CC BY
36Григорий Львович АРШ
Албания,
первый год независимости (по материалам русской печати)
В октябре 1912 г. вспыхнула Первая Балканская война. В результате территория Балкан была разделена между балканскими союзниками. Многовековому османскому господству на Балканах пришел конец. Однако распределение отвоеванных у Османской империи территорий вызвало острый конфликт между участниками Балканского союза и спровоцировало в июне 1913 г. Вторую Балканскую войну.
Балканские войны обострили албанский вопрос. К их началу албанцы, несмотря не свою длительную и упорную борьбу за освобождение, оставались единственной балканской нацией, не имевшей своей государственности. Но 28 ноября 1912 г. на всеалбанском конгрессе во Влёре была провозглашена независимость Албании.
У рождавшегося в муках нового государства возникли серьезные проблемы, связанные с государственным устройством и территориальным разграничением. Наиболее серьезной представлялась вторая проблема. Дело в том, что соседние с Албанией государства — Сербия, Черногория и Греция — предъявили претензии на те или иные части албанской территории. Удовлетворение этих претензий в полном объеме оставило бы от нового государства лишь небольшой обрубок.
Определение территориальных рамок вновь возникшего государства решили взять на себя великие державы, послы которых собрались 17 декабря 1912 г. в Лондоне на конференцию по балканскому вопросу. Позиции ее участников по албанскому территориальному разграничению в основном определялись их принадлежностью к той или иной военно-
280 г.л.арш
политической группировке, на которые тогда была расколота Европа: Тройственному согласию или Тройственному союзу. Россия на конференции действовала исходя из своих союзнических отношений с Сербией и Черногорией, а также исходя из панславистских настроений ее правящих кругов и части общества. Однако ознакомление с некоторыми публикациями российской прессы этого периода позволяет утверждать, что общественное мнение России отнюдь не полностью разделяло эту позицию.
Позицию царского правительства и националистических кругов соседних с Албанией стран полностью поддержала ультрареакционная газета «Новое время». Она сообщила о провозглашении независимости Албании и признании ее автономии великими державами1. В то же время «Новое время» в своем комментарии поставило под сомнение право албанцев иметь свое независимое государство. «Если бы албанцы, — писала газета, — были народом, который безпрерывно волновал Европу или ближайших соседей своей открытой или подпольной, глухой борьбой за независимость и единство, как, например, боролись до сих пор болгары, отчасти сербы и греки, можно было бы понять желание водворить наконец покой и в Албании дарованием ей автономии или независимости. Но такой борьбы и стремлений у албанцев не было... Ни одно ружье до сих пор не выстрелило за албанское единение, за албанскую независимость, за новое албанское мусульманское государство»2. Здесь нет необходимости полемизировать с утверждением автора статьи об отсутствии у албанцев стремления к достижению свободы и независимости, ничего общего с действительностью не имеющим. Большинство русских периодических изданий в той или иной мере разделяло позицию «Нового времени».
Другую позицию по албанскому вопросу заняла либеральная «Речь», печатный орган партии кадетов. Следует заметить, что еще до начала Первой Балканской войны газета обратила внимание на усиление национальной активности среди албанцев Косово. 20 июля (2 августа) 1912 г. «Речь» опубликовала об этом статью под заголовком «Албанское дви-
Албания, первый год независимости (по материалам русской печати) 281
жение», где говорилось: «В течение последней недели кризис, который переживает Оттоманская империя, осложнился новым фактором: окончательной организацией албанского движения в так называемой Старой Сербии... Албанские восстания вообще стали хроническим явлением последних лет. Но до сих пор восставшие албанцы трактовались правительством как разбойничьи банды. Восстанцы не осмеливались покидать неприступных горных высот, и там принуждены были их искать, окружать и оттеснять шаг за шагом турецкие регулярные войска. В настоящее время мы видим совсем иное. Турецкие войска парализованы и бездействуют. Турецкие местные власти подают в отставку и уезжают из Старой Сербии. Албанцы же спускаются с гор и систематически занимают один за другим все города как низинной восточной половины Старой Сербии, так называемого Косова поля, так и западной гористой, так называемой Метохии».
