CC BY
234
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ
НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 11
СОЦИОЛОГИЯ
2
издается с 1972 г. выходит 4 раза в год индекс РЖ 2 индекс серии 2.11 рефераты 97.03.001-97.03.024
МОСКВА 1997
ТЕОРИИ СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ И СОЦИАЛЬНОГО ДЕЙСТВИЯ
1
97.02.001. КИМЕЛЕВ Ю.А., ПОЛЯКОВА Н.Л. КОНЦЕПЦИЯ ОБЩЕСТВА ЮРГЕНА ХАБЕРМАСА.
Концепция общества Юргена Хабермаса имеет ряд специфических особенностей, отличающих ее от других современных социологических теорий.
Во-первых, по мнению Хабермаса, теория общества фактически совпадает по объему с социологической теорией. Разумеется, в истории социологической мысли были попытки сделать социологию специальной наукой, занимающейся социальной интеграцией (одна из четырех подсистем общества по Т.Парсонсу).Однако не случайно, что все крупные социологи были и крупными теоретиками общества. "Социология. - указывает Ю.Хабермас, - единственная из социально-научных дисциплин, сохранившая отношение к совокупным проблемам общества. Она всегда оставалась теорией общества..." (1, с.20).
Во-вторых, социология - это наука о развитии общества, его исторической трансформации. Этим Хабермас радикальными образом отличается, к примеру, от Парсонса, которого интересует социальная система и ее функционирование безотносительно к историческому измерению.
Хабермас придерживается сугубо исторического подхода к социологии. Социология возникает как теория буржуазного общества. Ее задача - объяснить протекание и аномийные формы капиталистической модернизации добуржуазного общества. В этой перспективе темой социологии становятся "те изменения в социальной интеграции, которые в строении старых европейских обществ были вызваны возникновением современной системы государств и вычленением хозяйственной системы, регулируемой рынком. Социология становится наукой кризисов, по преимуществу занимающейся прежде всего "аномийными" аспектами распада
традиционных и образования современных общественных систем" (1 ,с. 19).
В-третьих, Хабермас считает, что указанный процесс и проблематика образуют ту перспективу, в которой социология осуществляет разработку своих базисных понятий. Такими базисными понятиями является система понятий, описывающих указанный выше процесс как процесс рационализации жизненного мира. Возрастание рациональности - это нерв исторического и социального процесса, вслед за М.Вебером считает Ю.Хабермас, и социология среди всех социальных наук в наибольшей степени приближается к проблематике рациональности.
При этом Хабермас подчеркивает, что проблематика рациональности не привносится в социологию извне. Перед всякой теоретической социологией стоит проблема использования понятия рациональности на трех уровнях: метатеоретическом, методологическом и эмпирико-теоретическом уровне, связанных с вопросом о том, в каком смысле модернизация обществ может быть описана как рационализация. В этом рефлексивном мониторинге теории состоит четвертая особенность теории общества Ю.Хабермаса, которую он характеризует как теорию, стремящуюся "выявить свои критические масштабы".
Теория общества у Ю.Хабермаса состоит из трех взаимосвязанных теоретических комплексов: 1) теории коммуникативного действия и коммуникативной рациональности; 2) двойственной конструкции общества, которая увязывает парадигмы жизненного мира и системы; 3) теории модерна, которая объясняет сегодняшние становящиеся все более очевидными социальные патологии посредством указания на то, что коммуникативно структурированные жизненные миры начинают подчиняться императивам, ставших самостоятельными, формально организованных систем действия.
Теория общества разрабатывается Хабермасом в постоянном соотнесении с историко-социологической традицией. Ключевым и стартовым моментом в деле разработки теории общества во всех трех комплексах следует считать его работу "К реконструкции исторического материализма".
В работе "К реконструкции исторического материализма" Хабермас начинает с рассмотрения самых основных понятий и
посылок исторического материализма. В качестве указанных понятий избираются понятия "общественный труд" и "родовая история".
Общественно-организованный труд - это тот специфический способ, которым люди, в отличие от животных, воспроизводят свою жизнь. С социологической точки зрения это означает. 1) целенаправленное изменение материала природы по правилам инструментального действия; 2) общественную кооперацию индивидов в сфере производства по правилам стратегического действия; 3) распределение произведенных продуктов предполагает систематическую связь взаимных ожиданий, или интересов, требующих правил интеракции, которые на интерсубъективном речевом уровне признаются в качестве норм, эти нормы образуют правила коммуникативного действия.
Хабермаса интересует вопрос, " в достаточной ли степени характеризует понятие общественного труда форму воспроизводства человеческой жизни" (3, с. 147). Для ответа на этот вопрос он считает необходимым обратиться к историко-антропологическому материалу, помогающему определить условия возникновения специфически человеческой формы существования, каковой является общество. Он следующим образом резюмирует свои исследования в этой области:
- понятие общественного труда является фундаментальным, поскольку достижение уровня общественной организации труда и распределения, очевидно, предшествует сложившейся речевой коммуникации, а эта, в свою очередь, предшествует развитию социальных ролевых систем;
- специфически человеческая форма существования возникает и может быть достаточным образом охарактеризована, когда мы понятие общественного труда соединяем с понятием "семейного организованного принципа";
- структуры ролевого действия обозначают - в противовес структурам общественного труда - новую ступень развития; правила коммуникативного действия нельзя сводить к правилам инструментального или стратегического действия;
- производство и социализация, общественный труд и забота о потомстве имеют равно важное значение для воспроизводства рода; фундаментальное значение имеет семейная общественная структура, которая управляет и тем и другим: "интеграцией" как внешней, так и внутренней природы.
