CC BY
4УДК 7.044
Д. В. Любин
Александр Коцебу: жизнь и творческая деятельность в Мюнхене (1850-1889)
В статье рассматриваются годы жизни А. Е. Коцебу в Мюнхене, ставшие временем расцвета его искусства. Творчество художника получило европейское признание и принадлежало к лучшим достижениям как русской, так и мюнхенской школы. Особенное внимание уделено представлению картин Коцебу в Мюнхене, участию во Всемирных выставках в Париже и Вене.
Ключевые слова: Александр Коцебу; русская батальная живопись; мюнхенская школа живописи; Максимилианеум
Dmitry Lyubin
Alexander von Kotzebue: Life and Work in Munich (1850-1889)
The article examines the years of A. E. Kotzebue in Munich, which became the heyday of his art. The artist's work received European recognition and belonged to the best achievements of both the Russian and Munich schools. Particular attention is paid to the presentation of paintings by Kotzebue in Munich, his participation in the International Exhibitions in Paris and Vienna. Keywords: Alexander von Kotzebue; Russian battle painting; Munich school of painting; Maximilianeum
Александр Евстафьевич Коцебу (1815-1889) - один из крупнейших русских баталистов XIX в. и, наряду с Б. П. Вил-левальде, наиболее значительный представитель академической батальной живописи. Воспитанник Императорской академии
художеств в Санкт-Петербурге, где он учился в 1837-1844 гг. в классе А. И. Зауервейда, впоследствии на протяжении всей своей жизни исполнял заказы двух императоров: вначале Николая I, а затем его сына, Александра II. Лишь однажды Коцебу, получив разрешение российского императора, принял на себя обязательства по созданию картины по заказу короля Баварии Максимилиана II. Все остальные его работы, выполненнные после завершения обучения в Академии художеств, предназначались для Залов военных картин Зимнего дворца - обширной галереи батальной живописи, в которой были представлены наиболее значительные события русской военной истории от эпохи Петра Великого до середины XIX в. Эта галерея занимала пять залов Первой запасной половины дворца: помещения располагались на втором этаже над главными воротами, их окна выходили на Дворцовую площадь прямо напротив Александровской колонны. Экспозицию двух из пяти залов составили исключительно полотна, написанные Коцебу. Одна картина занимала целиком стену в еще одном зале, несколько картин находились во Второй запасной половине, а также в Учебной комнате великого князя Александра Николаевича. Вклад Коцебу в создание галереи батальной живописи очень значителен. Ни один из его коллег - художников-баталистов не был представлен в ней, да и во всем Зимнем дворце столь широко.
Эта галерея занимала особое место в ряду многочисленных проектов императора Николая I, в основе которых лежала идея ме-мориализации российской военной истории. К ним относятся, в частности, памятники на полях сражений Отечественной войны 1812 г., Александровская колонна и другие монументы в Санкт-Петербурге, здания и архитектурные сооружения и т.д. Коцебу был одним из исполнителей этой обширной государственной программы, и это обстоятельство также определяет его важную роль в русской культуре и искусстве середины - второй трети XIX в.
Творчество Коцебу не было широко известно русскому зрителю, хотя время от времени его произведения экспонировались на академических выставках, а также отмечались медалями на
международных вернисажах: золотой - на Всемирной выставке в Париже (1867) и бронзовой - на Всемирной выставке в Вене (1873). Об этом писал В. Тимм: в 1858 г. в его «Русском художественном листке» была напечатана большая статья о творчестве Коцебу - первая значительная публикация о нем [16], в которой было говорилось, что «Александр Евстафьевич замечателен своими художественными произведениями по части баталической живописи». Вместе с тем, отдавая должное мастерству художника, автор статьи указывает: «...имя нашего соотечественника... у нас в России менее известно, чем за границей». Это объясняется не только тем, что художник работал исключительно над императорскими заказами, и тем, что все его картины находились в Зимнем дворце (работа для баварского короля является исключением). Более всего способствовало такому положению дел место жительства Коцебу. Завершив обучение в Академии художеств с большой золотой медалью и получив право на пенсионерскую поездку, он в 1847 г. покинул Россию и с тех пор приезжал сюда очень редко и ненадолго, лишь затем, чтобы представить лично некоторые из своих картин Николаю I, а затем Александру II и получить новый заказ.
