CC BY
56
актуальные вопросы военно-технического сотрудничества
а. д. плешков,
кандидат экономических наук, старший офицер департамента финансового планирования и финансирования Министерства обороны РФ
В статье исследуются актуальные вопросы военно-технического сотрудничества, вызванные необходимостью совершенствования контроля над экспортом вооружения и военной техники (ВВТ) в целях соблюдения национальных интересов страны-экспортера ВВТ. Поставки ВВТ предлагается осуществлять на принципах логистики, объекты логистической инфраструктуры приравнивать к объектам с особо опасными свойствами, а условия экспортных контрактов расширять в рамках положений вненационального права (Принципов УНИД-РУА), требований соблюдения национальных интересов страны-экспортера ВВТ с целью предотвращения угроз безопасности данным объектам.
Ключевые слова: военная экономика, военно-техническое сотрудничество, вооружение и военная техника, национальные интересы, военные конфликты, интегрированные технологические цепочки, логистика, особо опасные объекты, безопасность особо опасных объектов, национальное и вненациональное право.
Россия, развивая военно-техническое сотрудничество, в 2006 г. вышла на первое место в мире по экспорту вооружения и военной техники (ВВТ). Но в 2007 г. объем экспорта ВВТ сократился, поэтому лидерство в этом виде бизнеса перешло к США [1]. Однако «Рособоронэкспорт» и другие участники этого рынка своих позиций не сдали и готовят новый прорыв на мировой рынок вооружений [2]. В поддержку их планов Минобороны России пошло на увеличение оборонного бюджета на 2008 г. (Минфин России его поддержал [3]), а у ряда организаций ОПК заметно выросло число экспортных контрактов как с традиционными [4], так и новыми импортерами ВВТ [5].
Вместе с тем вооруженный конфликт, имевший место в августе 2008 г. между Грузией и Южной Осетией, выявил, что поставленное на экспорт, модернизированное или выпускаемое по лицензии российские ВВТ, могут применяться как
против России, так и ее союзников [6]. Так как данная ситуация является типичной для отношений военно-технического сотрудничества многих стран—экспортеров ВВТ, в целях выработки мер и рекомендаций по разрешению возникающих при этом международных проблем [7] мирным путем становится актуальной задача ее более детального изучения.
В результате анализа указанных проблем и в целях защиты национальных интересов стран—экспортеров ВВТ в работе предлагается усовершенствовать меры по безопасности эксплуатации ВВТ на всех этапах их жизненного цикла [8]. Для этого предлагается предусматривать следующие дополнительные меры контроля: поставки ВВТ осуществлять на принципах логистики (стратегический уровень контроля), объекты логистических цепочек приравнивать к производственным объектам с особо опасными свойствами (тактический уровень контроля), для ужесточения требований к контрагентам в части нераспространения и адекватного использования ВВТ расширить условия международных контрактов (оперативный уровень контроля) формулировками, не ухудшающими национальные интересы стран-экспортеров, и для этого использовать юридические возможности, предоставляемые положениями вненационального права (Принципов УНИДРУА).
Стратегический уровень контроля предполагает ликвидацию противоречий либо, как минимум, их локализацию и ослабление в рамках всей инфраструктуры логистических цепочек. Фактически на этом уровне должны приниматься и реализовы-ваться глобальные (с точки зрения национальных интересов сторон экспортной сделки) решения.
Тактический уровень контроля предполагает решение задач, обеспечивающих ликвидацию угроз
- 59
или предотвращение их воздействия на объекты логистических цепочек. На этом уровне должны решаться комплексы превентивных мер. На оперативном уровне контроля предусматриваются конкретные мероприятия, обеспечивающие ликвидацию причин и последствий угроз. Результаты решения задач здесь представляют собой преимущественно комплексы оперативных мероприятий.
Предложения по повышению безопасности производства, хранения, сбыта и утилизации ВВТ с использованием принципов логистики. Известно, что в развитых странах объектом хозяйственного управления являются надежно контролируемые собственниками глобальные интегрированные технологические цепочки (ИТЦ). На их основе формируются также цепочки добавленной стоимости, определяющие эффективность экспорта ВВТ [9]. ИТЦ формируют сети предприятий и организаций, взаимодействующих в рамках соглашений долгосрочных контрактов и участвующих в разработке, производстве, реализации и утилизации конечной продукции.
