CC BY
24РАЗДЕЛ IV. РОССИЯ
Роман Сенчин* АБОРИГЕНЫ БЕЗ РОДИНЫ
Не знаю, да и не имею возможности в полной мере узнать, как в других странах, но в России очень многие проблемы, важные и насущные, в публицистике и художественной литературе - за редкими исключениями выступающих под никами блогеров - всерьез не поднимаются. Главным образом, из соображений полит-корректности, чтобы не оказаться ненароком или сексистом, или гомофобом, или националистом, нацпредателем, ватником, либе-растом, ксенофобом...
Завидую профессиональным историкам, которые могут выставлять в виде аргументов факты, документы. Впрочем, на один документ находится другой, на любое событие существует несколько точек зрения и несколько равнозначных оценок. И сама история как наука очень относительна. «У истории нет правильной интерпретации», - говорит наш современник Андрей Зорин. «Истории нет - есть интерпретация прошлого», - то ли с иронией, то ли всерьез утверждает другой современник Александр Проханов. А вот слова историка конца XIX - начала XX в. Василия Ключевского: «История ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков».
* Сенчин Роман Валерьевич, прозаик, публицист критик (1971 г.р.). Автор романов «Елтышевы», «Зона затопления» и др., сборников повестей, рассказов и статей на актуальные темы российской жизни в настоящем и недавнем прошлом. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист «Русского Букера», «Национального бестселлера». Настоящий очерк написан специально для альманаха «ЭОН». В этом очерке, в частности, подробно освещен процесс вытеснения русского и русскоязычного населения из Республики Тыва, что стало одной из главных тем нового романа Р. Сенчина «Дождь в Париже» (М.: АСТ, 2018)
Но иногда встречаются статьи и книги, где соединяются философия, история и язык художественной литературы, и такие произведения многое объясняют.
Одним из них я считаю книгу «Грядущий Аттила» Игоря Ефимова. Вышла она еще в 2008 г., но, очевидно, не пользовалась читательским вниманием, тираж не расходился. А я, купив ее за копеечную цену в 2013 г., к ней часто возвращаюсь.
Идея ее такая - есть цивилизация Альфа (альфиды) и есть цивилизация Бета (бетинцы). Первые многочисленны, у них техника, города, наука, у вторых же - ненависть к технике, городам, науке. И бетинцы из века в век нападают на альфидов, убивают их, разрушают города, ломают технику, сжигают книги, поселяются на развалинах альфидской цивилизации и в итоге сами становятся альфидами, чтобы стать жертвой новых бетинцев...
Ефимов выстраивает цепочку, начиная с кочевников-иудеев, опустошивших Ханаан во II тысячелетии до н.э., и затем через скифов, которые уничтожили Урарту, теребили Персидскую империю, через нашествия варваров на Римскую империю, через бедуинов, которые покорили множество развитых государств от Индийского до Атлантического океанов, набегов норманнов на государства Европы, через походы Чингисхана и еще ряд звеньев, доходит до нынешнего глобального конфликта, в котором (с некоторыми оговорками) альфиды - западная цивилизация, бетинцы -мусульманская.
«Грядущий Аттила» издан еще до мусульманской весны, как мы видим, быстро превратившейся не в весну, а в сумерки Средневековья (которым, правда, в Египте, Сирии упорно сопротивляются), еще до начала деятельности ИГИЛ, до обострения межэтнической ситуации в России (конфликты в Сагре, Демьянове, Пугачеве, многотысячная стрелка возле торгового центра «Европейский» в Москве, убийства русских Юрия Волкова, Ивана Агафонова, Егора Свиридова, Егора Щербакова и многих других, с одной стороны, и десятков уроженцев Кавказа и Средней Азии -с другой). И тем более до событий на Украине (в которых Россия приняла и принимает активное участие), которые, на первый взгляд, разрушают теорию Ефимова по крайней мере в отношении России как скорой жертвы бетинцев, а на самом деле, видимо, ускоряют развязку.
Действительно, идет война цивилизаций. И с точки зрения ученого, меряющего историю человечества веками, ничего исключительного не происходит. Одна цивилизация неизбежно сменяет
другую - объективный процесс. Исчезли те, кто зачем-то строил пирамиды, исчезла эллинская цивилизация, доскрипевшая в горах Афганистана до VIII века. Только вот наблюдать эту смену цивилизаций своими глазами больно и страшно. И снова - маленький слабый индивид - задаешься этим бессильным вопросом: «Что же делать?»
Власть кое-что старается предпринять. Но эти меры скорее ужасают, чем обнадеживают.
Ну, проверки документов на улицах у лиц неславянской внешности - это картина давно привычная, почти уже незамечаемая. Хотя, по сути, противозаконная, унижающая человеческое достоинство, да и бесполезная в борьбе с нелегальной иммиграцией, «этнической преступностью» как таковыми. Вот задержала полиция нелегала на улице, а дальше? Выдворяются даже по официальным данным единицы, а на деле и это сомнительно. Лет шесть-семь назад то и дело сообщалось, что произошла облава на ту или иную стройку, общежитие, рынок с целью «выявить». И что? Сотню выявят, а десятки тысяч стоят рядом и сочувствуют тем, кому не повезло. Да и что кроме позора наша страна демонстрировала этими этническими выявлениями? Помню, наткнулся в Интернете на ролик - по улицам Реутова гонят толпу мигрантов. Один в один сцена из фильма «Пианист» Романа Полански - там, где евреев гонят в гетто... Страшные кадры, до сих пор стыдно за них.
