CC BY
58
УДК 101.1:316:124.4
АКСИОЛОГИЧЕСКИЕ И ПРАКСЕОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ОБЩЕСТВЕННОГО ИДЕАЛА В РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ ПРАВА:
УТОПИЧЕСКОЕ И РЕАЛЬНОЕ
Л.В. Савина
Посвящается анализу важнейших понятий социально-философской прогностики — утопии и общественного идеала в русской школе философии права, их оценке с точки зрения научности, объективности и возможности осуществления в социальной реальности. Расширяются представления о базовых ценностях в структуре общественного идеала, рассматриваются традиционные российские ценности, относящиеся к воспитанию будущих граждан Отечества.
Ключевые слова: русская философия права, праксеология, ценности, утопия, общественный идеал, воспитание, традиция.
Люди живут не только настоящим, но и будущим. Предвидение представляет собой необходимое условие эффективного производства и управления, долгосрочного планирования и прогнозирования. В духовной жизни общества предвидение будущего играет роль идеала, к достижению которого оно стремится как своеобразной «линии горизонта». Достичь ее общество никогда не сможет, но эта «линия горизонта» обозначает цель и направление развития [1, с.115].
Исследователи подчеркивают, что прогнозирование будущего, особенно его отдаленных перспектив, неизбежно приобретает утопический характер. Научное предвидение, как они отмечают, всегда сталкивается с трудностями, которые лишь частично, да и то далеко не всегда могут быть преодолены. Таким образом, можно предположить, что научные проекты будущего не существуют.
Философские теории, указывающие на невозможность абсолютного воплощения общественных проектов, не дающие конкретных рекомендаций по их осуществлению, приобретают в литературе по проблеме общественного идеала явно или неявно выраженную негативную оценку: их называют ненаучными, утопическими, далекими от действительности.
Однако для полноценной жизни общества необходимо иметь цель и перспективу развития. Из критики ненаучных (утопических) теорий следует, что им можно противопоставить иной подход к анализу социальной реальности, который Ф. Энгельсом впервые был назван «научным». В рамках указанного подхода (исторического материализма) разрабатывалась проблема будущего общественного устройства - общественного идеала. При этом на протяжении всего периода господства материалистического взгляда на историю подчеркивалась противоположность общественного идеала социализма и коммунизма его утопическим предшественникам. Кроме того, абсолютным и полностью не осуществимым общественным идеалам противопоставлялись детально разработанные планы построения «светлого будущего» [2, с. 307].
Таким образом, при анализе проблемы будущего детальному рассмотрению подвергаются две категории социальной философии: «утопия» и «общественный идеал». Это рассмотрение не является чисто теоретическим, так как речь идет об активном преобразовании общества в соответствии с намеченными целями. Известный русский философ Б.П. Вышеславцев предупреждал: «Всякая ошибка здесь актуально вредоносна, ибо она из ошибки познания превращается в ошибку действия» [3, с. 108].
Б.П. Вышеславцев принадлежал к группе «юристов-философов» [4, с. 126], учеников П.И. Новгородцева, одному из направлений русской философии права XX века [5, с. 69]. Разработка проблемы общественного идеала в русской философии права дает ценный материал не только для истории философии, но и для современности, предлагая теории построения будущего совершенного, справедливого общества в нашей стране.
Попытаемся поставить проблему практического осуществления идеала, обобщив взгляды представителей русской школы философии права на соотношение понятий «общественный идеал» и «утопия» и сравнив их подход к проблеме с современной постановкой вопроса. Первоочередной задачей, на наш взгляд, является именно праксеологическая оценка указанных понятий, поскольку «утопичность» зачастую трактуется именно как «неосуществимость».
