Научная статья на тему '96. 01. 001. Фадеева Т. М. Европейский федерализм и принцип субсидиарности: современные дискуссии'

96. 01. 001. Фадеева Т. М. Европейский федерализм и принцип субсидиарности: современные дискуссии Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

CC BY
447
68
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ЕВРОПЕЙСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ / ЕВРОПЕЙСКИЕ СТРАНЫ -ИНТЕГРАЦИЯ / ЕВРОПЕЙСКОЕ СООБЩЕСТВО / ИНТЕГРАЦИЯ ЕВРОПЕЙСКИЕ СТРАНЫ / ФЕДЕРАЛИЗМ -ТЕОРИИ / НАПРАВЛЕНИЯ / КОНЦЕПЦИИ
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «96. 01. 001. Фадеева Т. М. Европейский федерализм и принцип субсидиарности: современные дискуссии»

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

СОЦИАЯ

ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ

и

Л

#ЦС1л11сН*я' ДНАДСУ^Г

н» •<

И&ПТ» I •"* ,

ЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ

ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА

РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 5

ИСТОРИЯ

1

издается с 1973 г. выходит 4 раза • год индекс РЖ 2 индекс серии 2,5 рефераты 96.01.001-66.01.045

МОСКВА 1996

ОБЗОРЫ

96.01.001. ФАДЕЕВА Т.М. ЕВРОПЕЙСКИЙ ФЕДЕРАЛИЗМ И ПРИНЦИП СУБСИДИАРНОСТИ: СОВРЕМЕННЫЕ

ДИСКУССИИ.

Строительство объединенной Европы, зримыми вехами реальных достижений которого стали Европейское Сообщество с собственным флагом и европейским гражданством, естественно предопределяет возросшее внимание к федерализму - доселе малоизвестному направлению общественной мысли, имеющему в своем активе достаточно разработанные и оригинальные концепции мироустройства. Федералистская традиция сыграла большую роль в выработке видения будущей Европы и в создании основополагающих документов Европейского Сообщества. Федералистское движение считает корнем всех бед национальное государство, источник воинствующего национализма и двух разрушительных для Европы мировых войн. Новые акценты в аргументации федералистов выразились в том, что национальной идентичности были противопоставлены, с одной стороны, этнокультурное возрождение регионов, а с другой - идентичность европейская, как следствие факта принадлежности к европейской цивилизации. Это, в свою очередь, стало возможным благодаря глубокой проработке историками идей общности судьбы и культуры всех европейских народов. От идеи федерации государств как пути к мировому сообществу федералисты перешли к пониманию Европы как

Г

цивилизации со множеством культур, которые существовали задолго до национально-государственных образований и далеко не исчерпываются ими. Движение за автономию регионов дало мощный импульс федералистскому движению в его стремлении расшатать монополию национальной идентичности. "Децентрализация и федерация Европы - вот две основные цели федералистов",- писал видный представитель движения Анри Брюгманс (3, с.34 ).

Какими должны быть полномочия институтов власти, которые, предотвращая как гегемонистские, так и центробежные тенденции, смогли бы дать возможность различным культурам в полной мере раскрыть потенциал европейской идеи? Это принцип "субсидиарности", своего рода взаимодополнительности властей, предполагающий федеральное устройство Европы, в соответствии с которым в круг полномочий верхнего уровня власти выведено ограниченное число функций, которые они могут выполнить наилучшим образом, нисколько не вторгаясь при этом в полномочия нижних уровней, безусловно, более компетентных в решении местных вопросов (1,с.7). Подобного рода субсидиарность, взаимодополнительность уровней власти выражает сущностную характеристику европейской идеи в Се современном состоянии. Это отличает ее от Соединенных Штатов, которых ни в коей мере нельзя сравнивать с государствами и регионами Европы. Помимо этого политико-институционального отличия существует еще и отличие культурное, подчеркивает глава представительства комиссии Европейских сообществ в России Майкл Эмерсон. Хотя этнические сообщества в США многочисленны, но существуют они на совершенно иной основе: доминирующим является процесс "переплавки" культур в некий сплав, постоянно находящийся в изменении. Главная же задача общеевропейских структур сохранение национальных и региональных различий, каждое из которых раскрывает сущностную сторону европейской цивилизации (1,с.9).

Европейские федералисты сосредоточивают свое внимание не только на внешних; но и на внутренних аспектах общественного устройства. Они подчеркивают, что либеральная демократия отнюдь не одержала полноА победы, чтобы можно было, вслед за Фукуямой, говорить о "конце истории". Напротив, она обнаруживает свою неадекватность перед вызовами нашей эпохи. Сегодня наблюдается активизация процесса транснациональной консолидации, и в то же время, - внутринациональной дезинтеграции на региональные единицы. Это справедливо даже в отношении таких стабильных и законопослушных стран, как США и Канада. Либеральные требования экономических свобод и успехи рыночной экономики до такой степени ведут к разрушению всякого рода партикуляризмов и местных особенностей, дающих смысл и структуру повседневной жизни локальных сообществ, что оборотной стороной этого является разрушительная реакция, находящая выражение в этнических, религиозных и националистических конфликтах.

