CC BY
132
Е. А. Колосков
АЛЕКСАНДР ВЕЛИКИЙ В КОНТЕКСТЕ ГРЕКО-МАКЕДОНСКОГО СПОРА О НАИМЕНОВАНИИ
Об Александре III Великом, одном из величайших полководцев мировой истории, знаменитейшем герое античности, писали книги уже более двух тысячелетий назад. Его личностью интересовались все: историки, политики, военные, искусствоведы, художники, поэты и все те, кому не безразличны гении и герои. Конечно, в его биографии было и есть множество белых пятен, спорных моментов, откровенных мистификаций, из-за которых до сих пор ломают копья исследователи, но только в наши дни предметом спора стало то, что всегда казалось бесспорным: этническая принадлежность великого героя. Македонский ли он герой, или греческий?
Причиной этого достаточно странного спора стали события, связанные с распадом Югославии. Корни проблемы лежат, конечно, глубже, но на поверхности проблема появилась лишь 8 сентября 1991 г., когда свое отделение от СФРЮ провозгласила Социалистическая Республика Македония. Убрав из своего имени слово «Социалистическая», она стала просто Республикой Македонией. Все прошло мирно. На западе Югославии Словения вырывала свою независимость с кровью, в Хорватии и Боснии и Герцеговине разразились безжалостные гражданские войны. Слова Вуковар, Сараево, Серебреница и др. навсегда перестали быть просто географическими понятиями, а в Македонии Югославская Народная Армия покинула свои казармы без единого выстрела. Однако именно Македония остается единственной республикой бывшей Югославии, которая не признана под своим именем. А проблема в том, что эта страна называется Македония, а ее жители — македонцами.
Причиной данных событий стал затяжной спор Македонии с Грецией. Греки, щепетильные в отношении своего эллинского прошлого (чтобы не быть голословным, достаточно вспомнить историю, связанную с голливудским кинофильмом «Александр» и протестом Греции по поводу образа великого завоевателя в этом фильме[1]), крайне негативно отнеслись к появлению независимого государства под названием Македония. По версии греков, Македония — это часть Греции, а македонцы это — греки, проживающие в ее северных областях. Достаточно вспомнить характерное заявление греческого премьер-министра Костаса Караманлиса в январе 2007 г. «Я — македонец, как и 2,5 миллиона греков»[2] и слова известного греческого историка Евангелоса Кофоса в отношении притязаний македонцев на античное наследие: «Это как если бы грабитель пришел в мой дом и украл мои самые драгоценные камни — мою историю, мою культуру, мою идентичность»[3, с 9].
Конечно, македонцы в большинстве своем не отрицают, что они — славяне, потомки славянских племен, вторгнувшихся на Балканский полуостров в VI в. По факту современный македонский язык относится к восточной подгруппе южнославянских языков (кодифицирован в 1945 г.[4, с. 3]). Главная проблема македонской народности, по мнению отечественных и западных историков, это ее позднее формирование или же, по мнению большинства македонских историков, позднее обретение государствен© Е. А. Колосков, 2011
ности. Действительно, Македония получила государственность лишь в 1944 г. в ходе освободительной войны югославских народов. Это факт послужил причиной множества спекуляций на тему создания македонской нации «кликой» Тито.
Естественно, позднее формирование государственности наложило отпечаток на интеллектуальную среду Македонии, а регулярные посягательства на само их право существовать (до сих пор в Болгарии отрицается факт существования македонской нации и языка, а в Сербии ряд радикальных историков и публицистов считают Македонию «Южной Сербией») и непрекращающиеся слухи о готовящемся разделе страны привели к созданию стереотипа «осажденной крепости», вместе с традиционным комплексом молодого народа, стремящегося максимально «удревнить» свою историю.
Однако и для греков ситуация не так проста, как кажется на первый взгляд. Оставим пока в стороне их происхождение от древних эллинов и обратим внимание на начало прошлого века. После окончания череды войн в начале 20-х годов XX в. греки получили в свое распоряжение всю Прибрежную (или иначе Эгейскую) Македонию. Греческие интеллектуалы, по всей видимости, всерьез полагали, что она заселена греками. Однако первые же переписи показали обратное: множество славян, турок, влахов и других народностей заселяли только что «освобожденные» от турок земли. Это проблему начали решать самым «простым» способом: мусульманское население было решено «обменять» на греков, живущих в Малой Азии. Турок стало меньше, но славяне остались. И хотя политика ассимиляции давала неплохие результаты (несмотря на то, что все ее плоды были надолго заморожены вторжением болгарской армии в 1941 г., чьи лидеры были в свою очередь уверены, что здесь живут болгары), окончательно «славянская проблема» была решена лишь в ходе гражданской войны в Греции 19461949 гг., последствием которой стало массовое выселение из Северной Греции славянского населения.