Можно выделить следующие особенности ИТЦ: устойчивый характер кооперации, определяемый усложнением конечной продукции, ее растущей наукоемкостью и длительным научно-производственным циклом; межотраслевой принцип кооперации, связанный с участием в технологическом процессе не только производственных, но и маркетинговых (обосновывающих целесообразность создания новой продукции и рынков сбыта), научно-технических (прикладные исследования, опытно-конструкторские, технологические, проектные и организационные разработки), сбытовых и сервисных (дилеры, лизинговые фирмы, центры технического обслуживания, утилизации и т. д. [10]), финансовых организаций (кредитование, расчеты и т.д.); глобальные масштабы кооперации, обусловленные интеграцией региональных и национальных рынков, а также снижением серийности производства сложного оборудования, что требует расширения географии приема заказов; повышение надежности кооперации — установление объема, сроков и технических условий поставок до начала производства на основе организационно-плановых, а не рыночных методов, основанных на учете изменения соотношения спроса и предложения и, соответственно, цен на продукцию.
Главной особенностью ИТЦ является то, что в их структуре происходит производство и реализация в основном специфических активов: комплектующих изделий, оборудования, инструмента,
60 -
технологий, ноу-хау, других нематериальных активов, создаваемых по заказу головной организации данной цепи для изготовления конкретной продукции, но не предназначенных для реализации на свободном рынке широкому кругу потребителей.
В настоящее время в оборонно-промышленном комплексе (ОПК) страны функционирует множество крупных предприятий, выпускающих конечную продукцию стратегического значения (ВВТ). Из-за разрыва производственных связей, общеэкономического спада и неблагоприятных для производства условий, особенно финансово-кредитных и платежных, целостность тех технологических цепочек, в которые предприятия включены, нарушилась. Взаимодействия с поставщиками комплектующих деталей и узлов стали сложнее. Во многих случаях крупным предприятиям приходится самим осваивать изготовление некоторых видов комплектации. В результате уровень межотраслевого разделения и кооперации труда снижается еще больше, все меньше отвечая требованиям наукоемкого и конкурентоспособного производства.
В существующих условиях хозяйствования ориентироваться на восстановление в прежнем виде связей, кооперации и специализации в сфере ОПК не имеет смысла. Наиболее перспективным является научно-техническое и производственно-техническое кооперирование на частно-государственной основе, что требует создания специализированных взаимодополняющих производств, ориентированных на выпуск отдельных видов продукции (полуфабрикатов, материалов, комплектующих изделий, силовых устройств агрегатов, различных механизмов). Однако обязательным для каждого из данных производств является наличие свободных производственных мощностей, материальных, трудовых ресурсов, производственной инфраструктуры и определенных инвестиционных возможностей.
Глобализация экономической жизни обусловливает необходимость формирования интеграционных взаимоотношений отечественных производителей с зарубежными партнерами и внедрения принципиально новых подходов к управлению военно-техническим сотрудничеством. Развивая сферу экспорта ВВТ с учетом необходимости интеграции страны в глобальную экономику, необходимо рассматривать варианты «продления» отечественной организационно-производственной инфраструктуры ОПК в виде ИТЦ за рубежи страны путем налаживания взаимовыгодной, экономически эффективной и технологически прогрессивной интеграции с иностранными переработчи-
ками соответствующего сырья и производителями комплектующих к поставляемым изделиям. Эти мероприятия связаны непосредственно с новыми направлениями в менеджменте экспорта ВВТ на основе логистического инструментария. Интерес и востребованность инновационного потенциала логистики в данной сфере хозяйствования могут быть обусловлены, по нашему мнению, тем, что в деятельности хозяйственных структур ОПК может быть задействован нереализованный потенциал снижения издержек, связанных с управлением всей совокупностью материальных потоков, связанных со снабжением, транспортировкой, физическим распределением, складированием и оказанием сервисных услуг.
В связи с указанным выше госкорпорации «Росвооружение» и прочим организациям-производителям ВВТ предлагается перейти к логистической концепции формирования производства и сбыта ВВТ и в этих целях приступить к созданию в ОПК специализированных производственно-логистических центров со статусом госкорпораций. Центры должны создавать филиалы в странах-импортерах ВВТ, предназначенные для многопрофильного производственного и технического обслуживания и модернизации поставляемых изделий ВВТ, их утилизации. Это приведет к построению качественно новой, безопасной для национальных интересов экономики ОПК, органически связанной с интенсивной информатизацией общества и развитием международной сетевой экономики на принципах геологистики. За счет этого создается единая высокоразвитая индустриальная структура ОПК, способная на стыке взаимодействия с подобными мировыми структурами выходить на мировой рынок в поисках новых потребителей российских ВВТ. В результате сформируется единый «пульсирующий организм» экспортных поставок ВВТ с постоянно меняющимися координатами мировой активности под воздействием «блуждающих» логистических центров с рыночными циклами активности.
