CC BY
165
DOI: 10.17748/2075-9908-2016-8-2/2-239-243
УРИНСОН Яков Моисеевич,
доктор экономических наук, профессор,
Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»,
Член Правления -Заместитель Председателя Правления, ОАО «РОСНАНО», г. Москва, Россия info@rusnano.com
25-ЛЕТИЕ ЭКОНОМИЧЕСКИХ РЕФОРМ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ1
Рыночные преобразования в современной российской экономике проанализированы в публикациях их активных участников, а также в ряде серьезных исследований2.
Не буду повторять сделанных в этих работах выводов. Остановлюсь на тех событиях, в которых мне довелось участвовать. Скажу также о своем понимании текущей экономической ситуации.
Начну с констатации - в России за последние 25 лет построена и функционирует рыночная экономика. Страна поступательно развивается, хотя не всегда так, как хотелось бы. Весь этот период, на мой взгляд, можно разделить на три отрезка или этапа: I этап - с 1991 г. по 1998 г.; II этап - с 1998 г. по 2008 г.; III этап - с 2008 г. по настоящее время.
На I этапе произошел демонтаж планово-распределительной системы и были созданы основы рыночной экономики. Осуществлены приватизация, либерализация цен и внешнеэкономической деятельности. Все это сопровождалось спадом производства, инфляцией и серьезными социальными издержками.
Когда отпускали цены в январе 1992 года, надеялись, что денежная масса будет контролироваться Центральным банком. Предполагали, что денег печатать мы ни в коем случае не будем. Поэтому цены скакнут и остановятся.
В жизни все произошло не так. Предприятия быстро потратили имевшиеся оборотные средства, а взять банковский кредит они не могли.
Частных банков практически не было, а те, что образовались из Госбанка, только начали вставать на ноги. В результате расцвел бартер и взаимозачеты. Денег на уплату налогов не хватало. Бюджет лишился значительной части поступлений и стал дефицитным.
Пополнить его за счет приватизации сразу было невозможно. У населения не было достаточных для этого свободных средств.
Класс предпринимателей только формировался и еще не обладал необходимым капиталом. Продавать же основные фонды за бесценок не было смысла.
Что касается иностранных инвесторов, то легальный доступ к приватизации им был закрыт по решению Верховного Совета РФ - «Родину не продаем!».
Отсюда - ваучерная приватизация со всеми ее прелестями. Несмотря ни на что, свою главную задачу - создание эффективного собственника - она решила. Это обеспечило необратимость рыночных преобразований.
Наряду с институциональными реформами в начале 1990-х стояла нелегкая задача воссоздания российских экономических ведомств. Россия как республика в составе СССР в 1991 г. таковых, по сути, не имела.
1 Текст подготовлен для выступления на круглом столе «25 лет реформ» в рамках XVII Апрельской международной научной конференции по проблемам развития экономики и общества, НИУ ВШЭ, 19-22 апреля 2016 г. Доклад публикуется с любезного разрешения автора.
2 См. публикации и работы П. Авена, А. Аганбегяна, О. Ананьина, А. Аузана, Л. Абалкина, С. Алексашенко, Л. Балцеровича, Г. Бурбулиса, Д. Васильева, С. Васильева, Й. Вермута, А. Вишневского, О. Вью-гина, Е. Гавриленкова, Е. Гайдара, Е. Гонтмахера, Г. Грефа, Л. Григорьева, С. Гуриева, М. Дмитриева, М. Домбровского, С. Дубинина, А. Дынкина, М. Задорнова, С. Игнатьева, С. Кириенко, А. Колесникова, Я. Кориай, А. Коха, П. Кругмана, А. Кудрина, Я. Кузьминова, А. Лившица, В. Лопухина, Е. Майминаса, Н. Масленникова, В. Мау, В. Машица, Г. Меликьяна, В. Найшуля, Б. Немцова, А. Нечаева, И. Николаева, В. Панскова, Н. Петракова, В. Полтеровича, Е. Сабурова, Б. Салтыкова, С. Синельникова-Мурылева, Дж. Сакса, В. Сойфера, И. Стародубровской, В. Стародубровского, С. Степашина, Д. Стиглица, Д. Травина, А. Улюкаева, Б. Федорова, В. Фортова, В. Черномырдина, А. Чубайса, С. Шаталина, С. Шахрая, К. Шваба, Н. Шмелева, А. Шохина, Г. Явлинского, Ю. Яременко, Е. Ясина.
В рамках решения этой задачи моим коллегам и мне было поручено, во-первых, сформировать дееспособный Комитет по статистике. При этом в связи с либерализацией цен уже в начале 1992 г. требовалось подготовить данные о динамике цен по регионам, в городах и сельской местности. Эта задача была особенно трудной. Ведь в СССР отрицался сам феномен инфляции, а значит, и не было сколько-нибудь содержательной статистики цен.
