CC BY
30
века (с. 75-76); нравственные ценности и законодательство (с. 3642); дехристианизация западного мира (с. 36-37, 53-67); значение института семьи (с. 51-52, 96-98); причины религиозного экстремизма и терроризма (с. 68-72, 155-156); межконфессиональный диалог (с. 15-17, 19-20, 82-85); консерватизм (с. 77-81); Россия и Запад (с. 147-157). Несколько глав книги носят пастырский характер, в них Предстоятель Русской православной церкви высказывает свою позицию по таким вопросам, как значение искупительной жертвы (с. 114-120) и воскресения Иисуса Христа (с. 121-125), любовь и служение ближним (с. 93-102), божественный промысел в человеческой истории (с. 103-108), необходимость изменения себя самого (с. 132-133), подвиг (с. 126-131), молитва (с. 136-139) и др.
Патриарх Кирилл считает, что самым острым конфликтом современности является не «столкновение цивилизаций», не антагонизм религиозных и национальных культур, не противостояние Востока и Запада, Севера и Юга, а «столкновине транснационального, радикального, секулярного глобалистского проекта со всеми традиционными культурами и со всеми локальными цивилизациями. И эта борьба проходит не только по границам, разделяющим государства и регионы, но и внутри стран и народов... И здесь происходит столкновение двух миров, двух взглядов на человека и на будущее человеческой цивилизации» (с. 157).
С.В. Мельник
2019.04.019. О.В. ЛЕТОВ. АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЭТИКИ. (Обзор).
Ключевые слова: буддизм; либеральные ценности; миро-строительство; морально-этические нормы науки; деструктивная исследовательская практика.
Дж. Танабэ (университет Кумамото, Япония) отмечает, что критика либерального миростроительства приводит к необходимости выявления взаимоотношения между либеральными западными ценностями, с одной стороны, и «внезападным» видением мира - с другой. Утверждение либерального миростроительства рассматривается многими как навязывание западных ценностей представителям «третьего мира». Вместе с тем само миростроительство
должно включать в себя как мудрость либеральных традиций, так и внезападные ценности. «Цель данной статьи - предложить гибридную модель мира, включающую в себя как буддистское, так и западное его понимание» (3, с. 46).
Либеральное миростроительство занимает лидирующее место в современном мире периода окончания холодной войны. Согласно этой концепции, государства, правительства которых придерживаются принципов демократии и свободного рынка, призваны обеспечить стабильную внутреннюю политику и мирные международные взаимоотношения. Соблюдение указанных принципов должно обеспечить региональный и международный порядок и стабильность. Международное сообщество, испытывающее активное влияние либеральных идей, как правило, тесно связывает мир и безопасность, с одной стороны, и рыночно ориентированную экономику, демократию, верховенство закона, соблюдение прав человека, наличие гражданского общества - с другой. Именно эти ценности, согласно сторонникам либерализма, способны мирно нивелировать различия целей, интересов и ценностей тех или иных народов и заставить правительства учитывать интересы своих граждан. Однако концепция либерального миростроительст-ва была подвергнута критике за ее стандартизацию и универсалистские притязания, а также за неспособность взаимодействовать с местной культурной практикой других народов. Сторонники либеральных идей не в силах утвердить стабильный мир в отрыве от ценностей иных культур.
С точки зрения сторонников буддизма, либеральная концепция мира слишком структурирована и институционально ориентирована. В рамках указанной концепции не отражается динамика внутреннего мира индивида. В фокусе буддистского учения находится человеческий разум. «Любой опыт исходит из разума, руководствуется разумом, творится им, все окружающие явления суть манифестация разума» (3, с. 47). Подобная позиция не отрицает существования объектов вне разума. Утверждается тезис, согласно которому качества и условия окружающего мира обусловлены условиями человеческого разума.
