CC BY
111
Академический бандитизм: авторский взгляд
Ядранский Д. Н.1
Статья основана на анализе отдельных тезисов Ф. Фукуямы, изложенных им в известной книге «Конец истории и последний человек». Развитие идеи связано с концепцией «научных банд» Т. Шеффа. Обобщение указанных трудов позволяет сделать вывод, что продвижение некоторой неоднозначной в научном плане гипотезы может осуществляться для целей определенных субъектов представителями научных кланов («научных банд»). На этом основании формулируется проблема манипуляции научным сообществом как средой генерации и дальнейшего распространения мировоззренческих концепций. Рассматривается процесс научной верификации подобных манипуляций. В ходе анализа текста Ф. Фукуямы проводится сопоставление его выводов с теоретическими размышлениями ряда других ученых. Обозначено, что главной задачей научного произведения является не только научный анализ фактов социальной реальности, но и легитимация в научной среде концепции либеральной демократии. Основной результат статьи - демонстрация возможных ненаучных целей произведения Ф. Фукуямы, а также нарушений не только принципов философского теоретизирования, но и логики интерпретации социальных фактов. Отмечается опасность некритичного восприятия научных текстов, особенно в условиях существования научных кланов («банд» в терминологии Т. Шеффа).
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Либеральная демократия, либерализм, наука, манипуляция, банды, ценности, стабильность.
В современной социальной науке сформировалось достаточно устойчивое представление относительно ее аполитичности. Однако повторное прочтение отдельных источников наводит на определенные размышления и заставляет по-новому посмотреть на работы известных авторов, которые популярны по сей день. Основанием для этого служат социальные процессы, происходящие в обществе.
При этом автор полностью отдает себе отчет в том, что, когда малоизвестный ученый предпринимает попытку критики авторов с мировым именем, в большинстве случаев вспоминается известная басня А. Крылова «Слон и моська». Однако, мы возьмем на себя такую смелость. В данной статье речь пойдет о прикладном применении неоднозначного труда Томаса Дж. Шеффа «Академические банды» [ 1 ] к интерпретации известного труда американского философа Френсиса Фукуямы «Конец истории и последний человек» [ 2 ].
Начиная анализ, целесообразно сформулировать главную гипотезу данной работы: произведение «Конец истории...» — искусственно созданная на уровне теоретического постулирования концепция общественного мироустройства. Данная концепция
обосновывает либерализм как единственную систему, способную обеспечить существование доминирующего положения государства (империи) бесконечно длительный промежуток времени. Соответственно, целью статьи является осмысление информационного влияния отдельных теоретических концепций на научное мировоззрение в рамках социальной науки, а также связи теоретических постулатов с социальной реальностью.
Сегодня в качестве способов влияния на научное информационное пространство используются гранты, научные доклады авторитетных ученых, а также информационное продвижение определенных научных концепций через СМИ (последнее, впрочем, существует на протяжении значительно большего времени). Однако в начале 90-х годов прошлого века наиболее технологичным и легкодоступным был метод «книжной» манипуляции, подкрепленной авторитетом автора при помощи технологий управления общественным мнением [ з, 4 ].
Говоря об академическом бандитизме, следует уточнить определение, данное Т. Шеффом в «попытке описания законов академической среды, неписаных договоренностей, существующих в бандо-
1Уральский государственный экономический университет, г. Екатеринбург, Российская Федерация. Почта для связи с автором: jadransky@yandex.ua
образных группировках профессуры, которые функционируют с целью удовлетворения потребностей последней» [1]. По его мнению, «большинство ученых так или иначе принадлежат к одной из групп под названием «научная школа» или специальность. «... В дополнение к членству в специальностях ученые также являются членами таких супербанд, или кланов, как "дисциплины"»[1]. Другими словами, научная «банда», по Т. Шеффу,— группа ученых, объединенных одним направлением (течением) в науке с целью максимизации получения ресурсов как для личного обогащения, так и для развития данного научного направления. Именно академические «банды», по мнению Т. Шеффа, — основа закрепления и продвижения определенных научных открытий и гипотез. При этом, чем выше возможности «банды» в плане продвижения своей идеи, тем достовернее кажется данная гипотеза (как научному сообществу, так и широкой общественности).