Процесс европейского строительства вновь сделал актуальными идеи федерализма. Долгое время последний ассоциировался почти исключительно с американской моделью, которая предполагает «ильное централизованное правительство, регулирующее почти все аспекты повседневной жизни. Сегодня, после распада Советского Союза и Югославии, идея чрезмерной государственной централизации явно дискредитирована, а потому в центре внимания оказываются идеи федерализма европейского происхождения. Им посвящено исследование Лутца Румхельда "Интегральный федерализм: модель для Европы", 1990 г. (7).

В своей рецензии на эту книгу Дж.Л.Ульмен подчеркивает, что американская конституция действовала от имени "народного суверенитета" в большей степени, нежели от имени федерирующихся единиц, тогда кис федерация предполагает именно последнее. Суверенитет народа, предполагающий демократическую однородность, неизбежно ведет к унитарному и централизованному государству. Альтернативой же суверенитету государства или

суверенитету народа является двойной суверенитет: суверенитет федерации и ее членов, что и является главным принципом интегрального федерализма (10, с.135).

Видный идеолог федерализма Л.Кор еще накануне второй мировой войны заявлял, что США не являются моделью для объединенной Европы, поскольку не существовало реальных различий в обычаях, языке и т.п. между народами, населяющими различные Штаты. Для Европы же, продолжает Л.Кор, более подходящей моделью является Швейцария, жители которой не имеют ни общего языка, ни единого культурно-исторического прошлого. Ее три основные этнические группы состоят на 70% из немцев, на 20% из французов и на 10 % из итальянцев. Если бы союз был основан на национальных группах, это неизбежно означало бы преобладание германоязычного населения над французским и итальянским меньшинствами. Однако в основу союза положена не федерация национальных групп, а федерация 22 государств -кантонов, что означает разделение ее национальных групп и создание существенной предпосылки для любой демократической федерации: физическое равновесие участников, приблизительное равенство членов. Таким образом, величие швейцарской идеи заключается в небольших размерах ее ячеек, откуда и проистекают их гарантии. Если же, в соответствии с современной тенденцией к упрощению и рационализации, попытка реорганизовать Швейцарию оказалась бы успешной, то 22 "избыточных" кантона с их отдельными парламентами и правительствами стали бы тремя провинциями: не Швейцарии, однако, но Германии, Италии и Франции (4,с.94).

В случае США эволюция от федерального решения к государственному ускорилась после гражданской войны, когда императивы индустриализации и однородности, требуемой быстрым экономическим развитием, столкнулись с аграрной экономикой, основанной на рабстве - архаическом институте, не только отвергаемом в моральном, но и дисфункциональном в экономическом отношении. Даже и после такой кровопролитной

войны государственная интерпретация федерализма, навязанная победившей стороной, продолжала встречать значительное сопротивление вплоть до 30-х годов как на Севере, так и на Юге,-сопротивлении, глубоко укорененном в американских традициях индивидуализма, автономии, антиавторитаризма. Тем не менее, в итоге двух мировых войн, великой депрессии и холодной войны, когда национальные интересы требовали значительной централизации власти и ресурсов, возобладала "государственная" версия федерализма (2,с.7).

Сегодня, как считают итальянские федералисты Д'Амико и Пикконе, по. истечении столетия национального строительства, американское правительство существенно не отличается от правительств любого другого национального государства. На волне движения за гражданские права все попытки сохранения специфичности отдельных федеральных единиц были либо забыты, либо отвергнуты как пережитки расизма, предрассудков и провинциализма. Идеология Просвещения с ее псевдоуниверсализмом, интересы государства и индустриального развития слились в проекте "американизации", направленном на то, чтобы сделать население более однородным, поощряя развитие национального характера, наиболее подходящего для капиталистического развития, отодвигая в сторону все черты особенного, специфичности, "инаковости". Невзирая на мощную стратегию по превращению населения в однородную массу, включающую индустрию культуры, потребительство и массовое образование, этот проект не только не сумел достичь своей основной цели, но привел к своего рода реакции, выразившейся в феномене "мультикультурализма" с его искусственным восстановлением этничности. В срое время Аде Токвиль с полным основанием обозначил США как конгломерат автономных разнородных сообществ: в настоящее же время он превратился в мощное национальное государство, "федеральное" только по названию, считает Пикконе И хотя сегодня американское правительство

переживает серьезный кризис - его показателем являются оппозиционные вашингтонскому истеблишменту избирательные платформы основных партий, - едва ли общественность сознает конституционные и структурные корни этого кризиса (9,с.23).

По мнению Д'Амико и Пикконе, он связан с антиномиями современной либеральной демократии. Такая политическая система предполагает социальную однородность, т. е. широкий консенсус вокруг фундаментальных ценностей, лишь частично объективированных в социальных и правовых институтах. Институты власти для нормального функционирования нуждаются в уже существующем широком ценностном консенсусе вокруг норм, способствующих функционированию неизбежно частичных правил и регуляций. Последний не может быть создан искусственно с помощью индустрии культуры или той или иной партии и движения. Он складывается в процессе исторического развития, обычно в традиционном обществе, даже ранее того, как его члены формально конституируются в "граждан". Современное управление практически пренебрегает этой разнородностью и нотому лишает себя возможности опираться на этот ценностный консенсус, ограничиваясь лишь средствами формального управления, формальными правами. Такая политическая стратегия, исключая все ценности, не сводимые к этим правам, и пытаясь построить общественное согласие на такой обедненной политической основе, поневоле ограничивает общественные права и обязанности -"гражданские добродетели"- формально кодифицированной областью, что иссушает их дух. Все это ведет к эрозии общественного доверия, необходимого для беспрепятственного функционирования системы. Но 'без этого управление превращается во все возрастающую невозможность посредством все новых норм учесть все возможные случаи социального поведения, которые прежде регулировались неформально, посредством традиций и обычаев" (2,с.5).