Маркс, напоминает Хабермас, связывает понятие общественного труда с понятием родовой истории. Поддерживая свою жизнь посредством общественного труда, люди одновременно производят свое общество и исторический процесс, в котором они изменяются вместе с изменением способа производства. "Маркс постигает историю как дискретную последовательность способов производства, которая, будучи расположена в соответствии с логикой развития, позволяет постичь направление социальной эволюции" (3, с. 152). Способ производства характеризуется определенным уровнем развития производительных сил и определенными формами производственных отношений. Производительные силы состоят из: а) рабочей силы производителей; б) технического знания, воплощаемого в средствах производства; в) организационного знания, служащего мобилизации, квалификации и организации рабочей силы. Производственные отношения - это институты и общественные механизмы, которые определяют, каким способом рабочая сила комбинируется с наличными средствами производства. Регулирование доступа к средствам производства, или вид контроля общественно используемой рабочей силы, определяет опосредованно и распределение общественного произведенного богатства. Производственные отношения выражают распределение социальной власти.
Исторический материализм исходит из того, что производительные силы и производственные отношения образуют структуры, которые: а) соответствуют друг другу; б) определяют конечное число структурно-аналогичных ступеней развития, так что в) складывается логически ряд способов производства, упорядочиваемый в соответствии с логикой развития.
В качестве основных положений исторического материализма Хабермас выделяет диалектику производительных сил и производственных отношений и "теорему о надстройке".
"Рассмотрение связи, в которой Маркс выставляет свою теорему о надстройке, показывает, что она прежде всего относится к той критической фазе, когда общество переходит к новому уровню развития. Имеется в виду не какая-то онтологическая конституция общества, а ведущая роль, принадлежащая экономической структуре в общественной эволюции... Маркс вводит понятие базиса для того, чтобы очертить круг проблем, с которыми должно соотноситься
объяснение эволюционных обновлений. Теорема, кроме того, означает, что эволюционные обновления решают лишь такие проблемы, которые возникают в области базиса общества" (с. 158).
Не следует считать, что базис всегда совпадает с экономической системой. Это верно только в отношении капиталистического общества. Производственные отношения регулируют доступ к средствам производства и опосредованно регулируют распределение общественного богатства. В первобытных обществах эту функцию выполняют системы родства, а в обществах, достигших культурной стадии, - системы господства. Лишь при капитализме производственные отношения выступают в качестве таковых и принимают экономическую форму. "То институциональное ядро, вокруг которого кристаллизуются производственные отношения определяет форму социальной интеграции. При этом под социальной интеграцией я понимаю, - пишет Хабермас, - вместе с <Дюркгеймом, обеспечение единства социального мира посредством ценностей и норм. Когда проблемы системы не могут быть решены в соответствии с господствующей формой социальной интеграции, когда она сама должна быть революционизирована для создания возможностей новых решений, то возникает опасность для идентичности общества" ( 3, с.159).
Переходя к рассмотрению диалектики производительных сил и производственных отношений, Хабермас указывает, что эта диалектика зачастую понималась и понимается в "техницистском смысле". В этом случае теорема о соотношении производительных сил и производственных отношений означает, что техника производства навязывает не только определенные формы организации и мобилизации рабочей силы, но и навязывает - через общественную организацию труда - соответствующие ей производственные отношения. Процесс производства предстает при этом таким образом, что "человек через производительные силы порождает и производственные отношения" (3, с. 159). У Энгельса, Плеханова, Сталина и других понятие "вытекания" производственных отношений из производительных сил понимается, по мнению автора, на основании моделей инструментального действия.
Именно в этом пункте Хабермас осуществляет ревизию марксистской традиции. Род учится не в сфере инструментального и стратегического разума, а в сфере коммуникативного. -
"Мы должны отделять плоскость коммуникативного действия от плоскости сочетаемого в общественной кооперации инструментального и стратегического действия. Если мы примем это во внимание, то теорема (о соотношении производительных сил и производственных отношений) может быть понята следующим образом. А) имеется эндогенный механизм научения, который обеспечивает спонтанный рост технически и организационно применимого знания и его использование в производительных силах. Б) какой-либо способ производства находится в состоянии равновесия, когда имеются структурные соответствия между уровнем развития производительных сил и производственными отношениями. Эндогенно обусловленное развитие производительных сил приводит к тому, что между обоими порядками возникают зазоры, которые порождают неравновесия в данном способе производства и должны вести к опрокидыванию существующих производственных отношений" (3, с. 160). Хабермас отмечает, что эта версия, которую можно назвать структуралистской, оставляет неясным<. в чем состоит механизм развития, посредством которого можно было бы объяснить эволюционные новации. Постулированный механизм научения может объяснить рост когнитивного потенциала и даже его преобразование в технологию. Но этот механизм научения не объясняет, как должны быть решены возникающие проблемы. Введение новых форм социальной интеграции, например, замена систем, а не технически применимого знания, которое может быть воплошено в правилах инструментального и стратегического действия. "Эндогенный рост знания является необходимым условием социальной эволюции. Но лишь когда возникли новые институциональные рамки, тогда с помощью накопленного когнитивного потенциала могут быть решены нерешенные до этого времени проблемы, из чего следует рост производительных сил" (с.162).