В октябре 2013-го в Москве уроженец Дагестана (т.е. россиянин) Магомед Расулов пробил голову сотруднику уголовного розыска, приняв, по собственному признанию, его за бандита (похоже на правду). Полиция стала шерстить рынки, организовала для задержанных лагерь, настоящий концентрационный, за высоким забором. Его, правда, довольно быстро ликвидировали, задержанных куда-то дели, но, как говорится, осадок остался. Расулову, кстати, дали 18 лет заключения.
В тот же октябрь 2013-го, после убийства в Бирюлеве Егора Щербакова и последовавшими беспорядками, стали проверять ближайшую к месту убийства плодоовощную базу, руководители базы были арестованы «по подозрению в организации незаконной миграции». Вскоре в том же Бирюлеве зарезали узбека. Отомстили, видимо, за Щербакова.
К концу 2013 г. тема межэтнических конфликтов, нелегальной миграции стала одной из главных в России. По крайней мере в Москве. И в одночасье исчезла в начале 2014-го: когда начались события в Киеве, переросшие для одних в «государственный пе-
реворот», для других в «революцию», присоединение Крыма к России, волнения на Юго-Востоке Украины, война в Донбассе. А вскоре возник «европейский миграционный кризис», на фоне чего Россия стала выглядеть тихой заводью.
Между тем война цивилизаций продолжается и в России. Долгая, почти скрытая от глаз, но, видимо, неостановимая. И здесь главной движущей силой, поглощающей европейскую цивилизацию, выступает не столько мусульманская религия, сколько вообще пассионарный подъем народов, населяющих Азию и Север Африки. От Китая до Ближнего Востока, Северного Кавказа и берегов Атлантики.
Пытаясь быть объективным, убеждать себя, что это исторический процесс, подобный тому, что происходило тысячи и сотни лет назад (скажем, покорение Сибири и Дальнего Востока русскими было отнюдь не бескровным, и многие народности и племена истреблялись оружием или болезнями), но как человека европейской культуры меня процесс этот пугает и заставляет искать пути, как его остановить, как уцелеть.
...Я родился в городе Кызыле, столице Тувинской АССР, ныне называющейся Республика Тыва. «А это Россия?» - тут-то обычно спрашивают меня. Да, Россия. 169 000 кв. км на юге Сибири, там, где начинается река Енисей.
Так вот, Кызыл был основан в 1914 г. русскими на пустынном берегу Енисея. В тот год Урянхайский край, будущая Тува, вошел под протекторат России. Сами тувинцы попросились, чтобы снова не попасть к оправившемуся после Синьхайской революции Китаю или монголам, которые не считали их за людей.
Кызыл первоначально назывался Белоцарск. В начале 1920-х его переименовали в Красный Городок и затем дали тюркское название - Кызыл (красный). До 1944 г. Тува считалась формально суверенным государством, в ней жило довольно много русских, переселившихся еще до Октябрьской революции, приезжали и советские специалисты. После 1944-го, когда она вошла в состав РСФСР и, следовательно, СССР, переселение стало массовым. Строились заводы и комбинаты, население Кызыла стремительно увеличивалось. В середине 1980-х около 80% составляли «лица некоренной национальности» - русские, украинцы, армяне, коми, евреи и прочие.
До лета 1993 г. наша семья покидать Туву не собиралась -у мамы здесь были корни (ее дед и бабушка поселились в Туве, тогдашнем Урянхайском крае, еще до того, как Российская империя приняла эту землю под протекторат в 1914-м), отец приехал в Туву в 1960-х из Красноярска по приглашению - как молодой представитель творческой интеллигенции.
Когда начались конфликты на национальной почве, большинство «некоренных» не придавало им серьезного значения. Была уверенность, что вот-вот все наладится, успокоится, и все мы снова заживем большой дружной семьей.
Осенью 1989 г. я, русский кызылчанин по линии мамы в четвертом поколении, уезжал на учебу из самобытного города, где русская культура была слегка расцвечена местным колоритом. Вернувшись на родину в декабре 1991-го, увидел этот колорит во всей его мощи. Причем главенствовали не этническая музыка, не горловое пение, не резьба по камню, а ножи в голенищах. Нередко окровавленные.
Город был наводнен тувинскими парнями из дальних районов, которым негде было работать, негде жить. И часто слышалось их шипение: «Ённыйорус все захватил. Моя земля!» И «ённый-орус» стал выдавливаться прочь.
Сегодня Кызыл сложно назвать российским городом. Скорее, центр улуса. Русские есть. Процентов пятнадцать. Из тех, кто остался, большинство работает в полиции, ФСБ, наркоконтроле, на зонах, в погранотряде. У многих из них уже имеется жилье в Красноярском крае, в Абакане, на Кубани. «На пенсию выйдем -и свалим», - говорят без колебаний. Пенсия близка - Тува приравнена к районам Крайнего Севера, у работающих много льгот.
