CC BY
144
Страны Европы
99.01.013. ИЗ ИСТОРИИ ЕВРОПЕЙСКОГО ПАРЛАМЕН-ТАРИЗМА: ИТАЛИЯ. - М.,1997.-170 с.
Проблемная группа «Власть и политическая культура» продолжает серию публикаций «Из истории европейского парламентаризма» сборником статей по истории парламентаризма в Италии. Авторы стремились показать взаимозависимость политической мысли Италии и ее политической культуры с эволюцией конституционных форм, связь между этикой и политикой. Они также согласны в том, что парламентский опыт Италии поучителен для стран, в которых демократия находится в процессе становления; в частности, в условиях России итальянские проблемы представляют злободневный интерес.
Сборник открывает статья В .П.Гайдука «Начала парламентаризма в Италии: "Трактат о государственном устройстве Флоренции" Джироламо Савонаролы». В ней подчеркивается, что не только для Италии, но и для Европы в целом, начиная с 1492 г. "форматообразующим становится опыт правления, основанный на политической мысли Дж. Савонаролы и претворенный на практике в качестве системы, способной защитить политические и гражданские свободы" (с .10).
Полагая отправной точкой христианскую этику, Савонарола в своей политической деятельности приходит к выводу о необходимости постоянного обновления форм политической и гражданской жизни. Причем это обновление не умозрительно, а основано на "опыте" (еБрепе^а) как способе проверки жизнеспособности той или иной формы общественно-политического устройства. Затем это понимание опыта в духе Савонаролы было положено Макиавелли в основание созданной им политической науки.
Политическая же перспектива Флорентийской республики у Савонаролы построена на ясном осознании того, что политические институты являются не более чем архитектурными "конструкциями", требующими к тому же постоянного приспособления к изменяющимся обстоятельствам места и времени, и лишь для того, чтобы сохранить главное - абсолютные христианские ценности любви и справедливости.
Савонарола отлично понимал, что исход борьбы между тиранией и республикой зависит от того, удастся ли заменить правление, организованное личной преданностью (1еаИа рпуа1а), системой, основанной на законности (1еаИа риЬЬИса). Республике были необходимы граждане, готовые служить власти законов, а не прислуживать сильным мира сего, граждане, стремящиеся к общественному признанию и не
ищущие наград, используя родственные или партийные связи, граждане, чья заслуга — благоразумие {prudenza) и приверженность общему благу.
Однако во Флоренции таких граждан было слишком мало. "Вам не о чем беспокоиться, — писал Ф.Гуиччардини возвратившим власть Медичи, — времена античных римлян и греков давно миновали, равно как нет более и людей сильных духом и стремящихся к славе. Во Флоренции уже нет никого, кто возлюбил бы свободу и правление народа настолько, чтобы во имя этих идеалов отказаться от сиюминутных выгод" (цит по: с.27-28). Таким образом, пишет автор, в Италии подошла к завершению целая эпоха. Идеал же свободного общества равноправных граждан, живущих под сенью законов, переместился на Север Европы, главным образом в Англию, где стал революционной политической силой. Преодолев затем Атлантический океан, он вошел составной частью в идеологию отцов-основателей американской демократии.
