CC BY
102
ТЕНДЕНЦИИ МИРОВОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ 217
АКТУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ МЕЖДУНАРОДНОГО ПОЗИЦИОНИРОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ: РЕСУРСНОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ ПРОМЫШЛЕННОГО РОСТА
АНДРЕЕВА О.В.,
кандидат экономических наук, доцент, докторант кафедры «Экономика и финансы», Ростовский государственный университет путей сообщения,
e-mail: [email protected];
ГИЛЬЯНО А.А.,
кандидат экономических наук, заведующий кафедрой
«Международные экономические отношения», со
Российская таможенная академия, .о
e-mail:[email protected] о
__ЦТ
В статье представлен анализ геополитических и глобальных экономических рисков,
определяющих возможные перспективные позиции российской экономики в мировой хозяй- £ ственной системе; приведены результаты оценки потенциала российской экономики на
рубеже смены пятого технологического уклада на шестой, а также дана оценка роли и ме- -<> ста ресурсного потенциала для обеспечения субъектности в геополитических системах;
выделены наиболее значимые мировые товарные рынки, необходимые для ресурсного обе- ?
спечения смены технологического уклада, а также дана оценка перспективам экономик ° западных стран, конкурирующих с Россией за геополитическое лидерство, с выделением
причин и следствий избрания ими актуальных стратегий; предложены концептуальные ^ основы обеспечения альтернативной модели международного позиционирования россий-
т
ской экономики, базирующиеся на концепции девелопментализма как основы для формирования региональных межстрановых систем разделения труда и производственных кластеров. О
О
Ключевые слова: конкурентоспособность российской экономики; геополитические О стратегии; пятый и шестой технологический уклад; мировые товарные рынки; рынок <металла; рынки редкоземельных элементов; девеполментализм; межстрановые системы ££ разделения труда; межстрановые промышленные кластеры. ¡±!
О
CURRENT TRENDS IN WORLD ECONOMY AND RUSSIA'S INTERNATIONAL POSITIONING PROSPECTS
ANDREEVA O.V.,
Ph.D., associate professor of the Department of "Economics and Finance", postdoctoral student,
Rostov State University of Railway Transport, e-mail: [email protected];
GILJANO A.A.,
Ph.D., Head of the Department of «International Economic Relations»,
Russian Customs Academy, e-mail:[email protected]
© Андреева О.В., Гильяно А.А., 2014
то
70 >
m
О O z O
The article presents the analysis of geopolitical and global economic risks which determine possible perspective platform of the Russian economy in world economic system; results of assessment of potential of the Russian economy on the edge of shifting from the fifth technological mode to the sixth, and also the assess-ment of a role and a place of resource potential for providing subjectivity in geo-political systems are given; the most significant world commodity markets neces-sary for resource ensuring change of technological mode are allocated, and also the assessment is given to prospects of economies of the western countries compet-ing with Russia for geopolitical leadership with allocation of causes and effects of picking up by them some actual strategies; the concept basics of providing alternative model of Russian economy's international positioning on a theory of economic development as a basis of regional cross-country systems' of division of labor and industrial clusters formation are offered.
Keywords: competitiveness of the Russian economy; geopolitical strategies; fifth and sixth technological mode; world commodity markets; metal markets; rare earth elements markets; theory of economic development; international division of labor between countries; cross-country division of labor; cross-country industrial clusters.
JEL classification: F42, F43.
1 Оценка актуальных геоэкономических факторов международного позиционирования российской и экономики
00 Формирование концептуальных основ, определение методологии управления, разработка механизмов ре-
ализации созидательной, а не спекулятивной и ретоориентированной модели экономического роста, требует учета всех значимых параметров и значимых явлений, в том числе беспрецедентно проявивших себя в послед-ю нее время, что должно закономерно результироваться в отказе от заведомо неэффективных инструментов, ме-4 тодов и технологий. Безусловно, смена пятого технологического уклада на шестой, демонстрируемая мировой хозяйственной системой, ставит перед российскими промышленными компаниями сложные задачи, поскольку инновационный потенциал страны не соответствует шестому технологическому укладу (Глазьев, 2014. С. 6-9). Это означает, что у российской экономики не осталось времени на промедление с импликацией новой парадиг-т мы обеспечения экономического роста, отличной от неоклассических концепций, поскольку отставание уровня 0 технологического развития российской промышленности, экспортная ориентация и слабая интеграция в рас-
2 пределенные цепочки производства спродуцированы доминированием неолиберальной идеологии.
