CC BY
65
98.04.006. ПАВЛЕНКО А.Н. ЕВРОПЕЙСКАЯ КОСМОЛОГИЯ: Основания эпистемологического поворота/РАН. Ин-т философии. - М.: Интрада, 1997. - 256 с.
Книга состоит из введения, четырех глав и заключения. В ней предпринята попытка реконструкции эпистемологических оснований античной, нововременной и современной космологии. На основе конкретного анализа идеалов и норм, лежащих в основании современных космологических теорий (преимущественно теории А.Фридмана и инфляционной теории), показана их существенная близость идеалам и нормам космологических теорий античности - пифагорейского и платоновского учений о Космосе.
В книге рассмотрены два эпистемологических поворота в европейской космологии: в эпоху Коперника и в наше время. Обсуждаются эпистемологические основания инфляционной парадигмы, новоевропейские истоки антропного космологического принципа (АП).
В античности появилась не просто «античная наука», но специфическое отношение к реальности, появились некие инварианты познания, которые в позднеантичный период дали всплеск научных достижений, сравнимый с тем, какой мы наблюдаем в последней четверти XX в. Речь идет о моделях, моделировании и парадигме (в древнегреческом смысле этого понятия, т.е. в его первичном, некуновском, смысле). Этими инвариантами в первом приближении можно считать специфически античное понимание «теории» (теоретического знания вообще) и «опыта», содержащее в себе весь комплекс «социальных реакций» человека во взаимодействии с окружающим миром. «Теория» именно как «рассмотрение» исследуемого предмета, а не «оперирование» с ним, в наше время опять требует к себе пристального внимания.
Для данного исследования интересен вопрос: «Почему объяснения природы Космоса у пифагорейцев, Платона, Коперника -Кеплера и в современной космологии существенно совпадают именно в своей теоретичности?» (с.7). Возможно, возрождение новейшей науки начнется именно с современной космологии, которая «наведет порядок» в том, что осталось в наследство от Нового времени, и все расставит по своим местам, тем самым лишив анархию, в том числе и эпистемологическую, права на существование. «И начнется это... опять же с возрождения пифагорейско-платоновского понимания «природы теоретического знания» и платоновско-пифагорейского - шире,
античного (в его органической традиции) - понимания структуры и качества Космоса» (с.8)
Глава 1 - «Древнегреческая парадигма Космоса». Для грека Космос в его сущностном смысле - это, с одной стороны, математически выверенная, пропорциональная гармония, «устав», установление мира, воинский строй, а с другой - красота мира, его лепота. Пифагор первым назвал Вселенную Космосом. Привнеся в свой вечный и неразрушимый Космос гармонию чисел и звуков, пифагорейцы создали тем самым почву его научного постижения, смысл которого состоит в том, что через число и посредством числа Космос постижим в своих существенных моментах. И это разительно отличает их от сторонников Демокрита. Числовая гармония пифагорейцев - это принцип постижения Космоса, его закон, который являет собой его красоту.
Именно это эстетическое восприятие мира легло в основу философских и протонаучных космологических концепций, которые по самой своей природе были значительно дистанцированы от чисто физиологического объяснения мира. Пифагорейская концепция Космоса-Вселенной, пусть и весьма условно, предвосхитила многие идеи современной космологии, в частности, идеи инфляционной парадигмы: огонь-очаг-Гестия является тем «центром», из которого происходит огненное раздувание Вселенной. Содержательное (смысловое) место «пифагорейского огня» в инфляционных (раздувающихся) сценариях занимает энергия вакуума с отрицательной плотностью. Примечательной особенностью отрицательной плотности энергии является то, что, накопленная некоторым полем у, она затем переходит в тепловую энергию с последующим рождением вещества. Любопытно, что космология XX а. точно установила сначала то, что современное состояние сферической Вселенной характеризуется именно «выдыханием», если использовать пифагорейскую терминологию, а затем то, что видимая область Вселенной не просто расширилась до наличного состояния, но именно «раздулась». Как это ни покажется странным, указанные установления позволили решить подавляющее большинство космологических проблем конца XX а.
Замечательной особенностью греческой космологии является утверждение одушевленности Космоса, которое было блестяще развито Платоном.
Следующие характеристики устройства Космоса обсуждались и пифагорейцами, и Платоном, и Аристотелем:
1. Возникновение Космоса - вечность Космоса.
2. Подвижность Земли - неподвижность Земли.
