CC BY
82
УДК 94(470)''1904/1905''
Ширшов Михаил Александрович
Алтайский государственный педагогический университет
mih.shirshof@yandex.ru
4-Й СИБИРСКИЙ КОРПУС В РУССКО-ЯПОНСКОЙ ВОЙНЕ 1904-1905 ГГ. (сражение на реке Шахэ с 22 сентября по 4 октября 1904 г.)
В статье на основе широкого круга источников рассматривается участие 4-го Сибирского корпуса в сражении на реке Шахэ с 22 сентября по 4 октября 1904 г. Раскрывается численность и состав корпуса, специфика его формирования на базе резервных частей в Сибирском военном округе. Автор рассматривает особенности ведения оборонительного боя частями корпуса на неподготовленных позициях в условиях значительного превосходства противника в силах, а также действия отдельных полков в наступательной операции. Особое внимание обращается на боевые потери 4-го Сибирского корпуса и их влияние на исход отдельных эпизодов сражения.
Ключевые слова: Русско-японская война, Маньчжурская армия, Сибирский военный округ, 4-й Сибирский корпус, запасные воинские чины, оборонительные позиции, сибиряки, боевые потери.
Русско-японская война 1904-1905 гг. началась в ночь на 27 января 1904 г. с внезапного нападения японского флота на русскую Тихоокеанскую эскадру, стоящую на внешнем рейде Порт-Артура. Российская империя вынуждена была вести боевые действия далеко от центральных регионов страны, что наложило свой отпечаток на процесс формирования и комплектования действующей армии. Впервые в истории России основным источником мобилизационных ресурсов для действующей армии на начальном этапе войны стал Сибирский военный округ. На базе резервных частей, дислоцировавшихся в округе, был сформирован 4-й Сибирский армейский корпус в составе: пехотных Сибирских 5-го Иркутского, 6-го Енисейского, 7-го Красноярского, 8-го Томского, 9-го Тобольского, 10-го Омского, 11-го Семипалатинского и 12-го Барнаульского полков, а также 1-го, 2-го, 3-го, 4-го Сибирских артиллерийских дивизионов [4, с. 121].
С июня 1904 по август 1905 г. корпус принял участие во всех крупных боевых столкновениях с противником и зарекомендовал себя как надёжное и боеспособное соединение. Не стало исключением и сражение на реке Шахэ с 22 сентября по 4 октября 1904 г., в котором корпус сыграл важную роль. Это сражение стало первой и единственной наступательной операцией русской армии в годы войны. Командующий генерал-адъютант А.Н. Ку -ропаткин предпринял попытку вернуть утраченную инициативу и переломить ход боевых действий.
В сентябре 1904 года, после отступления от г. Ляояна, Маньчжурская армия восполнила потери, получила необходимое имущество и боеприпасы. В район боевых действий прибыли новые соединения (6-й Сибирский и 1-й армейский корпуса). По количеству личного состава и орудий Маньчжурская армия получила преимущество над противником: 175 000 штыков, 14 300 сабель и 760 орудий против 144 000 штыков, 6 360 сабель и 648 орудий у японцев [12, с. 269-270]. В приказе по Маньчжурской армии от 19 сентября 1904 г. № 687 генерал-адъютант А.Н. Куропаткин обращался к личному составу: «...Уже настало желан-
ное и давно ожидаемое всею армией время идти самим вперёд, навстречу врагу. Пришло для нас время заставить японцев повиноваться нашей воле, ибо силы Маньчжурской армии ныне достаточны для перехода в наступление» [12, с. 223]. Тем не менее необходимо отметить, что большинство частей и соединений Маньчжурской армии, ранее принимавших участие в боевых действиях, не были доведены до штатной численности, что впоследствии негативно сказалось на их боеспособности. Так, 4-й Сибирский армейский корпус имел в своём составе только 20 000 штыков вместо 30 000, положенных по штату [6, с. 326]. В пехотном Сибирском полку в строю должно было стоять 3 803 строевых нижних чинов и 61 офицер, однако ни один не достигал установленной численности. Например, в 9-м пехотном Сибирском Тобольском полку налицо имелось всего 2 133 нижнего чина [10, с. 472].