Абсолютный общественный идеал представлен в теории П.И. Новгородцева. Тем не менее, этот идеал имеет, как считает Новгородцев, уникальное практическое значение. Оно состоит в том, что абсолютный идеал, понимаемый как бесконечный прогресс различных форм общественной жизни (морали, государства, права) осуществляется на каждой ступени относительного прогресса. При этом каждый достигнутый обществом результат на пути к осуществлению идеала не считается окончательным совершенством, а является только временным достижением. Он оставляет место для критики, пересмотра, уточнения и дальнейшего движения к Абсолютному. Социальная реальность никогда не свободна от недостатков: нет идеального общественного строя, а есть лишь стремление к его осуществлению. При этом понимание идеального строя и идеального государства может существенно различаться как в теории, так и в политической практике. Тем не менее, считает П.И.Новгородцев, идеал постоянно осуществляется в нравственной сфере, в нравственном развитии и совершенствовании как отдельной личности, так и общества в целом. П.И.Новгородцев указывает, что это необходимо для того, чтобы «...творчество человека, его мысли, его дела имели внутренний смысл, имели значение и оправдание пред лицом Абсолютного» [6, с. 63].
Своеобразие взгляда П.И. Новгородцева на осуществление общественного идеала заключается, во-первых, в резкой, обоснованной критике утопического сознания и противопоставлении абсолютного идеала утопическим проектам. Он указывал, что общественная философия должна поставить в центр своих исследований не будущую гармонию истории и идею «земного рая», а «вечный идеал добра, обязательный для каждого исторического периода, для каждого поколения, для каждого лица в конце истории, как и в ее начале» [6, с. 66-67]. Каковы
критерии оценки, приводящие Новгородцева к подобным выводам? Основным критерием является «принцип личности», как его называет автор. Этот принцип требует осуществление свободы, равенства и справедливости для каждого человека, не делая ни малейшего исключения, учитывая все нравственные и религиозные ценности, достижения всех ныне живущих и прошедших поколений.
Именно гуманистическое содержание общественного идеала приводит П.И. Новгородцева к критике основополагающего принципа утопического сознания, который он называет «утопическим рационализмом». Это попытка с помощью разума заранее предугадать будущее человечества и предсказать его осуществление до мельчайших подробностей. Конкретные образы будущего, по мнению П.И. Новгородцева, недолговечны и по-настоящему не реальны, так как заполнены случайными желаниями и предположениями их авторов и отражают конкретные потребности и ценности именно данной эпохи, времени их создания. Новгородцев пишет: «продолжив одни линии жизни, совершенно изменив другие, присоединив к ним третьи, предполагают создать живую картину будущего» [6, с. 131].
В реальной жизни будущее является результатом коллективных усилий всего человечества. В таком процессе, по мысли П.И. Новгородцева, трудно заранее дифференцировать сознательное и бессознательное, должное и желательное, возможное и неизбежное, привычное и необычное, предвиденное и неожиданное.
Кроме того, «утопический рационализм», полагает П.И. Новгородцев, приводит к отрицательным последствиям. Они заключаются не только в разочаровании по поводу достижения какого-то конкретного, заранее обещанного и объявленного вполне реальным утопического плана, но и в крушении надежд на осуществление любого проекта «светлого будущего». Общество, не получившее в реальности тех высших благ, о которых оно мечтало и к которым стремилось, теряет, по мнению П.И. Новгородцева, веру в прогресс и вступает в период кризиса и переоценки ценностей. Таким кризисом явился, с его точки зрения, кризис демократического правосознания в начале XX века. Дальнейшее его развитие ученик П.И. Новгородцева Б.П. Вышеславцев назвал в середине ХХ века «кризисом индустриальной культуры» [7, с. 198].
Моральный трансцендентализм, о котором пишет П.И. Новгородцев, дополняется в его поздних произведениях религиозной эсхатологией. Эти взгляды он неявно противопоставляет безрелигиозной эсхатологии утопизма. Он подчеркивает: «Русская религиозно-философская мысль представляет разрешение социальных противоречий не в естественном развитии человеческих отношений, а в их сверхъестественном прекращении, как мировую катастрофу и, одновременно, спасение мира» [8, с. 584]. Эсхатологические взгляды приобретают новые черты: конец времени не означает достижения идеала, но является приближением к последней черте бытия, которая может быть понята как хайдеггеровское Ничто или как Абсолют в философских системах П.И. Новгородцева и Б.П. Вышеславцева.
Другой отличительной особенностью общественного идеала П.И. Нов-городцева является то, что, по мнению многих исследователей, он сам создавал «новую утопию», критикуя утопию, сам впадал в утопизм [9].
