CC BY
99
УДК: 616.89-008
АЛКОГОЛЬ И СУИЦИДЫ В РОССИИ, УКРАИНЕ И БЕЛАРУСИ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ТРЕНДОВ
Ю.Е. Разводовский
УО «Гродненский государственный медицинский университет», г. Гродно, Республика Беларусь
Контактная информация:
Разводовский Юрий Евгеньевич - кандидат медицинских наук. Место работы и должность: старший научный сотрудник научно-исследовательской лаборатории УО «Гродненский государственный медицинский университет». Адрес: Республика Беларусь, 230009, г. Гродно, ул. Горького, 80. Телефон: +375-152-70-18-84, e-mail: [email protected]
Несмотря на снижение уровня суицидов, наблюдающееся на протяжении последнего десятилетия, в России, Украине и Беларуси этот показатель остается достаточно высоким. Целью настоящего исследования было установить, может ли алкогольный фактор объяснить резкие колебания уровня суицидов в России, Украине и Беларуси в Советский и пост-Советский период. Проведен сравнительный анализ динамики уровня продажи алкоголя и уровня суицидов в трех странах в период с 1970 по 2014 годы. Анализ парных корреляций по Спирману выявил наличие позитивной связи между алкоголем и суицидами в России (r=0,9; p<0,000), Украине (r=0,41; p<0,050) и Беларуси (r=0,82; p<0,000) в период с 1970 по 1991 годы. Эти показатели отрицательно коррелируют в России (r=-0,47; p<0,030), Украине (r=-0,94; p<0,000) и Беларуси (r=-0,41; p<0,050) в период с 1992 по 2014 годы. Результаты настоящего исследования говорят о том, что колебания уровня суицидов в России, Украине и Беларуси в Советский период ассоциируются с уровнем продажи алкоголя. В тоже время, продажа алкоголя не может объяснить колебания уровня суицидов в этих странах в пост-Советский период, что, вероятнее всего, обусловлено снижением качества статистических данных. Сравнительный мониторинг динамики уровня суицидов в бывших Советских республиках представляется актуальной задачей дальнейших исследований.
Ключевые слова: продажа алкоголя, суициды, Россия, Украина, Беларусь, 1970-2014.
Несмотря на снижение уровня суицидов, наблюдающееся на протяжении последнего десятилетия, в России, Украине и Беларуси этот показатель остается достаточно высоким [1-3]. Резкие колебания уровня самоубийств в бывших Советских республиках широко обсуждались в научной литературе, однако, исследователи так и не пришли к единому мнению относительно причины этих колебаний [414]. Несмотря на то, что все бывшие Советские республики на протяжении последних десятилетий были вовлечены в процесс социальной трансформации, эффект этой трансформации на уровень суицидов не был идентичным [4, 7, 15].
Сравнительные исследования между разными странами могут оказаться полезными в изучении влияния социально-политических и макроэкономических факторов на уровень суицидов. Бывшие Советские республики Россия, Украина и Беларусь имеют общую историю и схожий путь социально-экономического разви-
тия в Советский период. Однако эти общие предпосылки резко контрастируют с различиями социально-экономических моделей, которые эти страны выбрали после распада Советского Союза [15]. В сравнительной перспективе в пост-Советский период Беларусь выбрала путь менее радикальных социально - экономических реформ с сохранение командно - административной системы и низким уровнем приватизации. Напротив, в России и Украине были проведены радикальные экономические реформы, сопровождавшиеся кампанией массовой приватизации [15].
Алкоголь является одним из основных факторов высокого уровня преждевременной смертности в Славянских республиках бывшего Советского Союза [16-19]. В России, например, алкоголь ответственен за 59% всех смертей мужчин и 33% всех смертей женщин трудоспособного возраста [20]. В Украине алкогольная смертность составляет 40% от общей смертности мужчин и 22% от смертности
женщин в возрасте 20-64 лет [21]. Соответствующие цифры для Беларуси составляют 28,4% от общей смертности мужчин и 16,4% от смертности женщин [22]. Несмотря на некоторые позитивные изменения в последние годы, Россия, Украина и Беларусь, по-прежнему, занимают лидирующие позиции в мире по уровню потребления алкоголя [23]. Все эти страны имеют схожий паттерн, характеризующийся потреблением большого количества крепкого алкоголя в течение одной выпивки [15, 24, 25].
