. Тем не менее определенная двойственность в приведенном примере, сопряженном с действием секундарного права, имеется.
Секундарное право в контексте правомочия на свое и чужое поведение
Устоявшейся в науке является точка зрения, согласно которой правомочия в структуре того или иного субъективного права могут быть представлены следующим рядом: правомочие на свое поведение, правомочие на чужое поведение, правомочие на защиту (притязание), правомочие пользования [20, с. 496]. В рамках правоотношения Т. А. Солодовниченко выделяет пять возможных сценариев соотношения правомочий и обязанностей: правомочие на свое поведение - обязанность выполнения действий; правомочие на свое поведение - обязанность воздержания от создания препятствий к этому; правомочие на чужое поведение - обязанность совершения определенных действий; активная обязанность одного субъекта - активная обязанность другого субъекта; активная обязанность одного субъекта - пассивная обязанность другого субъекта [19, с. 146]. Что касается конструкции секундарного права, то общепринятым является положение о наличии в его структуре только одного правомочия - правомочия на свое поведение, которому соответствует обязанность претерпевать последствия реализации воли секундарно управомоченным лицом [13, с. 200]. При этом мы уже высказывались по данному поводу и предложили научной общественности отойти от «тоннельного» восприятия секундарного права, при котором секундарное право видится только как возможность своими действиями влиять на сферу интересов противостоящего лица без его активного участия.
Для примера рассмотрим два правовых казуса.
В рамках заключенного договора возмездного оказания услуг у заказчика имеется безусловное секундарное право по расторжению данного гражданско-правового договора в одностороннем порядке с возмещением исполнителю понесенных им затрат на реализацию части взятого на себя обязательства. Данное право заказчик претворяет в жизнь исключительно своими действиями, он не зависим при этом от волеизъявления своего контрагента, но способен тем самым влиять на сферу его правовых интересов и в целом на судьбу правоотношения. Это пример типичного понимания секундарного права.
Теперь для сравнения возьмем пример с осуществлением права на расторжение брака. Если для одного из супругов становится очевидной невозможность дальнейшего совместного проживания, он вынужден просить у другого супруга согласия на расторжение брака. В случае неполучения такового, инициатор бракоразводного процесса будет вынужден обратиться в суд с требованием о расторжении брака вне зависимости от волеизъявления второго супруга. Желаемый правовой эффект для первого супруга в любом случае будет достигнут, пусть и при посредничестве третьего незаинтересованного лица. Второй супруг будет вынужден смириться с реализацией принятого в одностороннем порядке первым супругом для себя решения о расторжении брака. Из этой ситуации видно следующее: однозначно на стороне управомоченного лица есть правомочие на свое поведение - на выражение волеизъявления на расторжение брака и на обращение в суд, в случае неполучения согласия на расторжение брака от второго супруга. Кроме того, у такого лица есть и правомочие требования - требования определенной линии чужого поведения, результат проявления которого во вне не имеет весомого значения, поскольку даже в случае несоответствия линии поведения второго супруга ожиданиям первого супруга по даче согласия на расторжение брака, брак будет расторгнут судом, и действия второго супруга для этого будут необязательны. Разве можно не именовать такое право в качестве секундарного? Это разновидность секундарного права.
Возвращаясь к вопросу об отыскании свойства амбивалентности се-кундарного права, скажем, что, по нашему мнению, его можно увидеть в том, что в отдельных случаях секундарное право не раскрывается только через правомочие на свое поведение. Наряду с односторонним волеизъявлением для достижения правового эффекта, так или иначе, требуется содействие другого лица. Поэтому секундарное право можно рассматривать и через призму одностороннего действия управомоченного лица, и через призму одностороннего действия, сопряженного с требованием соответствующего поведения от контрагента.
