CC BY
10
Научная статья
УДК 81'42
ББК 81.055.1+81.006.3
К 65
DOI: 10.53598/2410-3489-2022-2-297-57-65
Актуализация этногендерных ценностных характеристик концепта «маскулинность» в русском глюттоническом дискурсе
Лилия Владимировна Копоть
Адыгейский государственный университет, Майкоп, Россия,
kopot79@mail.ru
Аннотация:
Выявляется актуализация этногендерных ценностных характеристик одного из ядерных концептов в русском глюттоническом дискурсе на материале паремий, включающих этнокультурные представления и социокультурные ценности, отражающие дифференциацию полов. Рассмотрен паремиологический дискурс как знаковая система, формируемый специфическими вербальными знаками, транслирующими информацию о концепте. Выделен кластер знаков-глюттони-мов, репрезентирующих концепт «маскулинность»; описаны аксиологические характеристики рассматриваемого концепта посредством глюттонимов, эксплицирующих маскулинность в русской лингвокультуре. Проанализирован перечень знаков маскулинной гастрономии, наличие которых способствует национальной самоидентификации, а также транслирует культуру этноса в мировое этнокультурное пространство.
Ключевые слова: этногендер, глюттоним, глюттонический дискурс, гастрономическая картина мира, гендер, этничность, концепт, маскулинность// фемининность.
Для цитирования: Копоть Л.В. Актуализация этногендерных ценностных характеристик концепта «маскулинность» в русском глюттоническом дискурсе // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер.: Филология и искус-ствоведение,2022.Вып.2(297).С.57-65^СП0.53598/2410-3489-2022-2-297-57-65
Original Research Paper
Actualization of ethnogender value characteristics of the concept of «masculinity» in Russian gluttonic
discourse
Lilia V. Kopot
Adyghe State University, Maykop, Russia, kopot79@mail.ru
Abstract:
The paper discusses the actualization of ethnogender value characteristics of one of the nuclear concepts in the Russian gluttonic discourse, using the material of paroemias, including ethnocultural representations and sociocultural values,
reflecting gender differentiation. Paremiological discourse is considered as a sign system formed by specific verbal signs translating information about the concept. A cluster of gluttonym signs representing the concept of «masculinity» is identified; axiological characteristics of the concept under consideration are described by means of gluttonyms exhibiting masculinity in Russian linguoculture. An analysis is given of the list of signs of masculine gastronomy, the presence of which contributes to national self-identification and translates the culture of ethnos into the world ethnocultural space.
Keywords: еthnogender, gluttonym, gluttonic discourse, gastronomic picture of the world, gender, ethnicity, concept, masculinity/femininity.
For citation: Kopot L.V. Actualization of the ethnogender value characteristics of the concept of «masculinity» in the Russian gluttonic discourse // Bulletin of Adyghe State University, Series: Philology and Art Criticism, 2022. No.2(297). P. 57-65. DOI: 10.53598/2410-3489-2022-2-297-57-65
Введение.
В каждой лингвокультуре присутствуют пищевые продукты, обладающие национальной спецификой, способами и инструментами их приготовления, потребления, связанные с определенными ритуалами и традициями, содержащие процессуальные действия, разрешения и запреты как социального, религиозного, так и гендерного характера. Их наличие способствует национальной самоидентификации, а также транслирует культуру этноса в мировое этнокультурное пространство. В любой лингвокультуре, в том числе и русской, потребление пищи, процессы ее приготовления, представления о вкусовых особенностях подвергаются семиотизации, образуя концептосферу «Пища» в составе гастрономического дискурса.
