CC BY
0Научная статья УДК 342.722
АДМИНИСТРАТИВНО-ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ВЫНУЖДЕННОЙ МИГРАЦИИ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
1 2 Игорь Филиппович Амельчаков , Ольга Владимировна Катаева
1Санкт-Петербургский университет МВД России, Санкт-Петербург, Россия
Белгородский юридический институт МВД России имени И.Д. Путилина,
Белгород, Россия
1Belui@lenta.ru kataeva_70@mail.ru
Аннотация. В настоящей статье авторами анализируются причины и условия наиболее многочисленных волн вынужденной миграции в различные периоды новейшей отечественной истории, а также меры, предпринимаемые государством в целях разрешения вопросов, возникающих вследствие движения этих миграционных потоков. Рассматриваются современные проблемы предоставления убежища на территории государства, предлагаются перспективные пути их решения. Особое внимание уделено оценке современных законодательных инициатив, направленных на модернизацию механизма регулирования вынужденной миграции в Российской Федерации. Обосновывается вывод о необходимости создания системы мониторинга законодательной основы регулирования вынужденной миграции в стране в целях ее систематизации и дальнейшего поступательного развития.
Ключевые слова: вынужденная миграция, беженцы, вынужденные переселенцы, политическое убежище, временное убежище, временная защита.
Для цитирования: Амельчаков И.Ф., Катаева О.В. Административно-правовое регулирование вынужденной миграции в Российской Федерации: историко-правовой анализ // Научный вестник Орловского юридического института МВД России имени В.В. Лукьянова. 2022. № 4(93). C. 20-28.
ADMINISTRATIVE AND LEGAL REGULATION OF FORCED MIGRATION IN THE RUSSIAN FEDERATION: HISTORICAL AND LEGAL ANALYSIS
Igor F. Amelchakov, Olga V. Kataeva
1Saint Petersburg University of the Ministry of the Interior of Russia, Saint-Petersburg,
Russia
Putilin Belgorod Law Institute of Ministry of the Interior of Russia, Belgorod, Russia
1Belui@lenta.ru kataeva_70@mail.ru
Abstract. In this article, the authors analyze the causes and conditions of the most numerous waves of forced migration in various periods of modern Russian history, as well as measures taken by the state to resolve issues arising from the movement of these migration flows. Modern problems of granting asylum in the territory of the state are considered, promising ways of their solution are proposed. Special attention is paid to the evaluation of modern legislative initiatives aimed at modernizing the mechanism of regulation of forced migration in the Russian Federation. The conclusion is substantiated that it is necessary to create
a monitoring system of the legislative framework for regulating forced migration in the country in order to systematize it and further progressive development.
Keywords: forced migration, refugees, forced migrants, political asylum, temporary asylum, temporary protection.
For citation: Amelchakov I.F., Kataeva O.V. Administrative and legal regulation of forced migration in the Russian Federation: Historical and legal analysis // Scientific Bulletin of the Orel Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.V.
Lukyanov. 2022. No. 4(93). Р. 20-28.
Вынужденная миграция, являющаяся особой составляющей современных миграционных процессов, привлекает все более пристальное внимание современных исследователей. Вместе с тем данное понятие в национальном законодательстве нормативно не определено, и отечественными учеными под этим термином подразумевается перемещение населения, обусловленное негативными факторами, такими как преследование по признаку расы, вероисповедания, гражданства, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений [1, с. 14; 2, с. 249].
Кроме того, «выталкивающие» факторы могут иметь и иные корни. Так, например, сегодня активно изучается такой вид вынужденной миграции, как экологическая миграция. В.И. Евтушенко под рассматриваемым термином понимает «добровольное или принудительное переселение, либо перемещение лиц в безопасные районы при возникновении чрезвычайных ситуаций как природного, так и техногенного характера, а также экологических бедствий при наличии обстоятельств, угрожающих жизни, безопасности и здоровью граждан» [3, с. 11]. С указанным мнением можно согласиться лишь с той оговоркой, что миграция предполагает пересечение или перемещение лиц не только в безопасные районы, но и из одного региона (государства) в другой. А.М. Солнцев в своих трудах констатирует появление такой новой категории международного права, как «климатические беженцы», определяя в качестве таковых вынужденных мигрантов из государств, страдающих от последствий изменения климата, подчеркивая необходимость и важность их поддержки со стороны международного сообщества [4, с. 42]. Однако стоит отметить, что климатические факторы, как правило, выступают в совокупности с социально-экономическими при принятии решения о миграции.