Секундарное право как перманентно существующее или конъюнктурно возникающее явление
На первый взгляд озадаченность данным вопросом может показаться напрасной, поскольку российское правовое поле расположено на плато континентальной правовой системы, для которой характерен примат писаного права и роль нормотворца отведена законодательной власти, в отличие от англосаксонского права. Ввиду этого, существующий правовой
массив в большей части изложен в нормах объективного права, находящих свое воплощение через юридические факты в праве субъективном. В этой связи вести речь про какое-либо явление, которое возникает от случая к случаю, да еще и относимо к области действия права, по меньшей мере, бессмысленно, поскольку все, что происходит в рамках правовой системы, как правило, регламентировано.
Например, чтобы инициировать начало правоотношения по своей воле, лицо должно воспользоваться нормой объективного права и применить его положения на практике. Но со всеми ли объективными правами ситуация складывается подобным образом? Представляется, что нет. Отдельные виды прав, в частности, секундарные, реализуются несколько иным способом. Невозможно воспользоваться секундарным правом, не реализовав при этом иное право - не вступив в правоотношение. Повторимся, что права по типу права на направление оферты, акцепта оферты, которые предшествуют началу правоотношения, мы не считаем секундарными, это потестативные права, реализация которых правосубъектным лицом ничем не может быть обусловлена и носит характер юридического факта.
Приведем два примера.
1. Вернемся к тому же праву на заключение договора. Именно с реализацией данного права связано появление секундарного права на одностороннее расторжение договора, в частности, в случае с расторжением договора возмездного оказания услуг заказчиком. Это секундарное право не мыслимо в отсутствие гражданского правоотношения по поводу возмездного оказания услуг, то есть до заключения договора возмездного оказания услуг субъективное право на вступление в данное гражданское правоотношение (на заключение договора) есть, а секундарного права (в субъективном смысле) на одностороннее расторжение договора нет.
2. В примере из области трудового права подобными свойствами обладает такое секундарное право, как право работника определить кредитную организацию, на счет в которой работодатель должен будет переводить заработную плату, что предусмотрено ст. 136 Трудового кодекса Российской Федерации4. Здесь точно так же секундарное право возникает на базе существующего правоотношения и его появление обусловлено реализацией субъектом права на вступление в трудовое правоотношение. То есть субъективное право на заключение трудового договора есть изначально, а субъективного секундарного права на определение кредитной организации, на счет в которой работнику будет перечисляться заработная плата, нет.
Таким образом, возвращаясь к рассмотрению амбивалентности секун-дарного права, заметим, что в ряде случаев одно и то же объективное право и субъективное право реально существуют, а в другом случае, как в примере с секундарным правом, оно существует в объективном смысле, но в субъективном смысле его появлению предшествует ряд правовых условий. Наглядно описать проявление свойства амбивалентности в данном случае можно, перефразировав слова одного известного мультипликационного героя, и сказать, что секундарное право - странный предмет, оно
4 Трудовой кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 30 декабря 2001 г. № 197-ФЗ (ред. от 19.12.2022) // Собрание законодательства Российской Федерации. -2002. - № 1 (ч. 1). - Ст. 3.
вроде бы есть и его вроде бы нет. Во избежание упрека в необъективности и узости взгляда на затрагиваемый аспект вопроса, отметим, что совершенно точно подобным амбивалентным свойством обладают и иные субъективные права, которые не являются секундарными. Скажем, реализации того же субъективного права на вступление в трудовое правоотношение (право на труд) предшествует соблюдение условия по достижению трудовой дееспособности с определенного возраста, соответствие лица определенному образовательному (квалификационному) цензу, то есть равно как появлению секундарного права и его реализации сопутствует выполнение условия о нахождении лица в конкретном правоотношении, также и субъективному праву на труд коррелирует правовая детерминанта. Тем не менее вышеизложенное не снимает с секундарного права характер амбивалентности, хотя бы даже по причине принадлежности секундарного права к разряду субъективных.
Заключение
Амбивалентность в правовом контексте, когда в одном правовом явлении сосредоточиваются несколько антагонистичных по своему характеру импульсов, дающих основания рассматривать это правовое явление с диаметрально противоположных позиций, присуща секундарному праву.
Амбивалентную составляющую можно усмотреть как в целом применительно к теоретической конструкции секундарного права (случай с появлением секундарных прав в частном и публичном праве), так и применительно к конкретному секундарному праву (случай с наличием правомочий на свое поведение и на чужое в секундарном праве на расторжение брака).