В таком случае, идеальным вариантом развития гуманитарного знания с точки зрения манипулятив-ных возможностей является сращение академических «банд» с политическими элитами (в том числе через систему грантов). В данном случае под политическими элитами подразумеваются политические либо экономические (олигархические) кланы, имеющие социальное влияние или стремящиеся к нему. Ослабление собственно научной составляющей и увеличение политической в ряде исследований в области социального знания позволяют говорить о появлении в трудах подобного рода манипулятивных элементов. Мы же хотим обозначить существование в науке такого явления, как околоакадемические «банды». Другими словами — объединения ученых, преследующих наряду с собственно научными еще и политические цели, а также использующих науку в качестве средства манипулятивного влияния на общество. При этом указанные политические цели вторичны и представляют собой отражение экономических интересов ученых. В отечественной литературе встречается идея о том, что наука может рассматриваться в двух плоскостях: «наука и власть» и «наука как власть»[5]. Полностью соглашаясь с данным тезисом, считаем, что руководители «банд» участвуют в процессе взаимодействия первого типа. После этого начинается реализации второй плоскости взаимодействия («наука как власть»).
В случае с произведением Ф. Фукуямы в качестве представителя политической элиты, которая стала финансовой основой зарождающейся «банды», выступила американская некоммерческая организация RAND. Следует отметить, что на сегодняшний день в сфере грантовой поддержки гуманитарных наук достаточно много некоммерческих организаций, которые, по сути, выступают в качестве рекру-
теров будущих академических «банд». Создание указанных научных кругов в данном случае происходит через присоединение к определенной субъективной (желательной для субъекта финансирования гранта) социальной парадигме, в рамках которой осуществляется социальная практика или манипуляция. Следовательно, в ходе присоединения к гипотезе, выдвинутой основателем «банды», определенного круга ученых происходит не только легитимация самой гипотезы, но и рекрутизация членов «банды», которая в данном случае рассматривается как группа лиц, продвигающая определенную научную концепцию (возможно, и имея в виду манипуляцию) в более широкие научные сферы. Первопричиной этого, по нашему мнению, является желание в обмен на поддержку идеи получить доступ к финансовым ресурсам, грантам, признание.
Формы закрепления в научных кругах подобного рода могут быть различными, однако в первую очередь это доступ к грантовому финансированию наиболее успешных в плане дальнейшей рекрутации новообращенных членов «банд». Описанная технология в значительной мере позволяет влиять на представления о социальной парадигме развития мира, изменяя научную рефлексию и задавая ей определенные исходные параметры. В ряде случаев такая технология направляет научные теоретизирования в сторону, желательную для агента манипуляции.
Анализируя описанный выше процесс, мы использовали труд «Конец истории или последний человек» Френсиса Фукуямы. И на примере данного труда раскрыли базовую часть общей логической схемы научного влияния — формирование околонаучной гипотезы. Речь, в данном случае, не идет о системном анализе самого произведения. Основной акцент делается на выявлении концептов, имеющих в большей степени научное, а не политическое содержание. Однако популярность автора и произведения привели к тому, что данный труд считается многими учеными-гуманитариями современности своеобразной аксиомой. Именно аксиоматичный стиль «научного» изложения Ф. Фукуямы задает общий формат книги, а ссылками на труды теоретиков законов диалектики (в первую очередь, Г. Гегеля) подменяется отсутствие диалектического подхода у самого автора.