Вместе с тем проблематика, связанная с вышеуказанными видами миграции, в настоящее время, как ранее было сказано, находится в стадии научной разработки. Наиболее же устоявшимся понятием как с правовой, так и с теоретической точки зрения объединена такая многочисленная категория вынужденных мигрантов, как беженцы.
Особенно масштабной в XXI веке стала волна украинских беженцев, причиной которой стало проведение Российской Федерацией специальной военной операции на территории Украины. Так, по данным Управления верховного комиссара Организации Объединенных Наций (далее - ООН) по делам беженцев, после 24 февраля 2022 года покинули страну 8 007 014 жителей Украины. Более половины из них (4 146 144 человека) направились в Польшу. В ООН уточняют, что в Россию после начала боевых действий прибыли 1 305 018 украинских беженцев. На третьем месте по количеству принятых перемещенных лиц находится Венгрия (814 607 человек), на четвертом - Румыния (691 413 человек)1.
Можно констатировать, что Российская Федерация столкнулась сегодня с небывалой по масштабу проблемой социального и гуманитарного характера, которая связана с массовым наплывом беженцев. Вместе с тем необходимо отметить, что нашей
Коммерсантъ [Электронный ресурс]. URL: https://www.kommersant.ru/doc/5423855 (дата обращения: 01.08.2022).
страной исторически накоплен существенный опыт успешного решения такого рода вопросов как в правовом, так и в организационном плане.
Первая волна вынужденной миграции в новейшей истории нашего государства приходится на начало 90-х гг. прошлого века и касается распада СССР, когда столкнувшееся с различными видами дискриминации русскоязычное население бывших союзных республик массово возвращалось на свою историческую родину.
Необходимость правового регулирования статуса этих лиц на территории Российской Федерации обусловила разработку и принятие Федерального закона «О беженцах»1, закрепившего правовой статус беженцев, процедуру его приобретения, а также основания его утраты и пр. Кроме того, национальное законодательство о беженцах того периода включало также значительный массив законов субъектов Российской Федерации и подзаконных актов - указов Президента Российской Федерации, постановлений Правительства, правовых актов представительных и законодательных органов страны и ее субъектов, правовых актов их высших должностных лиц, что в совокупности создало эффективную правовую основу регулирования и обеспечения прав беженцев [5, с. 1].
При этом Конституция Российской Федерации, принятая всенародным голосованием в 1993 году, сохраняя преемственность с ранее действовавшими конституциями страны, закрепила право на политическое убежище (ст. 63), поскольку Россия продолжала оставаться одним из наиболее крупных центров, принимающих вынужденных мигрантов из различных государств, что было обусловлено ее достаточно стабильным политическим и экономическим положением, наличием значительного количества различных национальных диаспор, «прозрачностью» границ с соседними государствами, общей геополитической ситуацией в мире, демографическими проблемами и т. д. [6, с. 41].
Вместе с тем в конце 90-х годов, при общей тенденции увеличения числа беженцев в мире в России их количество существенно сократилось, что объяснялось отдаленностью территории государства от основных стран исхода вынужденных мигрантов того времени [7, с. 186].
Последующие ударные волны вынужденной миграции в Российской Федерации носили внутригосударственный характер и были обусловлены трагическими событиями в Чечне, повлекшими нарастание социальной, этнической и религиозной напряженности на Северном Кавказе, что, в свою очередь, привело к появлению значительного числа вынужденных переселенцев на территории страны.
Следует отметить, что в соответствии с Законом РФ от 19 февраля 1993 г. № 4530-1 «О вынужденных переселенцах»2 принципиальным отличием вынужденных переселенцев от во многом сходной с ними категории беженцев является наличие гражданства Российской Федерации. Тем временем обращает на себя внимание то, что ни международное право, ни зарубежное законодательство термин «вынужденный переселенец» не содержат.