Фрагментарность мароэкономических моделей и послужила источником дисфункциональности неоли-0 беральной методологии (Нуреев, 2014. С. 5-18). Вместо выравнивания уровня маржинальности собствен-ю ников факторов производства из разных стран, происходит закрепление специализации: развитые страны ч продолжают заниматься высокомаржинальными и ресурсосберегающими видами производств, остальные с страны - ресурсоемкими и низкодоходными. Система неолиберальных реформ и коррекций, предпринятая сг во всех значимых экономиках мира, привела не к преодолению диспропорций социально-экономического
3 развития, а напротив, его наращиванию и закреплению (Альпидовская, 2014. С. 46-50). В результате разрыв между уровнем ВВП на душу населения в богатейших и беднейших странах продолжает увеличиваться угрожающими темпами, продуцируя массу не только экономических и социальных, но уже и межэтнических проблем и межконфессиональных конфликтов.
Мировая экономика, не оправившись полностью от кризиса 2008 г., входит в новый этап геополитического кризиса, который неизбежно выльется в кризис экономический. Все это обусловлено стремлением ряда западных стран, а в особенности США, к постоянному получению финансовой ренты. Экономика США построена на торговле технологиями и финансовыми ресурсами. Транснациональные корпорации, являющиеся, по сути, драйверами глобализации, развивались по принципу формирования длинных распределенных цепочек добавленной стоимости с активным привлечением долгового финансирования, что позволяло формировать фиктивный капитал уже в конце XX в. Однако любой фиктивный капитал требует масштабных территорий, потому как его консолидация в локальной зоне тут же приводит либо к молниеносному надуванию и схлопыванию «финансового пузыря», либо к необходимости передать («слить») «плохие активы» акторам, еще не включенным в финансовую сеть. В этом и кроется главная цель геоэкономических стратегий стран, построивших свою экономику в «виртуальном» секторе.
Выявление финансовых мотивов поведения наднациональных агентов проясняет подавляющее большинство политических инициатив, проявленных в 2014 г.: для поддержания существующей модели выкачивания глобальной ренты нужны новые объекты, однако их круг в последние годы стал весьма ограничен.
Базирование долгосрочных стратегий на перераспределении фиктивного капитала вызывает риски, недопустимые по масштабу и губительные по своему воздействию. Мировой финансовый кризис в 2008 г. был лишь первой волной. Макроэкономические статистические данные со всего мира указывают, что очередной глобальный кризис уже начал свое наступление на мировую экономику:
• напряженная политическая ситуация в таких странах как Украина, Ирак, Сирия, проявившийся в росте социальной напряженности и резком спаде экономики;
• возросшая неопределенность на валютном и финансовом рынке, показывающая беспрецедентные изменения курсов валют, продуцируемые политическими факторами;
• значительная динамическая и структурная коррекция рынка энергоресурсов в связи проявлением экспансивных стратегий новых игроков, что в условиях высокой олигополизации рынка приводит к снижению ожиданий инвесторов и инвестиционной активности в кластерах, связанных с рынком нефти и, что особо значимо, нефтехимической отрасли и отрасли высоких технологий;
• возрастание требований к производительности труда и связанное с этим колоссальное высвобождение трудовых ресурсов (так, уровень безработицы в Европе превышает 11%, при том что рекордный
ее уровень зафиксирован на 12%); 00
• отсутствие оснований для экономического роста в ЕС, усугубляемое политическим кризисом в отно- ¡5 шениях с Россией на фоне отсутствия энергетической безопасности в Еврозоне и высокой зависимо- о стью промышленной и социальной динамики европейской экономики от стоимости энергоресурсов.