Гастрономический дискурс детально исследован Н. П. Голов-ницкой (2007, 2008), описавшей лингвокультурные характеристики немецкоязычного гастрономического дискурса; И. Ф. Янушкевич (2009), презентовавшей лингвосеми-отику англосаксонской культуры; Л. Р. Ермаковой (2011), выявившей национальный характер в глютто-нических прагматонимах русской и английской культур. А. В. Симакова (2011) рассмотрела гастрономический дискурс в художественных произведениях. Г. М. Боваева (2012) изучила пищевые предпочтения калмыцкого, русского, немецкого
социумов в сопоставительном аспекте. А. В. Олянич (2007, 2008, 2014, 2015) описал интертекстуальность гастрономического дискурса, а также лингвосемиотику французской гастрономии; Э. Э. Бараташвили (2012, 2014) зафиксировала тюр-коязычную глюттоническую коммуникацию; А. Ю. Земскова (2015) представила англоязычный гастрономический дискурс; М. В. Ундрицо-ва (2015) разработала переводческий аспект глюттонического дискурса. С. В. Захаров (2016) охарактеризовал лингвосемиотику англосаксонских глюттонимов; А. А. Куваева (2019) проанализировала адыгскую глюттонию в лингвосемиотической картине мира.
Материалы и методы исследования.
Материалом для исследования стали паремии русского языка, зафиксированные В.И. Далем в монографии «Пословицы и поговорки русского народа». Ценностные ориентиры представителей русской линг-вокультуры, этнически и гендер-но маркированные, представлены 350 единицами с глюттоническим компонентом. Отбор материала осуществлялся методом сплошной выборки. Лингвосемиотический метод способствовал выявлению кластеров знаков, актуализирующих ценностные характеристики концепта «маскулинность» в гастрономическом дискурсе русского социума.
Результаты.
М.В. Ундрицова полагает, что гастрономический дискурс - «особый вид социального дискурса, целью которого является достижение гастрономической коммуникации, где учитываются участники, условия, способы общения, среда, в которой протекает разговор, место и время коммуникации, цели и мотивы, а также жанр и стиль речи» [1:10]. Она вводит понятие гастрономической картины мира, «предопределяющей систему национальных гастрономических пристрастий», находя специфическое воплощение в языковой картине мира [1: 7]
А.В. Олянич отмечает единство глюттонического дискурса и кон-цептосферы «Пища», представляющей собой систему знаков, в которой сосредоточены ««культурный капитал», национальная самоидентификация, персональная идентификация и субъективное отношение (вкус), гендерные характеристики и характеристики социальные (классовые)» [2: 157]. Ученый обращает внимание на важность лингвосеми-отического аспекта, который позволяет установить «лингвистические знаки гастрономического дискурса», формирующие «значения, складывающиеся в особую семантическую систему, структурируемую в кластеры значимостей, которые в коммуникативных целях презентации расчленяются языковым этносозна-нием и хранятся в нем в виде национально специфичных директивных сообщений» [2: 158].
Таким образом, под глюттони-ческим дискурсом понимаем специфически сложную разновидность потребностного дискурса, репрезентирующего вербально и невербально систему ценностей, представленных в гастрономических номинациях.
Семиотизация концептосферы происходит, безусловно, благодаря языковым механизмам. Именно язык, по мнению А.В.Симаковой, хранит накопленный народом культурный пласт информации, служит важнейшим и эффективнейшим
способом формирования этнокультурного опыта следующих поколений, при этом он не только отражает, но и формирует национальный характер, накладывая уникальный отпечаток на сознание его носителей посредством культурной коннотации. Ученый убежден, что концептосфера «Пища», наиболее значимая, предопределяющая само существование этнокультуры, в значительной мере формирует систему коммуникации» [3: 10,12].
Таким образом, семиотика той или иной лингвокультуры предоставляет «знаку функции моделирования образа мира», представленный «субъектам культуры в их повседневной действительности». Окружающая действительность «концептуализируется, возникает как функция отношения между реальностью и информацией о ней, знанием и языком, языком и реальностью. Знание формулирует смысл участков действительности, язык предоставляет смыслам знаки и объединяет объекты действительности в концептосферу» [4: 7].
