CC BY
535
Вестник ПСТГУ
IV: Педагогика. Психология
2014. Вып. 2 (33). С. 111-119
Беленчук Лариса Николаевна, канд. ист. наук, ИТИП РАО ya.lbel@yandex.ru
Актуальные проблемы нравственного воспитания в педагогике К. Д. Ушинского (к 190-летию со дня рождения)
Статья посвящена отдельным аспектам теории нравственного воспитания К. Д. Ушинского. Эта тема достаточно подробно освещалась в советской историко-педагогической науке, но мы сочли необходимым вернуться к ней в настоящее время по двум причинам. Первая — необычайная актуальность ее именно сейчас, когда в нашем образовании прагматические задачи, злоба дня все больше вытесняют не только духовно-нравственные, но и даже общеобразовательные цели воспитания. Вторая причина — неполное и даже искаженное восприятие и трансляция советскими историками проблем нравственного воспитания у Ушинского. В их понимании оно часто сводилось к моральным императивам, т. е. рассматривалось как репродукция поведенческих стереотипов, принятых в обществе, тогда как у великого русского педагога проблема нравственного воспитания рассматривается гораздо глубже — она вытекает из самой божественной природы человека, имея исток в его душе. Отсюда и пристальное внимание Ушинского к этнологии, психологии, антропологическим знаниям, которые дают ключ к определению основных путей нравственного совершенствования в ходе образовательного процесса. Он подчеркивает связь нравственных проблем с национально-культурным кодом учащегося, его воспитанием в духе своей народности.
Ушинский показывает, что нравственность всегда стремится к Абсолюту, к верховному идеалу, для христиан — к личности Иисуса Христа. Она не может быть продуктом человеческого творчества, она надчеловечна и потому универсальна.
Нравственная теория К. Д. Ушинского исходит из понимания им прогресса человечества как нравственного совершенствования отдельных общностей, а в итоге — каждой отдельной личности. Научно-технический прогресс поэтому должен подчиняться нравственным доминантам человечества.
Выдающийся русский педагог Константин Дмитриевич Ушинский одну из главных целей образования видел в воспитании нравственности. При этом он рассматривал данную проблему во многих аспектах и прежде всего в духовном ракурсе.
Одной из важнейших задач нравственного воспитания Ушинский считал воспитание в национальном, народном духе. В своей статье «О необходимости сделать русские школы русскими» педагог, говоря о бесчисленных заимствованиях на ниве просвещения, писал: «Но, право, нам не мешало бы занять вместо всех прочих одну черту из западного образования — черту уважения к своему
Л. Н. Беленчук
отечеству; а мы ее-то, именно ее, единственно годную для заимствования во всей полноте, и пропустили. Не мешало бы нам занять ее не за тем, чтоб быть иностранцами, а лишь затем, чтоб не быть ими посреди своей родины»1. Здесь он напомнил рассказ Грановского, как один русский профессор был стеснен несколькими элементарными вопросами немецкого ученого Риттера о России, на которые не знал ответа. Кстати, многие преувеличенные оценки самого Т. Н. Грановского, касающиеся Западной Европы, исходили именно из недостаточного знания России, в чем он сам неоднократно признавался.
Важная тема, поставленная в этой связи Ушинским, — о прогрессе человечества. Что значит слово «прогресс»? И сейчас иногда употребляются понятия «прогресс», «прогрессивный» без того, чтобы обозначить их содержание, которое у каждого автора является своим. Многие по старинке называют прогрессивным то, что называлось так советской марксистско-ленинской, классовой наукой, другие имеют в виду экономический прогресс, третьи вообще не вкладывают в это слово сколько-нибудь конкретного содержания, употребляя его по привычке.