Накопленные данные говорят о том, что сочетание культуральной приемлемости пьянства, высокого уровня потребления крепких алкогольных напитков и «фестивального» стиля потребления алкоголя является ключевым фактором высокого уровня суицидов в бывших Советских республиках [26-32].
В недавнем исследовании на индивидуальном уровне было показано, что злоупотребление алкоголем является причиной почти половины всех самоубийства среди Российских мужчин [3].
Связь между алкоголем и суицидом в России и Беларуси была установлена во многих исследованиях, проведенных на популяцион-ном уровне [9, 10, 26-29]. В тоже время, в некоторых исследованиях было показано отсутствие связи между алкоголем и суицидами в
этих странах на популяционном уровне в постСоветский период [5, 7].
Учитывая противоречивость этих данных, целью настоящего исследования было установить, может ли алкогольный фактор объяснить резкие колебания уровня суицидов в России, Украине и Беларуси в Советский и пост-Советский период.
Материалы и методы.
Данные уровня суицидов в расчете на 100 тысяч населения взяты из базы данных ВОЗ. Данные уровня продажи алкоголя в литрах на душу населения основаны на данных национальных статистических агентств.
С целью изучения связи между уровнем продажи алкоголя и уровнем суицидов в Советский и пост-Советский период, временные ряды были разделены на два периода: период с 1970 по 1991 гг. и период с 1992 по 2014 гг. Анализ связи между независимой переменной (уровень продажи алкоголя) и зависимой переменной (уровень суицидов) проводился с помощью анализа парных корреляций Спирмана с использованием статистического пакета «Статистика».
Результаты исследования.
Средний уровень суицидов в рассматриваемый период в России, Украине и Беларуси составил соответственно 31,3±6,1, 22,3±3,7 и 25,9±5,5 на 100000 населения.
Рис. 1. Динамика уровня суицидов в России, Украине и Беларуси в период с 1970 по 2014 годы.
В целом, тренды уровня суицидов в трех странах демонстрировали схожий паттерн: линейный рост в 70-е годы, резкое снижение в середине 80-х, за которым последовал резкий рост в первой половине 90-х, после чего этот показатель стал снижаться (рис. 1).
В тоже время, тренды уровня суицидов в трех странах существенно различались в постСоветский период. В Россий уровень суицидов резко вырос в период с 1991 по 1994 гг. (+57,3%), после чего стал снижаться, а затем снова вырос в период с 1999 по 2001 гг. В Беларуси и Украине уровень суицидов резко вырос в период с 1991 по 1996 гг. (+67,3% и +42,7% соответственно), после чего стал снижаться.
Сравнительный анализ трендов показывает, что в 70-х годах уровень суицидов в Беларуси и Украине был существенно ниже, чем в России, однако в последние годы эта разница практически нивелировалась.
Средний уровень продажи алкоголя в России, Украине и Беларуси в рассматриваемый период составил 8,4±1,8, 6,3±1,7 и 8,6±2,0 литров на душу населения соответственно. Графические данные говорят о том, что тренды уровня продажи алкоголя в трех странах в Советский период были схожи: данный показатель рос в 70-е годы, несколько снизился в начале
80-х, а затем резко снизился в период с 1984 по 1987 гг. (рис. 2).
После распада Советского Союза уровень продажи алкоголя в России резко вырос в период с 1992 по 1995 гг., существенно снизился в 1996 году, рос постепенно вплоть до 2007, после чего стал снижаться. В пост-Советской Беларуси уровень продажи алкоголя рос практически линейно с несколькими осцилляциями вплоть до 2005 года, затем резко вырос в период с 2006 по 2011, после чего стал снижаться. В Украине уровень продажи алкоголя существенно снизился в период с 1991 по 1996 гг., резко вырос в период с 1996 по 2008 гг., после чего так же стал снижаться.
