CC BY
158ГЕОИСТО
Ирада БАГИРОВА
Доктор исторических наук, завотделом истории Кавказа Национальной академии наук Азербайджана (Баку, Азербайджан).
ЗАКАВКАЗСКИЙ СЕЙМ: НЕСОСТОЯВШЕЕСЯ ОБЪЕДИНЕНИЕ ЦЕНТРАЛЬНОГО КАВКАЗА
Резюме
В статье анализируются процесс формирования и деятельность Закавказского Сейма (февраль — апрель 1918 г.), правительства первой Закавказской республики (апрель — май 1918 г.), позиция азербайджанской фракции Сейма по вопросам внешней и внутренней политики. Работа Сейма сопровождалась почти непрерывными переговорами (Трабзонскими, а затем Батумскими) между закавказской делегацией и Турцией, а затем и Германией, представлявших в Первой мировой войне Четверной союз. Азербайджанская
делегация Сейма, вопреки господствующему мнению, не всегда придерживалась единой позиции как во внешнеполитических ориентирах, так и по вопросу о форме государственного устройства Центрального Кавказа. Все эти судьбоносные для того времени проблемы сопровождались многочисленными прениями и столкновениями часто диаметрально противоположных взглядов. В статье рассматриваются причины того, почему в начале XX века не удалось сохранить кавказское единство.
В в е д е н и е
Для мировой истории 17 лет — сравнительно небольшой период, а два года — лишь краткий миг. Но бывают временные отрезки, значимость которых нельзя измерить
арифметически. За эти годы государство проделывает путь, равный векам, претерпевают изменения государственный строй, весь многовековой уклад общественно-политической жизни и человеческое мировоззрение. Именно такими периодами стали для Азербайджана и всего Закавказья два года в начале XX века и последние 17 лет — годы независимости.
Вершина развития каждой нации — обретение собственной государственности. Азербайджану в этом плане есть чем гордиться, ведь первая демократическая республика на Востоке и в мусульманском мире была создана именно здесь. Судьба Азербайджанской Демократической Республики (АДР), просуществовавшей неполных два года (23 месяца), оказалась очень сложной и драматичной, что удивительным образом отразилось и на ее историографии. Если в советской историографии эта республика или вообще не упоминалась, или же изображалась как время власти антинародного буржуазно-помещичьего правительства «наймитов империалистических держав», то после распада СССР период 1918—1920 годов подвергся своеобразной идеализации, приведшей к некоторому искажению исторических фактов и появлению большого числа далеких от науки исследований. Правда, последнее характерно для всего постсоветского пространства и объясняется естественным желанием вышедших из тоталитарной системы народов видеть свое историческое прошлое исключительно в позитивном свете. При этом необходимо отметить, что в последнее время в отечественной и зарубежной историографии появляются серьезные научные исследования, объективно освещающие историю Азербайджанской Демократической Республики.
Решающим фактором, послужившим импульсом к образованию независимых государств в Закавказье, стали падение и последующий распад Российской империи в результате двух революций 1917 года. Но восстановление государственности именно в виде демократической республики уходит корнями в начало XX века — во время социальных потрясений и пробуждения национально-освободительного движения. Несмотря на великодержавную политику царизма, подавлявшего любые проявления национального самосознания, на национальных окраинах, в том числе в Азербайджане, сформировалась блестящая плеяда интеллектуалов, получивших образование в лучших учебных заведениях России и Западной Европы и начавших играть существенную роль в общественно-политической жизни всего Кавказа и Центральной Азии. Среди них были как люди, исповедовавшие либеральные ценности, так и предприниматели и меценаты, оставившие большой след в истории Азербайджана начала XX века: Г. Зардаби, М. Шахтах-тинский, А. Топчибашев, М. Расулзаде, А. Агаев, И. Зиятханов, М. Гаджинский, Г. Таги-ев, Ш. Асадуллаев и др. Многие из них еще в начале века явились основателями политических партий и организаций, в программах которых отразились идеи автономии, а затем и независимости Азербайджана. Можно с уверенностью утверждать, что если бы в азербайджанском обществе не появились люди, озвучивавшие либеральные и демократические идеи, то создание республики, базирующейся на демократических ценностях, было бы невозможно.