Что же имеет в виду Ушинский? Признавая достижения научно-технического прогресса, отдавая им должное как великим результатам общественной деятельности, Ушинский все же подчеркивает, что главным результатом является не прогресс науки и техники, а совершенствование, прогресс человеческой личности: «Но конечно, важнее и полезнее всех этих открытий и изобретений, часто не делающих человека ни на волос счастливее прежнего, потому что он внутри самого себя носит многочисленные причины несчастья, было бы открытие средств к образованию в человеке такого характера, который противостоял бы напору всех случайностей жизни, спасал бы человека от их вредного, растлевающего влияния и давал бы ему возможность извлекать отовсюду только добрые результаты»2. Борьба с собой, со своими недостатками — вот условие настоящего прогресса, поступательного развития человека и человечества. Ушинский полностью созвучен Н. И. Пирогову, высказавшему эту идею в статье «Вопросы жизни».
Нравственный прогресс по Ушинскому лежит в основе любого другого прогресса. Причем этот прогресс напрямую связан с абсолютным пониманием нравственности, с Богом. Духовное понимание нравственности вообще было присуще нашей национальной культуре. Так, говоря о различии идеала воспитания в русской и западноевропейской культуре, выдающийся русский мыслитель А. С. Хомяков писал: «Человеческому духу присуще стремление к идеалу, по совершенству которого он бы смог настраивать свое внутреннее несовершенство... Если вы хотите не дрессировать человека, а воспитывать его, дайте ему этот идеал и поставьте дело так, чтобы в самом этом идеале была сила, притягивающая к себе человеческую волю»3.
1 Ушинский К. Д. О необходимости сделать русские школы русскими // Педагогические сочинения: В 6 т. М., 1988. Т. 2. С. 362-363.
2 Цит. по: Завитневич В. З. Алексей Степанович Хомяков. Киев, 1902. Т. 1. Кн. 1. С. 513.
3 Там же.
Но в России XIX в., как и повсеместно в христианских культурах, Высший, абсолютный идеал постепенно заменялся временным, человеческим. Просвещенное общество все дальше отходило от Христа, оставаясь по форме еще вполне христианским. Так, великий русский писатель Л. Н. Толстой писал в своем дневнике за 1855 г. (то есть задолго до своего отпадения от Церкви), что «вчера разговор о божественном и вере навел меня на великую громадную мысль, осуществлению которой я чувствую себя способным посвятить жизнь. Мысль эта — основание новой религии, соответствующей развитию человечества, религии Христа, но очищенной от веры и таинственности, религии практической, не обещающей будущее блаженство, но дающей блаженство на земле...»4. В этом плане Лев Николаевич действительно оказывался предшественником русской революции, обещавшей людям земной рай. Но эту мысль мы привели, чтобы показать, какие крайности были свойственны выдающимся людям своей эпохи. Религия, «очищенная от веры и таинственности», а значит и от веры в Абсолютный идеал, все больше завладевала умами. Небесная высота все чаще подменялась земным, запредельные, горние цели — вполне конкретными, практическими.
Возможно, именно поэтому Ушинский не часто в своих трудах поминает Божественный идеал, к которому должен стремиться всякий воспитатель, сознавая, что общество его просто не поймет. Педагогу в высшей степени был свойственен принцип икономии.
Воспитание патриотизма — важнейший оплот нравственности. Многие из слов Ушинского можно было бы с полным основанием повторить и сегодня: «Мы положительно убеждены, что плохое состояние наших финансов, частый неуспех наших больших промышленных предприятий, неудачи многих наших административных мер, перевозка тяжестей гужом, рядом с железными дорогами, наши непроходимые проезжие пути, наши лопающиеся акции, пребывание громадных дел в руках безграмотных невежд и пребывание ученых-техников без всякого дела, нелепые фантазии нашей молодежи и не менее нелепые страхи, которыми так ловко пользуются люди, ловящие рыбу в мутной воде, — все эти болезни, съедающие нас, гораздо более зависят от незнания нами нашего Отечества, чем от незнания древних языков. Мы убеждены, что все эти болезни и многие другие сильно поуменьшились бы, если б в России вообще поднялся уровень знаний о России, если б мы добились хоть того, чтоб наш юноша, оканчивая курс учения, знал о полусветной России столько же положительных фактов, сколько знает о своей маленькой Швейцарии 10-летний швейцарец, оканчивающий курс первоначальной школы»5. Удивительно, что такую простую истину — необходимость знать свое Отечество — пришлось доказывать в середине XIX в.! Подобное невежество в отношении своей страны и позволяло часто западникам превозносить европейские порядки в сравнении с русскими. В наше время углубляющееся незнание своей истории и культуры также может привести к подобному результату, поэтому столь важно не сокращать, а увеличивать роль гуманитарного цикла в школе, особенно знаний, касающихся России, о чем в последнее время часто говорят на самом высоком уровне.
4 Толстой Л. Н. Дневники. //Л. Н. Толстой. Собр. соч.: В 22 т. М., 1985. Т. 21. С. 138-139.
5 Ушинский. О необходимости. С. 359-363.
Нравственных проблем К. Д. Ушинский касается в своем главном труде — «Педагогической антропологии». Сейчас идет много споров о месте теории Дарвина в естествознании: одни считают ее единственно научной в вопросе происхождения и развития всего живого на Земле, другие полагают, что она противоречит христианскому пониманию жизни и развития человечества.
Ни идея эволюции, ни идея борьбы за существование не помешали Ушин-скому увидеть просветительное — и шире — нравственное — значение книги Дарвина «Происхождение видов»: «Учение Дарвина, освобожденное от тех лихорадочных фантазий, которым оно подало повод в умах, неразвитых логически, есть, по нашему суждению, не только такое учение, которое придает живой смысл всему естествознанию и может сделать его самым могучим образовательным предметом для детства и юности, но и заключает в себе глубокий нравственный смысл. Оно фактически показывает нам, что мы живем посреди великого процесса творчества и вечного совершенствования, двигателем которого является неведомая, но чувствоваемая нами причина, перед которой и самый гордый ум склонится с благоговением»6.
Это буквальный пересказ тех слов, которыми заканчивается 6-е издание книги Дарвина: «Есть величие в этом воззрении, по которому жизнь с ее различными проявлениями Творец первоначально вдохнул в одну или ограниченное число форм; и, между тем как наша планета продолжает вращаться согласно неизменным законам тяготения, из такого простого начала развилось и продолжает развиваться бесконечное число самых прекрасных и самых изумительных форм»7.
Таким образом, Ушинский предостерегает от ложного, «фантазийного» истолкования идей книги Дарвина «Происхождение видов» (не делать из них выводов, которых там нет, не фантазировать) и считает его труды важным воспитательным средством в духовно-нравственном отношении. Обратим внимание, что Ушинский оценивает только теорию Дарвина, изложенную в главном его труде, оставляя в стороне его личное мировоззрение.
Ушинский как педагог дает и конкретные рекомендации в отношении нравственного воспитания. Чувства, желания, воля — вот основные его инструменты. Воспитание чувств и желаний должно быть свободным, но соединенным с контролем со стороны воспитателей: «...самые бесхарактерные люди выходят из тех семейств, где родители и воспитатели, не понимая свойств души человеческой, беспрестанно вмешиваются в жизнь ребенка и не дают ему свободно ни чувствовать, ни желать»8.
Характер, по мнению Ушинского, нейтрален в нравственном и умственном отношении, это лишь форма проявления воли и чувств: «У человека очень образованного может быть характер весьма ничтожный, и у человека весьма необ-
6 Ушинский. Педагогическая антропология // Педагогические сочинения: В 6 т. М., 1988. Т. 6. С. 258-259.
7Дарвин Ч. О происхождение видов. [Электронный ресурс.] URL: http://evoIution.power-net.ru/Iibrary/origin_of_speties.htmI#17 (14.12.2013).
8 Ушинский. Педагогическая антропология... С. 319.
разованного — характер весьма сильный»9. Факторы, способствующие образованию характера, — врожденный темперамент, впечатления и, главное, — практическая жизнь ребенка, в которой активно проявляются его воля и чувства: «для того чтобы накопить обильный материал для сильного характера, нужно как можно более чувствовать, желать и действовать, т. е., другими словами, жить практически.... а этому часто препятствуют старшие своим вмешательством в воспитание дитяти: или запирая ребенка на целый день в школу, или мешая ему чувствовать и желать, словом, жить практически теми же беспрестанными моральными сентенциями и всякого рода стеснениями»10.