Данный «организм» позволит также реализовать стратегию управляемого взаимодействия противоречий в сфере экспорта ВВТ, появление которой обязано опыту крупных промышленных фирм и ТНК [11]. В ее основе лежат три основных принципа: диверсификация, лидерство по издержкам и быстрое реагирование на изменения в динамичной бизнес-среде.
Диверсификация включает в себя вопросы изучения опыта конкурентов, расширения ассортимента, повышения качества продукции за счет модернизации образцов в местах эксплуатации,
лицензирования образцов по упрощенным процедурам.
Лидерство по издержкам включает вопросы изучения опыта конкурентов, создание в странах-импортерах производственно-логистических центров обслуживания и модернизации, мероприятия по сокращению цикла передачи, ввода в эксплуатацию и обслуживания, аутосорсинга с учетом международного разделения труда, использования местных природно-сырьевых ресурсов и рабочей силы и предоставление дополнительных услуг.
Быстрое реагирование на изменения в динамичной бизнес-среде предполагает решение следующих задач: изучение опыта конкурентов, синхронизация следования экспорта за изменением структуры спроса, создание многопрофильных зарубежных альянсов, упреждающее формирование каналов распределения и сокращения времени принятия решений.
Предложения по совершенствованию контроля за экспортом ВВТ. Для решения данного вопроса предлагается определенные указанным выше способом логистические цепочки, включая объекты производства, хранения, модернизации и дистри-бьюции ВВТ, приравнять к производственным объектам с особо опасными свойствами (тактический уровень контроля).
Современная цивилизация формирует большое количество потенциально опасных и одновременно уязвимых (высокорисковых) объектов, обладающих этими характеристиками в силу особенностей технологического процесса, местоположения, размещения на них опасных веществ и материалов, функционального назначения и т. д. Содержание данного понятия включает в себя объекты различных категорий (промышленность, транспорт, энергетика, информационная сфера и др.), которые одновременно характеризуются потенциальной опасностью и уязвимостью с риском массового поражения (например, ядерно опасные, химически опасные, биологически опасные объекты и др.). Эти объекты и становятся главными целями при осуществлении акций технологического терроризма и незаконного вмешательства.
Тем не менее понятие потенциально опасных (высокорисковых) объектов как правовой категории в российском законодательстве до конца не определено. В различных по своей юридической силе правовых источниках для обозначения этих объектов используются разнообразные определения. Например, в Договоре о сотрудничестве стран - участниц Содружества Независимых Государств в борьбе с терроризмом 1999 г. закреплено понятие
- 61
«объекты повышенной технологической и экологической опасности». В него включены «предприятия, сооружения, установки и другие объекты, выведение из строя которых может привести к гибели людей, причинению ущерба здоровью населения, загрязнению окружающей среды либо дестабилизации положения в конкретном регионе или конкретном государстве в целом».
Международная конвенция о борьбе с терроризмом 1997 г. в ст. 1 вводит понятие «объект инфраструктуры», которое «означает любой находящийся в государственной или частной собственности объект, оказывающий или распространяющий услуги в интересах населения, такие, как водоснабжение, канализация, энергоснабжение, снабжение топливом или связь».
Федеральный закон от 21 июля 1997 г. «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» юридически закрепляет понятие «опасный производственный объект», под которым законодателем понимаются «предприятия или их цехи, участки, площадки, а также иные производственные объекты», указанные в приложении к этому закону.
«Требования по предупреждению чрезвычайных ситуаций на потенциально опасных объектах и объектах жизнеобеспечения», утвержденные приказом МЧС России от 28 февраля 2003 г. № 105, закрепляют понятия «потенциально опасные объекты» и «объекты жизнеобеспечения». Следует также отметить, что в ведомственных нормативных правовых актах и исследовательской литературе как синонимы нередко используются такие категории, как «особо важные объекты», «критически важные объекты», «важные государственные объекты», «объекты особой государственной важности», «объекты стратегического значения», «режимные объекты», «критически важные для национальной безопасности объекты инфраструктуры». Такое разнообразие нормативных и доктринальных определений свидетельствует об отсутствии в настоящее время четкого понятийно-категориального аппарата, относящегося к рассматриваемой сфере общественных отношений.
Все приведенные выше термины, на наш взгляд, могут быть обобщены в рамках понятия «высокорисковые объекты», выделенного на основе родового признака, связанного с высокой степенью техногенного риска для населения той или иной территории. Данное понятие позволяет объединить различные объекты, отличающиеся по характеру производства, территориальному положению, ведомственной принадлежности и другим особенностям.