Таким образом, этап зарождения околонаучной «банды» начинается с определения источника финансирования. В случае с означенным произведением данный источник указан открыто Ф. Фукуямой во вступлении, где автор выражает благодарность отдельным лицам. Он благодарит, в частности, Джеймса А. Томсона, который с 1989 года является президентом RAND — американского стратегического исследовательского центра — некоммерческой организации^] . Заявленные цели данной организации —
продвижение и содействие научной, образовательной и благотворительной деятельности в интересах общественного благополучия и национальной безопасности США [7]. Обратимся вновь к трудам Томаса Дж. Шеффа: «Подобно тому, как уличные банды зарабатывают на жизнь при помощи воровства, ученые получают доходы от карьеры, которая в значительной степени зависит от того, являются ли они преданными членами банд и кланов (как показывает практика — не всегда собственно научных. — Д.Я.). Разумеется, успех в научной карьере невозможен без упорной работы, однако демонстрация своей принадлежности к банде и клану может естественным образом дополнить или даже заменить в этом отношении талант и ум»[1]. Не развивая последний тезис, считаем необходимым отметить, что идеи конца истории достаточно широко проникли в отечественную научную среду и предлагаются даже в философских энциклопедических словарях [8]. Так, отмечается, что «в настоящее время на историческом горизонте не видно никакой жизнеспособной коллективистической идеи. Традиционный марксизм-ленинизм умирает как идеология, способная мобилизовать массы. Возможности религии и национализма в качестве основы для создания новых, достаточно мощных коллективистических обществ, оказывающих влияние на ход мировой истории, весьма ограничены» [8, с. 159]. Следует сказать, что, читая обсуждаемую книгу впервые, автор также в общем был согласен с предлагаемой Ф. Фукуямой концепцией. Однако события последних лет заставили переосмыслить концепт «со-зидательности либерализма».
Проблемы универсальности в трудах Фукуямы критиковались практически одновременно с их появлением. В частности, один из ключевых оппонентов Фукуямы Сэмюэл Хантингтон определял важность противоречий между цивилизациями (диалектический закон единства и борьбы противоположностей.— Д.Я.)[9]. В этом смысле автору достаточно дискуссионными видятся выводы Ф. Фукуямы, полученные в процессе интерпретации трудов Гегеля и Маркса: «.более не будет прогресса в развитии принципов и институтов общественного устройства, поскольку все главные вопросы будут решены» [2, с. 4]. Следует сказать, что в произведении Ф. Фукуямы нами не найдено авторского определения «общественного устройства» как научной категории (впрочем, как и ряда других определений, которые могли бы конкретизировать понимание автора). Как показывает динамика современных социальных конфликтов (в том числе и вполне демократических), противоречий на сегодняшний день современная цивилизация избежать не в состоянии. Следовательно, преждевременно говорить о победе либеральной идеи даже через 25 лет после констатации этого факта Ф. Фукуямой.
Принципиальным, на сегодняшний день, фактором является колониальный характер продвижения современной демократии, на что Ф. Фукуяма не указывает. На возможность такого сценария достаточно четко намекает С. Хантингтон[9]. Исследователь отмечает, что в качестве «универсальной религии» выступает глобальная экономика, законы и правила которой уже, по нашему мнению, не носят либерального характера (поскольку принципиально прагматичны). Как отмечает С. Хантингтон, «Запад пытается интегрировать не-западные страны в глобальную экономическую систему, в которой он доминирует» [9]. При этом в отдельные «трудноколонизируемые» государства демократия (либерализм, «универсальная религия») приносится путем модернизированных «крестовых походов», о чем свидетельствует опыт последних конфликтов в странах Ближнего Востока, а до этого на юге американского континента. Отметим, что мы не поддерживаем С. Хантингтона в его интерпретации цивилизационного разлома как основанного на межконфессиональных отличиях. По нашему мнению, в основе конфликта лежит эт-нонациональная культурная модель развития (ценности, тип потребления, схема интерпретации смыслов и пр.). Для каждого определенного этноса данная модель характеризует особенности его экономических практик, а значит, готовность принимать «универсальную религию» либерализма. Следуя логике транснациональных корпораций, необходимо продвигать консьюмеризм, чем стимулировать потребление и, соответственно, экономический рост. При этом «интегрированные» в либерализм страны, как правило, относятся к слаборазвитым (либо становятся такими в процессе либерализации), в силу чего в условиях мирового разделения труда выполняют роль сырьевых доноров. Однако при этом все относительно легитимно, поскольку происходит в соответствии с последними веяниями гуманитарной науки.
Вероятными причинами указанной ситуации может быть логика, описанная Хантингтоном: «Запад пытается и будет продолжать пытаться сохранить свое высокое положение и защищать свои интересы, называя их интересом "мирового сообщества"» [9]. Г. Гегель эгоистическими интересами называл интересы отдельных лиц. И в этом смысле здесь как нельзя больше подходит тезис о динамике свободы Н. Бердяева: «Существует судьба свободы в мире, экзистенциальная диалектика свободы в мире. Свобода может переходить в свою противоположность»^, с. 91].