Но ошибочно было бы считать, что Ушинский был сторонником вседозволенности и потакания любому желанию ребенка. Педагог считал, что, предоставляя свободу для развития характера ребенка, нужно в то же время дать ему возможность деятельности на благо людей, поскольку «свобода, освобожденная от деятельности, губит нравственного человека. В самостоятельной, излюбленной деятельности только человек выучивается обходиться с элементом свободы, столь же необходимым, как огонь, и столь же опасным, как он»11.
Таким образом, основной наказ воспитателям ребенка — отсекать упрямство, своеволие, каприз и поощрять свободную разумную деятельность.
Ушинский считал главным фактором в воспитании народа — не столько обучение его в школах, сколько освобождение от крепостной зависимости. Обучение же крестьян — необходимо, но только правильно поставленное и соединенное с нравственностью. Здесь педагог полностью разделял идею Н. В. Гоголя о том, что важнее просветить сначала учителей, образованные слои. Напомним слова великого писателя: «Сколько я себя ни помню, я всегда стоял за просве-щенье народное, но мне казалось, что еще прежде, чем просвещенье самого народа, полезней просвещенье тех, которые имеют ближайшие столкновения с народом, от которых часто терпит народ. Мне казалось, наконец, гораздо больше требовавшим вниманья к себе не сословие земледельцев, но то тесное сословие, ныне увеличивающееся, которое вышло из земледельцев, которое занимает разные мелкие места, и, не имея никакой нравственности, несмотря на небольшую грамотность, вредит всем затем, чтобы жить на счет бедных. Для этого-то сословия мне казались наиболее необходимыми книги умных писателей, которые, почувствовавши сами их долг, умели бы им их объяснить. А землепашец мне всегда казался нравственнее всех других и менее нуждающимся в наставлениях писателя»12. За это В. Г. Белинский в своем знаменитом письме обвинил Гоголя в пренебрежении народным образованием. Тогда как речь шла о том, что без нравственности образование не принесет народу никакой пользы.
Идеи К. Д. Ушинского были во многом созвучны размышлениям славянофилов середины XIX в. или даже проистекали из них. Так, известный мыслитель Иван Аксаков писал, что образование детей, оторванных от своей социальной среды, развращает их. В статье «Отношение между школой и жизнью в Рос-
9 Ушинский. Педагогическая антропология... С. 296.
10 Там же. С. 319.
11 Там же. С. 331.
12 Гоголь Н. В. Размышления о Божественной литургии. М., 2006. С. 222.
сии» (1864) И. С. Аксаков отмечал: «Вообразите себе крестьянина, купца <...>, когда необходимость заставляет их отдать своих детей — в мужскую гимназию или женский пансион? Каким-то падением, какой-то порчей нравственной отзывается их дитя <...>. Наше воспитание не укрепляет, а расслабляет и так разнит людей с их прежним бытом, что дети крестьян и даже купцов делаются почти непригодными к деятельности в той среде, к которой принадлежат по рождению. Мир народа им чужд, они уже не его...
Ум-самородок, крепкий характер, энергичная воля купца, вышедшего нередко из крестьян и создавшего себе состояние неутомимым трудом и предприимчивостью, — чем сказываются эти свойства в его сыне? <...> наше современное школьное воспитание порождает людей не столько способных к созданию, сколько к расточению капиталов <...> Многие родители, помещая детей в гимназию <...> расстаются со своими детьми почти так, как крестьяне с мужиком, сдаваемым в рекруты <...> Что-то выйдет из сына? Не насмеется ли он над родителями, вернувшись домой? Сохранится ли связь его с родным кровом, родным бытом, преданиями — с Церковью, наконец? <...> В настоящее время почти каждый, кончающий курс в общественном заведении, выходит оттуда, сильно тронутый так называемым материализмом. Не будем рассуждать, добродетель это или порок, но это такой нравственный и духовный строй, который отрицает все нравственные и духовные основы русского народа»13.
