CC BY
20РАЗДЕЛ 1.
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ, СОЦИАЛЬНАЯ, ПОЛИТИЧЕСКАЯ И РЕКРЕАЦИОННАЯ ГЕОГРАФИЯ
УДК 339.9
АКТУАЛЬНЫЕ ТРЕНДЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ РОССИИ И ТУРЦИИ В ГЕОЭКОНОМИЧЕСКОЙ СФЕРЕ: ЮЖНО-РОССИЙСКАЯ ПРОЕКЦИЯ
Дружинин А.Г.
ФГОУ ВО «Южный федеральный университет», Ростов-на-Дону, Российская Федерация E-mail: alexdru9@mail.ru
Охарактеризованы основные векторы и этапы российско-турецкого взаимодействия в постсоветский период. Показана роль Юга России как одного из приоритетных ареалов российско-турецкого внешнеэкономического взаимодействия. Раскрыты причины и проявления кризиса российско-турецких экономических отношений в «крымском» и общеевразийском контексте. Представлены альтернативные сценарии российско-турецкого взаимодействия (конфронтационные, геостратегического сближения России и Турции, а также инерционные) и их возможная проекция на регионы Юга России.
Ключевые слова: геополитика, геоэкономика, Евразия, Россия, Турция, Юг России, Крым ВВЕДЕНИЕ
Проблематику российско-турецких отношений сложно отнести к мейнстриму отечественного обществознания, поскольку и во времена СССР, и в постсоветский период Турция не выступала ни союзником, ни приоритетным внешнеэкономическим партнёром, ни основным геостратегическим оппонентом нашей страны. Лишь в последние годы в контексте всё возрастающего геополитического и геоэкономического взаимовлияния России и Турции, усиления евразийского вектора во внешнеполитической и внешнеэкономической политике двух стран, наблюдается пробуждающийся интерес исследователей (политологов, экономистов, географов) к возможностям, барьерам и перспективам двухстороннего взаимодействия [1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11], его проекции на региональный контекст [12, 13], включая и наиболее «приближенные» к Турецкой республике (географически, этнокультурно, внешнеэкономически) регионы Юга России [14]. При этом и российские, и турецкие авторы устойчиво акцентируют сложившуюся «смещённость» диалога двух стран в геоэкономическую плоскость, преимущественно экономический (прагматичный) «фундамент» современного российско-турецкого сотрудничества. Экономические интересы и взаимодействия, тем не менее, теснейшим образом корреспондируют с геополитическими реалиями, порождают новые риски и противоречия, требующие своего рассмотрения, в том числе и формате данной статьи.
3
ОСНОВНЫЕ ВЕКТОРЫ И ЭТАПЫ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В ПОСТСОВЕТСКИЙ ПЕРИОД
Постсоветский период ознаменован, прежде всего, растущей геоэкономической взаимозависимостью России и Турции. Характерное для 1990-х гг. переформатирование (с учётом рыночной трансформации в РФ, изменения её позиционирования в мировой экономике) двухсторонних экономических отношений (практически до кризиса 1998 г. в них превалировала теневая, «челночная» составляющая, создавшая предпосылки для последующего развёртывания полноформатной внешней торговли) в последующий период сменилось масштабным, диверсифицированным (внешняя торговля, услуги с акцентом на рекреацию и строительный бизнес, взаимные инвестиции [5]) внешнеэкономическим сотрудничеством.
За 1991-2008 гг. внешнеторговый оборот двух стран вырос с 1,5 до 38 млрд. долл. США, т.е. более чем в 25 раз (!). Наивысшей поступательной динамикой, при этом, характеризовались именно «нулевые» годы (Рис. 1), когда и в российской (вплоть до 2008 года), и в турецкой экономике (за исключением 2001 и 2009 гг.) в целом наблюдался достаточно динамичный рост; экономический подъем стимулировал экспортно-импортную активность двух стран; Турция превращалась (особенно, после 2003 года, когда в эксплуатацию был введён трансчерноморский газопровод «Голубой поток») во всё более приоритетного потребителя российского природного газа.
Рис. 1. Внешнеторговый оборот Турции и России, млн. долл. США (Составлено по данным Турецкого института статистики).
Повышение значимости для Турции российского энергосырьевого импорта (равно как и потока рекреантов на турецкие курорты, растущих поставок зерновых, масличных культур) сочеталось с углубляющейся зависимостью России (с конца 1990-х активно развивающей портовые комплексы южно-российского макрорегиона, а со второй половины 2000-х и в целом приступившей к реконструкции своего «причерноморского фасада» [13]) от пролонгации режима беспрепятственного прохода через Черноморские проливы и в целом геополитической стабильности в регионе.