Формирование Закавказского Сейма — внешние вызовы
Октябрьский переворот 1917 года привел к большим потрясениям как в самой России, так и на ее национальных окраинах, в частности на Кавказе. Но в Азербайджане, в отличие от Грузии и Армении, за год — с октября 1917 по сентябрь 1918 года — произошла смена трех правительств. Созданные Временным правительством в Азербайджане органы власти в ноябре 1917-го сменились на Бакинский Совет, впоследствии сформи-
ровавший исполнительный орган — Совнарком, больше известный под названием Бакинская Коммуна. Через восемь месяцев коммунары вынуждены были сдать власть состоявшему в основном из меньшевиков и эсеров правительству Центрокаспия. Большевистское правительство, во время мартовских событий 1918 года вместе с дашнаками уничтожившее тысячи азербайджанцев, временно было удалено с политической сцены. Но и правительство Центрокаспия оказалось недолговечным.
В традиционной историографии сложилось мнение, что причинами распада Закавказского Сейма и образовавшейся 22 апреля 1918 года первой Закавказской Федерации явились сложная внутренняя и внешнеполитическая обстановка, различная внешняя ориентация всех трех республик региона. Не отрицая эти важные факторы, хотелось бы осветить неоднозначную ситуацию, сложившуюся в Сейме накануне принятия актов о независимости, и позицию политиков, в частности азербайджанской фракции Сейма, участвовавшей в этом процессе.
Закавказский Сейм сформировался из депутатов (всего их было 133), избранных в ноябре 1917 года во Всероссийское Учредительное собрание, которое должно было приступить к работе в начале 1918 года, но было разогнано большевиками. Азербайджанскую фракцию представляли 44 депутата, 30 из которых входили в партию «Мусават» или, будучи беспартийными, примыкали к ней; остальные представляли партию «Иттихад» (Мусульманство в России), Мусульманский социалистический блок и социал-демократическую партию «Гуммет» (Взаимопомощь)1.
Сейм начал работу 10 (23) февраля 1918 года с формирования правительства во главе с Е. Гегечкори, которое находилось под сильным влиянием ведущих геополитических игроков того времени — стран Антанты и России, с одной стороны, Турции с Германией — с другой.
Захват турецкой армией Карса, Ардагана и Батума в январе 1918 года, после неудачно начавшихся Брест-Литовских переговоров России с Германией, заставил Закавказское правительство пойти на переговоры с Турцией и выдвинуть ряд условий, в том числе освобождение занятых земель. Однако к тому времени (3 марта) Брестский мир был уже подписан и вышеперечисленные области вошли в состав Османской империи. Турки потребовали очистить эти территории от каких бы то ни было военных формирований2. В таких условиях 14 марта 1918 года начались Трабзонские переговоры между Турцией и Заксеймом. Закавказское правительство на них представляли А. Чхенкели (председатель), Г. Абашидзе, М. Гаджинский, И. Гейдаров, Г. Гвазава, Р. Качазнуни, Г. Ласхиш-вили, М. Мехтиев, X. Xасмамедов, А^атисов, А. Шейхульисламов. Председательствовал на конференции глава оттоманской делегации Миралай Рауф-бей3. Одно из главных требований Турции на этих переговорах — объявление Закавказья независимым государством, что в первую очередь предполагало независимость от большевистской России. С самого начала переговоров турецкая делегация обратилась с запросом к Закавказской делегации с намерением установить добрососедские отношения с «Республикой, находящейся в процессе образования в Закавказье. Оттоманская делегация просит закавказскую делегацию сделать ей точные декларации относительно сущности, формы, политической и административной организации означенной республики и спрашивает, выполнила ли последняя условия, которые требуются международным правом для образования государства?»4. Xарактерно, что турецкая сторона априори называет форму управления Закавказья республикой, в то время как сами представите-
1 См.: Адрес-календарь Азербайджанской Республики на 1920 г. Баку, 1920. С. 3.
2 См.: Авалов 3. Независимость Грузии в международной политике. Париж, 1924. С. 31.
3 См.: Документы и материалы по внешней политике Закавказья и Грузии. Тифлис, 1919 (переиздано в 1990 г.), док. № 54. С. 107—108.
4 Там же, док. № 56. С. 116.