А.В. Олянич убежден, что именно лингвосемиотический аспект позволяет установить «лингвистические знаки гастрономического дискурса», формирующие «значения, складывающиеся в особую семантическую систему, структурируемую в кластеры значимостей, которые в коммуникативных целях презентации расчленяются языковым этносознанием и хранятся в нем в виде национально специфичных директивных сообщений». Он отмечает важность коммуникации, связанной с «состоянием пищевых ресурсов и процессами их обработки и потребления», и определяет задачи гастрономического дискурса как «воздействие на потребителя в смысле выбора его пищевых предпочтений; формирование самих предпочтений и культурных доминант, связанных с поддержанием жизни посредством потребления пищи» [2: 158].
В русской лингвокультуре, безусловно, сформировались собственные специфические гастрономические предпочтения. Исторически «образовался свой хабитат, свои пищевые зоны с различающимися продуктами потребления» [5:14], которые возможно описать при помощи знаков. В качестве инструментария, позволяющего описать концептосферу «Пища», вербализуемую при помощи разнотипных, функционально нагруженных языковых знаков, воспользуемся классификацией Н.П. Головницкой, А.В. Олянича [6: 8-11].
Одним из старейших источников о специфике глюттонического дискурса является паремиологическая система русского языка, метафорически вербализующая бытовые ситуации, важные для существования социума. В качестве рабочей гипотезы считаем, что паремии, содержащие знаки-глюттонимы, занимают особое место в этнолингвокульту-рологической картине мира наших предков и актуализируют категорию этногендера, позволяющую выявить аксиологические характеристики концепта «маскулинность».
Гендер - «конвенциональный идеологический конструкт», который отражает представления того или иного народа о том, что значит быть мужчиной или женщиной [7:3] и который возможно описать при помощи концепта «маскулинность»/ «фемининность».
Понятие этничности тесно связано со спецификой исследуемой линг-вокультуры, которая способствует выявлению маркированности в поведении лиц разного пола и принадлежности к различным этническим группам. Показательно, что бинарная оппозиция «свое»/«чужое» составляет основание признака «этничность» и определяется особенностями той или иной культуры, репрезентируемой в языке. Оппозиция продиктована различными типами отношений в обществе, их оценкой, формированием мировоззрения. Языковая личность, будучи
маркированной с точки зрения социума и этноса, вступает в многообразные отношения между «своим» и «чужим» в культуре [8]. Таким образом, этничность как самоидентификация в рассматриваемой оппозиции зиждется на основе отношений относительно таких категорий, как нормы поведения, традиции, пища, напитки, одежда, язык, привычки и т.д.
А.В. Олянич под этногендером понимает «этническую особенность проявления пола в его социокультурной детерминированности, где тесно взаимосвязано множество конкретизированных этнокультурных воплощений, обусловленных национальными традициями, историческими условиями, этико-эсте-тическими предписаниями определенного народа» [9:64].
Таким образом, этногендер -сложный общественный механизм, основанный на взаимодействии двух ментальных структур, одна из которых определяет этнокультурные представления, преломленные сквозь призму конкретной общности, другая - социокультурные ценности, отражающие дифференциацию полов.