План генерал-адъютанта А. Н. Куропаткина предусматривал наступательную операцию с целью охвата правого фланга противника и разгрома 1-й японской армии генерала Т. Куроки. В своём дневнике 16 сентября 1904 г. А.Н. Куропаткин писал: «Нам надо верную победу. Колонные начальники неопытны в совершении наступательных действий и будут действовать в восточной части в гористой местности, а в западной в гаоляне. Многие части ещё не были в деле. Всё это обязывает к осторожности» [6, с. 325]. Эти соображения заставили его составить очень осторожный план действий, который предусматривал медленные темпы наступления.
Армия была разделена на Восточный и Западный отряды. Первый, в составе 1, 2, 3-го Сибирских армейских корпусов и 2-й бригады 2-й Сибирской пехотной дивизии (86 батальонов, 50 сотен и 194 орудия) под командованием генерал-лейтенанта Г. К. Штакельберга располагался на левом фланге армии. Он наносил главный удар в полосе Патядза - Хышинпу с дальнейшим охватом правого фланга 1-й японской армии в направлении д. Бенси-ху. Войскам предстояло действовать в условиях слабо изученной горной системы. Сведения о дорогах, перевалах, населённых пунктах были неполные,
© Ширшов М.А., 2018
Вестник КГУ ^ № 3. 2018
39
карты изобиловали множеством белых пятен [7, с. 153]. Второй, в составе 10-го и 17-го армейских корпусов (70 батальонов, 56 эскадронов и сотен и 222 орудия) под командованием генерал-лейтенанта А. А. Бильдерлинга, имел задачу вести демонстративное наступление вдоль железной дороги с целью отвлечения сил противника. Резерв армии в составе 1-го армейского и 4-го Сибирского корпусов занимал промежуток между отрядами (88 батальонов, 26 сотен и 326 орудий) [1, с. 519-521].
Наступление началось 22 сентября и развивалось согласно плану, очень медленными темпами. Восточный и Западный отряды, выполняя приказ командующего армией, не спешили. К 24 сентября части Маньчжурской армии заняли территорию, которая разделала противников, и вошли в соприкосновение с передовыми отрядами японцев. 4-й Сибирский корпус выдвинулся в центр.
27 сентября Восточный отряд начал атаку позиций 1-й японской армии на перевалах. Однако сложный рельеф отсутствие карт и необходимого количества горных орудий не позволили частям и соединениям выполнить задачу. Всю артиллерию войска оставили в тылу, так как перемещать её по горам было невозможно. Без её поддержки атакующие войска понесли большие потери от огня противника и вернулись на исходный рубеж. В наступлении приняли участие 6-й и 7-й пехотные Сибирские Енисейский и Красноярский полки, которые составляли третью штурмовую колонну под командованием командира 6-го пехотного Сибирского Енисейского полка подполковника И. Станиславова. Офицер 7-го пехотного Сибирского Красноярского полка А. А. Рябинин писал в воспоминаниях: «В нашем распоряжении имелась четырехверстная карта, очень неудовлетворительная. Мы имели довольно смутное представление о позиции противника: как раз в том месте карты, где предполагалась наша атака, находилось белое пятно, а высшая командная точка - горы Лаутхалазы - на карте отсутствовала. Карта давала представление о дорогах как путях наступления, но судить о характере позиций по ней было трудно» [11, с. 81].