Поставленная И. С. Аксаковым проблема разрыва поколений близка и Ушинскому. Дух образования, утвердившийся с начала XVIII в. в нашей средней и высшей школе, противоречил школам первоначальным и тем более домашнему воспитанию податных сословий. У К. Д. Ушинского, как мы уже говорили, нравственность неразрывно соединена с народностью, в отрыве от которой нравственного воспитания просто не существует. В статье «О нравственном элементе в русском воспитании» он пишет: «Сознавая вполне всю жизненную необходимость как движения народа вперед по пути образования, так и проникновения этого образования в самые низшие слои народонаселения, мы вместе с тем не отвернемся от того печального явления, что цивилизация действует разрушительно на патриархальную нравственность каждого народа, если сама цивилизация не вносит с собою новой, уже не патриархальной, а гражданственной и общечеловечественной нравственности»14.
Приведем широко известную мысль педагога из его программной статьи «О народности в общественном воспитании»: «Воспитание должно просветить сознание человека, чтоб перед глазами его лежала ясно дорога добра. Но этого мало. Каждый из нас видит прямую дорогу, но многие ли могут похвалиться, что никогда не уклонялись от нее? Побеждать свои природные влечения каждую минуту — дело почти невозможное, если посреди этих влечений мы не находим себе помощника, который бы облегчал для нас победу над нашими дурными наклонностями и в то же время награждал бы нас за эту победу. К чести природы
13 Аксаков И. С. Отношение между школой и жизнью в России // «Человек». 1991. № 3. С. 73-76.
14 Ушинский. О нравственном элементе в русском воспитании // Педагогические сочинения: В 6 т. М., 1988. Т. 2. С. 27-28.
человеческой должно сказать, что нет такого сердца, в котором бы не было бескорыстно добрых побуждений, но эти побуждения так разнообразны и иногда так глубоко скрыты, что не всегда легко отыскать их. Есть одна только общая для всех прирожденная наклонность, на которую всегда может рассчитывать воспитание: это то, что мы называем народностью <...> Обращаясь к народности, воспитание всегда найдет ответ и содействие в живом и сильном чувстве человека, которое действует гораздо сильнее убеждения, принятого одним умом, или привычки, вкорененной страхом наказаний.
Вот основание того убеждения, которое мы высказали выше, что воспитание, если оно не хочет быть бессильным, должно быть народным»15.
Добавим к этому: очень хочется надеяться, что сегодня образование будет все-таки выстраиваться на этих незыблемых принципах, фундаменте из камня, а не перенимать все нужное и ненужное из других культур.
В конце статьи остановимся на личности самого педагога, его нравственном и душевном облике. О нем многое говорят воспоминания известного в будущем педагога Е. Н. Водовозовой, учившейся в Смольном институте при Ушинском. Вот что она вспоминает: одна из учениц, Ивановская, «объяснила ему (Ушин-скому. — Л. Б ), что воспитанницы обязаны переписываться с родителями не иначе, как через классных дам. Такое правило существует, и тут уже ничего не поделаешь, но она злится на себя за то, что не постаралась, как другие ее подруги, переслать свое письмо через их родственников. К тому же ее оскорбляет то, что т-11е Тюфяева (классная дама. — Л. Б.) воспользовалась письмом ее отца для того, чтобы попрекать ее теми сплетнями, которые она собирает о нем у своей родственницы, с умыслом искажает его слова, чтобы унижать ее и часами говорить свои опостылевшие проповеди.
Ушинский горячо поблагодарил Ивановскую за доверие и сказал, что оно поможет ему обратить внимание на эту сторону жизни институток, что он поговорит об этом с кем следует и будет стараться уничтожить этот обычай. И действительно, мы узнали, что Ушинский со всей энергией, присущей его страстному темпераменту, говорил с принцем Ольденбургским16, а также и на разных совещаниях о том, что обычай контролировать письма воспитанниц подрывает основы семейных уз и приучает их хитрить, лгать и обманывать»17. Этот поступок педагога, казавшийся очень странным его коллегам, свидетельствовал о его нравственной чистоплотности и бескомпромиссности. Из мемуаров Водово-зовой, да и многих других деятелей педагогики, мы видим, что педагогическая практика К. Д. Ушинского полностью соответствовала его нравственным убеждениям и теоретическим представлениям.
