CC BY
364
Брылев Виктор Иванович
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры криминалистики Краснодарского университета МВД России (e-mail: vibrilev@mail.ru)
Исупова Ирина Викторовна
кандидат юридических наук, заведующая кафедрой гражданского права и гражданского процесса филиала
Кубанского государственного университета в г. Геленджике (e-mail: i_isupova@mail.ru)
Актуальные проблемы правоприменительной практики по гражданским делам из договоров банковского вклада
Научное исследование, проведенное в статье, направлено на выявление причин нарушения и неправильного применения материальных норм гражданского права России при рассмотрении отдельных категорий гражданских дел судами общей юрисдикции. Проведен анализ судебной практики по рассмотрению споров, возникших из правоотношений по договору банковского вклада. Сделан вывод, что последствиями нарушения судами норм процессуального права являются существенные нарушения норм материального права, гарантирующие возврат вклада и процентов по первому требованию вкладчика и невозможность привлечения кредитной организации (банка) в качестве гражданского ответчика по возмещению причиненного вреда.
Ключевые слова: материальные нормы, анализ судебной практики, постановление Конституционного Суда, постановления Пленума Верховного Суда, суды общей юрисдикции, имущественный ущерб (вред), банковский вклад, банковская услуга, денежные средства, гражданский ответчик.
V.I. Brylev, Doctor of Law, Professor, Professor of the Chair of Criminalistics of the Krasnodar University of the Ministry of the Interiof of Russia; e-mail: vibrilev@mail.ru;
I.V. Isupova, Master of Law, Head of the Chair of Civil Law and Civil Process of branch of the Kuban State University in Gelendzhik; e-mail: i_isupova@mail.ru
Actual problems of law-enforcement practice on civil cases from contracts of the bank deposit
Scientific research is directed on identification of causes of infringement and the wrong application of material norms of civil law of Russia by consideration of separate categories of civil cases by courts of law. The analysis of jurisprudence on consideration of the disputes which arose from legal relationship under the contract of a bank deposit is carried out. Consequences of violation by courts of norms of a procedural law are the essential violations of norms of a substantive law guaranteeing return of a contribution and percent on the first requirement of the investor and impossibility of involvement of the credit organization (bank) as the civil respondent in compensation of the done harm.
Key words: material norms, analysis of jurisprudence, resolution of the Constitutional Court, resolutions of the Plenum of the Supreme Court, courts of General jurisdiction, property damage (harm), bank deposit, banking service, money, civil respondent.
Вопросы правового регулирования имущественных отношений из договора банковского вклада были ранее рассмотрены в юридической литературе [1]. Имущественные отношения - наиболее часто возникающие в обществе правоотношения по поводу перехода права собственности и других вещных прав на материальные блага от одного лица к другому. Хорошо, если этот переход
является добровольным и отражает волю собственника отказаться от материального блага на основе своего волеизъявления. В другом случае имеет место принудительное лишение права частной собственности на материальные ценности и блага, а значит, совершение противоправных действий в отношении собственника вещи. В соответствии со ст. 18 ГК РФ Граждане России имеют на праве частной
32
собственности наличные деньги, ценные бумаги и другие материальные и нематериальные блага и распоряжаются ими по своему усмотрению [2].
Реализуя свои гражданские права, граждане могут размещать свои временно свободные денежные средства на счетах кредитных организаций - банков на основании договора банковского вклада. Преследуя цель извлечения прибыли от использования своего имущества, граждане доверяют свои деньги коммерческой организации, которая, осуществляя деятельность на основании лицензии, гарантирует возврат вклада по первому требованию клиента.
Договор банковского вклада - это гражданско-правовая сделка, соответственно, правовое регулирование данных правоотношений осуществляется в соответствии с ГК РФ, поэтому на основании ст. 834 по договору банковского вклада (депозита) одна сторона (банк), принявшая поступившую от другой стороны (вкладчика) или поступившую для нее денежную сумму (вклад), обязуется возвратить сумму вклада и выплатить проценты на нее на условиях и в порядке, предусмотренных договором.