Графические данные говорят о том, что в Советский период тренды уровня продажи алкоголя и уровня суицидов были достаточно схожи во всех трех странах. В тоже время, в постСоветский период эти тренды существенно различались: в период с 2000 по 2007 гг. уровень суицидов снижался на фоне роста уровня продажи алкоголя. Результаты корреляционного анализа говорят о наличии статистически значимой положительной корреляции между уровнем потребления алкоголя и уровнем суицидов во всех трех странах в Советский период. В тоже время, эти показатели отрицательно коррелируют в пост-Советский период (табл. 1).
Рис. 2. Динамика уровня продажи алкоголя в России, Украине и Беларуси в период с 1970 по 2014 годы.
Таблица 1 Результаты корреляционного анализа
Страна 1970-1991 1992-2014
г Р г Р
Россия 0,90 0,000 -0,47 0,030
Украина 0,41 0,050 -0,94 0,000
Беларусь 0,82 0,000 -0,41 0,050
Обсуждение результатов.
Результаты корреляционного анализа выявили наличие позитивной связи на популяци-онном уровне между алкоголем и суицидами в России, Украине и Беларуси в Советский период. Эффект влияния алкоголя на уровень суицидов примерно одинаков в России и Беларуси, и несколько ниже в Украине. Совершенно очевидно, что резкое снижение уровня самоубийств в середине 80-х годов явилось следствием снижения доступности алкоголя в период антиалкогольной кампании. Данный факт убедительно свидетельствует о том, что алкоголь не ограничивается посредничеством между психосоциальным дистрессом и самоубийствами, играя роль средства патологической адаптации, а является одним из ключевых факторов риска суицидального поведения.
Распад Советского Союза в 1991 году вызвал социально-экономический кризис, который имел драматические последствия для состояния физического и психического здоровья населения [6, 14, 17]. Уровень суицидов, считающийся индикатором психосоциального дистресса, в этот период резко вырос [5, 14, 17]. Одной из возможных причин различий в динамике уровня данного показателя в бывших Советских республиках могут быть различия в экономических стратегиях, которые они выбрали. Сравнительный анализ показал, что уровень суицидов среди мужчин в бывших Советских республиках строго ассоциируется с состоянием макроэкономики [6]. Быстрая массовая приватизация и резкий рост безработицы считается одной из главных причин резкого роста уровня смертности в России в начале 90-х годов прошлого века [15]. Связь между макроэкономической нестабильностью, безработицей и уровнем суицидов хорошо документирована [6]. В недавнем исследовании, в кото-
ром были использованы данные из 27 стран Европы и 27 стран других регионов, была показана тесная связь уровнем безработица и уровнем суицидов [33]. Кроме того, кросс-секционный анализ данных из 13 стран бывшего Советского Союза показал, что такие переменные как уровень безработицы и валовой внутренний продукт в значительной степени влияют на уровень суицидов [7].
Существуют, однако, данные, указывающие на то, что рост уровня суицидов не является обязательным атрибутом социально-экономического кризиса. К примеру, экономический кризис 2008 года не сопровождался ростом уровня суицидов в странах Балтии [34]. Кроме того, в одном из кросс-секционных анализов было показано, что различные социально-экономические индикаторы не коррелируют с уровнем суицидов в бывших Советских республиках [8]. В тоже время, уровень потребления алкоголя сохранил свою позицию в качестве предиктора уровня суицидов, даже после включения в модель социально-экономических показателей [8]. Следует отметить, что амплитуда колебаний уровня суицидов в переходный период в России и Беларуси была схожей, несмотря на различия в темпах экономических реформ. В тоже время, имели место существенные различия в динамике уровня суицидов в России и Украине, несмотря на схожие темпы экономических реформ. Эти эмпирические данные косвенно говорят о том, что быстрая массовая приватизация, рост безработицы и вызванный ими психосоциальный дистресс не в состоянии объяснить различия в динамике уровня суицидов между странами в переходный период.