ли Закавказского Сейма ее так не называли. На первом же заседании конференции Рауф-бей попросил определиться, кого представляет делегация Закавказья: российскую провинцию или новое независимое государство. Этот вопрос имел важное значение, поскольку Закавказский Сейм считал неправомочной передачу Батума, Карса и Арда-гана Турции по Брест-Литовскому договору, заключенному с Советской Россией. Турки задавали резонные вопросы: «На чем базируются данные территориальные претензии?», «Есть ли у Закавказской делегации полномочия для обсуждения этих проблем, так как их решение входит в компетенцию независимых государств?» Ответ председателя делегации А. Чхенкели звучал весьма уклончиво: «Закавказье де-факто уже представляет собой государство, хотя оно еще не декларировало и не сделало нотификации державам о своей независимости»5.
Мнения депутатов Сейма разделились — единодушия не было и в азербайджанской делегации. Если большинство представителей фракции «Мусават» требовало принять турецкие условия, в ином случае отказываясь от участия в переговорах, то депутаты X. Xасмамедов и Ш. Рустамбеков считали, что Батум должен остаться в составе Закавказья, поскольку является конечной точкой нефтепровода Баку — Батум, жизненно важного для экономической жизни всего края6. Еще до начала конференции прошли переговоры турецкой и азербайджанской делегаций, на которых последняя высказала мнение, что грузинские и армянские политики не хотят прерывать отношений с Россией, а турецкая сторона желала, чтобы для кавказских мусульман были созданы равные с христианскими народами условия. Командующий Кавказским фронтом Вехиб-паша недвусмысленно заявлял, что Турция не может оставаться безразличной к судьбе кавказских мусульман: «Наша цель, чтобы мусульмане Восточного Кавказа имели бы с нами реальную связь»7. Но для этого необходимо наличие между Россией и Турцией сильного Кавказа со своим правительством, способным управлять и защищать себя.
На встрече между Чхенкели и Рауф-беем обговаривался вопрос об условиях, на которых Турция соглашалась признать независимость Закавказья. Турецкая сторона заявила, что она заинтересована в независимости Закавказья при взаимном признании границ 1918 года и невмешательстве во внутренние дела Турции. Имелось в виду, что Брест-Ли-товское соглашение признается полностью и с повестки дня снимается вопрос о так называемой «турецкой Армении»8, то есть о претензиях армян на турецкие вилайеты Восточной Анатолии, которые поддерживались и грузинскими делегатами.
Члены Закавказской делегации выехали на консультации в Тифлис, где в те дни произошла смена кабинета. Правительство вновь возглавил Е. Гегечкори, а А. Чхеидзе утвердили министром иностранных дел (до этого он занимал пост министра внутренних дел). В новом правительстве, состоявшем из 16 человек, было по 5 членов от азербайджанской, грузинской и армянской фракций и один русский представитель. 29 марта члены Закавказской делегации вновь прибыли в Трабзон, но их позиции не изменились. Турецкая сторона была непреклонна в своих требованиях, изложенных в ноте от 21 марта, согласно которой Закавказская делегация должна была провозгласить государственную независимость и отказаться от каких-либо претензий на три упоминаемые в Брест-Литов-ском соглашении области9. В случае несогласия Турция грозила продолжить военные действия. Для ответа делегации Закавказского сейма отводилось 48 часов. Переговоры зашли в тупик. Несмотря на то что А. Чхенкели согласился на предложения турецкой сто-
5 Там же, док. № 57. С. 117.
6 См.: ГААР (Государственный архив Азербайджанской Республики), ф. 970, оп. 1, д. 7, л. 4.
7 Документы и материалы по внешней политике Закавказья и Грузии, док. № 98. С. 199.
8 Там же, док. № 55. С. 113—116.
9 См.: Там же, док. № 58. С. 118—119.
роны, Заксейм на своем совещании от 31 марта 1918 года, не уведомив об этом официальную делегацию в Трабзоне, под давлением армянских и грузинских депутатов принял решение о прекращении переговоров, то есть о фактическом объявлении войны Турции10. Против выступила только фракция Азербайджана. Но и здесь мнения разошлись. В частности, один из руководителей «Мусавата» Ш. Рустамбеков выступил за продолжение военных действий, мотивируя это необходимостью сохранить черноморские порты для всего Закавказья, и выразил уверенность, что «мусаватисты, всецело поддерживая Закавказское правительство, будут голосовать за войну и поддерживать ее по мере своих сил»11. Представители партии «Гуммет» также заявили, что поддержат грузин-меньшевиков и в этом вопросе. Xотя вскоре все они изменили свое мнение, оно уже ничего не решало, военные действия возобновились и продолжались в течение двух недель. Как и следовало ожидать, они не принесли успеха Закавказскому сейму: Турция окончательно заняла все три спорные области, и Закавказская делегация уже в мае была вынуждена продолжить переговоры в Батуме.