Глюттонический дискурс, будучи семиотической и лингвокультур-ной средой, способствует актуализации этногендера, воплощенного в ключевом гендерном концепте «маскулинность». Характеристика данного концепта поддерживается кластерами знаков-гендеронимов, указывающих на «гендерные модели речи, поведения и т.д., которые весьма наглядно представлены в ген-дерно маркированной фразеологии, успешно используемой для реализации гендерных речевых стратегий и тактик» [10]. Так, выявлена этноген-дерная специфика знаков-глюттони-мов, отражающая сущность русской лингвокультуры:
I. Знаки маскулинной гастрономии (сало, перец, соль, лук, чеснок, жирные щи, орехи, рыба, мед). Мужественность в пищепотреблении
актуализируется при помощи знаков-глюттонимов:
1.1. Знаки-глюттонимы, свидетельствующие о мужской склонности к калорийной пище. Сморчком глядит, а богатырем кашу оплетает [11: 429]. Квалитатив сморчок как знак отрицательного качества противопоставлен знаку-соматизму богатырь для семиотизации значения «хороший аппетит» у физически слабого, хилого мужчины. Идиома кафтан (сапог, лапоть) каши просит (разорван) гендерно маркирована посредством знака-вестонима кафтан - «старинная мужская долгополая верхняя одежда. из тонкого сукна» [11: 532]. Ел мужик щи с кашей долго; положил ложку, распоясался, перевел дух, да и начал снова [11: 227]. Глюттонимы щи, каша входят в мужское поле концептосферы «Пища» как продукты калорийные, способные насытить труженика, занимающегося тяжелым физическим трудом, о чем и свидетельствуют зна-ки-сатуронимы (от англ. saturation «насыщение») распоясался, перевел дух, начал снова, сопровождающие гендероним мужик. Щи - уникальный продукт русской кухни. Множество паремий с этим компонентом свидетельствуют о социальном укладе, гендерной картине мира русского человека XVIII-XIX веков: Купил бы сала, да денег не стало [11: 40]. Сало - знак брутальной гастрономии, высококалорийный продукт, который исторически является и знаком-со-ционимом [4:40]. Данный знак тесно связан с социальным укладом, событиями, явлениями. Сало - еда, которую брали с собой в дальнюю дорогу, в походы, поскольку оно хорошо хранилось и не могло испортиться. Кроме того, на Руси любили и до сих пор любят закусывать салом крепкие спиртные напитки. «Лучший продукт к водке и прочим спиртным напиткам - сало. Оно способствует выработке ферментов, которые расщепляют алкоголь, обволакивает желудок и нейтрализует частично сивушные масла некачественного спирта»
[hhtp clínica- орога.ги>польза-и-вред-свиного-сала]. Сравни: «В прошлом включение в рацион продуктов, способствующих образованию жировой прослойки, помогало занятым тяжёлым физическим трудом людям переживать суровые зимы. Так и возникла классика национальных кухонь: к примеру, немецкое пиво с жареными колбасками, английский эль с яичницей и беконом или русская водка с кусочком сала» [olcofan. com>alkogol-i-pishha.html].
1.2. Знаки брутальной гастрономии, демонстрирующие вкусовые пристрастия к острой пище: Лук с чесноком - родные братья [11: 331]. Лук, чеснок - мужские знаки-глют-тонимы, что, с одной стороны, поддерживается в паремии маскули-нативом братья, с другой - данные продукты не принимаются женской концептосферой, поскольку обладают специфическим стойким запахом и вкусом. Эти виды овощей издавна культивировались на Руси: Бью челом да солью, да третьей любовью (слово хозяина гостям) [11: 25]. Знак брутальной гастрономии соль в сочетании с фразеологизмом бить челом в значении «просить, кланяться», употреблявшимся на Руси в официально-деловом стиле в жанре прошений, ходатайств, представляется нам гендерно маркированным, если учесть, что деловая документация составлялась, как правило, мужчинами. Знак-персоналия хозяин подчеркивает маскулинизацию данного продукта: Кашка на ложки, а молодец на ножки (приговаривают) [11: 75]. Глюттинатив кашка в ряде пословиц характеризует маскулинный концепт, употребленный со знаком - номинантом мужественности молодец. Данная гендерная характеристика продукта гастрономии подтверждается следующим примером:
1.3. Знаки-ихтионимы, дено-тирующие традиционно мужскую склонность к рыбалке: Дядя Мосей любит рыбку без костей. [11: 170]. Фомка вор: на долото рыбу удит [11: 170]. Рыба - продукт брутальной
гастрономии, знак-ихтионим, демонстрирующий исторически сложившуюся склонность к рыболовству как сугубо мужское занятие. А.С. Захарова отмечает «большую концентрацию знаков-ихтионимов, определяющих различные действия и состояния русского человека», вербализованных в пословицах, поговорках, идиомах [12: 12].