Наступлению 27 сентября препятствовал густой туман, полностью парализовавший действия войск в утреннее время. Компасы отсутствовали, части заблудились, 6-й пехотный Сибирский Енисейский полк развернулся к японцам тылом и стал окапываться [13, с. 25]. Командирам пришлось проводить ориентирование на местности. Только в 11.30 колонна пошла на штурм по одной узкой тропе под прикрытием тумана. Однако когда он рассеялся, войска были встречены сильным артиллерийским и ружейным огнём противника. Батальон подполковника Некрасова, который шёл первым, понёс большие потери. Три роты сумели укрыться под скалой, а 4-я, потеряв всех офицеров и большинство нижних чинов, отступила. Атака «захлебнулась».
Вечером была проведена запоздалая рекогносцировка, которая выявила, что вражеские позиции труднодоступны и хорошо укреплены.
28 сентября в 12.00 началась вторая атака. Подступы к позициям противника были затруднены, все три колонны наступали под огнём, карабкаясь по крутым склонам. Левая колонна под командованием подполковника И. Станиславова (1,5 батальона 7-го пехотного Сибирского Красноярского полка и 3 батальона 6-го пехотного Сибирского Енисейского полка) развернулась за гребнем, на расстоянии 1 800 шагов от противника и вынуждена была сначала спускаться в лощину, а затем карабкаться вверх, чтобы выбить японцев из окопов. Под огнём батальоны прошли 500-600 метров и залегли, роты перемешались, управление нарушилось. Подполковник И. Станиславов приказал продолжить атаку с оркестром и развёрнутыми знамёнами. Под градом пуль оркестр быстро замолчал, многие музыканты получили ранения, а инструменты оказались испорчены. Атакующие смогли приблизились к противнику на 500 шагов, однако к этому моменту в ротах осталось по 40 человек. Людей для продолжения атаки не хватало. Подполковник И. Станиславов пропал без вести. Дождавшись темноты, сибиряки вернулись на исходный рубеж [11, с. 101-104]. Героические усилия личного состава разбились о неорганизованность и низкое качество планирования операции со стороны высшего командования.
Это безрезультатное наступление стоило ени-сейцам и красноярцам около 800 воинских чинов убитыми и ранеными [10, с. 463]. После сражения на реке Шахе в адрес командующего 4-го Сибирского армейского корпуса генерал-лейтенанта Н.П. Зарубаева от командира 6-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерал-майора Данилова поступила телеграмма следующего содержания: «Ваши красноярцы и енисейцы поразили нас своей удивительной и беззаветной атакой 28 сентября с распущенными знамёнами... Позвольте поздравить вас и поблагодарить за таких действительно героев» [9].
Необходимо отметить, что роты перед наступлением насчитывали 80-120 человек. В 6-м пехотном Сибирском Енисейском полку в атаке не участвовало несколько подразделений. Один батальон был передан в отряд полковника Дружинина, 12-я рота находилась при обозе 4-го Сибирского армейского корпуса, 16-я рота прикрывала 8-ю батарею 26-й артиллерийской бригады, а половина 1-й роты охраняла горную батарею [15, с. 87]. Из 16 рот в атаке приняли участие 9,5, которые в среднем имели в строю по 100 человек. Таким образом, вместо 3 803 строевых нижних чинов, положенных по штату полка [8, с. 169], атаковало не более 1 000, что во многом предопределило неудачный исход боя. В наступлении полк по-
терял 30 нижних чинов убитыми, 314 ранеными и 19 пропавшими без вести [15, с. 89].
27 сентября 4-й Сибирский корпус был выделен в особую группу войск с задачей по поддержанию связи между флангами Маньчжурской армии и обороне занимаемых позиций. Корпус разделялся на два отряда. Первый, под командованием генерал-майора М.Ю. Лавестама, в составе 8 батальонов, 32 орудий 1 сотни и 1 сапёрной роты занял позиции южнее д. Цунью. Его авангард - 8-й пехотный Сибирский Томский полк - расположился впереди на склоне горы «Большой массив», имея 3-й, 4-й батальоны на позициях и 1-й, 2-й - в резерве. Второй отряд под командованием генерал-майора Коссовича в составе 16 батальонов, 16 орудий и 2 сапёрных рот занял оборону между деревнями Лиухэцзы и Падяза и частью сил - высоты севернее д. Лиухэцзы [16, с. 131-132].