4
Присущее практически всему постсоветскому периоду (вплоть до 2013 года, с небольшой паузой в «кризисном» 2009 г.) расширяющееся внешнеэкономическое взаимодействие России и Турции корреспондировало с устойчивым, долговременным трендом постепенного выравнивания демографических потенциалов двух государств. Многократно уступая и Китаю, и Индии, и Евросоюзу (основным демографическим «тяжеловесам» Евразии) Россия по-прежнему существенно опережает Турцию по численности населения (в 1,83 раза) (табл. 1).
Таблица 1.
Россия, Турция, Евросоюз Китай и Индия: некоторые сопоставления ( по ситуации на 2015 г.)
Территория, тыс. км2 Население, млн. чел. ВВП (по покупательной способности), млрд. долл.
Россия 17098 146 3565
Турция 783 79.4 1508
Евросоюз 4324 513 18010
Китай 9596 1367 13390
Индия 3287 1252 7376
Симптоматично, при этом, что к моменту основания Турецкой республики в ней проживало всего 12,5 млн. чел. (современный показатель в 6,4 раза выше), причём только за 2000-2015 гг. численность населения Турции возросла на 20 %. В России же за последние полтора десятка лет демографический потенциал (даже с учётом «крымской добавки» в 2,3 млн. человек) - немного снизился. Что же касается экономики (по её «размеру» в настоящее время Россия превосходит Турцию в 2,36 раза), то напротив, - в последние полтора десятилетия валовой внутренний продукт в нашей стране (рассчитанный по паритету покупательной способности) прирастал опережающими темпами (Табл. 2).
В то же время невозможно игнорировать и более пролонгированный тренд: в 1990 году ВВП Турции составлял 29 % [4] от российского, а в 2014 году - 42 %. В подобном контексте не только всё рельефнее прорисовывались «дополняющие друг друга особенности двух стран» [15] (фактически - потребность во всё возрастающем доступе на рынки государства-партнёра, использовании транзитного потенциала его территории), но и возрастала конкуренция России и Турции за условия (в том числе ценовые) поставок российских энергоносителей, за рынки (и в целом геоэкономическое влияние) на постсоветском пространстве (в особой мере -
5
в Закавказье, Средней Азии), за турпоток россиян, за доступ к стройподряду и транспортным услугам на территории Российской Федерации и др.
Таблица 2.
Динамика роста ВВП (по III 1С) России и Турции за 2000- 2014 гг. (составлено по данным Росстата и Турецкого института статистики)
Годы Турция Россия
2000-2005 1,32 1,70
2005-2010 1,49 1,69
2010 - 2014 1,25 1,30
2000 - 2014 2,48 3,60
Значимую роль в обретении и устойчивой пролонгации Россией и Турцией селективной экономической комплиментарности играют регионы Юга России, в первую очередь Краснодарский край, Ростовская области, а с марта 2014 г. и субъекты Крымского федерального округа: Республика Крым и город Севастополь.
ЮГ РОССИИ КАК ПРИОРИТЕТНЫЙ АРЕАЛ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКОГО ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
Российский Юг, в настоящее объединяющий 15 субъектов РФ (3,7 % её территории, 17,7 % населения и около 9,2 % ВРП), как уже ранее отмечалось [16], всей своей историей и географией обречён на существенную зависимость (по отдельным позициям явную, по иным - латентную) от ситуации в сопредельных странах, от взаимодействия с ними, от сложных геополитических и геоэкономических векторов, объединяющих и дезинтегрирующих постсоветское пространство, в целом всю Евразию.
Если для Турции южно-российский макрорегион - это преимущественно «задний двор» [17] с дисперсно-компактной локализацией лингвистически родственных этносов, то для России - форпост и коммуникационный коридор [18], ведущий экспортоориентированный сельскохозяйственный ареал [19] и, наконец, важнейшая селитебная и рекреационная территория, один из порубежных «фасадов» страны [16]. При этом, благодаря сложившийся конфигурации «ниток» трубопроводов и логистических маршрутов, и для России, и для Турции российский Юг превратился не только в наиболее приближенный к черноморским и средиземноморским портам (а, следовательно, и турецким товаропроизводителям) «сгусток» платёжеспособного спроса, но и приоритетный канал взаимных товаропотоков.