Правовая амбивалентность не является исключительным свойством только лишь секундарного права, а может быть рассмотрена и по отношению к другим субъективным правам.
Список литературы
1. Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву. М., 2002. Т. 1. 490 с.
2. Бабаев А. Б. Проблема секундарных прав в российской цивилистике: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. 157 с.
3. Бегинина И. А. Детерминанты амбивалентности политической власти в России // Известия Саратовского университета. Сер. Социология. Политология. 2011. Т. 11, № 4. С. 12 - 16.
4. Богатырев Ф. О. Секундарное право на примере постановления Президиума Верховного Суда России // Журнал российского права. 2005. № 2(98). С. 68 - 72.
5. Братусь С. Н. Субъекты гражданского права. М.: Гос. изд-во юрид. литры, 1950 (тип. «Кр. пролетарий»), 1950. 368 с.
6. Вормс А. Э. Вексельные бланки. М.: Типо-литография Т-ва И.Н. Кушне-рев и Ко, 1914. 30 с.
7. Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / А. Б. Бабаев [и др.]; под общ. ред. В. А. Белова. М.: ЮРАЙТ, 2010. 993 с.
8. Гурвич М. А. Гражданские процессуальные правоотношения и процессуальные действия // Вопросы гражданского процессуального, гражданского и трудового права: В кн. Избранные труды. Т. 2. Краснодар, 2006. С. 13 -79.
9. Зеккель Э. Секундарные права в гражданском праве // Вестник гражданского права. 2007. № 2. С. 204 - 252.
10. Иванова С. А. К вопросу о понятии секундарных прав и правоотношений // Власть закона. 2010. № 2(2). С. 45 - 51.
11. Иоффе О. С. Избранные труды по гражданскому праву: из истории циви-листической мысли. Гражданское правоотношение. Критика теории «хозяйственного права». Текст: электрон. М., 2001. URL: http://civil.consultant.ru/elib/ books/3/page_47.html#ftn_789 (дата обращения: 24.10.2023).
12. Карнушин В. Е. Секундраные права в гражданском праве Российской Федерации: общие вопросы теории, секундарные права в Гражданском кодексе РФ / под ред. В. П. Камышанского. М.: Статут, 2016. 256 с.
13. Кравченко А. А. К вопросу о понятии секундарного права // Публичное и частное право. 2015. № 3 (27). С. 200 - 209.
14. Крамской В. В. Конструкции «инфирмитивное право», «секундарное право», «потестативное право» в контексте новой классификации субъективных прав // Государство и право. 2022. № 11. С. 187 - 191. doi: 10.31857/ S102694520022776-4
15. Мотовиловкер Е. Я. Секундарное право как элемент специальной дееспособности лица (в развитие теории динамической правоспособности проф. Агаркова) // Юридические записки Ярославского государственного университета им. П. Г. Демидова. Вып. 16. Субъекты права: теория и практика. Ярославль, 2012. С. 52 - 60.
16. Певзнер А. Г. Понятие и виды субъективных гражданских прав: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1961. 188 с.
17. Родинова О. В. К вопросу о регулирующей силе односторонних сделок // Вестник Мордовского университета. 2014. № 4. С. 73 - 81. doi: 10.15507/VMU.024.201404.073
18. Серебровский В. И. Очерки советского наследственного права. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1953. 240 с.
19. Солодовниченко Т. А. О соотношении субъективных юридических прав и обязанностей в публичном праве // Вестник Новосибирского гос. ун-та. Сер.: Право. 2015. Т. 11, № 1. С. 144 - 149.
20. Матузов Н. И., Малько А. В. Теория государства и права: учебник. М.: Юристъ, 2007. 540 с.
21. Третьяков С. В. Формирование концепции секундарных прав в германской цивилистической доктрине (К публикации русского перевода работы Э. Зек-келя «Секундарные права в гражданском праве») // Вестник гражданского права. 2007. Т. 7, № 2. С. 253 - 270.