«Речь» публиковала также материалы, касающиеся политики Сербии и Черногории в отношении Албании. Пропаганда этих стран предпринимала попытки доказать, что албанцы не имеют никаких оснований претендовать на автономию, а тем более независимость. Так, газета перепечатала в своем номере от 12 (25) ноября 1912 г. заметку из официозной газеты Черногории «Глас Црногорца». Дата публикации этой заметки не приводится, однако, судя по ее содержанию, она относится к периоду Первой Балканской войны. Этот черногорский орган, в частности, писал: «Албания, которая не имеет ни собственной истории, ни своей азбуки, литературы и общего языка, боролась не против турок, а против младотурецко-го режима, который намеревался лишить их [албанцев] права ношения оружия, в котором они нуждались для истребления сербов. Ныне Албания сражается на стороне турок, так как у нее нет своей национальности».
Сходные мнения высказал и профессор Белградского университета А. Белич, о котором также сообщила «Речь»3. Сербский профессор доказывал, что Сербии за счет Албании должен быть предоставлен выход к Адриатическому морю. Мотивировалось это тем, что якобы у албанского народа еще
282 г.л.Арш
не выработалось того общественного самосознания, которое необходимо для создания вполне самостоятельного государства. Далее автор утверждал, что носителем зарождения национальных стремлений албанцев является узкий круг людей, не имеющий почти никаких связей с народом.
Этот материал сопровождался критическим комментарием со стороны редактора «Речи» П. Н. Милюкова, выразившего несогласие с мнением белградского профессора о неготовности албанцев к независимому существованию. Редактор газеты высказался в этой связи следующим образом: «Я продолжаю несколько расходиться с А. И. Беличем относительно степени национальной зрелости (или, лучше сказать, незрелости) албанцев. Не думаю я и того, чтобы молодое поколение так уж решительно порвало с народом. О противном свидетельствуют первые успехи албанской народной школы, первые шаги албанских учительских институтов, а также и первые опыты албанской журналистики, как бы они ни были наивны и несовершенны»4.
Провозглашение независимости горячо поддержала и большевистская «Правда». 27 и 28 ноября (10 и 11 декабря) 1912 г. в газете была опубликована большая статья под заголовком «Шкипитары — орлы». Приветствуя освобождение Албании от турецкого ига, автор привел наиболее яркие страницы из истории освободительной борьбы албанского народа на протяжении XIX и начала XX вв. Рисуя сложные внутренние и международные условия, в которых произошло освобождение, «Правда» подчеркивала, что оно есть прежде всего результат длительной героической борьбы албанского народа5.
В 1913 г. русские периодические издания продолжали уделять внимание событиям в Албании. Здесь шла речь, в частности, о формировании территориальных пределов рождающегося государства. Публикациям по этому вопросу предоставил место, например, журнал «Вестник Европы». Действия великих держав по территориальному разграничению Албании «Вестник Европы» расценивал как проалбанские и направленные против интересов Сербии и Черногории. Это утверждалось в одной из статей, опубликованных в журнале:
Албания, первый год независимости (по материалам русской печати) 283
«Дипломатия усердно занимается теперь албанским вопросом. Албании суждено было сделаться предметом забот и споров прежде, чем она успела родиться на свет в виде особого государства. Странно, что это неродившееся еще государство пользуется уже несомненными преимуществами пред Сер-биею и Черногориею и удачно отрывает от них целые области, завоеванные ими с оружием в руках». В качестве примера приводился захват Скутари (Шкодра) у черногорцев, взятого штурмом в апреле 1913 г., а в мае того же года переданного под международный контроль6.
Газета «Речь» после провозглашения независимости Албании также продолжала следить за событиями в этой стране. Здесь она имела важное преимущество перед другими изданиями, так как получала свои материалы из первых рук. В июле 1912 г. ее корреспондент Владимир Викторов находился в Приштине и посылал оттуда свои материалы. В октябре 1913 г. он оказался во Влёре, резиденции временного албанского правительства. С территории Албании он отправил в газету пять своих очерков, объединенных заголовком «Среди свободных шкипетаров»7. Материалы для них журналист собрал в результате своих путешествий по стране. Помимо Влёры, он побывал также в Дурресе, Эльбасане, Тиране, Круе и других местах. Он встречался со многими албанскими деятелями, имел продолжительную беседу с председателем албанского правительства Исмаилом Кемали. Его очерки представляют большой интерес не только потому, что Викторов был первым русским журналистом, побывавшим в независимой Албании, но и ввиду объективного анализа обстановки в этой стране, сочетавшегося с доброжелательным отношением к албанскому народу.