Противоречивость такой оценки, как нам кажется, можно объяснить не выработанными до конца в современной социальной философии критериями для дифференцирования утопии и общественного идеала, в силу чего они либо отождествляются, либо получают каждый раз новую характеристику [10, с. 12]. Подобные оценки носят явно или неявно выраженную отрицательную окраску и могут служить основанием для того, чтобы считать учение П.И. Новгородце-ва об общественном идеале лишь определенной ступенью в развитии отечественной философской мысли, не имеющей никакого отношения к современной общественно-политической практике.
Общественный идеал «свободного универсализма» Новгородцева, по-иному называемый им «абсолютным идеалом добра», конечно же, имеет утопический характер. Но он является «конечной перспективой» для человечества, той «линией горизонта», о которой говорил И. Кант и о которой постоянно свидетельствует в своей теории кантианец П.И. Новгородцев. Высокий ценностный статус и гуманистическое содержание этого идеала может, по нашему мнению, оказать положительное воздействие на теорию и практику достижения справедливого и гуманного общественно-государственного устройства.
В социально-философской теории Б.П. Вышеславцева, составляющей значительную часть его научного наследия, также анализируются и отчетливо противопоставляются понятия «утопия» и «общественный идеал». При этом, учитывая специфику философских воззрений Б.П. Вышеславцева, следует отметить, что центральное место в обосновании общественного идеала, то есть в определении его содержания, оценки и путей достижения занимает ценностный аспект. Он представлен, по преимуществу, в виде нравственно-религиозных ценностей. Б.П. Вышеславцев выражает эту позицию следующим образом: «Нельзя устранить из человеческого сердца желания полной и мощной победы всех ценностей и святынь, их воплощения на земле и во всем космосе» [11, с. 225].
Обращение к внутреннему миру личности сближает праксеологиче-ский аспект общественного идеала Б.П. Вышеславцева с теорией П.И. Новго-родцева. При этом он акцентирует внимание не на нравственном законе, что делает кантианец П.И. Новгородцев, а на вере, исходящей из глубин человеческого сердца (философию Б.П. Вышеславцева часто называют «философией сердца»). Христианство, как пишет он, верит в конечную победу добра, но только «в конце концов», а не постоянно и немедленно. Эта победа осуществляется не в любом среднем пункте жизни и истории человечества между ее началом и концом. Такая позиция в обосновании общественного идеала имеет много сходных моментов с праксеологическим аспектом общественного идеала П.И. Новгородцева: идеал не достижим полностью, но достижим «в конце концов». Абсолютная разрешимость или разрешимость в Абсолютном, указывает Б.П. Вышеславцев, «может означать относительную неразрешимость или
отсутствие решения в плане относительного временного бытия» [11, с. 227]. Русская народная пословица, которую приводит Б.П. Вышеславцев, гласит: «Бог правду видит, да не скоро скажет», а философ добавляет: «...но Он скажет её в конце концов» [11, с. 227].
На пути к абсолютному идеалу не может быть ни поражений, ни неудач. Объясняется это тем, что речь идет о духовной жизни человека и духовной сфере общества, где применяются особые критерии, а средствами достижения идеала являются, в первую очередь, внутреннее самосовершенствование каждого человека, а также воспитание и образование, ориентированные на христианские ценности. Объединение всех людей в духе любви и братства, стремление к духовному общению и взаимопомощи в своем абсолютном развитии приводят, по мысли Вышеславцева, к новой форме социальной организации, которую он называет «безвластной». Она становиться возможной, поскольку принцип властвования одних людей над другими теряет свою силу.
Характеризуя общественный идеал «безвластной организации», Б.П. Вышеславцев подчеркивает, что это «.не есть утопия анархизма» [11, с. 213]. Таким образом, он дифференцирует два понятия: «общественный идеал», и «утопия», причем делает это довольно резко, дает утопии сугубо отрицательную оценку. Для него, как и для его учителя П.И. Новгородцева, общественный идеал положительно ценностно окрашен, несмотря на невозможность его окончательного осуществления. Этот идеал, идеал свободы, творчества и насыщенной духовной жизни находится над действительностью, он возвышен и может возвышать тех, кто идет по пути его осуществления. При этом, по мнению Б.П. Вышеславцева, утопия - это ложная теория, которая предлагает личности и обществу подробный проект «лучшей жизни», на деле оказывающийся системой угнетения и порабощения.