Второй (точнее - третьей, учитывая, что он родился в Кёнигсберге) родиной Коцебу стал Мюнхен, где художник жил почти сорок лет, с 1850-го и до самой смерти в 1889 г. Здесь находилась его мастерская и были созданы все его значительные произведения, здесь он работал бок о бок с представителями прославленной мюнхенской школы, со многими из них находился в дружеских отношениях. Выяснение обстоятельств пребывания русского баталиста в столице Баварии важно в том числе для понимания эволюции его искусства. Эта сторона жизни Коцебу совершенно не освещена в научной литературе, что, впрочем, неудивительно, так как и творчество художника в целом изучено весьма поверхностно.
До прибытия в Мюнхен Александр провел в Европе три года. Как пенсионер Академии он покинул Россию 10 февраля 1847 г. [5, л. 59]. Срок его поездки составлял шесть лет. Художник отпра-
вился в Кёнигсберг, откуда совершал поездки по полям сражений Семилетней войны, которые он должен был запечатлеть по заказу Николая I [2, л. 18]. В Берлине он общался с А. Менцелем, лучшим специалистом по эпохе Фридриха Великого. Встречи с ним имели очень важное значение с точки зрения достижения наибольшей исторической достоверности тех событий, которые надлежало изобразить Коцебу. В дальнейшем Александр переместился в Париж. 8/20 августа 1847 г. он сообщил об этом в Академию [2, л. 29]. В Париже художник, помимо работы над тремя своими большими картинами, посещал мастерскую крупнейшего баталиста середины XIX в. О. Верне [27, р. 362; 33, S. 43]. Работа в мастерской Верне, конечно, обогатила его как живописца.
Парижский период в жизни Коцебу получился кратким. После того как в феврале 1848 г. разразилась революция, Николай I повелел всем российским подданным покинуть столицу Франции. Александр выехал из Парижа далеко не сразу. В некоторых его рисунках нашли отражение революционные события. В 1848 г. художник совершил поездку по Бельгии и Нидерландам - странам, исключительно важным для исторического живописца [27, р. 362], а также по Бадену и Вюртембергу, побывал в Тироле и Италии [33, S. 43]. Скорее всего, в самом начале 1849 г. Коцебу покинул Париж. После этого художник в течение некоторого времени жил и работал в Штутгарте [35, S. 164, 190]. Лето 1849 г. он провел в Швейцарии. В конце 1849 г. [1, л. 84-85] художник прибыл в Санкт-Петербург. Он представил Николаю I написанные им три картины и получил разрешение вновь отправиться за границу.
В марте 1850 г. Коцебу покинул Санкт-Петербург [1, л. 8485]. Условия нахождения художника за границей изменились. Если раньше срок его пенсионерства составлял шесть лет, то теперь он находился за границей «без срока» [4, л. 9] и до конца жизни получал пенсионерское содержание [3, л. 5 об.], помимо гонораров за картины и, позднее, ежегодного жалования. Как и в 1847 г., Коцебу выехал в родной Кёнигсберг [18, с. 3], но оставаться в провинциальном городе не планировал. 5/17 мая 1850 г. он сообщил
в Совет Академии, что, прибыв в Кёнигсберг, намеревается «по объезде полей сражений относительно полученным... от государя императора заказам - отправиться на жительство в г. Мюнхен» [4, л. 44].