Логично, что в рейтинге регионов России второе место по объёму экспорта в Турцию принадлежит Ростовской области (3,4 млрд. долл. США в 2013 г. или 13,4 % всего российского экспорта в Турцию), третье - Краснодарскому краю (2,9 млрд.). В сумме же на Южный и Северо-Кавказский федеральные округа
6
приходится почти 26 % от всего объёма российского экспорта в Турцию, что -немало, поскольку поставки энергоносителей (до 50 % стоимостного объёма всего экспорта) «учитываются» московской таможней.
Акцентирую, важным дополнительным фактором роста экспорта в Турцию в последние годы явилось фактические формирование в ведущих регионах Юга России мощных, в существенной мере ориентированных на внешние рынки аграрно-промышленных кластеров, специализированных на культивировании зерновых, а также масличных культур (в первую очередь - подсолнечника). Суммарный объём экспорта в Турцию масличных семян из Краснодарского края и Ростовской области по ситуации на 2014 год составил 12,2 % от всего валового сбора на их территории. Аналогичный показатель по зерновым достиг 23 %. Через таможни двух лидирующих по объёмам внешнеторговых операций регионов в Турцию экспортировано (в 2013 году) и почти 22 % от произведённого на территории ЮФО растительного масла (что эквивалентно 9,5 % от его производства в масштабе РФ в целом). Оказавшись «де факто» не только ведущим сельскохозяйственным макрорегионом Российской Федерации, но и значимой продовольственной (по отдельным позициям) базой для Турецкой Республики, Юг России геоэкономически неизбежно являет полизависимые [20] черты.
Значение Турции как одного из ведущих внешнеэкономических аттракторов для Юга России подтверждает и статистика импорта. Основным каналом поставки продукции из Турции выступает Краснодарский край (в 2013 г. на его территории таможенные структуры оформили около 42 % всего турецкого импорта); меньшую (хотя также весомую) роль играет Ростовская область: на её долю приходится 15,2 % всего импорта России из Турции. В целом же, через регионы ЮФО и СКФО (по итогам 2013 года) Российская Федерация получает почти 60 % импорта из Турции; превалирование ЮФО над СКФО при этом более чем 40-кратное.
Вхождение Крыма («охранителя традиций Русского мира» [21] региона с выраженной политико-географической субъектностью [22, 23], позиционно, социокультурно, экономически тяготеющего к другим территориям российского Юга, образующего вместе с ними «Большой Юг России» [16, 19]) в состав Российской Федерации, расширив причерноморскую «полосу» российско-турецкого взаимодействия (по экспертным оценкам в настоящее время до 20 тыс. крымчан ведут бизнес с турецкими партнёрами), дополнив её крайне значимым как для российского мироощущения, так и для турецкого менталитета компонентом, чётче акцентировав роль Причерноморья в геостратегиях двух стран, катализировало латентно нарастающую дисгармонию в двухсторонних отношениях, одновременно высветив необходимость обретения нового их баланса, в том числе и в геоэкономической сфере.
КРИЗИСНЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ В «КРЫМСКОМ» И ОБЩЕЕВРАЗИЙСКОМ КОНТЕКСТЕ
К концу «нулевых» годов XXI века и Россия, и Турция - оказались в ситуации устойчивого политико-экономического и геостратегического кризиса, вызванного
7
комплексом как внутренних, так и внешних обстоятельств. Наблюдаемое с 2010 года «охлаждение» двухсторонних отношений - в существенной мере его итог, равно как и следствие усилий каждой из стран по преодолению причин и купированию следствий переживаемого кризисного тренда в условиях растущей турбулентности глобальной экономики и геоэкомического «переформатирования» Евразии.
Испытанием для российско-турецких отношений стал, безусловно, не только Крым (по мнению турецких аналитиков - «первая крупная и внушительная победа русских в период после 1989 года» [24]; территория, представляющая для Турецкой республики «особый интерес» [15]), но и события в Сирии [4], равно как и всё последовательнее выстраиваемая Российской Федерацией архитектоника евразийской экономической интеграции (с 1.01.2015 - в формате Евразийского экономического союза), контрастирующая с практической неспособностью Турецкой Республики заполнить геостратегический вакуум, образовавшийся после распада СССР (ситуацией - всё явственнее осознаваемой самими турецкими элитами [25]).
