CC BY
84
Группа наблюдения, доза (мг/кг] Кол-во животных с язвами, % Среднее кол-во язв Х+т) Среднее кол-во язв у одной крысы(Х+т) ИГ ГА
Крупные Полосовидные Точечные
Контроль(п=5) 100 3,30+1,70 3,60+1,61 2,20+0,93 9,60+3,97 9,60
Омепразол, 20(п=5) 100 2,60+1,16 1,80+0,30 3,20+1,43 7,60+1,91 7,60 1,26
ПСЛГ, 50(п=5) 100 0,60+0,27 1,30+0,30 1,40+0,63 3,30+0,97 3,30 2,53
ЭЛГ40% вт.,50(п=5) 100 4,40+1,97 1,20+0,54 3,60+1,61 9,20+3,34 9,20 1,04
ЭЛГ70йвт.,50(п=5) 100 4,00+1,79 4,40+1,97 3,20+1,43 11,60+2,4 11,60 0,33
Рис. Результаты
Выводы
В ходе исследования было установлено, что фракция полисахаридов Лапчатки гусиной обладает противоязвенными свойствами при профилактическом введении в течение 7 суток. Противоязвенная активность в этой опытной группе составляла 2,52 единицы и превышала таковую у препарата сравнения — Омепразола (ПА=1,26). Полученные данные могут говорить о возможном применения фракции полисахаридов Лапчатки гусиной в профилактике воспалительных заболеваний слизистой ЖКТ.
Список литературы
1. Зуева, Е.П., Рейхарт, Д. В., Крылова, С.Г., Разина, Т.Г., Амосова, Е.Е., Удут, В.В. Лекарственные растения в терапии язвенной болезни желудка и
двенадцатиперстной кишки — Томск: Издательство Том. ун-та, 2003. — С. 36 -39.
2. Хисямова, Д.М., Куркин, В.А., Лямин, А.В., Жестков, А.В. Антимикробная активность водных извлечений из подземных органов некоторых видов лапчатки // Фармация. — 2016. — №1. - С. 32-36.
3. Сигидин, Я.А., Шварц, Г.Я., Арзамасцев, А.П., Либерман, С.С. Лекарственная терапия воспалительного процесса: Экспериментальная и клиническая фармакология противовоспалительных препаратов — М.: Медицина, 1988. — С. 240.
4. Римкене, С.П. Биологические особенности дикорастущих видов лекарственных растений Литовской ССР, содержащих полифенолы: ав-тореф. дне. канд. биол. наук / / С.П. Римкене. — Вильнюс, 1986. — С. 22.
© Ланг А. А., 2018
УДК 616.89-008
АЛКОГОЛЬНАЯ ЗАВИСИМОСТЬ У ЖЕНЩИН И АУТОАГРЕССИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ
Сомкина О.Ю.,
аспирант кафедры психиатрии государственного образовательного учреждения высшего профессионального обучения «Рязанский государственный медицинский университет им. академика И.П. Павлова»
Изучено влияние алкогольной зависимости на аутоагрессивные показатели и экспериментально-психологические характеристики женщин, страдающих алкогольной зависимостью. Продемонстрировано, что женщины, страдающие алкогольной зависимостью, значительно чаще обнаруживают суицидальные паттерны в поведении и мышлении в сравнении с контрольной группой (19,35% женщин, страдающих алкогольной зависимостью, в течение жизни совершали суицидальные попытки; 22,58% в анамнезе отмечают суицидальные мысли). У них также чаще встречаются несуицидальные паттерны поведения (в частности, подверженность насилию в среде женщин, страдающих алкоголизмом 32,26% против 1,61% у здоровых респонденток); широко представлены предикторы ау-тоагрессивного поведения. Все это позволяет сделать вывод, что данный контингент женщин имеет высокий суицидальный потенциал и заслуживает пристального внимания, как в рамках наркологической, так и суицидологической служб.