Точная дата приезда Коцебу в Мюнхен неизвестна. Скорее всего, это произошло в июне или июле 1850 г., так как 20 июля/1 августа датирован направленный отсюда рапорт, в котором художник обращается к Совету Академии с просьбой присвоить ему звание академика без исполнения обязательной программы. Коцебу писал: «Совету Императорской академии художеств известны мои занятия по части баталической живописи, а равно и то, что мои произведения нередко одобрялись Советом и неоднократно я удостаивался Всемилостивейшего внимания и монарших щедрот. Избрав поприще художника с твердым намерением на нем оставаться постоянно, я почел бы для себя за большую честь принадлежать Академии в качестве члена ее; но как занятия, по высочайшей воле мне сделанные, не дают мне возможность исполнить особую для того программу, то я осмеливаюсь просить об удостоении меня звания академика без исполнения программы» [4, л. 2]. 23 августа 1850 г. по этому вопросу Советом было принято положительное решение [4, л. 3]. 29 сентября на общем собрании решение утвердили1, и 25 октября 1850 г. был выдан «диплом на звание академика Александру Коцебу за искусства и познания в живописном баталическом художестве» [4, л. 4]. 9 ноября 1850 г. диплом был отправлен в Мюнхен. Об утверждении Коцебу академиком сообщает и «Отчет Академии за 1850-1851 год» [17, с. 45].
Переезд художника в Мюнхен объясним и предсказуем. Столица Баварии в середине XIX в. - один из крупнейших центров искусств Старого Света, сравниться с ним мог только Париж. Облик города был современным, в нем находились прекрасные музеи, а Мюнхенская академия художеств считалась одной из лучших школ Европы. Если говорить о батальной живописи, то здесь работали известные коллеги Коцебу: П. Хесс, А. Адам и его сыновья и др. Творчество мюнхенских баталистов было широко известно
в Европе и востребовано в Баварии и за ее пределами (Хесс, например, больше десяти лет работал над заказами Николая I, как и Коцебу).
Многое указывает на то, что Коцебу прибыл в Мюнхен с намерением остаться здесь насовсем. Нет сомнений, что это было заранее согласовано с Николаем I. В дальнейшем Коцебу постоянно жил в Мюнхене. Здесь, «в четырех стенах своей полной табачного дыма мастерской» [19, с. 115], художник создавал свои картины. Он совершал отсюда поездки на места сражений или других исторических событий, которые ему предстояло изобразить. Длительных поездок за пределы Германии состоялось всего несколько: в Рим в 1852-1853 гг., Финляндию в начале 1870-х и на Шипку в 1879 г. В Россию Коцебу приезжал редко и ненадолго, лишь тогда, когда нужно было сопроводить некоторые картины и, если заказанная ему серия была выполнена, согласовать состав следующей. В Мюнхене художник и скончался - спустя тридцать девять лет после приезда в баварскую столицу.
Гарантированные заказы российского императора обеспечили Коцебу средствами к существованию и позволили сосредоточиться исключительно на решении творческих задач, и атмосфера Мюнхена способствовала этому как нельзя лучше. Положение художника было особым: с одной стороны, немец по крови и языку, он находился в своей культурной среде, но в то же время являлся российским подданным и работал над заказами императора, был академиком, а с 1858 г. профессором петербургской Академии художеств. Этими обстоятельствами обусловлена его независимость от профессионального соперничества и связанных с этим интриг.
Сразу по приезде Коцебу вступил в Союз художников Мюнхена: в отчете Союза за 1850 г. его фамилия уже указана [31, S. 15]. Работа над заказами российских императоров занимала все время художника. Лишь однажды, получив письменное дозволение из Санкт-Петербурга, он исполнил картину для баварского короля Максимилиана II. За этим последовало официальное признание его мастерства: в 1860 г. Мюнхенская академия художеств избрала его своим почетным членом. Встречаются
сведения о том, что в течение некоторого времени Коцебу был председателем мюнхенского Союза художников [33, S. 44]. Они не соответствуют действительности: ни в одном из отчетов организации за 1850-1889 гг. его фамилия не встречается в списках членов правления.