На «охлаждение» двухсторонних отношений закономерно повлияла и политика нашей страны (декларируемая и отчасти практически реализуемая) в области импортозамещения, сочетающаяся с частичной утратой Турцией былых ниш на российском рынке в конкуренции с товаропроизводителями Китая и стран Юго-восточной Азии (в русле общего «сдвига» евразийской геоэкономической архитектоники на юго-восток). Лишь внешне связанный с событиями на Украине и «крымской весной» экономический кризис 2014 года (сокращение «притока» валютной выручки в российскую экономику, девальвация рубля, снижение реальной покупательской способности россиян и др.) воздвиг дополнительные барьеры для ввоза турецких товаров и услуг в Российскую Федерацию и, одновременно, благоприятствовал росту российского экспорта, что хорошо просматривается на таможенной статистике по Ростовской области: за 2013- 2015 гг. товаропоток из Турции уменьшился более чем вдвое (Табл. 3).
Таблица 3.
Динамика внешней торговли Ростовской области с Турцией за 2013- 2015 гг. (данные за I квартал соответствующего года)
2013 2014 2015
Внешнеторговый оборот, млн. долл. США, в т.ч. 420,3 (19,7 %**) 372,5 (19 %) 398,8 (30,5 %)
Экспорт, млн. долл. США 340,0 (30 %) 302,9 (26,6 %) 363,3 (41,6 %)
Импорт, млн. долл. США 80,3 (8 %) 69,6 (8,4 %) 35,5 (8,2 %)
* составлено автором по данным Южного таможенного управления
** удельный вес Турции в общем внешнеторговом обороте Ростовской области
8
В целом, согласно данным Федеральной таможенной службы, за первую половину 2015 года показатель товарооборота двух стран составил лишь 78,4 % от аналогичного периода 2014 года (это, кстати, выше темпов снижения общего внешнеторгового оборота РФ - 66,1% и Турция, в этой связи, по-прежнему приоритетный для России партнёр); объём импорта из Турецкой республики при этом лишь немного превысил 60 %-й уровень от прошлогоднего. Стагнация (а по ряду аспектов и фактическое свёртывание) двухсторонних внешнеэкономических отношений - в настоящее время одна из базовых причин и, одновременно, - чёткий индикатор кризисных проявлений во взаимодействии России и Турции.
На фоне растущей неудовлетворённости Турции современной конфигурацией внешнеторговых связей (снижение цены на энергоносители частично повышает конкурентоспособность турецких товаров, но возможности сбыта их и в России, и в остальных ведущих экономиках постсоветского пространства - ограничены) Российская федерация стремиться (продвигая проект атомной электростанции «Аккую», предложив идею трансчерноморского «Турецкого потока») упрочить двухсторонне энергетическое партнёрство, придать ему долгосрочный характер.
АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ СЦЕНАРИИ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКОГО
ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И ИХ ВОЗМОЖНАЯ ПРОЕКЦИЯ НА РЕГИОНЫ ЮГА РОССИИ
Перспективы российско-турецкого взаимодействия, безусловно -поливариантны; их доминантный вектор будет в существенной мере предопределяться не только темпами и эффектами социально-экономического развития каждой из двух стран, устойчивостью их территориально-политических и этнокультурных систем, степенью евразийской самоидентификации, но и масштабом (и скоростью) глобальной геостратегической «перебалансировки», интенсивностью (и мерой успешности) «давления» (как на Турцию, так и на Россию) - со стороны Запада, а также воздействием на геоэкономику углубляющихся геополитических линий размежевания и «разломов».
Сценарии геостратегического сближения России и Турции могут быть имплементированы как на евразийской, так и на «европейской» платформе (второй случай видятся менее вероятным); применительно к Югу России их реализация инициирует поступательную динамику системы локализованных в макрорегионе транспортно-логистических центров, создаст дополнительную мотивацию для развития экспортоориентированных отраслей АПК (зерно, масличные культуры), будет содействовать формированию (в первую очередь в приморской зоне) трансграничных производственно-технологических кластеров.
В сложившемся к осени 2015 года геоэкономическом и геополитическом контексте обретают определённую степень вероятности и конфронтационные сценарии, сопряжённые, в первую очередь, с гипотетически возможным углублением геостратегического «размежевания» в Евразии, возрождением «блокового» поведения и мышления, с «неовестернизацией» Турции (иная, хотя и менее вероятная, альтернатива связана с её дальнейшей «исламизацией») и её евразийской политики (попытка усиления позиций страны за счёт активной опоры
9
на потенциал структур ЕС и НАТО), более жёсткого подчинении геоэкономических интересов - геополитическим. В подобной ситуации внешнеэкономические связи двух стран станут неизбежно свёртываться; существенное значение для России будет иметь незыблемость положений договора Монтрё; Турция же (руководствуясь идеями Мустафы Кемаля [26]) продолжит «создавать нравственные мосты контактов» в Крыму, на Северном Кавказе, по всему Югу России. Наше юго-западное порубежье, при этом, неизбежно обретёт большую «барьерность», в ряде регионов российского Причерноморья и на Северном Кавказе (на фоне углубления экономической периферийности данных территорий, роста их бюджетной дотационности) возрастёт роль (и присутствие) силовой составляющей. На этом фоне, в русле импортозамещения, можно ожидать некоторого оживления в приморской рекреации и отдельных сегментах АПК (овощеводство, садоводство); значение же портово-логистических комплексов российского Юга станет снижаться; инвестиции в их развитие окажутся минимизированы.