Так установлено нормами Гражданского кодекса РФ, а что происходит на самом деле, когда гражданин, заключивший договор банковского вклада, решит снять деньги и закрыть вклад? Иногда, как оказывается, получить свои собственные деньги невозможно потому, что работники банка совершили противоправные действия и завладели чужой собственностью, используя свое служебное положение и должностные полномочия. Так, директор дополнительного офиса Банка «Первомайский» (ЗАО) в г. Геленджике Г. похитила со счетов вкладчиков более 1,5 млрд рублей и при этом, используя свое должностное положение, создала образцы банковских документов для осуществления мошеннических действий. Более 300 вкладчиков стали жертвами противоправных действий сотрудников банка. Возбуждение уголовного дела по факту хищения денежных средств с вкладов подтверждено письмом Следственного управления по Краснодарскому краю от 26 декабря 2013 г. № 201/2-113-13/3328, в котором сказано, что «при возбуждении уголовного дела в полном объеме учтен квалифицирующий признак - совершение преступления с использованием лицом своего служебного положения».
Юридическое лицо в силу своей специфической правовой природы реализует свою правоспособность посредством своих органов управления и иных представителей, обладающих соответствующими полномочиями (ра-
ботников, третьих лиц по доверенности или на основании различных гражданско-правовых договоров), т.е. лиц, способных совершать действия от имени юридического лица, считающиеся действиями самого юридического лица вне зависимости о того, соответствуют ли совершенные действия интересам работодателя или нет. Поэтому наступление деликтной ответственности не всегда связано с действиями работников, которые совершаются в интересах этого работодателя. Норма ст. 1068 ГК РФ не содержит условие соответствия совершенных работником действий интересам работодателя, но устанавливает, что вред, причиненный работником при исполнении служебных, должностных обязанностей, возмещает организация. В пользу данного довода, в частности, свидетельствуют разъяснения, содержащиеся в п. 5 постановления Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан и юридических лиц», согласно которому в случае, когда порочащие сведения были распространены работником в связи с осуществлением профессиональной деятельности от имени организации, в которой он работает, надлежащим ответчиком в соответствии со ст. 1068 ГК РФ является юридическое лицо, работником которого распространены такие сведения. Несмотря на то, что распространение сведений, не соответствующих действительности и порочащих деловую репутацию, явно не соответствует интересам работодателя, ответственность юридического лица неизбежно возникает. Юридическое лицо как неодушевленный субъект само по себе не обладает самостоятельной волей, а имеет лишь набор прав, реализуемых уполномоченными лицами, которым такие полномочия предоставлены.
Следственным управлением Следственного комитета России по Краснодарскому краю в рамках уголовного дела № 13900509 29 марта
2014 г. вынесено постановление о привлечении банка «Первомайский» (ЗАО) в качестве гражданского ответчика. Однако Октябрьский районный суд г. Краснодара 26 мая 2015 г. по жалобе председателя Правления банка «Первомайский» (ЗАО) признал незаконным данное постановление. Апелляционным постановлением Краснодарского краевого суда от 10 июля 2015 г. прекращено производство по апелляционному представлению прокурора и апелляционной жалобе Б. на постановление Октябрьского районного суда г. Краснодара. Прокуратурой Краснодарского края 29 июля
2015 г. в Президиум Краснодарского краево-
33
го суда внесено кассационное представление об отмене апелляционного постановления судебной коллегии по уголовным делам Краснодарского краевого суда и постановления Октябрьского районного суда г. Краснодара. До настоящего времени решение о привлечении банка «Первомайский» (ЗАО) в качестве гражданского ответчика не принято.
Конституцией РФ гражданам гарантировано право на обращение в суд за защитой своих прав, нормами ст. 11 ГК РФ также установлена судебная защита гражданских прав, но, насколько эффективны эти нормы, мы убедились на примере рассмотрения исков пострадавших вкладчиков к банку «Первомайский» (ЗАО) Ге-ленджикским городским судом и Ленинским районным судом г. Краснодара.
Судебные органы в своих решениях и определениях утверждают, что вкладчики сами хотели получить завышенные проценты по вкладам и для этих целей использовали не утвержденные Правлением банка бланки договоров банковского вклада и различного рода кассовые документы. Как может вкладчик знать, что документы не утверждены Правлением банка или что эти документы подделаны директором офиса. Вследствие неправильного толкования ст. 1068 ГК РФ судами фактически созданы условия, препятствующие возмещению гражданам вреда, причиненного преступлением.
Доказательством пристрастности судов общей юрисдикции при рассмотрении исков обманутых вкладчиков к банку «Первомайский» (ЗАО) является вынесение решений об отказе в удовлетворении исковых требований гражданам-вкладчикам и непризнание коммерческой организации гражданским ответчиком за неправомерные действия своих сотрудников.