Хабермас следующим образом подводит итог вышеизложенного:
- проблемы той или иной системы, которые не могут быть решены без эволюционных новаций, возникают в сфере базиса общества;
- более высокий способ производства означает новую форму социальной интеграции, кристаллизирующуюся вокруг нового институционального ядра;
- эндогенный механизм обучения обеспечивает накапливание когнитивного потенциала, который может быть использован для решения проблем, порождающих кризис системы;
- но это знание может быть реализовано только с наступлением развития производительных сил, когда произошел эволюционный переход к новым институциональным рамкам и новой форме социальной интеграции (3, с.162).
Однако остается открытым вопрос, как осуществляется этот переход. Дескриптивный ответ исторического материализма заключается в указании на социальные конфликты, социальные движения и политическую борьбу. Только конкретный анализ может показать, почему то или иное общество совершает эволюционный переход и почему социальная борьба в определенных обстоятельствах ведет к новой форме социальной интеграции и тем самым к новому уровню развития общества. "Ответ, который я мог бы предложить, -заявляет Хабермас, - заключается в следующем. Род учится не столько в сфере технически применимого знания, являющегося решающим для развития производительных сил, но и в сфере морально практического сознания, решающего для структур интеракции. Правила коммуникативного действия развиваются, разумеется, в реакции на изменения в области инструментального и стратегического действия, но следуют при этом своей собственной логике" (3, с.163).
Историко-материалистическая концепция родовой истории включает реконструкцию общественного развития в терминах "развивающегося ряда способов производства". Хабермас стремится указать "некоторые преимущества и трудности применения" такого построения. Преимущества проявляются при сопоставлении с иными конкурирующими попытками организовать исторический материал в соответствии с логикой развития. Примером подобных попыток может служить периодизация в соответствии с основными материалами, подвергающимися обработке, или в соответствии с основными источниками используемой энергии. Однако со времен "неолитической революции" великие технические открытия не порождали новые эпохи, а лишь сопровождали их: "Рациональная
2-2892
последующая реконструкция истории техники непригодна для ограниченная общественных формаций. Понятие способа производства не учитывает то обстоятельство, что развитие производительных сил является важным, но не единственно определяющим изменением для периодизации общественного развития. Возможны другие виды периодизации в зависимости от членения форм кооперации" (3, с. 164)
По мнению Хабермаса, понятие способа производства недостаточно абстрактно для того, чтобы "соответствовать универсалиям уровня общественного развития" (3, с. 167). Плоскостями, в которых возможно сравнение способов производства, являются: а) регулирование доступа к средствам производства и б/ структурная соединимость этих правил с соответствующим уровнем развития производительных сил. В первой плоскости Маркс различает общественную и частную собственность. Представление об исключительном обладании средствами производства ведет лишь к разграничению обществ с классовой структурой и без таковой. Дальнейшая дифференциация по степени возобладания частной собственности и по формам эксплуатации слишком неточна для проведения четких сопоставлений.
По мнению Хабермаса, следует двигаться по пути все большего обобщения в поисках "высокоабстрактных принципов организации общества". "Под принципами организации я понимаю, - пишет Хабермас, - те новации, которые становятся возможными благодаря шагам в обучении ц которые институционализируют каждый новый уровень обучения общества. Эти шаги реконструируются в соответствии с логикой развития. Принципы организации общества указывают пространство возможных действий общества, они определяют, в рамках каких структур возможны изменения институциональной системы и в каком объеме могут быть использованы наличные производственные мощности, соответственно, в каком объеме может стимулироваться развертывание новых производительных сил" (3, с. 169).
Принципы организации общества могут быть охарактеризованы в первом приближении посредством того институционального ядра, который полагает ту или иную господствующую форму социальной интеграции. При попытке различать уровни социальной интеграции необходимо отличать: а)
всеобщие структуры действия; б) структуры картин мира, поскольку они являются определяющими в отношении морали и права; в/ структуры институционализированного права и обязательных моральных представлений.
Хабермас предлагает следующую схему исторического развития общества.
Неолитические общества: а) конвенционально структурированная система действия, б) мифические картины мира, еще непосредственно сочетаемые с системой действия, в/ правовое регулирование конфликтов с преконвенциональных точек зрения (оценка последствий действия, компенсация причиненного ущерба, восстановление прежнего статус-кво).
Ранние культуры: а) конвенционально структурированная система действия, б) мифическая картина мира, отделенная от системы действия, выполняет функцию легитимизации господства; в) конфликты регулируются с помощью конвенциональной морали, связанной с фигурой правителя, воплощением справедливости.
Развитые культуры: а) конвенционально структурированная система действия, б) разрыв с мифическим мышлением, образование рационализированных картин мира (с постконвенциональными правовыми представлениями, в) конфликты регулируются с помощью конвенциональной морали, не соотносимой с фигурой правителя ( зависимое от традиции, но систематизированное право).