Обедненная общественная жизнь поневоле ищет смысла в ностальгических попытках возврата традиционной идентичности, в умножении партикуляристских требований, на которые правительство не в силах дать ответа. Результатом являются административный паралич и всеобщая неудовлетворенность. Так, вопреки своему формально рациональному этосу, такая система вынуждена все более прибегать к незаконным средствам коррупции и преступлениям. Поэтому сегодня всякая значимая политика есть протест, а все переговоры - конфронтация - таков несколько категоричный вывод итальянских исследователей.

Кризис управления, возможно, не очень заметный в современных европейских государствах, достиг в Восточной Европе саморазрушительного уровня, спровоцировав взрыв национализма и межэтнических конфликтов, превращающихся в гражданские войны. Уже это показывает, что американский "мультикультурализм" -детская игра в сравнении с этим взрывом подавляемых страстей. В таком контексте только самые гибкие федеральные устройства могут вновь узаконить подавляемые партикуляризмы: они должны быть реорганизованы внутри относительно автономных сообществ, с тем чтобы создать условия, ведущие к спонтанному развитию общих ценностных норм, питаемых конкретным взаимодействием свободных субъектов внутри реконституированных сообществ. Лишь это способно преобразовать усредненные обезличенные сообщества в современные демократические общества.

Кризис современного национального государства находится в центре внимании федералистов.' Одна из основных проблем национального государства состоит в том, что они слишком велики для воссоздания подлинно органичных демократических сообществ, которые должны прийти на смену нынешней социальной дезинтеграции, превративщей общество в массу. Федерализм предлагает разрешить эту проблему, дав правовые основания автономии местных сообществ, как единственного- политического средоточия, где возможно воссоздание демократического участия.

2-1

Без таких "молекулярных" обществ демократия участия невозможна, и его автоматический субститут - представительная демократия -быстро превращается в объект манипуляции со стороны преобладающих частных интересов. Практика демократии участия способна создать новые гражданские и общественные связи.

Только при наличии таких жизнеспособных политических единиц может федерация - политическая система, основанная на уже организованных и функционирующих сообществах, а не на отдельных индивидуумах - принимать взвешенные решения по проблемам, с которыми не смогут справиться отдельные, входящие в нее образования. Вот почему принцип субсидиарности взаимодополнительности властей, предполагающей поддержку верхнего уровня нижнему, но не вмешательство в сферу компетенции последнего - есть непременное условие федерализма. На смену грандиозным проектам социальной инженерии федерализм выдвигает в поле зрения реально существующие народы и сообщества с их традиционным способом существования, где механизмы обратной связи воспрепятствуют появлению надуманных фальшивых схем общественного устройства (8,с.92).

Теории федерализма до сих пор не пользовались достаточным вниманием, хотя и незаслуженно. Кризис унитарного национального государства и вопросы устройства объединенной Европы вновь привлекли внимание к концепции "интегрального федерализма", и примыкающим к нему направлениям. Об этом пишет Дж.Ульмен в рецензии на книгу Лутца Румхельда, опубликованную на немецком языке в 1977 г., и на английском - в 1990 г. (10,с.135).

Концепция "интегрального федерализма" была первоначально развита Пьером-Жозефом Прудоном(1809-1865), предсказавшим, что "XX век откроет эпоху федерации". Его идеи получили дальнейшее развитие в трудах Александра Марка - французского философа, русского по рождению, и его соратников, создавших движение по пропаганде федералистских идей в Европе в 40-50-е годы: "Международный центр Европейского строительства" и журнал

"Созидающаяся Европа". В этот период начавшегося европейского строительства главным соперником федерализма оказалось быстрое развитие межправительственного сотрудничества, основанного на традиционной международной практике, обходившейся без наднациональных институтов. Даже и сегодня межправительственное сотрудничество и национализм все еще являются преобладающими, но тем не менее Маастрихтский договор, определяющий дальнейшие пути развития объединенной Европы, во многом несут существенный отпечаток влияния федералистских идей.

Прудон, более известный как анархист, тем не менее с полным основанием может считаться первым теоретиком и даже отцом федерализма. Его основной труд по этой проблематике "Принцип федерации" (1858) имел широкое влияние среди столь различных кругов, как парижские коммунары, сторонники регионализма в период Третьей республики, английские теоретики политического плюрализма, в частности Гарольд Ласки, считавший это сочинение одной из величайших книг XIX столетия. Впоследствии она оказалась забытой, и лишь узкий круг французских европеистов продолжал развивать ее идеи (10, с.137). В свете недавних шагов в деле европейского объединения полезно вспомнить, в связи с чем была написана эта книга: тогда речь шла об объединении Италии. Прудон, опасаясь, что результатом итальянского националистического движения может стать централизованное национальное государство, подчеркивал, что Италия была настолько разнообразной страной с сильными местными культурными традициями, что объединить ее провинции, регионы и города под властью одного суверена будет сродни попытке французского императора аннексировать Нидерланды. Изложенная им федералистская альтернатива; национализму представляет сегодня особый интерес, поскольку он сравнивает существующие федерации своего времени Швейцарскую, Германскую и Американскую. Его критика национализма и государственного суверенитета 2*

представляется весьма актуальной для нас, когда становится все более ясным, что национальное государство отживает свой век и на смену ему идут новые политические формы, среди которых наиболее жизнеспособной альтернативой представляется федерализм.