Скачок уровня суицидов в России в период с 1999 по 2001 гг. в какой-то степени может быть связан с последствиями финансового кризиса 1998 года. С другой стороны, этот рост мог быть обусловлен увеличением доступности алкоголя, вследствие снижения его стоимости относительно продуктов питания [26]. Примечательно то, что Глобальный экономический кризис 2008 года не оказал влияния на уровень суицидов в бывших Советских республиках. Начиная с 2001 года, уровень суицидов в России стал снижаться. Остается не совсем понятным, является ли это снижение продолжением циклических колебаний уровня смертности,
отмечавшееся в России на протяжении последних десятилетий [1, 35], либо в данном случае имеет место вмешательство какой-то неизвестной переменной. Некоторые исследователи склонны считать, что снижение уровня суицидов, отмечавшееся в России на протяжении последнего десятилетия, явилось следствием вступлением в силу новых антиалкогольных законов в 2006 году, которые увеличили контроль государства за алкогольным рынком [1, 36]. В анализе временных переменных с использованием ежемесячных данных было показано, что введение новых антиалкогольных законов снизило уровень суицидов среди мужчин на 9%, что эквивалентно сохранению 4000 жизней ежегодно [36].
В тоже время, имеются основания усомниться в том, что снижение уровня суицидов на протяжении последнего десятилетия можно полностью отнести на счет эффекта новых антиалкогольных законов, поскольку тенденция снижения уровня суицидов началась до вступления этих законов в силу. Кроме того, схожая тенденция отмечалась в Украине и Беларуси, несмотря на отсутствие каких-либо законодательных инициатив, способных существенным образом повлиять на алкогольный рынок в этих странах. По всей вероятности, снижение уровня суицидов в России на протяжении последнего десятилетия является отражением регионального паттерна, который совпал по времени с принятием новых антиалкогольных законов. Не исключено, что снижение уровня самоубийств в бывших Советских республиках в какой-то степени является следствием макроэкономической стабилизации.
Следует отметить ряд ограничений данного исследования, которые могли оказать влияние на полученные результаты. В первую очередь речь идет о ненадежности официальных
Литература:
1. Разводовский Ю.Е., Смирнов В.Ю., Зотов П.Б. Прогнозирование уровня суицидов с помощью анализа временных серий // Суицидология. -2015. - Том 6, № 3. - С. 41-49.
2. Kandry^n S.V., Razvodovsky Y.E. The spatial regularities of violent mortality in European Russia and Belarus: ethnic and historical perspective // J. Psychiatry. - 2015. - Vol. 18: 305 doi: 10.4172/2378-5756.1000305
данных уровня продажи алкоголя, особенно в пост-Советский период. Отмена государственной алкогольной монополии и появление частной торговой сети в переходный период существенно затруднило сбор данных уровня продажи алкоголя, что негативным образом отразилось на качестве статистических данных [17]. Кроме того, в этот период резко вырос уровень потребления незарегистрированного алкоголя [11, 37]. В сравнительном аспекте Украина имеет наибольший удельный вес незарегистрированного алкоголя в структуре его потребления, причем этот показатель резко вырос в пост-Советский период [11]. Согласно экспертным оценкам, незарегистрированный алкоголь занимает около 2/3 от общего уровня потребления алкоголя [21].
Другой потенциальной проблемой может быть качество данных уровня суицидов, учитывая увеличение числа смертей от неустановленных причин, которое отмечается в последние годы в бывших Советских республиках [38]. Снижение качества статистических данных может являться основной причиной, затрудняющей установление связи между потреблением алкоголя и суицидами на популя-ционном уровне в пост-Советский период.
Таким образом, результаты настоящего исследования говорят о том, что колебания уровня суицидов в России, Украине и Беларуси в Советский период ассоциируются с уровнем продажи алкоголя. В тоже время, продажа алкоголя не может объяснить колебания уровня суицидов в этих странах в пост-Советский период, что, вероятнее всего, обусловлено снижением качества статистических данных. Сравнительный мониторинг динамики уровня суицидов в бывших Советских республиках представляется актуальной задачей дальнейших исследований.
Транслитерация:
1. Razvodovsky Y.E., Smirnov V.Y., Zotov P.B. Forecasting of suicides rate using time series analysis // Suicidology. - 2015. - Vol. 6, № 3. - P. 41-49. (In Russ)
2. Kandry^n S.V., Razvodovsky Y.E. The spatial regularities of violent mortality in European Russia and Belarus: ethnic and historical perspective // J. Psychiatry. - 2015. - Vol. 18: 305 doi: 10.4172/2378-5756.1000305
3. Pridemore W.A. The impact of hazardous drinking on suicide among working-age Russian males: an individual-level analysis // Addiction. - 2013. -Vol. 108. - P. 1933-1941.