Модерновые общества: а) постконвенционально структурированные сферы действия: вычленение универсалистски управляемой сферы стратегического действия (капиталистическое предприятие, буржуазное право). Основанная на формальных принципах система политического волеизъявления ( формальная демократия); б) универсалистски построенные доктрины легититизации (рациональное естественное право); в) конфликты регулируются с точки зрения четкого отделения законности и морали; всеобщее, формальное или рационализированное право, руководствующаяся принципами частная мораль.
Итак, в работе "К реконструкции исторического материализма" Хабермас, анализируя и реконструируя концепцию общества у Маркса, вырабатывает критическую позицию, согласно которой общество и процесс его развития не могут быть объяснены и не могут определяться сферой производства, или экономической сферой
инструментального и стратегического действия. Человечество учится и движется вперед не только в сфере когнитивного, но и ценностно-нормативного знания, и общество определяется соответственной сферой коммуникативного разума. Общество характеризуется поэтому господствующей формой социальной интеграции. Систематическое развитие эта идея Хабермаса находит в его двухтомном труде "Теория коммуникативного действия", где на основе соответствующей теории социального действия им разрабатывается его собственная оригинальная теория общества.
Хабермас указывает, что все используемые в социально-научных теориях понятия действия можно свести к четырем основным. 1. Понятие "телеологического действия" еще со времен Аристотеля образует сердцевину философской теории действия. Актер достигает своей цели, выбирая сулящие успех средства и надлежащим образом применяя их. 2. Телеологическое понятие действия может быть расширено до "модели стратегического действия". Оно соотносится не с отдельно взятым актером, но с членами какой-либо социальной группы, ориентирующими свои действия в зависимости от общих ценностей. Нормы выражают наличествующее в группе взаимопонимание. Центральное понятие "следования нормам" означает исполнение какого-то общего поведенческого ожидания. Такая нормативная модель действия лежит в основе теории ролей. 3. Понятие "драматическое действие" не соотносится ни с отдельным актером, ни с членом какой-то социальной группы. Оно соотносится с участниками интеракции, образующими друг для друга публику, перед которой они выступают. Актер вызывает в публике определенный образ самого себя посредством того, что целенаправленно раскрывает свой субъективный мир. Основное понятие "саморепрезентация" передает намеренную стилизацию в выражении своих переживаний, а не спонтанное самовыражение. 4. Понятие коммуникативного действия "соотносится с интеракцией по меньшей мере двух владеющих речью, способных к действию субъектов, которые вступают (с помощью вербальных или экстравербальных средств) в межличностное отношение Актеры стремятся достичь понимания относительно ситуации действия с тем, чтобы согласно координировать планы действия и сами действия" (4, с. 128). Центральное понятие интерпретации связано в первую очередь с достижением согласия
относительно характеристики ситуаций. В этой модели действия особое значение приобретает язык.
Хабермас предлагает свою классификацию действия и разделяет все действия на коммуникативные или ориентированные на взаимопонимание, и формальные действия, ориентированные на результат. Помимо этих двух фундаментальных различий, связанных с ориентацией, действия различаются между собой используемым в них типом и образцом знания и формами аргументации. Эти моменты составляют три главных аспекта рациональности действия, которые позволяют Хабермасу предложить следующую схему типологии действий в зависимости от уровня их рациональности. Аспекты рациональности формальных действий сводятся к следующей схеме:
Схема 1
Аспекты рациональности формальных действий
Типы действий Тип заключенного в Форма Образец
действии знания аргументации знан ия, передавае-
мого из поколения
в поколение
Телеологическое Знание, которое Теоретический Технологии или
действие стратеги- можно исполь- дискурс стратегии
ческое, инструмен- зовать технически и
тальное стратегически
Констативные Эмпирико- Теоретический Теории
речевые действия теоретическое дискурс
(разговор) знание
Норморегули- Морально- Практический Представления о
рующие действия практическое дискурс праве и морали
знание
Драматургические Эстетико- Терапевтическая и Произведения
действия практическое эстетическая искусства
знание критика
Сопоставление ориентиров действия, типов знания и форм аргументации, как указывает сам Хабермас, инспирируется замечанием Вебера о том, что в условиях европейского модерна элементы эксплицитного знания переходят из науки, морали и искусства в различные области институционализированного обыденного действия, оказывая известное давление на сферу ориентации действия. В этом отличие от традиционалистского типа ориентации действия.
Данная схема представляет собой формальную прагматику Ю.Хабермаса, в рамках которой осуществляется разработка формальных типов действий. В отличие от них коммуникативное действие, ориентированное на взаимопонимание, является сферой эмпирической прагматики. Его среду составляют не формально организованные системы знания или экспертные культуры, не теоретический дискурс, а коммуникативная обыденная практика, основывающаяся на имплицитном знании. Жизненный мир образует среду коммуникативного действия. "Коммуникативное действие, -пишет Хабермас, - осуществляется внутри жизненного мира, в котором существуют участники коммуникации, В их сознании эта среда присутствует в предрефлексивной форме естественного принятия причин и ограниченно освоенных навыков" (4, с.449).
Жизненный мир, стандартизированный при помощи языка для того, чтобы можно было понять его точное содержание, имеет, по Хабермасу, замечательные особенности. Его содержание составляет имплицитное знание, которое может быть изложено в бесконечно многих предложениях, оно представляет собой холистски структурированное знание, элементы которого указывают друг на друга, и оно является знанием, которым мы пока не располагаем. Мы не можем по желанию сделать его осознанным или сомнительным. Если же философы попытаются это сделать, появится знание на уровне здравого смысла, которым, например, интересовался Г.Мур, и на которое ссылался Л.Витгенштейн в своих размышлениях "О достоверности". Витгенштейн называет достоверность составной частью нашей картины мира.