Исследуя взгляды Камило Бенсо ди Кавура на проблемы парламентаризма, О.В.Серова, в частности, напоминает - признавая за каждой нацией присущие ей особенности и традиции, делающие уместными и полезными некоторые особые установления, Кавур подчеркивал, что современные общества, где преобладает христианский элемент, придерживаются идентичных принципов, а потому политические порядки, которые хороши для одной из таких стран, как Франция или Бельгия, вполне применимы в других, столь же цивилизованных странах. Приведем лишь один фрагмент статьи, иллюстрирующий взгляды видного итальянского либерала: "Политические порядки государства должны быть стабильными, учитывая постоянное движение, непрерывное развитие; но движение, развитие упорядоченные и прогрессивные", — полагал Кавур и именно отсюда делал заключение о необходимости разделения законодательной власти между двумя собраниями, "в одном из которых преобладает в качестве движущей силы народный элемент, в то время как в другом пользуется широким влиянием координирующий консервативный элемент". Отвергая идею равновесия, он видел задачу в организации политического механизма таким образом, чтобы "ускорительный импульс сочетался бы с успокаивающей силой", чтобы существовал "рядом с пружиной, которая толкает, маятник, который регулирует движение и делает его равномерным". Для достижения же этого недостаточно было записать в Статуте положение о двух палатах, а нужно было сделать так, "чтобы та из них, которая была призвана смягчать рвение другой, обладала бы такой внутренней силой, чтобы оказать действенное сопротивление неистовым страстям беспорядочных
народных порывов, сектам, непристойным и подрывающим порядок" (цит. по: с.46).
Единственно правильным способом формирования второй падаты, т.е Сената, Кавур считал систему народных выборов. "Я нисколько не верю в диктатуры и особенно в гражданские диктатуры. Я полагаю, что с помощью парламента можно достичь многого из того, что было бы невозможно при абсолютной власти, - писал Кавур в 1860 г. - Опыт тринадцати лет меня убедил, что честное и энергичное правительство, которое не должно нисколько опасаться разоблачений со стороны трибуны и которое не склонно позволить себя запугать насилием крайних партий, сумеет всего добиться в парламентской борьбе" (цит.по: с.50).
Институт парламентаризма в Италии за время своего почти полуторавекового существования (включая сюда функционирование пьемонтского парламента с 1848 по 1859 г.) претерпел серьезную эволюцию, пишет З.П. Яхимович в статье "Институт парламентаризма и его роль в политической жизни Италии в 60-е - начале 70-х годов XIX в.".
Будучи составной частью политического ландшафта страны, парламент являлся мощным резонатором, а на определенных этапах и своеобразным камертоном сложных процессов в итальянском государстве и обществе; в нем, как в зеркале, отражался общественно-политический климат страны, характер действовавших в ней политических партий и движений, особенности социального поведения и менталитета различных слоев общества. Немаловажное воздействие на роль парламента и расстановку в нем политических сил оказывали, особенно после объединения Италии и включения ее в систему международных отношений в Европе, политические и духовные процессы в последней, особенно в таких странах, как Франция, Англия, Германия.
К настоящему времени, пишет автор, можно говорить о трех крупных стадиях развития итальянского парламентаризма и соответственно о трех главных его политических моделях — либеральном парламентаризме в рамках конституционной монархии (1861-1922), функционировании парламентских институтов в их фальсифицированном виде в период господства фашистской диктатуры (1922-1943), наконец, о республиканском варианте парламентаризма после второй мировой войны.
В рамках конституционно-монархического парламентаризма. в свою очередь принято различать периоды правления "Правой" (18611876) и "Левой" (1876-1887), когда шел процесс становления умеренно-либеральной, по сути дела весьма элитарной, версии парламентаризма, а затем была предпринята в годы правления "Левой" робкая попытка его
реформирования в направлении к массовому парламентскому режиму. Б.Кроче счел возможным применительно к "Левой" говорить о своеобразном "демолиберализме". Затем следовал критический для судеб парламентаризма период 1887-1900 гг., характеризовавшийся ростом авторитаризма монархии и исполнительной власти, а также чисто силовыми методами управления страной, сменившийся "джолиттианской эрой" (1901-1913) и — после испытаний первой мировой войны - ее модифицированным вариантом в первые послевоенные годы, когда была опробована версия либеральной демократии.
История становления итальянского парламентаризма и его о функционирования в годы правления "Правой" позволяет автору сделать вывод, что парламент, при всех его недостатках сыграл немалую роль в формировании чувства приобщенности к общегосударственным нуждам и общенациональным интересам местных политических элит, страдавших пороками провинционализма, а также в развитии чувства гражданского самосознания населения страны.