Описанные тенденции свидетельствует о дисфункциональности устоявшейся в глобальной экономике моде- см ли экономического роста, основанной на потреблении и высокой экспортной ориентации. В связи с этим, разра- ^ ботка новой модели экономического роста российской экономики требует выверенного и взвешенного подхода, 2 поскольку предпринимаемые ранее инструменты восстановления экономической динамики были ориентирова- 1 ны на «экономику потребительского спроса». Необходимость перехода к следующему технологическому укла- о ду требует формирования внутренних рынков производительного потребления, т. е. фактического перехода от рынка покупателя к рынку продавца. В противном случае, некорректный пакет антикризисных мер может за- ^ блокировать саму возможность выхода российской экономики из системы циклических спадов.
Шестой технологический уклад и его ресурсное обеспечение как детерминанты современной геополитики
Кризис 2008 г. был спродуцирован рядом взаимосвязанных деструкций, таких как формирование -<> финансовых пузырей на рынке ипотечного кредитования и рынке жилой недвижимости, некорректной оценкой рисков по производным финансовым инструментам и аффилированным проставлением оценок финансовым ^ институтам рейтинговыми агентствами, что привело к общему шоку и панике, в результате чего финансовый У кризис планомерно вылился в кризис экономический, потребовавший использования смешанной стратегии 0 краткосрочных и долгосрочных мер, согласованных политических действий по всему миру. В результате ^ произошла активизация рынка межбанковского кредитования, расширилась практика страхования банковских о депозитов, рядом стран был использован инструмент рекапитализация банковской системы государственными средствами, а также проявление смягчения денежно-кредитной политики центральных банков.
В результате был получен неотрицательный рост глобальной мировой экономики, что, безусловно, отчасти было обусловлено изменением системы формирования метрик макроэкономических показателей ряда развитых стран. Так, изменения в методике учета безработных, ориентированной на постановку безработного на учет только на год, позволили снизить показатели безработицы, однако ее реальная динамика не изменилась. Возросшая динамика рынка межбанковского кредитования позволила США поддержать сформированную ими модель экономического роста, основанную на торговле технологиями и финансовыми ресурсами. Проводимая параллельно политика количественного смягчения обеспечила восстановление показателей развития американской экономики, и только после этого произошел небольшой рост реального производства в США.
Если посмотреть на политическую карту мира, становится ясно, что зона геоэкономических интересов ряда западных стран нацелена на Евразийское пространство и Ближний Восток. Остальные политические субъекты либо уже включены в глобальные механизмы перераспределения фиктивных активов, либо не представляют интереса в силу низкого хозяйственно-экономического потенциала, а существующие уже не дают должной отдачи в силу высокой долговой нагрузки. Таким образом, экономика США столкнулась с необходимостью формирования новых иерархий отношений со странами, ранее являвшимися, по сути, плацдармом для развертывания финансовых, потребительских и торговых сетей. Однако неоклассическая методология, выступавшая мэйнстримом в течение длительного времени, получает все меньше приверженцев в обозначенной географической зоне, что нивелирует искомый положительный эффект геоэкономических стратегий стран Запада.
С а а
ю
ю >
т
О
о о
о
с
со >
м о
О слабости стратегии США, например, свидетельствует выход ряда стран на рынок энергоресурсов, поскольку ориентация на новые ниши деятельности у структуры любого масштаба может быть вызвано только поиском более высокой маржинальности (в условиях финансомики это доминантный фактор в системе принятия решений). Высокая долговая нагрузка и низкие темпы роста экономик, активно участвующих в механизма перераспределения глобальной ренты, не позволяют обеспечить достижение главной цели - устойчивого экономического роста в странах-донорах финансового капитала. Если немного расширить концепцию, то станет очевидно, что высокая долговая нагрузка снижает заинтересованность инвесторов в оптимизационных инновациях, при этом стимулируя интерес к прорывным инновациям, которые, как известно из механизма ценообразования на интеллектуальный продукт, требуют затрат в разы больших, нежели чем инноватика в рамках концепции постоянных улучшений (Апйтеет, 2014. р. 13-28).