Кызыл - город небольшой, сто с лишним тысяч жителей. И за какие-то несколько лет он в этническом и культурном плане изменился капитально. Москва - огромный город, на изменение уйдет времени больше. Но оно происходит, происходит на наших глазах.
Нам говорят, что мы сами виноваты в наплыве мигрантов. Зачем, дескать, Российской империи надо было лезть в Среднюю Азию, покорять Дагестан с Чечней, прибирать к рукам Азербайджан, что мы потеряли на Памире? Все государства, пытавшиеся разрастись на полмира, расплачиваются тем, что в их сердце вливается чужая кровь. Посмотрите, дескать, на Англию, на Францию, Германию, Голландию, Италию, Испанию. Ну да, ну да.
Голова понимает, а сердце не хочет, чтобы она в него вливалась.
За несколько тысяч лет своего существования европейская цивилизация не раз переходила на осадное положение. Во главе обороняющихся вставали короли и императоры. Однако победа во Второй мировой войне, когда Европа уничтожила выродка в своей семье - Гитлера, стала и началом конца для ее цивилизации. Пока европейские президенты и премьер-министры радовались победе, от Европы отвалились колонии, а их освобожденные аборигены населили метрополии. И Европа только сейчас забила тревогу, руководители государств ломают голову, как бы спасти остатки своей цивилизации. Может быть, их преемники встанут во главе новой реконкисты, а может быть, преемниками станут представители «бетинцев»...
Как это ни банально звучит, обществу старой культуры нужно понять, что ему грозит гибель. Понять и начать спасать себя. Ведь, по существу, введено осадное положение, скажем, в Андорре - у нее в иммиграционном законодательстве черным по белому, совсем не политкорректно и немультикультурно записано, что народ желает «не раствориться в многочисленной иммиграционной среде и сохранить свое этническое и историко-культурное своеобразие». Поселиться в Андорре пришлому практически невозможно.
Ну, она крошечная, а мы-то большие, многоконфессиональные, историко-культурное наше своеобразие как раз в смешении. На этом, - о чем раз за разом заявляют наши первые лица, - и держится Россия.
Игорь Ефимов в упомянутой выше книге справедливо замечает, что «бетинцы» в конце концов становятся «альфидами». Сперва уничтожают предыдущую цивилизацию, некоторое время живут на развалинах, а потом строят свою. Наверняка на той территории, где сейчас раскинулась Россия, нынешние бетинцы создадут высокую цивилизацию, которая распустится диковинным цветком на лице Земли. Но это уже будет другая - не наша - история.
Наверное, я резок в суждениях, настроен слишком пессимистично. Я не считаю какой-то народ или группу народов, какую-либо религию дурными. Но вижу, что, как и в древности, происходит борьба между народами за земли, религиозные лидеры хоть в большинстве своем и говорят о мире, но несут не мир, но меч, дабы завоевывать сердца и души все новых и новых приверженцев.
Язычники (эллины, римляне) убивали иудеев и бросали христиан на растерзание хищникам, христиане топили и резали языч-
ников и дикарей, мусульмане вырезали иудеев, христиан и будди-стов-индуистов, буддисты-индуисты убивают мусульман; одна ветвь христианства ненавидит другую, шииты готовы истребить суннитов и наоборот.
В 80-е годы ХХ в., несмотря на множество проблем и кровавых конфликтов, человечество вроде бы стало достигать чего-то похожего на глобальный мир, на гармоничное существование. Но тут же начались новые, еще более острые конфликты, и история с ИГИЛ - это, по сути, то же, что было семь-восемь веков назад, при Чингисхане, при Тамерлане. Да нет, страшнее: уничтожаются не только те, кто оказывает сопротивление, но и все, исповедующие не ту религию или нарушающие законы завоевателей. Христианин или иудей может уцелеть в ИГИЛ, но свою религиозную принадлежность он не смеет обнаруживать, иначе - смерть.
Когда я смотрел сюжеты боев в Сирии и Ираке, казней, разрушений древних памятников, не мог отделаться от ощущения чего-то ирреального: участники поистине средневековых сцен с обеих сторон были одеты в майки, штаны, кроссовки «Адидас», «Найк», ездили на автомобилях «Мерседес», «Пежо», колонны Пальмиры крошили немецкими отбойными молотками.
Жить в ИГИЛ не хотят даже сунниты, за чье владычество это самопровозглашенное государственное образование борется. Люди бегут прочь, в том числе и в Европу.
Пик миграционного кризиса пришелся на вторую половину 2015-го - ИГИЛ тогда стремительно расширял свою территорию, одерживал победу за победой - и в Европу въехали, проникли, ворвались около двух миллионов беженцев. Все мы видели телекадры с кричащими, рыдающими людьми, пробивающимися через границы в глубь Европы. В мир безопасности, комфорта, социальной защищенности.