Начиная с 1865 г., пишет автор, соотношение сил в электорате стало меняться в пользу "Левой", обретавшей, после мучительного переосмысления собственных задач в обстановке оформившейся политической и представительной системы королевства, второе дыхание. Именно в годы ее правления началось интенсивное формирование программно оформленных политических группировок и партий, но вместе с тем возникли новые факторы кризиса парламентаризма и политической системы Италии.
Е.С.Токарева выступает со статьей "Парламентский опыт Народной партии". Эта католическая партия в1919 г. добилась ошеломляющего успеха на выборах, став второй по численности, после социалистов, парламентской фракцией. Главными целями НП были: борьба со сверхнационализацией государства, создание локальной автономии, признание промежуточных структур - семьи, административных органов, организаций трудящихся - как основных ячеек общества и государства. Консервативная по своей природе, НП противостояла как социалистам, так и нарождавшейся фашистской опасности. В борьбе с последней она начала склоняться к сотрудничеству с социалистами. Однако тенденция к некоторому "полевению" сыграла отрицательную роль для популярности НП и ее опоры в массах. Социальная демагогия и фашистский террор, а также лояльность церковных властей по отношению к фашизму значительно подорвали позиции партии. И хотя руководство Народной партии после 1924 г. полностью перешло на позиции антифашизма, оно не сделало попытки организовать вооруженное сопротивление режиму. В конечном итоге,
пишет автор, "непонимание сущности фашизма и несогласованность в действиях привели Народную партию к поддержке режима, глубоко противоречащего ее принципам и программе" (с.98).
Кризис парламентаризма и приход фашизма к власти в Италии (1919-1922) исследуются в статье М.А.Додолева. Автор подчеркивает, что переход от парламентской буржуазной монархии к государству фашистского типа совершился не сразу. Осуществленные в Италии как незадолго до начала первой мировой войны, так особенно после ее окончания либерально-демократические реформы вызвали взрыв недовольства и озлобления реакционных кругов правящего класса, побудили отказаться от прежнего либерально-консервативного курса в управлении страной и искать выход из кризиса на пути милитаризма и колониальной экспансии. Тем не менее, результаты всеобщих парламентских выборов ноября 1919 г. принесли победу силам, выступавшим за сохранение мира: социалистам, католикам (пополяри), либералам, радикалам и др. Перед Италией открывался новый путь в будущее.
Однако, пишет автор, "силы, вошедшие в парламент, не были готовы следовать по новому пути: глубокие идеологические разногласия разделяли их и мешали заняться конструктивной работой. Социалисты, ставшие первой партией, высказывались (за исключением небольшой группы реформистов) за насильственное свержение власти буржуазии и установление по примеру Советской России диктатуры пролетариата. Но к 1921 г. революционное движение рабочих уже начало переживать упадок, главным образом вследствие кризиса, поразившего экономику Италии. Уже майские выборы 1921 г. показали, что обстановка в Италии изменилась не в пользу рабочего класса. Однако даже в это время трудящиеся Италии (в отличие от трудящихся других стран Западной Европы) негативно относились к демократическим и парламентским институтам, рассматривая их исключительно как орудие угнетения пролетариата. В свою очередь различные группы либералов (за небольшим исключением) рассматривали трудящихся и их организации как силу, враждебную парламенту и конституции страны.
Провал попытки рабочих организаций провести в начале августа 1922 г. всеобщую забастовку протеста против фашистской опасности привел к катастрофическим последствиям: в стране установилась обстановка "двоевластия", а затем к власти пришли фашисты.
Переход от парламентской монархии к государству фашистского типа стал возможен в Италии не только как логическое развитие особенностей развития страны, но и как результат кризиса капиталистической системы в Европе, пишет автор.