1.4. Глюттонимы, не являющиеся ценными в маскулинной картине мира. От капусты бежал, да на брухму (брюкву) попал [11: 229]. Знаки-глюттонимы, называющие разновидности овощей (капуста, брюква), имплицитно характеризуют гендерный концепт. Мужчины традиционно овощам предпочитают мясо. Перед нами вербальная контекстная антонимическая оппозиция значений бежал - попал, от капусты - на брюкву. Семиотически коррелирует с идиомами хрен редьки не слаще, из огня да в полымя. Данные огороднические культуры популярны со времен Киевской Руси.
1.5. Знаки-вакхонимы, исторически входящие в мужскую ген-дерную картину мира: Он не кот, молока не пьет, а от винца не прочь [11: 8]. При помощи личного местоимения мужского рода он, знака-дескриптора кот (не кошка), традиционной пищей которого является глюттоним молоко в русской лингвокультуре, а также частицы не посредством вакхического знака винцо расширяется характеристика мужского концепта «маскулинность». Глюттоним молоко исторически является продуктом детей и пожилых людей. Сравни: Тридцать лет, как видел коровий след, а все молоком отрыгается [11: 8].
II. Этногендерные ценностные характеристики концепта «маскулинность» и их актуализация в глюттоническом дискурсе.
2.1. Смелость, отвага:
Смелому горох хлебать, а несмелому и щей не видать [11: 402]. Глюттонимы горох и щи входят
в концептуальное мужское поле, поскольку оппозитивно противопоставляются как продукты, служащие наградой герою, которому свойственна смелость как положительное качество, передаваемое зна-ком-квалитативом, а также трусу, отрицательное качество которого передается квалитативом несмелый.
Отвага мед пьет и кандалы трет [11: 402]. Знак-бехабетив отвага, свойственный концепту «фе-мининность», семиотически участвует в передаче информации о том, что только смелые, отважные, рискующие (бехабетив (с отрицательной оценочностью) кандалы трут) герои достигают цели, побеждают, в итоге могут позволить пить мед как символ максимального удовлетворения. Глюттоним мед в русском глюттоническом дискурсе является ценным продуктом как с точки зрения вкусовых качеств, так и с точки зрения социального статуса.
2.2. Сила: Русский немцу задал перцу [11: 173].
Идиома задать перцу, в составе которой знак брутальной гастрономии перец, употреблена в значении «продемонстрироватьсилу, власть», в сочетании с знаками-этнонимами русский - немец, находящихся в оппозиции «свой»-«чужой», служат характеристиками концепта «маскулинность».
2.3. Поддержание матримониальных отношений:
Щи как глюттоним-маскулина-тив функционирует в паремии: Для щей люди женятся, а для мяса (во щах) замуж идут [11: 371], где при помощи гендерной оппозиции жениться - идти замуж закрепляется предназначение данного продукта для мужчин, которые благодаря стараниям женщины-хозяйки видят первое блюдо на своем столе. Сравни: Добрая жена да жирные щи - другого добра не ищи! [11: 200]. Счастье для мужчины в маскулинной концептосфере — это наличие доброй, покладистой,
хозяйственной жены, умеющей отлично готовить. Данная идея поддержана феминитивом жена в сопровождении квалитатива добрая и глюттонимом щи в сочетании с ква-литативом жирные.
2.4. Бедность, непрактичность:
Ест орехи, а на зипуне прорехи [11: 10]. Брутальность данного знака-глюттонима орехи поддержана знаком-вестонимом зипун. Данная лексема известна еще с XVII века - это мужская наплечная одежда вроде куртки, которую надевали поверх рубахи под кафтан. В XVIII - начале XX века зипун как наплечная одежда входил в состав костюма донского казака и надевался на рубаху под бешмет [htpp//:kartaslov>значение-слова/ зипун].
2.5. Доброта/злость:
Доброму и сухарь на здоровье,
злому и мясо не впрок [11: 82]. Зна-ки-квалитативы положительного и отрицательного качеств личности, находящихся в отношениях антонимии добрый - злой, и знаки-глютто-нимы, контекстуальные антонимы сухарь - мясо, образуют оппозицию. Гастрономические знаки сухари, мясо традиционно относят мужской концептосфере: сухари было удобно брать в военный поход или путешествие; мясо - высококалорийный белковый продукт, полезный для мужчин. Квалитативы оформлены как субстантивы в форме мужского рода, что характеризует их как ген-дерно маркированные элементы.