Кризис не преодолен и сегодня. После относительного разгрома ИГИЛ и освобождения большей части территорий Сирии и Ирака в родные места возвращаются очень немногие. Большинство так или иначе осело в Германии, Франции, Швеции, Великобритании. Видел этой весной в Париже десятки палаток, ворохи одеял, где обитают не пресловутые клошары, а явно выходцы с Ближнего Востока и Северной Африки. Подчас беженцы живут целыми семьями. Со временем они наверняка обретут жилище покомфортнее - помогут государство, единоплеменники.
Я не нашел статистических данных о национальном составе населения Франции. Может быть, таких данных и не сущест-
вует - французы стойко держатся принципов равенства и братства граждан. Но число граждан иностранного происхождения растет. Среди них выходцев из Азии и Африки больше 50%. Из стран Европы - 35%. В целом около четверти населения Франции составляют граждане из других стран.
Подобная ситуация и в большинстве государств Европы. За исключением, быть может, Польши и тех немногих, которые удерживают или (как в случае с той же Польшей) вернули мононациональный состав.
Тут, конечно, можно спорить, что такое национальность. Но в реальной жизни разнообразные терминологические определения и теории не работают. Группы людей - большие или маленькие - постоянно то объединяются, то дробятся по разнообразным признакам. Языковым, религиозным, антропологическим, классовым. И при этом на практике прекрасно отличают своих от чужих.
В 2014 г. выплыло из середины позапрошлого века и заблистало словосочетание «русский мир». Произошло это в дни присоединения Крыма к России, волнений в юго-восточных областях Украины, где часть жителей тоже хотела в Россию. В печати появилось множество размышлений о «русском мире», даже вспомнили, что Аляска была нашей, что в Южной Америке живут староверы, что Гавайские острова просились под флаг Российской империи.
А что такое «русский»? Когда русский «патриот» хочет дать емкую характеристику врагу, он говорит: для него, врага, «русский» - это прилагательное. Рискну кивнуть этому «врагу»: видимо, да, прилагательное.
Слово «славяне» употребляется сейчас очень редко. Слишком далеки славяне друг от друга, многие ветви так и вообще друг другу враждебны . Слова «православный», «иноверец», которыми в дореволюционной России часто заменяли сведения о национальной принадлежности, сейчас в этом значении не используются. Осталось «русский».
Но чем он - «русский» - определяется? Языком? Не обязательно. Многие тувинцы в 80-е годы не знали тувинского языка и говорили исключительно на русском, считая себя тувинцами; на Украине немало украинских патриотов, не знающих родной мовы, - Украину они славят, а Россию костерят по-русски.
Обликом? Вряд ли. Мой хороший знакомый - русский писатель - привез в Москву из Сибири жену. Ее отец бурят, мама чу-
вашка, сама она считает себя русской, но внешность у нее монголоидная. И в Москве ей иногда не дают прохода полицейские, проверяя документы, а «европоидные» жители или гости столицы нередко обзывают понаехавшей.
Верой? Но среди природных русских с давних пор было немало лютеран, католиков, мусульман. Определение казаков как исключительно православных, ставшее законом в последние десятилетия, ложно, так как среди казаков было немало буддистов -калмыки-бузавы на Дону, буряты в Забайкалье. Да и вычеркивать агностиков и атеистов из числа русских вряд ли разумно.
Было еще слово «великороссы». В быту и литературе оно употреблялось не слишком часто. Может быть, из-за некоторой нескромности в звучании - «велико-». Особенно по отношению к братьям малороссам, которые нынче зовутся украинцами. Были еще белороссы - теперь белорусы - и три эти ветви объединяли в понятие «триединый русский народ».
То объединяли, то торопились разъединить при любом обострении отношений. Случалось, что великороссов исключали из братства славянских народов, относя к финно-уграм (или попросту к финнам), заговорившим на славянском наречии, случалось, малороссов причисляли чуть ли не к туркам, которые продолжительное время владели Приазовьем, Северной Таврией, Подольем, подбирались к Киеву. Обсуждение этого вопроса, причем зачастую в форме оскорблений, обострилось в последние три-четыре года. Но так или иначе украинцы, белорусы, русские - это все же разные народы. Наверное, когда-то они были одним целым, но разделение началось давно - еще до нашествия монголов.
Если посмотреть на карту с исконными названиями городов, рек, озер, расселением племен, то выяснится, что у нас, тех, кто называет себя русскими и кто, согласно переписи населения составляет больше 80% населения России, попросту нет той коренной земли, что называют родиной.
Да и не только топонимы на карте свидетельствуют об этом удивительном факте. Достаточно отъехать на 50-100 км от Москвы, Новгорода, Рязани, Владимира, Твери (беру, скажем так, наиболее русские города) и походить по деревням. Вы убедитесь, что там живут люди совершенно каких-то других этнических характеристик, потерявших полноту языка, сохранивших только осколки из русского богатства культуры, И мерещатся названия древних неславянских племен - меря, мещера, голядь, весь, чудь, мурома.
Каким образом наши предки - предки русских - расселились по широченному полотну земли и стали на этом полотне аборигенами? Аборигенами без коренной земли, без родины. И из кого, мы, русские, состоим?..