22. Трофимов В. В. Социально-интерактивные закономерности права: проблемы теории и методологии // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2014. № 5 (316). С. 94 - 113.
23. Филиппова С. Ю. На границе правового бытия. К вопросу о необходимости выделения понятия секундарного права // Законодательство. 2019. № 12. С. 20 - 31.
24. Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении. М.: Юрид. лит., 1974. 351 с.
References
1. Agarkov M.M. [Obligation under Soviet civil law], Izbrannye trudy po grazhdanskomu pravu [Selected works on civil law], Moscow, 2002, vol. 1, 490 p. (In Russ., abstract in Eng.)
2. Babaev A.B. PhD of Candidate's thesis (Law), Moscow, 2006, 157 p. (In Russ.)
3. Beginina I.A. [Determinants of ambivalence of political power in Russia],
Izvestiya Saratovskogo universiteta, Seriya: Sociologiya. Politologiya [News of Saratov
University. Ser. Sociology. Political science], 2011, vol. 11, no. 4, pp. 12-16. (In Russ., abstract in Eng.)
4. Bogatyrev F.O. [Secondary law on the example of the resolution of the Presidium of the Supreme Court of Russia], Zhurnal rossijskogo prava [Journal of Russian Law], 2005, no. 2(98), pp. 68-72. (In Russ., abstract in Eng.)
5. Bratus S.N. Sub'ekty grazhdanskogo prava [Subjects of civil law], Moscow, 1950, 215 p. (In Russ.)
6. Vorms A.E. Veksel'nye blanki [Bill forms], Moscow, Tipo-litografiya T-va I.N. Kushnerev i Ko, 1914. 30 p. (In Russ.)
7. Babaev A.B. [et al.]; Belov V.A. (Ed.). Grazhdanskoe pravo: aktual'nye problemy teorii i praktiki [Civil law: current problems of theory and practice], Moscow: YURAJT, 2010, 993 p. (In Russ.)
8. Gurvich M.A. [Civil procedural legal relations and procedural actions], Izbrannye Trudy [In the book: Selected works], vol. 2. Krasnodar, 2006, 526 p. (In Russ.)
9. Zekkel E. [Secondary rights in civil law], Vestnik grazhdanskogo prava [Bulletin of civil law], 2007, no 2, pp. 205-252. (In Russ., abstract in Eng.)
10. Ivanova S.A. [On the issue of the concept of secondary rights and legal relations], Vlast' zakona [The power of the law], 2010, no. 2(2), pp. 45-51. (In Russ., abstract in Eng.)
11. Available at: http://civil.consultant.ru/elib/books/3/page_47.html#ftn_789 (accessed 24 October 2023).
12. Karnushin V.E.; Kamyshanskii V.P. (Ed.). Sekundranye prava v grazhdanskom prave Rossijskoj Federacii: obshchie voprosy teorii, sekundarnye prava v Grazhdanskom kodekse RF [Secondary rights in the civil law of the Russian Federation: general questions of theory, secondary rights in the Civil Code of the Russian Federation], Moscow: Statut, 2016, 256 p. (In Russ.)
13. Kravchenko A.A. [On the issue of the concept of secondary law], Publichnoe i chastnoe pravo [Public and private law], 2015, no. 3(27), pp. 200-209. (In Russ., abstract in Eng.)
14. Kramskoj V.V. [Constructions of "informative law", "secondary law", "potential law" in the context of the new classification of subjective rights], Gosudarstvo i pravo [State and Law], 2022, no. 11, pp. 187-191. doi: 10.31857/S102694520022776-4 (In Russ., abstract in Eng.)
15. Motovilovker E.Ya. [Secondary law as an element of a person's special legal capacity (in development of the theory of dynamic legal capacity of Prof. Agarkov)], Yuridicheskie zapiski Yaroslavskogo gosudarstvennogo universiteta im. P.G. Demidova, Is. 16. Sub"ekty prava: teoriya i praktika [Demidov Legal notes of Yaroslavl State University. Vol. 16. Subjects of law: theory and practice], Yaroslavl', 2012, 168 p. (In Russ.)