Из адресных книг следует, что на протяжении этих лет семья сменила всего несколько адресов, и большую часть времени провела в самом центре города - на Амалиенштрассе, Габельсбергер-штрассе и на Глюкштрассе, которые пересекаются друг с другом. Дома, где жили Коцебу, расположены в непосредственной близости от Людвигштрассе, в десяти минутах ходьбы от королевской резиденции в одну сторону и Старой и Новой пинакотек и Королевской площади - в другую. Сведения о месте проживания семьи в первой половине 1850-х гг. обнаружить не удалось (в 1852-1853 гг. Коцебу находились в Италии), а с 1856 г. они прослеживаются четко. В 1856-1858 гг. семья жила на Амали-енштрассе, параллельной Людвигштрассе, однажды поменяв дом (№ 88) на расположенный почти напротив (№ 8)2. Заметка о выставленной для обозрения в мастерской художника картине «Сражение при Треббии» свидетельствует о том, что в 1858 г. его ателье находилось по адресу Амалиенштрассе, 4/2 [28, S. 11]. В 1859 г. Коцебу переехали на Карлштрассе, 54, но прожили здесь всего год [8, S. 211].
На Глюкштрассе - улочке, расположенной близ дворца Вит-тельсбахов, в доме 10а [9, S. 201] семья провела следующие пять лет. Во дворце в 1848-1868 гг. жил король Людвиг I. Другой стороной улица выходила на огромный дворец Лейхтенбергских, в котором с 1852 г. жил принц Луитпольд, в будущем - принц-регент Баварии. Адреса семьи художника, находившегося в расцвете своего таланта, в полной мере отвечали его высокому положению в Мюнхене. В 1865-1869 гг. Коцебу проживали на Габельсбергерштрассе, 65 [10, S. 242]. Адресные книги за 1870 и 1871 гг. не содержат упоминания имени художника. Вероятно, в это время он отсутствовал в Мюнхене, так как работал над серией картин, посвященных войне со Швецией 1808-1809 гг., бывал в Санкт-Петербурге, ездил
в Финляндию осматривать места сражений и вполне мог оставаться в течение какого-то времени в Ревеле и Йерлепе, где проживали родственники его жены Шарлотты и находилось имение ее семьи -отсюда было удобнее ездить в Финляндию.
После возвращения [15] Коцебу снова обосновываются в самом центре города: в 1872 г. - на Бриеннерштрассе, 54 [11, S. 267]. Затем они вернулись в хорошо знакомый им квартал вблизи Глюки Амалиенштрассе и вплоть до смерти Александра в 1889 г. жили по адресу Габельсбергерштрассе, 86 [12, S. 274]. Ни один из этих домов не сохранился до наших дней. Отчасти виной тому послевоенное развитие транспортной инфраструктуры в Мюнхене: часть улицы Глюкштрассе уничтожили при строительстве кольцевой улицы Оскар-фон-Миллер-ринг.
Александр представлял собой видную фигуру в мюнхенском обществе того времени. Когда он только появился в Мюнхене, это был отставной гвардейский офицер, художник-баталист, работавший над исполнением императорских заказов, товарищ детства наследника русского престола [27, S. 361]. Конечно, его фамилию знали и благодаря творчеству и трагической судьбе отца, известного литератора. Спустя несколько месяцев Коцебу стал академиком петербургской Академии художеств: это было важно для его статуса в баварской столице искусств. Адресные книги Мюнхена содержат не только фамилии и адреса жителей, но и род их деятельности, а также звания. Рядом с фамилией Александра уже в 1858 г. появляется запись «императорский русский придворный художник». Впоследствии к этому прибавляется звание русского профессора, а затем - почетного члена Мюнхенской академии художеств.
Специфика творчества Александра, близость к русскому двору послужили причиной того, что в его мастерской бывали и представители русской императорской фамилии, и творец нового Мюнхена король Людвиг I, к тому времени передавший свои полномочия сыну, и сам Максимилиан II. Визит Людвига в мастерскую Коцебу, очевидно, находившуюся на Амалиенштрассе, 4/2, запечатлел Шар-лемань: его литография опубликована в «Русском художественном
листке» В. В. Тимма N° 10 за 1858 г. Из семейной хроники следует, что нередко Людвиг не объявлял о своих визитах заранее, приходя по-дружески.