Однако, из-за специализации США на высокотехнологичном производстве и торговле патентами, динамика экономического роста этой страны попадает в зависимость от динамики рынка цветных металлов и редкоземельных элементов. Более того, способность США удерживать позицию ведущей экономики мира детерминируется ее потенциалом обретения лидерских позиций в процессе становления шестого технологического уклада, начавшего свое оформление в течение последнего пятилетия и обещающего результироваться в научно-технической революции в 2020-2015 гг. На данном этапе в США распределение производительных сил следующее: б % - производительные силы шестого технологического уклада, 60% - пятого, 20 % - четвертого. В России производительные силы распределены следующим образом: 10% соответствуют пятому технологическому укладу, более 50% - четвертому, 30% - третьему (Кабалов, 2010). Но не следует забывать, что для развития ключевых для шестого технологического уклада технологий (микромеханика, робототехника, термоядерная энергетика и др.) требуется соответствующее ресурсное обеспечение.
Весьма показательным является рынок палладия, используемого в электронике, стоматологии, химической промышленности и автомобилестроении. Основным фактором роста промышленного спроса на палладий становится наращивание производственных мощностей в химической промышленности, особенно в Азии, для удовлетворения растущего спроса на потребительские товары. Однако главным потребителем этого металла является автомобильная промышленность: 2/3 потребляемого объема палладия используется для производства каталитического конвертера - специальное устройство в выхлопной системе автомобиля, предназначенное для снижения токсичности отработавших газов, что является условием Киотского протокола и, одновременно, фактором контурирования потенциального рынка сбыта автопрома (рис. 1).
л
а о
сг 3
Рис. 1. Участники Киотского протокола, декабрь 2011 г. (Кабалов, 2010).
При этом основным экспортером палладия в мире является Россия (рис. 2).
Россия также является одним из крупнейших поставщиков самых важных мировых ресурсов, таких как овес, поташ, рожь, газ, платина, нефть, никель, ячмень, золото, коксующийся уголь, алюминий, пшеница, железная руда, сталь, медь, энергетический уголь, цинк, кукуруза (рис. 3). И если дефицит на мировом рынке палладия, типичный и традиционный для этого рынка, будет увеличиваться, то цены вырастут буквально на каждый новый автомобиль с традиционной топливной системой, что негативно скажется на нефтяном рынке.
СО
I—
О
о т
Рис. 2. Доля российского экспорта на мировом рынке металлов, в % к общему объему, 2014 г. (ООН одобрила замену Киотскому протоколу, 2014)
о см
со 3
О
О
О О
С а
Рис. 3. Доля российского экспорта на мировом рынке важнейших ресурсов, 2014 г.
(Составлено по: ФСГС, International Energy Agency (IEA)...)
С этих позиций следует признать, что существующая модель глобального экономического роста, формируемая на рубеже пятого и шестого технологических укладов, требует совершенно иной парадигмы конструирования мировой воспроизводственной системы: страны, обладающие природными ресурсами, необходимыми для реализации прорывных инновационных технологий, получают возможность встроиться в распределенные цепочки производства добавленной стоимости уже не на правах «ресурсных придатков» стран, обладающих патентами на технологии, а в качестве значимых партнеров для обеспечения экономического и технологического прогресса. Однако, для обретения политической субъектности требуется соответствующая внутренняя и внешняя политика, политика, свойственная государству развития. И эта политика должна строиться в рамках парадигмы девелопментализма.
Девелопментализм - портал для российской экономики в шестой технологический уклад
Девелопментализм является идеологией экономики развития - экономики, свойственной для хозяйственной системы, ориентированной на рост национального благосостояния посредством диверсификации струк-
туры национального производства: финансовой, организационной поддержке и поощрению подвергаются отрасли, значимые для технического переоснащения и обеспечения ресурсосбережения, а также использующие эти технологии производители товаров с высокой долей добавленной стоимости. В связи с этим в рамках этой парадигмы особое значение приобретает формирование межотраслевых кластеров, а затем и длинных распределенных цепочек производства добавленной стоимости внутри страны, а уже затем за ее пределами.
Парадигма девелопментализма ориентирована на ранжирования отраслей по их потенциалу формирования индустриальных рент, их последующее форсирование, достигаемое за счет частичного ограничения конкуренции, что в общем итоге ведет к росту нормы прибыли в поддерживаемых отраслях, повышения их инвестиционной привлекательности, росту среднеотраслевых зарплат работников и, в конечном счете, повышению объема поступления налоговых доходов бюджета (Райнерт, 2010).