4. Розанов В.А. Самоубийства, психо-социальный стресс и потребление алкоголя в странах бывшего СССР // Суицидология. - 2012. - № 4. - С. 28-40.
5. Andreeva E., Ermakov S., Brenner H. The socioeconomic etiology of suicide mortality in Russia // International journal environment and sustainable development. - 2008. - Vol. 7, № 1. - P. 21-48.
6. Brainerd E. Economic reform and mortality in the former Soviet Union: A study of the suicide epidemic in the 1990s // European economic review. -2001. - Vol. 45. - P. 1007-1019.
7. Kolves K., Milner A., Varnik P. Suicide rates and socioeconomic factors in Eastern European countries after the collapse of the Soviet Union: trends between 1990 and 2008 // Sociological health illness. - 2013. - Vol. 35, № 6. - P. 956-70.
8. Makinen I.H. Eastern European transition and suicide mortality // Social science & medicine. - 2000.
- Vol. 51. - P. 1405-1420.
9. Razvodovsky Y.E. Alcohol consumption and suicide rate in Belarus. // Psychiatria Danubina. -2006. - Vol. 18 (Suppl.1). - P. 64.
10. Razvodovsky Y.E. Suicide and alcohol psychoses in Belarus 1970-2005 // Crisis. - 2007. - Vol. 28, № 2. - P. 61-66.
11. Razvodovsky Y.E. Noncommercial alcohol in central and eastern Europe, ICAP Review 3. In: International Center for alcohol policies, ed. Noncommercial alcohol in three regions. Washington, DC: ICAP. - 2008. - P. 17-23.
12. Razvodovsky Y.E. Alcohol and suicide in Belarus // Psychiatria Danubina. - 2009. - Vol. 21, № 3. -P. 290-296.
13. Razvodovsky Y.E. Suicide and fatal alcohol poisoning in Russia, 1956-2005 // Drugs: education, prevention and policy. - 2009. - Vol. 16, № 2. - P. 127-139.
14. Varnik A. & Wasserman D. Suicides in the former Soviet republics // Acta psychiatrica Scandinavica.
- 1992. - Vol. 86. - P. 76-78.
15. Stuckler D., King L., McKee M. Mass privatization and post-communist mortality crisis: a cross-national analysis // Lancet. - 2009. - Vol. 373. - P. 399 - 407.
16. Razvodovsky Y.E. Was the mortality decline in Russia attributable to alcohol control policy? // Journal of Sociolomics. - 2014. - Vol. 3, № 2 - P. 1-2.
17. Stickley A., Leinsalu M., Andreew E., Razvod-ovsky Y.E., Vagero D., McKee M. Alcohol poisoning in Russia and the countries in the European part of the former Soviet Union, 1970-2002 // European journal of public health. - 2007. - Vol. 17, № 5. -P. 444-449.
3. Pridemore W.A. The impact of hazardous drinking on suicide among working-age Russian males: an individual-level analysis // Addiction. - 2013. - Vol. 108. - P. 1933-1941.
4. Rozanov V.A. Suicides, psycho-social stress and alcohol consumption in the countries of the former USSR // Suicidology. - 2012. - № 4. - P. 28-40. (In Russ)
5. Andreeva E., Ermakov S., Brenner H. The socioeconomic etiology of suicide mortality in Russia // International journal environment and sustainable development. - 2008. - Vol. 7, № 1. - P. 21-48.
6. Brainerd E. Economic reform and mortality in the former Soviet Union: A study of the suicide epidemic in the 1990s // European economic review. -2001. - Vol. 45. - P. 1007-1019.
7. Kolves K., Milner A., Varnik P. Suicide rates and socioeconomic factors in Eastern European countries after the collapse of the Soviet Union: trends between 1990 and 2008 // Sociological health illness. - 2013. - Vol. 35, № 6. - P. 956-70.