Но обвинения в геноциде славянского населения еще полбеды для Афин, вторая проблема — греки из Малой Азии («маджири»), которые тоже хотели бы играть роль политической силы в стране. Для этого имя македонцев им тоже неплохо подходило. И тогда официальные Афины изъяли данное слово из названия своих северных областей, переименовав их сначала в Северные территории (1936 г.), а затем в Северную Грецию (1954 г.) [5, с. 41-42]. При этом в греческих научных центрах активно развивалась полемика с югославскими историками на тему принадлежности македонян к эллинскому миру [6].
Как только появились первые признаки предстоящего распада Югославии, греческое правительство вернулось к слову «Македония» [5, с. 41]. Так, уже в 1988 г. Министерство Северной Греции было переименовано в Министерство Македонии и Фракии [5, с. 41]. В 1990 г. высшее техническое училище в Салониках переименовано в «Университет Македония» [5, с. 41], в 1991 г. создано Македонское информационное агентство. В 1992 г. аэропорт «Мирка» в Салониках переименован в «Аэропорт Македония»[7], аэропорт в Ковалах — в «Александр Македонский»[5, с. 41]. Тогда же авиакомпания «Олимпик Эйрланс» переименовала свою дочернюю компанию в «Македонские Авиалинии» [5, с. 41] (просуществовала до 2003 г.). Кроме того, официальные Афины предприняли серьезные усилия для еще большей эллинизации Александра Македонского: ему возводятся памятники в Пеле, Водене, других городах, а также был разработан проект сооружения памятника в виде головы великого завоевателя на холме Аспро-валта в Салониках [5, с. 41].
Македонцы тоже не остались в долгу. Сразу после провозглашения независимости они выбрали своим знаменем так называемую «Вергинию» — по версии археологов, символ античного Македонского царства, а также флаг греческой Македонии. В газетах уже с 1991 г. публиковались статьи с отрицанием эллинского происхождения македонян и, следовательно, их родства с современными греками [8, с. 4], писалось о деяниях Александра Великого, в учебниках истории завоеваниям античного полководца уделялось немало страниц [9]. В честь величайшего героя аэропорт «Петровец» в Скопье был переименован в аэропорт «Александр Македонский»[10], столичный стадион — в арену Филиппа Македонского [11], а в самом в центре столицы на площади Македония в настоящее время установлена огромная 30-метровая статуя Александра Македонского.
Таким образом, обе стороны продемонстрировали свое явное нежелание идти на компромисс. И хотя объективно данная проблема в основном используется для решения внутриполитических проблем — как правило, накануне выборов — внешнеполитические осложнения, вызванные спором, сложно не замечать.
Теперь — о происхождении Александра Македонского. Он был сыном македонского царя Филиппа II и эпирской царевны Олимпиады. Оставим пока без внимания происхождение эпирцев, которые обычно в классической Греции эллинами не считались, хотя некоторые современные историки считают Эпир прародиной всех эллинов.
Что касается происхождения самих македонян (стоит подчеркнуть, что в отечественной историографии под македонцами понимаются славянские жители современной Македонии, а жители античного царства — македоняне), то их происхождение в Элладе полагалось отнюдь не безупречным [12]. Так, Демосфен в своих знаменитых «филиппиках» не раз называл македонского царя Филиппа «варваром» [13, с. 116], другой известный афинский оратор Исократ признавал Филиппа эллином, но полагал македонян варварами, аргументируя это тем, что «эллины не привыкли к власти над собой одного человека, в то время как другие народы не способны распоряжаться своими жизнями без такого правления» [14, с. 49]. Также отличает македонян от эллинов и известный историк античности Фукидид [15, с. 220-221]. Плутарх в своих «Сравнительных жизнеописаниях» приводит пример того, как Александр (во время ссоры с Клитом Черным) «вскочил с места, по-македонски кликнул царскую стражу (это был условный знак крайней опасности)» [16, с. 88]. Подтверждал эллинское происхождение македонских царей [17, с. 336], но высказывал сомнение в происхождении простых македонян и «отец истории» Геродот [17, с. 31].