2.6. Качества воина, защитника:
По чарке говядины, по фунту
вина (солдатское) [11: 460]; Плуг кормит, а лук (оружие) портит [11: 419]. Паремии характеризуют концепт «маскулинность» посредством глюттонима говядина, вакхического знака вино, инструментатива лук (оружие), оппозиции плуг-лук, се-миотизирующей значение «мирное занятие земледелием, дающее спокойную, сытую жизнь в противовес военным занятиям», а также
знака-пометы профессионального статуса солдатское.
2.7. Стремление к полигамности:
В чужую жену черт ложку
меду кладет [11: 412]. В паремии представлен элемент маскулинной картины мира, где семиотизируется представление об измене как о чем-то сладком при помощи знаков квалитатива чужая, феминитива жена, глюттонима мед.
2.8. Система ценностных мужских представлений относительно противоположного пола:
Мимо девки да мимо репки так не пройдешь (щипнешь) [11: 412]; Не заламывай рябинку не вызревшу; Не сватай (не бери) девку не вызнавши [11: 371]; Брагу сливай, не доквашивай; девку отдай, не доращивай! [11: 372]. В данных коммуникативных единицах глюттонимы репка, рябинка, брага выступают в качестве сравнения по отношению к фемини-тиву девка в мужской ценностной картине мира. Это некие сентенции, советы бывалых, опытных мужчин молодым, передаваемые из поколения в поколение. Оценочность, присутствующая в концепте «маскулинность», «позволяет утверждать, что индивидуальные представления отдельных субъектов лингвокультур-ного коллектива вполне репрезентабельны для анализа коллективного знания» [13:30].
Выводы.
Таким образом, благодаря рассмотрению гастрономического дискурса русского народа в паремиях языка при помощи глюттонической коммуникации осуществляется трансляция этногендерно обусловленных ценностей национальной лингвокульту-ры. Выявлены знаки маскулинной гастрономии, а также ценностные характеристики в мужской гендер-ной картине мира (смелость, сила, воинская доблесть, матримониальные отношения, полигамность, система взглядов по отношению к противоположному полу и т.д.), реализованные в глюттоническом дискурсе.
Примечания:
1. Ундрицова М.В. Глюттонический дискурс: лингвокультурологические, когнитивно-прагматические и переводческие аспекты (на материале русского, английского, французского и греческогоязыков): автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.02.20. Москва, 2015. 21 с.
2. Олянич А.В. Гастрономический дискурс. Энциклопедия «Дискурсология» // Дискурс-Пи: научный журнал. 2015. № 2 (19). С. 157-160.
3. Симакова А.В. Особенности функционирования языковых реалий с семантикой 'пища' (на материале произведений Ч. Диккенса): автореф. дис. ... канд. филол наук: 10.02.19. Краснодар, 2011. 21 с.
4. Янушкевич И.Ф. Лингвосемиотика англосаксонской культуры: дис. ... д-ра филол. наук: 10.02.04. Волгоград, 2009. 494 с.
5. Боваева Г.М. Лингвокультурная специфика этнических пищевых предпочтений (на материале глюттонических номинаций калмыцко-, русско- и немецкоязычных этносов): автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.02.20. Казань, 2012. 21 с.
6. Головницкая Н.П. Лингвокультурные характеристики немецкоязычного гастрономического дискурса: дис. ... канд. филол. наук: 10.02 04. Волгоград, 2007. 24 с.
7. Гриценко Е.С. Язык. Гендер. Дискурс: монография. Нижний Новгород: ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2005. 267 с.
8. Кон И.С. В поисках себя. Личность и ее самосознание. Москва: Политиздат, 1984. 195 с. URL: www.bim-bad. ru (дата обращения: 4.02.2020).
9. Олянич А.В. Формирование феномена этногендера с позиции теории этнич-ности // Дискурс-Пи. 2016. № 3-4 (24-25). С. 61-76.