62 -
Такая формулировка позволяет отразить две ключевые характеристики определяемого явления (высокорисковых объектов) — опасность и уязвимость, между которыми существует прямая и неразрывная связь. В связи с этим необходимо отметить дуалистическую связь, существующую между техногенными и террористическими рисками в контексте функционирования высокорисковых объектов. Степень риска (потенциальной опасности) имеет техническую и социальную составляющие и может, таким образом, рассматриваться в двух плоскостях. Обе они имеют в процессе классификации и категорирования равную значимость, поскольку «высокорисковым» с точки зрения террористических угроз тот или иной объект делают не только его технические характеристики, но и ряд социальных факторов, например, состояние оперативной обстановки на территории расположения, уровень социальной напряженности, наличие этнических и конфессиональных диаспор и др. Таким образом, термин «высокорисковый» позволяет в рамках одного понятия совместить два важнейших содержательных компонента: высокорисковый в смысле имманентно присущей потенциальной опасности и высокорисковый как притягательный с точки зрения незаконного вмешательства в его работу. Дуализм связи «технологический терроризм — высокорисковые объекты» выражается также в том, что последние выступают одновременно и как цели, и как орудия преступных деяний.
Существующая на данный момент в Российской Федерации правовая база не позволяет дать четкой классификации высокорисковых объектов, выделить признаки входящих в нее категорий объектов. Проблему представляет также и то обстоятельство, что эти нормативные акты относятся к разным отраслям права, а также разным уровням в иерархии правовых источников, вследствие чего они не образуют единой нормативной системы. При этом большинство нормативных правовых актов, содержащих нормы, направленные на обеспечение безопасности высокорисковых объектов, относятся к административному законодательству.
Высокорисковые объекты могут классифицироваться по различным основаниям: ведомственной принадлежности, характеру государственных и общественных потребностей, удовлетворяемых объектами (функционально-отраслевой принцип — производственная сфера, транспорт, связь, безопасность, жизнеобеспечение и др.), видам рисков (ядерно, химически, биологически опасные и др.). При этом потенциально опасные объекты представлены во всех рассматриваемых областях
человеческой деятельности. Классификация высокорисковых объектов по функционально-отраслевому принципу не решает всех прикладных задач, поскольку один и тот же объект по этому признаку может одновременно относиться к двум и более названным классам, грань между которыми представляется весьма зыбкой. Например, промышленные объекты зачастую выступают как элементы энергетического комплекса, транспортной инфраструктуры и при этом выполняют функции жизнеобеспечения. Кроме того, механическое отнесение объекта к той или иной производственной сфере не позволяет выделить критерии, согласно которым устанавливается соответствующий уровень его физической защиты.
Классификация высокорисковых объектов проводится также с учетом особенностей их местоположения, распределения по территории, протяженности и иных факторов подобного рода, влияющих на уязвимость в террористическом отношении. Так, по пространственным параметрам могут быть выделены площадные (сосредоточенные) и протяженные (распределенные) объекты. Примером первых являются промплощадки потенциально опасных объектов и объектов жизнеобеспечения, хранилища опасных веществ и др. Ко второму типу объектов могут быть отнесены трубопроводы, железнодорожные пути, линии связи и др. В результате проведенного анализа нормативных правовых актов и исследовательской литературы при учете уже имеющегося научного опыта классификации и категорирования высокорисковых и иных объектов в качестве основы предложена состоящая из семи классов следующая классификация [12]: 1)радиационно опасные объекты; 2) химически опасные объекты; 3) биологически опасные объекты; 4) пожаровзрывоопасные объекты; 5) объекты транспортного комплекса (транспортной системы); 6) опасные технические сооружения и места массового пребывания людей; 7) объекты информационной сферы.
Данная классификация, во-первых, охватывает практически весь круг существующих в настоящее время высокорисковых объектов, а во-вторых, не сталкиваясь с методологическими проблемами, проводит внутри них категорирование на более конкретные группы с целью определения степени их уязвимости и выработки мер физической и иной защиты. Так, к высокорисковым объектам можно относить не только те, что имеют стационарный характер (например, хранилища отравляющих веществ), но и перемещаемые в пространстве, например, опасные грузы.
Указанная классификация позволяет расширить свое содержание за счет появления в близкой перспективе новых классов и категорий высокорисковых объектов, например космических аппаратов, либо такой категории в структуре транспортного комплекса, как виртуальные транспортные коммуникации. В рамках данного подхода могут быть решены также вопросы понятийного аппарата, в частности, определено соотношение понятий «ка-тегорирование» и «классификация» и производные от них — «категория» и «класс» применительно к высокорисковым объектам.
Представляется, что термин «класс» является более емким в содержательном плане, в то время как под понятием «категория» будет пониматься группа близких по характеру потенциальной угрозы высокорисковых объектов» в рамках уже выделенных классов. Следовательно, категорирование высокорисковых объектов как логическое действие по распределению последних на определенные родственные по общим критериям и одновременно локальные группы может быть осуществлено в рамках уже проведенной классификации. С учетом поставленных в работе задач и результатов анализа предлагается дополнить представленную выше классификацию еще одной, восьмой категорией высокорисковых объектов:
8) объекты производства, доставки, хранения, применения и утилизации ВВТ.