Азербайджанская фракция Сейма — общие приоритеты и разногласия
На наш взгляд, представляют интерес заседания азербайджанской фракции Сейма в двухнедельный период войны с Турцией, а также неоднозначные позиции членов его четырех азербайджанских партий: «Мусават», «Иттихад», Мусульманского социалистического блока и «Гуммет». В президиум объединенных заседаний фракции вошли М. Ра-сулзаде (председатель), М. Джафаров и Н. Усуббеков (заместители), представлявшие «Мусават» и демократическую группу беспартийных.
В связи с началом войны был объявлен двухнедельный перерыв в работе Сейма и избрана военная коллегия, состоящая из трех человек с чрезвычайными полномочиями (премьер и военный министр — Е. Гегечкори, министр внутренних дел — Н. Рамишвили, финансов — X. Карчикян). Исходя из этого, необходимо было выяснить тактику поведения азербайджанской фракции Сейма в указанный период времени.
Часть членов фракции, учитывая, что объявлением войны Турции Закавказское правительство полностью игнорировало интересы мусульман, предлагает азербайджанским депутатам выйти из состава Сейма и совместно с представителями Дагестана, Чечни и Ингушетии обдумать свою дальнейшую судьбу12. Однако М. Джафаров (беспартийный) вносит предложение снять этот вопрос до приезда членов мирной делегации мусульман из Трабзона. По его мнению, мусульмане не могут мириться с фактом передачи всей полноты власти в руки военной коллегии из трех членов при существующей натянутости в национальных отношениях. X. Мелик-Асланов (Социалистический блок) высказывается за передачу всей полноты власти (в случае перерыва работы Сейма) правительству, которое может часть этих прав уступить вновь избранной военной коллегии13. Дж. Гаджинский («Мусават») полагает, что необходимо предварительно очертить круг полномочий военной коллегии и только после этого обозначить отношение к ней мусульман. Г. Агаев («Мусават») заявляет, что если вся полнота власти Сейма будет передана военной колле-
10 См.: Документы и материалы по внешней политике Закавказья и Грузии, док. № 83. С. 183—184.
11 ГАППОД АР, ф. 276, оп. 3, д. 116, л. 7.
12 См.: Протоколы заседания мусульманских фракций Закавказского Сейма и Азербайджанского национального совета. Баку, 2006. С. 79.
13 См.: Там же.
гии, то мусульманское население окажется в самом критическом положении. Поэтому необходимо, во-первых, заранее выяснить функции этой коллегии; во-вторых, чтобы Сейм параллельно продолжил бы свою работу. В конечном счете было сформулировано следующее решение: «1) всемерно возражать против перерыва заседаний Сейма; 2) в случае, если Сейм все же будет распущен, то его права должны быть переданы правительству, и необходимо точно указать, какие правомочия предоставляются военной коллегии, и чтобы эта последняя была ответственна перед правительством; 3) в случае, если все же коллегии будут даны чрезвычайные полномочия и она будет отвечать перед Сеймом по возобновлении его занятий, то министры-мусульмане должны уйти из состава правительства»14.
Следует отметить, что сразу после объявления войны Турции социал-демократическая фракция Сейма (в основном грузинские меньшевики) обратилась к большевистскому правительству России с просьбой оказать помощь в борьбе с «войсками турецкого султана»15. К обращению, хотя и неофициально, присоединилась и азербайджанская фракция «Гуммет». Другие азербайджанские депутаты потребовали от нее объяснений. Н. Усуббеков и Г. Агаев («Мусават») обратили внимание гумметистов на то, что грузины-меньшевики проводят свою национальную политику во имя спасения своей нации, или скорее своей партии, навлекая этим на нас опасность большевистскую, казацкую и армянскую, а «вы идете в их хвосте»16. Член «Гуммет» С. Агамалы-оглы оправдывает свои действия тем, что «в отношении к большевикам назревает раскол среди меньшевиков, и мы ждем успеха той части демократии, которая пойдет за Чхенкели». Позицию другой части партии озвучил Дж. Ахундов, заявивший: «Если придут с севера большевики, то мы против них, и в таком случае за турецкую ориентацию. Но если с севера придет истинная демократия, то мы с ними против турок»17. То есть у гуммети-стов, как и у грузинских меньшевиков, еще оставалась надежда на победу демократии в России. На это отреагировал М. Расулзаде («Мусават»), отметивший, что его партия будет бороться с оружием в руках с какой бы то ни было возвращающейся назад в Закавказье Россией. Возникает спор между гумметистом Н. Джамалбековым, утверждающим, что Азербайджан не располагает силами для борьбы с большевистской Россией, и М. Расулзаде, не скрывающим, что Азербайджан может надеяться на помощь Турции. Н. Джамалбеков парирует, что не ждет от турецкой армии «свободы для нашего народа»18.