8. Makinen I.H. Eastern European transition and suicide mortality // Social science & medicine. - 2000.
- Vol. 51. - P. 1405-1420.
9. Razvodovsky Y.E. Alcohol consumption and suicide rate in Belarus. // Psychiatria Danubina. - 2006. -Vol. 18 (Suppl.1). - P. 64.
10. Razvodovsky Y.E. Suicide and alcohol psychoses in Belarus 1970-2005 // Crisis. - 2007. - Vol. 28, № 2.
- P. 61-66.
11. Razvodovsky Y.E. Noncommercial alcohol in central and eastern Europe, ICAP Review 3. In: International Center for alcohol policies, ed. Noncommercial alcohol in three regions. Washington, DC: ICAP. - 2008. - P. 17-23.
12. Razvodovsky Y.E. Alcohol and suicide in Belarus // Psychiatria Danubina. - 2009. - Vol. 21, № 3. - P. 290-296.
13. Razvodovsky Y.E. Suicide and fatal alcohol poisoning in Russia, 1956-2005 // Drugs: education, prevention and policy. - 2009. - Vol. 16, № 2. - P. 127-139.
14. Varnik A. & Wasserman D. Suicides in the former Soviet republics // Acta psychiatrica Scandinavica. -1992. - Vol. 86. - P. 76-78.
15. Stuckler D., King L., McKee M. Mass privatization and post-communist mortality crisis: a cross-national analysis // Lancet. - 2009. - Vol. 373. - P. 399 -407.
16. Razvodovsky Y.E. Was the mortality decline in Russia attributable to alcohol control policy? // Journal of Sociolomics. - 2014. - Vol. 3, № 2 - P. 1-2.
17. Stickley A., Leinsalu M., Andreew E., Razvodovsky Y.E., Vagero D., McKee M. Alcohol poisoning in Russia and the countries in the European part of the former Soviet Union, 1970-2002 // European journal of public health. - 2007. - Vol. 17, № 5. - P. 444449.
18. Treml V.G. Production and consumption of alcoholic beverages in the USSR. A statistical study // Journal of studies on alcohol. - 1975. - Vol. 36. -P. 285-320.
19. Родяшин Е.В., Зотов П.Б., Габсалямов И.Н., Уманский М.С. Алкоголь среди факторов смертности от внешних причин // Суицидоло-гия. - 2010. - № 1. - С. 21-23.
20. Zaridze D., Lewington S., Boroda A., Sclo G., Karpov R., Lazarev A. et al. Alcohol and mortality in Russia: prospective observational study of 151 000 adults // Lancet. - 2014. - Vol. 383. - P. 1465-1473.
21. Levchuk N. Demographic consequences of alcohol abuse in Ukraine // Demography and social economy. - 2005. - № 8. - P. 46-56.
22. Razvodovsky Y.E. Alcohol attributable mortality in Belarus // Alcoholism. - 2012. - Vol. 48, № 1. - P. 13-22.
23. World Health Organization. Global status report on alcohol and health. Geneva: World Health organization. 2014.
24. Stickley A., Razvodovsky Y., McKee M. Alcohol and mortality in Russia: A historical perspective // Public health. - 2009. - Vol. 23. - P. 20-26.
25. Webb C.P., Bromet E.J., Gluzman S., Tintle N.L., Schwartz J.E., Kostyuchenko S., Havenaar J.M. Epidemiology of heavy alcohol use in Ukraine: findings from the world mental health survey // Alcohol. - 2005. - Vol. 40, № 4. - P. 327-335.
26. Nemtsov A.V. Suicide and alcohol consumption in Russia, 1965-1999 // Drug and alcohol dependence.
- 2003. - Vol. 1. - P. 161-168.
27. Razvodovsky Y.E. The association between the level of alcohol consumption per capita and suicide rate: results of time-series analysis // Alcoholism. -2001. - Vol. 2. - P. 35-43.
28. Razvodovsky Y.E. Blood alcohol concentration in suicide victims // European Psychiatry. - 2010. -Vol. 25 (Supplement 1). - P. 1374.