Несмотря на всю сложность и неоднозначность актуальной геополитической диспозиции России, генезис девелопментализма показывает, что именно агрессия со стороны иностранных государств (в любом ее проявлении) является самым частым и наиболее эффективным механизмом инициации перехода к экономике развития. Более того, санкционный процесс, существенно изменивший структуру экспорта и импорта и вы-т звавший череду деструктивных явлений практически на всех типах рынков, явился драйвером для диверсификации российской экономики. т Вместе с тем, в российской хозяйственной системе, помимо существующих технологического отставания
О и экспортозависимости, обнажились новые макро- и микроэкономические проблемы, требующие безотлага-2 тельного решения:
М • несоответствие типа денежно-кредитной политики, проводимой ЦБ РФ, утвержденной стратегии раз-
C вития Российской Федерации, что приводит к деструктивности передаточного механизма финансово-
• кредитного рынка, переориентируя финансовые потоки от реального сектора в спекулятивный сектор и рынок недвижимости (что чревато формированием и последующим схлопыванием этого пузыря);
• • деструктивная модель финансового поведения, свойственная как для корпоративного сектора, так и
для домохозяйств, проявляющаяся в неоправданном принятии непосильных долговых обязательств,
0 что во многом обусловлено отсутствием финансовой грамотности;
• • отсутствие позитивной динамики производительности труда, проявляющееся в несоответствии объ-
ема и качества выпускаемого продукта количеству и стоимости затраченного труда, что не позволяет
• достичь крутой кривой производительности и, закономерно, быстрого роста объемов производства;
• отсутствие необходимой емкости внутреннего рынка сбыта, нивелирующее возможность формиро-° вания экономики высоких переделов, свойственной для шестого технологического уклада, даже при
1 условии импликации технологических инноваций (Павлов, 2014. С. 2-14);
• дефицит высококвалифицированных специалистов, имеющих междисциплинарные компетенции и
2 способных к оперативной работе в стиле «форсайт», а также к формированию системы связей и кон-2 трактаций в условиях возмущенной внешней среды.
Преодоление этих и других, ставших уже хрестоматийными, системных хозяйственных рисков требует а формирования альтернативных существующим механизмов моделирования матриц воспроизводственной сит стемы. Наиболее эффективной представляется экспансия модели государственно-частного партнерства сак-тивным подключением научного сообщества в целях ускоренного формирования крупных межотраслевых кластеров. В общих чертах, в рамках этого партнерства государству следует принять на себя конституирующую роль в определении стратегических направлений и ориентиров, а также инвестиционную функцию; научному сообществу - функцию тестирования вариантов реализации стратегии с формированием полной карты возможных к идентификации рисков и механизмов их коррекции; государственным корпорациям -функцию моделирования инфраструктуры производства; малому и среднему бизнесу - функцию аутсорсеров-сателлитов, способных адаптивно реагировать на быстро изменяющиеся параметры внешней среды.
Крупные корпорации с государственным участием должны обеспечивать корреляцию индустриальных проектов со стратегическими интересами Российской Федерации, а частный бизнес в этом случае будет мотивирован к инвестициям в повышение технологической вооруженности, инновационной модернизации средств производства и реализации компетентностных моделей управления, поскольку освободившиеся ниши, где ранее господствовал иностранный бизнес, смогут занять и удержать только такие компании. Остальным представителям бизнеса, не вписавшимся в новые стандарты ведения дел, придется менять профильную ориентацию.
Таким образом, девелопментализм как парадигма созидания российской воспроизводственной системы, способной обеспечить переход российской экономики к пятому и шестому технологическому укладу, экономически оправдать ее обеспеченность природными ресурсами и редкоземельными элементами, требует активного участия государства в экономике, а также ведения ключевых отраслей и кластеров в режиме ручного управления до момента накопления индустриального потенциала.
ЛИТЕРАТУРА
Альпидовская М.Л. (2014). Проблема обострения неравномерного социально-экономического развития стран в современных условиях // Теоретическая экономика, № 4(22), с. 46-50 / Официальный сайт журнала «Теоретическая экономика». Доступно на: http://theoreticaleconomy.info/artLcles/858.pdf (дата доступа 09.01.2015).