В дальнейшем предполагается для указанных объектов провести категорирование на более простые группы с целью их детального описания по этапам производства, реализации и утилизации ВВТ, оценки их уязвимости, а также выработки предложений по мерам их физической и иной защиты, в том числе на территориях контрагентов за рубежом. Правоотношения, возникающие в связи с этими задачами, предлагается оформить в самостоятельный административно-правовой институт и разработать для него специальное нормативное регулирование. Оптимальное решение этой задачи заключается в разработке и принятии Федерального закона «О высокорисковых объектах» [13] с включением в него предложенной позиции.
О расширении условий международных контрактов с учетом национальных интересов страны—экспортера ВВТ. Современное международное контрактное право предусматривает наличие в договорах двух видов специальных обстоятельств, освобождающих нарушителя от ответственности исполнения условий контракта — непреодолимая сила или форс-мажор [14] (force majeure) и затруднения (hardships).
- 63
Так, например, ст. 7.1.7 Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА [15] указывает, что «...сторона освобождается от ответственности за неисполнение, если она докажет, что неисполнение было вызвано препятствием вне ее контроля и что от нее нельзя было разумно ожидать принятия этого препятствия в расчет при заключении договора, либо избежания или преодоления этого препятствия или его последствий». Причем, отличие «затруднений» от форс-мажорных обстоятельств заключается в том, что первые делают исполнение сделки более обременительным, менее выгодным, но не невозможным. Это приводит к тому, что сторона получает право требовать пересмотра условий договора, но сам договор, тем не менее, остается в силе, и стороны заинтересованы в его исполнении.
В исследуемом случае предлагается ввести в международное договорное право еще один вид специальных обстоятельств, которые бы не освобождали нарушителя от ответственности за исполнение условий экспортного контракта, а, наоборот, предъявляли бы более жесткие условия в части необходимости выполнения требований по неухудшению национальных интересов страны—экспортера ВВТ. Аналогами таких требований могли бы стать требования о конфиденциальности, необхождения и невведения в заблуждение, которые являются обязательными для международных соглашений и контрактов. Исходя из этой концепции, нами предлагаются следующие (модельные) формулировки данных требований:
«.С учетом взаимных обязательств, содержащихся в настоящем контракте, Стороны признают важность и ценность учета национальных интересов страны—экспортера ВВТ и договариваются о следующем:
(1) реквизиты источников финансирования контракта или заемщиков по его поводу, производителей и/или покупателей ВВТ, предоставляемые Сторонами друг другу, являются корпоративной ценностью, поэтому должны считаться эксклюзивной и конфиденциальной информацией;
(2) Стороны не имеют права контактировать с источниками финансирования контракта или заемщиками по его поводу, собственниками ВВТ и/или покупателями, реквизиты которых предоставлены другой Стороной, до тех пор, пока не будет получено письменное разрешение от данной Стороны. Контакты с источниками финансирования или заемщиками, экспортерами и/или импортерами ВВТ должны строиться корректно в части обеспечения национальных интересов страны—экспортера ВВТ;
64 -
(3) Стороны договорились, что на условиях, представленных в настоящем контракте, чтобы ни случилось на территориях страны—импортера ВВТ и стран — ее партнеров в части возникновения угроз объектам логистической цепочки поставки, эксплуатации и утилизации ВВТ, они будут защищать национальные интересы страны—экспортера ВВТ на всех этапах жизненного цикла ВВТ;
(4) Стороны признают и допускают, что деловые контакты и методы ведения дел Сторон конфиденциальны, их неуполномоченное разглашение несет ущерб национальным интересам страны—экспортера ВВТ. Стороны соглашаются, что ни одна из Сторон, ни какой-либо участвующий в целях реализации условий контракта агент, уполномоченное лицо или любой другой представитель не будет разглашать третьим лицам конфиденциальный источник и/или конфиденциальную информацию, связанную с национальными интересами страны—экспортера ВВТ;
(5) настоящие условия остаются в силе сроком на 10 (десять) лет с момента подписания Сторонами настоящего контракта с учетом принятых договоренностей между источниками финансирования или заемщиками, производителями и/или покупателями ВВТ. Стороны договорились не обходить национальные интересы страны—экспортера ВВТ в трансакции, осуществляемой в настоящий момент или предстоящей в течение 10 (десяти) лет с момента вступления в силу настоящего контракта. Настоящий контракт налагает аналогичные обязательства на сотрудников, компаньонов, доверенных лиц, наследников, привлеченных и прочих задействованных в трансакциях по поводу контракта лиц со стороны импортера ВВТ;