Критикуя утопию и утопическое сознание, Б.П. Вышеславцев сам явился создателем своеобразной утопии, которую можно было бы назвать идеалистической духовной утопией. Значение его теории можно определить в первую очередь, тем, что он постоянно подчеркивает духовную сущность общественного идеала и связывает его достижение так же, как и П.И. Новгородцев, с интересами личности.
Гуманизм подобного подхода особенно очевиден в конце XX века с нарастанием тенденций превращения человека в придаток машины, лишенного свободы и полностью зависящего от производства материальных благ. Б.П. Вышеславцев, как и П.И. Новгородцев, указывает путь, по которому следует идти. Таким образом, разработка данной проблемы имеет не только теоретическую, но и практическую значимость, особенно в настоящий исторический момент - не на рубеже веков, когда писали свои произведения П.И. Новгородцев и его ученики, а на рубеже тысячелетий, в условиях дальнейшего углубления глобального кризиса человечества. Поиски вариантов дальнейшего пути для России и для всего мира могут быть облегчены, если творчески и критически осмыслить богатый опыт прошлого.
В русской социальной философии, в том числе и в философии права, в теориях общественного идеала в полной мере выявляется не только познавательный и практический, но ценностный аспект проблемы. Это позволяет характеризовать общественные идеалы русских философов как духовные идеалы истины, добра, свободы, гуманизма.
Продолжая рассматривать проблему общественного идеала применительно к русской философии права, можно установить определенную преемственность в анализе аксиологического аспекта данной проблемы. При этом расширяется представление о базовых ценностях в структуре общественного идеала: наряду с государственными и политическими рассматриваются традиционные российские ценности, относящиеся к образованию и воспитанию будущих граждан общества и патриотов своей Родины. ХХ век с его социальными, экономическими и политическими потрясениями привел к крушению того, что люди считали «вечными ценностями». Современную культурную ситуацию, характеризуемую как эпоха постмодерна, со свойственным ей плюрализмом ценностей, можно определить, как «духовное бездорожье». В этом плане оказываются актуальными и заслуживающими глубокого изучения аксиологические идеи и концепции русских религиозных философов, которые своей важнейшей задачей видели сохранение и развитие духовных идеалов. Все эти особенности философского анализа аксиологических аспектов жизни человека и общества в полной мере можно отнести и к постановке проблемы общественного идеала в новых исторических условиях.
Одной из специфических функций общественного идеала является то, что он играет нормативно-систематизирующую роль, выступает как высшая ценность и наиболее общая норма. В идеале субъект оценивает объект, в данном случае социальную реальность, применяя к ней категории «должного» и «недолжного». Таким образом, исследуя и познавая содержание общественного идеала, выявляя те формы конкретной действительности, в которых он может быть воплощен, субъект (в данном случае ученый-философ) постоянно ориентируется на иерархию ценностей.
Представители русской философии права П.И. Новгородцев и Б.П. Вышеславцев могут быть в полной мере названы религиозными мыслителями, поскольку их представления о соотношении Абсолютного и относительного, временного и вечного, Божественного и человеческого, различаясь между собой в частных вопросах, сходны в главном - в направлении осуществления общественного идеала, на пути реализации нравственного закона Божьего, в определении христианских ценностей как его основания.
В первой половине ХХ века в русской философии выделяется социально-философская теория И.А. Ильина, в которой придается особое значение национальным и патриотическим ценностям в обосновании общественного идеала. В основе патриотического самосознания, согласно концепции И.А. Ильина, лежит акт духовного самоопределения личности - «.установление между личностью и народом подобия, общения, взаимодействия и общности в духе» [12, с. 221].
Выявленные И.А. Ильиным важнейшие духовные ценности позволяют создавать, оценивать и предлагать для осуществления на практике наиболее подходящие именно в конкретной стране формы общественно-государственного устройства, так как нет готового справедливого строя, пригодного для всех стран, который осталось бы только ввести. Более того, И.А. Ильин выделяет особые, «органические» черты и свойства, подобные свойствам человеческой личности, для каждого национального объединения, говорит о направлении «сердца» и «воли», об «особой душе народа», без учета которой нельзя понять свойственную ей органично государственную форму.