В очерках В. Викторова содержатся интересные наблюдения о положении в Албании в первый год ее независимого существования. Русскому журналисту бросились в глаза большой патриотический подъем, пробуждение общественной жизни в стране, избавившейся от жестокого турецкого ига. Из Одессы, Каира, Бухареста, США и с других концов света во Влёру, по словам Викторова, ежедневно прибывали албанские патриоты. Свержение турецких завоевателей, стремившихся держать ал-
284 г.л.Арш .—««.««„„с««»^^^
банский народ в темноте и невежестве, пробудило в широких слоях населения огромную тягу к образованию. Правительство Исмаила Кемали, сообщал Викторов, успело открыть две нормальные школы (в Эльбасане и Канине)*. Число желающих поступить в них втрое превзошло число имеющихся вакансий, так что перед правительством стоит вопрос об открытии, по крайней мере, еще трех или четырех нормальных школ.
Викторов отдавал себе отчет в трудностях и опасностях, внешних и внутренних, подстерегавших молодое албанское государство, которое стало полем соперничества и захватнических устремлений крупных держав, прежде всего Австро-Венгрии и Италии. Обе державы боролись за экономическое и политическое преобладание в стране. Русский журналист обратил внимание на то, что австрийские штаб- и обер-офицеры «большими, веселыми группами» совершают «полевые поездки» по стране, имеются уже здесь венгерские инженеры и коммивояжеры из Франкфурта и Дрездена. Итальянские и австрийские предприниматели, соревнуясь друг с другом, строят «в албанских трущобах» громадные отели и рестораны8.
Большую опасность для Албании представляли и поползновения на ее территорию соседних балканских стран, получавшие поддержку великих держав. В марте 1913 г. конференция послов в Лондоне приняла решение о передаче области Косово, с преобладающим албанским населением, Сербии. Результатом стал трагический исход многих тысяч албанцев из Косово в свободную Албанию, зафиксированный Викторовым. Эти беженцы, лишившиеся всего своего имущества, по словам журналиста, «живут, в буквальном смысле слова, подаянием». Тогда, по данным корреспондента, в Албанию бежало из Косово, а также из Македонии, около 125 тыс. человек, ставших, по замечанию Викторова, обузой «для молодого, еще только формирующегося государства». «Обуза» эта касалась в основном Северной и Центральной Албании, но большое давление испытывало и население албанского юга. Здесь, как и на севере страны, работала Международная комиссия по территориальному разграничению. Греция, оккупировавшая
* Нормальная школа - средняя школа более высокого уровня.
Албания, первый год независимости (по материалам русской печати) 285
часть Южной Албании, произвольно старалась «улучшить» в свою пользу этнический состав ее населения. По этому вопросу Викторов получил сведения, что греки любыми способами стараются повлиять на членов Международной комиссии: «Желая ввести в заблуждение членов комиссии, они массами угоняют албанское население Эпира, мужское население держат в тюрьмах и казармах, а женское просто под замком. В албанских домах устраивают своих эвзонов*, переодетых в крестьянское платье, и таким образом создают иллюзию, будто в таких албанских городах, как Корча и Гирокастра (Арги-рокастро), никогда не было албанцев»9.
В ходе пребывания Викторова в Албании у него возник вопрос и о взаимоотношениях албанцев с Турцией. На всем протяжении чужеземного господства албанцы боролись за свое освобождение, и провозглашение независимости Албании явилось закономерным результатом этой борьбы. Но одновременно в период османского господства значительная часть албанцев перешла в мусульманство, и верхушечная часть албанского общества тесно связалась с правящим слоем Османской империи; албанцы нередко участвовали и в карательных акциях Порты. Это создало почву для обвинения албанцев, особенно со стороны их балканских соседей, в туркофильстве. Викторов пытался выяснить у своих албанских друзей, какое место занимает мусульманство в духовной жизни албанцев, и получил следующий ответ, который он изложил в своем очерке от 28 октября (10 ноября) 1913 г.
«Вопросы религии, — обдуманно и серьезно говорили мне албанцы, — останутся вопросами религии. Если бы мы старались вам доказать, что вся мусульманская часть албанского населения перестала быть мусульманами и потеряла всякую связь с халифатом**, это было бы с нашей стороны ложью и лицемерием. Нет, мусульмане остались и, должно быть, останутся мусульманами, и из 1 200 000 человек общего населения они удержат за собой, по всей вероятности, преобладающую
* Эвзоны - элитные части греческой армии.
** Халифат - система духовного руководства мусульманами, в том числе не подчиненными светской власти, на которую претендовали турецкие султаны.
286 Г.Л. Арш
по количеству роль (850 тыс. против 150 тыс. православных и 200 тыс. католиков). Но, — и это необходимо иметь в виду, — албанцы никогда не были фанатиками».