Вторая задача - социально-экономическое прогнозирование и вариантные расчеты последствий тех решений, которые тогда готовились Правительством.
Так или иначе, лучше или хуже - обе эти задачи были решены.
Что касается статистики цен, то уже 10 января 1992 г. на стол Е.Т. Гайдара легла докладная записка о динамике цен в трехстах с лишним городах и населенных пунктах Российской Федерации. С тех пор еженедельно Правительство получало экспресс-информацию о потребительских ценах.
В 1992 г. у нас появились первые экспериментальные таблицы национальных счетов в Российской Федерации. Они пришли на смену так называемому балансу народного хозяйства. А в 1994 г. Госкомстат приступил к внедрению системы национального счетоводства в регулярную статистику.
Теперь о макроэкономическом моделировании и прогнозировании. В декабре 1991 г. Президент и Правительство получили вариантные расчеты для оценки влияния на экономику России готовившихся тогда принципиальных решений. Это - прежде всего либерализация цен и внешней торговли, введение новой налоговой и бюджетной системы.
В числе прочих были выполнены расчеты по обоснованию расходов на оборону и безопасность. После жарких дискуссий гособоронзаказ тогда был сокращен почти в 5 раз!
Вероятно, принимавшиеся тогда решения не всегда были верными. Но, как показало время, удалось сохранить и даже укрепить потенциал ключевых предприятий ВПК. Благодаря этому в 2000-е гг. Вооруженные силы страны получили современный ракетный комплекс стратегического назначения «Тополь-М», многоцелевую атомную подводную лодку «Северодвинск» и другие вооружения.
Когда их сегодня показывают во время военных парадов на Красной площади, то не вспоминают, что создавались они в те самые «лихие девяностые» - в условиях остродефицитного бюджета и вновь формируемой военной организации страны.
Другая отрасль, которая в советское время была планово-убыточной и жила за счет бюджетного финансирования - угольная промышленность. Ее реформирование имело особое значение еще и в силу высокой политической активности шахтеров. Труд шахтера в течение многих десятилетий был не просто тяжелым, но и опасным для жизни. В СССР была такая трагическая статистика - на каждый миллион тонн добытого угля приходился в среднем один погибший на работе шахтер.
Е.Т. Гайдар в начале 1992 г. четко сформулировал суть угольной реформы: ликвидация технически отсталых и убыточных угледобывающих предприятий с адресной социальной поддержкой шахтеров. Вместе с тем требовалось выявить и развивать эффективные месторождения и участки.
Сегодня можно с уверенностью утверждать, что начатая им реформа угольной промышленности дала положительный результат. Численность работников в отрасли сократилась, а производительность труда выросла вдвое. Смертельный травматизм упал более чем в 2 раза. Более 90% угля в стране теперь добывается частными угольными компаниями, причем добыча ежегодно растет, и составила в 2015 г. 373 млн. тонн.
За все недостатки и просчеты 90-х пришлось заплатить весьма дорогую цену. Я имею в виду дефолт 1998 г. Государство не смогло обслуживать свои долговые обязательства и девальвировало рубль.
В результате больше всего пострадали наемные работники, то есть большая часть населения. Они потеряли значительную часть сбережений, а их текущие доходы обесценились. Многие к тому же и лишились работы - предприятия, где они трудились, разорились и перестали существовать.
Пострадал и бизнес. Он лишился части собственности, которую получил в ходе приватизации.
Зато экономический эффект от этих неприятных и социально несправедливых мер оказался ожидаемо большим. Уже к концу 1999 г. возобновился экономический рост. Затем он продолжался почти 10 лет.
К сожалению, в 2000-е гг. он не сопровождался структурными реформами. Отсюда - кризис 2008 г. После него произошел, как обычно, отскок. Но затем темпы роста стали снижаться, и в прошлом году, впервые за третий период, стали отрицательными - минус 3,8% в 2015 году.
В завершении обзора российских экономических реформ за последнюю четверть века хотел бы особо подчеркнуть следующее. Сутевые и исторически наиболее важные реформы состоялись в 1991-1993 гг. При этом осуществлялись они в экстремальных условиях. Время на подготовку постепенных преобразований было упущено еще в 1980-е годы.
Конечно, было бы, например, правильнее до либерализации цен в январе 1992 г. накопить ресурсы для интервенций на товарных рынках. Это могло смягчить неизбежный ценовой шок. Но о каком накоплении ресурсов тогда могла идти речь, если крупным городам страны реально грозил голод? Золотовалютные резервы страны на конец 1991 г. составляли лишь 65 миллионов долларов, а внешний государственный долг был 81 миллиард долларов. Новых займов нам никто не давал. Более того, в счет старых долгов в канадских и европейских портах арестовывались корабли с зерном, которое мы должны были получить по ранее заключенным соглашениям.