3. Гестио-гелиоцентризм - геоцентризм.
4. Геометрическая структура вещества - физическая структура вещества.
Анализ истории выдвижения моделей «гомоцентрических (геоцентрических) сфер» позволяет установить одну важнейшую закономерность: всякий раз, когда гомоцентрическая модель Космоса, являющаяся одновременно геоцентрической, сталкивалась с трудностями, она их успешно преодолевала путем введения дополнительных сфер, т.е. с помощью усовершенствования самой себя. Никаких рациональных запретов на это не существовало.
В античности имела место математизация физического знания (космологии по преимуществу), однако при этом сама математика понималась специфически: 1) она носила сугубо теоретический характер; 2) предметом математики являлись не просто количественные отношения, а отношения онтологические в том смысле, что число есть счисляющая сущность или, говоря языком средневековой схоластики, субстанция. Существенность числа (его субстанциональность) задает бытию сущего тип порядка, именуемый гармонией. В основании гармонии Космоса лежит правило, устанавливающее отношение подобия между целым и наибольшим и между наибольшим и наименьшим (т.е. «золотое сечение»).
«Доминантой античной мысли является, безусловно, убеждение не только в том, что человек связан с Космосом, но и в том, что он зависит от него, что между Космосом и человеком существует психофизическое подобие» (с.100). Другая особенность в понимании Космоса - подразделение всех космологических концепций на две группы: одна считает видимый Космос вечным, другая - порожденным (сотворенным), хотя и существующим впоследствии «вечно».
Итак, построение космологических и астрономических моделей античности в значительной степени основывалось на точке зрения, которая оказывалась буквально отправной в выборе «эпистемологической системы координат». Если ее базой служил земной наблюдатель с его представлениями об «очевидности» фактов зрительно наблюдаемого мира, то собственно космологическая (астрономическая) система в подавляющем большинстве случаев оказывалась геоцентрической. Если же, наоборот, базой служил «неземной» наблюдатель с его опорой на умозрительный мир, то космологическая
система оказывалась, как правило, негеоцентрической -гелиоцентрической, гестиоцентрической или даже пневмоцентрической, как это было у Платона. Иначе говоря, проблема «наблюдателя» была одной из центральных эпистемологических проблем уже в античности. Аналогичная картина обнаруживается и в эпоху Возрождения.
Глава 2 - «Нововременная парадигма Космоса-Вселенной». «По всей вероятности, не математика сама по себе или математизация (геометризация) природы послужили толчком к появлению новоевропейской науки, - все это уже полностью наличествовало в Греции, - но совершенно особое обращение с этой математикой: вместо того, чтобы, как в Греции, придать ей - точнее, ее основе - числу, - статус сущности мира, новоевропейская наука превращает ее в средство достижения целей, лежащих вдалеке от понимания числа как «души и законов гармонии, ее тайны» (с.112). Роль Коперника в космологии состояла в осуществлении эпистемологического поворота (или разворота) к истокам - пифагореизму и платонизму. Этому повороту были присущи следующие черты.
1. Эпистемологическая установка - невозможность опоры на представления, полученные с помощью обыденных наблюдений, невозможность получения с помощью наблюдений истинного знания о физической и космологической структуре мира с опорой только на очевидный качественно-чувственный мир. Поворот к рассмотрению неочевидного в физико-космологическом мире был начат еще Николаем Кузанским.
2. Осознание того, что наиболее адекватное качественное описание физико-космологического мира возможно только при условии его математического описания и объяснения, в чем тоже обнаруживается поворот к пифагореизму и платонизму.
3. Возрождение пифагорейского представления не просто о том, что Земля имеет суточное вращение и не является неподвижной, но и о том, что существует центральный огонь, на место которого Коперник помещает Солнце.
Основным результатом эпохи Возрождения было разделение цельного мира на отдельного человека (наблюдателя) и природу (Вселенную). Пантеизм, привнесенный Кузанцем, с одной стороны, растворил Бога в природе, а с другой - сделал природу равновеликой Богу, «конкретно бесконечной». Мир перестает быть гармоничным и прекрасным как подобие Бога-Демиурга, превращаясь из совершенного
тела-организма во всеобъемлющее вместилище. «Космос становится Универсумом - единством всего во вместилище» (с .137).