Таким образом, Ушинский рассматривал проблему нравственного воспитания очень широко, она в его трактовке явно выходила за рамки морального императива, включая в себя и духовный аспект, и национальное воспитание, и
15 Ушинский. О народности в общественном воспитании // Педагогические сочинения. Т. 1. С. 210.
16 Принц Ольденбургский являлся управляющим ведомством императрицы Марии, к которому относились все женские учебные заведения того времени.
17 Водовозова Е. Н. На заре жизни. М., 1964. Т. 1. С. 120.
социальную практику. Педагог проповедовал воспитание не столько поведенческих стереотипов, сколько — внутреннего человека (традиция отцов церкви). Воспитательными факторами, исходя из этого, были не только семья, школа и учителя, но и все события человеческой жизни.
Ключевые слова: История педагогики, К. Д. Ушинский, образование, нравственное воспитание, русская педагогика, духовность образования, русская школа, народность, патриотизм, значение труда в воспитании, нравственность и наука, христианская антропология, личность, педагог, семья.
Topical Issues of Moral Education
IN K.D. USHINSKIY PEDAGOGY (the 190th Anniversary of the Birth)
L. N. Belenchuk
The article deals with the history of pedagogy, theory of moral education by K. D. Ushinsky. This topic is covered in detail in the Soviet historical and pedagogical science, but we found it necessary to return to it now for two reasons. First — its extraordinary relevance now, when our education pragmatic tasks, topic of the day are increasingly replacing not only the spiritual and moral, but even merely education goals.
The second reason — incomplete and even distorted perception and broadcast by Soviet historians of the problems of moral education by Ushinsky. In this sense it is often reduced to moral imperatives, i.e. seen as a behavioral reproduction, accepted in society. Whereas the great Russian teacher considers the problem of moral education much deeper — it flows from the divine nature of man, with the source in his soul. Hence the deep attention by Ushinsky to ethnology, psychology, anthropological knowledge that give clues to the basic ways of moral improvement in the educational process. Ushinsky emphasizes the link of moral issues with the national cultural code of a student in his upbringing in the spirit of his nationality.
Ushinsky shows that morality is always striving for the Absolute, the supreme ideal — for Christians — to the person of Jesus Christ. It can not be the product of human creativity, and therefore it is above human-universal. Moral theory by Ushinsky comes from his understanding of the progress of mankind as moral improvement of the individual communities, and in the end — of each individual. Scientific and technical progress must therefore obey to the moral dominants of humanity.
Keywords: The history of pedagogy, K. D. Ushinskiy, education, moral education, Russian pedagogy, spirituality of education, Russian school, nationality, patriotism, the importance of labor in education, morality and science, Christian anthropology, personality, teacher, family.
Список литературы
1. Аксаков И. С. Отношение между школой и жизнью в России // «Человек». 1991. № 3. С. 73-76.
2. Водовозова Е. Н. На заре жизни. М., 1964. Т. 1.
3. Гоголь Н. В. Размышления о Божественной литургии. М., 2006.
4. Дарвин Ч. О происхождение видов. [Электронный ресурс.] URL: http://evolution. p owernet.ru/library/origin_of_spedes.html#17 (14.12.2013).
5. Завитневич В. З. Алексей Степанович Хомяков. Киев, 1902. Т. 1. Кн. 1.
6. Толстой Л. Н. Дневники. //Л. Н. Толстой. Собр. соч.: В 22 т. М., 1985. Т. 21.
7. Ушинский К. Д. О необходимости сделать русские школы русскими // Педагогические сочинения: В 6 т. М., 1988. Т. 2.
8. Ушинский. О народности в общественном воспитании // Педагогические сочинения: В 6 т. М., 1988. Т. 1.
9. Ушинский. О нравственном элементе в русском воспитании // Педагогические сочинения: В 6 т. М., 1988. Т. 2.
10. Ушинский. Педагогическая антропология // Педагогические сочинения: В 6 т. М., 1988. Т. 6.