16. Pevzner A.G. PhD of Candidate's thesis (Law), Moscow, 1961, 188 p. (In Russ.)
17. Rodionova O.M. [On the regulatory power of unilateral transactions], Vestnik Mordovskogo Universiteta [Mordovia University Bulletin], 2014, no. 4, pp. 73-81. doi: 10.15507/VMU.024.201404.073 (In Russ., abstract in Eng.)
18. Serebrovskij V.I. Ocherki sovetskogo nasledstvennogo prava [Essays on Soviet inheritance law], Moscow, 1953, 240 p. (In Russ.)
19. Solodovnichenko T.A. [On the relationship between subjective legal rights and obligations in public law], Vestnik NGU. Seriya: Pravo [Bulletin of the Novosibirsk State University. Ser.: Law], 2015, vol. 11, no. 1, pp. 144-149. (In Russ., abstract in Eng.)
20. Matuzov N.I., Mal'ko A.V. Teoriya gosudarstva i prava: uchebnik [Theory of state and law: textbook], Moscow, 2000, 720 p. (In Russ.)
21. Tretyakov S.V. [Formation of the concept of secondary rights in the German civil doctrine (Towards the publication of the Russian translation of E. Zeckel's work
ПРАВО: MCTopMfl u coBpeMeHHOCTb. T. 7, № 3. 2023
267
"Secondary rights in civil law")], Vestnikgrazhdanskogo prava [Bulletin of Civil Law], 2007, vol. 7, no. 2, pp. 253-270. (In Russ., abstract in Eng.)
22. Trofimov V.V. [Social-interactive patterns of law: problems of theory and methodology], Izvestiya vysshih uchebnyh zavedenij. Pravovedenie [News of higher educational institutions. Jurisprudence], 2014, no. 5 (316), pp. 94-113. (In Russ., abstract in Eng.)
23. Filippova S.Yu. [On the border of legal existence. On the issue of the need to highlight the concept of secondary law], Zakonodatel'stvo [Legislation], 2019, no. 12, pp. 20-31. (In Russ., abstract in Eng.)
24. Halfina R.O. Obshchee uchenie o pravootnoshenii [General doctrine of legal relations], Moscow: Yuridicheskaya literatura, 1974, 351 p. (In Russ.)
Ambivalence as a Property of Secondary Law
V. V. Kramskoy, Cand. Sci. (Law), Associate Professor, Department of Civil Law and Process, Tambov State Technical University; Department of Legal Disciplines, Russian Academy of National Economy and Public Administration under the President of the Russian Federation
(Tambov branch), Tambov, Russia;
vkramskoy@mail. ru
The paper analyzes the features of secondary law from the point of view of the presence in it of an element of duality, which makes it possible to state the manifestation of a certain ambivalence of secondary law. Thus, with practical examples, secondary law is considered in a number of cases: as a part of public law and private law, as a right and as an obligation, as a subjective secondary right and as a subjective informative right, as a right that gives the opportunity for independent action in order to achieve one's interest, and as a right to someone else's behavior, as a permanently existing legal phenomenon and as a opportunistically emerging one. In addition, the study provides a systematization of the views of scientists on understanding the essence of second law and, as a result, states a certain ambivalence of second law. In the course of the study, the author makes comments in the development of the scientific discussion regarding the identification of the property of ambivalence not only of secondary rights, but also of other subjective rights. In conclusion, the main conclusions of the work are presented, the key of which is the definition of legal ambivalence with an emphasis on its specificity for secondary law, and also states the manifestation of duality both in general in relation to the theoretical structure of secondary law and in relation to specific types of secondary rights.
Keywords: ambivalence; right; duty; subjective right; public law; private right; second right.
© В. В. Крамской, 2023 Статья поступила в редакцию 01.10.2023
При цитировании использовать:
Крамской В. В. Амбивалентность как свойство секундарного права // Право: история и современность. 2023. Т. 7, № 3. С. 255 - 268. doi: 10.17277/pravo.2023.03. pp.255-268