Размышляя о порядке и справедливости, Прудон следующим образом сформулировал проблему социальной организации:пНайти условия для социального равенства, которые не требовали бы ни коммунизма, ни деспотизма, ни фрагментации, ни анархии, но обеспечивали бы свободу в условиях порядка и независимость в единстве"(10,с.140). Отвергая капиталистический рынок в пользу взаимного обмена товарами и услугами, он не принимал и идею индивидуальных "естественных" прав, поскольку права являются "по преимуществу социальными". Таким образом, федерация всегда обращена к сообществам. "Федерация, - пишет он, - есть соглашение, посредством которого один или несколько глав семейств, один или несколько городов или групп городов или государств берут на себя взаимные и равные обязательства для осуществления особых задач, ответственность за которые возложена исключительно на представителей федерации" (10,с.140).

Прудон отделяет договорную основу федерации от "общественного договора" Ж.-Ж.Руссо, поскольку она заключается между группами, а не между индивидуумами, которые могут быть абстрактно свободны, но связаны экономическими узами. Федерализация вначале предполагает дезагрегацию, т. е. "распускание" национальных государств на меньшие единицы. Противопоставляя "федеральную Галлию" "монархической Франции", он искал в провинциальной жизни остатки древних этносов. Существовали ли они с незапамятных времен или возникли позднее, но на их примере Прудон стремился обосновать свой главный критерий в пользу федерализма - политическое представительство культурных различий и разнообразия местных структур.

Диалектика разнообразия и однородности особенно очевидна в прудоновском контрасте между федерализмом и демократией. В

демократии, на его взгляд, над индивидуальными гражданами преобладает масса, легкая добыча демагогов. Политика массовой демократии, которая представляет народ как единое и неделимое тело, жертвует интересами меньшинств и порождает тиранию. Спасением от нее является федерация, в которой граждане предстают как члены групп, объединенных реальной солидарностью и сохраняющих присущий им облик: их индивидуализм сочетается с ответственностью.

Уже в XIX в. Прудон указал на кризис европейской системы национальных государств, который в XX в. достигнет своей кульминации. Он считал необходимым реорганизовать старый континент на основе автономии частей, начиная с внутренней федерализации государств и кончая европейской "федерацией федераций". Правовым основанием ее станет договор между отдельными федерациями. Экономическим основанием станет общий рынок со свободным передвижением людей и товаров, обратимой валютой и системой компенсаций между более сильными и более слабыми членами федерации. Эту европейскую федерацию следует любой ценой уберечь от развития по пути якобинской централизации - унитарное государство за федеральным фасадом. Европа должна стать примером для преобразования всего мира в глобальный союз федераций. Только на этих путях решалась проблема энических меньшинств • один из главных импульсов "интегрального федерализма".

Спустя полвека после выдвижения Прудоном этих идей, после первой мировой войны кризис национального государства достиг поворотной точки. В межвоенный период возникает ряд федералистских движений; среди них продолжателем идей интегрального федерализма стал Александр Марк. В 1930 г. он вместе с единомышленниками издал "Манифест за новый порядок" и создал организацию и газету "Новый порядок". Группа отвергала систему безопасности Лиги наций, поскольку она основывалась на национально-государственном принципе суверенитета. Не

ограничиваясь заявлениями о Европе как органическом культурном единстве, она предлагала ввести своего рода зону свободной торговли между европейскими нациями, которая должна была координироваться наднациональным институтом. Выступая, вслед за Прудоном, за принцип справедливости, "Новый порядок" видел источник законов в местных порядках, "правах групп". Соблюдением последних ведало не государство, а муниципальные, федеральные институты (10,с.143).

Почти все члены "Нового порядка" поддержали Сопротивление. Марк присоединился также к группе под названием "Освобождение и федерация", которая уже во время войны и особенно после германской капитуляции установила контакты с французской, итальянской, швейцарской федералистскими группировками. Бывшие члены "Нового порядка" вместе с группой учителей, отчасти сторонников католической социальной доктрины, отчасти - Прудона, основали "Центр институционных исследований за организацию французского общества - федерацию". Непосредственно после второй мировой войны идеи интегрального федерализма распространились из Франции на другие европейские страны, особенно Германию и Италию. В 1946 г. швейцарское движение "Европа - Союз" организовало конференцию, где присутствовали федералисты из 14 европейских стран. Была принята совместная декларация за федеральную Европу, составными частями которой были бы регионы, организованные на этнической основе: латинской, славянской, германской и т.д. В декабре 1946 г. был учрежден "Европейский союз федералистов" (УЭФ), соединивший различные направления этого движения, в том числе интегрального и гамильтоновского. Интегральные федералисты ратовали за европейскую модель федерализма, последователи Гамильтона выступали за американскую. Интегральные федералисты выступали •за транснациональную интеграцию отдельных отраслей экономики, в особенности тяжелой промышленности, как необходимой предпосылки создания наднациональных структур. Этот подход

получил определение'функцноналистского" и был использован при учреждении трех первоначальных сообществ - Европейского экономического сообщества(ЕЭС), Европейского сообщества угля и стали(ЕОУС) и Евратома (10,е.144).