Изложенные факты свидетельствуют, что вопреки общепринятому мнению об однозначной протурецкой направленности внешней политики азербайджанской фракции Зак-сейма, все было далеко не так. Разногласия проявились и позже, во время объявления независимости Азербайджана, уже в рядах мусаватистской партии, о чем речь пойдет ниже.
Азербайджанские депутаты Сейма стремились активно участвовать во всех событиях, происходивших в регионе: отреагировали на разгоравшуюся войну в Баку, высказали свою позицию по поводу нарастающей анархии в регионе, пытаясь при этом содействовать организации мусульманского военного корпуса. Не имея в руках действенного правительственного аппарата и военной силы, они могли прибегнуть к единственному средству — формированию делегаций для разбирательства конкретных событий и принятия соответствующих мер. Для агитации и поддержания порядка такие делегации отправлялись в г. Загаталы, Ахалкалакский, Ахалцихский и Борчалинский уезды, Гян-
14 Там же. С. 80.
15 Документы и материалы по внешней политике Закавказья и Грузии, док. № 86. С. 187.
16 Протоколы заседания мусульманских фракций. С. 82.
17 Там же. С. 84.
18 Там же. С. 85.
джу, Иреван. На состоявшемся 22 мая совместном заседании азербайджанской фракции был заслушан доклад приехавшего с Кюрдамирского фронта д-ра М. Векилова о тяжелом положении десятков тысяч беженцев, на нужды которых постановили выделить 50 тыс. рублей19.
Единой точки зрения придерживались члены азербайджанской фракции в отношении большевистского правительства, господствовавшего в тот период в Баку. В те дни здесь произошли кровавые события: с 29 марта по 1 апреля 1918 года большевистско-дашнакские войска уничтожили свыше 12 тыс. мирных жителей Баку и Бакинской губернии. Несмотря на неоднократные призывы азербайджанской фракции к Закавказскому сейму немедленно помочь своим соотечественникам в борьбе с большевистским правительством, помощь по существу так и не оказали. Отряды кн. Магалова, направившиеся по поручению Сейма в Баку, дошли лишь до ст. Гаджикабул, а затем, удостоверившись в поражении отрядов горцев под командованием Н. Г оцинского, вступивших в бой с войсками Бакинского совета, отступили к Кюрдамиру20. Направленный в Баку для переговоров с Бакинским советом заместитель председателя Закавказского Сейма С. Тигра-нян по возвращении в Тифлис потребовал прекращения военных действий против большевиков и ликвидации беспорядков мирным путем21. Это переполнило чашу терпения азербайджанской делегации, которая 7 (20) апреля в категорической форме потребовала принять турецкий ультиматум, пригрозив в противном случае выйти из состава правительства22.
Первая Закавказская республика — попытка создать единое правительство
22 апреля 1918 года Закавказский Сейм принял резолюцию о провозглашении независимой Закавказской Демократической Федеративной Республики. По воспоминаниям очевидцев, после бурной борьбы лидера партии «Мусават» М. Расулзаде с представителями левых эсеров и кадетов, почти при молчаливом согласии партии «Дашнакцутюн» и горячей поддержке всех других партий, Закавказье было провозглашено независимой, демократической и федеративной республикой. При голосовании среди воздержавшихся был Н. Жордания, а ярыми противниками независимости выступили кадет Семенов и левый эсер Туманов23. Правительство Гегечкори подало в отставку, а новое возглавил Чхенкели, незамедлительно уведомивший о произошедшем Турцию24. В состав правительства вошли пять представителей Азербайджана: Ф. Xой-ский (министр юстиции), X. Мелик-Асланов (министр путей сообщения), Н. Усуб-беков (министр просвещения), М. Гаджинский (министр торговли и промышленности), И. Гейдаров (министр государственного контроля). В своей речи премьер-министр А. Чхенкели особо подчеркнул, что «Баку еще не является частью независимого Закавказья»25.