Основная причина конфликтов и насилия заключается в убеждении в том, что существующие ценности, например либеральные, абсолютны и неизменны. Человек живет в социально
сконструированном, исторически сформированном лингвистическом мире, который выступает основным средством понимания реальности и связи с окружающими людьми. В качестве фундамента этого жизненного пространства выступают такие сущности, как культурные паттерны, ценности, политические ориентации и идеологии, религиозные доктрины, морально-этические нормы, которые помогают отдельному человеку вести «осмысленный» образ жизни. Подобное миропонимание неизбежно ведет к «овеществлению» реальности, «объектификации» других людей. Эта позиция характеризуется догматизмом, исключением идей, характерных для представителей иных культур.
Дж. Танабэ приходит к выводу, что представленная в данной работе «гибридная» модель мира включает в себя как либеральные ценности, так и буддистское учение о внутреннем мире субъекта. Любой взгляд на проблему мира оказывается далек от полноты, и обращение к иным культурным традициям лишь обогащает исходную позицию. Условия современного мира диктуют людям необходимость обращения к межкультурному диалогу. Недопустимо проводить строгую демаркационную линию между западными и незападными ценностями.
С.У. Хэнсон (главный редактор философского журнала «Теория», США) указывает, что философы чаще всего исследуют этические вопросы в рамках других научных дисциплин, редко обращаясь к своей собственной области. Вместе с тем такое явление, выходящее за рамки этических норм, как плагиат, нередко встречается в трудах философов. Причины подобного явления кроются в том, что «большим искушениям подвергаются в мире науки и образования те, кто обращается к плагиату, не будучи обнаруженным» (2, с. 61).
Исследуя этические вопросы плагиата, необходимо проводить различие между собственно плагиатом, с одной стороны, и нарушением авторских прав - с другой. Каждое из упомянутых явлений может существовать независимо от другого. Например, нарушением прав является перепечатка всей статьи, защищенной авторским правом, без разрешения, даже если источник и автор правильно указаны. С другой стороны, заимствование текста из незащищенного, «свободного» источника без указания источника является плагиатом, даже если это не выступает нарушением ав-
торского права. К плагиату можно также отнести покупку текста у других авторов.
Другим важным различием является различие между отказом от статьи и наказанием или изобличением исполнителя плагиата. Часто эти два вида действий вытекают из одного и того же проступка, но их нужно отличать друг от друга. Основные причины введения санкций заключаются в том, чтобы не допустить дальнейшего совершения проступка, выходящего за рамки морали и права, и удержать других от аналогичных правонарушений. Как только это различие будет установлено, становится легче решать те или иные этические вопросы. Например, оказывается ясно, что необходимость отказа от статьи не зависит от намерения правонарушителя. Если кто-то заимствует абзац из чужого текста по ошибке, тогда тот факт, что это была ошибка, не влияет на необходимость исправить научную публикацию. Еще один важный вывод заключается в том, что необходимость в установлении истины не исчезает по мере того, как проходит время с момента публикации текста, и, конечно, не исчезает, когда правонарушитель уходит из жизни. Последнее обстоятельство особенно актуально для философии, в рамках которой современные авторы охотно обращаются к публикациям, появившимся на свет десятилетия и даже столетия назад.
«Золотым стандартом» ответа на факт откровенного плагиата после публикации является четкое заявление о недвусмысленном опровержении, которое вносит ясность в научную работу. К сожалению, многие редакторы и издатели нередко игнорируют этот стандарт. Многие заявления об опровержении также скрыты условием платного доступа к сайтам. Имеет место случай, когда проверка выявила у одного автора случаи плагиата в 43 публикациях. В итоге этой проверки на 17 публикаций поступили опровержения, 1 публикация была снята с производства в печать, 8 работ были изъяты из продажи и 17 случаев плагиата остались практически без последствий. Последнее обстоятельство свидетельствует о том, что издатели не всегда придерживаются принципа честности в научных публикациях.
С.У. Хэнсон приходит к выводу, что трактовка плагиата как «нестандартное использование слов, образов или формул» является ограниченной. Это определение недостаточно четко включает
представление чужого как собственного оригинального текста. Оно также не отражает присвоение идей и результатов. Правда, плагиат при переводе и плагиат идеи гораздо труднее обнаружить, чем плагиат текста. Обвинения в плагиате идей нелегко подтвердить или опровергнуть. Однако указанные трудности не могут быть предлогом для бездействия.