Коперник доказал несостоятельность птолемеевской и - шире -античной парадигмы геоцентризма, предложив более рациональную схему мира и поставив под сомнение всю христианскую (тертулиановскую) доктрину творения мира Богом ради человека. Бруно довел идею Коперника до логического завершения: поскольку Земля не центр, постольку центра вообще не существует, и, следовательно, человек есть лишь одно из многих существ во Вселенной. Галилей довершил проделанную предшественниками работу, отказавшись от пантеизма и наделив природу самостоятельной творческой способностью. Произошло разбожествление природы, была показана ее постижимость в законах. Природа автономна в отношении к Богу (Галилей), как, впрочем, и человек (Пико делла Мирандола). Мир состоит из царства природы и царства свободного человеческого духа. Природа и человек автономны по отношению друг к другу и к Богу. «И хотя обращение к античности дало колоссальный выход человеческому творчеству, можно сделать и несколько неожиданный вывод: Возрождение... как оно замысливалось в Theologia Platónica, как возрождение платоновской античности - не состоялось. Получилось нечто совершенно иное... Прямо противоположное античности» (с.138-139).
Однако наиболее интересным последствием эпохи Возрождения является то, что европейская наука, встретившись в XX в. с необходимостью представления о цельности мира, хотя бы в ее физическом выражении, сделала допущение, прямо противоречащее убеждениям ученых Возрождения: она связала процессы в Универсуме-природе с фактом существования наблюдателя-человека. Для объяснения фундаментальных свойств мира наука XX в. вынуждена была выдвинуть АП.
Глава 3 - «Современная космологическая парадигма: Между Вселенной и Космосом». На примере эволюции космологического принципа (КП) в последние 30-40 лет прослеживается смещение акцента в предмете космологического исследования. КП имеет сильную и слабую версии. Слабая версия (принцип Бруно, принцип Коперника) предполагает пространственную инвариантность преобразований, т. е. независимость процессов, протекающих во Вселенной, от направления (изотропность) и места (однородность). В соответствии с теоремой Шура, изотропия Вселенной влечет за собой ее однородность. Именно
слабую версию называют собственно КП. Сильная версия КП предполагает независимость (инвариантность преобразований) процессов не только от направления и места во Вселенной (Метагалактике), но и от времени. Эту версию называют совершенным (идеальным) КП. Большинство космологических теорий, построенных на базе ОТО, прежде всего фридмановская теория, включают в свое тело слабую версию КП.
Несмотря на ряд трудностей, КП выполнял определенные эвристические функции в современной космологии.
1. Он являлся концептуальной основой для некоторого класса моделей и теорий, т.е. давал допустимые упрощения физических и космологических процессов (однородность и изотропность). На нем основывались модели фридмановской теории эволюционирующей Вселенной Бонди, Хойла и др.
2. КП выступал в роли разграничителя между классами однородных, неоднородных, изотропных и анизотропных космологических моделей (модели Бинка).
3. КП выполнял регулятивную функцию.
КП был непосредственно связан с решением проблемы сингулярности. Такая ситуация в космологическом моделировании позволяет утверждать относительно развития самого моделирования следующее: максимально адекватное объяснение процессов во Вселенной может быть получено не в одной, а в рамках нескольких моделей. Причем фридмановская стадия выступает в таком случае в качестве своеобразного регулятива космологического познания и критерия его правдоподобия. Другими словами, необходимой чертой всякой космологической модели, претендующей на «жизнеспособность», будет ее выход на фридмановскую стадию эволюции. Благодаря этим чертам познания космология обретает статус полноценной науки, обладающей собственным развитием и преемственностью моделей.
В связи с этим возникают два вопроса: 1) является ли многомодельный способ описания объективной и необходимой чертой познания, или же многомодельность есть лишь следствие ограниченности исследовательских возможностей, которая в будущем будет преодолена; 2) существуют ли такие свойства самих природных объектов, как корпускулярно-волновой дуализм, или же это свойства нашего познания, которые запрещают наличие единственной адекватной модели, описывающей Вселенную на протяжении всего процесса ее эволюции. История физики и космологии показывает: «Многомодельный
подход в описании Вселенной, видимо, всегда будет стимулироваться аномальными фактами, возникающими в процессе ее познания с помощью одной господствующей модели. В то же время эти аргументы могут косвенно указывать на невозможность абсолютно адекватного описания Вселенной одной моделью. Вместе с тем необходимо отметить, что однозначно установленных фактов или теоретических принципов, запрещающих существование единственно верной модели, ни в космологии, ни в гносеологии нет» (с.153).