19 См.: Протоколы заседания мусульманских фракций. С. 109—110.
20 См.: Азербайджанская Демократическая Республика (1918—1920). Баку, 1998. С. 63—64.
21 См.: ГААР, ф. 894, оп. 10, д. 144, л. 9.
22 См.: Протоколы заседания мусульманских фракций. С. 91.
23 См.: Векилов Р.А. История возникновения Азербайджанской Республики. Баку: Элм, 1998. С. 15.
24 См.: Документы и материалы по внешней политике Закавказья и Грузии, док. № 99. С. 221.
25 Там же, док. № 108. С. 229—233.
В тот же день Сейм предложил сформированному правительству продолжить мирные переговоры и принять меры к скорейшему заключению мира с Турцией26.
26 апреля А. Чхенкели обнародовал Декларацию о независимости и суверенитете Закавказья, в которую был включен и пункт о подготовке Конституции независимой Закавказской Федерации. Заявлялось о дружественных отношениях, которые будут строить государства региона со всеми странами мира, особенно с приграничными, подчеркивались равноправие всех народов, справедливое территориальное деление, ликвидация состояния войны и организация объединенной обороны Закавказья27. Особо был обозначен пункт о подготовке Конституции независимой Федеративной Закавказской Республики, а также была создана специальная конституционная комиссия из 24 представителей всех трех Национальных советов.
Тут возник вопрос: «Объявлять Закавказье федеративным, или конфедеративным государством?» Грузинские социал-демократы выступили сторонниками федерации, мотивируя это тем, что грузины являются маленькой нацией, экономически зависимой от нефти Азербайджана. Грузинские социал-федералисты, в свою очередь, предложили модель государства, при котором в сферу его деятельности будут входить только внешняя политика, вооруженные силы, таможня и финансы, остальные функции реализуют местные правительства трех республик28. И лишь национал-демократы потребовали немедленного объявления полной независимости Грузии, в качестве аргумента выдвигая то, что в настоящее время создание общего государства невозможно, поскольку у всех трех народов различные внешнеполитические приоритеты, а грузины при сложившемся положении будут и дальше терять свои позиции и земли29. Проблемы политического устройства региона обсуждались и на совместном заседании всех мусульманских фракций Сейма. Отдельно рассматривалась форма будущего устройства: федерация или конфедерация. Вопреки мнению грузинской фракции было принято решение всемерно поддерживать идею конфедерации Грузии, Армении и Азербайджана вместе с Северным Кавказом, причем предлагалось, чтобы Азербайджан и Северный Кавказ находились между собой в федеративных отношениях30.
Однако, невзирая на жаркие дискуссии, Конституция первой Закавказской Федерации так и не была принята в силу неразрешимых противоречий между тремя фракциями Сейма и неспособности прийти к единому мнению по основополагающим вопросам.
Провозглашение независимости — конец единства Кавказа или необходимое обретение свободы?
11 мая 1918 года в Батуме возобновились переговоры между Турцией и делегацией Заксейма. Последняя, исходя из сложившихся обстоятельств, признала протекторат Турции над Карской, Батумской и Ардаганской областями. В дополнение к этому Тур-
26 См.: Там же.
27 См.: Енукидзе Д.Е. Крах империалистической интервенции в Закавказье. Тбилиси, 1954. С. 45.
28 См.: Мацаберидзе М. Разработка конституции Закавказского Сейма и Национальный совет Грузии. В кн.: Труды Тбилисского государственного университета им. И. Джавахишвили. Тбилиси, 2008. С. 5 (на груз. яз.).
29 См.: Там же. С. 7.
30 См.: Протоколы заседания мусульманских фракций. С. 100—101.
ция потребовала еще несколько уездов бывшей Тифлисской и Иреванской губерний31. В качестве наблюдателей в Батуме присутствовала германская военная миссия во главе с генералом О. фон Лоссовым, начавшая, в свою очередь, сепаратные переговоры с грузинской стороной. Фон Лоссов предложил Национальному совету Грузии военную помощь, которую последний с воодушевлением принял как защиту от турецкого вторжения.
Создавшееся положение обсудила на своем очередном заседании азербайджанская фракция Сейма. Так, X. Xасмамедов заявил, что Национальный совет Грузии уже предпринимает шаги к выходу из Сейма и объявлению независимости. «Следует и нам работать в этом направлении. Во-первых, следует информировать население, главным образом центры и в особенности Елисаветполь, дабы для населения был бы ясен всякий наш политический шаг. А сами здесь должны подготовить все формальные условия, чтобы иметь возможность в нужный момент говорить от имени независимого самостоятельного Азербайджана»32.
