CC BY
256
Марковичева Е.В.
ПРОИЗВОДСТВО О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ
9.7. АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ДОСУДЕБНОГО И СУДЕБНОГО ПРОИЗВОДСТВА ПО ДЕЛАМ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ
Перейти на Главное МЕНЮ
Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ
Марковичева Е.В., к.ю.н., доцент
Орловский государственный университет
Конец ХХ и начало XXI века ознаменовались повышенным интересом к различным процедурам защиты прав и свобод человека. В числе актуальных проблем многие государства рассматривают вопросы отправления правосудия в отношении несовершеннолетних. Примечательно, что Комитет по правам ребенка - орган, контролирующий выполнение Конвенции о правах ребенка Организации Объединенных наций, - чаще всего подвергает критике именно политику и практику отправления правосудия в отношении несовершенно-летних1.
Во многих государствах создана и функционирует специализированная система ювенального правосудия, которая отличается рядом специфических черт: упрощением процедуры рассмотрения дела, сбором подробной информации о жизни и воспитании несовершеннолетнего правонарушителя, определением мер по ресоциализации несовершеннолетнего и т.д. Попытки экспериментального введения специализированных составов судов предпринимаются и в ряде субъектов Российской Федерации. К сожалению, тревожит тот факт, что сторонники возрождения в России ювенальной юстиции чаще всего в качестве приоритетов выделяют только ее социальную насыщенность, опуская при этом ряд существенных процессуальных гарантий и принципов. В тоже время, нельзя забывать, что в соответствии со ст. 14 Пекинских правил, “судебное разбирательство должно отвечать интересам несовершеннолетнего”.
Создание ювенальной юстиции, в первую очередь, требует продуманной правовой политики государства. Следует отметить, что одними из ведущих направлений российской уголовно-процессуальной политики можно считать дальнейшую уголовную и уголовнопроцессуальную дифференциацию. Вопросам дифференциации уголовно-процессуальной формы посвящено достаточно много работ2, но при этом данная про-
1 См.: Правосудие в отношении несовершеннолетних //«Инноченти дайджест». ЮНИСЕФ. - 1998. - янв. - С. 2.
2 См.: Юркевич Н.А. К вопросу о дифференциации форм промежуточного производства // Проблемы теории и практики уголовного процесса, прокурорского надзора и правоохранительной деятельности в свете нового российского законодательства. - Томск, 2004. - С. 165-
169.; Масленков С.Л. Обстоятельства, обуславливающие дифференциацию современного уголовного судопроизводства // Следователь. -2004. - № 10.; Мартинович И.И. Формы уголовного судопроизводства и воспитательная задача суда // Правоведение. - 1978. - № 3.; Пашкевич П.Ф. Процессуальные формы судопроизводства нужно дифференцировать // Соц. законность. - 1974. - № 8.; Строгович М.С. О
блема по-прежнему остается дискуссионной, имеющей как своих сторонников, так и противников.
Традиционно в российском уголовном процессе производство по делам в отношении несовершеннолетних рассматривается как дифференцированная, усложненная форма, отличающаяся охранительной направленностью. Особенности производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних проявляются как на досудебных, так и на судебных стадиях и определяются возрастной спецификой данного субъекта. Как показывает практика, несмотря на перечисленные выше позитивные моменты, в рамках как досудебного, так и судебного производства по делам несовершеннолетних, весьма актуальными является целый ряд проблем. Остановимся на некоторых из них.
В связи с изменениями качественных показателей в структуре подростковой преступности в сторону увеличения числа тяжких и особо тяжких преступлений, нередко следователи высказывают мысль о необходимости ужесточения мер процессуального принуждения в отношении несовершеннолетних подозреваемых и обвиняемых. Как показывают статистические данные, число ходатайств органов предварительного расследования, поданных в федеральные районные суды, об избрании в отношении несовершеннолетних меры пресечения в виде заключения под стражу не снижается, а наоборот возрастает. Многие судьи отмечают, что нередкими стали и ходатайства о применении данной меры пресечения в отношении несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести, а также ходатайства о продлении срока содержания под стражей. Кроме того, анализ материалов уголовных дел показывает, что нередко в нарушение части 3 ст. 423 УПК РФ законные представители несовершеннолетних обвиняемых своевременно не извещаются следователем о продлении срока содержания под стражей.
К сожалению, вопросы, связанные с применением к несовершеннолетнему принудительной меры воспитательного характера, относятся к числу недостаточно урегулированных в российском уголовнопроцессуальном законодательстве. В частности, анализ ст. 427 УПК РФ, а также практика ее применения порождает целый ряд вопросов.
Фактически следует признать, что уголовно-
процессуальная процедура, связанная с принятием судом соответствующего решения, не в полной мере отвечает самой логике принятия процессуальных решений. В соответствии с частью первой статьи 427, должностное лицо, осуществляющее предварительное расследование должно установить, что исправление несовершеннолетнего обвиняемого может быть достигнуто без применения наказания. При этом законодатель не указывает, какие именно фактические обстоятельства должны свидетельствовать в пользу применения к несовершеннолетнему обвиняемому принудительной меры воспитательного воздействия. В данном случае можно ориентироваться только на пункт 16 Постановления пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 20003 г., предписывающий судам выяс-
единой форме уголовного судопроизводства и пределах ее дифференциации // Соц. законность.- № 9. и др.