Работа поглощала Александра целиком, его трудоспособность и исключительная внимательность к материалу и концентрация вызывали восхищение коллег-художников. Шарлотта, «остроумная и очаровательная» [27, р. 362], была сердцем дружеской компании, собиравшейся в доме Коцебу. В это общество входила элита королевства: министры, генералы, художники... Среди коллег, часто посещавших дом Коцебу, - директор Мюнхенской академии художеств В. Каульбах (ему принадлежит большой карандашный портрет Коцебу, находящийся в собрании семьи в Траунштайне), наследовавший ему К.-Т. фон Пи-лоти, мастера, принесшие славу мюнхенской школе живописи, - М. Швинд, В. Кобель, придворный художник И.-К. Штилер и другие. Профессиональное общение связывало Александра с баталистами местной школы - Петером Хессом, Альбрехтом и Францем Адамами.
В 1863 г. семья приобрела большой загородный дом на берегу Штарнбергского озера. Как и городские квартиры Коцебу, этот дом находился в очень престижном месте. Его прежним владельцем был К. фон Перфалль, управляющий Баварским придворным театром, а среди соседей были министр-президент Баварии Л. фон дер Пфордтен, министр внутренних дел М. фон Файлич, начальник баварского генерального штаба, генерал от инфантерии Л. фон дер Танн, личный врач Людвига I И.-Н. фон Рингзайс и другие важные и интересные личности. Александр любил охоту и часто охотился здесь вместе с директором Академии художеств К.-Т. фон Пилоти, выдающимся немецким врачом-дерматологом И. фон Линдвурмом и др. В этом доме семья Коцебу проводила почти весь год, перебираясь в город только на зимнее время.
Завершенные картины перед отправкой в Россию художник зачастую представлял в своей мастерской мюнхенской публике. В 1855 г. российский посланник в Мюнхене Д. П. Северин сообщал в Петербург, что картиной «Сражение при Нови» «вос-
хищались здесь, начиная с короля Людовика, все первоклассные художники и знатоки» [1, л. 134-134 об]. Спустя три года Северин писал министру императорского двора В. Ф. Адлербергу: «Сражение при Треббии» «оценено здесь выше всех предыдущих сего художника, который по справедливости делает честь нашей национальной школе» [1, л. 194-194 об.]. Картина демонстрировалась публике в мастерской художника на Амалиен-штрассе, 4/2, - об этом существует небольшая заметка в газете «Мюнхенский ежедневник» [28, S. 11]. Все средства, вырученные от показа, были направлены в Общество помощи нуждающимся художникам. «Сражение при Треббии» получило высокую оценку не только в мюнхенской [23, S. 11-12], но и в штутгартской прессе [21, S. 60-61]. В «Русском художественном листке» Тим-ма содержится пространное описание «Сражения при Треббии», сделанное со слов русского путешественника, посетившего мастерскую Коцебу [16]. 3/15 февраля 1860 г. Северин сообщал, что картина «Переход Суворова через Паникс» имела в Мюнхене «успех огромный» [1, л. 226-226 об.].
Некоторые картины художник выставлял перед отправлением в Россию и в Штутгарте. Это происходило по желанию вюртембергской королевы, великой княжны Ольги Николаевны, издавна благоволившей художнику. Надо сказать, что в Штутгарте творчество Александра всегда привлекало большое внимание, и в художественных журналах встречаются статьи о его картинах, печатавшиеся по мере завершения работы над ними (о «Переходе через Чертов мост» [20, S. 62]) или даже до того, в качестве своеобразного анонса (таково сообщение о «Сражении в Муттенской долине» [22, S. 46-47]). В 1864 г. в Штутгарте была выставлена и самая большая и торжественная картина Коцебу - «Победа под Полтавой», за которую позднее, в 1867 г., он получит золотую медаль на Всемирной выставке в Париже. Несколько заметок, опубликованных в газете «Диоскуры», сохранили отличные отзывы о ней [25, S. 9].