25 мая глава грузинской делегации А. Чхенкели отправляет телеграмму Национальному совету с требованием срочно объявить независимость, иначе Грузии придется признать условия Брест-Литовского договора по отторжению своих земель33. В тот же день на заседание азербайджанской фракции под председательством Ф. Xойского прибыли грузинские депутаты А. Церетели и Г. Гегечкори с заявлением о распаде Закавказской Федерации и объявлении независимости Грузии34. После этого азербайджанская фракция Сейма приняла резолюцию, в которой говорилось: если «Грузия объявит свою независимость, то с нашей стороны должно последовать объявление независимости Азербайджа-на»35. Отвечая на выпады грузин в адрес азербайджанцев, якобы виновных в распаде Закавказской федерации, Ш. Рустамбеков признал эти доводы малоубедительными. Он также заявил, что «если грузины считают совместную работу народов Закавказья невозможной и стремятся к обособленному политическому существованию, мы полагаем, что при таких условиях отпадает основание к дальнейшему существованию Сейма»36. Действительно, и на Трабзонских, и на Батумских переговорах азербайджанская делегация приложила максимум усилий, чтобы Батум не вышел из состава Закавказья. Как изложил на заседании фракции участник переговоров М. Гаджинский, они пытались доказать туркам, что если не будет уступлен Батум, то может разгореться война между Закавказьем и Турцией и межнациональная — внутри Закавказья. В этом случае азербайджанское население будет окружено со всех сторон врагами: большевики, грузины, об армянах и говорить нечего. Однако, по словам Гаджинского, «соображения и доводы, руководящие оттоманской делегацией, оказались, видимо, сильнее наших, и они категорически решили занять Батум»37.
26 мая на заседании Грузинского национального совета его председатель Н. Жорда-ния зачитал «Акт о независимости Грузии», поддержанный всеми грузинскими депутатами. Но в территориальном вопросе Германия не смогла помочь Г рузии, так как по условиям Брест-Литовского договора Батум, Карская область, Ахалкалаки, Ахалцыхская область и Сурмалинский уезд бывшей Иреванской губернии перешли во владения Турции. Такое положение продолжалось вплоть до поражения Турции в Первой мировой войне.
31 См.: Авалов 3. Указ. соч. С. 41—42.
32 ГААР, ф. 970, оп. 1, д. 1, лл. 39—40.
33 См.: Авалов 3. Указ. соч. С. 59.
34 См.: Газ. «Азербайджан», 28 мая 1919.
35 Азербайджанская Демократическая Республика (1918—1920). С. 66.
36 ГАППОД АР, ф. 276, оп. 3, д. 117, л. 19.
37 См.: Протоколы заседания мусульманских фракций. С. 94.
Что касается армянской делегации, то она была единственной, которая в полном составе не поддержала идею независимости, поскольку в этом случае стремление армян создать на территории Турции армянские области терпело полное фиаско.
27 мая распространилась сенсационная новость, что на переговорах с главой армянской делегации К. Xатисовым и лидером «Дашнакцутюн» О. Качазнуни командующие турецкой армией Xалил бей и Вехиб-паша заявили о готовности признать независимое армянское государство на Кавказе. Следует отметить, что этот вопрос обсуждался также в разговоре М. Гаджинского с Энвер-пашой, и последний ответил, что Турция не против создания самостоятельного армянского государства, если армянский народ прекратит свою интригу против турок в интересах англо-русской политики38.
Лидер Армянской народной партии М. Пападжанов призвал армян принять ультиматум турок, а вопрос о турецких провинциях оставить до решения общеевропейского конгресса39. Таким образом, 28 мая в 22:30 Армянский национальный совет большинством голосов принял Акт о независимости. Тем не менее дискуссии продолжались до 4 июня, когда между Арменией, Грузией и Азербайджаном, с одной стороны, и Турцией — с другой, был подписан договор «О мире и дружбе»40.