Страна и народ, для которых необходимо сформулировать теорию будущего идеального общественного устройства, являются, согласно И.А. Ильину, индивидуальностями со своими особыми данными, своеобразным социальным организмом. Органистичность, присущая данной теории общественного идеала, выдвигает требование солидарности и сплоченности всех лиц для достижения единой цели. При тесном взаимодействии духовной среды личности и общества, личности и национального государства, при их слиянии в единое целое, любой конфликт принимает форму патологии и грозит разрушением всего социального «организма».
И.А. Ильин придает чрезвычайное значение сложившимся в народном сознании и выраженным в политико-правовой форме традициям преемственности поколений, особому духовному укладу: «Каждый народ по-своему возносится и падает духом; по-своему организуется; у каждого иного чувства права и справедливости, иной характер, иная дисциплина, иное представление о нравственном идеале; иная политическая мечта, иной государственный инстинкт» [12, с. 215].
В число традиционных национальных ценностей включены и представления об общественном идеале: нравственный идеал личности и «политическая мечта» о лучшем государственном устройстве, то есть идеал общества и идеал социальной единицы данного общества. Это с необходимостью приводит к выводу о предпочтении традиционных сообществ со сложившимися в этом обществе традициями.
При этом следует иметь в виду, что при создании теории общественного идеала И.А. Ильин не абсолютизирует понятие традиции. Он не считает, что всякая норма, которая существует длительное время, представляет собой несомненное благо. И.А. Ильин подчеркивает, что каждая традиция обладает историческим измерением, предполагающим разную ее социальную ценность на том или ином участке исторического развития. Вот почему И.А. Ильин выступает против «ритуализации» - внешнего следования традициям, без учета их внутреннего, духовного смысла. Таким образом, «ритуализация» объявляется «дурной традицией», отрицательной ценностью.
В целом, И.А. Ильин положительно оценивает именно традиционные общества, члены которых предпочитают включенность в жизнь группы, солидарность с другими наибольшей полноте личного самовыражения. К таким традиционным обществам он относит и русское государственно-политическое
устройство, длительное время, существовавшее в форме монархии, противопоставляя его «массовому обществу» Запада. В демократических государствах Запада, как считает И.А. Ильин, наблюдается, с одной стороны, гипертрофия индивидуальности, приводящая к индивидуализму и эгоизму, а с другой стороны - утрата индивидуальности личности в условиях дальнейшего развития индустриальной цивилизации. Поэтому демократическое устройство общества не является идеальным.
Таким образом, по мнению И.А. Ильина, общественный идеал для России, (впрочем, как и для любого другого государства) должен быть основан на традиционных национальных ценностях. Идеальный государственно-общественный строй, так же как и существующий исторически, «.творится внутренно, душевно и духовно», его сущность составляет «.живое правовое единство» [12, с. 256, 257], истинное государственно-политическое настроение, выраженное в правосознании личности и всего народа.
Теория общественного идеала И.А. Ильина не заставляет возносить весь наш народ на уровень божественных требований. Духовное своеобразие народа, которое определяет высшие критерии ценностей данного подхода, подразумевает понятия идеалов и святынь народа - абсолютных ценностей для построения новой, совершенной, справедливой и Святой Руси.
По отношению к русскому народу, как указывает И.А.Ильин, существует достаточное количество теорий, определяющих его как особый, «вселенский» народ. Понятие «вселенский» в данном случае противоположно по значению «всемирной отзывчивости» русского человека, о которой писал Ф.М. Достоевский. Русский народ, согласно теориям, которые имеет в виду Ильин, не должен (либо не способен) создавать свою особенную, самобытную духовную культуру со своим собственным содержанием. Он может лишь ассимилировать иные культурно-исторические и философские традиции. Русский народ не является духовно нищим, имея в наличии сложившееся «самостоятельное восприятие» природы, личности и Бога, устойчивую систему ценностей, особенности национального правосознания и идеал государственного устройства.
По характеру своих взглядов И.А. Ильин не может быть назван «утопистом», если понимать под утопией теорию, не реализуемую на практике или не учитывающую нравственных запросов личности. Многие исследователи характеризуют его концепцию государственного и политического общественного идеала как образец «нового консерватизма», отдающего предпочтение национальным традициям и ценностям.