3 См.: О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Фе-
ПРОБЕЛЫ В РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ
№ 1
нять степень положительного влияния на несовершеннолетнего лиц, которым он может быть передан под надзор. Речь идет о родителях и лицах, их заменяющих, К материалам, свидетельствующим в пользу отдачи данным лицам несовершеннолетнего под надзор, относятся характеризующие их данные, сведения об условиях жизни и материальной обеспеченности и т.д. На практике, нередко, следователь или дознаватель ограничиваются беседой с родителями или лицами их заменяющими, получением характеристики с места учебы или работы несовершеннолетнего. К сожалению, часто в материалах уголовного дела при направлении его с ходатайством в суд, практически не представлены документально зафиксированные основания, позволяющие со значительной степенью вероятности допустить возможность и необходимость применения к несовершеннолетнему обвиняемому принудительных мер воспитательного характера. Нередко в материалах дела нет указаний на то, состоял ли данный несовершеннолетний на учете в ПДН ОВД, отсутствуют объяснения инспектора подразделения по делам несовершеннолетних, педагогов с места учебы несовершеннолетнего, не истребуются соответствующие заключения органов опеки и попечительства. В этом случае в суд фактически поступает ходатайство органа, производящего предварительное расследование, не подкрепленное соответствующими материалами уголовного дела. Вызывает определенные вопросы и сама процедура подготовки документов к передаче в суд. В соответствии с частью первой статьи 427 УПК РФ, на стадии предварительного расследования прокурором, а также следователем и дознавателем может быть вынесено постановление о прекращении уголовного преследования и возбуждении перед судом ходатайства о применении к несовершеннолетнему обвиняемому принудительной меры воспитательного воздействия. Суд, в свою очередь, также может вынести постановление о применении к несовершеннолетнему обвиняемому принудительной меры воспитательного воздействия. Таким образом, фактически мы имеем дело в дублирующим принятием процессуального решения. В связи с этим, очевидно, вполне логичным будет изменение редакции части первой статьи 427 с закреплением нормы, согласно, которой следователь будет принимать не постановление о прекращении уголовного преследования, а постановление о возбуждении перед судом ходатайства о применении к несовершеннолетнему обвиняемому принудительной меры воспитательного воздействия.
К сожалению, существенным недостатком УПК является то, что четко не определен круг прав и обязанностей законных представителей в уголовном процессе. Разбросанность прав и обязанностей законного представителя по различным статьям УПК, неполнота и схематичность их изложения приводят к недостаточно четкому пониманию законным представителем своих процессуальных функций. Совершенствование законодательной регламентации правового статуса законного представителя несовершеннолетнего в россий-
ском уголовном процессе требует и установления более четких параметров ответственности законного представителя за ненадлежащее исполнение возложенных на него обязанностей по представлению несовершеннолетнего. В частности, возможно внесение изменений и дополнений в п.3 ст. 428 УПК РФ, который предусматривает возможность рассмотрения уголовного дела в отношении несовершеннолетнего по усмотрению суда без законного представителя в случае его неявки. На наш взгляд, принятие судом такого решения без учета мнения сторон и, в первую очередь, без учета мнения защитника несовершеннолетнего, а в ряде случаев возможно и самого несовершеннолетнего, способно привести к нарушению прав несовершеннолетнего подсудимого. Допустимым было бы и применение мер процессуального принуждения к законному представителю, извещенному надлежащим образом, но не явившемуся в судебное заседание. В связи с этим целесообразно дополнить список лиц, к которым могут быть применены меры процессуального принуждения, изложенный в п.2 ст. 111 УПК РФ, законным представителем.
Определенные проблемы вызывает участие в качестве законных представителей в российском уголовном судопроизводстве представителей учреждений или организаций, на попечении которых находится несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый или потерпевший. Очевидно, что речь должна идти о тех случаях, когда имеется решение органа опеки и попечительства о передаче на попечение несовершеннолетнего в данное учреждение или организацию, что чаще всего происходит в ситуации невозможности устройства несовершеннолетнего, оставшегося без попечения родителей, в семью. Таким образом, необходимо закрепить возможность участия подобных лиц только в случае наличия соответствующего решения органа местного самоуправления о передаче конкретного несовершеннолетнего под опеку или попечительство в конкретное учреждение. В противном случае возникает вопрос о допустимости такого законного представительства. По аналогии данные нормы могут быть распространены и на приемных родителей, которые берут несовершеннолетних на воспитание фактически на основании гражданско-правового договора с органом опеки и попечительства. Не смотря на то, что социальный институт приемной семьи существует в России не так давно, число несовершеннолетних детей передаваемых на воспитание в приемные семьи постоянно растет.
Перечисленными аспектами круг проблем, связанных с урегулированием производства по делам несовершеннолетних не исчерпывается. Очевидно, что возрождение института ювенальной юстиции и введение специализированного ювенального правосудия потребует решения перечисленных выше проблем, а также сделает весьма актуальным решение задач по обеспечению социальной насыщенности и индивидуализации судебного процесса по делам о преступлениях несовершеннолетних.
дерации от 14 февраля 2000 г. № 7 // Российская юстиция. - 2000. -№ 4. - С. 60.