Рассмотренные черты эволюции космологического моделирования позволяют сделать несколько итоговых утверждений общего характера.
1. За последние 30-40 лет в космологии произошло смещение акцентов в предмете исследования, заключающееся в переходе от построения модели, описывающей современное состояние Вселенной, к преимущественному построению моделей, описывающих начальное состояние Вселенной вблизи особой точки.
2. Построение космологических моделей имеет свою внутреннюю логику: осуществляется преемственность старой «господствующей» модели (модель Фридмана) и новой модели (модели Линде, Гуса, Стейнхарда).
3. Устранение аномальных фактов, с которыми столкнулась модель Фридмана, может быть достигнуто двумя путями: в более общей модели; в совокупности моделей, каждая из которых будет максимально адекватно описывать строго определенный период в эволюции Вселенной.
4. В рамках построенных моделей были предсказаны такие явления, как отрицательное давление, ложный вакуум, квантовое рождение Вселенной и некоторые другие, существенно меняющие нововременные преставления о строении Вселенной.
5. Эволюционное развитие Вселенной привело к значительному изменению картины мира, созданной в конце XIX - начале XX в.
6. Мысль древних о подобии человека и Космоса, вероятно, имела под собой не меньше оснований, чем, скажем, современная мысль о совпадении Больших Чисел, которое пока так и не получило удовлетворительного физического объяснения в рамках современной науки.
Исследование причин указанного смещения акцентов в предмете космологического знания приводит к проблеме обоснования. Обращение к истории и обоснованию космологии не случайно еще и потому, что
космология аккумулировала в себе новейшие достижения математики, физики и философии и по ее состоянию можно судить и о самом человеке. «В его взгляде на мир «как целое» он сам отражается таким, как он есть сам по себе, а не таким, каким он хочет себя видеть» (с.158). Этот круг проблем ставит перед исследователями методологическую и одновременно эпистемологическую проблему соответствия (адекватности) положений космологических теорий и их предсказаний физической реальности, или, другими словами, проблему истинности (правдоподобности) космологического знания.
В силу невозможности экспериментального исследования такого объекта, как Вселенная в целом, космологическое знание рассматривается многими только как знание правдоподобное. В связи с этим необходимо принципиальное различение эвристических возможностей космологической модели и космологической теории, где ключевым пунктом, позволяющим различать модель и теорию, является набор начальных и граничных состояний.
Основной причиной шаткости статуса моделей является в буквальном смысле слова «неоднозначность» самих значений эмпирических фактов (параметров). Парадоксальным образом еще более «неустойчивой» к опровержению оказывается космологическая теория, поскольку модель не претендует на статус «цельной» картины мира в том смысле, в котором претендует на нее космологическая теория. Поэтому космологическую теорию корректнее считать скорее «правдоподобной», чем «истинной». К особенностям «правдоподобных» теорий можно отнести превалирование внутритеоритических параметров над внешнетеоретическими в обосновании знания. И это во многом соответствует тому пониманию природы правдоподобия
космологического знания, которое предлагалось еще Платоном.
Глава 4 - «Ньютоновский этап становления научной космологии». Основной чертой ньютоновской космологии, которая оказала влияние и на создание новой механики, была идея статичности, пространственной устойчивости вещества во Вселенной, распределение которого считалось равномерным. Но наступил момент, когда метафизическая часть картины мира Ньютона пришла в противоречие с ее физической частью. Уравнения механики приводили к бесконечному миру с неравномерным распределением вещества. В подлинно ньютоновской механистической картине мира Вселенная должна была сжиматься, но этого эмпирически не наблюдалось. Это несоответствие и получило в дальнейшем название гравитационного парадокса Зеелигера
(1895 г.), суть которого сводится к следующему: гравитационный закон Ньютона, будучи применен к бесконечной Вселенной, приводит к непреодолимому затруднению - всеобщему коллапсу, при допущении, что распространенная во Вселенной материя бесконечна.
Решающую роль в опровержении теории иерархической Вселенной (как последней оригинальной формы выражения ньютоновской космологической концепции) и в подтверждении новой фридмановской космологии, построенной на базе уравнений поля Эйнштейна, сыграло эмпирическое обоснование. Оно оказалось куда более весомым аргументом, чем множество парадоксов, выявленных теоретически, и вообще чисто теоретические трудности. Эмпирический критерий был главным в принятии теории Фридмана и опровержении (отбрасывании) теории иерархической Вселенной, построенной на базе теории гравитации и механики Ньютона. «Внутритеоретические критерии обоснованности теории - непротиворечивость, простота, красота, независимость и др. - рассматривались как необходимые, но недостаточные условия ее принятия или забраковки» (с.169).