Глазьев С.Ю. (2014). О приоритетных задачах экономической политики по достижению целей, установленных Президентом России // Деловая слава России, № 1(44), с. 6-9.
Кабалов Е. (2010). Шестой технологический уклад // Наука и жизнь, № 4 / Официальный сайт журнала «Наука и жизнь». Доступно на: http://www.nkj.ru/archive/articles/17800/ (дата доступа 09.01.2015).
Нуреев Р.М. (2014). Методологические предпосылки современной экономической теории (Economics): тенденции развития // Научные труды Донецкого национального технического университета. Серия: экономическая, № 1, c. 5-18. / Научная электронная библиотека ELIBRARY.ru. Доступно на: http://elibrary.ru/ download/35807931.pdf (дата доступа 09.01.2015).
ООН одобрила замену Киотскому протоколу (2014). Российская газета. Выпуск от 14.12. / Официальный сайт Российской газеты. Доступно на: http://www.rg.ru/2014/12/14/ekologiya-anons.html (дата доступа 09.01.2014). £
Павлов П.В., Елецкий А.Н. (2014). Пути инновационной перестройки экономики: мировой опыт и ^ российская действительность // Экономический анализ: теория и практика, № 46(397). c. 2-14.
Райнерт Э. (2010). Повторение пройденного // Журнал «Эксперт», № 1(735) / Официальный сайт Эксперт ^ On-Line. Доступно на: http://expert.ru/expert/2011/01/povtorenie-projdennogo/ (дата доступа 09.01.2015). z
Andreeva O. V. (2014). Adaptive stability as the conceptual model for managing Russian corporate structures in см modern geoeconomic environment // Review of Applied Socio-Economic Research, vol. 8.2, pp. 13-28. ^
ФСГС, International Energy Agency (IEA), U.S. Energy Information Administration (EIA), Wood Mackenzie, £ U.S. Department of Agriculture, Goldman Sachs Global Investment Research.
REFERENCES
CO -Q
Alpidovskaya M.L. (2014). Acute problem of uneven socially insured and economic development of countries in the modern world. Theoretical Economics, no. 4(22), pp 46-50. Official website of the journal "Theoretical economics". Available at: http://theoreticaleconomy.info/articles/858.pdf (date of access 09/01/2015). (In Russian.)
Andreeva O. V. (2014). Adaptive stability as the conceptual model for managing Russian corporate structures in modern geoeconomic environment. Review of Applied Socio-Economic Research, vol. 8.2, pp. 13-28. ^
CabalovE. (2010). Sixth technological order. Science and Life. №4. Official website of the journal "Science and q Life". Available at: http://www.nkj.ru/archive/articles/17800/ (date of access 09/01/2015). (In Russian.)
FSGS, International Energy Agency (IEA), US Energy Information Administration (EIA), Wood Mackenzie, US
О
Department of Agriculture, Goldman Sachs Global Investment Research. O
Glazyev S.Y. (2014). On the priorities of economic policy to achieve the goals established by the President of lu Russia. Business Glory of Russia, no. 1(44). pp. 6-9. (In Russian.) <
NureyevR.M. (2014). Methodological background of modern economic theory (Economics): development trends. cz Scientific papers of Donetsk National Technical University. Series: economic, no. 1, pp. 5-18. Scientific Electronic Library ELIBRARY.ru. Available at: http://elibrary.ru/download/35807931.pdf (date of access 09/01/2015). (In Russian.)
Pavlov P.V. (2014). Innovative ways of restructuring of the economy: world-howling experience and Russian reality. The economic analysis: theory and practice, no. 46(397), pp 2-14. (In Russian.)
Reinert E. (2010). Repetition of the past. "Expert", no. 1(735). Official site of Expert On-Line. Available at: http://expert.ru/expert/2011/01/povtorenie-projdennogo/ (date of access 01/09/2015). (In Russian.)
UN approved the replacement of the Kyoto Protocol (2014). Russian newspaper. Release from 14.12. The official website of the Russian newspaper. Available at: http://www.rg.ru/2014/12/14/ekologiya-anons.html (date of access 09/01/2014). (In Russian.)