В Мюнхене Коцебу занимался только исполнением заказов российских императоров. За одним исключением. Весной 1859 г.
король Максимилиан II заказал ему картину для Максимилиане-ума - нового грандиозного здания, задуманного в качестве «национального сооружения» Баварии, центра культуры, призванного прославить династию Виттельсбахов. Картина должна была в символической форме запечатлеть основание Санкт-Петербурга Петром I. Перед тем как принять предложение, художник испросил разрешения Александра II и получил высочайшее соизволение [1, л. 211-213]. Коцебу заключил контракт 28 января 1860 г. [13, S. 113]. Картину надлежало завершить к 1 декабря 1862 г., но она была готова уже 17 марта 1862 г. [14, S. 150] и заняла свое место в Исторической галерее Максимилианеума.
Коцебу участвовал в создании художественного убранства Максимилианеума вместе со многими представителями прославленной мюнхенской школы. Король привлек к работе В. Кауль-баха, К.-Т. фон Пилоти и других мастеров, а также нескольких живописцев из иных немецких центров искусств. Иностранцев было всего двое: француз А. Кабанель, написавший «Грехопа-дение»3, и Коцебу. Однако и документы, и труды современных историков искусства позволяют отметить интересный феномен: Александра, несмотря на его российское подданство, считали в Мюнхене своим, местным художником, представителем мюнхенской школы. Немец по национальности, придворный русский живописец и профессор Императорской академии художеств в Санкт-Петербурге, он давно и плодотворно работал в баварской столице и являлся крупной фигурой в местной художественной жизни. В его мастерской бывали и Людвиг I, и Максимилиан II, а мюнхенская публика с большим интересом осматривала большие батальные полотна, созданные по заказам российских императоров. Его воспринимали как немца на русской службе, и в баварской прессе его причисляли к кругу мюнхенских художников, которому он де-факто и принадлежал [24, S. 80]. «Придворным русским художником (из Мюнхена)» назван Александр в издании, посвященном Максимилианеуму [34, S. 10].
Примечательно, что и в дальнейшем принадлежность Коце-бу к мюнхенской школе всячески подчеркивалась крупнейшими
немецкими искусствоведами. Так, Ф. Пехт в отзыве о Всемирной выставке в Париже (1867) назвал «Полтавскую битву» лучшей картиной среди всех произведений русских художников [30, S. 22], в другом - описывая творчество немецких (не русских!) баталистов, причислил его к представителям мюнхенской школы - «поскольку он немец» [30, S. 132]. Мысль о принадлежности Коцебу к кругу мюнхенских живописцев Пехт неоднократно повторит и впоследствии, в том числе в своей капитальной «Истории мюнхенского искусства в XIX веке» [29, S. 230-232]. Пехт не был единственным: другой крупнейший искусствовед Германии тех лет - А. Розенберг также включил Коцебу в раздел своей «Истории современного искусства», посвященный мюнхенской школе [32, S. 20].
Дело было, конечно, далеко не только в немецком происхождении Александра, но и в его глубокой интегрированности в художественную жизнь Мюнхена, его заметной роли в развитии искусства на берегах Изара и, безусловно, в высоком уровне картин - подобных ему баталистов в Мюнхене не было. Всеобщее признание таланта Александра - профессора российской Императорской академии художеств и почетного члена Мюнхенской академии - очевидно. Решение выбрать баварскую столицу местом жизни и творчества, принятое художником в 1850 г., оказалось исключительно удачным, и ныне мы имеем в его лице интереснейший пример живописца, принадлежащего не только русскому, но и мюнхенскому искусству.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Письмо президента Императорской академии художеств герцога М. Лейхтенбергского академику Коцебу от 25 октября 1850 г., находится в собрании семьи Коцебу в Траунштайне (ФРГ).