Наконец, в перспективе, в российско-турецких отношениях может превалировать и инерционный тренд с ситуативно-мотивированным варьированием как к нарастающей конфронтации, так и к расширяющемуся двухстороннему сотрудничеству. Благоприятствовать сближению, при этом, будет укрепление геостратегического положения как Турции, так и России, преодоление кризисных процессов и ситуаций внутри и «вокруг» двух стран. И напротив, существенное ослабление позиций любого из государств (в том числе и по отношению друг к другу) - усилит вероятность развития ситуации по «конфронтационному» сценарию. Отмечу также, что и в случае пролонгации инерционного тренда российско-турецких взаимоотношений, и, тем более, возобладания импульсов к межстрановому геостратегическому сближению -Причерноморье неизбежно будет обретать черты биполюсного трансграничного (и трансакваториального) метарегиона; его территориально-хозяйственной доминантой, при этом, всё в возрастающей мере будет выступать Стамбул и в целом Мраморноморский регион (уже сейчас вмещающий 23 млн. жителей и концентрирующая 45 % ВРП Турции [13]). Подобная перспектива требует дальнейшего конструирования российской Причерноморской дуги опережающего развития [16], равно как и ускоренного наращивания инфраструктуры и институтов взаимной интеграции всех регионов Юга России, повышения степени и надёжности их социально-экономической «связки» с другими частями Российской Федерации.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Обретённая Югом России (начиная со второй половины 1990-х гг.) миссия одного из важнейших для России транспортно-коммуникационных коридоров в существенной мере реализуется благодаря российско-турецкому взаимодействию, базирующемуся на взаимной дополняемости экономик и геоэкономическом соседстве, подкрепляемом устойчивыми трансакваториальными связями. Являя неравновесную, асимметричную включённость своих регионов в мирохозяйственные обмены, южно-российский макрорегион, одновременно,
10
занимает лидирующие позиции в поддержании (товарном, транспортно-логистическом, таможенном) внешнеторговых отношений с Турцией, демонстрировавших высокую позитивную динамику в «нулевые» годы и сохраняющих (в случае реализации благоприятного, ориентированного на дальнейшее геоэкономическое «сближение» России и Турции сценария) потенциал дальнейшего роста. Приоритетность Юга России как транзитной, значимой для логистики турецко-российских товаропотоков территории при этом дополняется экспортным потенциалом её агропромышленного комплекса, реализуемым в том числе и благодаря стабильно растущему спросу со стороны турецких рынков на «профильную» для ведущих аграрных регионов Юга (Краснодарского края, Ростовской области и др.) товарную номенклатуру: зерновые, масличные семена и продукция их переработки. Геоэкономическая (и геополитическая) значимость регионов Юга России и для России, и для Турции в данном контексте устойчиво возрастает.
Исследование выполнено в рамках Гранта РГНФ 15-07-00016 «Российско-турецкое взаимодействие в евразийском геополитическом и геоэкономическом контексте и его проекция на социально-экономическое развитие регионов Юга России».
Список литературы
1. Аватков В. А. Российско-турецкие отношения // Россия и страны Востока в постбиполярный период / Под ред. Д. В. Стрельцова. М.: Аспект Пресс, 2014. 368 с.
2. Аккая М. Российско-турецкие отношения в 2000-2006 гг. // Власть. 2008. № 11. С. 69-73.
3. Актюрк С. Конт-гегемонистские взгляды и примирение через прошлое: случай турецкого евразийства // Ab imperio. 2004. № 4. С. 207-215.
4. Дергачёв В.А. Многопартнерская геополитика Турции. Вестник аналитики, 2010, № 3 [Электронное издание] http://www.dergachev.ru/analit/191010.html (Дата доступа - 28.09.2015)
5. Дружинин А.Г., Ибрагимов А., Башекан А. Взаимодействие России и Турции в постсоветское время: факторы, тенденции, проблемы, перспективы // Известия Русского географического общества. 2013. Т. 145. Вып. 5. С. 78-87.