Говоря о базисе развития либерального общества, Ф. Фукуяма в качестве его основы наряду с экономическим достатком рассматривает категорию признания. Отмечая, что признание также является производной от имущественного состояния, что «проблемы неравенства в контексте либерализма в опре-
деленной степени неразрешимы»[2]. В данном тезисе четко прослеживается главный постулат общества потребления: демонстративность потребления как форма демонстрации статуса.
В качестве еще одного фактора поддержания стабильности либерального общества Ф. Фукуяма рассматривает соотношение свободы и равенства (несколько трансформируя видение Г. Гегеля о соотношении свободы и необходимости [11, с. 23]). При этом он подчеркивает: «В каждом обществе свобода и равенство уравновешиваются по-своему»[2]. Однако исследователь обходит вниманием причины указанного своеобразия, а также тот факт, что категории «свобода» и «равенство» являются глубоко внутренними, духовными (о чем говорит Г. Гегель, рассматривая свободу как результат самосознания [11, с. 17, 19]). По нашему мнению, ответом здесь может служить высказывание Н. Бердяева: «Без существования внутреннего духовного ядра и творческих процессов, в нем происходящих, никакой новый социальный строй не приведет к новому человеку. Материализм признает лишь внешнее и отрицает внутреннее. Материалисты не понимают даже, о чем говорят, когда говорят о внутренней жизни, о духовной жизни» [10, с. 151].
Обратимся к тезису из значительно более позднего труда Хантингтона: «Куда более важными, чем экономика и демография, являются проблемы падения нравов, культурного суицида и политической разобщенности на Западе» [9]. Все сказанное свидетельствует о том, что современное общество, независимо от степени его «либеральности», пока не находится в состоянии относительной гомогенности и следующего за ним равновесия. Сам факт установления такого равновесия в современной экономической парадигме невозможен по причинам, описанным еще К. Марксом [ 12 ].
Мы в полной мере согласны, что культура потребления (потребительства) и удовлетворенность, приносимая данным процессом, не могут обеспечить постоянство общественной модели как минимум в силу того, что часть материальных ресурсов исчерпаема и в определенный момент времени их дефицит неизменно приведет к изменению представления о «равенстве» и ослаблению ощущения «признания». Поскольку, как указывал Ф. Фукуяма, в либеральном обществе идет поиск равновесия между равенством и свободой, возможным окажется феномен, описанный Н. Бердяевым: «Свобода есть внутренняя творческая энергия человека. Через свободу человек может творить совершенно новую жизнь, новую жизнь общества и мира. Свобода находится вне причинных отношений» [ 10, с. 92]. Иными словами, при возникновении дефицита баланс между равенством и свободой будет смещен, скорее всего, в сторону свободы, что поставит под сомнение факт существова-
ния либерального государства. Добровольное ограничение потребления нам также кажется маловероятным, поскольку Н. Бердяев в основу своей концепции закладывал духовность, культуру и принципы христианской морали, то есть все то, что современное либеральное общество минимизирует.
Подводя логический результат нашего теоретизирования, можно констатировать, что концепт либерализма (либеральной демократии), широко используемый в современной литературе и практически прославленный Ф. Фукуямой, является не более чем симулякром (в определениях современных постмодернистов) общественного устройства.
Следует отметить, что в своих более поздних работах Ф. Фукуяма сам частично признает невозможность «полного либерализма»: «Идея истинного либерализма предполагает не единый, всеобъемлющий, внедряемый силовыми методами либеральный миропорядок, а систему институтов и институциональных установлений и, соответственно, контроль правительств над целым рядом вопросов, связанных с безопасностью, защитой окружающей среды и другой тематикой» [13, с. 215]. Заслуживает внимания и тот факт, что Ф. Фукуяма подвергает критике тезис В. Кристола и Р. Кагана, который достаточно сильно коррелирует с идеей, что американцы не просто рождались свободными, они были также «сделаны» свободными. Тезис В. Кристола и Р. Кагана звучит так: «... именно потому, что американская внешняя политика насыщена такой высокой моралью, какой не находят у себя другие страны, им нет смысла бояться ее силы, которая при других обстоятельствах показалась бы устрашающей» [13, с. 137-138]. Комментируя данный тезис, Ф. Фукуяма отмечает, что трудно воспринимать эти строки без иронии, зная, как отреагировали в мире на войну в Ираке: недостаточно того, что сами американцы верят в свои благие намерения — в этом должны убедиться и за пределами
США [13, с. 138].
Исходя из приведенных тезисов, можно представить, что либо ученый переосмыслил высказанные ранее постулаты и признал их несостоятельность, либо они изначально были надуманы. Второе, по нашему мнению, более вероятно. В работе Ф. Фукуямы гуманитарная наука сталкивается с созданием мани-пулятивного влияния на научное сообщество (в первую очередь, социально-философской направленности). Основной целью такого влияния нам видится закрепление (общественная легитимация) гипотезы либерализма, создание предпосылок для его широкой научной легитимации в странах, меняющих социально-экономическую модель (постсоциалистических). В силу того, что научное сообщество задает коммуникативное пространство для дальнейшего теоретизирования обывателей, подобные исследо-
вания очень важны. Формирование в сознании обывателей определенной теории создает предпосылки для массового принятия происходящих социальных изменений (как наиболее прогрессивных).
Необходимость «околонаучного бандитизма» обусловлена тем, что воздействие классических механизмов социальной манипуляции (в первую очередь, сми) на ученых гуманитарного профиля значительно слабее, чем на обывателей, соответственно, возможна обратная (критическая) рефлексия. В дальнейших работах мы планируем более глубоко рассмотреть содержательную сторону либеральной теории Ф. Фукуямы, здесь же подобный анализ не являлся ключевой целью. Проведенный анализ был использован нами в большей степени демонстрационно, с целью описания научной неоднозначности концептов, обозначенных в популярном научном труде. На протяжении большого количества лет данный концепт достаточно успешно продвигался в социальной науке и закреплялся в ней. Инструментом, как правило, выступали гранты, направленные на поиск фактов, дискредитирующих другие модели мироустройства, либо информационное сопровождение личности самого Ф. Фукуямы и его произведений. В данном случае, стоит вспомнить справедливое замечание Т. Шеффа о том, что «поддержка (в научной "банде". — Д.Я.), конечно, зависит от качества конкретного проекта, однако решающую роль в ее получении чаще всего играет чувство преданности своему собрату по банде»[1] (RAND). Независимо от своего научного качества рассматриваемое произведение в определенных кругах было достаточно популярным, что вызывало относительно легкое его принятие как существующими «бандами», так и теми, которые в тот период только зарождались в постсоветской гуманитарной науке. В дополнение к последнему утверждению можно привести тезис Ф. Фукуямы: «Выбор демократии — самостоятельный выбор, совершенный ради признания, а не ради удовлетворения желаний»[2, с. 561]. Возможно, частью представителей «банд» данный труд принимался как результат их демократического выбора с целью дальнейшего признания, а не в результате серьезного научного осмысления.
После принятия той или иной идеи научной «бандой» начинается научное развитие этой гипотезы. Причем такое развитие происходит как внутри самой «банды», так и в процессе взаимодействия между различными «бандами», при этом сама гипотеза часто выступая в роли идентификатора «дружественная — не дружественная» «банда». По нашему мнению, следующим этапом научной дискуссии является переведение абстрактных (философских) концептов в сферу повседневности, где под воздействием авторитета ученых происходят их социальное принятие
и легитимация в обществе (в полном соответствии с принципами общественной морали). При этом совершенно необязательно, что принятая концепция будет достоверной, главное ее интеллектуальное доминирование. В качестве примера интеллектуального доминирования клана Т. Шефф приводит тот факт, того, что в современной экономической науке центральное место начали занимать математические модели, несмотря на их доказанную бесполезность в решении реальных проблем. Отсутствие эмпирически верифицированного экономического знания было подтверждено ужасающе плохими советами (западных и пролоббированных.—Д.Я.) экономистов, которые были предоставлены России и республикам бывшего СССР [1]. При этом достаточно большое количество отечественных ученых-математиков в свое время примкнули к таким экономистам и по сегодняшний день продолжают разработки, во многом руководствуясь «братской» (по Т. Шеффу) поддержкой со стороны внешних научных «банд».
По мнению Т. Шеффа, «"Братская" поддержка иногда оказывается не из соображений сиюминутной личной выгоды. С одной стороны, помогающий знает, что в следующий раз точно так же помогут и ему. С другой — он искренне верит в те добродетели своего коллеги, о которых пишет в рекомендательном письме; если же у него есть какие-то сомнения, они более или менее сглаживаются острым чувством привязанности к банде»[1]. Мы полагаем, что указанные процессы в полной мере могли происходить и в случае с принятием в научном мире труда Ф. Фукуямы «Конец истории.».
Следует сказать, что Т. Шефф рассматривает научные «банды», сформировавшиеся естественным путем. Мы же говорим о ином процессе формирования научных «банд». Такие «банды» формируются вокруг популярного (популяризованного) научного концепта, однако со схожими целями. В рамках Советского Союза также существовала практика подобных научных «банд» (концепты научного атеизма, научного коммунизма и прочие). Единственным принципиальным отличием советских научных «банд» от современных являлось единство научной методологии и максимально возможное следование философским принципам, в том числе диалектике. Однако если говорить о собственно научной ценности данных исследований для развития общества, то стоит отметить, что их результаты были во многом схожи с теоретизированиями Ф. Фукуямы.
В данном исследовании сделан акцент на необходимости использования строго научного инструментария при анализе любых научных и научно-популярных источников независимо от их общественного признания и популярности. Это особенно важно в условиях погружения современного
общества в виртуальное пространство и усиления манипулятивного влияния на все сферы социальной жизни. Наметившаяся в российской науке тенденция к формированию научных «банд» по корпоративному признаку также заслуживает внимания. Результатом замыкания научных школ рамками од-
ной организации является ослабление собственно научного противостояния, что усиливает потенциальную возможность субъективных околонаучных манипуляций и дальнейшего развития околоакадемических «банд».
Список литературы и информация
1. Scheff T.J. Academic Gangs [Электронный ресурс] // Crime, Law, and Social Change. Режим доступа: www.soc.ucsb.edu/faculty/ scheff/4.html (дата обращения: 31.10.2017).
2. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек / пер.
с англ. М. Б. Левина. М.: АСТ: Ермак, 2004. Режим доступа: fil. wikireading.ru/54761 (дата обращения: 02.11.2017).
3. Бурдье П. Поле науки [Электронный ресурс]. Режим доступа: bourdieu.name/content/burde-pole-nauki (дата обращения: 30.10.2017).
4. Кудряшова Е.В. Специфика формирования научного авторитета // Симбирский научный вестник. 2017. № 4 (30). С. 89-93.
5. Баранец Н. Г., Ершова О. В., Кудряшова Е. В. Значение власти для выработки норм в научном сообществе[Электронный ресурс] // Власть. 2011. № 7. Режим доступа: cyberleninka.ru/ article/n/znachenie-vlasti-dlya-vyrabotki-norm-v-nauchnom-soobschestve (дата обращения: 22.10.2017).
6. RAND [Электронный ресурс] // Википедия. Режим доступа: ru.wikipedia.org/wiki/RAND_(корпорация) (дата обращения: 10.10.2017).
7. RAND Corporation Provides Objective Research [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.rand.org/ (дата обращения: 10.10.2017).
8. Философия: энциклопедический словарь / под ред. А.А. Ивина. М.: Гардарики, 2004. 1072 с.
9. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? [Электронный ресурс] // Гуманитарные технологии / Центр гуманит. технологий. Режим доступа: gtmarket.ru/laboratory/ expertize/2007/2498 (дата обращения: 15.11.2017).
10. Бердяев Н.А. Царство Духа и царство кесаря. Париж: YMCA-press, Cop., 1951. 165 с.
11. Гегель Г. В.Ф. Сочинения: в 14 т. / под ред. А. Деборина и Д. Рязанова; Ин-т К. Маркса и Ф. Энгельса. Москва; Ленинград: Гос. изд-во, 1929-1958. Т. 8: Философия истории
/ пер. А. М. Водена; под ред. и с предисл. Ф.А. Горохова. 1935. 470 с.
12. Маркс К. Капитал. Критика политической экономии / предисл. Ф. Энгельса; пер. И.И. Степанова-Скворцова. М.: Политиздат, 1967. Т. 1, кн. 1: Процесс производства капитала. 908 с.