В зарубежном законодательстве используются такие определения, как «перемещенные лица» либо «внутренние беженцы». Наличие общих черт рассматриваемых понятий зачастую влечет терминологическую путаницу в общественном и юридическом лексиконе, порождая такие некорректные высказывания, как «беженцы из Чечни», «украинские вынужденные переселенцы», противоречащие официальным трактовкам. Во избежание неверных формулировок думается, что было бы правильно унифицировать отечественное законодательство в этой части, оставив общее понятие «беженец» для всех категорий вынужденных мигрантов, дополнив его в случае внутригосударственных перемещений термином «внутренний». Данное предложение
1 О беженцах: Федер. закон Рос. Федерации от 19 февраля 1993 г. № 4528-1 // Рос. газ. 1997. 3 июня. № 126.
2 О вынужденных переселенцах: Закон Рос. Федерации от 19 февраля 1993 г. № 4530-1 // Рос. газ. 1995. 28 декабря. № 247.
имеет значение не только для развития теории концепции вынужденной миграции, но также играет роль в определении административно-правового статуса различных категорий вынужденных мигрантов, что напрямую сказывается на эффективности правоприменительной деятельности уполномоченных должностных лиц по предоставлению им необходимых мер поддержки.
Значимость оказания помощи внутригосударственным вынужденным мигрантам (вынужденным переселенцам) наряду с беженцами из иных государств особенно показали события, происходившие на территории Чеченской Республики во время первой и второй военных компаний.
Боевые действия в период первой чеченской кампании 1994-1996 годов привели к небывалому росту экстремистских проявлений [8, с. 187], вызвавших массовый исход мигрантов из Северного Кавказа. По оценкам специалистов, с учетом указанной категории лиц, на 1998 год в стране насчитывалось более 2,0 млн. беженцев и вынужденных переселенцев [9, с. 5].
Пристальное внимание также привлекают еще более трагические события, произошедшие в период второго вооруженного конфликта в Чеченской Республике (1999-2009 гг.), носящего по терминологии международного права «немеждународный» характер. Сложность оперативной обстановки, складывающейся в этот период на территории республики, была обусловлена ее разделением на зоны ответственности лидерами организованных преступных формирований, занимающихся террористической и иной преступной деятельностью [10, с. 21], что также явилось мощным фактором вынужденного миграционного движения.
По мнению исследователей, в период обострения отношений на Северном Кавказе было допущено значительное число политических ошибок и просчетов, последствия которых и до настоящего времени оказывают негативное влияние на ситуацию в Российской Федерации [11, с. 62]. Вместе с тем гуманитарной катастрофы удалось избежать, что во многом стало результатом контроля Государственной Думы Российской Федерации за выполнением федеральными органами исполнительной власти и органами местного самоуправления обязательств перед вынужденными переселенцами и по их скорейшему добровольному возвращению в освобожденные районы1.
Новый поток вынужденной миграции в Россию начался в 2014 году, с началом боевых действий на востоке Украины. Массовой вынужденной миграции украинского населения способствовала также экономическая блокада Украиной отдельных территорий Донбасса, введение ограничений на реализацию основных гражданских и политических прав.
Показательным стало то, что сложности российско-украинских отношений не повлияли на проведение Россией политики «широко открытых дверей». Общая численность переехавших из Украины в Российскую Федерацию с 2014 г. составила 2,5 млн чел., в том числе 970 тыс. - из зоны вооруженного конфликта [12, с. 11].
Некоторые исследователи обращают внимание на определенные трудности, с которыми столкнулись беженцы из восточной части Украины рассматриваемого периода, в числе которых бюрократические барьеры при оформлении документов, легализующих их статус, вопросы, возникающие при регистрации по месту проживания, а также аренде жилья и трудоустройстве [13, с. 16]. Однако следует подчеркнуть, что, несмотря на имеющиеся проблемы, государство успешно справилось с приемом, размещением и предоставлением статуса вынужденным мигрантам из Украины.
