CC BY
3УДК OO1
АКСИОЛОГИЗАЦИЯ ТЕОРИИ ОБЩЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ: СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ КОНТЕКСТ
AXIOLOGY OF SOCIAL DEVELOPMENT THEORY: SOCIAL AND PHILOSOPHICAL CONTEXT
Дзюба Марина Анатольевна
кандидат социологических наук, доцент, проректор,
Ессентукский институт управления, бизнеса и права vladimirgrishai1969@mail.ru
Гришай Жанна Георгиевна
кандидат социологических наук, доцент, доцент,
Ессентукский институт управления бизнеса и права vladimirgrishai1969@mail.ru
Зенина Юлия Михайловна
соискатель, Ессентукский институт управления, бизнеса и права vladimirgrishai1969@mail.ru
Гребенюк Диана Валерьевна
соискатель кафедры философии и социологии,
Адыгейский государственный университет
vladimirgrishai1969@mail.ru
Вовк Анна Владимировна
соискатель, Ессентукский институт управления, бизнеса и права vladimirgrishai1969@mail.ru
Семенихина Мария Андреевна
соискатель, Ессентукский институт управления, бизнеса и права vladimirgrishai1969@mail.ru
Marina A. Dzyuba
Candidate of Sociological Sciences, Associate Professor, Vice-rector Yessentuki Institute management, business and law vladimirgrishai1969@mail.ru
Zhanna G. Grishay
Candidate of Sociological Sciences, Associate Professor, Associate Professor Yessentuki Institute Department of business and law vladimirgrishai1969@mail.ru
Yulia M. Zenina
Applicant,
Essentuki Institute management, business and law vladimirgrishai1969@mail.ru
Diana V. Grebenyuk
Candidate of the Department of philosophy and sociology, Adyghe state University vladimirgrishai1969@mail.ru
Anna V. Vovk
Applicant, Essentuki Institute management, business and law vladimirgrishai1969@mail.ru
Maria A. Semenikhina
Applicant , Essentuki Institute management, business and law vladimirgrishai1969@mail.ru
Аннотация. В современном обществознании складывается устойчивое представление о том, что в настоящее время происходит переход от одного типа общественного развития к другому, который сопровождается сменой типов рациональности культуры, возникновением нового сочетания сосуществующих традиционных, классических и неклассических теоретических моделей общественного разви-
Ключевые слова:
Annotation.
Keywords:
тия. В статье отмечается, что социальные теории классического типа, базируясь на общенаучной методологии, всегда требовали ясности в способах или процедурах, обеспечивающих, безусловно, твердые, неоспоримые основания для знания. Требования обоснованности и рациональности являются двумя фундаментальными, описательно-оценочными принципами, имманентными самой сути теоретического знания об обществе. Наличие философской методологии исследования является существенным признаком рационального, как строго определенного и единственно возможного способа в исследовании путей развития общества.
сознание, теория познания, прогнозируемая реальность, философская методология.
In modern social science there is a strong perception that there is now a transition from one type of social development to another, which is accompanied by a change of types of rationality of culture, the emergence of a new combination of coexisting traditional, classical and non-classical theoretical models of social development. The article notes that social theories of the classical type, based on general scientific methodology, have always required clarity in the methods or procedures that provide, of course, solid, undeniable grounds for knowledge. The requirements of reasonableness and rationality are two fundamental, descriptive and appraisal principles, immanent of the very essence of theoretical knowledge about society. The presence of a philosophical methodology of research is a significant sign of rational, as strictly defined and the only possible way in the study of the ways of development of society. consciousness, theory of cognition, predictable reality, philosophical methodology.
В современном обществознании складывается устойчивое представление о том, что в настоящее время происходит переход от одного типа общественного развития к другому, который сопровождается сменой типов рациональности культуры, возникновением нового сочетания сосуществующих традиционных, классических и неклассических теоретических моделей общественного развития. Н.С. Автономова пишет: «Одной из наиболее плодотворных концептуальных схем, предназначенных для осмысления специфических особенностей современной рациональности, была типизация рациональности в терминах «классическое - неклассическое» [1].