29. Razvodovsky Y.E. Alcohol consumption and suicide rates in Russia // Suicidology Online. - 2011.
- Vol. 2. - P. 67-74.
30. Razvodovsky Y.E. Suicide trends in Belarus, 19802008 / In: Pray, L., Cohen, C., Makinen, I.H., Var-nik, A., MacKellar F.L. (Eds.). Suicide in Eastern Europe, the CIS, and the Baltic Countries: social and public health determinants (pp. 21-28). - Vi-ena: Remaprint, 2013.
31. Razvodovsky Y.E. Alcohol and Suicide in Eastern Europe // J. Addict. Med. Ther. Sci. - 2014. - Vol. 1, № 1. - P. 101.
32. Razvodovsky Y.E, Kandry^n S.V. Spatial regularity in suicides and alcohol psychoses in Belarus // Acta medica Lituanica. - 2014. - Vol. 21, № 2. -P. 57-64.
18. Treml V.G. Production and consumption of alcoholic beverages in the USSR. A statistical study // Journal of studies on alcohol. - 1975. - Vol. 36. - P. 285-320.
19. Rodjashin E.V., Zotov P.B., Gabsaljamov I.N., Umansky M.S. Alcohol among the factors of mortality from external causes them // Suicidology. - 2010.
- № 1. - P. 21-23. (In Russ)
20. Zaridze D., Lewington S., Boroda A., Sclo G., Kar-pov R., Lazarev A. et al. Alcohol and mortality in Russia: prospective observational study of 151 000 adults // Lancet. - 2014. - Vol. 383. - P. 14651473.
21. Levchuk N. Demographic consequences of alcohol abuse in Ukraine // Demography and social economy. - 2005. - № 8. - P. 46-56.
22. Razvodovsky Y.E. Alcohol attributable mortality in Belarus // Alcoholism. - 2012. - Vol. 48, № 1. - P. 13-22.
23. World Health Organization. Global status report on alcohol and health. Geneva: World Health organization. 2014.
24. Stickley A., Razvodovsky Y., McKee M. Alcohol and mortality in Russia: A historical perspective // Public health. - 2009. - Vol. 23. - P. 20-26.
25. Webb C.P., Bromet E.J., Gluzman S., Tintle N.L., Schwartz J.E., Kostyuchenko S., Havenaar J.M. Epidemiology of heavy alcohol use in Ukraine: findings from the world mental health survey // Alcohol.
- 2005. - Vol. 40, № 4. - P. 327-335.
26. Nemtsov A.V. Suicide and alcohol consumption in Russia, 1965-1999 // Drug and alcohol dependence.
- 2003. - Vol. 1. - P. 161-168.
27. Razvodovsky Y.E. The association between the level of alcohol consumption per capita and suicide rate: results of time-series analysis // Alcoholism. -2001. - Vol. 2. - P. 35-43.
28. Razvodovsky Y.E. Blood alcohol concentration in suicide victims // European Psychiatry. - 2010. -Vol. 25 (Supplement 1). - P. 1374.
29. Razvodovsky Y.E. Alcohol consumption and suicide rates in Russia // Suicidology Online. - 2011. - Vol. 2. - P. 67-74.
30. Razvodovsky Y.E. Suicide trends in Belarus, 19802008 / In: Pray, L., Cohen, C., Makinen, I.H., Var-nik, A., MacKellar F.L. (Eds.). Suicide in Eastern Europe, the CIS, and the Baltic Countries: social and public health determinants (pp. 21-28). - Viena: Remaprint, 2013.
31. Razvodovsky Y.E. Alcohol and Suicide in Eastern Europe // J. Addict. Med. Ther. Sci. - 2014. - Vol. 1, № 1. - P. 101.
32. Razvodovsky Y.E, Kandry^n S.V. Spatial regularity in suicides and alcohol psychoses in Belarus // Acta medica Lituanica. - 2014. - Vol. 21, № 2. - P. 57-64.
33. Chang S.S, Stuckler D., Yip P., Gunnell D. Impact of 2008 global economic crisis on suicide: time trend study in 54 countries // BMJ. - 2013. - Vol. 347: f5239 doi: 10.1136/bmj.f5239.