Нельзя не отметить слаженность и оперативность работы органов государственной власти и местного самоуправления при поддержке общественных организаций, направленной на стабилизацию ситуации с беженцами, оказание им социальной и
1 О политической ситуации в связи с событиями в Чеченской Республике: Постановление Государственной Думы Федерального Собрания Рос. Федерации от 17 ноября 1999 г. № 4556-11 ГД // Парламентская газета. 1999. 20 ноября.
гуманитарной помощи. В январе 2017 года пункты временного размещения закрылись, поскольку проживавшие там лица либо оформили свой правовой статус в Российской Федерации, либо вернулись на Украину или в непризнанные республики Донбасса1.
Поток беженцев из Украины после событий 2014 г. значительно повлиял на формирование отечественного миграционного законодательства в части упрощения порядка получения временного убежища, правового регулирования добровольного переселения в Россию и т. д. [14, с. 9]. Предпринятые меры юридического характера позволили не только оказать своевременные меры поддержки вынужденным мигрантам из Донецкой и Луганской областей Украины того периода, но и гарантировать им возможность полноценной интеграции в российское сообщество.
Волна украинских беженцев в 2022 году стала новым вызовом для безопасности российского государства. Имеющийся опыт регулирования вынужденной миграции в Российской Федерации, безусловно, позитивно сказался на оперативности и правильности принятия уполномоченными органами и должностными лицами управленческих решений, направленных на стабилизацию обстановки. Вместе с тем в сложных условиях стали очевидны и проблемы правового и организационного характера, осложняющие их практическую реализацию. Надлежащая защита прав объективно нуждающихся в этом вынужденных мигрантов является значимым критерием создания гражданского общества и демократического государства. При этом принимаемые нормативные правовые акты зачастую носят непоследовательный характер, а порой и прямо противоречат друг другу [15, с. 13], поэтому необходимо формирование системы их постоянного мониторинга и типологизации. Отечественными учеными на протяжении последних лет Федеральный закон «О беженцах» подвергался серьезной критике за его «фрагментарный» характер, не отражающий важных вопросов, касающихся правовой регламентации политического убежища, процедуры предоставления временного убежища, инструментов дополнительной и временной защиты, а также особенностей статуса социально незащищенных лиц, ищущих укрытие. Кроме того, исследователями отмечалось отсутствие преемственности вышеуказанного федерального закона с обновленными институтами постоянного проживания иностранных граждан, приобретения ими российского гражданства [16, с. 60], что свидетельствует о необходимости рассмотрения данной проблемы в новом контексте2.
Подготовленный и размещенный на Федеральном портале проектов нормативных правовых актов в 2021 году Проект Федерального закона «Об условиях въезда (выезда) и пребывания (проживания) в Российской Федерации иностранных граждан и лиц без гражданства»3 хотя и характеризуется комплексным подходом к решению целого ряда вопросов в сфере миграции, тем не менее проблему государственного регулирования вынужденной миграции практически оставил без внимания, ограничившись закреплением понятия экстренного массового прибытия иностранных граждан (лиц без гражданства) на территорию Российской Федерации, под которым рассматривается «перемещение из иностранного государства на территорию Российской Федерации
в определенный период времени лиц независимо от того, прибывают они стихийно или в порядке эвакуации, характеризующееся прямой причинно-следственной связью
Как Россия принимала украинских беженцев в 2014 году [Электронный ресурс]. URL: https://www.rbc.ru/politics/18/02/2022/620fade89a7947983ccf1b18 (дата обращения: 28.08.2022).
2 Итоговый доклад о миграционной ситуации, результатах и основных направлениях деятельности Федеральной миграционной службы за 2015 год [Электронный ресурс]. URL: https://xn--b1agjhrfhd.xn--b1ab2a0a.xn--b1aew.xn--p1ai/upload/site1/document_file/Itogovyy_doklad_na_19.02.16.pdf (дата обращения: 29.08.2022).
3 Об условиях въезда (выезда) и пребывания (проживания) в Российской Федерации иностранных граждан и лиц без гражданства [Электронный ресурс]. URL: https://regulation.gov.ru/projects#npa=113698 (дата обращения: 29.08.2022).
с определенным событием или событиями, создающими угрозу их жизни и (или) здоровью».