10.Федуленкова Т.Н., Грехова М.Ю. Гендерная фразеология в формировании профессиональных компетенций студента-социолога // Современные наукоемкие технологии. 2016. № 11-1. С. 196-200. RL: http://top-technologies.ru/ru/article/ view?id=36386 (дата обращения: 13.06.2021).
11. Даль В.И. Пословицы и поговорки русского народа. Москва: Аргументы недели, 2019. 544 с.
12.Захарова А.С. Лингвосемиотика ихтиосферы в аспекте дискурсивных практик (на материале английского, немецкого, французского и русского языков): дис. ... канд. филол. наук: 10.02.20. Волгоград, 2016. 268 с.
13.Ахиджакова М.П., Чаплыгина О.Г. Концепт «героиня»: проблема терминологического статуса // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер.: Филология и искусствоведение. Майкоп, 2017. Вып. 4. С. 28-34.
References:
1. Undritsova M.V. Glutonic discourse: linguoculturological, cognitive-pragmatic and translation aspects (based on the Russian, English, French and Greek languages): Diss. abstract for the Cand. of Philology degree: 10.02.20. Moscow, 2015. 21 pp.
2. Olyanich A.V. Gastronomic discourse. Encyclopedia of «Discursology» // Discourse-P: a scientific journal. 2015. No. 2 (19). P. 157-160.
3. Simakova A.V. Features of the functioning of linguistic realities with the semantics of 'food' (based on the works of Ch. Dickens): Diss. abstract for the Cand. of Philology degree: 10.02.19. Krasnodar, 2011. 21 pp.
4. Yanushkevich I.F. Linguo-semiotics of Anglo-Saxon culture: Diss. for the Dr. of Philology degree: 10.02.04. Volgograd, 2009. 494 pp.
5. Bovaeva G.M. Linguistic and cultural specifics of ethnic food preferences (based on the glutonic nominations of the Kalmyk-, Russian- and German-speaking ethnic groups): Diss. abstract for the Cand. of Philology degree: 10.02.20. Kazan, 2012. 21 pp.
6. Golovnitskaya N.P. Linguistic and cultural characteristics of the German gastronomic discourse: Diss. for the Cand. of Philology degree: 10.02 04. Volgograd, 2007. 24 pp.
7. Gritsenko E.S. Language. Gender. Discourse: a monograph. Nizhny Novgorod: NNGU named after N.I. Lobachevsky, 2005. 267 pp.
8. Kon I.S. In search of yourself. Personality and self-awareness. Moscow: Politizdat, 1984. 195s. URL: www.bim-bad. ru (date of access: 4.02.2020).
9. Olyanich A.V. Formation of the ethnogender phenomenon from the ethnicity theory point // Discourse-P. 2016. No. 3-4 (24-25). P. 61-76.
10. Fedulenkova T.N., Grekhova M.Yu. Gender phraseology in the formation of professional competences of a student sociologist // Modern High Technologies. 2016. No. 11-1. P. 196-200. RL: http://top-technologies.ru/ru/article/view?id=36386 (date of access: 13.06.2021).
11. Dal V.I. Proverbs and sayings of the Russian people. Moscow: Arguments of the week. 2019. 544 pp.
12.Zakharova A.S. Linguo-semiotics of the ichthyosphere in the aspect of discursive practices (based on the English, German, French and Russian languages): Diss. for the Cand. of Philology degree: 10.02.20. Volgograd, 2016. 268 pp.
13.Akhidzhakova M.P., Chaplygina O.G. The concept of «heroine»: problem of terminological status // Bulletin of the Adyghe State University. Ser.: Philology and the Arts. Maikop, 2017. Iss. 4. P. 28-34.
Статья поступила в редакцию 12.04.2022; одобрена после рецензирования 11.05.2022; принята к публикации 14.06.2022.
The paper was submitted 12.04.2022; approved after reviewing 11.05.2022; accepted for publication 14.06.2022.
© Л. В. Копоть, 2022