В силу возраста я застал лишь закат советской эпохи. Но примерно до 1987 г. вопрос, какой ты национальности, не стоял очень уж остро - в повседневной жизни люди были все-таки советскими. «Советский народ». Границы между союзными республиками были символическими, переезд, скажем, из Киргизии в Узбекистан, и наоборот, из РСФСР в Казахстан, и наоборот, не казался до поры чем-то рискованным.
Историки без труда приведут примеры того, что на протяжении всего существования СССР в нем происходили межэтнические конфликты, сохранялись резкие противоречия этого рода; но все же открыто вражда почти не проявлялась.
И к нам в Туву именно в середине 80-х приехало очень много молодых специалистов, в основном семейных, из центральных районов России, из Красноярского края, Иркутской области. Здесь сыграла роль и ухудшающаяся экономическая обстановка в стране, в том числе продовольственная (в республиках снабжение было все же получше, зарплаты выше, жилье получить было легче), и тот заряд романтики, что в самом начале перестройка дала молодежи. Лет через десять-пятнадцать эти специалисты, да и русские старожилы, побегут из Тувинской АССР, продавая квартиры, гаражи, дачи за бесценок или вовсе бросая их. Спасая жизни.
Есть такая книга: «Разнесенные ветром»1. Автор - Лидия Графова.
В бумажном виде найти ее мне не удалось, отыскалась электронная версия на сайте «Российской газеты», вернее, верстка книги тиражом в 300 экз. Самиздат, в общем, хотя и не подпольный - в выходных данных указано: «При реализации проекта используются средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 17.01.2014 №11-рп и на основании конкурса, проведенного Движением "Гражданское достоинство"».
Лидия Графова в начале 90-х была одним из очень немногих журналистов, кто писал о беженцах и «вынужденных переселенцах»
1 Графова Л. Разнесенные ветром. - М.: ООО «Сам полиграфист», 2016. -
272 с.
не наскоком, не ради рейтинга газеты, а всерьез, с болью, упорством, не бросая в дальнейшем бедствующих героев своих материалов. Статьи Графовой, публиковавшиеся в то время в основном в «Литературной газете», читались по очереди, а то и вслух в нашей семье. Не только (и не столько) как образчики хорошей журналистики, а как документы, касающиеся и нас, конкретных людей.
Когда, начиная с 1988 г., ситуация в Кызыле стала ухудшаться буквально с каждым днем и поджоги домов, избиения, ножевые ранения случались постоянно, статьи Лидии Графовой с их широким территориальным охватом показывали, что и мы в Туве вполне можем оказаться в положении тех, кто бежит в нижнем белье из Баку и Карабаха, Узбекистана, Таджикистана. А осенью 1993 г. в Туве была принята конституция, по которой республика становилась юридически отдельным государством, имеющим право в любой момент выйти из Российской Федерации. С новой силой принялись за свою «освободительную» деятельность националистические организации вроде «Хостуг Тыва» («Свободная Тува»), обсуждали, как должен выглядеть паспорт гражданина «Тывы».
На улицах «нетитульным» стало находиться попросту опасно даже днем. И эти нетитульные, и мы в том числе, рванули на север, в Красноярский край. Наша семья, продав трехкомнатную квартиру, двухэтажную дачу, гараж, кое-как купила трехоконную избушку в деревне. В ней мои родители, городские вообще-то жители, обитают до сих пор. (В последние годы часто приходится встречать мнение, в основном высказываемое тувинской молодежью, что не было никакого выдавливания русских, ножей и тому подобного: «слухи и дезинфа». Но если не было, с какой стати доля «нетитульных», в конце 80-х составлявшая почти 40% населения республики, теперь сократилась до 16%? Никакой демографический скачок, о котором часто и с гордостью говорят в Туве, неспособен так сильно изменить соотношение этнического состава. По Кызылу разница еще разительней - с почти 80% до 20% с хвостиком, включая хакасов, бурятов. И борьба за освобождение республики от «нетитульных» продолжается. «Национальное освобождение» маскируют под «бытовые конфликты, пьяные ссоры».)
В книге «Разнесенные ветром» много страниц посвящено работе «Форума переселенческих организаций», председателем которого стала Лидия Графова. Организация полезная, для немалого числа людей спасительная, хотя большинство тех, кого можно считать беженцами и вынужденными переселенцами, наверняка туда не обращалось, - большинство пытается устроиться, а то и
попросту выжить, самостоятельно. Как-то стыдно, что ли, заявлять: «Я беженец!..» И всегда можно нарваться на ухмылку: «Вас там бомбили, можно подумать».
Самое для меня ценное в «Разнесенных ветром» - истории людей, нередко еще достаточно молодых, которые решили вернуться на родину предков - в Россию. Когда-то их бабушки и дедушки, папы и мамы ехали в союзные республики как молодые специалисты, по комсомольским и прочим путевкам, а после 1991 г. оказались отделенными от России, в круто изменившемся, не советском, мире. Как правило, их в России не ждут, а порой и выдворяют обратно.
Русский мир продолжает съеживаться.
Россию удалось сохранить ценой огромных усилий и большой крови. В первую очередь в Чечне. Сегодня чеченцы, по крайней мере декларативно, самые большие патриоты. О них, защищающих Донецкую народную республику восторженно написал участник чеченских войн на стороне федеральных войск, а ныне их однополчанин Захар Прилепин: «Чеченские ребята тут имеют привычку ночью, оставляя автоматы, сниматься с места и куда-то уходить с одними ножами. К утру возвращаются с автоматами».
Есть чеченцы и другие, воюющие ныне на стороне Украины, есть живущие в дальнем зарубежье, молчащие в своих аулах. Не наступит ли момент, когда они, да и представители других народов России, заявят о том, что они униженные, оккупированные, что они хотят свободы? И начнут бороться за нее?
Сейчас очень странная ситуация: из многих республик России и даже некоторых областей, краев уходит та культура, что более близка к европейской, чем к азиатской. Уходит и русский язык - даже в некоторых школах Ростовской области, Ставропольского края есть классы, где обучение ведется не на русском.
С другой стороны, региональные права постоянно сокращаются, роль центральной власти усиливается все больше. Да и о прошлом многих народов, о взаимоотношении их с русским стараются поменьше вспоминать. Умалчивается не только о плохом, но и о хорошем.
Позволю себе еще один «тувинский экскурс».
Летом 2015-го я был в родном Кызыле и в беседах с тувинцами, да и живущими там русскими не раз слышал горестное: «А про нас забыли». Дело вот в чем.
Выступая на параде, посвященном 70-летию Победы, президент России Владимир Путин отметил вклад союзников нашей страны в борьбу с нацизмом. В том числе и о том, что «на протяжении всей войны нашу страну активно поддерживала Монголия».
Хорошо, потому что об участии Монгольской Народной Республики во Второй мировой войне вспоминают нечасто. Но еще одно государство, существовавшее в то время и участвовавшее в войне на стороне антигитлеровской коалиции, забыто, кажется, напрочь. Речь идет о Тувинской Народной Республике, существовавшей, как уже было упомянуто, в самом центре Азии с 1921 до 1944 г. Хочется напомнить о ее бытии и участии в самой страшной и масштабной войне.
Начну не издалека, а с первых десятилетий ХХ века.
До 1912 г. территория Тувы находилась под властью Китая, вернее, маньчжурской империи Цин. После революции в Китае несколько тувинских нойонов (правителей районов в Туве, Монголии, Калмыкии) стали обращаться к Николаю II с просьбой принять их под протекторат России. Несколько просьб остались без удовлетворения, но 4 апреля 1914 г. русский император, наконец написал на предоставленном документе «Согласен». В том же году рядом со слиянием Большого и Малого Енисеев и был основан поселок Белоцарск, ставший позже столичным Кызылом. Туву не миновала Гражданская война; победила советская власть.
После долгих споров и череды съездов, на которых обсуждалось будущее Тувы, 13 августа 1921 г. состоялся Учредительный хурал (съезд) тувинского народа, провозгласивший создание независимой республики Танну-Тува Улус и принявший Конституцию. Важным решением съезда стало определение статуса русского населения Тувы, которое насчитывало более 10 тыс. человек (русские, кстати сказать, стали селиться на территории Тувы с середины XIX в.). Была создана русская Советская автономная колония, живущая по Конституции Советской России. Въезд новых переселенцев был запрещен.
Провозглашение независимости Тувы вызвало негодование в Монголии и Китае, которые хотели иметь ее в составе своих государств. СССР тоже строил планы по присоединению Тувинской Народной Республики. Она была, что называется, частично признанным государством (ее существование признали в 1924 г. СССР и в 1926 г. Монголия). Внешнеполитические вопросы решались через Коминтерн.
ТНР, хоть и была в сфере интересов СССР (больше политических, чем экономических), но существовала самостоятельно: своя валюта, свой бюджет, банк, свои почтовые марки. Экономические отношения с Советским Союзом к началу 1930-х шли почти на равных. Но политическая зависимость ТНР от СССР была сильна. Туву не миновала борьба с религией: в 1928 г. ламаизм был объявлен государственной религией, но когда в начале 30-х в СССР принялись за искоренение религиозных культов, в Туве тоже стали ломать хурэ (святилища), арестовывать шаманов и лам; прокатилось несколько волн репрессий, раскулачивание. Впрочем, тот же путь прошла и Монгольская Народная Республика.
Монголия хоть и признала независимость Тувы, но не была согласна с линией границы. Пограничные трения возникали постоянно. Отношения между двумя странами были очень напряженными, и главы республик Салчак Тока (Тува) и Чойбалсан (Монголия) не раз ссорились чуть не до драк. Их приходилось разнимать, в том числе и командующему 1-й армейской группы советских войск в Монголии в 1939-1940-х годах Г.К. Жукову.
В 1939-м и в апреле 1941-го партийное руководство ТНР дважды выступало с предложением о вступлении республики в СССР, но у советского руководства это не вызвало поддержки. В начале августа 1941 г. (тяжелейшее положение на советско-германском фронте) конфликт между ТНР и МНР чуть было не перерос в военные действия. С большим трудом МИД СССР удалось отложить решение пограничных вопросов до лучших времен. Вопросы эти были сняты (хотя и не полностью) в октябре 1944 г., когда Тува вошла в состав СССР на правах автономной области РСФСР.