Для устранения недостатков космологии Ньютона Эйнштейн ввел в уравнение Пуассона универсальную постоянную, ответственную за равномерное распределение неподвижных звезд. Этим устранялись неравномерное распределение вещества и, следовательно, гравитационный парадокс Зеелигера. Здесь необходимо, однако, отметить, что тремя китами эйнштейновской космологической картины мира были конечность, сферичность и статичность, но никаких наблюдательных подтверждений статическая концепция Вселенной Эйнштейна не имела.
Одним из альтернативных направлений в построении адекватной теории была фридмановская концепция эволюционирующей Вселенной, свободная от космологического члена Эйнштейна (являвшегося, по сути, отказом от принципа логической простоты, признаваемого Эйнштейном). Спустя некоторое время Эйнштейн признал правильность этой концепции, опираясь не на мировоззренческие установки, а на каноны научности.
Решающее значение на фридмановском этапе развития космологии имели (как и на ньютоновском этапе) наблюдательные подтверждения. Однако в современной космологии с ее «слишком» универсальными теориями как никогда возрастает роль внутритеоретических критериев обоснования, что не случайно. Это -фундаментальная характеристика того типа знания человека о
Вселенной, который только и может иметь умозрительный характер, относясь к внешнему инструментальному опыту как к явлению подчиненному. При этом увеличивается роль опыта теоретического, внутреннего, осуществляемого через внутритеоретическое обоснование. Например, инфляционная теория не может на данном этапе эволюции физики и космологии получить прямое эмпирическое подтверждение, хотя она и предлагает новые проверяемые факты, а также содержит предыдущую теорию в качестве «частного случая». Проблема ее эмпирического обоснования подтверждает взаимообусловленность современной космологии и физики. Это стало очевидным к 60-70-м годам, когда было осознано, что фундаментальные физические теории должны быть еще и «космологически полноценными». История науки показала, что знание о части (локальная физика) не может быть достаточно полным без знания о целом.
Инфляционная теория является очень перспективной теорией в современной космологии. На первый план здесь выступают ее способность решать проблемы фридмановской теории с учетом последних достижений в ядерной физике и квантовой механике, а также ее соответствие совокупности идеалов и норм построения научного знания.
На современном этапе развития инфляционная теория находится в состоянии «эмпирической невесомости» (с.195), т.е. первостепенное значение приобретают внутритеоретические критерии обоснованности. Более того, она «сама, еще не получив подтверждения, в силу ее внутритеоретической обоснованности и научной продуктивности становится критерием реалистичности - осознана необходимость включать инфляционную стадию не только в выдвигаемые космологические сценарии, но и в фундаментальные физические теории -теорию супергравитации, теорию суперструн» (с.195).
Ключевой проблемой космологии XX а. является проблема особенности (сингулярности), возникшая в связи с решением уравнений Ньютона и Эйнштейна. Эта проблема разрушает представление о вечном и бесконечном мире в его старом понимании и тем самым подводит науку к необходимости объяснения механизма происхождения Вселенной своими, строго научными средствами.
Необходимое требование для каждой из существующих и существовавших форм познания мира - мифа, религии, философии и науки - «объяснять все процессы в объективной реальности только с помощью тех средств ее постижения, которые являются для них
специфическими, т.е. являются собственными средствами» (с.198). Для достижения этой цели следует ввести понятие «принципиальная установка». По отношению к космологии это означает ответы на следующие три вопроса: 1) каковы средства описания механизма происхождения Вселенной; 2) каковы средства описания «современного» состояния Вселенной; 3) каково основное состояние Вселенной.
Господство в космологии вплоть до конца XIX в. статичной картины мира (Вселенной) пришло в явное противоречие с выводом о динамичности мира, вытекающим уже из уравнений Ньютона. Обнаружение этого противоречия обозначило первый общий кризис в научной космологии. Выходом из кризиса могло быть только создание принципиально новой теории механики и гравитации и - на ее базе -новой космологической теории. Первую попытку выхода из кризиса предложил Эйнштейн, вторую - Фридман, третью - создание инфляционного сценария. Причем создатели современных космологических теорий сознательно не руководствовались мировоззренческим принципом эволюции, путь здесь был иным - от физического познания к принципу.