Жизненный мир в виде картины мира предстает как предрефлексивный исток коммуникативного действия. С картиной мира необходимо должен быть знаком служащий и действующий, чтобы понимать точное значение речевых актов и коммуникативно действовать.
Систематическое исследование жизненного мира осуществляется у Хабермаса следующим образом. 1. Рассматривается отношение жизненного мира к тем трем мирам, соотносясь с которыми строят свои действия субъекты, ориентирующиеся на понимание при определении общей для них ситуации. 2. Понятие жизненного мира разрабатывается на основе феноменологических анализов. 3. Используемые в понимающей социологии понятия
жизненного мира увязываются с повседневными понятиями. 4. Исследуются функции коммуникативного действия по поддержанию структурно отдифференцированного жизненного мира. Это создает условия для изучения необходимых условий рационализации жизненного мира. 5. Выявляются ограничения, присущие теоретическим подходам, в рамках которого общество отождествляется с жизненным миром.
1. Ситуация действия образует для ее участников центр жизненного мира. У этой ситуации есть подвижный горизонт. Жизненный мир, которому принадлежат участники ситуации, определенным образом присутствует всегда. Иными словами, он образует фон актуальной ситуации.
Если отказаться от понятий, связанных с философией сознания, посредством которых Э.Гуссерль анализирует жизненный мир, то можно считать, что жизненный мир представлен передаваемыми через культуру и языково организованными толкованиями мира. В этом смысле язык и культурная традиция выступают как трансцендентальная инстанция по отношению к той или иной ситуации. "Язык и культура имеют для жизненного мира конститутивное значение" (4, с. 190). Участники коммуникации в такой мере "пребывают в языке", что для них невозможно занять какую-то "внемирскую" позицию по отношению к языку. Это же верно и относительно культурных образцов толкования мира, передаваемых этим языком.
Входя за пределы данной конкретной ситуации, участники коммуникации оказыватся не в пустоте, а в уже проинтерпретированной культурно самоочевидной сфере. В повседневной практике не встречаются совершенно незнакомые ситуации. И новые ситуации всплывают из жизненного мира, образуемого уже известным наличным в культуре знанием. По отношению к этому жизненному миру внемирская позиция возможна столь же мало, как и по отношению к языку как сфере понимания друг друга.
Категория жизненного мира обладает иным статусом в сопоставлении с формальными понятиями мира. Они образуют категориальное оснащение, с помощью которого можно вычленять проблематичные ситуации, т.е. ситуации, в которых требуется достичь единства. Формальные понятия мирз представляют
совокупность норм, фактов и переживаний как референты для речевой коммуникации, осуществляемой в горизонте жизненного мира. Различие в статусе заключается в том, что по отношению к языку и культуре нельзя занять такую же дистанцию, как по отношению к совокупности фактов, норм и переживаний.
2. В своем феноменологическом анализе жизненного мира Хабермас опирается на исследования А.Шютца и Н.Лукмана. Шютц и Лукман придерживаются "модели философии сознания", представляя жизненный мир таким, каким он отражается в субъективном переживании отдельных актеров. В рамках философии сознания "переживающицй субъект" остается последним пунктом соотнесения для сознания. Хабермас же исходит из того, что феноменологическое описание жизненного мира, его анализ не породят трудностей, если "жизненный мир" будет рассматриваться как понятие, дополняющее понятие "коммуникативное действие", в связи с чем следует обратиться к структурам созидаемой языковыми средствами интерсубъективности.
Однако в любом случае феноменологические исследования остаются связанными с "культуралистским понятием жизненного мира". В соответствии с этим понятием культурные образцы истолкования мира, ценности и способы выражения предстают как ресурсы, делаюшие возможным взаимопонимание участников взаимодействия, достижение ими согласия. Такое фоновое знание тематизируется в рамках той или иной ситуации, но не образует составной части этой ситуации, как и вообще язык и культура не являются составными частями ситуации действия.
Коммуникативно-теоретическое понятие жизненного мира вырастает из философии сознания и в чем-то отходит от него, но при этом остается в той же аналитической плоскости, что и присущее феноменологии трансцендентальное понятие жизненного мира. Оно приобретается посредством реконструкции дотеоретического знания, которым обладают говорящие. В перспективе участников социальной жизни жизненный мир предстает как горизонт, образующий контекст процессов понимания.
3. Коммуникационно-теоретическое понятие жизненного мира непосредственно для теоретических целей непригодно, поскольку не позволяет вычленить объектную сферу социально-научного знания, т.е. совокупную сферу герменевтических доступных исторических и
социокультурных фактов. Для этих целей пригодно скорее "повседневное понятие жизненного мира". 'Такое повседневное понятие вычленяет из объективного мира область событий, о которых можно рассказывать, соответственно вычленяет область исторических факторов" (4, с.206).