Необходимо отметить, что японское командование заблаговременно получило сведения о готовящемся наступлении русской армии. Поэтому оборонительные позиции были тщательно подготовлены, подвезены необходимые запасы материальных средств, войска пополнены до штатной численности. После успешного отражения наступления Восточного отряда на правом фланге японцы силами четырёх дивизий атаковали 1У-й Сибирский корпус. План маршала И. Ойямы предусматривал расчленение Маньчжурской армии, Восточный отряд отрезался от железной дороги и снабжения [1, с. 530]. Одновременно, с целью отвлечения внимания генерал-лейтенанта А.Н. Ку -ропаткина, 2-я японская армия начала обходное движение правого фланга Западного отряда.
Утром 28 сентября на позиции стоящего в авангарде 8-го пехотного Сибирского Томского полка обрушился град снарядов. После артиллерийской подготовки, в 8.00 пехота перешла в наступление, но была отбита ружейным огнём. Противник использовал русскую форму, переодев в неё часть наступающих [2, с. 70-71]. После полудня атака повторилась, дело дошло до штыков, и японцы вновь отступили. Тем не менее полк нёс большие потери от артиллерийского огня. Выбыли почти все офицеры, ротами командовали унтер-офицеры и даже рядовые [18, с. 27-28]. Командование принял на себя капитан Селядцев, в резерве осталось полторы роты [10, с. 201]. Очередная атака грозила опрокинуть остатки защитников, но своевременное прибытие трёх батальонов 11-го пехотного Сибирского Семипалатинского полка во главе с полковником С.Ф. Стельницким стабилизировало положение.
В тоже время японцы начали наступление с другой стороны горы «Большой массив», где занимали оборону два батальона 5-го пехотного Сибирского Иркутского полка из отряда генерал-майора М.Ю. Левестама. На поддержку обороняющихся были направлены по одному батальону от
11-го и 10-го пехотных Сибирских Семипалатинского и Омского полков и батарея Сибирской артиллерийской бригады [10, с. 202]. Атаку удалось отразить, однако войска постоянно несли потери от ружейного и артиллерийского огня. Особенно эффективно стреляло подразделение японцев, занявшее господствующую возвышенность. Командир 5-й роты 5-го пехотного Сибирского Иркутского полка поручик Борисов со своим личным составом атаковал позицию противника. В ходе наступления он получил смертельное ранение в живот. Сменивший его подпоручик Черепанов также был убит. Тем не менее 5-я рота выбила врага с возвышенности и в течение всего дня удерживала занятые позиции [3, с. 99].
К исходу 28 сентября положение корпуса стало критическим. 8-й пехотный Сибирский Томский полк потерял 6 офицеров и 159 нижних чинов убитыми, 23 офицера и 900 нижних чинов ранеными [18, с. 29]. Большие потери понесли 5-й и 11-й пехотные Сибирские Иркутский и Семипалатинский полки, в 1-й Сибирской артиллерийской бригаде осталось 7 исправных орудий [10, с. 204]. Во 2-м батальоне 11-го пехотного Сибирского Семипалатинского полка осталось 250 штыков [2, с. 72]. Тем не менее корпус удержал занимаемые рубежи, план японского командования по расчленению армии был сорван.
Немирович-Данченко писал о мужестве и стойкости сибиряков: 11-й пехотный Сибирский Семипалатинский полк - один из полков, у которого следует поучиться свежим войскам. Офицеры раненые не уходили с поля боя. Они знали, что без них некому будет вести солдат в бой. Капитана Маркова принесли контуженного в грудь. Как только он смог держаться на ногах, то есть через день, принял роту. Командир полка полковник С.Ф. Стельницкий был силой снят с седла. Он был тяжело контужен и смертельно утомлён, однако запретил уносить себя с позиции. Он лёг позади и командовал частью.. Солдат приходилось силой отправлять в госпиталя. Еле передвигаясь, раненые, контуженные, они оставались в строю [14].