Ключевые слова: женский алкоголизм, аутоагрессивное поведение, суицидология
Введение
В настоящее время наряду с общим ростом употребления алкоголя населением и соответствующим увеличением заболеваемости алкогольной зависимостью, отмечается отчетливая тенденция к росту удельного веса женского алкоголизма по отношению к мужскому (от 1:12 к 1:5) [1, 2, 9]. Среди множества причин можно выделить рост экономической и моральной независимости женщин, соответственно вызывающий увеличение нервно-психических и физических нагрузок (стрессы, личностные затруднения и пр.) [2]. Общеизвестно [7], что алкоголизм у женщин отличается более поздним возрастом начала заболевания (на 5-8 лет, чем в среднем, у мужчин); более быстрым прогрессированием — устойчивая зависимость формируется, в среднем, после 7,4 лет злоупотребления алкоголем и иными клинико-психологическими особенностями, что, на наш взгляд, должно отражаться на «профиле» их параалкогольной аутоагрессивно-сти и специфических для суицидологической практики личностных особенностях.
К настоящему времени считается доказанной связь алкоголизма и суицидального поведения, однако, большинство работ касается мужчин, страдающих алкогольной зависимостью [4, 5, 6]. Женский алкоголизм, по-прежнему, продолжает оставаться «неудобной» и «некрасивой» темой. И говоря про алкогольную смертность, в большинстве случаев мы подразумеваем именно — «смерть пьющего мужчины трудоспособного возраста» [8]. В то же время аутоагрессивная сфера у женщин, страдающих алкогольной зависимостью, практически не изучена.
Безусловно, в целом в популяции уровень женского суицида ниже, чем мужского, тем не менее, женщины гораздо чаще предпринимают попытки свести счеты с жизнью, которые, безусловно, далеко не всегда остаются только попытками [1, 3]. Вклад в национальные суицидологические показатели женщинами, страдающими алкоголизмом, на сегодняшний момент неизвестен по ряду причин. И основной из них является сложность установления «постфактум» связи фатального суицида или даже попытки с традиционно скрываемыми алкогольными проблемами у женщины.
В своем исследовании мы подошли к освещению данного вопроса с обратной сторо-
ны, пытаясь ответить на вопрос: обладают ли женщины, страдающие алкогольной зависимостью, какими-либо аутоагрессивными особенностями, или же алкогольная смертность — это, действительно, сугубо мужской «околоалкогольный удел»?
Таким образом, целью исследования являлся ответ на вопрос, обладают ли какими-нибудь значимыми для теории и практики суицидологическими и личностно-психологическими особенностями женщины, страдающие алкогольной зависимостью.
Согласно поставленной цели, основной задачей исследования явилась оценка структуры аутоагрессивных паттернов поведения и лич-ностно-психологических характеристик у женщин, страдающих алкогольной зависимостью, позволяющая в перспективе разработать методы коррекции суицидологически значимых феноменов, а также, максимально индивидуализировать терапевтические подходы лечения основного наркологического заболевания.
Материалы и методы
Для получения ответа на поставленные вопросы было проведено обследование 62 женщин, страдающих алкогольной зависимостью (ЖСАЗ), а также 62 здоровых женщин, составивших контрольную группу. Диагнозы оформлялись в соответствии с критериями МКБ-10.
Критериями включения в экспериментальную группу являлись: женский пол, наличие установленного в соответствии с диагностическими критериями МКБ-10 диагноза «Хронический алкоголизм» (Б10.2). В соответствии с критериями исключения в работу не включались пациентки, имеющие иные сформированные химические зависимости (кроме никотиновой); пациентки, страдающие эндогенными психическими заболеваниями и с наличием органического заболевания центральной нервной системы, имевшегося до формирования алкогольной зависимости. Критерием исключения также являлся отказ предоставить информированное согласие на участие в исследовании.
Возраст в экспериментальной группе составил: 38,8(4,3) лет, в контрольной — 40,3(5,2) года. Срок семейной жизни — 17,3(6,6) и 20,7(5,0) лет соответственно. Обследованные респондентки были сопоставимы по основным социально-де-
мографическим показателям, единственным значимым различием в группах являлось наличие либо отсутствие алкогольной зависимости.
В качестве диагностического инструмента использовался опросник для выявления ау-тоагрессивных паттернов и их предикторов в прошлом и настоящем, в котором оценивалось наличие признака в анамнезе вообще, а также, в такие временные отрезки, как последние два года, добрачный, брачный периоды [11].
Для оценки личностно-психологических показателей в группах использовались: тест преобладающих механизмов психологических защит (LSI) Плутчека-Келлермана-Конте, тест Mini-Mult (сокращённый вариант MMPI), а также опросник для диагностики специфики переживания гнева и агрессии State Anger Inventory - STAXI.
