CC BY
167
ОБЩЕСТВО. ИСТОРИЯ СОВРЕМЕННОСТЬ
Н. И. МАРТИШИНА АГНОСТИЦИЗМ
Омский государственный В ТРАДИЦИОННОМУ университет путей сообщения
и
УДК 165 "
МИРОВОЗЗРЕНИИ
Агностицизм как критический взгляд на возможности человеческого познания возник почти одновременно с формированием систематического знания. Начало его возводят к софисту Пиррону (IV в. до н.э.), который, заметив, что по любому предмету возможны различные и даже противоположные высказывания, каждое из которых на чем-то основывается, сделал вывод: мудрец вообще воздержится от суждения. «Все есть это не в большей степени, чем то», - констатирует Пиррон относительность любого суждения о предмете: да, оно достоверно, но достоверно и обратное.
Понятие агностицизма нуждается в уточнении, поскольку нередко употребляется расширительно. Спектр расширительных трактовок достаточно широк: от утверждения, что агностицизм - это сомнение в достоверности некоторых результатов, достигнутых наукой, до его сведения ктезису о невозможности достижения когда-либо исчерпывающего знания о мире. (Типичное высказывание по второму варианту: «Я - агностик, т.к. я думаю, что все знать невозможно»). Нетрудно заметить, что в такой интерпретации агностицизм предстает типичным выражением обыденных представлений о развитии познания: с тем, что некоторые из принятых в настоящее время научных положений не являются абсолютно достоверными и могут быть опровергнуты в дальнейшем, а также с тем, что по мере решения проблем в познании возникают новые проблемы, так что горизонт все время отодвигается, согласится, вероятно, подавляющее большинство людей.
Вряд ли такая позиция является достаточно специфичной, чтобы присваивать ей значение особого направления. Свою долю расплывчатости вносит также использование понятия «агностик» для обозначения личной позиции по отношению к религии.
Между тем на самом деле понятие «агностицизм» имеет четко определенный смысл и выражает более нетривиальный взгляд на вещи. Агностицизм - это утверждение о существовании в познании принципиально непреодолимых границ, чаще всего обнаруживающихся в виде неразрешимых проблем. Подчеркнем: не проблем, не решенных на данный момент, а проблем, которые вообще невозможно решить в силу ограниченности человеческих познавательных способностей. Агностицизм, таким образом, проводит границу, которая не отодвигается по мере научного прогресса, как линия горизонта, а является фиксированной независимо от роста познания. Это не означает, что мы «вообще ничего узнать не можем» (еще одна обыденная интерпретация агностицизма). Человек может узнать многое, но существует барьер, преодолеть который невозможно.
Например, английский философ Д. Юм в XVIII в. обозначил такой барьер: невозможно «установить последнюю причину какого-нибудь действия природы... Предельное усилие, доступное человеческому разуму, - это приведение начал, производящих явления природы, к большей простоте и сведение многих частных действий к немногим общим причинам путем заключений, основанных на аналогии,
опыте и наблюдении. Что же касается причин этих общих причин, то мы напрасно будем стараться открыть их; мы никогда не удовлетворимся тем или другим их'объяснением. Эти последние причины и принципы совершенно скрыты от нашего наблюдения и от нашего исследования. Упругость, тяжесть, сцепление частиц, передача движения путем толчка - вот, вероятно, последние причины и принципы, которые мы когда-либо будем в состоянии открыть в природе; и мы должны быть счастливы, если при помощи точного исследования и рассуждения сможем окончательно или почти окончательно свести частные явления к этим общим принципам».1
Определение агностицизма как религиозного принципа -это признание не поддающейся обоснованному разрешению проблемы существования Бога. Невозможно строго доказать, что Он существует или что его нет; рассуждения на эту тему ведут к параллельному росту свидетельств за и против. Человек, характеризующий свою позицию в этом вопросе как агностическую, признает, что это как раз проблема, которая не решена не из-за недостаточного количества информации (свидетельств уже слишком много, беда в том, что по обеим точкам зрения), а потому, что ее вообще нельзя разрешить рациональными средствами. Степень неопределенности этой проблемы при рациональном выборе отражена в знаменитом «пари Паскаля»: «Между нами и Богом - бесконечность хаоса. На краю этой бесконечности идет игра в монетку. На что Вы поставите?» В серии из бесконечного числа бросков нам предлагается сделать ставку на один-единственный: что выпадет, орел или решка? Ясно, что безразлично, на что поставить -вероятность выигрыша Б. При этом Паскаль агностиком как раз не был. Он переходит от этой иллюстрации к возможности сделать выбор по другим соображениям: поставив на несуществование, проигрываешь с гарантией, а поставив на существование, можешь выиграть вечную жизнь. Агностик же полагает, что удовлетворительного решения нет, и это следует честно признать. Заметим, что эта позиция также принципиально отличается от атеистической, т.к. атеизм - это тоже однозначный выбор.