Влияние интегральных федералистов достигло пика в конце 40-х годов. После возникновения европейских сообществ они признали свой маргинальный статус и занялись "воспитанием европейцев" посредством изданий и семинаров. Спустя десятилетие, в 60-е. годы, У ЭФ было преобразовано в "Европейское федералистское движение" (МФЕ) на конференции в Монтре, Швейцария. Первенствующую роль в нем играли А.Марк и итальянский федералист Алтьеро СпиНелли. Во время движения протеста в мае-июне 1968 г. МФЕ поддержало требования французских студентов за автономию всех социальных групп(фабрика, университет, регион), как и за воссоздание общества снизу, что оказалось созвучно идеям интегрального федерализма.

Первый манифест интегрального федерализма был написан Александром Марком и Робером Ароном в 1948 г. Указав на упадок демократии в централизованных государственных структурах с "тоталитарными" поползновениями, они рассмотрели роль федерализма в Европе в противовес либерализму и социализму. Государственная деятельность должна быть ограничена решением нерешаемых задач. Марк и Арон были критически настроены по отношению к либеральным институтам, прежде всего, парламенту и политическим партиям. Представительную систему они предлагали заменить прямой демократией. Первым шагом в этом направлении стало бы предоставление автономии регионам вместе с деволюцией (уменьшением власти) национальных государств, что решило бы проблему этнических меньшинств. Предполагалось, что под нажимом обстоятельств национальные государства волей-неволей придут к "функциональному федерализму", что облегчит развитие наднациональных институтов. В результате возникнет- европейская

федерация - "третья держава", по примеру которой федерируется остальной мир (10, с.145).

Интегральный федерализм предлагал решение и так называемого "пролетарского положения", характеризовавшегося утратой корней, отчуждением, утратой индивидуальности, омассовлением и т.д. Это рассматривалось как результат разрушения коммун, сообществ, которое начинается с малых ферм и распространяется на предприятия и города, как свидетельство кризиса, который следует преодолеть в ходе "депролетаризации", т. е. персонализации человеческих отношений во вновь установленных сообществах*. Рассеяние собственности заменит капиталистическую концентрацию; рассеяние политической власти среди сообществ остановит чрезмерный рост огромных промышленных городов; произойдет более равномерное расселение населения, полагали авторы манифеста.

Возвращаясь к различиям между американским и интегральным федерализмом, Дж.Ульмен еще раз подчеркивает, что первый с самого начала содержал элементы, сделавшие возможной эволюцию к нынешней государственной централизации. Напротив, прудоновский интегральный федерализм с самого начала развивался как противовес государственной централизации, этому следствию Французской революции. Следовательно, траектории их развития различны. Интегральные федералисты выдвигали четыре принципа организации общества. 1. Автономия должна быть предоставлена всем территориям (регионам, коммунам) и функциональным сообществам (низовым организациям, профсоюзам, производственным союзам и т.д.). Когда этим сообществам удается достичь самоуправления, унитарное централизованное государство становится излишним. 2. Кооперация между этими сообществами делает возможной преодоление изоляции и сотрудничество друг с другом в решении общих проблем. 3. Принцип субсидиарное™ обеспечивает решение проблем, начиная с самого нижнего уровня принятия решений. 4. Участие гарантирует соблюдение

демократических принципов как внутри, так и между этими автономными сообществами.

Согласно выводу Румхельда, при всех замечаниях в адрес этой доктрины нельзя не признать, что интегральный, федерализм предлагает альтернативу модели Европейского союза, основанной на национальных государствах, что само по себе чревато будущей внутренней нестабильностью и саморазрушением. Правда, борьба за европейскую интеграцию для Марка и его коллег сочеталась с борьбой за радикальную социально-экономическую трансформацию общества, что придавало ей черты утопического социализма.Сегодня он важен в первую очередь, своим анализом кризиса национального государства и проектом Европейского союза, который именно сейчас обретает реальные очертания (10, с.149).

В наши дни процесс интеграции европейских национальных государств, начавшийся в 1945 г., привел их к согласию передать часть своего суверенитета Европейскому Сообществу (ЕС), что означает непосредственное подчинение отдельных граждан, национальных институтов и судопроизводства наднациональным органам. Расширение юрисдикции ЕС сужает автономию стран-членов. Таким образом, приведен в действие процесс, который может в перспективе покончить с национальным государством.

Такое положение вещей вновь поднимает старый вопрос о европейской федерации и новый вопрос о том, совместимо ли национальное государство с федерализмом. Они рассматриваются в статье Р.Лепсиуса "За пределами национального государства. Многонациональное государство как модель для Европейского Сообщества" (6, с.126).

Один путь - Соединенные Штаты Европы по образцу США -означал бы замену существующих национальных государств на ЕС как унитарное государство. Сегодня ЕС разделяет суверенитет с государствами-членами, но его растущая независимость от них намечает траекторию превращения его в объединенное суверенное государство. Показательно, что Европейский верховный суд имеет 3-1

полномочия выносить санкции. В то время как Совет министров, контролируемый национальными правительствами стран-членов, остается высшим авторитетом ЕС, прерогативы Комиссии все более зависят от рекомендаций Европейского парламента. Полномочия последнего также расширяются. Назревает потенциальный конфликт между двумя принципами легитимности - государств-членов и народного представительства.