Для решения поставленной задачи было произведено «фронтальное» сравнение всех изучаемых признаков в группах (аутоагрессив-ных и экспериментально-психологических). Статистическая обработка данных, собранных в процессе исследования, осуществлялась на основе руководства по прикладной и медицинской статистике [10] с использованием пакетов статистической обработки данных — Microsoft Excel 2007 и Statistica 7.0. Статистический анализ проводился в два этапа. На предваритель-
Результаты, приведенные в таблице 1, убедительно показывают статистически значимые различия в группах в плане классической суицидальной активности (суицидальные попытки, суицидальные мысли).
ном этапе матрицы полученных данных проверялись на характер распределения, а также анализировались описательные статистические характеристики выборки. Соответствие данных нормальному распределению устанавливалось путем применения критерия согласия Пирсона (X2 - хи-квадрат), а также визуальной проверки схожести эмпирического и теоретического распределений с помощью соответствующей гистограммы [10].
Применение статистических методов определения достоверности различий между изучаемыми группами также определялось характером распределения и типом исследуемых переменных. В случае нормального распределения признаков применялся ^критерий Стьюдента. В иных случаях применялись методы непараметрической статистики. Нулевая гипотеза о сходстве двух групп по оцениваемому признаку отвергалась при уровне значимости р<0,05 [10]. Выборочные дескриптивные статистики представлены в виде М(SD) (средняя (стандартное квадратичное отклонение)).
Результаты и их обсуждение
Основные статистически значимые отличия в спектрах суицидальных и несуицидальных аутоагрессивных паттернов и их основных предикторов представлены в таблицах 1, 2, 3.
Женщины, страдающие алкогольной зависимостью, значительно чаще предпринимают попытки свести счеты с жизнью. Обращает на себя внимание их высокая суицидальная активность в фиксированный промежуток времени
Таблица 1
Основные статистически значимые (р<0,05) отличия в отношении суицидальных паттернов поведения у женщин, страдающих алкогольной зависимостью, по сравнению со здоровыми респондентками
Женщины, страдающие Здоровые
Признак алкогольной зависимостью в % женщины в % Р<
Суицидальная попытка в последние два года 12, 9 0 0,0105
Суицидальная попытка в период брака 12,9 1,61 0,0378
Суицидальная попытка в анамнезе вообще 19,35 1,61 0,0034
Суицидальные мысли в последние два года 16,13 0 0,003
Суицидальные мысли в период брака 14,52 1,61 0,021
Суицидальные мысли в анамнезе вообще 22,58 4,84 0,009
(последние два года до проводимого обследо- дальном риске в исследуемой группе непосред-вания), что свидетельствует о высоком суици- ственно в момент исследования.
Таблица 2
Основные статистически значимые (р<0,05) отличия несуицидальных аутоагрессивных паттернов поведения у женщин, страдающих алкогольной зависимостью, по сравнению со здоровыми респондентками
Женщины, страдающие Здоровые
Признак алкогольной зависимостью в % женщины в % Р<
Подверженность насилию в последние два года 20,97% 1,61% 0,0018
Подверженность насилию в добрачный период 14,52% 0 0,0056
Подверженность насилию в период брака 22,58% 1,61% 0,001
Подверженность насилию в анамнезе вообще 32,26% 1,61% 0,0001
Черепно-мозговые травмы в анамнезе 33,87% 3,23% 0,0001
Употребление наркотических веществ (несистематическое) 25,81% 1,61% 0,0003
В таблице 2 акцентировано внимание на том, что подверженность насилию (как физическому, так и сексуальному), как одному из несуицидальных аутоагрессивных паттернов поведения, среди женщин, страдающих алкогольной зависимостью, значительно выше, как в период брака, так и до него. Причем в брачный период она существенно значительнее (22,58% против 14,52%). В этой группе также чаще встречаются такие паттерны несуицидального аутоагрессив-ного поведения как — эпизоды импульсивного приёма психоактивных веществ, склонность к рискованному поведению.
Женщины, страдающие алкогольной зависимостью, обнаруживают выраженные элементы агрессивного и антисоциального поведения, вплоть до уголовного преследования и отбывания наказания в местах лишения свободы.
Суицидальным паттернам поведения в экспериментальной группе больных сопутствует склонность к гетероагрессии (субъективная оценка собственной личности как излишне агрессивной), сопровождающаяся частыми актами насилия в отношении подобных респондентов (поскольку насилие зачастую провоцируется собственным агрессивным и провоцирующим поведением, а также фактами семейного насилия).