Для облегчения положения 4-го Сибирского корпуса командование Маньчжурской армии силами 1-го Сибирского корпуса и отряда генерал-майора А. Д. Шилейко (9-й, 10-й пехотные Сибирские Тобольский и Омский полки) организовало наступление. Однако взаимодействие вновь «хромало». В то время как войска генерал-майора А. Д. Шилейко, используя складки местности, выбили японцев из двух линий окопов и вышли во фланг противнику, атакующему позиции 4-го Сибирского корпуса, 1-й Сибирский корпус в наступление не перешёл. Наступление было остановлено.
В течение 29 сентября 4-й Сибирский корпус подвергался непрерывным атакам и интенсивному артиллерийскому обстрелу. Три полка японской
Вестник КГУ ^ № 3. 2018
41
пехоты после артиллерийской подготовки атаковали позиции 12-го пехотного Сибирского Барнаульского полка. Барнаульцы упорно держались, было убито 4 офицера и 36 нижних чинов, ранено 13 офицеров, в том числе командир полка полковник Добротин и 336 нижних чинов, пропало без вести 7 нижних чинов. Полк под давлением превосходящих сил противника отошёл на вторую линию обороны. Поручик Рязанов в своих воспоминаниях писал: «Минутами не было видно над сопкой характерных белых облачков от шрапнельных разрывов, а стояло одно сплошное белое облако» [17, с. 120]. Прибытие на помощь 1-го и 4-го батальонов 5-го пехотного Сибирского Иркутского полка позволило восстановить положение и удержать занимаемый рубеж. Части получили приказание «стоять на занимаемых позициях во что бы то ни стало или умереть» [3, с. 108].
К 10.30 29 сентября в резерве генерал-лейтенанта Н.П. Зарубаева остался 8-й пехотный Сибирский Томский полк в составе 5 офицеров и 1 000 нижних чинов и два батальона 11-го пехотного Сибирского Семипалатинского полка. В 11.00 командир корпуса послал донесение командующему армией: «Барнаульский полк, в котором ранен командир и почти все офицеры, держаться не может. Тобольский и Томский полки потеряли более половины личного состава. Едва ли на этой позиции с ослабленными силами при недостатке орудийных патронов буду в состоянии держаться под перекрёстным огнём неприятеля». В 4-й батарее 1-й Сибирский артиллерийской бригады к концу дня остался 1 офицер и 8 человек прислуги [10, с. 255-257].
В ночь с 29 на 30 сентября, после непрерывного артиллерийского огня, противник снова пошёл в атаку. Чтобы ввести русские части в заблуждение, наступающие кричали на русским языке «Стой, кто идёт». Батальоны 5-го пехотного Сибирского Иркутского полка в молчании ждали приближения атакующих. Не выдержав тишины, японцы с 400 метров открыли беспорядочную стрельбу, но иркутяне не отвечали. Только со 100 метров раздались дружные залпы, которые обратили противника в бегство. Атаки повторялись четыре раза, последняя была отбита штыками [3, с. 109-110].
В то же время наступление японцев на правом фланге Западного отряда имело успех и привело к отходу 17-го армейского корпуса за линию реки Шахэ. Это заставило генерал-лейтенанта А.Н. Ку -ропаткина дать приказ на отступление Восточного отряда к г. Мукдену, а 4-го Сибирского корпуса -к д. Эрдагоу [19, с. 164].