Суды апелляционной и кассационной инстанций оставили несправедливое решение в силе, пренебрегая постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», а также ст. 56 ГПК РФ, гарантирующей вынесение справедливого и объективного решения для обеих сторон правоотношения. Геленджикский городской суд и Ленинский районный суд г. Краснодара неправильно применяют материальные нормы гражданского права Российской Федерации и при рассмотрении исков обманутых клиентов и вкладчиков к банку «Первомайский» (ЗАО) отказывают в удовлетворении требований по возврату денежных средств, предпочитая принять сторону более сильного участника судебного разбирательства, т.е. юридического лица коммерческой организации. Как следует из право-
вой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в постановлении от 28 января 2010 г. № 2-П, конституционно-правовыми гарантиями должны обеспечиваться и безналичные денежные средства, существующие в виде записи на банковском счете их обладателя, которые по своей природе представляют собой охватываемое понятием имущества обязательственное требование к банку.
Из материалов уголовного дела, возбужденного в отношении директора дополнительного офиса Банк «Первомайский» (ЗАО) Г., которое рассматривается Геленджикским городским судом, пострадавшие вкладчики узнали, что сотрудники данного офиса в г. Геленджике на протяжении многих лет реализовывали преступные схемы хищений и оставались безнаказанными. Всю вину и обязательства по возврату похищенных денег суды возлагают на директора дополнительного офиса Г. как на физическое лицо, но не как на работника. Такой подход к применению материальных норм гражданского законодательства освобождает коммерческую организацию от обязательств перед клиентами и вкладчиками, сохраняет в неприкосновенности имущество юридического лица, но нарушает конституционные права граждан на защиту частной собственности и не дает никакой надежды пострадавшим вернуть свое имущество, даже по решению суда.
В постановлении Конституционного Суда РФ от 3 июля 2001 г. № 10-П установлено, что Конституция РФ, закрепляя в ст. 35 (ч. 1), что право собственности охраняется законом, возлагает тем самым на государство обязанность обеспечить и охрану прав конкретного собственника, каковым является гражданин-вкладчик, который, размещая принадлежащие ему денежные средства во вкладах, несет определенный риск и действия которого, осуществляемые в личных интересах, имеют также публичное значение, поскольку сбережения населения являются устойчивым источником ресурсной базы, необходимой для инвестиций и долгосрочного кредитования.
Как показывает практика, суды избирательно подходят к принятию решений в отношении пострадавших вкладчиков. Так, Ленинский районный суд г. Краснодара, отказывая в исковых требованиях всем вкладчикам банка «Первомайский» (ЗАО), принял по аналогичному делу противоположное решение в отношении вкладчика гр. М., который обратился с иском о взыскании суммы, процентов, штрафа и компенсации морального вреда. В ходе судебного разбирательства выяснилось, что при снятии денег со счетов гр. М. подписи вкладчика были
34
подделаны третьим лицом. Ущерб гр. М был причинен противоправными действиями кассира К., которая неправомерно произвела банковские операции по снятию денежных средств со счета гр. М на основании представленных директором дополнительного офиса Г. расходных кассовых ордеров.
Признавая свою вину перед вкладчиком, банк «Первомайский» (ЗАО) предложил гр. М. мировое соглашение на сумму 65000000 рублей и деньги выплатил единовременно. Признавая и выполняя свои обязательства перед вкладчиком гр. М., банк «Первомайский» (ЗАО) обязан признать и выполнить такие же обязательства и перед другими пострадавшими вкладчиками.
Факт совершения противоправных действий работником дополнительного офиса кредитной организации находится в прямой следственной связи с причинением ущерба банку «Первомайский» (ЗАО). Поэтому банк «Первомайский» (ЗАО) обратился в суд с иском о возмещении ущерба, причиненного работником при исполнении трудовых обязанностей на основании трудового договора и договора о полной материальной ответственности к кассиру банка гр. К. По решению Геленджикского городского суда от 5 декабря 2014 г. исковые требования банка «Первомайский» (ЗАО) удовлетворены и на кассира К. возложены обязательства по возмещению суммы причиненного ущерба работодателю и судебных расходов. Судом апелляционной инстанции по гражданским делам Краснодарского краевого суда вынесено определение: оставить без изменения решения Геленджикского городского суда от 5 декабря 2014 г. и без удовлетворения апелляционную жалобу кассира К.
Следует признать, что сложившаяся практика рассмотрения имущественных исков пострадавших граждан-вкладчиков к банку «Первомайский» (ЗАО) Геленджикским городским судом, Ленинским районным судом г. Краснодара и Верховным Судом РФ характеризует установленные подходы и пристрастность в отношении более сильных участников гражданского процесса, а именно юридического лица, коммерческой организации, банка. Получается, что прав в суде тот, у кого больше прав или имущества для защиты своих частных интересов.