(6) настоящий контракт в равной степени подчиняется как законам Российской Федерации, так и законам страны — источника финансирования или заемщика и импортера ВВТ. Спорные моменты, возникшие между Сторонами, касающиеся настоящего контракта, решаются в арбитражном порядке в соответствии с законами Российской Федерации, а также законами стран — источника финансирования или заемщика и импортера ВВТ;
(7) споры, связанные с обхождением национальных интересов Стороны по данному контракту, разрешаются в соответствии с законами страны-истца, если Стороны не придут к мирному разрешению спора. В случае если одна Сторона нарушает настоящий контракт, равно как и вводит в заблуждение другую Сторону в части требований обеспечения национальных интересов страны-экспортера ВВТ, то Сторона, нарушившая контракт,
обязана возместить в безакцептном порядке ущерб, причиненный ею, в денежной форме. Сторона, определенная нарушителем настоящего контракта, должна выплатить пострадавшей Стороне, привлеченным или назначенным ею лицам в безакцептном порядке компенсацию (неустойку) в сумме
_____(______) долларов США
по каждой сделке, а также сумму недополученной прибыли, включая дополнительный штраф в размере 10 % (десять процентов) от этой прибыли в форме, удобной указанным лицам. Виновная Сторона оплачивает расходы, связанные с судебными издержками, адвокатские гонорары, расходы на проезд, проживание и прочие затраты, которые определит арбитражный суд или сочтут разумными арбитры;
(8) настоящий контракт обязателен для всех Сторон, их сотрудников, компаньонов, адвокатов, бухгалтеров, доверенных лиц, наследников, правопреемников и исполнителей;
(9) настоящий контракт и любые дополнения к нему составляют общий контракт между Сторонами и не могут быть изменены без письменного разрешения Сторон;
(10) в случае наличия разногласий по данному контракту за основу принимается текст на русском языке;
(11) факсимильные копии настоящего контракта, равно как и документы, связанные с ним, считаются имеющими силу, законными и обязательными для каждой из Сторон».
О совершенствовании законодательной основы военно-технического сотрудничества с использованием вненационального права. Предложения по ужесточению контрактных условий экспортных сделок с ВВТ путем использования для этих целей принципов логистики и условий необхождения национальных интересов подразумевают наличие для этого более гибкой, но надежной правовой основы договорных отношений. Российский правопорядок ограничивает ее выбор только такими источниками, как международные договоры, внутреннее законодательство и правовой обычай.
Вместе с тем сегодня можно говорить еще об одном источнике вненационального права или Принципах международных коммерческих договоров, разработанных международным институтом унификации частного права УНИДРУА. Как отмечалось выше, этот документ представляет собой неофициальный свод общих норм, которые не просто обогатили вненациональное право, но и придали ему большую конкретность. Подтверждается это тем, что последние могут применяться
не только тогда, когда стороны прямо оговорили это, но и когда участники сделки согласились, что их отношения будут регулироваться «общими принципами права», «торговым правом» или аналогичными положениями (преамбула Принципов УНИДРУА). Иными словами, в Принципах можно обнаружить элементы договорных норм, международных обычаев, совпадающих норм национального законодательства, деловых обыкновений, типовых контрактов, арбитражной практики. Однако все эти элементы были откорректированы и систематизированы, поэтому сейчас представляют собой определенную форму существования правовых предписаний — «субправо» [16]. И нет препятствий для его применения с учетом соблюдения установленных государством императивных предписаний.
Эффективность Принципов УНИДРУА в регулировании экспорта ВВТ, по нашему мнению, обусловлена следующими факторами:
• оперативностью применения, поскольку Принципы не являются официальной кодификацией, а значит, не требуют длительной процедуры согласования и принятия государством;
• широким распространением — могут быть применены к любому международному коммерческому договору, а не к отдельному виду (например, Венская конвенция 1980 г. применяется только к договору международной купли-продажи);
• практичностью применения — могут выступать в качестве субинститута подлежащего применению национального права, а также как средство толкования и восполнения существующих международных документов. Исходя из указанного, считаем необходимым
дополнить п. 1 ст. 1210 ГК РФ, изложив его в следующей редакции: «Стороны договора могут при заключении договора или в последующем выбрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору. Вместо права определенной страны или наряду с ним стороны могут избрать в качестве применимых к договору принципы международного коммерческого права, признаваемые международными организациями. Выбранное сторонами право применяется к возникновению и прекращению права собственности и иных вещных прав на движимое имущество без ущерба для прав третьих лиц».