Попытки Маньчжурской армии восстановить утраченные позиции на правом фланге Западного отряда привели лишь к частичному успеху. Японцы были выбиты с имеющих важное тактическое значение Путиловской и Нижегородской сопок. 3 октября 1904 г. командир полка полковник
С.Ф. Стельницкий получил приказ о наступлении на Путиловскую сопку в составе сводного отряда. По прибытию на рубеж перехода в атаку он не обнаружил ни частей, готовящихся к наступлению, ни командира отряда. На участке находилось лишь несколько разрозненных групп воинских чинов 22-й пехотной дивизии. Не ожидая подкреплений, он приказал вброд перейти р. Шахе и выбить из окопов японцев, которые прикрывали подступы к сопке. Без выстрелов, штыками противник был выбит из 3-х линий окопов. Ночью начался решительный штурм сопки. Батальон пехоты противника, который оборонял позиции, оказался практически полностью переколот штыками. В ходе наступления полк потерял 3 офицера и 27 нижних чинов убитыми, 5 офицеров и 237 нижних чинов ранеными, а также 26 нижних чинов пропавшими без вести [2, с. 84-85, 88-89, 91]. Захват Путилов-ской и Нижегородской сопок стал последним боевым эпизодом сражения на реке Шахэ. Стороны начали окапываться, восполнять людские потери и материальные запасы.
Планы противоборствующих сторон не были реализованы. Ни русское, ни японское командования не достигли поставленных целей. Это сражение в очередной раз продемонстрировало неспособность Маньчжурской армии вести наступательные действия, а также нерешительность её командования при планировании и проведении операций. В то же время войска проявили стойкость и храбрость при выполнении поставленных задач. За время боёв на реке Шахе Маньчжурская армия потеряла 988 офицеров и 39 234 нижних чинов [5, с. 33].
4-й Сибирский корпус непрерывно в течение трех дней отражал атаки противника, неся при этом большие потери, особенно в офицерском составе. Из 8 командиров полков корпуса 1 пропал без вести а 4 получили ранение. Некоторые части за время боёв потеряли более половины своего боевого состава. Ко 2 октября в 5-м пехотном Сибирском Иркутском полку в строю осталось
I 522 человека, с 8-м пехотном Сибирском Томском полку - 600 человек, 1-я Сибирская артиллерийская бригада могла выставить только 10 орудий из 32, а в 1-м Сибирском артиллерийском дивизионе осталось 6 из 16 годных к бою орудий [3, с. 114].
Всего за время боёв на реке Шахе части 4-го Сибирского армейского корпуса понесли следующие боевые потери: 5-й пехотный Сибирский Иркутский полк потерял 13 офицеров (2 убито,
II ранено), 611 нижних чинов (84 убито, 500 ранено, 27 пропало без вести); 6-й пехотный Сибирский Енисейский полк потерял 13 офицеров (12 ранено, 1 пропал без вести), 385 нижних чинов (27 убито, 339 ранено, 19 пропало без вести); 7-й пехотный Сибирский Красноярский полк потерял 9 офицеров (1 убит, 8 ранено), 568 нижних чи-
нов (32 убито, 458 ранено, 78 пропало без вести); 8-й пехотный Сибирский Томский полк потерял 30 офицеров (4 убито, 25 ранено, 1 пропал без вести), 1 103 нижних чина (165 убито, 780 ранено, 158 пропало без вести); 9-й пехотный Сибирский Тобольский полк потерял 20 офицеров (4 убито, 16 ранено, 1 пропал без вести), 683 нижних чина (162 убито, 441 ранено, 80 пропало без вести); 10-й пехотный Сибирский Омский полк потерял 9 офицеров (1 убито, 8 ранено), 89 нижних чинов (45 убито, 34 ранено, 10 пропало без вести); 11-й пехотный Сибирский Семипалатинский полк потерял 32 офицера (9 убито, 23 ранено), 986 нижних чинов (104 убито, 778 ранено, 104 пропало без вести), 12-й пехотный Сибирский Барнаульский полк потерял 25 офицеров (6 убито, 19 ранено), 658 нижних чинов (59 убито, 576 ранено, 18 пропало без вести), 1-я Сибирская артиллерийская бригада - 10 офицеров ранеными, 197 нижних чинов (17 убито, 177 ранено, 3 пропало без вести) [10, с. 463].