6. Егоров В.К. Россия и Турция: конструктивная взаимозависимость // Россия и современный мир. 2004. № 2. С. 132-145.
7. Ибрагимов Айдын, Кахраман Селвер О., Чалышкан Ведат. Геополитические контакты России и Турции в условиях многополярного мира // Россия в многополярной конфигурации. Сборник Докладов Международной Конференции. Москва,28-29 октября 2010 г.)/ Отв.ред. д.э.н., проф. С.П. Глинкина-М. ИЭ РАН,2011г. 752с.
8. Нежат Т. Влияние российско-турецких отношений на региональную безопасность: разногласия, риски, возможности // Стабильность в Причерноморском регионе: внешние и внутрирегиональные угрозы и пути их преодоления»: Сборник материалов. ООО «Симферопольская городская типография» (СГТ), 2012. С 73-93.
9. Стегний П.В. Вдвоём на «хартленде» // Россия в глобальной политике. 2015. № 1. [Электронный ресурс.] // http://www.globalaffairs.ru/number/Buduschee-Tcentralnoi-Evrazii-17441 (Дата обращения - 07.06.2015)
10. Шахидов А.Ш. Россия и Турция: от войн до союза // Евразийский юридический журнал. 2009. № 14. С. 113-117.
11. Шевяков А. Россия, Турция и страны СНГ // Россия и мусульманский мир. 2004. № 9. С. 136-150.
12. Мехмет А. Географический анализ внешнеэкономических связей между Турцией и Россией. Автореф. Дисс. канд. геогр. наук. М. 2003.
11
13. Дружинин А.Г. «Причерноморская составляющая» российско-турецкого взаимодействия в современном евразийском контексте// Южно-российский форум: экономика, социология, политология, социально-экономическая география. 2014, № 2 (9). С. 3-14.
14. Дружинин А.Г. Российско-турецкое взаимодействие в пространстве постсоветской Евразии: возможности, проблемы и перспективы для Юга России // Научная мысль Кавказа. 2013. № 1. С. 58-62.
15. Mehmet Seyfettin Erol. 'Turk-Rus Imparatorlugu' mu? // "Milli Gazete" Электронное издание] http://www.milligazete.com.tr/koseyazisi/Turk-Rus_Imparatorlugu_mu/22536#.VH_-N8nu9ZYl (Дата доступа - 04.12.2014)
16. Дружинин А.Г. Юг России в меняющемся геостратегическом контексте: важнейшие структурные компоненты и тренды (взгляд географа-обществоведа) // Научная мысль Кавказа. 2014. № 3. С.58-66.
17. Гюльтекин Б.. Развитие турецко-российского сотрудничества на Кавказе // Экономико-географический вестник Ростовского государственного университета. 2006. № 3. С. 18-25.
18. Овчинников В.Н., Колесников Ю.С. Силуэты региональной экономической политики на Юге России. Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ, 2008. 176 с.
19. Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга России: факторы, особенности, стратегии. Ростов-на-Дону: Изд-во ЮФУ. 2009. 288 с.
20. Дружинин А.Г. Полизависимость в центро-периферийной стратификации территориальной организации общества: основы концепции // Социально-экономическая география. Вестник Ассоциации российских географов-обществоведов. 2014. № 3. С. 29-40.
21. Швец А.Б., Яковлев А.Н. О новых трендах «Нового Крыма» // Полимасштабные системы «центр-периферия» в контексте глобализации и регионализации: теория и практика общественно-географических исследований. / Под ред. И.Н. Воронина и А.Г. Дружинина. Материалы международной научной конференции. Симферополь. ИТ «Ариал». 2015. С. 520-525.
22. Багров Н. В. Региональная геополитика устойчивого развития. К.: Либ^, 2002. 253 с.
23. Киселёв С. Н. «Малая игра» и проблемы безопасности в Причерноморье // Проблемы безопасности Причерноморья и нейтральный статус Украины: Сборник материалов. -Симферополь: СОНАТ, 2008. С. 68-78.