Легализация предложенной формулировки официальным путем снимет многие юридические барьеры на пути нарастающего применения авто-
65
ритетных вненациональных источников права в международной торговле.
Таким образом, на основе проведенного анализа, приходим к следующим выводам.
1. Практика военно-технического сотрудничества свидетельствует, что в результате экспорта ВВТ формируются международные противоречия, которые влияют не только на коммерческие, но и национальные интересы стран, импортеров и экспортеров ВВТ. Из циклической природы вооруженных конфликтов следует, что данные противоречия могут стать источниками реальных угроз особенно в тех случаях, когда оружие страны-производителя может применяться как против нее, так и против ее союзников. В связи с этим контрагенты должны стремиться разрешить данные противоречия мирным путем через совершенствование контроля на стратегическом, тактическом и оперативном уровнях, иначе, приняв форму угроз, противоречия могут повлечь разрушительные последствия для национальных интересов всех стран.
2. На стратегическом уровне контроля в качестве базовых носителей противоречий предложено рассматривать в целом как сам конечный продукт (ВВТ), так и объекты инфраструктуры его производства, доставки, хранения, применения и утилизации. С этой целью предложено ввести контроль на всех этапах жизненного цикла ВВТ путем интерпретации жизненного цикла в форме логистической (интегрированной технологической) цепочки продвижения ВВТ от их производителя к потребителю. Это позволит использовать в процедурах контроля все многообразие методов, разработанных в теории логистики как науки и успешно реализованных на практике, и необходимые для эксплуатации ВВТ объекты логистической цепочки «перенести» на надежной основе за рубеж, создав этим предпосылки развития информационно-сетевой экономики предприятий российского ОПК.
3. В целях ужесточения процедур контроля за жизненным циклом ВВТ инфраструктурные компоненты логистических цепочек предложено рассматривать в качестве высокорисковых объектов (тактический уровень контроля). Правоотношения сторон, возникающие в связи с необходимостью обеспечения безопасности объектов для страны — экспортера ВВТ с учетом ее национальных интересов, предлагается оформить в самостоятельный административно-правовой институт, разработав для него на основе отечественного и зарубежного опыта специальное нормативное регулирование.
4. Оперативный контроль за экспортом ВВТ предложено осуществлять путем включения в
66
экспортные контракты условий соблюдения национальных интересов страны — экспортера ВВТ, формулируемых с использованием положений вненационального права на основе Принципов УНИДРУА. Преимущество такого подхода перед существующей практикой заключается в оперативности их применения. Они не требуют длительной процедуры согласования и принятия государством дополнительных норм, имеют широкий спектр использования (могут быть применены к любому международному коммерческому договору), могут выступать в качестве субинститута подлежащего применению национального права, а также как средство толкования или восполнения недоработок других международных документов, используемых при экспорте ВВТ.
Институты соблюдения национальных интересов и ряд смежных с ними правовых институтов, в отличие от российского законодательства, развивались за рубежом весьма последовательно, поэтому выработанные нами предложения по их использованию вполне реализуемы в условиях международного военно-технического сотрудничества.
5. Анализ, представленный в настоящей публикации, является обоснованием актуальности изучения новых аспектов военно-технического сотрудничества, связанных с необходимостью разработки и внедрения новой парадигмы взаимодействия сторон экспортной сделки по ВВТ. Парадигма аргументируется необходимостью более тщательного изучения национальных интересов сторон с последующей фиксацией в экспортных контрактах условий и прочих положений, учитывающих национальные интересы страны — экспортера ВВТ.
Новая парадигма, во-первых, позволяет сделать стратегические договоренности военно-технического сотрудничества между суверенными партнерами более прозрачными и доверительными и, во-вторых, в какой-то мере предотвратить угрозы национальным интересам стран — участниц международной торговли ВВТ и их союзников. Решение данных вопросов в условиях роста международного экстремизма и терроризма актуально для обеспечения национальной безопасности любого государства.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Российский экспорт вооружений: итоги 2006 года // ВТС, 5-11 февраля 2007 г.; Компании США сохранили лидерство по поставкам оружия // ВТС, 11-17 августа 2008 г., № 34. С. 9 (справочно: для производства ВВТ Пентагон
ежегодно заключает свыше 15 млн контрактов (примерно 50 тыс. в день), закупками занимаются около 200 тыс. сотрудников: см. Шлыков В. Один в поле не воин // Россия в глобальной политике, 2007, Т. 5, № 3. С. 135.
2. Рыбас А. Прорыв на мировой рынок вооружений // Россия в глобальной политике, 2008, Т. 6, № 2. С. 113—123.; Россия в 2008 году поставит инозаказчикам вооружений на сумму свыше 8 млрд долларов // ВТС, 4—10 августа 2008 г., № 32. С. 6 и др.