Одним из главных социальных институтов, через который возможны формирование определенной системы ценностей, трансляция и воплощение культурного наследия, созданного за все периоды развития человечества, является образование. И.А. Ильин сформулировал теорию русской культуры, в рамках которой определил цели и задачи национальной системы образования как основы патриотического воспитания.
Исследуя феномен русской души, ее становление в процессе смен социокультурных парадигм, И.А. Ильин отмечает, что содержание образования обу-
словлено историческим развитием России, национальным духовным опытом, приобретенным православной верой, национальной культурой. И.А. Ильин полагал, что от правильного понимания образования и воспитания, верного решения задач национального воспитания зависит будущее России, так как формальная образованность вне веры, чести и совести не может создать национальную культуру.
Творческое наследие И.А. Ильина, особенно педагогическая часть его концепции развития России, раскрывая нравственный и духовный аспекты проблемы, помогает адекватно оценить ориентированность общества в современном поиске целей образования и его смыслов.
Таким образом, сопоставление важнейших понятий социальной философии «общественный идеал», «утопия», «традиция» применительно к русской школе философии права, позволяет сделать следующий вывод. Критикуя утопию, П.И. Новгородцев и Б.П. Вышеславцев противопоставляли ей абсолютный общественный идеал. И.А. Ильин предлагал достаточно разработанный идеальный проект, основой которого являлись национальные духовные ценности и традиции.
Список литературы
1. Новиков А.А. О парадоксах идеала // Идеал, утопия и критическая рефлексия. М.: РОССПЭН, 1996. С. 115 - 135.
2. Сетницкий Н.А. О конечном идеале // Горский А.К., Сетницкий Н.А. Соч. М.: Раритет, 1995. С. 287-358.
3. Вышеславцев Б.П. Философская нищета марксизма // Вышеславцев Б.П. Соч. М.: Раритет. С. 15 - 180.
4. Зеньковский В.В. История русской философии. Т. 2. Ч. 2. Л.: ЭГО, 1991. 253 с.
5. Кацапова И.А. Философия права П.И. Новгородцева. М.: ИФРАН, 2005. 188 с.
6. Новгородцев П.И. Об общественном идеале // Новгородцев П.И. Об общественном идеале. М.: Пресса, 1991. С. 13 - 522.
7. Вышеславцев Б.П. Кризис индустриальной культуры // Вышеславцев Б.П. Сочинения. М.: Раритет. С. 181 - 460.
8. Новгородцев П.И. О самобытных элементах русской правовой философии // Новгородцев П.И. Об общественном идеале. М.: Пресса, 1991. С. 583 -584.
9. Исаев И.А. Политико-правовая утопия в России (конец XIX-начало XX вв.). М.: Наука, 1991. 272 с.
10. Ненина И.М. Социальный идеал и утопия в культурно-исторических ситуациях общественного развития: автореф. дис. ... канд. филос. наук. Красноярск, 2004. 19 с.
11. Вышеславцев Б.П. Вечное в русской философии // Вышеславцев Б.П. Этика преображенного Эроса. М.: Республика, 1994. С. 154 - 350.
12. Ильин И.А. Путь духовного обновления // Ильин И.А. Соч. в 2 т. Т.2. М.: Медиум, 1994. 576 с.
Савина Любовь Викторовна, канд. филос. наук, доц., sawinalub@yandex.ru, Россия, Тула, Тульский государственный университет.
AXIOLOGICAL AND PRAXEOLOLOGICAL ASPECTS OF THE SOCIAL IDEAL IN RUSSIAN LEGAL PHILOSOPHY: UTOPIC AND REAL
L.V. Savina
The article is devoted to analysis of the most important concepts of socio-philosophical foresight activities — utopian and social ideal in the Russian school of legal philosophy, evaluating them in terms of scientific character, objectivity and social reality. It expands presentation about basic values in the structure of social ideal, considered traditional Russian values related to the education of future citizens of the fatherland.
Key words: Russian legal philosophy, praxeology, values, utopia, social ideal, education,
tradition.
Savina Lyubov Viktorovna, candidate of philosophical sciences, docent, sawina-lub@yandex.ru, Russia, Tula, Tula State University.