Полученные нами данные указывают на связь между аутоагрессивным и гетероагрессивным поведением и позволяют рассматривать повышенную агрессивность женщин с алкогольной зависимостью как один из факторов склонности к аутоагрессивным, в частности суицидальным, типам реакций, что соотносится с данными, описанными в литературе, касательно мужчин, страдающих алкогольной зависимостью [4].
Таблица 3
Основные статистически значимые (р<0,05) отличия отдельных основных предикторов аутоагрессивного поведения у женщин, страдающих алкогольной зависимостью, по сравнению со здоровыми респондентками
Признак Женщины, страдающие алкогольной зависимостью Здоровые женщины Р<
Длительное переживание чувства вины 72,58% 27,42% 0,0001
Склонность долго переживать стыд 58,06% 11,29% 0,0001
Неоправданный риск в последние два года 32,26% 3,23% 0,0001
Неоправданный риск в добрачный период 27,42% 1,61% 0,0001
Неоправданный риск в период брака 33,87% 1,61% 0,0001
Опасные склонности, привычки, хобби 24,19% 3,23% 0,0017
Признак Женщины, страдающие алкогольной зависимостью Здоровые женщины Р<
Моменты острого одиночества 62,90% 9,68% 0,0001
Моменты безысходности 59,68% 17,74% 0,0001
Склонность к перееданию, отказу от пищи 67,74% 37,10% 0,0012
Отсутствие четкого смысла жизни 32,26% 3,23% 0,0005
Частые угрызения совести 32,26% 8,0% 0,0001
Комплекс неполноценности 51,61% 16,12% 0,0001
Субъективная уверенность в наличии физического недостатка 35,48% 4,84% 0,0001
Гетероагрессивность 54,84% 17,74% 0,0001
Рассматривая частоту предикторов аутоа-грессивного поведения, можно констатировать, что в отношении большинства из них экспериментальная группа имеет статистически значимые отличия по сравнению с контрольной. Отметим, что их спектр охватывает большинство наиболее изученных и активно используемых в суицидологической практике предикторов. Представлен как импринтинговый (бихевио-ральный) блок предикторов (наличие суици-дентов среди близких родственников и друзей), так и блок суицидогенных эмоциональных состояний (одиночество, безысходность, склонность к депрессиям, длительному переживанию вины, мучительным угрызениям совести).
Такие предикторы суицидального поведения, как отсутствие «смысла жизни», чувство одиночества и безысходности в большей мере характеризуют именно женщин, страдающих алкоголизмом.
Более половины из них имеют сформировавшийся в течение жизни комплекс неполноценности, а треть обнаруживает у себя какой-либо значимый физический недостаток.
Следует отметить также низкую уверенность в продолжительной последующей жизни, что отражает существование некого негативного психологического фона на длительную жизнь в рассматриваемой группе.
Выводы
Алкогольная зависимость в женской популяции представляет собой заболевание с серьезным риском в плане развития суицидальных тенденций на фоне развития заболевания (что в целом, соотносится с данными литературы касательно мужчин-алкоголиков).
У женщин, страдающих алкогольной зависимостью, значительно чаще обнаруживается
собственная суицидальная активность в мыслях и поведении, отмечается высокий уровень представленности несуицидальных аутоагрес-сивных паттернов и предикторов саморазрушающего поведения.
В результате настоящего исследования выяснено, что женщины, страдающие алкогольной зависимостью, безусловно, принадлежат к группе повышенного суицидального риска и нуждаются в разработке соответствующих терапевтических мероприятий, направленных на снижение суицидального риска в декретированной группе больных.
Список литературы
1. Васильев, В.В. Суицидальное поведение женщин. (обзор литературы) / В.В. Васильев // Суи-цидология. - 2012. - №1. - С.18-28.
2. Меринов, А.В., Шустов, Д.И. Аутоагрессия в семьях больных алкоголизмом // Наркология. — 2010. - № 5. - С. 59-63.
3. Меринов, А.В. Аутоагрессивные аспекты супружества в семьях больных хроническим алкоголизмом. Автореф. дис....канд. мед. наук. - М., 2001. - 21 с.
4. Меринов, А.В. Аутоагрессивные и клинико-пси-хологические характеристики парасуицидальных мужчин с алкогольной зависимостью // Наркология. - 2011. - Т. 10. - № 8 (116). - С. 72-77.