24. Gokhan Bacik. Ekonomiyi birak Kirim'a bak // "В^йп"[Электронное издание] http://www.bugun.com.tr/ekonomiyi-birak-kirima-bak-yazisi-1583977 (дата обращения -10.04.2015)Abdullah Muradoglu. (дата обращения - 19.03.2015)
25. Muzaffer Ercan Yilmaz. Soguk Sava§ Sonrasi Donemde Turk-Rus ili^kileri // «Akademik Fener». 2010. № 14.. S. 27-42 // URL: http://www.bjmer.net/Makaleler/828608403_27-42%20muzaffer.PDF (Дата доступа - 11.11.2014)
26. Anil Qejen, Ataturk ve Avrasya//Avrasya Uygarligin Yeni Yolu, Kizilelma Yayincilikjstanbul, 1998, s.125-126.
ACTUAL TRENDS OF THE COOPERATION BETWEEN RUSSIA AND TURKEY IN THE FIELD OF GEO-ECONOMIC: THE SOUTH RUSSIAN
PROJECTION
Druzhinin A. G.
Southern Federal University, Rostov-on-Don, Russia E-mail: alexdru9@>maiLru
It outlined the main vectors and steps of Russian-Turkish cooperation in the post-Soviet period. The role of the South of Russia as one of the priority areas of Russian-Turkish foreign economic cooperation. The reasons and manifestations of the crisis in Russian-
12
Turkish economic relations "Crimea" and pan-Eurasian context. An alternative scenario, Russian-Turkish cooperation (confrontational, geostrategic rapprochement between Russia and Turkey, as well as inertial) and their possible projection on the South Russian regions.
Keywords: geopolitics, geo-economics, Eurasia, Russia, Turkey, South of Russia, Crimea.
References
1. Avatkov V. A. Rossijsko-tureckie otnosheniya (Russian-Turkish relations) // Rossiya i strany Vostoka v postbipolyarnyj period / Pod red. D. V. Strel'cova. M.: Aspekt Press, 2014. 368 s.
2. Akkaya M. Russian-Turkish relations in 2000-2006. Vlast' (Vlast). 2008. № 11. S. 69-73.
3. Aktyurk S. Kont-hegemonic views and reconciliation through the past: the case of Turkish Eurasianism. Ab imperio (Ab imperio). 2004. № 4. S. 207-215.
4. Dergachyov V.A. Mnogopartnerskaya geopolitika Turcii (Mnogoportret geopolitics of Turkey). Vestnik analitiki, 2010, № 3 [EHlektronnoe izdanie] http://www.dergachev.ru/analit/191010.html (Data dostupa - 28.09.2015)
5. Druzhinin A.G., Ibragimov A., Bashekan A. Cooperation between Russia and Turkey in post-Soviet time: factors, tendencies, problems, prospects. Izvestiya Russkogo geograficheskogo obshchestva (Proceedings of the Russian Geographical Society). 2013. T. 145. Vyp. 5. S. 78-87.
6. Egorov V.K. Russia and Turkey: constructive interdependence. Rossiya i sovremennyj mir (Russia and the modern world). 2004. № 2. S. 132-145.
7. Ibragimov Ajdyn, Kahraman Selver O., CHalyshkan Vedat. Geopoliticheskie kontakty Rossii i Turcii v usloviyah mnogopolyarnogo mira (Geopolitical relations between Russia and Turkey in the multipolar world) // Rossiya v mnogopolyarnoj konfiguracii. Sbornik Dokladov Mezhdunarodnoj Konferencii. Moskva, 28-29 oktyabrya 2010 g.)/ Otv.red. d.eh.n., prof. S.P. Glinkina-M. IEH RAN,2011g. 752s.
8. Nezhat T. Vliyanie rossijsko-tureckih otnoshenij na regional'nuyu bezopasnost': raznoglasiya, riski, vozmozhnosti (the Influence of Russian-Turkish relations for regional security: disputes, risks and opportunities) // Stabil'nost' v Prichernomorskom regione: vneshnie i vnutriregional'nye ugrozy i puti ih preodoleniya»: Sbornik materialov. OOO «Simferopol'skaya gorodskaya tipografiya» (SGT), 2012. S 73-93.
9. Stegnij P.V. Vdvoyom na «hartlende» (Together in "the heartland") // Rossiya v global'noj politike. 2015. № 1. [EHlektronnyj resurs.] // http://www.globalaffairs.ru/number/Buduschee-Tcentralnoi-Evrazii-17441 (Data obrashcheniya - 07.06.2015)
10. SHahidov A.SH. Turkey and Russia: from war to Union. Evrazijskij yuridicheskij zhurnal (Russia and Turkey, from wars to Union). 2009. № 14. S. 113-117.