Таким образом, боевые потери корпуса составили 161 офицера и 5 280 нижних чинов, что составило около 25 % от численности корпуса на момент начала сражения.
В сражении на реке Шахэ 4-й Сибирский армейский корпус продемонстрировал способность обороняться на неподготовленных позициях в условиях значительного превосходства противника. Заняв в ходе наступления ряд важных высот и сопок, части корпуса в короткий срок сумели оборудовать позиции и дать отпор противнику. Отступил корпус только по приказу командующего Маньчжурской армией, в очередной раз проявив упорство, отвагу и беззаветную храбрость в боях.
Библиографический список
1. Бархатов М.Е., Функе В.В. История Русско-японской войны: в 6 т. Т. 3. - СПб., 1907. - 800 с.
2. Журнал военных действий 11-го пехотного Сибирского Семипалатинского полка с 29-го января 1904 г. по 31-е декабря 1905 г. - Курган, 1906. -153 с.
3. Журнал военных действий 5-го пехотного Сибирского Иркутского полка в войну с Японией с 29-го января 1904 г. по 31-е декабря 1905 г. -СПб., 1909. - 267 с.
4. Копылова В.А., Милюхина В.П., Фабрики Ю.А. Сибирский военный округ. Первые страницы истории (1865-1917). - Новосибирск, 1995. -246 с.
5. Кривошеев Г.Ф. Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооружённых сил. - М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. - 608 с.
6. Куропаткин А.Н. Дневник генерала А.Н. Ку-ропаткина. - М., 2010. - 455 с.
7. Левицкий Н.А. Русско-японская война 19041905 гг. - М.: Гос. воен. изд-во, 1935. - 383 с.
8. Отчёт дежурного генерала 1-й Маньчжурской армии с 1-го ноября 1904 года по 1-е ноября 1905 года: приложение к отчёту командующего 1-й Маньчжурской армии. - М., 1906. - 208 с.
9. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). - Ф. 14855. - Оп. 1. -Д. 3. - Л. 152.
10. Русско-японская война 1904-1905 гг. Т. 4: Шахэ - Сандепу. Ч. 1: Сражение на реке Шахэ. -СПб., 1910. - 507 с.
11. Рябинин А.А. На войне в 1904-1905 гг. Из записок офицера действующей армии. - Одесса, 1909. - 224 с.
12. Сборник документов Русско-японской войны 1904-1905 гг. - М., 1941. - 528 с.
13. СвечинА. Война в горах. Тактическое исследование по опыту Русско-японской войны. Ч. 1. -СПб., 1907. - 144 с.
14. Сибирская жизнь: газета. - 1905. - 26 янв.
15. Смаржевская И.И. Слово о полку Енисейском. - М., 2005. - 209 с.
16. Соколовский М.К. Исторический очерк бывшего 12-го пехотного Сибирского Барнаульского полка, ныне вошедшего в состав 44-го Сибирского стрелкового полка, 1711-1911: Документы о боевых действиях 12-го пехотного Сибирского Барнаульского полка в Русско-японскую войну 19041905 гг. - Барнаул, 1911. - 203 с.
17. Соколовский М.К. Исторический очерк бывшего 12-го пехотного Сибирского Барнаульского полка, ныне вошедшего в состав 44-го Сибирского стрелкового полка, 1711-1911. - Барнаул, 1911. - 131 с.
18. Товянский А. Хроника боевых действий 8-го пехотного Сибирского Томского полка на войне с Японией 1904-1905 гг. - Томск, 1910. - 60 с.
19. Черемисов В. Русско-японская война 19041905 года: (с отдельным атласом схем). - СПб., 1909. - 288 с.
