CC BY
141DOI 10.24411/2076-1503-2020-10330
УДК 347.44 ББК 67.404.201
МАРКОВСКИЙ Александр Викторович,
магистрант ФГБОУ ВО «Забайкальский государственный университет», г. Чита e-mail: sorcerer-asy@mail.ru SPIN-код: 2064-9000
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ИНСТИТУТА ЗАВЕРЕНИЯ ОБ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ
Аннотация. В данной работе исследуются вопросы, связанные с институтом заверений об обстоятельствах. Были раскрыты понятие, основные положения и сущность данного института. Так же автор предпринял попытку дать комментарий к разъяснениям Верховного Суда РФ, посвященным положениям Гэажданского кодекса РФ о заверениях. Автор приходит к выводу о том, что заверения об обстоятельствах с позиции Верховного Суда РФ представляют собой самостоятельную сделку, содержанием которой выступает обязательство лица, давшего заверения, гарантировать достоверность предоставленной информации.
Ключевые слова: заверения об обстоятельствах, заверения и гарантии, договорные отношения.
MARKOVSKYAlexander Viktorovich,
master student of Transbaikal state university, Chita
ACTUAL PROBLEMS OF THE INSTITUTE OF THE ASSURANCES ABOUT THE CIRCUMSTANCES
Annotation. In this article, it is discussed the questions connected with the institute of representations about circumstances. The concept, basic provisions and essence of this institution were disclosed. The author also attempted to comment on the clarifications of the Supreme Court of the Russian Federation on the provisions of the Civil Code of the Russian Federation on assurances. The author concludes that the assurances of circumstances from the standpoint of the Supreme Court of the Russian Federation constitute an independent transaction, the content of which is the obligation of the person who provided the assurances to guarantee the accuracy of the information provided.
Key words: representations about circumstances, representations and warranties, contractual relations chip.
Введение. Пять лет назад в текст Гражданского кодекса РФ был введен абсолютно новый для российского правопорядка институт заверения об обстоятельствах, который нашел свое отражение в ст. 431.2 указанного Кодекса [2]. С этого момента в научном юридическом обществе не утихают споры касательно целесообразности заимствования данного института.
Заверения и гарантии представляют собой один из основополагающих элементов договорного права, который был разработан в английской правовой системе и применяется, как правило, в целях регулирования договорных отношений. Заверения и гарантии возникли примерно во второй половине XVII в. Тогда английское право уже четко дифференцировало договорные обязательство и деликты [1, с. 96].
В отечественном гражданском праве заверения об обстоятельствах по смыслу являются
более близкими к понятию «заверений и гарантий» в английском праве.
В Гражданский кодекс РФ статья о заверениях об обстоятельствах была введена 1 июня 2015 г. В соответствии с данной нормой в договорных отношениях предусматривается возможность взыскания ущерба за ложность заверений, которые предоставляются контрагентом по договору. Раньше данная возможность была связана с признанием договора недействительным - в случае, когда он был заключен путем обманных действий стороны договора либо при добросовестном заблуждении. Это не всегда отвечало интересам обращения, поскольку стороне, которая пострадала от ложных заверений, в большинстве случаев было невыгодно признание договора недействительным. Однако судебная практика не предусматривала каких-либо других способов защиты пострадавшей стороны, а правила об ответствен-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2020
ности за нарушение обязательств отсутствовали [4, с. 116, 117].
О чем же на практике делаются заверения? Можно выделить три основные группы таких заверений.
Первая группа - заверения относительно актива, который является объектом купли-продажи, аренды, мены, лицензионного договора либо других подобных договоров. Когда продавец заверяет покупателя относительно характеристик продаваемого объекта, либо имеют место заверения относительно предмета, либо других подобных договоров, то речь идет о классической договорной ответственности за качество и чистоту титула. Например, если продавец заверяет покупателя, что отчуждаемая вещь не находится под арестом, не заложена, не обременена правами третьих лиц, приобретена на законном основании, обладает определенными качественными характеристиками, и впоследствии выясняется, что это ложь, покупатель вправе предъявить продавцу требования, вытекающие из нарушения договора. Ведь в обязанности продавца входила передача покупателю не просто вещи, но вещи чистой от прав третьих лиц и обладающей определенными характеристиками. Если это требование не соблюдается, мы имеем классическое нарушение договорного обязательства, и ответственность за чистоту титула, качество и т.п. Иными словами, применительно к таким случаям нет никакой нужды во введении какой-то особой ответственности за предоставление ложных заверений; вполне достаточно норм об ответственности за нарушение обязательства.