Родившееся в муках на месте советской республики демократическое государство в первые годы своего существования было недостаточно отстроенным. Его институты во многом формировались второпях и на ощупь.
Конечно, были ошибки. На мой взгляд, главная из них - недостаточная системность в государственном строительстве. Многие из нас, в том числе я, были уверены, что главное - перестроить экономику, а уж политические и социальные отношения в обществе неизбежно изменятся под влиянием экономики. Но, как выяснилось, невозможно модернизировать страну только через экономику. Недостаточно изменить материальное положение людей: надо чтобы произошли изменения в их мировоззрении, в их головах. Надо менять всю старую политическую систему. С первого дня, не меньше, чем экономикой, следовало, в частности, заниматься реформой судебной власти и правоохранительной системы. Надо было лучше отслеживать реальные интересы вновь нарождающихся социальных групп населения, поддерживать формирование различных партий и движений. Надо было создавать и укреплять местное самоуправление и институты гражданского общества.
За свои просчеты мы поплатились трагическими событиями октября 1993 года, реальной угрозой реставрации коммунистического режима во второй половине 1990-х гг. и отклонениями от магистральной линии демократического развития в 2000-е годы.
В настоящее время, по оценке Минэкономики РФ (А. Улюкаев), экономический рост в нашей стране может возобновиться к концу следующего года. Мировой банк и независимые эксперты (Е. Ясин, О. Вьюгин, И. Николаев) считают, что это произойдет в лучшем случае в 2018 году. Лично я также придерживаюсь этой точки зрения. Для того, чтобы рост возобновился, нужно или вовлечь в оборот дополнительные трудовые и материальные ресурсы, или пойти на далеко не всегда популярные системные реформы. Дополнительных трудовых ресурсов в силу объективных демографических факторов у нас нет и примерно до 2050 года не будет. Дополнительных природных и других материальных ресурсов по приемлемой цене сегодня также нет. Идти за ними на Север очень дорого и экономически, и социально-политически. Возвращаться к освоению магаданов и норильсков при помощи зэков не хотелось бы. Все это показывает неизбежность структурных реформ.
И первая из них - новая приватизация. За последние 10-15 лет не только в добывающих отраслях, но и во многих других, шел, причем весьма интенсивно, процесс деприватизации. Он проявлялся в прямом переходе в руки государства отдельных ранее частных предприятий, в создании госкомпаний по образцу Газпрома и Роснефти. Он также проявлялся и в отъеме собственности, как у Ходорковского или Евтушенкова.
В результате доля госсобственности - федеральной, региональной и муниципальной -выросла с 30% до более чем 50%. Это, естественно, сопровождалось снижением общей эффективности экономики. Однако, новая приватизация и разгосударствление - необходимый, но политически очень непростой шаг в сегодняшних наших условиях.
Следующее направление - военная реформа. Здесь речь идет, конечно, не о простом сокращении численности вооруженных сил, а об оптимизации их состава и модернизации всей военной организации страны. Об этом много говорилось за последние 15 лет. Сердюков даже пытался продвинуться в этом направлении, но, к сожалению, «воз и ныне там».
К сожалению, многие важные реформы застряли в середине или даже в начале пути. Возникает вопрос - почему. Попробую ответить с учетом нашего исторического опыта. Я хорошо помню косыгинские реформы 1965-1968 гг.: переход от плана по производству к товарной продукции и прибыли как основным оценочным показателям. Более близкая к нам - медведев-ская модернизация. И та, и другая реформы не дали ожидаемых конечных результатов, так как не были подкреплены политическими условиями.
Точно также и те структурные реформы, которые актуальны сегодня. Они невозможны без политических преобразований в нашей стране. Весь опыт современной цивилизации показывает, что отсутствие конкуренции ведет к застою. Но экономической конкуренции не бывает без политической. Отсюда вывод - успешные преобразования в экономике невозможны без демократизации всей нашей общественной жизни. Нам необходим действительно работающий, а не имитационный парламент. Нам необходима многопартийная система. И, конечно, не управляемые, а реальные выборы.
Подчеркну: современный научно-технический прогресс требует не гигантских неповоротливых олигархических компаний, а малых и средних предприятий. Только они способны оперативно реагировать на изменения внешних условий и требования времени.
В новой реальности не ВПК с господствующей в нем госсобственностью, а гражданская промышленность генерирует инновации. И только потом они перетекают в «оборонку».
Хотя последние несколько лет макроэкономическая ситуация в нашей стране заметно ухудшается, она пока еще остается весьма устойчивой. