Научная статья на тему 'Академический анекдот как особый вид исторической памяти'

Академический анекдот как особый вид исторической памяти Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
282
40
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ / HISTORICAL MEMORY / АНЕКДОТ / Д. Н. БАНТЫШ-КАМЕНСКИЙ / ПЕТР ВЕЛИКИЙ / PETER THE GREAT / ИМПЕРАТРИЦА ЕЛИЗАВЕТА ПЕТРОВНА / EMPRESS ELIZABETH PETROVNA / ЕКАТЕРИНА II / CATHERINE II / М. В. ЛОМОНОСОВ / M. V. LOMONOSOV / ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ ВОЛЬНОМЫСЛИЕ / INTELLECTUAL FREETHINKING / АРИСТОКРАТИЧЕСКАЯ НАДМЕННОСТЬ / ARISTOCRATIC ARROGANCE / AN ANECDOTE / D. N. BANTYSH-KAMENSKII

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Свердлов Михаил Борисович

Историческая память, коллективная и индивидуальная, в устной и письменной форме хранила достоверные сведения о событиях в прошлом, а также отношение в прошлом и настоящем к этим событиям. Особым видом исторической памяти являлся анекдот рассказ о событии в прошлом. Его основное содержание занимательность, а не достоверность. Поэтому в анекдотах существенное значение имели фольклорные клише. Объектом изучения в статье являются впервые публикуемые четыре анекдота, записанные Д. Н. Бантыш-Каменским (1788-1850) на полях страниц в книге Н. М. Карамзина «Пантеон российских авторов». Эти анекдоты он записал по памяти со слов отца Н. Н. Бантыш-Каменского на полях книги своей библиотеки и не предназначал для печати. Сюжеты анекдотов относились к Феофану Прокоповичу в правление Петра Великого, к императрицам Елизавете Петровне и Екатерине II, а также к М. В. Ломоносову. Поскольку Бантыш-Каменские принадлежали к знатному роду и к российским интеллектуалам, анекдоты выразили ироничное и скрытое критическое отношение такой среды к верховной власти, если ее носители того заслуживали, к двойственной жизни русских иерархов в петровское время. В таких анекдотах, хранивших историческую память о XVIII в., аналитично и критично сообщалось о конкретных людях высокого социального статуса. В то же время в такой интеллектуальной среде аристократического происхождения сохранялось уничижительное отношение к М. В. Ломоносову из-за его «плебейского» происхождения, хотя его бессмертие как ученого и поэта было для таких людей очевидно.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Похожие темы научных работ по истории и археологии , автор научной работы — Свердлов Михаил Борисович

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The Academic anecdote as a kindof historical memory

Historical memory, collective and individual, in oral and written form stored reliable information about events in the past, and the attitude in the past and present to these events. A joke (a story about an event in history) was a special form of historical memory. Its main content is entertainment, not accuracy. Therefore, a folklore cliché was of significant importance in the anecdotes. The article publishes for the first time and examines four anecdotes recorded by D. N. Bantysh-Kamenskii (1788-1850) in the margin of pages in N. M. Karamzin’s book «Pantheon of Russian authors». These jokes he wrote down from the words of his father N. N. Bantysh-Kamensky in the margins of a book of his library with no intention to publish them. The subjects of these anecdotes were the deeds of Pheophan Prokopovich during the reign of Peter the Great, the empresses Elizabeth Petrovna and Catherine II and M. V. Lomonosov. Because Bantysh-Kamenskii belonged to the noble family of Russian intellectuals, jokes expressed ironic and covert criticism of this milieu to the Supreme power, if it was just, to the dual life of the Russian hierarchs in Peter’s time. In such anecdotes, stored in the historical memory of the 18th century, analytic and critical observations about specific people of high social status were presented. At the same time, in this intellectual circle of aristocracy a pejorative attitude towards M. V. Lomonosov remained as a consequence of his «plebeian» descent, although his immortality as a scientist and the poet was obvious for these people.

Текст научной работы на тему «Академический анекдот как особый вид исторической памяти»

УДК 94(47).073

М. Б. Свердлов

Академический анекдот как особый вид исторической памяти

Историческая память, или память о прошлом, является органической составной частью существования человечества весь период его бытия со времени формирования homo sapiens. Исторические предания и сказания, исторический эпос являлись древнейшими фольклорными средствами сохранения сведений о прошлом и его осмысления. Эти сведения стали одним из источников исторической информации в историко-литературных произведениях античного и раннесредневе-кового периодов европейских народов и государств в последовательном изложении исторических событий в их причинно-следственных связях. Но при этом, как обобщил Жак ле Гофф разыскания на эту тему, существенно различать память коллективную и индивидуальную, устную и письменную1. Проблему исторической памяти ^ о М. В. Ломоносове в контексте концепции «места памяти» рассмот- з

(N

рела Е. М. Лупанова. Эта концепция позволила ей проследить гене- ^ рализующую функцию обозначенного символического пространства, ^ которое становится символом, «указывает на коллективную идентич- с ность и является ее знаком»2. Но ведется дискуссия о целесообразно- Л сти концепции «исторической памяти» как массовых или групповых

представлениях о прошлом3. '§ _

1 Ле Гофф Ж. История и память. М.: Росспэн, 2013. С. 79-135 (франц. изд-е: 1988 г.).

bJD

2 Лупанова Е.М. Роль юбилея 1865 г. в развитии исторической памяти о М. В. Ломоносо- ¡3 ве // Ломоносовские чтения в Кунсткамере: К 300-летию со дня рождения М. В. Ломоно- Hi сова. СПб.: Кунсткамера, 2011. Вып. 1. С. 87. £

3 Историческая память и общество в Российской империи и Советском Союзе (конец XIX — начало ХХ века): Международный коллоквиум. Научные доклады. СПб.: Евро- .5 пейский Дом, 2007. оо

В новейшее время появилась также тенденция включать историческую память как категорию исторического познания в более широкое понятие — историческую культуру4. Представляется, что в таком расширении выразилось постмодернистское размывание границ качественно разных видов научного и литературного творчества5.

Одним из средств передачи исторической информации в России XVIII в. стал анекдот, который является преемником существовавшего ранее остроумного рассказа подчас юмористического содержания.

Вероятно, первым, кто опубликовал целенаправленно собранные и интерпретированные анекдоты, посвященные российской истории, стал Ф. М. Вольтер, который в 1748 г. издал «Анекдоты о царе Петре Великом». В это время анекдот должен был представлять собой интересный рассказ, содержащий «некую историческую и скрытую особенность, которую предшествующие историки упустили или умолчали»6. А. Маньан, который специально рассмотрел использование Вольтером жанра анекдота, определил его как произведение между историей, эссе и сатирой. По его наблюдениям, анекдоты с их интересом к малому конкретному факту обещали пикантность новизны. В данной связи он привел слова Вольтера в «Веке Людовика XIV» (1752) об анекдотах как о поле, «где собирают колосья (т.е. подбирают остатки. — М. С.) после большой жатвы истории»7.

В конце XVIII в. И. И. Голиков использовал слово анекдоты («Анекдоты, касающиеся до Петра Великого») для названия перепечатанного с дополнениями семнадцатого тома «Деяний Петра Великого, мудрого преобразователя России». В этой публикации содержатся многочисленные сведения о деятельности царя, но без критического анализа их достоверности8. В изданной в 1825 г. первой главе «Евгения Онегина» А. С. Пушкин использовал слово анекдоты в значении «интересные случаи», особо отметив, что сведения об этих случаях ^ не получены в результате научных разысканий: «Он рыться не имел охоты / G В хронологической пыли / Бытописания земли; / Но дней минувших анекдо-J ты / От Ромула до наших дней / Хранил он в памяти своей». В предисловии ti к этой публикации А. С. Пушкин отнес события первой главы в концу 1819 г.9

ей

к -

4 Васильев А. Г. Историческая культура // Теория и методология исторической науки:

^ Терминологический словарь. М.: Аквилон, 2014. С. 169-171.

§ 5 Доманска Э. Философия истории после постмодерна. М.: Канон, 2010.

£ 6 Le grand vocabulaire François. Р., 1767. T. 2. P. 382.

SU 7 Magnan A. Anecdote // Inventaire Voltaire / Sous la direction de J. Goulemot, A. Magnan,

h D. Masseau / Révision générale par A. Magnan. Р., 1995. P. 64; подробнее см.: Сверд-

s лов М.Б. М. В. Ломоносов и становление исторической науки в России. СПб.: Нестор-

sg История, 2011. С. 589-595.

^ 8 Шмурло Е. Голиков Иван Иванович // Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедиче-

^ ский словарь. СПб., 1893. Т. 9. С. 45. \о

^ 9 Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в десяти томах. 3-е изд. М.: Наука, 1964. Т. 5:

Й Евгений Онегин. Драматические произведения. С. 11-12, 509.

В таком определяющем значении слова анекдот, соединившем историческую память с интересными подробностями, не привлекавшими внимания историков, использованы четыре записи Дмитрия Николаевича Бантыш-Каменского (1788-1850) на полях страниц в книге Н. М. Карамзина «Пантеон российских авторов» (Ч. 1, тетради 1-4. М., 1801-1802. Без пагинации). Эти маргиналии позволяют установить содержание и особенности анекдотов, которые устно передавались в научной среде в XVIII — первой трети XIX в. и не подлежали публикации.

Д. Н. Бантыш-Каменский принадлежал к аристократическому и в то же время интеллектуальному роду. Он являлся внуком князя Антиоха Кантемира и прекрасно образованного Андрея Степановича Зертис-Каменского. А. С. Зер-тис-Каменский после пострижения в монахи под именем Амвросий стал в своей духовной деятельности префектом Александро-Невской семинарии и завершил карьеру в качестве архиепископа Московского. Проявив решительность и большую силу воли, он не покинул Москву во время эпидемии чумы в 1771 г. и был тогда растерзан толпой, пытаясь прекратить бессмысленный бунт. Отец Д. Н. Бантыш-Каменского — Николай Николаевич Бантыш-Камен-ский — выдающийся архивист и археограф. Он дал сыну прекрасное домашнее образование и приучил его с юности читать исторические источники, серьезно интересоваться самыми разными историческими темами.

В юности Д. Н. Бантыш-Каменский был зачислен юнкером в московский архив Иностранной коллегии, где его отец являлся управляющим. В 1812 г. он помогал отцу спасать этот бесценный архив. После смерти отца, последовавшей в 1814 г., Д. Н. Бантыш-Каменский начал службу в Коллегии иностранных дел. Во время Венского конгресса он состоял при статс-секретаре графе К. Р. Нессельроде и в том же году женился на дочери князя И. С. Барятинского. Д. Н. Бантыш-Каменский числился на дипломатической службе, но был прикомандирован к военному губернатору на Украине князю Н. Г. Репнину, который способствовал его разысканиям об украинской истории. Их результатом стал значительный труд Д. Н. Бантыш-Каменского «История Малой России ^^ от присоединения ее к Российскому государству до отмены гетманства, с об- а щим введением, приложением материалов и портретами» (Т. 1-4. М., 1822). ^ Ранее он опубликовал содержавшие значительные исторические материалы "g «Путешествие в Молдавию, Валахию и Сербию» (М., 1810) и «Деяния знаме- g нитых полководцев и министров, служивших в царствование Петра Великого» ^ (Ч. 1, 2. М., 1813; 2-е изд. М., 1821; французский перевод: М., 1822; 1828; Paris, -с 1826, 1829). В «Деяниях» проявился интерес Д. Н. Бантыш-Каменского к историческим персоналиям. ^

В 1825 г. Д. Н. Бантыш-Каменский был назначен тобольским губернатором. J3 Он старался хорошо исполнять свои обязанности, но вследствие интриг был § подвергнут в 1828-1834 гг. судебному следствию, которое, впрочем, показало его невиновность. В эти годы Д. Н. Бантыш-Каменский подготовил к печати я

и издал «Словарь достопамятных людей русской земли» (Т. 1-5. М., 1836). Сведения об этом труде, находившемся еще в рукописном виде, были известны русским интеллектуалам, так что А. С. Пушкин уже в 1834 г. предлагал Д. Н. Бантыш-Каменскому отдать его материалы в предполагавшееся издание

A. А. Плюшара — «Энциклопедический лексикон»: «<...> великое множество биографических статей, Вами заготовленных, могли бы войти в состав этого лексикона»10.