2 1856 г. - Амалиенштрассе, 88 [6, 8. 133]. 1858 г. - Амалиенштрас-се, 8 [7, 8. 221]. Нумерация домов в Мюнхене до 1871 г. была иной, чем сейчас: номера начинались на одной стороне, возрастали подряд - без разделения на четную и нечетную стороны - до конца улицы, а затем продолжали возрастать к ее началу. Таким образом, последний дом оказывался напротив первого. План Мюнхена 1871 г. назван «Планом с новым порядком нумерации домов».
3 Изначально картину предложили писать И. Фландрену, крупному мастеру религиозной и исторической живописи, однако тот неожиданно скончался, и «Грехопадение» написал Кабанель.
ИСТОЧНИКИ И БИБЛИОГРАФИЯ
1. РГИА (Российский государственный исторический архив). Ф. 472. Оп. 17 (100/937). Д. 32.
2. РГИА. Ф. 789. Оп. 1 Ч. 2. 1847 г. Д. 3208.
3. РГИА. Ф. 789. Оп. 2. 1851 г. Д. 122.
4. РГИА. Ф. 789. Оп. 14. Д. 118 К.
5. РГИА. Ф. 789. Оп. 19. Д. 722.
6. Adressbuch von München für das Jahr 1856. München, 1856.
7. Adressbuch von München für das Jahr 1858. München, 1858.
8. Adressbuch von München für das Jahr 1859. München, 1859.
9. Adressbuch von München für das Jahr 1860. München, 1860.
10. Adressbuch von München für das Jahr 1865. München, 1865.
11. Adressbuch von München für das Jahr 1872. München, 1872.
12. Adressbuch von München für das Jahr 1873. München, 1873.
13. Bayerisches Hauptstaatsarchiv. Geheimes Hausarchiv. Hofsekretariat 374.
14. Bayerisches Hauptstaatsarchiv. Geheimes Hausarchiv. Hofsekretariat 409.
15. Stadtarchiv München. Haupt-Liste für den In-Reichs-Aus-Länder. № 59925.
16. А. Е. Коцебу // Русский художественный листок. 1858. № 10. С. 3-4.
17. Описание общего собрания Императорской Академии художеств и отчет ея за 1850-1851 академической год. СПб., 1851.
18. Отчет Императорской Академии художеств за 1849-1850 академический год. СПб., 1850.
19. Садовень В. В. Русские художники баталисты XVHI-XIX веков. М. : Искусство, 1955.
20. Deutsches Kunstblatt. 1857. № 7.
21. Deutsches Kunstblatt. 1858. O. N.
22. Deutsches Kunstblatt. 1858. № 6.
23. Die Dioskuren. 1858. № 26.
24. Die Dioskuren. 1860. № 8.
25. Die Dioskuren. 1865. № 2.
26. D. R. Korrespondenzen // Die Dioskuren. № 52. 1864. S. 460.
27. Kotzebue R. von. History and genealogy of the Kotzebue family. Completed from general Paul von Kotzebue's memories followed by historical data about note-worthy persons. Paris, 1984.
28. Münchner Tages-Anzeiger. 1858. Nr. 3.
29. Pecht F. Geschichte der Münchener Kunst im neunzehnten Jahrhundert. München : Verlagsanstalt für Kunst und Wissenschaft, 1888.
30. Pecht F. Kunst und Kunstindustrie auf der Weltausstellung von 1867: Pariser Briefe. Leipzig : F. A. Brockhaus, 1867. 331 S.
31. Rechenschafts-Bericht des Verwaltungs-Ausschusses des Kunstvereins in München für das Jahr 1850. München, 1851.
32. RosenbergA. Geschichte der modernen Kunst. Bd. 3. Leipzig : Verlag von Fr. Wilh. Grunow, 1894.
33. Sommer E.F. Alexander von Kotzebue // Jahrbuch des baltischen Deutschtums. 1980. Lüneburg, 1979. S. 41-51.
34. Verzeichnis der Gemälde und Statuen des Kgl. Maximilianeums. München : C. Wolf & Sohn, 1914. 16. S.
35. Wegweiser für die K. Haupt- und Residenzstadt Stuttgart aus das Jahr 1849. Stuttgart : Carl Hauber, 1849. 252 S.