Исследователи, относящие македонян к эллинам, ссылаются на более поздних авторов рубежа н. э. (как правило, на Тита Ливия и Страбона), на упоминания персов о македонянах как об эллинах и на отсутствие надписей не на греческом языке на археологических находках [18, с. 11-12].
Спор следует характеризовать как бесперспективный ввиду того, что греков в период национального строительства интересовало лишь происхождение Александра Македонского, а он, как и вся династия македонских царей, был признан эллинским. Кажется вполне понятным, что молодая греческая нация в 20-х годах XIX в., противоборствуя с огромной Османской империей, нуждалась в неком национальном символе. Конечно, герой античности, сокрушивший громадное азиатское царство, им в этом смысле подходил идеально. Ненавязчивая аналогия «турки — персы», «Османская империя — Персидская держава Ахеменидов» была понятна всем: и турки-османы,
и персы-ахемениды были в глазах европейцев восточными деспотами, стремящимися покорить Европу. Учитывая тот факт, что большая часть земель с традиционно греческим населением все еще находилась под властью Порты, не удивительно желание видеть в своем пантеоне одного из величайших полководцев, покорителя Азии, борца за создание единой эллинской империи в Восточном Средиземноморье.
С греками все более-менее ясно. Но как же случилось, что потомками Александра Македонского посчитали себя славяне, пришедшие на Балканы в VI в. и никогда не говорившие ни на эллинском, ни на новогреческом языке?
Для того, чтобы объяснить этот странный феномен, необходимо обратиться к событиям конца XIX — начала XX в. Как уже было сказано выше, лидеры нового греческого государства полагали своей целью присоединение к Афинам всех земель традиционного проживания греков, включая Македонию, Фракию, Малую Азию и другие регионы Османской империи. Министр народного просвещения Греции Никопулос в 1864 г. учредил комиссию по изысканию средств для распространения эллинизма вне королевства. Эта идея была сочувственно воспринята греческой прессой в Стамбуле и других городах Османской империи [19, с. 6]. Мегали идеа («великая идея») греков уже с 50-х годов столкнулась с аналогичными планами южных славян. После грекоболгарского церковного раскола, выразившегося в провозглашении автокефально-сти Болгарской церкви и избрании ее экзархом митрополита Видинского Анфима 28 февраля 1872 г., отношения между православными греками и болгарами стали почти враждебными.
Русско-турецкая война 1877-1878 гг., в которой Греция участия не принимала, еще больше убедила греческую элиту в опасности создания крупного славянского государства на Балканах: «Сан-Стефанская Болгария» включала в себя и земли, на которые претендовали греки, в том числе Македонию. В начавшейся позднее ожесточенной борьбе, которая с переменным успехом длилась вплоть до начала первой Балканской войны в 1912 г., за македонские земли сражалось пять основных противников: Греция, Болгария, Сербия, Румыния и собственно Османская империя, которой эти земли де-юре и принадлежали. И если с имперскими властями и Румынией все было понятно — первые опирались на мусульман, а вторые отстаивали права немногочисленного влашского населения, то Греция, Болгария и Сербия схлестнулись в борьбе за основное православное население региона. Как уже отмечалось выше, многие греческие интеллектуалы всерьез полагали преобладающим населением края греков. Болгарские и сербские политики и общественные деятели соответственно видели местных жителей болгарами или сербами. Но если болгары и сербы могли опираться, помимо религиозной принадлежности, на славянский язык местного населения, то греки такой возможности были лишены — новогреческий, как правило, был очень далек от диалектов большинства местных жителей.
Был найден очень интересный выход: славяноговорящие жители Македонии были объявлены македонянами, подвергшимися славянизации — «славяноговорящими по языку, но греками в душе [дословно «в сердце»]», по словам основоположника этой идеи Каравангелиса [20, с. 98]. Парадоксально, но эта идея стала едва ли не официальной в современной Македонии, хотя первоначально более популярной была идея сотрудничества с Болгарией, что объясняется языковой близостью.