3. Генштаб ВС РФ потребует увеличения военного бюджета // ВТС, 11—17 августа 2008 г., № 34. С. 11—12.; Куделина Л. Военный бюджет—2008 // Военный дипломат, 2007, № 1/2. С. 22—24.
4. Чаббевала А. С. Россия — Индия: будущее оборонного сотрудничества // Военный дипломат, 2007, № 1—2. С. 25—29.; Индия обнародовала обновленную процедуру военных закупок // ВТС, 4—10 августа 2008 г., № 32. С. 6—7.; ВВС Индии подпишут контракт на поставку вертолетов Ми-17 // ВТС, 18—24 августа 2008 г., № 34. С. 7—8.; РФ рассмотрит обращение Сирии по поводу закупок вооружений // ВТС, 18—24 августа 2008, № 34. С. 7.; Россия является главным партнером Украины в области ВТС // ВТС, 18—24 августа 2008 г., № 34. С. 21 и др.
5. Россия модернизирует истребители МиГ-29 ВВС Перу // ВТС, 18—24 августа 2008 г., № 34. С. 8—9.; Венесуэла заказала вооружения на сумму 30 млрд долларов // ВТС, 18—24 августа 2008 г., № 34. С. 9 и др.
6. Украина подтвердила факт поставок военной техники в Грузию // ВТС, 4—10 августа 2008 г., № 32. С. 9—11.; С 1999 года Украина поставила Грузии около 150 единиц тяжелого вооружения // ВТС, 18—24 августа 2008 г., № 34. С. 11—12.; Вооружения сторон в грузино-осетинском конфликте // ВТС, 11—17 августа 2008 г., № 33. С. 14—20.; Сравнение боевого потенциала ВС Грузии, Южной Осетии и России // ВТС, 11—17 августа 2008 г., № 33. С. 25—27.; Российские военные заподозрили Украину в поставках Грузии систем С—200 // ВТС, 11—17 августа 2008 г., № 34. С. 10—11 и др.
7. Кургинян С., Бялый Ю, Бардахчиев Ю. Угроза ядерной войны. Пацифистские мифы и угрожающая реальность //Россия XXI, 2007, № 2. С. 4—49.
8. Плешков А. Д. Военно-техническое сотрудничество как фактор геоэкономической политики России // Национальные интересы:
приоритеты и безопасность, 2007, № 12 (21). С. 55-61.
9. Мясникова Л. Логистика добавленной стоимости //РИСК, 2007, № 1. С. 44-49.; Артяков В. В. Оптимизация офсетной деятельности в системе военно-технического сотрудничества России с иностранными государствами // Дисс.... к-та экон. наук. - М.: РГГУ, 2002. - 149 с. [Электронный ресурс РГБ]; Шутова Т. В. Системный анализ и моделирование процессов военно-технического сотрудничества. - М.: ИД «Мегапир», 2006. - 360 с.
10. Лященко В. П. Торговля оружием: маркетинг, лизинговые операции, офсетные сделки, лицензионные соглашения, оружие нелетального действия. - М. ЗАО «Издательство «Экономика», 2006. - 318 с.; Плешков А. Д. Международный лизинг в сфере военно-технического сотрудничества //Финансы и кредит, 2008, № 17. С. 73-78.
11. КэмпбелД., СтонхаусДж. Стратегический менеджмент: Пер. с англ. - М.: Проспект, 2003. -334 с.; Хэмел Г. и др. Стратегическая гибкость: Пер. с англ. - СПб.: Питер, 2005. - 384 с.
12. Назаркин М. В. Высокорисковые объекты как правовая категория // Черные дыры в российском законодательстве, 2008, № 2. С. 299-302.
13. Назаркин М. В. Некоторые вопросы административно-правового регулирования и управления в сфере обеспечения безопасности высокорисковых объектов // Черные дыры в российском законодательстве, 2008, № 2. С. 339-341.
14. Иванова С. Н. Зарубежный опыт правового регулирования обстоятельств непреодолимой силы //Черные дыры в российском законодательстве, 2008, № 2. С. 113-114.; Радаев Н. Н, Иванченко А. А. Оценка и управление риском форс-мажорных обстоятельств //Тр. Межд. научн. школы «Моделирование и анализ безопасности и риска в сложных системах». - СПб.: ГУАП, 2008. С. 280-284.
15. International Institute for the Unification of Privat Law (UNIDROIT), 1994 // http://ww.unidroit. org (документ разработан Международным институтом унификации частного права (УНИД-РУА), имеющим статус межправительственной организации, членом которой является также и Российская Федерация).
16. Бахин С. В. Субправо (международные своды унифицированного контрактного права). -СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2002. - 311 с.