У Канта обозначение границы имеет, по существу, вид логического парадокса. Мы изучаем вещи-для-нас (т.е. объекты, какими они становятся во взаимодействии с нами, включенные в наш познавательный опыт). Вещи-в-себе, т.е. объекты, какими они являются вне нашего опыта, недоступны по определению, т.к. задача «познать объект таким, какой он, когда мы его не познаем» внутренне противоречива. Мы предполагаем, что эти два состояния объекта не различаются, и потому возможен перенос полученных данных с одного из них на другое. Но само по себе познавательное обращение к объекту может его изменить, и сейчас мы знаем это даже лучше, чем во времена Канта.
Можно спорить по поводу конкретных проблем, которые конституируются как граничные в различных вариантах агностицизма. Но вряд ли можно утверждать, что агностицизм как мировоззренческая позиция имеет исчерпывающее опровержение. В отечественной критике агностицизма используется аргумент Энгельса о возможности конструирования вещей: если мы воссоздаем объект на основе наших знаний о нем и полученный объект не отличается по свойствам от естественного, значит, наше базовое представление было правильным. Но этот аргумент работает в обе стороны: на практике мы скорее привыкли к тому, что искусственные объекты несколько отличаются от естественных. Вероятно, является аргументом сама история агностицизма: многие из проблем, которые в свое время казались очевидно неразрешимыми, впоследствии становились более ясными, намечались подходы к их решению. Так произшло, в частности, с некоторыми антиномиями Канта. Но это тоже эмпирический аргумент, который не имеет достоинства всеобщности.
Хотя большинство ученых в современном мире придерживается, по-видимому, оптимистической гносеологической позиции (не всегда отрефлексированной), агностицизм также присутствует в спектре мировоззренческих ориентаций. Высказывается, в частности, мнение, что тезис о безграничности возможностей науки и разрешимости любой проблемы поддерживается учеными по чисто субъективным соображениям, т.к. эта идеология оправдывает любые затраты на науку и способствует вовлечению неофитов в науку. При объективном рассмотрении проблемы агностицизм имеет свои основания.
Наиболее общим основанием агностицизма в науке представляется осознание ограниченности возможностей научного способа понимания мира как такового. Наука -лишь один из существующих способов исследования мира, есть другие - обыденный, художественный, и каждый из них какие-то аспекты реальности делает объектом своего изучения, а для каких-то неадекватен. Наиболее очевидный пример объекта, при встрече с которым наука обнаруживает свои границы - личностное, индивидуальное, конкретное начало, отдельный человек; наука по определению ориентирована на познание всеобщего, существенного, необходимого. Уже в середине XX в. М.Хайдеггер констатировал: «Наука сталкивается всегда только с тем, что допущено в качестве доступного ей предмета ее способом представления»2. Аналогичная идея развивается в книге английского биолога П.Медавара «Пределы науки» (1984): «Нет предела способности науки отвечать на те вопросы, на которые наука в состоянии ответить»3.
Распространенной модификацией этой идеи является обоснование границ познаваемости для какой-либо конкретной науки, утверждение, что успехи познания ведут к исчерпанию доступных данных по определенному предмету. Например, Д.Линдли в книге «Конец физики» (1993) утверждает, что физики на данный момент знают практически все, что вообще можно узнать в рамках физики. В более общем виде тезис о существовании пределой роста науки на уровне конкретных предметных областей - исчерпанной может быть если не наука в целом, то та или иная область исследований - представлен в книге Дж.Хоргана « Конец науки» (1997).
Распространенным в современных условиях аргументом в пользу агностицизма становится указание на принципиальное ограничение возможностей науки стоимостью и размерами необходимого инструментария. Например, указывается, что обозначился предел экспериментальных исследований в физике элементарных частиц, поскольку невозможно финансировать строительство ускорителя размером с целое европейское государство.
Не принадлежат к проявлениям агностицизма, в строгом смысле, но примыкают к нему еще две схемы поведения ученых, для каждой из которых есть ряд примеров в истории науки и в современной практике. Во-первых, это убеждение в завершенности исследований в некой предметной области с появлением определенной теории (парадоксальным образом этот вариант сближается с оптимизмом, но здесь присутствует идея границы познания). Во-вторых, это личное разочарование в перспективности исследований определенного направления, убеждение, что в этой предметной области в обозримый период ничего сделать не удастся, и соответственно - уход в другую сферу или из науки.
Разумеется, можно выстроить ряд контрпримеров, свидетельствующих, как высказывания ученых о приближающемся завершении данной области науки или науки вообще оказывались ошибочными, более того -такие прогнозы очень часто делались перед самым переворотом, открывающим совершенно новые проблемы и перспективы. Встречая 1900 г, Кельвин высказал сожаление физикам XX в., которым нечего будет делать: стройное здание физической науки уже возведено, остаются лишь мелкие отделочные работы. (Правда, в той же речи он указал на
два облачка на этом ясном горизонте, два аномальных факта, которые пока не удается объяснить, - именно из них возникли затем теория относительности и квантовая механика). Скорее всего, и нынешним разговорам о «конце науки» со временем будет отведено в лучшем случае место исторического курьеза.