А теперь об участии Тувинской Народной Республики в Великой Отечественной (а шире - во Второй мировой) войне.
Когда ранним утром 22 июня гитлеровцы обрушили на Советский Союз удар, в Туве начинался день. В Кызыле по совпадению именно 22-го открывался X Великий Хурал. В 11 утра по местному времени делегаты приняли декларацию, фактически объявляющую войну Германии: «Тувинский народ во главе со своей революционной партией и правительством, не щадя жизни готов всеми силами и средствами участвовать в борьбе советского народа против фашистского агрессора до окончательной победы над ним». Вскоре состоялось заседание пленума тувинской Народно-революционной партии, на котором было принято решение о переводе экономики республики на военные рельсы с целью
«разгрома фашизма». «Кроме этой задачи в данный момент нет и не может быть другой цели у тувинского народа».
Советскому Союзу были переданы золотой запас государства, составлявший в перерасчете на тогдашние рубли около 30 млн, а также добыча тувинского золота на сумму около 5 млн рублей. Общая же сумма добровольной материальной помощи населения Тувы Советскому Союзу с конца июня 1941 по август 1944 г. превысила 60 млн рублей. Вообще суммарная помощь Монголии и Тувы лишь на треть меньше, чем помощь США, Великобритании и остальных союзников СССР. Если учесть экономический уровень, численность населения Тувы и Монголии, то помощь эта более чем значительна.
Вот еще некоторые цифры.
С июня 1941 по август 1944 г. ТНР поставила в СССР 50 тыс. боевых коней, а также более 700 тыс. голов скота, из которых почти 650 тыс. - безвозмездно. От 10 до 100 голов своего скота поставила почти каждая тувинская семья. Одной только весной 1944 г. освобожденной Украине было подарено более 25 тыс. тувинских коров.
За годы войны Тува поставила Красной Армии 52 тыс. пар лыж, 10 тыс. полушубков, 19 тыс. пар рукавиц, 16 тыс. пар валенок, 67 тонн шерсти, 400 тонн мяса, ржаной, ячменной муки и топленого масла, а также десятки тонн меда, плодово-ягодных консервов и концентратов, рыбных изделий, тонны перевязочных бинтов, лекарств традиционной медицины, воска и смолы. До 90% вышеперечисленного было передано безвозмездно.
16 марта 1943 г. на подмосковном аэродроме «Чкаловский», в присутствии наркома авиапромышленности СССР А.И. Шаху-рина, делегация ТНР торжественно передала в распоряжение 133-го истребительного авиационного полка ВВС РККА 10 истребителей Як-7 Б, построенных на средства, собранные тувинцами. На истребителях белой краской было написано: «От Тувинского народа».
Большинство русских жителей Тувы были советскими гражданами. 10 ноября 1941 г. советское и тувинское руководства приняли совместное решение о мобилизации проживающих в республике советских граждан в возрасте от 19 до 40 лет. Все расходы, связанные с проведением призыва, тувинское правительство взяло на себя. В течение февраля 1942 г. почти ежедневно тувинско-советскую границу пересекали автоколонны с призывниками по 100-120 человек в каждой. Последняя мобилизация была проведена в ТНР в 1944 г., когда на войну были призваны молодые люди
1926 года рождения. По самым скромным подсчетам, русская колония в ТНР поставила на фронт свыше 3,5 тыс. воинов, из их числа около 900 человек - добровольцы.
Что же касается граждан независимой Тувинской Народной Республики, то ее власти сразу после вступления в войну предложили советскому руководству отправлять на фронт тувинских добровольцев, экипированных стрелковым и холодным оружием. Москва сначала не согласилась на такого рода помощь, ссылаясь, в частности, на малочисленность населения Тувы, но после настойчивых просьб в 1943 г. началось зачисление тувинских добровольцев в действующую армию. Пройдя курс обучения, они были зачислены в 25-й отдельный танковый полк, с февраля 1944 г. входивший в состав 52-й армии 2-го Украинского фронта и участвовавший в боях на территории Украины, Молдавии, Румынии, Венгрии и Чехословакии.
Осенью 1943 г. добровольческий эскадрон численностью в 208 человек (в его составе были и женщины) успешно выдержал экзамен на боевую готовность. Тувинские добровольцы-кавалеристы особенно отличились в боях за освобождение украинского города Ровно, ставшего в советские времена побратимом города Кызыла. В общей сложности они приняли участие в освобождении 80 украинских городов и сел. 67 бойцов и командиров были награждены орденами и медалями СССР, 135 человек - отмечены орденами и медалями ТНР. После тяжких боевых потерь (за полтора месяца боев на Украине погиб 61 кавалерист) в марте 1944-го советское командование приняло решение: отправить кавалеристов обратно в Тувинскую Народную Республику как выполнивших поставленные задачи.