Конечно, это отнюдь не результат греческой пропаганды. Мысль, возникшая в головах греческих интеллектуалов в конце XIX в., оказалась удивительно востребована
во время начала формирования македонской государственности и македонской нации. Хотя кодификация македонского языка Б. Конеским несколько приблизила македонский язык к сербскому, он все равно не был настолько отдален от болгарского, чтобы жители югославской Македонии не чувствовали родства со своими северными соседями. Идея «македонизма» была удобна тем, что в некотором смысле отдаляла славянских жителей Македонии от болгар. Стоит отметить, что сербы, еще во время зарождения идеи «македонизма», отнеслись к ней с одобрением: Стоян Новакович, известный сербский ученый и политик, еще в 1888 г. писал тогдашнему сербскому министру просвещения, оговаривая сербско-греческую стратегию: «Так как болгарская идея <...> пустила глубокие корни в Македонии <...> сербская идея имеет потребность в неком союзнике, который будет резко против болгаризма. Этим союзникам я вижу македо-низм» [21, с. 97].
«Македонизм» в историографии македонских ученных после создания государственности и особенно после провозглашения независимости 8 сентября 1991 г. стал едва ли не навязчивой идеей. Как уже отмечалось, ситуация, в которую попала Республика Македония, была крайне сложной: разразившийся по соседству югославский кризис, непростые отношения с Болгарией (признавшей ее, но отказавшейся признать македонский язык и нацию), экономическая блокада со стороны Греции из-за названия, вечно проблемная Албания и недавно созданное Косово, вкупе с внутренними проблемами (в 2001 г. отношения македонцев с местными албанцами переросли в военный конфликт) — явно не способствовали нейтральному формированию национальной идеологии.
В условиях регулярных нападок со стороны соседей — Греции, Болгарии и даже Сербии, македонские ученые были вынуждены отстаивать не только право на конституционное название своего государства, но и самобытность, самоназвание, сам факт существования македонской нации. Не удивительно, что при этом они нередко «перегибали палки». Помимо знаменитого тезиса «имя — это идентичность» [21], подразумевая под этим отказ от так называемой технической смены названия, македонские историки и публицисты регулярно переходят в наступление, заявляя о своем происхождении от античных македонян, подразумевая под этим преобладание в этногенезе современных македонцев неславянского компонента, и, таким образом, о родстве с Александром Великим [9, с. 22].
Достаточно интересной кажется аналогия, проведенная македонским историком Д. Димитровым, сравнивающим развитие современного культа Александра Великого в Республике Македония, с развитием культа Тито в Югославии. Автор приходит к выводу о фактической подмене культа личности Тито культом Александра Великого и «македонизм» как замену югославизму1 [23, с. 56].
Но почему все-таки Александр Великий? Почему не какой-либо герой славянского происхождения, имеющий неоспоримое отношение к македонцам или их предкам? Конечно же, свою невольную роль сыграла греческая пропаганда. Но вряд ли она могла пустить столь сильные корни без поддержки правящей элиты тогдашней и нынешней Македонии.
1 Стоит отметить, что для части македонского общества характерна так называемая «югоностальгия», а также положительное отношение к Тито. Достаточно вспомнить о существовании партии под названием Союз левых сил Тито.
Вполне логично и справедливо утверждение о том, что молодые нации традиционно стремятся найти себе героев в прошлом и таким образом состарить свою историю. Это характерно не только для македонцев, достаточно вспомнить те же претензии греков на античное и византийское наследство, стремление сербов обладать Старой Сербией вообще и Косовом в частности, албанские заявления о древности своего государства и т. д. Нередки случаи и отказа от своего происхождения: соседи и самые ближайшие родственники македонцев — болгары, в лице ряда своих одиозных авторов, не раз заявляли о преобладании протоболгарского элемента над славянским, невзирая на то, что писали об этом они скорее всего на языке славянской, а не тюрской языковой группы.
Для сплочения македонской нации, разбросанной по всей планете, руководство современной Македонии нуждается в создании некого символа, уходящего корнями в седую древность и имеющего актуальность и сегодня. Александр Великий — идеальная фигура в этом смысле. Во-первых, он, без всякого сомнения, величайший герой, полководец и завоеватель. Во-вторых, символы (в первую очередь знаменитая «Виргиния») античного Македонского царства используются македонцами, по непроверенным данным, едва ли не с начала XX в., другими словами, есть связь с зарождением македонского самосознания. В-третьих, имя Александра Македонского используется македонцами в связи с все тем же бесконечным спором о наименовании Македонии. Скорее всего, именно из-за этого спора Македония и рассчитывает на обретение некого ореола страны-мученицы за демократические права, страны, притесняемой более сильным соседом, чей народ в соседних землях подвергся ассимиляции и геноциду. Конечно, такая политика приносит некие дивиденды македонской элите, но насколько она перспективна в целом для существования и процветания македонского государства, покажет время.