Второй путь - федеральная система. Тенденция в этом направлении заметна в некоторых организациях, прежде всего в Европейском союзе.

Тем не менее национальное государство, несмотря на ослабление своих позиций во внешнеполитическом плане, сохраняет свою роль источника политической легитимности. Поэтому попытки развить структуру легитимности вне и над национальными государствами нереальны, поскольку не могут иметь дело с некоей "европейской нацией". "Европа отечеств", о которой говорил де Голль, вновь в повестке дня. Превратится ли система европейских государств в одну Европу, так, что нынешние нации, т. е. политически автономные общности граждан, станут "национальностями", т. е. меньшинствами внутри федерации? Но "национальности" требуют автономии и участия, что возможно только в федерации. Если Европейский союз продолжит наднациональный курс, результатом может стать эскалация конфликта между "национальностями".

Возникающее европейское государство, предполагает Лепсиус, по всей видимости, предугадывает европейскую нацию. Однородность и идентичность, вытекающие из прав и обязанностей европейского гражданства, могут также повести к созданию институционной системы, которая проложит путь к наднациональным европейским решениям. Однако в Европе уже существуют национальные государства со своей развивавшейся на протяжении веков историей, культурой, институтами. Чтобы

образовалась европейская нация, эти отдельные государства должны быть разрушены и перестроены.

Федералистский путь предполагает европейское государство без европейской нации. В этом случае будут сохранены не только национальные государства, но и их юрисдикции в соответствии с принципом субсидиарное!«. Культурные проблемы будут оставлены в ведении отдельных национальностей (сообразно статусу, который имеют "земли" в ФРГ). В ЕС говорят на девяти различных языках, признан также каталанский. Одно это составляет существенное отличие ЕС от США. Учитывая такое лингвистическое разнообразие, которое, несомненно, будет возрастать, ЕС ни в коей мере не может ставить своей целью культурную однородность: Европа по-прежнему будет базироваться на национальных языках, сохраняющих значительную привлекательность и для культурной элиты страны, и для народа.

Европа регионов как субститут традиционных национальных государств могла бы означать, что каждый регион имеет достаточную юрисдикцию, право распоряжаться налоговыми поступлениями и централизованную систему установленных интересов для разрешения конфликтов и собственной легитимации. Другими словами, процесс деволюции крупных государств должен наделить регионы правами подобно "землям" ФРГ.

Сравнительно мало исследована другая концепция регионов, а именно, относительно однородных социоэкономических областей планирования и развития. На пространстве нынешнего ЕС имеется 150 таких регионов, которые могут быть расщеплены на еще меньшие единицы. Несмотря на их независимую юрисдикцию, они нуждаются в национальном государстве для обеспечения как финансовой поддержки, так и необходимой легитимности.

Хотя полномочия национальных государств в ЕС существенно сократились, Сообщество не вытеснило их. Поэтому, пишет Лепсиус, необходимо осознать, что моделью Европейского Союза может быть 3*

лишь многонациональное государство, хотя на пути ее выработки немало сложностей.

Будучи одновременно гражданами федерации в целом и ее части, члены многонационального государства имеют двойной интерес в представительстве.Между национальностями должен быть установлен принцип равенства, независимо от размера. Представительство 5 млн. датчан должно быть уравнено в правах с представительством 75 млн. немцев. Такой принцип равенства в двухпалатном парламенте предполагает и право вето для каждого государства-члена. Индивидуальные права национальностей должны быть организованы на основе автономных национальных институтов, требующих распределения юрисдикций между национальностями внутри федерации и федерирования национальностей.

Национальные парламенты должны быть "европеизированы", т. е. представляемые ими национальные интересы должны быть определены внутри европейского контекста. Следует укреплять их европейскую ориентацию, не оставляя эту задачу Европейскому парламенту - таков вывод Лепсиуса. ЕС есть и останется функционально лимитированным союзом. Его наднациональные институты возникли по ряду внутренних и внешних экономических причин. Результатом стали экономическая интеграция и внутренний мир, упадок шовинизма и обретение европейской идентичнрсти. Однако решение остальных проблем следует предоставить самим государствам. В разрешении возможных конфликтов необходимо следовать максиме: в случае сомнений юрисдикция принадлежит государству-члену; в спорных вопросах решение принимает Европейский верховный суд. Таков принцип субсидиарное™ в действии.

Европейский парламент не является парламентом Европы, но лишь парламентским компонентом ЕС. Вот почему необходимо расширить и укрепить роль национальных парламентов в европейской политике. "Европеизация" национальных парламентов

сулит большую демократизацию европейской политики, нежели "денационализация" Европарламента.