Викторов приводит еще одно свидетельство об отсутствии у албанцев какого-либо религиозного фанатизма и о нормальных отношениях, существовавших между албанцами-мусульманами и албанцами-православными. Это свидетельство принадлежит митрополиту Иакову из Дураццо (Дуррес). Этот иерарх, которого русский журналист характеризует как греческого националиста, «ни в коем случае не склонного переоценивать качества албанского народа», в беседе с Викторовым несколько раз «возвращался к вопросу о том, что между албанцами-православными и албанцами-мусульманами нет никакой вражды. Мусульмане и православные живут в мире и согласии друг с другом, даже в тех селах, где они не разграничены и где им приходится на каждом шагу сталкиваться друг с другом»10.
Помимо внешних угроз, на пути прогрессивного, демократического развития Албании стояли серьезные внутренние проблемы. Страна вышла из многовекового турецкого рабства с грузом невероятной отсталости; особенно это касалось албанской деревни. Здесь вся власть оставалась в руках беев (помещиков), безжалостно угнетавших крестьян. Яркую картину засилья беев Викторов дает в одном из своих очерков: «Везде, для каждого маленького участка этой маленькой земли в центре мирозданья стоит бей, непременно грозный, непременно — недоступный, непременно — очень богатый и непременно — мусульманин. Он центр мирозданья, потому что он владелец всей земли в округе, потому что он — полководец и генералиссимус местной милиции, он — верховный законодатель и он же — верховный судья. Вокруг него — крестьянство, все равно, из кого бы оно ни состояло: из гегов или тосков, но оно именно и непременно "вокруг" бея. Оно обрабатывает землю бея. Оно проводит дороги от реки к усадьбе бея (других дорог вообще в Албании нет), оно строит новые амбары для бея, когда не хватает старых. Оно до такой степени "вокруг" бея, что у него не остается ни времени, ни охоты заботиться о себе»11.
Албания, первый год независимости (по материалам русской печати) 287
Но, несмотря на все трудности, албанский народ, как надеялся Викторов, найдет в себе достаточно сил для того, чтобы отстоять свою свободу. Для этого, по мнению русского журналиста, нужны были радикальные перемены в общественном строе Албании. Отвечая некоторым западноевропейским публицистам, ставившим под вопрос жизнеспособность албанского государства и даже само существование албанского народа, Викторов писал 29 ноября (12 декабря) 1913 г.: «Мои наблюдения этого года, так же как все то, что я видел в Албании в прошлом году, произвели на меня совершенно определенное впечатление в том смысле, что если коренная реформа социально-экономического строя Албании вырвет из рук беев их исключительные полномочия, если албанское крестьянство познакомится с прелестями работы не на беев, а на самих себя, если коренная, извне пришедшая революция модернизирует устои этой страны, то все те положительные качества, которые я видел у албанцев, быстро приведут их к полному национальному самоопределению и обеспечат за ними в будущем самостоятельное национальное существование».
Примечания
1 Новое время. 1912. 18 ноября (1 декабря), 28 ноября (11 декабря).
2 Новое время. 1912. 30 ноября (13 декабря).
3 Речь. 1912. 7 (20) декабря.
4 В самой Сербии точка зрения А. Белича не встретила полной поддержки. Так, социал-демократ Д. Туцович писал о росте национального самосознания албанцев, проявляющегося в развитии национальной культуры, о значении албанских восстаний, подготовивших достижение независимости. См.: Искендеров П. А. Сербия, Черногория и албанский вопрос в начале ХХ века. СПб, 2013. С. 222.
5 Арш Г.Л., Сенкевич И. Г., Смирнова Н. Д. Краткая история Албании. М., 1965. С. 174-175. Шкипитар ^Ир1рё1аг) - самоназвание албанцев.
6 Вестник Европы. 1913. Кн. 4. С. 409.
7 Речь. 1913. 22 октября (4 ноября), 28 октября (10 ноября), 2 (15) ноября, 29 ноября (12 декабря), 13 (26) декабря.
8 Речь. 1913. 29 ноября (12 декабря).
9 Речь. 1913. 1 (15) ноября.
10 Речь. 1913. 29 ноября (12 декабря). О нормальных и даже дружественных отношениях между албанцами обеих религий писал и русский дипломат и публицист М. А. Хитрово, побывавший в стране в середине XIX в. См.: Краткая история Албании. М., 1992. С. 72.
11 Речь. 29 ноября (12 декабря) 1913 г. Геги (северные албанцы) и тоски (южные албанцы) отличаются друг от друга главным образом диалектными особенностями в языке.