5. Меринов, А.В., Шустов, Д.И. Супружеские аспекты аутоагрессивного поведения в семьях больных хроническим алкоголизмом // Российский психиатрический журнал. - 2002. - № 3. - С. 58-61.
6. Меринов, А.В. Аутоагрессивные и клинико-пси-хологические характеристики парасуицидальных мужчин с алкогольной зависимостью // Наркология. - 2011. - Т. 10. - № 8 (116). - С. 72-77.
7. Меринов, А.В. Влияние прошлой суицидальной активности на прочие аутоагрессивные, экспериментально-психологические и наркологические
характеристики мужчин, страдающих алкогольной зависимостью // Суицидология. — 2013. — Т. 4. - № 3 (12). - С. 58-63.
8. Немцов, А.В. Алкогольный урон регионов России. - М.: NALEX, 2003. - 136 с.
9. Положий, Б.С. Суицидальное поведение (кли-нико-эпидемиологические и этнокультуральные аспекты). - М.: РИО «ФГУ ГНЦ ССП им. В.П. Сербского», 2010. - 232 с.
УДК 616.89-008
САМОРАЗРУШАЮЩЕЕ ПОВЕДЕНИЕ В СЕМЬЯХ МУЖЧИН, СТРАДАЮЩИХ АЛКОГОЛЬНОЙ ЗАВИСИМОСТЬЮ, С ПОЗИЦИЙ «ПОВЕДЕНИЯ ЖЕРТВЫ»
10.Реброва, О.Ю. Статистический анализ медицинских данных // Медиа Сфера. - 2006. - 312 с.
11.Шустов, Д.И. Диагностика аутоагрессивного поведения при алкоголизме методом терапевтического интервью // Пособие для врачей психиатров-наркологов и психотерапевтов. - М. - 2000. - 20 с.
© Сомкина О.Ю., 2018
Полкова К.В.,
студент государственного образовательного учреждения высшего профессионального обучения «Рязанский государственный медицинский университет им. академика И.П. Павлова»
В данной статье содержится анализ саморазрушающего поведения у супругов из семей больных, страдающих алкогольной зависимостью. Произведен анализ классических и неклассических аутоде-структивных паттернов поведения, их предикторов в контексте потенциального рискованно-вик-тимного поведения. При оценке результатов выявлены активно функционирующие жертвенные установки, а также рассмотрены особенности их формирования с использованием концепции личностной аутоагрессивности.
Ключевые слова: аутоагрессия, поведение жертвы, алкогольная зависимость, домашнее насилие, суицид
Введение
Проблема семейного насилия стоит достаточно остро в нашей стране [1, 4, 5]. По данным статистики ежегодно от семейной тирании гибнут 14000 женщин. При этом преступления на семейно-бытовой почве часто ассоциированы с злоупотреблением алкоголем у мужа [1, 2, 6]. Каждый такой акт имеет определенные последствия как для самих членов семьи, так и для общества. Происходит первичная и вторичная виктимизация членов семьи, пострадавших от рук «домашнего тирана».
В настоящее время семьи больных алкогольной зависимостью продолжают являться объектом научного интереса в качестве дисфункциональной, травмирующей, калечащей ячейки общества [6]. В этих семьях существует конфликт доминирования: сначала доминирует пьяный муж, но потом, во время его трезвости - доминирует жена.
Такой вариант системы изначально несет в себе огромный аутодеструктивный заряд, реализующийся через «хронический суицид» мужа, созависимое состояние остальных членов семьи, в частности жен и детей, а также
формирование у них патологической жертвенности [1-3, 5].
Цель нашего исследования выявление и изучение проявления виктимного радикала в семьях больных алкогольной зависимостью.
Материалы и методы
Для решения поставленных задач изучены 125 функционирующих семей мужчин, страдающих алкогольной зависимостью. В качестве контрольных групп выбраны 62 семьи, в которых муж и жена не имели признаков алкогольной зависимости.
Все обследованные мужчины, страдающие алкогольной зависимостью (МСАЗ), клинически находились во II стадии заболевания.
Средний возраст больных алкогольной зависимостью составил 41,8±4,3 года. Срок семейной жизни в последнем браке составил 15,3±6,3 года. Возраст вступления в брак 23,4±4,3 года. Возраст жён мужчин, страдающих алкогольной зависимостью, составил 40,5±4,7 года. Срок семейной жизни в последнем браке составил 16,5±5,3 года. Возраст вступления в первый брак 22,3±3,9 года.