Пострадавшие граждане - вкладчики банка «Первомайский» (ЗАО) не оставляли надежды на справедливое разрешение конфликта и обратились с жалобой в Конституционный Суд РФ. По итогам рассмотрения Конститу-
ционный Суд РФ в своем постановлении от 27 октября 2015 г. № 28-П «По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.С. Билера, П.А. Гурьянова, Н.А. Гурьяновой, С.И. Каминской, А.М. Савенкова, Л.И. Савенковой и И.П. Степанюгиной» отметил, что договор банковского вклада, будучи договором заемной направленности, сформулирован в ГК РФ как реальный договор, для признания которого заключенным необходимо внесение денежной суммы во вклад. Каких-либо ограничений в том, чем должна подтверждаться передача вкладчиком денежных средств банку, ГК РФ не содержит. При этом договор банковского вклада должен быть заключен в письменной форме. Договор может быть заключен любым способом, предусмотренным законом.
Как следует из анализа практики применения данных законоположений судами общей юрисдикции и арбитражными судами, указание в оспариваемом положении на то, что письменная форма считается соблюденной и при отсутствии договора банковского вклада как документа, если оформляются иные документы -сберегательная книжка, сберегательный или депозитный сертификат либо иной документ, выданные вкладчику в соответствии с законом или банковскими правилами, представляется вполне определенным и не допускающим признания несоблюденной письменной формы при наличии подписанного сторонами договора.
Гражданский кодекс РФ, называющий свободу договора одним из основных начал гражданского законодательства, предусматривает в качестве ее ограничения, в частности, институт публичного договора, в рамках которого исключается право лица, осуществляющего предпринимательскую или иную приносящую доход деятельность, оказывать предпочтение одному лицу перед другим лицом в отношении заключения и условий публичного договора, за исключением случаев, предусмотренных законом или иными правовыми актами, и институт договора присоединения, условия которого, определенные одной из сторон, должны приниматься другой стороной не иначе, как путем присоединения к предложенному договору в целом.
К договорам присоединения в соответствии со ст. 428 ГК РФ относится и договор банковского вклада, условия которого определяются одной стороной - банком в стандартных формах и который признается публичным договором, если другой стороной (вкладчиком) является гражданин, что позволяет учесть
35
специфику договора банковского вклада с гражданами, которые, заключая его с целью получения процентов по вкладу, осуществляют тем самым экономическую деятельность, и достичь баланса интересов его сторон на основе принципов равенства и пропорциональности, не затрагивая при этом самого существа свободы договора.
В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ, выраженной в постановлении от 23 февраля 1999 г. № 4-П, граждане-вкладчики как сторона в договоре банковского вклада обычно лишены возможности влиять на его содержание, что для них является ограничением свободы договора и потому требует соблюдения принципа соразмерности, в силу которого гражданин как экономически слабая сторона в этих правоотношениях нуждается в особой защите своих прав, и влечет необходимость в соответствующем правовом ограничении свободы договора и для другой стороны, т.е. для банков, с тем, чтобы реально гарантировать соблюдение конституционного принципа равенства при осуществлении предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности.
Таким образом, договор банковского вклада считается заключенным с момента, когда банком были получены конкретные денежные суммы; соответственно, право требования вклада, принадлежащее вкладчику, и корреспондирующая ему обязанность банка по возврату вклада возникают лишь в случае внесения средств вкладчиком. Подобное регулирование процедуры заключения договора банковского вклада направлено на обеспечение фактического поступления денежных средств по договорам банковского вклада и отвечает интересам не только конкретных банков, но и всей банковской системы и в конечном счете - в силу ее значимости для устойчивого развития экономики Российской Федерации - как интересам финансово-экономической системы государства, так и интересам граждан-вкладчиков в целом.