Интеракции, вплетенные в сеть повседневной практики, образуют сферу, через которую воспроизводятся культура, общество и личность. Символические структуры жизненного мира воспроизводятся на путях сохранения и обновления знания, стабилизации групповой солидарности и формирования ответственных за свои действия актеров. Этим процессам культурного воспроизводства, социальной интеграции и социализации соответствуют структурные компоненты жизненного мира - культура, общество и личность. "Культурой я называю запас знания, из которого участники интеракции, стремясь достичь понимания относительно чего-либо в мире, черпают интеракции. Обществом я называю легитимные порядки, через которые участники коммуникации устанавливают свою принадлежность к социальным группам и тем самым обеспечивают солидарность. Под личностью я понимаю компетенции, делающие субъекта способным к владению речью и действию, т.е. позволяющие ему принимать участие в достижении понимания и тем самым позволяющие ему утверждать свою идентичность" (4, с.209).
4. Культурное воспроизводство жизненного мира обеспечивает преемственность традиции и когерентность знания, требуемого для повседневной практики. В социальном плане интеграция жизненного мира обеспечивает координацию действий посредством регуляции межличностных отношений и укрепляет идентичность различных групп. Жизненный мир делает возможной и социализацию индивидов, поскольку обеспечивает приобретение способности к действию, а также обеспечивает согласование индивидуальных "жизненных историй" с коллективными формами жизни.
5. При всем значении жизненного мира Хабермасу представляется неправомерной та роль, которой он наделяется в "понимающей социологии". В особенной мере следует, по его мнению, подвергнуть критике те ее варианты, которые исходят из "культуралистских" понятий жизненного мира и впадает поэтому в "герменевтический идеализм". Обратной стороной такого подхода
3-2892
является методический дескриптивизм, отказывающийся от притязаний на социально-научные объяснения. Сказанное относится, прежде всего, к феноменологическим, лингвистическим и этнометодологическим вариантам понимающей социологии.
Для понимающей социологии жизненный мир коэкстенсивен с обществом, "если мы так постигаем общество, т.е. постигаем его как жизненный мир, то становимся приверженными трем фикциям: мы предполагагаем а) автономно-действующих людей, б) независимость культуры и в) прозрачность коммуникации" (4, с.224). Принимать эти фикции всерьез можно, только если исходить из того, что интеграция общества осуществляется на основе действия, ориентированного на понимание.
Согласно же Хабермасу, жизненный мир коэкстенсивен обществу только в ограниченных исторических сообществах, встречающихся только среди домодерновых обществ. В действительности же действия координируются не только посредством процессов понимания, но и через "обезъязыковленные" средства управления, через экспертные культуры, через функциональные связи, которые не являются результатом намерений действующих и которые сплошь и рядом большей частью даже не осознаются в пределах горизонта повседневной практики. В соответствии с этим переходные и современные общества демонстрируют два механизма социальной интеграции коммуникативно структурированную и формально организованную, или сферу социальной и сферу системной интеграции.
При этом жизненному миру, или коммуникативной рациональности, коэкстенсивна только сфера социальной интеграции. Сферу же системной интеграции образует телеологическое действие, или инструментальная и стратегическая формы рациональности. Поэтому общество должно постигаться как двухступенчатое: анализ жизненного мира должен сочетаться с анализом системы.
Концепция общества у Хабермаса беспрецедентна в современной социологии, несмотря на то что всеми своими компонентами она увязана с главными и фундаментальными теориями как современной, так и классической социологии.
Общество, постигаемое одновременно как система и как жизненный мир, является продуктом исторического развития,
следствием процесса вычленения системы из тотальности жизненного мира. Это одна сторона процесса, другую и при этом главную ее сторону образует процесс дифференцированного возрастания рациональности жизненного мира и возрастания сложности системы. Такой сложный процесс, образующий суть социальной эволюции, носит различный характер на разных ступенях этой эволюции.
В социологии сложилась определенная конвенция, согласно которой можно вычленить следующие социально-эволюционные ступени: племенные общества; традиционалистские, или государственно организованные общества; модерновые общества (с вычлененной хозяйственной системой). На каждой ступени появляются новые системные механизмы с соответствующим им уровнем сложности системы. Система и жизненный мир отчленяются друг от друга, причем этот процесс в эволюционной перспективе выглядит таким образом, что жизненный мир, который на ранней стадии коэкстенсивен с обществом вообще, во все большей степени становится определенной подсистемой наряду с другими. Системные механизмы во все большей мере отделяются от тех социальных структур, посредством которых осуществляется социальная интеграция. Модерновые общества достигают такого уровня системной дифференциации, при которой организации, ставшие автономными, вступают в отношения через "обезъязыковленные" средства коммуникации. Такие системные механизмы направляют социальное общение, во многом обособившееся от норм и ценностей. Речь идет об управлении теми подсистемами целенаправленного хозяйственного и административного действия, которые стали, согласно диагнозу М.Вебера, независимыми по отношению к своим морально-практическим основам.
В то же время жизненный мир остается такой подсистемой, которая определяет состояние общественной системы в целом. Системные механизмы нуждаются в укоренении в жизненном мире, т.е. в институционализации. В племенных обществах системная дифференциация ведет лишь к тому, что возрастает сложность структур системы родства. На более высоких ступенях появляются новые социальные структуры, а именно государства и хозяйственная подсистема, управляемые такими средствами, как деньги и власть. Системные связи, которые при низкой степени дифференциации еще тесно сплетены с механизмами социальной интеграции, в
з*
модерновых обществах уплотняются в свободные от норм структуры. Формально организованные, управляемые посредством денег и власти системы действия представляются актерам как какая-то природная реальность.