Современную космологию можно обозначить как космологию эволюционную. Более того, «любая современная космологическая теория (сценарий, модель, построенные и выдвинутые в ее рамках), претендующая на статус правдоподобной теории, обязана включать в свое концептуальное тело эволюцию (необратимое изменение) космологических параметров со временем, т.е. выходить на фридмановскую стадию» (с.203). Однако эволюция космологических параметров является необходимым условием правдоподобности теории, но недостаточным.
Как известно, проблема сингулярности возникла как попытка ответить на вопрос, как и почему возникла (имела начало во времени) Вселенная. Невозможность ответить на этот вопрос в 20-30-е годы нашего века вызвала второй кризис научной космологии. Для космологии стало крайне необходимо заменить «метафизику» на «физику» в принципиальной установке, т.е. дать естественное, физическое, а не религиозное или философское объяснение механизма возникновения Вселенной.
Дело здесь еще и в том, что развитие современной физики подходит к рубежу, когда начинают обрисовываться контуры всеобщей теории четырех фундаментальных физических взаимодействий. Первые ее варианты выдвигают в качестве фундаментального понятия в
объяснении мира понятие «вакуум». Это понятие получает соответствующий коррелят в философии через понятие «возможность», а понятия «вещество», «излучение», «поле» - через понятие «действительность». Вакуум лежит в основе всех других известных физических объектов и форм существующей материи, которые актуализировались, и в значительной мере определяет их природу.
С точки зрения эвристичности наиболее перспективной представляется космологическая теория хаотически раздувающейся из вакуума Вселенной за счет фазового перехода первого рода. Она дает удовлетворительное объяснение механизма происхождения не только нашей Метагалактики (домена), но и всего гипотетического множества доменов (Вселенной), рождающегося из вакуумной пены. Современная наука рассматривает мир как актуализацию вакуума, понимаемого как низшее энергетическое состояние квантованных полей. Процесс этот носит естественный характер: происхождение описывается с помощью физических процессов, которые должны быть в принципе проверяемы. Наука, таким образом, должна дать свое объяснение понятия «ничто».
В истории человеческой культуры существовали и существуют некие инварианты, которые не изменяются при изменении системы отсчета человеческого постижения мира - будь то мифология, религия, философия или наука. Одним из таких инвариантов является «положительное ничто», или, как говорят в современной науке, «вакуум». «Имея в виду фундаментальность вакуума по отношению ко всем другим формам существования материи, сегодня с известной осторожностью можно было бы говорить в субстанциональном плане о «вакуумном единстве мира», ибо порожденный вакуумом физический мир является основой всех остальных форм существования материи, кроме самого вакуума» (с.212).
Принцип «вакуумного единства мира» выступает
онтологической основой космологического познания. В рабочем порядке можно сформулировать следующие утверждения: а) (сильный вариант) в действительном мире нет ничего такого, чего бы виртуально (в возможности) не содержалось в вакууме (сильный вариант); б) в действительном физическом мире нет ничего такого, чего бы виртуально (в возможности) не содержалось в вакууме (слабый вариант). Эти положения вполне могут выступать в роли достаточного основания космологического моделирования на современном этапе познания.
Исследования механизма возникновения (рождения) Вселенной, ведущиеся рядом современных космологов (Линде, Гус, Стейнхард,
Альбрехт, Виленкин и др.), «позволяют утверждать, что наступает третий период в эволюции научной космологии - оригативный (от лат. origation - происхождение)» (с.212). Возможно, в обозримом будущем будет получен ответ на «проклятый вопрос» космологии и вообще всей современной физики. Тем самым космология освободится от необходимости обращаться к метафизике (философии) при объяснении происхождения Вселенной. Пустующее место в «принципиальной установке» науки окажется заполненным «физикой». Таким образом может осуществиться в некотором смысле идеал научного объяснения мира - (физика+физика+эволюция), когда физический (космологический) мир будет полностью объяснен наукой.
Глава 5 - «Современная космология: Между нововременной и античной рациональностью». Уходящий XX а. можно назвать веком контрреформации в науке (если веком ее Реформации считать XVII в.). Завершается первая революция в научной космологии XX а., анализ которой позволяет сделать несколько эпистемологических выводов.