Н.А. Бонн и У. Пинкстен (Хассельтский университет, Бельгия) отмечают (1), что в фокусе внимания в данной работе оказываются методы, тенденции, паттерны и достижения в области исследования проблемы честности в науке за последнее десятилетие. Некорректное поведение ученого может быть обусловлено такими факторами, как оказываемое на него давление и конкуренция с другими учеными. Вместе с тем большинство авторов статей по данной проблематике делают акцент не столько на необходимости изменений в самой системе научных исследований, сколько на таких субъективных факторах, как компетентность ученого и его соответствие существующим требованиям.
Нарушение этических норм в науке, как правило, связывают с деструктивной исследовательской практикой. «Подобная практика не может не оказывать отрицательного влияния на результаты научного исследования». Все это вызывает недоверие общества к результатам деятельности ученых. Первыми шагами в изучении указанной проблемы могли бы стать, во-первых, включение в число участников социологических опросов не только ученых, но и других заинтересованных лиц и, во-вторых, выбор адекватного подхода для решения. Несмотря на большое количество публикаций, посвященных данной проблеме, остается открытым вопрос о том, каким образом идентифицировать факты нарушения этических требований учеными, каковы могут быть признаки «плохой» науки, каковы методы ее решения? Безусловно, в данной области существует определенный разрыв между эмпирическим и теоретическим уровнями знания. Закономерно возникают следующие вопросы. Является ли научная этика составной частью научного исследования? Касается ли вопрос о честности только студентов или академического сообщества в целом? В данном контексте используются такие термины, как «ответственное исследование», «научный обман», «некорректное поведение ученого» и т.п.
Н.А. Бонн и У. Пинкстен приходят к выводу, что в области исследования проблемы честности в науке существуют такие трудности, как отсутствие последовательности ключевых терминов, отсутствие четкого разграничения предмета изучения данной проблемы, междисциплинарный характер данной области науки, несогласованность форматов статей, используемых для эмпирических отчетов и др. Все это препятствует всестороннему и систематическому анализу указанной проблемы. Объектом исследования в данной области чаще всего становятся ученые и студенты, в то время как другие участники исследований, такие как спонсоры, политики, администраторы исследований, редко попадают в поле зрения исследователей. В ходе эмпирических исследований, как правило, описывается проблема (например, распространенность проступков), а не ее потенциальные факторы, подходы или последствия. Несмотря на то что настоящая работа является лишь первым шагом в широком и всеобъемлющем корпусе работ, посвященных проблеме честности в науке, несколько моментов, поднятых в ней, могут служить почвой для вдохновения будущих исследовательских программ.
Список литературы
1. Bonn N.A., Pinxten W. A decade of empirical research on research integrity: what have we (not) looked at? - Mode of access: https://doi.org/10.1101/567263 (last download: 04.07.2019).
2. Hansson S.O. Philosophical plagiarism under the spotlight // Theoria. - Lund, 2019. -Vol. 85, N 2. - P. 61-68.
3. Tanabe J. Buddhism and post-liberal peacebuilding: Building a holistic peace model by interconnectingliberal peace and Buddhist peace newspapers // Eubios journal of asian and international bioethics. - Christchurch, 2019. - Vol. 29, N 2. -P. 46-53.
2019.04.020. МАНТ К., НИДЖСИНГ Н. СОКРАЩЕНИЕ БЮРОКРАТИИ В ЦЕЛЯХ ПРЕДОТВРАЩЕНИЯ УГРОЗЫ ОБЩЕСТВЕННОМУ ЗДОРОВЬЮ: ЭТИЧЕСКАЯ ДИЛЕММА УСКОРЕНИЯ ИННОВАЦИИ В ОБЛАСТИ ПРОИЗВОДСТВА АНТИБИОТИКОВ. MUNTHE Ch., NIJSINGH N. Cutting red tape to manage public health threats: an ethical dilemma of expediting antibiotic drug innovation. -