В 1836-1838 гг. Д. Н. Бантыш-Каменский являлся виленским губернатором и после других назначений стал в 1841 г. тайным советником. Но и в эти годы он продолжал свои историко-биографические разыскания. В 1840-1841 гг. Д. Н. Бантыш-Каменский издал в Петербурге четыре части «Биографий российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов»11.

Учитывая обстоятельства биографии Д. Н. Бантыш-Каменского и его исторических разысканий, можно предположить, что анекдоты были записаны им на полях карамзинского «Пантеона российских авторов» во второй половине 20-х — первой половине 30-х гг., поскольку его «Словарь достопамятных людей земли русской» был посвящен лицам интеллектуального труда, духовным и гражданским. Вероятно, в процессе написания «Словаря» карамзинские материалы также привлекли внимание Д. Н. Бантыш-Каменского, хотя нельзя исключить и более раннее появление этих маргиналий, но только после 1814 г., поскольку он писал, вспоминая анекдоты умершего к тому времени отца.

Карамзинский «Пантеон российских авторов» привлек внимание Д. Н. Бан-тыш-Каменского, видимо, потому, что в нём были даны краткие, но содержательные, иногда нелицеприятные характеристики некоторых русских литераторов и ученых. Возможно, в «Пантеоне» он искал также новые для себя сведения о деятелях русской науки и культуры. Как обоснованно отметил

B. Штейн, особенностью написания «Словаря достопамятных людей земли русской» Д. Н. Бантыш-Каменского являлось то, что тогда было крайне мало опубликованных справочных материалов и специальных биографических ис-

^ следований. Поэтому его автору приходилось писать «непосредственно по уст-« ным и письменным показаниям очевидцев»12.

Рассматриваемый экземпляр карамзинского «Пантеона российских авто-^ ров» находился в библиотеке Д. Н. Бантыш-Каменского, о чём свидетельствует а владельческая надпись на форзаце: «Дмитрия Бантыша-Каменского». Четыре у «тетради» «Пантеона российских авторов» переплетены в один том.

н 10 Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. 3-е изд. М.: Наука, 1965. Т. 10: Письма.

в С. 489. =8

§ 11 Бантыш-Каменский Дмитрий Николаевич // Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопе-

^ дический словарь. СПб., 1891. Т. 3. С. 12-13 (словарная статья без указания автора);

^ Штейн В. Бантыш-Каменский Дмитрий Николаевич // Русский биографический сло-

^ варь. СПб., 1900. С. 460-468.

й 12 Штейн В. Бантыш-Каменский. С. 466. С

Владелец этой книги мог написать на ее страницах всё, что считал нужным для памяти, не опасаясь, что его записи прочтет кто-нибудь из многочисленных недоброжелателей. Поскольку эти тексты публикуются впервые, их авторское написание сохранено, но в упрощенной транскрипции. Анекдоты, записанные Д. Н. Бантыш-Каменским, приведены далее в порядке их следования в тетрадях первой части «Пантеона российских авторов».

Во второй тетради «Пантеона» в завершение карамзинского текста о Феофане Прокоповиче (1681-1736) как о писателе содержалась его характеристика как человека, с которым «никто не мог спорить в остроумии и учености». Н. М. Карамзин написал также о вольномыслии Феофана и допустимости такого вольномыслия в петровское время: «Феофан имел блестящие достоинства, следственно и неприятелей, которые обвиняли его ересью в умствованиях и в Теологии; но в царствование ли Петра Великого могло быть опасно такое злословие?».

Вероятно, такие характеристики Феофана Прокоповича способствовали тому, что Д. Н. Бантыш-Каменский вспомнил анекдот, рассказанный ему отцом об этом деятеле петровской поры, и написал на нижнем поле страницы, продолжая мысль Н. М. Карамзина о его остроумии и интеллектуальной вольности:

«Феофан отличался остротою ума.