Но есть определенная закономерность в том, что агностицизм как мировоззренческая позиция устойчиво воспроизводится в историческом развитии науки, в том числе - в периоды быстрого роста знаний. На мой взгляд, его присутствие в спектре представлений общества о познании выполняет определенные функции, и в некоторых отношениях агностицизм - более выигрышная гносеологическая позиция, чем безоглядная вера в могущество научного разума.
Прежде всего, агностицизм помогает сохранять убежденность в сложности и многоплановости объекта исследования и выступает противоядием для тенденции к упрощению, к остановке исследования на первых же установленных данных как достаточных. В познании постоянно сосуществуют интенция к сведению нового к уже установленному, известному (старое ассимилирует новое и объясняет его) и интенция к фиксации нового именно как нового, не имеющего готового объяснения, требующего дальнейших поисков. Первая является основой накопления научных традиций и поддерживается требованием простоты как критерием научности; вторая составляет основу роста науки и поддерживается - в том числе - агностицизмом.
Агностицизм может быть интерпретирован также как концепция границ каждой предметной области и каждого конкретного метода и в этом отношении играет позитивную роль в науке, ограничивая возможную экспансию эффективной теории или метода за свои пределы. Любой конкретный метод связан с характеристиками объектов определенного типа, предназначен для решения определенного класса задач, и его применение к задачам другого типа требует как минимум предварительного анализа. В любой предметной области существует некоторая совокупность исходных положений, выход к основаниям которых становится выходом за пределы данной предметной области и не может обсуждаться адекватно в ее рамках. Агностицизм способствует выявлению и отсечению проблем такого рода, а также элиминации псевдопроблем.
Исторически агностицизм выступал формой научного критицизма, обнаруживая слабые места и тупики познания
Г. А. ПОРХУНОВ
Омский государственный педагогический университет
УДК 001.9:93/99:001.8
За десятилетний перестроечно-реформистский период появилось немалое число альтернативных версий истории русского народа, его государственности и идеологии. Характерная черта этой вариативности - стремление обосновать версию искаженное™ истинной истории России царской династией Романовых Не менее примечательным является и тот факт, что новые "исследования-открытия" сделаны авторскими дуэтами: один пишет, другой комментирует написанное. Практикуются в изложении
на конкретных этапах его развития. Так, в период развертывания классической науки, ориентированной на эмпирические программы построения концепций, агностицизм строился на критическом анализе эмпиризма и демонстрировал, что предельно точное следование за данными опыта не обеспечивает абсолютной достоверности: например, любое утверждение типа «А является причиной В» не может иметь исчерпывающего эмпирического обоснования, поскольку в опыте мы наблюдаем внешнюю последовательность, но не внутреннюю связь событий. Парадоксы, апории, антиномии, которые в свое время формулировались для роли «пограничных столбов», указывающих пределы познания, исторически становились пунктами, в которых сосредоточивался научный поиск, и приводили на следующем витке к прорыву познания на новый уровень (апории Зенона, парадоксы теории множеств).
Вероятно, в этом есть глубокий смысл. Человек, который убеэеден, что имеющихся (у него лично или у науки в целом) знаний достаточно для решения всего, с чем вообще можно встретиться, останавливается на достигнутом. Человек, который видит ограниченность знаний, который замечает зыбкость оснований там, где другому все ясно и просто, движется вперед. Великий ученый лучше, чем кто-либо, видит, что перед ним еще лежит океан истины, на берегу которого он пока подобрал лишь несколько камешков. В формировании этой мировоззренческой установки исторически участвовал агностицизм, и в этом его ценность в качестве познавательного принципа.
ЛИТЕРАТУРА
1. Юм Д. Исследование о человеческом разумении. М.: Прогресс, 1995. С.39-40.
2. ХайдеггерМ. Вещь//ХайдеггерМ. Время и бытие. М.: Республика, 1993. С.319.
3. Silverstein A. The end is near: The phenomenon of the declaration of closure in a discipline // History of science. 1999. Vol.37. P.408.
МАРТИШИНА Наталья Ивановна, доктор философских наук, профессор кафедры исторической философии и культурологии Омского государственного университета путей сообщения.
нетрадиционной истории России, в основном, математики, физики и даже гипнотизеры.
В статье речь пойдет об исторических трудах "выдающегося ученого и общественного деятеля современности", доктора психологических наук, профессора, академика, президента Всемирной Ассоциации профессиональных гипнотизеров В.М. Калдыбы. Труды его комментирует соавтор - доктор исторических наук, профессор, академик П.М. Золин.
НОВЫЙ УРОВЕНЬ СИНТЕЗА ИСТОРИЧЕСКИХ ЗНАНИЙ
ОБ ОДНОМ ИЗ ВАРИАТИВНЫХ ПРОЕКТОВ ИСТОРИИ РОССИИ.
Ее.Россию, не буди. Под нею хаос шевелится.
/Ф.Тютчев/