34. Stankunas M., Linder J., Avery M., Sorensen R. Suicide, recession, and Unemployment // The Lancet. - 2013. - Vol. 381. - P. 721.
35. Немцов А.В., Разводовский Ю.Е. Алкогольная ситуация в России и её отражение в кривом зеркале // Собриология. - 2015. - № 3. - С. 70-73.
36. Pridemore W.A, Chamlin M.B., Andreev E. Reduction in male suicide mortality following the 2006 Russian alcohol policy: an interrupted time series analysis // American journal public health. - 2013. - Vol. 103, № 11. - P. 2021-2026.
37. Razvodovsky Y.E. Beverage-specific alcohol sale and suicide in Russia // Crisis. - 2009. - Vol. 30, № 4. - P. 186-191.
38. Varnic P., Sisask M., Varnik A., Yuryev A., Kolves K, et al. Massive increase in injury deaths of undermined intent in ex-USSR Baltic and Slavic countries: hidden suicides? // Scandinavian J. Pub. Health. - 2010. - Vol. 38. - P. 395 -403.
33. Chang S.S, Stuckler D., Yip P., Gunnell D. Impact of 2008 global economic crisis on suicide: time trend study in 54 countries // BMJ. - 2013. - Vol. 347: f5239 doi: 10.1136/bmj.f5239.
34. Stankunas M., Linder J., Avery M., Sorensen R. Suicide, recession, and Unemployment // The Lancet. - 2013. - Vol. 381. - P. 721.
35. Nemcov A.V., Razvodovskij Ju.E. Alkogol'naja situacija v Rossii i ejo otrazhenie v krivom zerkale // Sobriologija. - 2015. - № 3. - S. 70-73. (In Russ)
36. Pridemore W.A, Chamlin M.B., Andreev E. Reduction in male suicide mortality following the 2006 Russian alcohol policy: an interrupted time series analysis // American journal public health. - 2013. -Vol. 103, № 11. - P. 2021-2026.
37. Razvodovsky Y.E. Beverage-specific alcohol sale and suicide in Russia // Crisis. - 2009. - Vol. 30, № 4. - P. 186-191.
38. Varnic P., Sisask M., Varnik A., Yuryev A., Kolves K, et al. Massive increase in injury deaths of undermined intent in ex-USSR Baltic and Slavic countries: hidden suicides? // Scandinavian J. Pub. Health. - 2010. - Vol. 38. - P. 395 -403.
ALCOHOL AND SUICIDES IN RUSSIA, UKRAINE AND BELARUS: A COMPARATIVE ANALYSIS OF TRENDS
Y.E. Razvodovsky
Grodno State Medical University, Belarus
The Slavic countries of the former Soviet Union (fSU) Russia, Belarus and Ukraine retain one of the highest suicide rates in the world, despite a gradual decline over the past decade. The present study aims to analyze whether population drinking is able to explain the dramatic fluctuations in suicide mortality in Russia, Belarus and Ukraine from the late Soviet to post-Soviet period. Trends in suicide rates and alcohol sales per capita from 1970 to 2014 in Russia Belarus and Ukraine were analyzed employing a Spearman's rank-order correlation analysis. The estimates based on the Soviet data (from 1970 to 1991) suggest a strong association between alcohol sales and suicide rates in Russia (r=0,9; p<0,000), Ukraine (r=0,41; p<0,050) and Belarus (r=0,82; p<0,000). At the same time, the relationship between alcohol sales and suicide rates was negative in the post-Soviet period (from 1992 to 2014) in Russia (r=-0,47; p<0,030), Ukraine (r=-0,94; p<0,000) and Belarus (r=-0,41;p<0,050). The findings from present study suggest that the suicide mortality fluctuations in Russia, Belarus and Ukraine in the Soviet period were attributable to alcohol. Alternatively, alcohol can not fully explain the fluctuations in the suicide mortality observed in these countries in the Soviet period.
Keywords: alcohol sales, suicide rates, Russia, Belarus, Ukraine, 1970-2014.
Подписка на журнал «Суицидология»
Индекс подписки: 57986 Каталог научно-технической информации (НТИ) ОАО «Роспечать»
Информация по е-mail: [email protected]