Напряженные дискуссии накануне объявления независимости шли и в азербайджанской делегации — здесь тоже не было единства, и (как и у грузин) мнения разделились по трем направлениям. Социалисты выступали за кавказское единство, которое позволило бы не только покончить с анархией в Баку, но и повысить авторитет азербайджанского представительства41. Не было единства и в партии «Мусават», значительная часть членов которой выступала за полную независимость, другие (во главе с М. Гаджинским), учитывая международную обстановку, считали целесообразным объединение с Турцией. Сложившееся за многие годы в советской историографии мнение, что такой позиции придерживалась вся азербайджанская делегация и именно это привело к распаду первой Закавказской Федерации, полностью опровергается фактами.
Вернувшийся 27 мая из Батума Н. Усуббеков сообщил, что Турция настаивает на независимости Закавказья и категорически против присоединения Азербайджана к Турции, так как в таком случае болгары потребуют от нее в качестве вознаграждения присоединения Адрианополя42. После этого члены азербайджанской делегации сошлись во мнении о безальтернативности провозглашения независимости. Учитывая серьезность сложившейся ситуации, продолжающуюся в регионе анархию и неразрешенные межнациональные конфликты, азербайджанская фракция Сейма пришла к заключению, что для разрешения всех этих проблем необходимо наличие государственного органа, которым, по общему мнению, должен был стать Временный азербайджанский национальный совет, где были бы пропорционально представлены все партийные фракции43. О необходимости немедленного объявления независимости Азербайджана заявили как мусаватисты (Н. Усуббеков, X. Xасмамедов), так и представители социалистического блока (А. Шейхульисламов).
После продолжительных обсуждений 28 мая 24 голосами «за» и при двух воздержавшихся был принят Акт о независимости, во втором пункте которого говорилось: «Управление независимого государства Азербайджан определяется в виде народной республики»44.
38 См.: Там же. С. 97.
39 См.: Шамбаров В.Е. За Веру, Царя и Отечество. М., 2003. С. 456.
40 См.: Документы и материалы по внешней политике Закавказья и Грузии, док. № 172. С. 343—363; док. № 180. С. 366.
41 См.: La revue le «Azerbaidjan», Paris, No. 2. P. 32.
42 См.: Там же. С. 33.
43 См.: Адрес-календарь Азербайджанской Республики на 1920 год. Баку. 1920. С. 13.
44 Азербайджанская Демократическая Республика. Документы и материалы. Баку, 1998. С. 12 (на азерб. яз).
Демократия в первую очередь равенство всех перед законом, независимо от национальности и социального статуса. О том же говорится в «Акте о независимости», фактически выполнявшем функцию Конституционного закона: «Азербайджанская Демократическая Республика обеспечивает политические и гражданские права всем гражданам, проживающим на ее территории, независимо от национальной, религиозной, расовой, классовой и половой принадлежности»45.
Первый Кабинет министров поручили сформировать Ф. Xойскому. Ведущий заседание Г. Агаев поздравил всех собравшихся с этим знаменательным событием и объявил: «Сегодня вечером, в 10 минут восьмого со стороны Азербайджанского национального совета провозглашается независимость Азербайджана»46. По воспоминаниям участников, это событие вызвало особое волнение и радость у всех собравшихся как в самом здании, так и на улицах. Все плакали и поздравляли друг друга, восклицая: «Да здравствует независимый Азербайджан!».
За короткое время своего существования Азербайджанская Демократическая Республика сумела доказать всему миру, что азербайджанский народ достоин жить свободно. АДР де-факто признали большинство ведущих держав мира.
3 а к л ю ч е н и е
Таким образом, объявление независимости трех республик Кавказа, 90-летие которого было отмечено в 2008 году, происходило в сложной, драматической ситуации, сложившейся после Первой мировой войны, и было воспринято отнюдь не однозначно всеми участниками процесса. Закавказскому Сейму, а затем и первой Закавказской Федерации, просуществовавшим в общей сложности четыре месяца, так и не удалось стать общим для всего Центрального Кавказа правительством, выражавшим интересы всех населяющих регион народов. Даже обретение независимости было по-разному воспринято тремя его титульными нациями. Закавказское правительство изначально строилось по партийному, а не национальному принципу, и его распад был обусловлен именно столкновением национальных интересов народов, представленных в нем. Если для грузинской и азербайджанской сторон это было знаменательным событием, впервые выводящим их страны на международную арену как самостоятельные субъекты международного права, то армянская сторона (по крайней мере, на начальном этапе) в своем большинстве восприняла этот шаг как акт принуждения.
45 Азербайджанская Демократическая Республика. Документы и материалы. С. 12.
46 Там же. С. 14.