1. Математизация физико-геометрической теории Вселенной зашла столь далеко, что теоретические предсказания стали сильно опережать не только ее опытное подтверждение, но и вообще весь опытный край и предел науки. В XX а. возникает совершенно особый феномен - «умозрительная наука».
2. Граница между физикой и космологией становится прозрачной: уже с 70-х годов теория элементарных частиц и теория Вселенной начинают рассматриваться как две сопряженные области, каждая из которых не может существовать без другой.
3. В 30-40-е годы появились теории, строящиеся вообще без обращения к опыту.
4. Фридмановская космология впервые поставила вопрос о том, почему Вселенная устроена так, а не иначе. Однако ответить на этот вопрос она не смогла.
Подавляющее большинство проблем фридмановской космологии решает инфляционная космология. Она уже поставила вопрос о бессмысленности любых наблюдений либо экспериментальных подтверждений многих предсказываемых ею фактов. В космологии и физике наступила эпоха, когда теоретические разработки не только сильно опережают опытные исследования, но по некоторым направлениям опередили их навсегда, что ставит перед современным естествознанием задачу изменять идеалы и нормы научного познания и свидетельствует о формировании нетрадиционного типа рациональности
в науке. Причем «новые идеалы рациональности суть лишь, в своих существенных чертах, возрождение старых - давно существовавших в античности» (с.231).
Формулировка Б.Картером в 1973 г. АП во всех своих интерпретациях имеет нечто общее - признание некоторой корреляции между существованием наблюдателя, в роли которого в конечном счете выступает человек, и существованием наблюдаемой Вселенной с характерными параметрами. Эта корреляция позволяет говорить сегодня об особом подходе человека к объяснению Вселенной и своего места в ней. Особенность этого подхода состоит в том, что сам факт наличия корреляции может учитываться в современных научных исследованиях. При этом АП, как минимум, выполняет роль ограничителя при выборе наиболее реалистических физических и космологических теорий и предлагаемых для объяснения фундаментальных свойств Вселенной научных парадигм. Как максимум, он ставит свойства физической Вселенной в зависимость от существования наблюдателя.
Важнейшими результатами физики и космологии первых десятилетий XX в. были признание факта эволюции Вселенной, «начала» ее эволюции, а также появление среди ученых надежды на построение единой теории всего. В совершенно отличных от античности условиях возникла аналогичная ситуация: в современной космологии, как и в платоновской, признается начало Космоса и вместе с тем появляется задача соотнести (соразмерить) свойства человека, свойства Космоса и это начало. Речь может идти лишь о корреляции свойств наблюдателя и свойств мира, который он наблюдает. При этом следует иметь в виду, что корреляция, в отличие от причинно-следственных связей, не делает существование наблюдателя условием объяснения и что она констатирует онтологическое «равенство» коррелирующих агентов, а также неявно предполагает наличие причины такой корреляции. Именно корреляция позволяет предположить существование «генетического подобия» в эволюции наблюдателя (человека) и Вселенной, описываемой в инфляционной парадигме. «Момент коррелятивности не только снимает претензии АП, ставя наблюдателя на подобающее ему место, но и открывает самостоятельный (третий) путь в объяснении совпадения свойств наблюдателя и свойств Вселенной. Путь, который отличается и от коперниканского, и от антропоцентристского подхода» (с.235).
Как известно, принцип Коперника запрещал допущение привилегированного положения человека во Вселенной, по мнению же
Картера, наше положение если и не центральное, то неизбежно привилегированное в некотором смысле. Картер убежден, что совпадение Больших Чисел подтверждает обычную физику и космологию, которые могли бы в принципе заранее, т.е. до всяких наблюдений, предсказать все эти совпадения, базой которых и должен был бы послужить АП.
В «Заключении» подчеркивается, что сегодня становится неоспоримым фактом человеческой культуры «партикуляризация» мира на все большее количество дробных областей и сегментов реальности. И процесс этот носит необратимый характер. Процесс партикуляризации культуры имеет своей обратной стороной стремление к целостности, поиск концепции (теории), дающей целостное представление о действительности. Этот культурный (познавательный) процесс аналогичен эволюции Вселенной. «Проанализировав историю типов космологического знания, в которой преломилось отношение человека к окружающему миру, мы пришли к выводу об изменении не только физических, но и социальных форм утверждения бытия» (с.245). Поэтому безусловно интересен вопрос о корреляционной зависимости в истории философской и научной мысли объекта науки от господства того или иного представления о бытии.
А.С.Шапиро