Однажды за обеденным столом в Дворце, Меншиков в присутствии Петра Великого велел поднести скоромное кушанье Прокоповичу — Феофан отказался от онаго!!! "Почему, — спросил его Меншиков, — ваше Преосвященство лишаете себя любимых вами блюд, келейно употребляемых?" "По той же самой причине, — ответствовал Феофан, — по которой ваша Светлость удерживаетесь при людях от того, что делаете келейно с вашею супругою".

Сие я слышал от моего Родителя».

В этом анекдоте выразилось свойственное Петру Великому и его ближнему окружению, в которое входил Феофан Прокопович, не только вольномыслие и остроумие, но также отрицательное отношение к двойственной жизни ду- ^ ховных лиц в петровское время, к их пристрастию к мирским благам. Таким С! образом, анекдот критического содержания по отношению к духовенству при ^ Петре Великом с реальным или вымышленным содержанием хранился в ари- ^ стократической и интеллектуальной среде более ста лет. В письменном виде он | сохранил свойственную фольклорной традиции откровенность по отношению ^ к интимным сторонам жизни, а также характерную для XVIII в. фривольность. -с

В третьей тетради «Пантеона российских авторов» Д. Н. Бантыш-Камен-ский записал анекдот в связи с кратким очерком Н. М. Карамзина, посвящен- ^ ном Сильвестру Кулябке (ум. в 1761 г.). Сильвестр, родом с Украины, в 1744 г. ^ стал ректором Киевской духовной академии. Императрице Елизавете Петров- § не понравились проповеди, произнесенные им во время пребывания в Петербурге. По ее приказу он был оставлен в столице и в результате последующей я

духовной карьеры стал архиепископом Санкт-Петербургским13. Замечательный писатель Н. М. Карамзин дал сдержанную характеристику литературным достоинствам его красноречивых проповедей, которые были популярны в елизаветинское время: «Слог его весьма нечист и темен ко вреду многих хороших мыслей, рассеянных в поучительных словах сего Архиепископа».

Вероятно, упоминание о красноречии Сильвестра, особенности его карьеры и сдержанность карамзинской характеристики побудили Д. Н. Бантыш-Каменско-го записать анекдот о нём на нижнем поле страницы «Пантеона российских авторов»: «О сем Преосвященном рассказывал мой покойный Родитель следующий Анекдот: Однажды в бытность его в дворце у Императрицы Елисаветы Петровны, Государыня, сообщив ему о своем огорчении, что ни один живописец не может сходно написать ее портрета, для большего удостоверения повела его в ту комнату, где находилось несколько ее портретов. "Предмет огорчения вашего Величества, — сказал тогда Сильвестр, — составляет предмет радости нашей". — "От чего это?" — вопросила с удивлением (выделенные слова написаны над строкой) Императрица. "Красота Вашего Величества неописанна (здесь: неописуема. — М. С.)"».

В этом анекдоте сохранилась память о красоте Елизаветы Петровны. Но в то же время в нем осуждена лесть, которая способствовала высокому положению льстецов при дворе. В анекдоте незамысловатая лесть Сильвестра противоречила его особому статусу архиепископа Санкт-Петербурга. О такой же манере поведения при дворе Екатерины II написал А. С. Грибоедов в первой половине 1820-х гг.: «А дядя! что твой князь? Что граф? / Сурьезный взгляд, надменный нрав. / Когда же надо подслужиться, / И он сгибался вперегиб <...>»14.

Записанный Д. Н. Бантыш-Каменским анекдот о Сильвестре Кулябко с его вневременным осуждением лести в качестве средства карьеры был близок по своему содержанию как ученым людям, так и чиновникам на высоких административных должностях. Так что историческая память в данной социальной среде сохранила основной смысл этого анекдота: нравы двора елизаветинской поры, вневременную нравственную оппозиционность интеллектуалов такой ^ манере поведения особенно в высших социальных слоях.