Попытка выработки консолидированного подхода к определению правового статуса вынужденных мигрантов, унификации понятийного аппарата, расширению прав лиц, обладающих указанным статусом, нашла отражение в проекте Федерального закона «О предоставлении убежища на территории Российской Федерации»1, подготовленного МВД России в соответствии с Планом мероприятий по реализации в 2020-2022 гг. Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на 2019-2025 гг.2.
Законопроект содержит комплекс мероприятий, направленных на предоставление Российской Федерацией защиты лицам, ищущим укрытие. Его авторами предлагаются четыре вида убежища в Российской Федерации: статус беженца, временное убежище, политическое убежище и временная защита.
При этом основания предоставления статуса беженца в предложенном законопроекте фактически не претерпели изменений в сравнении с действующим законодательством, исходят из необходимости защиты иностранного гражданина от преследований по признаку расы, вероисповедания, гражданства, принадлежности к определенной социальной группе, политических убеждений или опасений таких преследований.
В нем дублируются положения Федерального закона «О беженцах» в части, касающейся оснований предоставления иностранным гражданам временного убежища, которые исходят из «гуманных побуждений», перечень которых, однако, не раскрывается ни в действующем законодательстве, ни в данном законопроекте.
Что касается такого вида защиты, как политическое убежище, то оно, как и до разработки рассматриваемого законопроекта3, предоставляется иностранному гражданину в случае его преследования за общественно-политическую деятельность и убеждения, не противоречащие общепризнанным демократическим принципам.
В качестве принципиально нового вида убежища в Российской Федерации разработчиками проекта Федерального закона «О предоставлении убежища на территории Российской Федерации» предложено предоставление временной защиты иностранным гражданам, экстренно и массово прибывшим в нашу страну, положение которых соответствует критериям присвоения им статуса беженца или временного укрытия. Данная законодательная инновация является адекватным реагированием на новые вызовы и угрозы современного этапа сохранения национальной безопасности Российской Федерации в условиях массовой вынужденной миграции из государств с неблагоприятной обстановкой. Несомненным достоинством предложенной законодательной инициативы является единообразный подход к определению правового положения лиц, ходатайствующих о предоставлении убежища, а также получивших и утративших его, порядку обращения за ним и принятия соответствующих решений. Кроме того, на основе этих положений унифицирована процедура рассмотрения вопроса об обеспечении убежища, по результатам которой иностранным гражданином будет получен статус беженца либо ему будет предоставлено временное убежище, что позволит в более сжатые сроки установить правовой статус иностранного гражданина, ищущего укрытие в России.
О предоставлении убежища на территории Российской Федерации [Электронный ресурс]. URL: https://base.garant.ru/56908666/(дата обращения: 29.08.2022).
2 О плане мероприятий по реализации в 2019-2021 годах Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на 20192025 годы: Распоряжение Правительства РФ от 22 февраля 2019 г. № 265-р // Собрание законодательства РФ. 2019. 4 марта. № 9.
3 Об утверждении Положения о порядке предоставления Российской Федерацией политического убежища: Указ Президента Рос. Федерации от 21 июля 1997 г. № 746 // Российская газета. 1997. 29 июля. № 144.
Вместе с тем необходимо обратить внимание на то, что в результате вступления в законную силу Федерального закона «О предоставлении убежища на территории Российской Федерации» по-прежнему за рамками правового регулирования останутся такие многочисленные категории вынужденно перемещенных лиц, как экологические и климатические мигранты, о проблемах определения статуса которых было сказано ранее. Вне поля зрения разработчиков вышеуказанного законопроекта также осталась категория внутригосударственных вынужденных мигрантов, именуемых вынужденными переселенцами. Их правовой статус в настоящее время регулируется Законом РФ «О вынужденных переселенцах»1, принятым в отличных от сегодня социально-экономических и политических условиях, что во многом ставит под сомнение актуальность его положений. Таким образом, следует отметить, что нормативная правовая основа регулирования вынужденной миграции в Российской Федерации нуждается
в дальнейшей модернизации в целях устранения отмеченных пробелов. Постоянное ее обновление и совершенствование обусловлено главным образом кризисной миграционной обстановкой в мире, повышением миграционного давления и, как следствие, усилением социальной напряженности в обществе.