Интерес к федеральному устройству созидающейся Европы предопределил повышенное внимание к принципу субсидиарности как необходимому компоненту федерализма. Современная концепция субсидиарности вырастает из католической социальной доктрины с ее постулатом, что общество существует для индивида, а не наоборот. Мысль энциклики "Quadragesimo Anno", 1931, выражает принцип субсидиарности следующим образом: 'То, что индивидуум способен создать по своей собственной инициативе и благодаря собственной энергии, не следует отбирать у него и приписывать общественной деятельности; так же несправедливо присваивать большему и вышележащему сообществу то, что меньшее и подчиненное сообщество создает, внося свой вклад в благоустройство земли" (5,с.34). Из этого следует, что государство не должно заниматься вещами, с которыми могут справиться индивиды и малые сообщества. В этом смысле, считает исследователь этой проблемы Л.Кунхардт, "любая социальная деятельность сущностно и концептуально субсидиарна: она должна поддерживать членов социального тела, но ни в коей мере разрушать или поглощать их" (5,с.89). Принцип субсидиарности неразрывно связан с федерализмом, обеспечивая гарантии самоуправления малых единиц: в ведение вышележащих структур выделяются лишь те задачи, которые не могут быть выполнены столь же хорошо или лучше на нижележащем уровне. Этот принцип распространяется как на регионы, провинции, земли, сообщества, города, так и на национальные государства в рамках Федерации. "Федерализм и принцип субсидиарности дают полезную перспективу европейскому объединению. В чем-то она опробована на германском федеральном опыте, пишет Кунхардт,- Этот принцип был осуществлен при преобразовании ЕС в подлинный политический союз" (5,с.89).

Члены ЕС приняли решение создать политический союз в 1986 г., приняв Единый Европейский Акт, который должен был вступить

в силу в1992 г. Это соответствовало Римскому договору- 1957 г., который установил ЕЭС с твердым намерением создать основания для более тесного союза европейских народов. "Этот союз, выходящий далеко за пределы зоны свободной торговли и свободной конфедерации государств, уже значительно продвинулся в направлении организации на федеральной основе. В ходе 90-х годов два аспекта этого усиливающегося процесса стали особенно значимыми. Первый - это система противовесов и контроля, которая выстраивается между институтами ЕС - такими, как Европейская комиссия, Совет министров, Европейский парламент и Верховный суд. По мнению Кунхардта, Европейский парламент должен укрепляться, чтобы стать подлинно законодательным органом. Это совместимо с принципом субсидиарности, поскольку все члены ЕС представлены коллективно. Но этот процесс опосредован через введение системы европейского гражданства и присоединение к Конвенции прав человека 1952 г.

Второй аспект - создание федерального политического союза, основанного на принипе субсидиарности. Отдельные национальные государства уже не могут эффективно справляться со своими прежними задачами, традиционные концепции государственного суверенитета поколеблены. Транснациональные экономические связи, глобализация финансового рынка, проблемы экологии, иммиграции, военных конфликтов - все это способствует объединению Европы и ведет к наднациональному омоложению суверенных прав, переставших быть хранителями изолированного национального государства.'Интеграция Западной Европы есть не что иное, как попытка сделать задачи, вышедшие за национальные границы, вновь управляемыми в политической форме, - или попыткой восстановления суверенитета на другом уровне",- писал Вайденфельд (5,с.45). Дальнейшее развитие федеральной системы в Европе происходит в соответствии с принципом субсидиарности, что заметно прежде всего в области внешней политики и политики безопасности. Формула Карла Шмитта "Сувереном является тот, кто

принимает решения в чрезвычайных условиях" вполне применима к ЕС в ближайшие годы. Федерализм - динамическая система, сочетающая интеграцию с автономией государств-членов, впервые в истории получило шанс довольно последовательного практического осуществления.

Более последовательных сторонников интегрального федерализма не вполне устраивает концепцйя "многонациональной Европы". Они указывают на овасность возникновения "европейского унитарного государства", на пример таких многонациональных государств, как СССР и Югославия, противопоставляя этому перспективу "Европы регионов". Многим этот путь представляется нереальным из-за слабости регионов как единиц федерации. Однако новые региональные объединения создаются с намерением преодолеть этот недостаток, подчеркивают итальянские федералисты Д'Амико и Пикконе (2,с.8).

С 1991 г. 12 государств в Европе стали независимыми, заметно изменив ее политическую карту. Это встревожило европейцев. Однако разве дезинтеграция несовместима с интеграцией? У сторонников регионализма есть ответ на этот вопрос. 50 лет назад Леопольд Кор, австрийский экономист, выступил со статьей, в которой призвал к дезинтеграции обширных и мощных европейских наций на регионы как к условию последующего федерирования Европы. Через полвека его идеи стали казаться пророческими. В 1957 г. он расширил свою статью до книги "Распад наций". В центре его политической философии была идея, что все социальные беды проистекают из гигантизма государств. Малые размеры кантонов Швейцарии - предпосылка подлинной демократии и успешной федерации. Он искал путь распространения швейцарской модели на всю Европу, дабы избежать германского пути, когда в империи возобладала Пруссия. Напротив, разделение Европы на малые сообщества вновь возродило бы Венецию, Ломбардию, Бургундию, Савойю, Эстонию, Белоруссию. Любой юнионизм, не основанный на малых размерах, утверждал он, обречен на тоталитаризм.

Долгое время его идеи казались достаточно эксцентричными и находили отклик только в регионалистских движениях. В 70-е годы, после энергетического кризиса, осознания проблем окружающей среды, разочарования в идее постояннного технического прогресса идеи Кора привлекли значительное внимание. Е.Шумахер, автор бестселлера "Малое - это прекрасно"1973 г., подчеркивал, что во многом опирался на идеи Кора; о том же свидетельствовал и Иван Иллич. В 1983 г. Кор получил альтернативную Нобелевскую премию. После окончания холодной войны и объединения Германии идеи Кора были вполне реабилитированы.