Источники и литература
1. Greek lawyers halt Alexander case // BBC News. 3 Dec. 2004. URL: http://news.bbc.co.uk/2/hi/ entertainment/4064727.stm (дата обращения: 11.02.2011).
2. «I am a Macedonian, just like two and a half million Greeks». Stark message to Skopje // ERT online. 21 Jan. 2007. URL: http://news.ert.gr/en/1/22936.asp (дата обращения: 11.02.2011).
3. «It is as if a robber came into my house and stole my most precious jewels — my history, my culture, my identity». — Kofos E. Alexander the Great and his Time // The Boston Globe Jan. 1993. 5. P. 7-12.
4. Усикова Р П., Шанова З. К., Поварницина М. А., Верижникова Е. В. Македонско-русский словарь. М.: Астрель, 2003. 848 с.
5. Габер В. Името Македониja. Истори)а, Право, Политика. Ско^: Jyгореклама, 2009. 446 с.
6. Подробнее см.: Ethnicity of the ancient Macedonians / History / Macedonia.org. URL: http://faq. macedonia.org/history/ancient.macedonia/ethnicity.html (дата обращения: 11.02.2011).
7. Airport history // Thessaloniki international airport Macedonia / Greek Airports. URL: http:// www.hcaa-eleng.gr/theshist.htm (дата обращения: 11.02.2011).
8. Цикл «Кои беа Антички Македонци» // Нова Македониja. 1991. № 15790. 10 Ja^ С. 4.
9. См., напр.: Траjaновски А. Историja на Македониja. Ско^: Менора, 2008. 468 с.
10. A stir over name of Skopje’s airport// Kathimerini, riday 29 December 2006. URL: http:// www.ekathimerini.com/4dcgi/_w_articles_politics_100006_29/12/2006_78322 (дата обращения:
11.02.2011).
11. Избрани имин>а на спортските об^екти // Вечер OnLine. 29 дек. 2008. № 1398. URL: http://www.vecer.com.mk/?ItemID=BF8801930BF6C344B62A5418CCC2853D (дата обращения:
03.02.2011).
12. См., напр.: Why Macedonia and Macedonians had never been Greek / History of Macedonia. org. URL: http://www.historyofmacedonia.org/ConciseMacedonia/MacedoniansNotGreeks.html (дата обращения: 11.02.2011).
13. Демосфен. Речи: в 3 т. / отв. ред. Е. С. Голубцова, Л. П. Маринович, Э. Д. Фролов. Т. 3. М., 1996. 624 с.
14. Цит. по: Green P. Alexander of Macedon, 356-323 B. C.: A historical biography. Berkley: University of California Press, 1992. 617 p.
15. Фукидид. История / под ред.Э. Д. Фролова. СПб.: Наука, 1999. 590 с.
16. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Трактаты и диалоги / пер. с древнегреч.; сост. С. Аверинцева. М.: Наука, 1998. 672 с.
17. Геродот. История. М.: Наука, 2006. 674 с.
18. Подробнее см.: Rossos A. Macedonia and the Macedonians. A History. Stanford: Hoover Institutional Press, 2008. 367 p.
19. Курганов Ф.А. Историческш очеркъ греко-болгарской распри // Православный СобесВдникъ. 1873. Май. С. 6.
20. Димитар Д. Името и идентитет // Културата на идентитетот. Скопje: Макавеj, 2010. С. 97106.
21. Эту формулу повторил, например, по т/к МТВ академик МАНУ Б. Ристовский. См.: URL: http://www.youtube.com/watch?v=h3MMijgStGg (дата обращения: 10.02.2011).
22. Бошкоски М. Имеаата на Македониja и Македонците. Скопje: Наше дело, 2003. 504 с.
23. Димитар Д. Епистемолошки импликации на една историографска полемика // Културата на идентитетот. Скопje: Макавеj, 2010. С. 29-56.
Статья поступила в редакцию 9 июня 2011 г.