Современное теоретическое естествоведение во все более серьезных масштабах обращается к проблематике неклассичности, нетрадиционности современного социального мышления, осмыслению перспектив новых философских теорий, концепций, метатеорий, которые могут стать парадигмами, соответствующими новой научной картине мира, новой культуре социального мышления. «Проблематика неклассичности сегодня переживает бурную эволюцию своего содержания. Она возникла в свое время как символ революционных перемен в основаниях физики, развиваясь в контексте действия космологических антропных принципов, возникающей синергетикой и системогенетикой, которые принесли с собой новый, неклассический креационизм без бога в основании современной науки как механизма постижения законов «самотворящей природы» [2].
В условиях умножения вариантов научного объяснения мира, его истории и современного состояния, традиционным стало полипа-радигмальное видение общественного развития. «Хотя с некоторых пор мы привыкли приписывать научному знанию верховный социальный и эпистемологический статус, к которому добавляется привилегия судить о правоте иных убеждений, будет все же большим упрощением отбрасывать как иррациональное, эмоциональное и необоснованное всякое явление, к которому не приложимы стандарты научной рациональности. Допуская другие - социальные - стандарты в качестве столь же правомерных, философ смотрит на науку как на социальный институт и на научное знание как на социальную конструкцию» [3].
Будучи продуктом мыслительного эксперимента, идеализированные объекты классической теории представляют собой не только упрощение и схематизацию исследуемого объекта за счет абстрагирования от несущественных в определенном контексте свойств и отношений, но и его «доорганизацию» в процессе идеального конструирования, что затем сказывается на жизненнопрактических последствиях. При реализации конкретного социального проекта возни-
кает необходимость действовать так, будто классическая теоретическая схема и есть сам мир, а ее идеализированные объекты - реальные связи и отношения самой действительности. «Исходя из такой методологии, ищут такие абстракции, которые бы преодолевали противоречия. В качестве абстракций они действительно могут быть найдены, но при взаимодействии с действительностью вновь распадаются на части, противоречащие друг другу» [4]. Издержки процедуры абстрагирования социальной жизни проявляется в том, что в результате выделения единственной «истинной» причины всех социальных отношений следствием оказывается одномерность восприятия реальности.
Социальные теории классического типа, базируясь на принципе фундаментализма, всегда требовали ясности в способах или процедурax, обеспечивающих, безусловно, твердые, неоспоримые основания для знания: «Требование обоснованности и рациональности являются двумя фундаментальными, описательно-оценочными принципами, имманентными самой сути теоретичности знания» [5]. Считается, что наличие особого метода исследования является существенным признаком рационального как строго определенного и единственно возможного способа в разумном исследовании.
Современная методологическая ситуация в отечественном социальном познании характеризуется, скорее, инверсионной логикой смены классических исследовательских парадигм. На смену «классическому» марксизму приходит столь же «классический», т.е., основанный на сходных когнитивных предпосылках, дискурс классического либерализма, что приводит лишь к замене фундаментальных предпосылок социальной теории, падением в другие крайности, и не способствует творческому освоению новых подходов к анализу социальной реальности. «Поскольку капитализм у нас теперь «строится» как антисоциализм, вновь произошло переворачивание старой фетишистской формы - вера в объективность процессов, в историческое мессианство, в то, что «иного не дано», вновь утвердилась в сознании». На смену монополии универсальной познавательной схемы приходит плюралистическая методология, в рамках которой теоретический синтез классического типа дополняется неклассическими методами познания. «Нынешняя действительность настолько сложна, динамична и разнообразна, что невольно возникает сомнение в том, достижимо ли достаточно цельное восприятие развития современного мира в рамках понятийного аппарата и концептуального инструментария одной какой-либо теоретической традиции».
Осознание пределов адекватности социальной теории классического типа, акцент на социально-культурное многообразие требует более четкого понимания глубокой и устойчивой зависимости метода исследования социального объекта от его природы, структуры и специфики контекстуальных связей. «Классическая гносеология считала, что обыденное сознание и знание не связано с какой-либо отдельной сферой деятельности, но несет в себе представления, присущие всем людям в равной мере». Новый исторический социокультурный контекст создает иные, дополнительные предпосылки для становления новых принципов теоретизирования, поскольку мышления беспредпосылочного, ничего не предполагающего и никаким горизонтом не ограниченного не существует. Мышление всегда исходит из определенных, эксплицитных и эмплицитных, анализируемых и принимаемых без всякого исследования предпосылок.