Согласно Кору, необходимо соблюдать принцип малых ячеек при создании успешных федераций. В случае Европы это означает распад великих держав. Чтобы создать союз, необходимо разъединение. Сегодня основная идея Кора, согласно которой для федерации необходимы малые региональные единицы, тесно примыкает к тем концепциям, которые поддерживают принцип субсидиарности, идею "Европы регионов" и новый "федеральный популизм". Путь к безболезненному устранению крупных держав, в изложении Кора, выглядит следующим образом. Европейский парламент, например, должен быть основан на пропорциональном представительстве делегатов от регионов. Членами европейского парламента станут, например, не французские делегаты, а делегаты 20 федеральных районов Франции. Как промежуточный союз между Европой и региональным уровнем, Франция, таким образом, перестанет существовать.

Дени де Ружмон, видный сторонник "Европы регионов" близко примыкал к идеям Кора. Уже в 1970 г. он подчеркивал необходимость регионализировать и одновременно федерировать Европу. В конце 70-х годов он включил в свои рассуждения принцип Кора о важности малых единиц. Они были изложены с специальном издании "Государство Союза Европы: доклад группы Кадмос европейскому народу", 1979 г. Эти идеи, по словам Пикконе, легли в основу "нового популизма", задача которого - "заменить

национальное государство малыми автономными органическими коммунами, федерированными в более широких рамках, гарантирующих культурный партикуляризм и ничем не скованное экономическое взаимодействие" (8,с.92).

Кор не питал иллюзий относительно возможности скорого применения своих идей на практике. Однако сегодня вспышка межэтнических конфликтов, оживление национализма в различных уголках Европы, кровопролитие в Югославии сделали его идеи весьма! актуальными. Еще в статье 1941 г. он предлагал заменить нацию государством: предпочитаемая им модель - Швейцария -основана не на нациях, а на множестве малых государств. Так и Европа, разделенная на исторические регионы, будет развиваться не по расово-этническим линиям; возникнут новые комбинации, такие, как Савойя - Ломбардия, Померания - Западная Польша и др., тяготеющие к созданию национальных государств. Кор полагал, что разделение Европы на малые региональные общности не только решит проблему пограничных окраинных территорий подобно Македонии, Трансильвании, Словакии, Северной Ирландии или Эльзаса, поскольку в Европе малых автономных единиц такие регионы перестанут быть пограничными территориями, но и проблему меньшинств.

Есть определенная истина в положении Кора, согласно которому малое государство помогает решить проблему этнических конфликтов и национальных меньшинств. Однако как быть со странами и регионами, где этнические группы живут так тесно, что их невозможно разделить? Кровопролитные. конфликты между различными частями Югославии показали, что' может произойти в подобных ситуациях. Принцип самоопределения и создания малых государств - не панацея. Самоопределение поощряет тенденцию к однородности: но этническая чистка, наподобие той, что была предпринята в Боснии-Герцеговине, может оказаться весьма жестоким путем к этой цели. Путь "Европы регионов" многим представляется нереальным из-за слабости регионов как единиц 4-1

федерации. Сторонники регионализма подчеркивают, однако, что новые региональные объединения создаются с намерением преодолеть этот недостаток. Наконец, кризис и распад многонациональных государств как СССР и Югославия способствуют тому, что модели, основанные на идеях интегрального федерализма, привлекают все большее внимание.

Список литературы

* Эмерсон М Общеевропейская идея // Европейский альманах История Традиции Культура, 1993 - М ,1993 - С 7-11

2 D'Anuco Р Р Federalist solution 11 Telos -NY, 1992 - N 91 - P 4-12

3 Brugmans H Europe one civilisation, one destiny // Europe dream, adventure, reality - N Y , 1987 - P 19-51

4 Kohr L Disunion now a plea for a society based upon small autonomous units //Telos -NY, 1992 - N 91 - P 94-98

5 Kuhnhardt L Federalism and subsidiarity 11 Ibid - P 83-90

6 Lepsis RM Iieyond the Nation-State The multinat state as the model for the Furop Community // Ibid

7 Rumheld L Integral federalism model for Europe / Transl by Bongert H -Frankfurt a M , 1990 - 560 p

8 Palaver W Leopold Kohr Prophet of a federal Europe'' // Telos -NY, 1992 -N 91 - P 87-94

9 Piccone P The crisis of liberalism and the emergence of federal populism 11 Ibid -

P 7-45

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

10 Ulmen G L What is integral federalism'' // Ibid - P 139-149

96 01 002. РОЗЕНБЕРГ Л.И. КОНТАКТЫ СРЕДНЕВЕКОВОЙ РУСИ С НАРОДАМИ И ГОСУДАРСТВАМИ СРЕДНЕЙ АЗИИ И ИХ ОТРАЖЕНИЕ В ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

Различные виды политических, экономических, культурных контактов Древней Руси со странами Западной Европы постоянно находились в центре внимания как профессиональных историков, филологов, искусствоведов, так и многих людей, интересующихся отечественной историей и культурой Аналогичным контактам со странами Востока повезло значительно меньше, что объясняется причинами как объективного, так и субъективного порядка К числу

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.