References
1. Barhatov M.E., Funke V.V. Istoriya Russko-yaponskoj vojny: v 6 t. T. 3. - SPb., 1907. - 800 s.
2. ZHurnal voennyh dejstvij 11-go pekhotnogo Sibirskogo Semipalatinskogo polka s 29-go yanvarya 1904 g. po 31-e dekabrya 1905 g. - Kurgan, 1906. -153 s.
3. ZHurnal voennyh dejstvij 5-go pekhotnogo Sibirskogo Irkutskogo polka v vojnu s YAponiej s 29-go yanvarya 1904 g. po 31-e dekabrya 1905 g. -SPb., 1909. - 267 s.
4. Kopylova V.A., Milyuhina V.P., Fabriki YU.A. Sibirskij voennyj okrug. Pervye stranicy istorii (18651917). - Novosibirsk, 1995. - 246 s.
5. Krivosheev G.F. Rossiya i SSSR v vojnah XX veka. Poteri vooruzhyonnyh sil. - M.: OLMA-PRESS, 2001. - 608 s.
6. Kuropatkin A.N. Dnevnik generala A.N. Kuropatkina. - M., 2010. - 455 s.
Вестник КГУ № 3. 2018
43
7. Levickij N.A. Russko-yaponskaya vojna 19041905 gg. - M.: Gos. voen. izd-vo, 1935. - 383 s.
8. Otchyot dezhurnogo generala 1-j Man'chzhurskoj armii s 1-go noyabrya 1904 goda po 1-e noyabrya 1905 goda: prilozhenie k otchyotu komanduyushchego 1-j Man'chzhurskoj armii. - M., 1906. - 208 s.
9. Rossijskij gosudarstvennyj voenno-istoricheskij arhiv (RGVIA). - F. 14855. - Op. 1. - D. 3. - L. 152.
10. Russko-yaponskaya vojna 1904-1905 gg. T. 4: SHaheh - Sandepu. CH. 1: Srazhenie na reke SHaheh. - SPb., 1910. - 507 s.
11. Ryabinin A.A. Na vojne v 1904-1905 gg. Iz zapisok oficera dejstvuyushchej armii. - Odessa, 1909. - 224 s.
12. Sbornik dokumentov Russko-yaponskoj vojny 1904-1905 gg. - M., 1941. - 528 s.
13. Svechin A. Vojna v gorah. Takticheskoe issledovanie po opytu Russko-yaponskoj vojny. CH. 1. - SPb., 1907. - 144 s.
14. Sibirskaya zhizn': gazeta. - 1905. - 26 yanv.
15. Smarzhevskaya I.I. Slovo o polku Enisejskom. -M., 2005. - 209 s.
16. Sokolovskij M.K. Istoricheskij ocherk byvshego 12-go pekhotnogo Sibirskogo Barnaul'skogo polka, nyne voshedshego v sostav 44-go Sibirskogo strelkovogo polka, 1711-1911: Dokumenty o boevyh dejstviyah 12-go pekhotnogo Sibirskogo Barnaul'skogo polka v Russko-yaponskuyu vojnu 1904-1905 gg. - Barnaul, 1911. - 203 s.
17. Sokolovskij M.K. Istoricheskij ocherk byvshego 12-go pekhotnogo Sibirskogo Barnaul'skogo polka, nyne voshedshego v sostav 44-go Sibirskogo strelkovogo polka, 1711-1911. - Barnaul, 1911. - 131 s.
18. Tovyanskij A. Hronika boevyh dejstvij 8-go pekhotnogo Sibirskogo Tomskogo polka na vojne s YAponiej 1904-1905 gg. - Tomsk, 1910. - 60 s.
19. CHeremisov V. Russko-yaponskaya vojna 1904-1905 goda: (s otdel'nym atlasom skhem). -SPb., 1909. - 288 s.