Становление в духовной культуре нового, неклассического типа рациональности, создает потребность в использовании новейших разработок культурологической, философской, а также методологической мысли в качестве инструмента анализа современной социальной жизни. Основой новых методологий оказывается исследование диалога социальных и культурных форм: «Фокус изучаемой реальности общества лежит не в сложившемся результате, например, в сложившейся структуре общества (что может рассматриваться как предмет философии) и не в сложившейся культуре (что может рассматриваться как предмет культурологии). Фокус перемещается в точку, где предметы философии и культурологии переходят друг в друга, где они аспекты сложного, динамичного знания об обществе, аспекты общества» [6]. Неклассическая рациональность в социальном познании - это характеристика способов взаимоотношения человека с миром, предполагающая признание ключевой роли субъекта в познании и деятельности, сознание которого изначально социально, исторически и культурно обусловлено. «Рациональность оказывается не статической характеристикой человеческой деятельности, но производной от исторического развития как выбора, осуществляемого социальным субъектом. Содержание понятия рациональности в такой интерпретации задается всей системой социально-временных координат».
Несмотря на спор между классическим и неклассическим подходом, классические представления не теряют своей эвристической ценности. Более того, упорядоченное, структуриро-
ванное пространство классики, налагаемое на разорванную целостность сегодняшнего дня, способно в ней увидеть ту связность, которую современность сама не находит. «Сегодня вполне очевидно то, что неклассическая социология не может быть представлена ни как некая социальная метатеория, ни, тем более, как отдельная социологическая парадигма. Она возникает на основе новых требований общественной практики, развития социального знания как некий стиль, культура социального мышления, в рамках которой рождаются и сосуществуют с классическими и неклассические социологические теории, парадигмы социологического знания».
Задача социокультурной методологии предполагается не в том, чтобы выяснить какая из предложенных трактовок «правильнее» - что и является выражением методологии абстрактного гносеологического субъекта, а в том, чтобы наиболее полно очертить семантическое пространство возможных смыслов, выявить границы относительности этих смыслов по отношению к различным социокультурным контекстам, т. е., определить семантическое пространство общественного согласия. Другими словами, социокультурная методология выполняет свою функцию лишь тогда, когда способствует улучшению социальной коммуникации. Социальный мир предстает как продукт всеобщего процесса возведения смыслов, и рассматривается главным образом как мир значений, переживаемых и интерпретируемыми людьми в их повседневной жизни. «Субъект познания с необходимостью предстает как целостность, включающая эмпирическое Я, «жизненный мир», и повседневность, тем самым преодолеваются упрощенные представления о чувственном познании как «низшей» ступени; осознается важнейшая роль «предзнания», допонятийных, дорациональных форм созерцания бытия, идет поиск понятийно-логических форм для выражения такого постижения в теории познания».
Резюмируя сказанное, можно сделать некоторые выводы.
1. Рассмотрение социальной теории как целостного социокультурного феномена позволяет обнаружить классические и неклассические механизмы её социокультурной обусловленности и социокультурной динамики. К числу основных социокультурных параметров, составляющих концептуальный каркас социальной теории, относятся исторические типы рациональности, специфика каждого из этих типов, механизмы преломления базисных положений в конкретных духовных образованиях.
2. Формирование культурцентристской стратегии в познании социальных процессов, предполагает построение социальной теории на принципах «неклассичности». В качестве специальных методологических средств, реализуемых социальной теорией неклассического типа, выступают принципы индивидуализации, понимания, интерпретации, поскольку неклассическая рациональность в познании социальных феноменов предполагает, что социальное исследование возможно только на основе включения теоретика в процессы информационного обмена и коммуникации в качестве его участника, следствием чего и является субъект-субъектная ориентированность методологии.
3. Социокультурной предпосылкой классической парадигмы социального знания явилось свойственная мышлению Нового времени вера в преобразовательные возможности человеческого разума, основанная на полагании объективности универсального миропорядка. Феноменологии социального мира, напротив, присуща установка на конститутивную универсальность субъективности. Социальная картина мира - это образец рационального повествования (нарратива), описания отдельных сторон общественной жизни, которые складываются в относительно целостный образ подобно мозаике.