« Третий анекдот Д. Н. Бантыш-Каменский записал в четвертой тетради «Пан-

Л

теона российских авторов» в связи с кратким очерком Н. М. Карамзина о митро-^ полите Новгородском Дмитрии (Сеченове) (1708-1767) как писателе. В своем '§ продвижении лица духовного Дмитрий в 1757 г. стал новгородским архиепи-& скопом. В 1762 г. он совершил чин коронования императрицы Екатерины II, по-Ци сле чего был возведен в сан митрополита. В своих проповедях он в частности £ обличал недостаток благочестия и пороки российского общества15. Как написал а _

13 [Б-в Н.] Сильвестр, архиепископ с.-петербургский // Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. СПб., 1900. Т. 29. С. 891.

^ 14 Грибоедов А. С. Полн. собр. соч.: В 3 т. СПб.: Нотабене, 1995. Т. 1: Горе от ума. С. 38. \о

^ 15 [Б. Н.] Димитрий, митрополит новгородский // Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопе-Й дический словарь. СПб., 1893. Т. 10. С. 610.

о нем Н. М. Карамзин, «мы изображаем здесь Димитрия как Автора многих проповедей, которых достоинство состоит не в искусстве Ораторском, но в чистом Христианском учении и в смелом изображении мирских пороков».

Вероятно, в связи с такими словами Н. М. Карамзина о принципах митрополита Дмитрия (Сеченова) Д. Н. Бантыш-Каменский написал: «Покойный Родитель мой передал мне следующий Анекдот о сем Митрополите: Димитрий, видом суровый, имел грубый голос; в коронацию Императрицы Екатерины II приветствовал он сию Государыню у дверей Соборных речью, которую начал сими словами: "Зачем пришла еси?". Императрица содрогнулась...»

Смысл анекдота заключался в том, что духовный пастырь, поборник благочестия, вопрошал императрицу, входившую в храм для коронации, но уже хорошо известную обстоятельствами личной жизни и восхождения к самодержавной власти. Слова «Зачем пришла еси?» своим содержанием указывали на нравственное несоответствие новой императрицы идеально понимаемому значению престола Российской империи. Вместе с тем такой анекдот понижал уровень носителя верховной государственной власти, делал его более доступным для критического обсуждения.

Вымысел этот анекдот или случай, действительно имевший место, — неизвестно. Но он сохранил в трансформированном виде также историческую память о событиях 1762 г. в интерпретации, отличной от официальной, о ее бытовании в среде аристократической и интеллектуальной.

В четвертой тетради Д. Н. Бантыш-Каменский записал анекдот в связи с текстом Н. М. Карамзина о М. В. Ломоносове. В соответствии с основным содержанием «Пантеона российских авторов» Н. М. Карамзин посвятил свой текст М. В. Ломоносову только как «отцу российского красноречия и вдохновенному стихотворцу». Поэтому он не стал перечислять научные заслуги М. В. Ломоносова. Но, обобщая всё сделанное им, Н. М. Карамзин написал: «Если гений и дарования ума имеют право на благодарность народов, то Россия должна Ломоносову монументом».

В интеллектуальной и аристократической среде, разумеется, хранилась ^

О

память о научных и литературных заслугах М. В. Ломоносова. Но эта па- С! мять включала также его негативные характеристики. Одна из них стала ^ анекдотом, который был записан Д. Н. Бантыш-Каменским на странице ^ с карамзинским текстом о М. В. Ломоносове: «Бессмертный Ломоносов, как | человек, подвержен был слабостям: главный порок его состоял в неумерен- ^ ном употреблении горячих напитков. Императрица Елисавета Петровна -с за одну Оду прислала Ломоносову воз, наполненный медными деньгами: ^ всего было 1000 рублей. Стихотворец, обрадованный подарком, не счел сих ^ денег, но немедленно купил себе ковш, почерпал оным в мешках и отправ- ^ лялся — в кабак. §

Сие я слышал от пок[ойного] моего Родителя, который знал Ломоносова и сказывал мне еще, что лицо его было багрового цвета». я