Вместе с тем, подтверждение факта внесения вклада допускается и иными, помимо сберегательной книжки, сберегательного или депозитного сертификатов, документами, оформленными в соответствии с обычаями делового оборота, применяемыми в банковской практике, к числу которых может, в частности, относиться приходный кассовый ордер, который по форме отвечает требованиям, утвержденным нормативными актами Банка России. Исходя из того, что в п. 1 ст. 836 Гражданский
кодекс РФ допускает подтверждение соблюдения письменной формы договора банковского вклада выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, установленным банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота, т.е. перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора банковского вклада разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами. Что касается неблагоприятных последствий несоблюдения требований к форме договора банковского вклада и процедуры его заключения, то их несение возлагается на банк, поскольку как составление проекта такого договора, так и оформление принятия денежных средств от гражданина во вклад осуществляются именно банком, который, будучи коммерческой организацией, самостоятельно, на свой риск занимается предпринимательской деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли (абз. 3 п. 1 ст. 2 и ст. 50 ГК РФ), обладает специальной правоспособностью и является, в отличие от гражданина-вкладчика, не знакомого с банковскими правилами и обычаями делового оборота, профессионалом в банковской сфере, требующей специальных познаний. В частности, если из обстоятельств дела следует, что договор банковского вклада, одной из сторон которого является гражданин, был заключен от имени банка неуполномоченным лицом, необходимо учитывать, что для гражданина, проявляющего при заключении договора необходимые разумность и добросовестность, соответствующее полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой он действует (абз. 2 п. 1 ст. 182 ГК РФ). Например, когда договор оформляется в кабинете руководителя подразделения банка, то у гражданина имеются основания полагать, что лицо, заключающее этот договор от имени банка, наделено соответствующими полномочиями. Подобная ситуация имеет место и в случае, когда договор банковского вклада заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, т.е. без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы, притом что для самого гражданина из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка.
36
Соответственно, суды, которые при рассмотрении споров между гражданами и кредитными организациями по поводу банковских вкладов самостоятельно осуществляют гражданско-правовую квалификацию отношений сторон, в том числе определяют, могут ли эти правоотношения считаться установленными, какова их природа, юридические факты, их порождающие, должны учитывать различный уровень профессионализма сторон в данной сфере правоотношений, отсутствие у присоединившейся стороны - гражданина реальной возможности настаивать на изменении формы договора и на проверке полномочий лица, действующего от имени банка, и т.д.
В связи с этим судебные решения, принятые по делам пострадавших граждан-вкладчиков о признании таких договоров банковского вклада ничтожными, а также около 90 судебных решений, вынесенных Геленджикским городским судом и Ленинским районным судом г. Краснодара по иску ЗАО Банк «Первомайский» о признании аналогичных договоров незаключенными, идут вразрез с устоявшейся правоприменительной практикой и решениями Конституционного Суда РФ.
Качество закона определяется точностью и недвусмысленностью правовых норм, их
согласованностью в системе действующего правового регулирования, внутренней непротиворечивостью, точным отражением воли законодателя с соблюдением законодательной техники. Такой закон должен правильно, адекватно и единообразно восприниматься правоприменительной практикой и выступать в числе критериев установления соответствия его норм положениям Конституции РФ. Правовые нормы должны быть в достаточной степени доступны, четко определены и предсказуемы в своем применении во избежание любой вероятности произвола [3]. Однако, как показывает анализ решений судов Краснодарского края и Верховного Суда РФ, одни и те же нормы трактуются по-разному, что влияет на принятые решения.
Таким образом, следует указать, что правовая позиция Конституционного Суда РФ по вопросам толкования материальных норм гражданского законодательства отражает назревшую необходимость для судов общей юрисдикции пересмотреть гражданские дела из договоров банковского вклада по новым обстоятельствам, учитывая частные интересы граждан-вкладчиков как равноправных участников имущественных отношений.
1. Брылев В.И., Исупова И.В. Договор банковского вклада - недоказанная реальность // Юрид. вестн. Кубан. гос. ун-та. 2014. № 1(18).
2. Брылев В.И., Исупова И.В. Проблемы гражданско-правового регулирования имущественных отношений (на примере договора банковского вклада) // Фундаментальные исследования. 2014. № 8(2).
3. Постановление Европейского суда от 19 дек. 1994 г. по делу «Ферайнигунс демокра-тишер Зольдатен Остеррайхс и Губи против Австрии» (Vereinigung demokratischer Soldaten Österreichs and Gubi v Austria).
1. Brylev V.l., Isupova I.V. The contract of a bank deposit - unproven reality // Legal bull. of the Kuban state university. 2014. № 1(18).
2. Brylev V.l., Isupova I.V. Problems of civil regulation of the property relations (on the example of the contract of a bank deposit) // Basic researches. 2014. № 8(2).
3. Resolution of the European court d.d. Dec. 19, 1994 on case «Ferayniguns a demokratisher Zoldaten Osterraykhs and Gubi against Austria» (Vereinigung demokratischer Soldaten Österreichs and Gubi v Austria).
37