4. Критерием научности в рамках классической познавательной установки является построение особой реальности идеализированных объектов, не доступных массовому сознанию рядовых участников социального процесса, что и обеспечивало неустранимый разрыв обыденного и теоретического сознания. Социальная феноменология не только не противопоставляет свои рассуждения здравому смыслу, но, напротив, полагает преемственность с ним критерием обоснованности социальной аргументации. Противопоставление научного социального знания обыденному уступает место исследованию предпосылок специализированного знания в повседневном жизненном мире.
5. Если классическая социальная теория стремится к максимальной строгости и однозначности своих понятий, то феноменологически ориентированная социальная методология исходит из того, что любое понятие обладает открытым горизонтом значений. И задача социального методолога состоит в прояснении этого горизонта путем выявления связи содержания понятий с непосредственно данным в опыте жизненным миром интерсубъективных значений, обусловленных социокультурным контекстом.
6. Классическая социальная теория претендует на постижение «предельных оснований» своей предметной области, преследуя цель дать однозначные объяснения и столь же однозначные предсказания. Феноменология социального мира, напротив, герменевтична. Ее рассуждения не претендуют на то, чтобы однозначно предсказывать реальные события. Она ограничивается тем, что представляет некое множество событий в качестве возможных.
Литература:
1. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. (Социокультурная динамика России) -Т. 1. Новосибирск : «Сибирский хронограф», 1997. С. 12.
2. Автономова Н.С. Рассудок, разум, рациональность. М., 1988. С. 67.
3. Григорьев С.И., Субетто А.И. Основы неклассической социологии: новые тенденции развития культуры социологического мышления на рубеже XX-XXI веков. М., 2000. С. 6.
4. Цит по: Касавин И.Т. Сфера и границы научной рациональности: современные зарубежные дискуссии // Логика, методология и философия науки. Вып. 3. С. 91.
5. Аршинов В.И. Теория и жизненный мир человека. ИФ РАН. Сборник. Теория и жизненный мир человека / Ответственный редактор доктор философских наук В.Г. Федотова. М., 1995. 206 с.
6. Ивин А.А. Интеллектуальный консенсус эпохи / Познание в социальном контексте. М. : ИФРАН, 1994. С. 99.
7. Дильтей В. Типы мировоззрения и обнаружение их в метафизических системах // Культурология. XX век: антол. / Гл. ред., сост. С.Я. Левит. М. : Юрист, 1995.
8. Мангейм К. Проблема поколений // Мангейм К. Очерки социологии знания: Проблема поколений. Состязательность. Экономические амбиции: пер. с англ. М. : ИНИОН РАН, 2000. 164 с.
Literature:
1. Ahiezer A.S. Russia: Criticism of Historical Experience. (Sociocultural Dynamics of Russia). V. 1. Novosibirsk : «Siberian chronograph», 1997. Р. 12.
2. Autonomous N.S. Reason, reason, rationality. M., 1988. S. 67.
3. Grigoriev S.I., Subetto A.I. Basics of non-classical sociology: new trends in the development of the culture of sociological thinking at the turn of the 20th and 21st centuries. M., 2000. Р. 6.
4. Citation by: Kasavin I.T. Sphere and The Boundaries of Scientific Rationality: Contemporary Foreign Discussions / Logic, Methodology and Philosophy of Science. Vol. 3. Р. 91.
5. Arshinov V.I. Theory and human life. IF RAN. Compilation. Theory and human life. Responsible / editor. Ph.D. V.G. Fedotov. M., 1995. 206 s.
6. Ivin A.A. Intellectual Consensus of the Era / Cognition in a social context. M. : IFRAN, 1994. S. 99.
7. Diltey V. Types of worldview and detection of them in metaphysical systems / Culture. 20th century: Antol. / Gl. Ed., sost. S.J. Levitt. M. : Lawyer, 1995.
8. Mannheim K. Generational Problem // Mannheim K. Essays of Sociology Knowledge: Generational Problem. Competitiveness. Economic ambition: Per. English. M. : INION RAN, 2000. 164 s.