Процесс демократизации в Италии после 1945 г. проходил под воздействием импульса, рожденного антифашистским движением Сопротивления, пишет автор статьи "Возрождение парламентаризма в Италии" - Н.П. Комолова. Сильные политические партии, сложившиеся в ходе Сопротивления, сумели объединиться в систему политических организаций - Комитетов национального освобождения, внутри которых шел процесс конвергенции различных идей и программ. Национальное антифашистское единство, отмечает автор, способствовало дефашизации государства и общества и демократическому строительству. В дальнейшем все политические силы приняли парламентскую систему и использовали парламент как арену политической борьбы за реализацию положений Конституции 1947 г.
В этой связи в статье Т.В. Зотовой "Итальянский парламент и механизм принятия решений по вопросам внешней политики" рассмотрена эволюция системы парламентского контроля над внешней политикой страны. Степень этого контроля была различной на разных этапах развития парламентаризма. В последнее время, пишет автор, наибольшую актуальность приобрел вопрос о приведении исторически сложившейся модели парламентского контроля над внешней политикой в соответствие с новыми политическими реалиями (с.150).
Статья Ю.П. Лисовского "Этапы развития и упадка парламентской демократии в Италии" снабжена следующим подзаголовком: "Эра Джолитти - послефашистская Италия - современность".
Дж. Джолитти - крупный политик и государственный деятель либерально-демократического направления в самом начале ХХ в. предпринял попытку, проведя ряд либеральных преобразований и реформ, вывести страну из кризиса путем создания широкого блока социально-политических сил, в который должно было войти и социалистическое движение. В период его правления были проведены законы, расширяющие избирательное право и массовую базу конституционного строя. Положительно оценивая эти реформы, автор, тем не менее, пишет: "Говорить о демократии в условиях предфашистского либерального режима можно лишь со значительными оговорками. В действительности в дофашистской Италии никогда не существовало подлинной парламентской демократии. И дело не только в том, что даже в самые либеральные времена государственная надстройка, система управления и власти была централизаторской и репрессивной, что "Италия политическая" была отделена от народа, от "Италии реальной", непреодолимым барьером. Недемократической была по существу вся структура общества" (с.117).
Хотя создавались объективные условия, необходимые и благоприятные для возникновения демократии, эти условия были еще недостаточными. Пока же в общественную жизнь включались политически и граждански незрелые массы, которым еще требовалось время, чтобы осознать демократическую систему как приемлемую и необходимую для них. Формирование демократического правосознания масс, как показывает история, это процесс весьма трудный и мучительный. Автор по этой причине не считает "эру Джолитти" периодом наивысшего расцвета парламентской демократии, прерванного впоследствии фашизмом. Возникновение фашизма, подчеркивает он, само по себе стало убедительным свидетельством как непрочности демократических форм и институтов, с одной стороны, так и слабости демократического правосознания в Италии. Реформы Джолитти в конечном счете были отвергнуты обществом - как буржуазией, так и средними классами и организованным рабочим движением. В дальнейшем процесс развития парламентской демократии, выразившийся в эксперименте, был прерван первой мировой войной и подстегнутым ею ростом националистического и фашистского движений.
Проблема очищения от фашистской скверны после второй мировой войны состояла, по словам автора, не только в механическом устранении от государственных дел партийных функционеров, но, что более важно, в необходимости глубокой перестройки сознания широких масс. Дело в том, что "тенденция резкого разрыва стала наталкиваться на упорно нараставшее сопротивление унаследованных от прошлого глубинных традиционалистских форм и структур, отражавших противоположные тенденции преемственности, реставрации и умеренности, настроения ностальгии по прошлому" (с.119). В период фашизма, когда режим узурпировал суверенные права народа, массы привыкли к тому, что все вопросы, затрагивающие судьбы нации, решаются олигархической верхушкой, а их дело - слепо подчиняться властям. Таким образом, у людей долгое время было атрофировано чувство гражданской ответственности и сознание своего права участвовать в принятии решений. С другой стороны, вековой партикуляризм и традиции локального политического соперничества породили привычку к крайне конфликтному политическому поведению. Наконец, образовался слой людей, открыто недовольных новой системой, которые, однако, далеко не всегда выступали в прямой оппозиции к новому политическому режиму.
Общее настроение масс определялось рядом сложных и противоречивых факторов. С одной стороны, крушение давящего тоталитарного режима, активное вторжение широких масс в сферу
политической жизни, "дух Сопротивления", новые демократические институты и формы политической жизни. С другой - поражение в войне, бедственное экономическое положение населения, крушение иллюзий, связанных с Сопротивлением.
Люди вскоре начали убеждаться в том, что в новом обществе по-прежнему нет справедливости, что происходит реставрация капиталистических отношений и возрождается эксплуатация трудящихся. Это был период утраты надежд, перехода от энтузиазма и эйфории Сопротивления к рутинной обыденной жизни. В значительной части народных масс, переживших тяготы войны и вооруженной борьбы с наци-фашизмом, накапливалось утомление, возникало всеобщее стремление обрести наконец спокойствие мирной жизни, посвятить себя заботам о семье, карьере, заработке, удалиться от политических бурь.
В политической системе, создавшейся после крушения жестко диктаториальной фашистской структуры, были декларированы формально демократические принципы парламентаризма, многопартийности, прав человека, и на определенном этапе эта система функционировала. В это время было сделано немало крупных шагов, способствовавших экономическому развитию и модернизации страны. Несмотря на то, что на этом пути было множество трудностей, циклических и иных кризисов, политических неурядиц и скандалов, правительственной чехарды и т.д., Италия достаточно быстро и успешно вышла из послевоенного кризиса. Экономика страны была восстановлена, и вскоре страна вступила в полосу "экономического чуда", в результате которого вышла на одно из первых мест по темпам роста среди развитых стран Европы.
Конец XX в. является новым переломным моментом в эволюции парламентской демократии и политической культуры Италии. В настоящее время, пишет автор, мы наблюдаем поистине эпохальное явление - глубочайший кризис и по существу полный крах прежней политической системы, возникшей на обломках фашизма после второй мировой войны и просуществовавшей почти полстолетия. Коренной порок этой системы состоял в том, что она основывалась на неоспоримом господстве на политической арене единственной партии - Христианско-демократической партии. Это обстоятельство уже само по себе приходило в противоречие с основными принципами демократии, и со временем оно превратилось в органический дефект системы, в ее "аномалию", по сравнению с политическими системами других западноевропейских стран.
Вместе с тем речь идет даже не просто о кризисе политической структуры. "Это множественный кризис - кризис легитимности, кризис
доверия и консенсуса, кризис всех политических партий и всей партийно-политической структуры в целом. Некоторые итальянские политологи утверждают, что практически в процессе распада находится весь существовавший до сих пор строй, который сделал Италию богатой, превратил ее в демократическую и цивилизованную страну", - говорится в статье. Автор рассматривает внутренние и внешние причины, обусловившие этот, на первый взгляд неожиданный, кризис. В частности, он указывает на изменение, после распада "социалистического лагеря", геополитического значения Италии как "прифронтового государства" в борьбе с мировым коммунизмом", а также на дискредитацию в глазах граждан самих принципов демократии. "Обнаружилось, что повальная коррупция, пронизавшая государственный аппарат и партийные структуры, сводит на нет в глазах общества демократические принципы" (с.127). Мафия превратилась в могущественный организм и представляет собой мощную политическую силу, сплошь и рядом бросающую вызов государственной правоохранительной системе. Наряду с этим на правительственные структуры оказывают мощное воздействие различные теневые структуры, центры и т.п. В этих условиях сами избиратели демонстрируют отсутствие принципов и идеалов, политическую незаинтересованность, пассивность, погруженность в собственные житейские заботы, недоверие к властям, политическим партиям и деятелям. Отсюда готовность избирателей идти за популистскими демагогами, раздающими громогласные пустые обещания. Не случаен в этой связи успех различного рода неопопулистских политических образований, таких как "Форца, Италия" (Берлускони), "Северная лига" и оживление неофашистского движения.