13. Фукуяма Ф. Америка на распутье: Демократия, власть
и неоконсервативное наследие / Ф. Фукуяма; пер. с англ. А. Георгиева. М.: ACT: ACT Москва: Хранитель, 2007. 282 с.
Дата получения статьи: 23.11.2017 Дата принятия к публикации: 10.01.2018
Academic gangsterism: the author's viewpoint
Yadransky D. N.1
The paper is based on the separate theses' analysis of the famous book by F. Fukuyama "The End of the History and the Last Man". The concept's development is connected with the concept of "Scientific gangs" by T. Scheff. Consolidating these works the conclusion appears that a promotion of any diverse hypothesis (in scientific area) may be carried out for goals of some subjects by representatives of scientific clans (scientific gangs). On this ground the paper forms an issue concerning manipulation of scientific society as an environment of generation and further distribution of world outlook concepts. It considers the process of scientific verification of these manipulations. In analysis of the text by F. Fukuyama the author compares his conclusions with theoretical speculations of some other scientists. It is defined that the main objective of scientific work is not only scientific analysis of social reality's facts, but also legalization of liberal democracy's concept in scientific environment. The main outcome of this paper is a demonstration of possible unscientific goals of works by F. Fukuyama, and showing of principles of philosophic theorizing violations, and also general distortion's facts of social factors' interpretation. The author underlines a danger of uncritical perception of texts, especially in the conditions of scientific clans (or "gangs" according to T. Scheff).
KEY WORDS
Liberal democracy, liberalism, science, manipulation, gangs, values, stability.
References and Notes
1. Scheff, T.J. (1995). Academic Gangs. Crime, Law, and Social Change, 23, 157-162. Retrieved October 31, 2017, from www.soc.ucsb.edu/ faculty/scheff/4.html
2. Fukuyama, F. (2004). The End of History and the Last Man. (M. B. Levina, Trans.) Moscow: AST, Ermak. (In Russian)
3. Bourdieu, P. (n.d.). Field of Science. Retrieved October 30, 2017, from The sociological space of Pierre Bourdieu: bourdieu.name/ content/burde-pole-nauki (In Russian)
4. Kudryashova, E.V. (2017). Specificity of the formation of scientific authority. Simbirskij nauchnyj vestnik, 4 (30), 89-93. (In Russian)
5. Baranets, N. G., Ershova, O. V., & Kudryashova, E. V. (2011, July). The importance of power for the development of norms in the scientific community. Vlast, 7, 55-57. Retrieved October 22, 2017, from cyberleninka.ru/article/n/znachenie-vlasti-dlya-vyrabotki-norm-v-nauchnom-soobschestve (In Russian)
6. RAND. (n.d.). Retrieved October 10, 2017, from Wikipedia: ru.wikipedia.org/wiki/RAND_(Kopnopau,Mfl) (In Russian)
7. RAND Corporation Provides Objective Research. (n.d.). Retrieved October 10, 2017, from www.rand.org
8. Ivin, A.A. (Ed.). (2004). Philosophy: encyclopedic dictionary. Moscow: Gardariki. (In Russian)
9. Huntington, S. P. (1993). The Clash of Civilizations? Foreign Affairs, 3 (72), 22-49.
10. Berdyayev, N.A. (1951). The Kingdom of Spirit and the Kingdom of Caesar. Paris: YMCA-press. (In Russian)
11. Hegel, G. F. (1935). Philosophy of History (Vol. 8). (A. Deborin, D. Ryazanov, Eds., & A.M. Voden, Trans.) Moscow. (In Russian)
12. Marx, K. (1967). Capital. Critique of Political Economy (Vol. 1). (I.I. Stepanova-Skvortsova, Trans.) Moscow: Politizdat.
(In Russian)
13. Fukuyama, F. (2007). America at the Crossroads: Democracy, Power, and the Neoconservative Legacy. (A. Georgiev, Trans.) Moscow: AST, AST Moscow, Hranitel. (In Russian)
Received for publication: 23.11.2017 Accepted for publication: 10.01.2018
1 Ural State University of Economics, Yekaterinburg, Russian Federation. Corresponding author: jadransky@yandex.ua