Вторая группа заверений - это заверения в отношении самой стороны договора. В частности, в рамках таких заверений заемщик уверяет банк о своем финансовом положении, предоставляется информация о наличии у стороны необходимых лицензий, о наличии/отсутствии в составе акционеров тех или иных предприятий, о налоговом резидентстве, об использовании того или иного налогового режима или праве на применение той или иной ставки НДС и т.п. В ряде случаев ложность данной информации может спровоцировать возникновение у контрагента, добросовестно положившегося на полученные заверения, убытков, которые он вполне обоснованно захочет возместить за счет обманщика. Например, иностранная компания может заверить российского контрагента о том, что она является налоговым резидентом соответствующей страны, с которой у Российской Федерации имеется договор об избежание двойного налогообложения, и является конечным бенефиаром причитающихся ей роялти по лицензионному договору, не выступая в качестве промежуточного звена между российским
контрагентом и некой компанией в другой офшорной зоне, с которой у РФ не заключено соглашение об избежании двойного налогообложения. При таких условиях российский контрагент, в силу международного договора между РФ и соответствующей страной, вправе не удерживать налог (или применить пониженную ставку налога) на выплачиваемые этой иностранной компании роялти. Если эта информация окажется ложной, российские налоговые власти могут применить к российскому контрагенту санкции, предусмотренные в Налоговом кодексе РФ.
Третья группа заверений дается в отношении правовой судьбы самого договора. Такие заверения обычно даются тогда, когда имеется определенная угроза для действительности сделки, а контрагент не может быть абсолютно уверен в ее действительности. В таких случаях заверения нужны для того, чтобы в случае признания сделки недействительной из-за наличия соответствующих не идентифицированных контрагентом при заключении договора пороков этот пострадавший контрагент был вправе взыскать со своего партнера, чей директор дал ложные заверения, возникающие убытки [3, с. 43 - 45].
Вопрос о субъектах, которые могут предоставлять заверения, является достаточно интересным. Он вытекает напрямую из правовой природы заверений об обстоятельствах. Поскольку заверения об обстоятельствах представляют собой самостоятельную сделку, то субъектом, который вправе дать такое заверение, необязательно должна быть сторона искомого договора.
Как указано в п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 49, заверение может также быть предоставлено третьим лицом, обладающим правомерным интересом в том, чтобы между сторонами был заключен, исполнен или прекращен договор, с которым связано заверение. Пока не доказано иное, наличие у предоставившего заверение третьего лица правомерного интереса в заключении, изменении или прекращении сторонами договора предполагается. В случае недостоверности такого заверения, вне зависимости от того, связано ли оно непосредственно с предметом договора, третье лицо отвечает перед стороной договора, которой предоставлено заверение, в соответствии со ст. 431.2 ГК РФ и положениями об ответственности за нарушение обязательств.
Вопрос о форме предоставления заверений также выступал в качестве одного из дискуссионных. В п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 49 сказано, что в подтверждение факта предоставления заверения и его содержания сторона не вправе ссылаться на свидетельские показания. Здесь Суд к данному вопросу при-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2020
менил аналогию закона. В Постановлении чётко прослеживается, что заверения с позиции Верховного Суда РФ выступают в качестве разновидности сделок. В таком случае, казалось бы, нет необходимости в использовании аналогии, поскольку на заверения целиком и полностью распространяются общие нормы о сделках, в т.ч. и нормы, связанные с формой сделки. Однако Верховный Суд РФ не стал распространять на заверения все общие нормы о сделках.
Из представленного разъяснения видно, что заверения в любом случае каким-либо образом должны быть зафиксированы. Стороны не вправе ссылаться на свидетельские показания, однако могут приводить письменные и другие доказательства. На практике заверения обычно всегда фиксируются: они могут включаться в сам текст договора либо же могут быть оформлены в виде отдельного документа [5, с. 58, 59].
Потребность, которая вызвала к жизни ст. 431.2 ГК РФ, достаточно очевидна. В обороте, в особенности в практике совершения сложных инвестиционных и корпоративных сделок (акционерных соглашений, сделок продажи акций или доли, договоров совместной деятельности, договоров в области разработки месторождений и т.п.), достаточно часто стороны фиксируют в договоре или сопроводительной документации к нему определенные заявления о тех или иных имевших место в прошлом или на момент заключения договора фактических обстоятельствах, которые важны для другой стороны и позволяют ей принять взвешенное решение о заключении договора. Во внутрироссийских контрактах такие заявления встречаются достаточно часто и включаются даже в самые обычные договоры в рамках обычной хозяйственной деятельности.
Что касается вопроса о том, является ли предоставление заверений сделкой, то этот вопрос требует дополнительного обсуждения. С одной стороны, если, например, заверения получены в результате обмана, насилия или угрозы, то есть все основания признавать их недействительными, как если бы они были сделками. С другой стороны, нам кажется несколько необычным признание в качестве сделки простого сообщения другой стороне какой-либо информации на стадии переговоров или в ходе исполнения договора.
В п. 35 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 49 указано, что ответственность за недостоверность заверения наступает в том случае, если лицо, предоставившее недостоверное заверение, исходило из того, что сторона договора будет полагаться на него или имела разумные основания исходить из такого предположения. При этом лицо, предоставившее заведомо
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2020
недостоверное заверение, не может в обоснование освобождения от ответственности ссылаться на то, что полагавшаяся на заверение сторона договора являлась неосмотрительной и сама не выявила его недостоверность.