Теория современного общества неотделима у Хабермаса от общей теории модерна, которая разрабатывается им в жесткой теоретической соотнесенности с теоретическими концепциями Т.Парсонса, М.Вебера, К.Маркса, ГЛукача, Т.Ддорно и М.Хоркхаймера.
В своей теории модерна Хабермас особо подчеркивает значимость двух тезисов. Во-первых, расчленение системы и жизненного мира является необходимым условием для перехода от статусно-стратифицированных обществ европейского феодализма к экономическим классовым обществам раннего модерна. При этом система являет собою формально организованные сферы действия в области экономики и политики (хозяйство и государство), а жизненный мир структурируется коммуникативно как частная и общественная сфера. Во-вторых, капиталистический образец модернизации характеризуется тем, что символические структуры жизненного мира под воздействием императивов подсистем хозяйства и государства, становящихся через такие символические средства обмена, как деньги и власть, самостоятельными, искажаются, или овеществляются. Капиталистическая модернизация следует образцу, в соответствии с которым формальная рационализация через сферы экономики и государства проникает и в другие, коммуникативно-структурированные сферы, приобретая здесь преимущество за счет морально-практической и эстетико-практической рациональности и вследствие этого вызывает нарушения в символическом воспроизводстве жизненного мира.
Прогрессирующе рационализируемый жизненный мир одновременно и освобождается, и попадает в зависимость от экономики и государственного управления. Зависимость проявляется в "опосредовании" жизненного мира "системными императивами". Зависимость может принимать социально-патологические формы "внутренней колонизации". Но прежйе чем аналитически обозначить тот порог, за которым "опосредование" жизненного мира превращается в колонизацию, целесообразно уточнить взаимоотношения между системой и жизненным миром.
а) Капитализм и современное государственное устройство предстают как подсистемы, которые с помощью таких средств, как деньги и власть, вычленяются из системы институтов, т.е. из общественного компонента жизненного мира. Жизненный мир реагирует на это своеобразным способом. В буржуазном обществе формируются социально-интегированные сферы действия, противостоящие системно интегированным сферам хозяйства и государства. Речь идет о взаимодополняющих друг друга сферах приватности и общественности. Институциональное ядро приватной сферы образует малая семья, освобожденная от хозяйственных функций и специализирующаяся на задачах социализации. Институциональное ядро общественности - это коммуникационные сети, которые поддерживаются культурой с ее учреждениями, прессой, а позднее и средствами массовой информации.
Если монетаризм и бюрократизм, присущие хозяйственной и государственной сферам, проникает и в символическое воспроизводство жизненного мира, а не только в его материальное воспроизводство, то неизбежно возникают патологические побочные следствия.
б) Хозяйственная подсистема подчиняя себе "жизненную форму приватного дома", навязывает потребителям свои императивы. Это обусловливает консумизм, собственнический индивидуализм, установки на достижение и конкуренцию. Повседневная коммуникативная практика подвергается односторонней рационализации в пользу утилитаристского жизненного стиля, которому приверженны специалисты. А такая ориентация на целерациональные ориентации действия вызывает появление свободного от давления рациональности гедонизма.
Подобно тому, как приватная сфера подчиняется хозяйству, так и общественность попадает под господство административной системы. Бюрократическое овладение процессами складывания общественного мнения и волеизъявления расширяет возможности целенаправленного формирования массовой лояльности.
в) "Процессы понимания, на которые центрируется жизненный мир, обусловливают потребность в культурной традиции во всем ее объеме" (5, с.483). В повседневной коммуникативной практике когнитивные толкования, моральные ожидания, способы выражения и оценки должны образовывать рациональную связь.
Коммуникативная инфраструктура такого рода подвергается угрозе с двух сторон: ей угрожают тенденции "системно индуцированного овеществления" и "культурного обеднения".
г) Рационализация жизненного мира делает возможным вычленение самостоятельных подсистем и в то же время открывает "утопический горизонт" буржуазного общества, в котором формально организованные сферы действия (экономика и государственный аппарат) образуют основу для посттрадиционного жизненного мира человека (сфера приватности) и гражданина (сфера общественности).
Деформации, которыми занимались Макс, Дюркгейм и Вебер, нельзя сводить ни к рационализации жизненного мира вообще, ни к возрастающей системной сложности как таковой. Ни секуляризация картин мира, ни структурная дифференциация сами по себе не ведут с неизбежностью к патологическим побочным эффектам. Вычленение и своеобычное развертывание сфер культуры не ведут к культурному объединению повседневной коммуникативной практики. К этому приводит отпадение от повседневной деятельности "экспертных культур" Отчленение подсистем, управляемых деньгами и властью, с их организационными формами от жизненного мира не ведет само по себе к односторонней рационализации или овеществлению повседневной коммуникативной практики. К этому приводит проникновение форм экономической и административной рациональности в те сферы действия, которые противятся переориентации на деньги и власть, поскольку остаются специализированно связанными с культурной традицией, социальной интеграцией, воспитанием, а также остаются ориентированными на взаимопонимание как механизм координации действия.