Д. Н. Бантыш-Каменский объединил в этом тексте анекдот и конкретное воспоминание о великом ученом. В устной традиции сохранилась память о том, что М. В. Ломоносов выпивал. Действительно, вернувшись из Германии, где он оставил жену с ребенком, ожидавшую появления второго, М. В. Ломоносов продолжал в Петербурге традицию коллективных выпивок немецких студентов. Эти выпивки в молодые годы позволяли ему отдохнуть в компании друзей от напряженных трудов, отвлечься от жизненных трудностей и всё более сложных отношений с немецкими профессорами Петербургской академии, особенно с ее секретарем И. Д. Шумахером, которые, преувеличивая опьяненное состояние Ломоносова, стремились его опорочить. Позднее, в период стабилизации семейного, научного и литературного положения, нет достоверных сведений о его злоупотреблении алкоголем. Но исторической памяти свойственно хоть как-то принизить достоинства великого человека и тем самым приблизить его к уровню рассказчика анекдота. Так что в анекдоте о «бессмертном Ломоносове» сохранились сведения не о его великом научном и литературном таланте, а о слабости молодых лет, объяснимой трудностями жизни.

Анекдот, записанный Д. Н. Бантыш-Каменским, наполнен фольклорными клише. К ним относятся указания на вознаграждение императрицей за некую оду в тысячу рублей, на доставку их медными деньгами на подводе. При этом рассказчиков и слушателей анекдота не интересовала достоверность такого сообщения. Тысяча рублей медными деньгами в елизаветинское время должна была весить 16 тонн, поскольку один рубль был равен 16 кг медных монет16.

По законам устной традиции формируется содержание анекдота — Ломоносов купил себе ковш, как будто в его домашнем хозяйстве не было столь необходимого предмета, и этим ковшом черпал в мешках деньги для кабака.

Когда Н. Н. Бантыш-Каменский рассказал сыну о красном цвете лица М. В. Ломоносова, оба они, вероятно, думали, что это — следствие неумеренного потребления алкогольных напитков. Между тем это сообщение очевидца объясняется длительным периодом опытов великого ученого со ртутью, с ми-^ неральными красками, с производством смальт и изделий из цветного стекла, « имеющими тяжелые последствия для здоровья человека. Вероятно, они стали

одной их причин безвременной смерти М. В. Ломоносова. ^ Таким образом, записанные Д. Н. Бантыш-Каменским со слов отца анек-5§ доты, соединившие историческую память с интересными подробностями, у которые оставались вне исторических разысканий, отразили определенные а свойства интеллектуальной среды аристократического происхождения. Для £ таких ученых людей в XVIII — первой трети XIX в. было характерно иронич-® ное и скрытое критическое отношение к верховной власти, если ее носители § того заслуживали. Они одобряли вольномыслие, которое в петровское время

^ допускалось по отношению к ежедневной жизни царских подданных, но в пре-^ _

\о -

^ 16 Благодарим за эти сведения Виталия Александровича Калинина, заведующего отделом Й нумизматики Государственного Эрмитажа.

делах царских постановлений. Поэтому интеллектуалы и аристократы могли подвергать критике двойственную жизнь духовных лиц. Они осуждали лесть как средство карьеры на высоких должностях. В таких анекдотах, сохранявших историческую память о XVIII столетии, аналитично и критично сообщалось о конкретных людях высокого социального статуса.

В то же время в такой интеллектуальной среде аристократического происхождения сохранялось уничижительное отношение к M. В. Ломоносову. Его бессмертие как ученого и поэта было для них очевидно, но при этом не забывалось его «плебейское» происхождение.

Такая сложная структура исторической памяти раскрывается в анекдотах, хранившихся в особом слое интеллектуалов аристократического происхождения, рассказанных Н. Н. Бантыш-Каменским и записанных его сыном Дмитрием.

References

[B. N.] Dimitrij, mitropolit novgorodskij // Brokgauz F. A., Efron I. A. Enciklopediceskij slovar'. SPb., 1893. T. 10.

[B-v N.] Sil'vestr, arhiepiskop s.-peterburgskij // Brokgauz F. A., Efron I. A. Ènciklopediceskij slovar'. SPb., 1900. T. 29.