В заключение статьи автор останавливается на некоторых аспектах сходства политической культуры и общественно-политической ситуации Италии и России.
Парламентский опыт Италии, пишет К.Г.Холодковский в статье "Парламент первой республики: положительный и отрицательный опыт", поучителен для стран, в которых демократия находится в процессе становления. С одной стороны, он показывает, что даже малоэффективный, частично работающий вхолостую парламент выполняет весьма полезную балансирующую функцию не только в системе государственной власти, но и во взаимоотношениях общественных сил, помогает налаживать тот механизм коммуникаций между ними, который консолидирует нацию. Было бы чрезвычайно опасно третировать орган представительной власти, задвигать его на обочину, ссылаясь на малую эффективность, тормозящее влияние, связанные с ним политические осложнения и т.п.
С другой стороны, требует, по-видимому, особого внимания проблема соотношения демократичности и эффективности в работе представительных органов. Парламентская неэффективность и неуправляемость фракций стали в Италии одним из стимулов к сосредоточению важнейших решений в кругу партийных верхов, к созданию той "партократии", которая завела в политический тупик Первую республику. Все это подтолкнуло поиск новых, не всегда оптимальных, решений, в которых на первом плане была уже не демократичность, а эффективность.
"Полувековой послевоенный опыт итальянского парламента, -говорится в статье, - прекрасно иллюстрирует тот тезис, что нет идеальных, навсегда данных форм представительной демократии. Одно из ее преимуществ — это как раз открытость для инноваций, для изменений и усовершенствований, отвечающих неоднозначным и к тому же меняющимся требованиям реальной жизни" (с.159).
Сборник завершает статья В.П. Любина "Итальянские партии в 90-е годы", в которой прослеживаются коренные изменения в итальянской партийной системе последних лет. Автор отмечает, что успевшие еще в самом конце 80-х годов реформировать свою партию и пересмотреть политический курс итальянские коммунисты вышли из испытаний, пожалуй, с наименьшими потерями среди крупных партий в стране. С изменением ИКП «рухнула та, скреплявшая итальянскую партийно-политическую систему, подпорка в виде антикоммунизма, которой долго пользовались ХДП, ИСП и другие правительственные силы, чтобы запугать избирателя призраком коммунизма и заставить голосовать за себя» (с.163). Христианские демократы пережили ряд расколов и утратили свои, казавшиеся непоколебимыми, позиции. Кризис Итальянской социалистической партии был настолько глубок, что привел практически к ее исчезновению с политической арены. На политическую арену вышли те силы, которые ранее были не слишком заметны - ИСД-Национальный альянс, Лига Севера, и созданная известным предпринимателем, телемагнатом С.Берлускони новая партия "Вперед, Италия!". Именно эти три политические силы создали после выборов 1994 г. правящую коалицию и заняли командные посты в итальянской политике. Результаты их правления оказались не слишком приемлемы для итальянцев. К власти пришло технократические правительство (Л.Дини, 1995 г.). На выборах 1996 г. правым силам не удалось завоевать большинства (главным образом из-за разобщенности позиций), но в целом удалось сохранить набранные ими на предыдущих выборах проценты голосов. Левая коалиция, выступившая под названием "Олива", во главе с Р.Проди, отличается разнообразием включенных в
нее политических направлений. Движение объединяет крупнейшие традиции: народно-католическую, социал-демократическую,
либеральную, республиканскую, оно организовано по автономному принципу и обладает подвижной, федералистской структурой.
Большинство аналитиков сходятся в том, что в Италии имеет место политический кризис и наблюдается переход от одного типа демократии к другому. Но в современной политической науке еще отсутствуют достаточно убедительные анализы причин и существа этого процесса. Революционные перемены, произошедшие в Италии в 90-е годы, еще ждут своих исследователей, полагает автор.
И.Э. Эман.