1. Губина О.В. Вынужденная миграция в Российской Федерации (Конституционно -правовое исследование) : дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.02 : Москва, 2004. 194 с.
2. Репина Т.А. Современные виды вынужденной миграции и их влияние на жизнедеятельность принимающих обществ // Russian Economic Bulletin. 2020. Т. 3. № 6. С. 249-253.
3. Евтушенко В.И. Экологическая миграция в Российской Федерации: конституционно-правозащитная теория: автореф. дис. ... к.ю.н. Белгород, 2022. 38 с.
4. Солнцев А.М. Приоткрывая ящик Пандоры: анализ мнения Комитета по правам человека о «климатических» беженцах 2020 года // Международное правосудие. 2020. № 3. С. 41-54.
5. Комментарий к Федеральному закону «О беженцах» (постатейный) (Басангов Д.А.) (под ред. Л.В. Андриченко). Юстицинформ. 2007. 176 с.
6. Имансу А.С. Нотариальные аспекты оказания юридической помощи в России гражданам иностранных государств (мигрантам) // Нотариус. 2016. № 2. С. 41-44.
7. «Миграционное право: сравнительно-правовое исследование: монография» (Хабриева Т.Я.) (ИЗиСП, «Юриспруденция». 2019. 400 с.
8. Некрасов Д.Е. Расово-этнический экстремизм: криминологический аспект: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 2006. С. 187.
9. Комментарий законодательства о вынужденных переселенцах и о беженцах (постатейный) (Андриченко Л.В., Белоусова Е.В.) // Юридическая литература. 1998. 544 с.
10. Паненков А.А. Эволюция организованных преступных формирований в СевероКавказском регионе (на примере Чеченской Республики в 1999 - 2011 годы) // Военно-юридический журнал. 2012. № 3. С. 21-32.
11. Смирнова А.В. Факторы современного национального экстремизма на Северном Кавказе // Государственная власть и местное самоуправление. 2015. № 8. С. 59-63.
12. Олийнык И.Л. Вынужденная миграция: особенности статуса переселенцев Донбасса // Миграционное право. 2019. № 3. С.10-13.
13. Антипьев К.А. Украинские беженцы в России: проблемы первичной адаптации (по материалам социологического исследования) // Миграционное право. 2015. № 2. С. 12-16.
14. Иксанов И.С. Миграционное законодательство Российской Федерации: современные подходы // Государственная власть и местное самоуправление. 2021. № 12. С. 8-12.
1 О вынужденных переселенцах [Электронный ресурс]: Закон Рос. Федерации от 19 февраля 1993 г. № 4530-1. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
15. Булатов Р.Б., Андрейцо С.Ю. Направления совершенствования защиты прав иностранных граждан в современной России // Российская юстиция. 2021. M 2. С. 10-13.
16. Андриченко Л.В., Масловская Т.С., Плюгина И.В. Государственное управление в сфере миграции: опыт Российской Федерации и Республики Беларусь // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2022. M 2. С. 53-68.
1. Gubina O.V. Vy'nuzhdennaya migraciya v Rossijskoj Federacii (Konsti-tucionno-pravovoe issledovanie) : dis. ... kand. yurid. nauk: 12.00.02 : Moskva, 2004. 194 c.
2. Repina T.A. Sovremenny'e vidy' vy'nuzhdennoj migracii i ix vliyanie na zhizne-deyatel'nost' prinimayushhix obshhestv // Russian Economic Bulletin. 2020. T. 3. M 6. S. 249-253.
3. Evtushenko V.I. E'kologicheskaya migraciya v Rossijskoj Federacii: konstituci-onno-pravozashhitnaya teoriya: avtoref. dis. ... k.yu.n. Belgorod, 2022. 38 s.
4. Solncev A.M. Priotkry'vaya yashhik Pandory': analiz mneniya Komiteta po pravam cheloveka o «klimaticheskix» bezhenczax 2020 goda // Mezhdunarodnoe pravosudie. 2020. M 3.