Bantys-Kamenskij Dmitry Nikolaevic // Brokgauz F. A., Efron I. A. Ènciklopediceskij slovar'. SPb., 1891.

T. 3.

Griboedov A.S. Poln. sobr. soc.: V 3 t. SPb.: Notabene, 1995. T. 1: Gore ot uma.

Domanska È. Filosofiâ istorii posle postmoderna. M.: Kanon, 2010.

Istoriceskaâ pamât' i obsestvo v Rossijskoj imperii i Sovetskom Soûze (konec XIX — nacalo XX veka): Mezdunarodnyj kollokvium. Naucnye doklady. SPb.: Evropejskij Dom, 2007.

Le Goff Z. Istoriâ i pamât'. M.: Rosspèn, 2013.

Le grand vocabulaire François. Р., 1767. T. 2.

Lupanova E. M. Rol' ûbileâ 1865 g. v razvitii istoriceskoj pamâti o M. V. Lomonosove // Lomonosovskie cteniâ v Kunstkamere: K 300-letiû so dnâ rozdeniâ M. V. Lomonosova. SPb.: Kunstkamera, 2011. Vyp. 1.

Magnan A. Anecdote // Inventaire Voltaire / Sous la direction de J. Goulemot, A. Magnan, D. Masseau; révision générale par A. Magnan. Р., 1995.

Puskin A. S. Polnoe sobranie socinenij v desâti tomah. 3-e izd. M.: Nauka, 1964. T. 5: Evgenij Onegin. Dramaticeskie proizvedeniâ.

Smurlo E. Golikov Ivan Ivanovic // Brokgauz F. A., Efron I. A. Ènciklopediceskij slovar'. SPb., 1893. T. 9.

Stejn V. Bantys-Kamenskij Dmitry Nikolaevic // Russkij biograficeskij slovar'. SPb., 1900.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Vasil'ev A. G. Istoriceskaâ kul'tura // Teoriâ i metodologiâ istoriceskoj nauki: Terminologiceskij slovar'. y? M.: Akvilon, 2014. о

Список литературы Z;

[Б. H.] Димитрий, митрополит новгородский // Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический "сЗ

словарь. СПб., 1893. Т. 10. S

[Б-в Н.] Сильвестр, архиепископ с.-петербургский // Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедиче- ^о ский словарь. СПб., 1900. Т. 29.

Бантыш-Каменский Дмитрий Николаевич // Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический сло- -У

варь. СПб., 1891. Т. 3. °

Васильев А. Г. Историческая культура // Теория и методология исторической науки: Терминоло- g

гический словарь. M.: Аквилон, 2014. öu

Грибоедов А. С. Полн. собр. соч.: В 3 т. СПб.: Нотабене, 1995. Т. 1: Горе от ума. -3

Доманска Э. Философия истории после постмодерна. M.: Канон, 2010. "ё

Историческая память и общество в Российской империи и Советском Союзе (конец XIX — начало ¥

XX века): Ыеждународный коллоквиум. Научные доклады. СПб.: Европейский Дом, 2007. Рч

Ле Гофф Ж. История и память. M.: Росспэн, 2013. Я

со

Лупанова Е. М. Роль юбилея 1865 г. в развитии исторической памяти о М. В. Ломоносове // Ломоносовские чтения в Кунсткамере: К 300-летию со дня рождения М. В. Ломоносова. СПб.: Кунсткамера, 2011. Вып. 1.

Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. 3-е изд. М.: Наука, 1964. Т. 5: Евгений Онегин. Драматические произведения.

Шмурло Е. Голиков Иван Иванович // Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. СПб., 1893. Т. 9.

Штейн В. Бантыш-Каменский Дмитрий Николаевич // Русский биографический словарь. СПб., 1900.

Le grand vocabulaire François. Р., 1767. T. 2.

Magnan A. Anecdote // Inventaire Voltaire / Sous la direction de J. Goulemot, A. Magnan, D. Masseau; révision générale par A. Magnan. Р., 1995.

о es

и rt К

«

S «

о

tr1

S ¡^

О H о

S «

S «

о \o

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.