11. SHevyakov A. Russia, Turkey and CIS. Rossiya i musul'manskij mir (Russia and the Muslim world). 2004. № 9. S. 136-150
12. Mekhmet A. Geograficheskij analiz vneshneehkonomicheskih svyazej mezhdu Turciej i Rossiej (Geographical analysis of foreign trade relations between Turkey and Russia). Avtoref. Diss. kand. geogr. nauk. M. 2003.
13. Druzhinin A.G. «Black sea component» of Russian-Turkish interaction in the modern Eurasian context. YUzhno-rossijskij forum: ehkonomika, sociologiya, politologiya, social'no-ehkonomicheskaya geografiya (South-Russian Forum: economics, sociology, political science, social and economic geography). 2014, № 2 (9). S. 3-14.
14. Druzhinin A.G. Russian-Turkish cooperation in the post-Soviet space of Eurasia: opportunities, challenges and perspectives for the South of Russia. Nauchnaya mysl' Kavkaza (Scientific Thought Caucasus). 2013. № 1. S. 58-62.
15. Mehmet Seyfettin Erol. 'Turk-Rus Imparatorlugu' mu? // "Milli Gazete" EHlektronnoe izdanie] http://www.milligazete.com.tr/koseyazisi/Turk-Rus_Imparatorlugu_mu/22536#.VH_-N8nu9ZYl (Data dostupa - 04.12.2014)
13
16. Druzhinin A.G. The South of Russia in the changing geo-strategic context: the major structural components and trends (view of geographer and social scientist). Nauchnaya mysl' Kavkaza (Scientific Thought Caucasus). 2014. № 3. S.58-66.
17. Gyul'tekin B.. Development of Turkish-Russian cooperation in the Caucasus. EHkonomiko-geograficheskij vestnik Rostovskogo gosudarstvennogo universiteta (Economic and geographic Gazette Rostov State University). 2006. № 3. S. 18-25.
18. Ovchinnikov V.N., Kolesnikov YU.S. Siluehty regional'noj ehkonomicheskoj politiki na YUge Rossii (Silhouettes of regional economic policy in the South of Russia). Rostov n/D: Izd-vo YUFU, 2008. 176 s.
19. Druzhinin A.G. Global'noe pozicionirovanie YUga Rossii: faktory, osobennosti, strategii (The Global positioning of the South of Russia: factors, features, strategies). Rostov-na-Donu: Izd-vo YUFU. 2009. 288 s.
20. Druzhinin A.G. Poltavskoi in the center-periphery stratification of the territorial organization of society: foundations of the concept. Social'no-ehkonomicheskaya geografiya. Vestnik Associacii rossijskih geografov-obshchestvovedov (Social and economic geography. Bulletin of the Association of Russian geographers, social scientists). 2014. № 3. S. 29-40.
21. SHvec A.B., YAkovlev A.N. O novyh trendah «Novogo Kryma» (About new trends "New Crimea") // Polimasshtabnye sistemy «centr-periferiya» v kontekste globalizacii i regionalizacii: teoriya i praktika obshchestvenno-geograficheskih issledovanij / Pod red. I.N. Voronina i A.G. Druzhinina. Materialy mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. Simferopol'. IT «Arial». 2015. S. 520-525.
22. Bagrov N. V. Regional'naya geopolitika ustojchivogo razvitiya (Regional geopolitics of sustainable development). K.: Libid', 2002. 253 s.
23. Kiselyov S. N. «Malaya igra» i problemy bezopasnosti v Prichernomor'e ("Small game" and the problems of security in the Black Sea Region) // Problemy bezopasnosti Prichernomor'ya i nejtral'nyj status Ukrainy: Sbornik materialov. - Simferopol': SONAT, 2008. S. 68-78.
24. Gokhan Bacik. Ekonomiyi birak Kirim'a bak // "Bugun"[EHlektronnoe izdanie] http://www.bugun.com.tr/ekonomiyi-birak-kirima-bak-yazisi-1583977 (data obrashcheniya -10.04.2015)Abdullah Muradoglu. (data obrashcheniya - 19.03.2015)
25. Muzaffer Ercan Yilmaz. Soguk Sava§ Sonrasi Donemde Turk-Rus Ili§kileri // «Akademik Fener». 2010. № 14.. S. 27-42 // URL: http://www.bjmer.net/Makaleler/828608403_27-42%20muzaffer.PDF (Data dostupa - 11.11.2014)
26. Anil Çeçen, Ataturk ve Avrasya//Avrasya Uygarligin Yeni Yolu, Kizilelma Yayincilik,îstanbul, 1998, s.125-126.
Поступила в редакцию 19.01.2015 г.
14