За несколько месяцев до празднования 70-летия Победы в Туве возникла мысль, что в Параде Победы вместе с личным составом армий государств антигитлеровской коалиции должен принимать участие и Тувинский добровольческий эскадрон. Идею эту не поддержали. Промаршировали по Красной площади китайские, сербские, монгольские, даже индийские воины, прошагали военнослужащие из Белоруссии и некоторых других ныне независимых государств бывшего СССР в форме времен Великой Отечественной войны, а кавалеристов из Тувы, к сожалению, мы не увидели.
У меня очень сложное отношение к моей малой родине. Когда в начале 1990-х бушевали межэтнические конфликты, от них страдали не только «нетитульные» этносы: многие национальности
распавшегося Советского Союза чувствовали себя обделенными, оскорбленными, неоцененными младшими братьями, чья история и судьба не принимаются всерьез. Уверен, что замалчивание в дни юбилейного праздника Победы участия независимого в военную пору, находящегося в тысячах километров от фронтов Великой Отечественной государства - Тувинской Народной Республики -в борьбе с нацизмом усугубит нынешнюю национальную напряженность в Туве. Обиженные голоса, повторяющие: «забыли» -могут стать злыми и гневными.
Любому народу нужны свои национальные герои. В советское время в Туве героями были те, кто строил там социализм параллельно с Советской Россией (про тех, кто строил, но кого расстреляли в 30-40-е, не вспоминали), кто воевал с нацистами. В годы перестройки героем вроде бы стал Монгуш Буян-Бадыргы, один из тех, кто в 1912-1914 гг. обратился с просьбой принять Урянхай под протекторат России, потом участвовал в создании независимой Тувинской Народной Республики, затем был председателем совета министров, первым секретарем тувинской народно-революционной партии, а в 1929 г. арестован и в 1932-м расстрелян. Сейчас ему поставлен памятник в центре Кызыла, но национальный героем он все-таки не стал. Об этой личности до сих пор ведутся жаркие споры.
Настоящим героем стал Субедэй. Большинству читателей это имя ничего не говорит. А он вот кто.
Субедэй вместе с Чингисханом опустошил север Китая, Среднюю Азию со всеми их библиотеками, городами и мудрецами, после Калки попировал на помосте, под которым победители уложили русских князей. Возглавлял ударные отряды монголов во время так называемого Западного похода. Захватил и сжег Рязань, Владимир, Торжок, Козельск, Чернигов, Киев. Умер глубоким стариком, с лихвой исполнив завет Чингисхана: «Наслаждение и удовольствие для мужа состоит в том, чтобы подавить возмутившегося и победить врага, вырвать его с корнем и захватить все, что тот имеет.».
Есть версия, что происходил Субедэй из одного из тех родов, которые позже составили тувинский народ. Теперь он там национальный герой. Не освободитель родины из-под гнета завоевателей, не ученый, не созидатель, а разрушитель.
Несколько лет назад в Кызыле построили спорткомплекс с ледовым катком. В его открытии участвовали Сергей Шойгу (ныне министр обороны), Вячеслав Фетисов (тоже заметный государ-
ственный муж), олимпийские чемпионы. Назвали спорткомплекс «Субедэй», в фойе поставили памятник из желтого, напоминающего золото, металла. Мужественный человек в монгольских доспехах. Субедэй.
Знающие историю немногочисленные русские спорткомплекс не посещают.
Может быть, мои мысли и впечатления, собранные в этот текст, наивны и не совсем по теме. Но в последнее время я все чаще задаюсь уже прозвучавшим здесь вопросом: что такое русские, где их родина, почему та общность людей, которая зовется русскими, расселились на таком огромном пространстве? Может быть, это детские вопросы, может быть, вредные. Но они не выходят из головы.
Я считаю себя человеком русской культуры, но в то же время мне до сих пор, хотя я уже больше двадцати лет живу в европейской части страны, тяжело здесь. Нет, не то чтобы тяжело, а не родно. Родина моя там, в горной степи, на берегу широкой быстрой реки Енисей, рядом с другим народом.
То же я слышал от многих родившихся и выросших в республиках Средней Азии, в Закавказье, в Бурятии, Якутии, Алтае. Там русские не аборигены. Они пришлые. Сто-двести лет, это не срок, чтобы стать аборигеном. Но что-то аборигенское у многих из нас есть. Даже физиогномически. И дело наверняка не столько в пресловутой метисации, которая далеко не всегда имела место. Нечто другое влияет.
Так называемый русский мир лет за 130-150 разросся до огромных размеров. Что ни говори, он нес свет многим народам. В начале 90-х большая часть народов от этого света у себя отказалась, погасила его, но в чем-то все же пошла вслед за отступающим, съежившимся русским миром. С ним происходит то же самое, что незадолго до того произошло с британским миром, французским миром, голландским... Глупо, наверное, предаваться ностальгии по Тбилиси (Тифлису), Ташкенту, Ашхабаду, Душанбе, Киеву, Таллину (Ревелю), Тарту (Юрьеву), Алма-Ате (Верному), Грозному, Махачкале (Петровску), Серхетабаду (Кушке), Кызылу (Белоцарску), которые были очажками русской (поправлюсь, в том числе и русской) культуры, а теперь перестали таковыми быть. Но почему-то ностальгия не уходит. Словно там каждый растерял частицу своей родины...