Если мы хотим объяснить патологии, проявляющиеся, по мнению Хабермаса, прежде всего в утрате смысла и свободы, то следует указать на неудержимую собственную динамику подсистем, управляемых деньгами и властью, которая означает одновременно колонизацию жизненного мира с присущим этому процессу ограничением возможностей науки, морали и искусства.
Подводя итог и реконструируя в сжатом виде многообразное исследование модерна у Хабермаса, •мы получаем следующий "образ" этой эпохи, по Хабермасу.
1. Рационализация жизненного мира через переориантацию на деньги и власть. 2. Вычленение хозяйства и государства как систем,
1. Рационализация жизненного мира через переориантацию на деньги и власть. 2. Вычленение хозяйства и государства как систем, для которых жизненный мир становится "окружающим миром" 3. Значительная динамика экономического роста, с одной стороны, автономизация управления в бюрократическо-социалистических обществах - с другой. 4. Возникновение неравновесий и кризисов в системах, появление вследствие этого патологий жизненного мира: овеществление коммуникативных отношений в капиталистических обществах и ложная демонстрация коммуникативных отношений в социалистических обществах.
Список литературы
1 Habermas J Erkenntnis und Interesse - Frankfurt a M , Suhrkamp, 1968 - 364 S
2 Habermas J On the logic of the social sciences - Cambridge Policy press, 1988 -XVI,
220p
3 Habermas J Zur Rekonstruction des Historischen Materialismus - Franrfurt a M
Suhrkamp, 1976 - 346 s
4 Habermas J Theorie des Kommunikativen Handelns -3,durchges Aufl - Frankfurt a M
Suhrkamp, 198S - Bd 1 Handlungsrationalität und gesellschaftliche Rationalistierung - 534 S
5 Habermas J Theorie des Kommunikativen Handekns - 3, durchges Aufl - Frankfurt a M Suhkamp, 1985 - Bd 2 Zur Kritik der funktionalischen Vernunft - 641 S
6 Berger J Die Versprachlichung des Sakralen und die Entsprachlichung der Ökonomie //
Kommunikativen Handeln / Hrsg von Honneth A , Joas H - Frankfurt a M Suhrkamp, 1986 - S 255-27
7 Bernstein R Introduction // Habermas and modernity / Ed by Bernstein R - Cambridge
Policy press, Oxford Blackwell, 1985 -P 1-34
8 Dux G Kommunikative Vernunft und Interesse // Kommunikatives Handeln / Hrsg von
Honneth A , Joas H - Frankfurt a M Suhrkamp, 1986 - S 110-143
9 Giddens A Reason without revolution9 Habermas' "Theorie des kommunikativen
Handelns" // Habermas and modernity / Ed by Bernstein R - Cambridge Policy press, Oxford Blackwell, 1985 -P 95-121
10 Honneth A , Joas H Einleitung//Kommunikatives Hendeln/Hrsg von Honneth A,
JoasH - Frankfurt a M Suhrkamp, 1986 -S 3-13
11 McCarthy Th Reflections on rationalization in the modernity/ Ed by Bernstein R -
Cambridge Policy press, Oxford Blackwell, 1985 -P 161-176
12 Mikl-Horke F Soziologie Historisches Kontext und soziologische Theone-Entwjrfe -
München etc , 1989 - XIII, 343 S
13 Pussy M Jürgen Habermas - N Y Tavistock, 1987 - 128 p
14 Roderick R Habermas and the foundations of cntical theory - N Y St Martin s press,
1986 -XII, 194 p
15 Seil M Die zwei Bedeutungen 'kommunikativer' Rationalität Bemerkungen zu Habermas
Kntir der pluralen Vernunft // Kommunikatives Handeln / Hrsg von Honneth А , JoasH - Frankfurt а M Suhrkamp, 1986 - S 53-72
16 Unkritische Theorie Gegen Habermas / Hrsg von Boke G Lüneburg, zu Klampen, 1989
- 145 S
17 White St К The recent work of Jürgen Habermas Reason, justice and modernity -
Cambridge Cambridge umv press, 1988 -XII, 190 p
97 02.002. ШЮТЦА. СОЦИАЛЬНЫЙ МИР И ТЕОРИЯ СОЦИАЛЬНОГО ДЕЙСТВИЯ.
SCHUTZ А. The social world and the theory of social action // Social Research - New York, 1960. - Vol. 27, N 2 - P. 203-221.
Статья "Социальный мир и теория социального действия" представляет собой завершающую часть большой работы А.Шютца, написанной им в 1940 г. и посвященной критическому анализу книги Т Парсона "Структура социального действия" (1937). Впервые эта статья была опубликована посмертно, в 1960 г. в журнале "Социальное исследование", заглавие статьи принадлежит редакции журнала Вставки, заключенные в квадратные скобки, сделаны редакцией журнала "Социальное исследование" и взяты из других мест указанной работы Шютца. Перевод выполнен по первому изданию статьи
На первый взгляд, не так-то легко понять, почему в социальных науках следует отдавать предпочтение субъективной точке зрения. Зачем из раза в раз обращаться к этому таинственному и не слишком интересному тирану социальных наук - субъективности актера9 Почему бы, в самом деле, просто не описывать - добросовестуо, в объективных терминах - то, что реально происходит, говоря на нашем собственном языке, языке квалифицированных и научно подкованных наблюдателей социального мира? И если бы кто-то возразил, что эти термины не более чем искусственные условности,