5. 41-54.
5. Kommentarij k Federalnomu zakonu «O bezhenczax» (postatejnyj (Basangov D.A.) (pod red. L.V. Andrichenko). Yusticinform. 2007. 176 s.
6. Imansu A.S. Notarial'ny'e aspekty' okazaniya yuridicheskoj pomoshhi v Rossii grazhdanam inostranny'x gosudarstv (migrantam) // Notarius. 2016. M 2. S. 41-44.
7. «Migracionnoe pravo: sravniteFno-pravovoe issledovanie: monografiya» (Xabrieva T.Ya.) (IZiSP, «Yurisprudenciya». 2019. 400 s.
8. Nekrasov D.E. Rasovo-e'tnicheskij e'kstremizm: kriminologicheskij aspekt: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Ryazan', 2006. S. 187.
9. Kommentarij zakonodatel'stva o vy'nuzhdenny'x pereselenczax i o bezhenczax (po-statejny'j) (Andrichenko L.V., Belousova E.V.) // Yuridicheskaya literatura. 1998. 544 s.
10. Panenkov A.A. E'volyuciya organizovanny'x prestupny'x formirovanij v Severo-Kavkazskom regione (na primere Chechenskoj Respubliki v 1999 - 2011 gody') // Voenno-yuridicheskij zhurnal. 2012. M 3. S. 21-32.
11. Smirnova A.V. Faktory' sovremennogo nacional'nogo e'kstremizma na Severnom Kavkaze // Gosudarstvennaya vlast i mestnoe samoupravlenie. 2015. M 8. S. 59-63.
12. Olijny'k I.L. Vy'nuzhdennaya migraciya: osobennosti statusa pereselencev Don-bassa // Migracionnoe pravo. 2019. M 3. S.10-13.
13. Antip'ev K.A. Ukrainskie bezhency v Rossii: problemy' pervichnoj adaptacii (po materialam sociologicheskogo issledovaniya) // Migracionnoe pravo. 20i5. M 2. S. 12-16.
14. Iksanov I.S. Migracionnoe zakonodatel'stvo Rossijskoj Federacii: sovre-menny'e podxody' // Gosudarstvennaya vlasf i mestnoe samoupravlenie. 202i. M 12. S. 8-12.
15. Bulatov R.B., Andrejczo S.Yu. Napravleniya sovershenstvovaniya zashhity' prav inostranny'x grazhdan v sovremennoj Rossii // Rossijskaya yusticiya. 2021. M 2. S. 10-13.
16. Andrichenko L.V., Maslovskaya T.S., Plyugina I.V. Gosudarstvennoe upravlenie v sfere migracii: opy't Rossijskoj Federacii i Respubliki Belarus' // Zhurnal zarubezhnogo zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravovedeniya. 2022. M 2. S. 53-68.
Информация об авторах:
Амельчаков Игорь Филиппович. Начальник университета. Кандидат юридических наук, доцент.
Санкт-Петербургский университет МВД России. 198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1
Катаева Ольга Владимировна. Начальник кафедры управления и административной деятельности органов внутренних дел. Кандидат юридических наук, доцент.
Белгородский юридический институт МВД России имени И.Д. Путилина 308000, Россия, г. Белгород, ул. Горького, 71
Information on the authors:
Igor F. Amelchakov. Head of the University. PhD in Law, Associate Professor. Saint-Petersburg University of the Ministry of the Interior of the Russian Federation. 198206, St. Petersburg, Pilyutov Pilot str., 1
Olga V. Kataeva. Head of the Department of Management and Administrative Activity of Internal Affairs Bodies. PhD in Law, Associate Professor.
Belgorod Law Instutute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after I.D. Putilin
308000, Russia, t. Belgorod, st. Gorky, 71
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. The authors declare no conflicts of interests.
Авторами внесен равный вклад в написание статьи. The authors have made an equal contribution.
Статья поступила в редакцию 05.07.2022; одобрена после рецензирования 19.10.2022; принята к публикации 01.11.2022.
The article was submitted july 5, 2022; approved after reviewing october 19, 2022; accepted to the writing of the article for publication november 1, 2022.