Данное разъяснение Верховного Суда РФ выглядит обоснованным и логичным, поскольку напрямую вытекает из смысла и цели закона. Изначально институт заверений был введён как раз для того, чтобы помочь сторонам осуществить грамотное распределение рисков и сократить транзакционные издержки за счёт того, чтобы сторона, не осуществляя тщательный и дорогостоящий due diligence, могла просто положиться на заверения контрагента в отношении определённых обстоятельств. Именно в этом и состоит смысл заверений. Очевидно, что обвинять в неосмотрительности сторону, которая положилась на предоставленное заверение, будет явно неразумно. В такой ситуации ссылка контрагента на то, что полагавшаяся на заверение сторона являлась неосмотрительной, будет рассматриваться в качестве недобросовестного поведения.
Однако в подобной ситуации возможен и другой вариант развития событий. Как быть в том случае, если сторона, всё же проверив определённые сведения, выявила, что ряд заверений являются недостоверными, но не указала на это контрагенту? Впоследствии, в случае возникновения спора, такая сторона может заявить требование о взыскании убытков в связи с недостоверностью предоставленного заверения.
Представляется, что в такой ситуации поведение стороны, заявляющей требование о недостоверности заверения, является недобросовестным, идущим вразрез с устоявшейся деловой практикой. Сторона, таким образом, просто будет преследовать цель личного обогащения за счёт использования механизма ответственности за предоставление недостоверного заверения [4, с. 43].
Заключение. На основе проведённого анализа мы приходим к следующим выводам.
1. Заверения об обстоятельствах с позиции Верховного Суда РФ представляют собой самостоятельную одностороннюю сделку, содержанием которой выступает обязательство лица гарантировать достоверность предоставляемой информации, которая, в свою очередь, связана с исходным договором и имеет для него существенное значение.
2. Заверения об обстоятельствах, в сущности, не порождают как такового конфликта с другими нормами общей части обязательственного права, а также со специальными нормами об отдельных видах обязательств. Это дополнитель-
ный инструмент, который предполагает самостоятельное основание ответственности за недостоверность предоставленной в форме заверения информации.
3. Заверение может быть предоставлено не только стороной договора, но также и третьим лицом при условии, что у этого лица есть правомерный интерес в том, чтобы между сторонами был заключен, исполнен или прекращен договор, с которым связано заверение. Наличие такого интереса у третьего лица предполагается, пока не доказано иное.
4. В подтверждение факта предоставления заверения и его содержания сторона не вправе ссылаться на свидетельские показания. При этом, исходя из логики закона и разъяснений Верховного Суда РФ, заверения подлежат обязательной фиксации.
5. Ответственность за недостоверность заверения наступает в том случае, если лицо, предоставившее недостоверное заверение, исходило из того, что сторона договора будет полагаться на него или имела разумные основания исходить из такого предположения. При этом лицо, предоставившее заведомо недостоверное заверение, не может в обоснование освобождения от ответственности ссылаться на то, что полагавшаяся на заверение сторона договора являлась неосмотрительной и сама не выявила его недостоверность.
Список литературы:
[1] Будылин С.Л. Деликт или нарушение договора? Заверения и гарантии в России и за
рубежом // Вестник экономического правосудия. -2016. - № 3, 4.
[2] Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ // СЗ РФ. - 1994. - № 32. - Ст. 3301.
[3] Карапетов А.Г. Заверения об обстоятельствах и условия о возмещении потерь в новой редакции ГК РФ // Закон. - 2015. - № 6.
[4] Морозов А.В. Заверения об обстоятельствах как «правовой трансплант» в современном праве России // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. - 2018. - № 6 (73).
[5] Пономаренко Б.К. Заверения об обстоятельствах в контексте реформ гражданского законодательства России // Скиф. - 2019. - № 4 (32).
Spisok literatury:
[1] Budylin S.L. Delikt ili narushenie dogovora? Zavereniia i garantii v Rossii i za rubezhom // Vestnik ekonomicheskogo pravosudiia. - 2016. - № 3, 4.
[2] Grazhdanskii kodeks Rossiiskoi Federatsii (chast' pervaia) ot 30.11.1994 № 51-FZ // Sobranie zakonodatel'stva RF. - 1994. - № 32. - St. 3301.
[3] Karapetov A.G. Zavereniia ob obstoiatel'stvakh i usloviia o vozmeshchenii poter' v novoi redaktsii GK RF // Zakon. - 2015. - № 6.
[4] Morozov A.V. Zavereniia ob obstoiatel'stvakh kak «pravovoi transplant» v sovremennom prave Rossii // Zhurnal zarubezhnogo zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravovedeniia. - 2018. - № 6 (73).
[5] Ponomarenko B.K. Zavereniia ob obstoiatel'stvakh v kontekste reform grazhdanskogo zakonodatel'stva Rossii // Skif. - 2019. - № 4 (32).
ЮРКОМ ПАНИ
^^ www.law-books.ru
Юридическое издательство «ЮРКОМПАНИ» издает научные журналы:
• Научно-правовой журнал «Образование и право», рекомендованный ВАК Министерства науки и высшего образования России (специальности 12.00.01,12.00.02), выходит 1 раз в месяц.
• Научно-правовой журнал «Право и жизнь», рецензируемый (РИНЦ, Е-ЬШгагу), выходит 1 раз в 3 месяца.
ч
f
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2020
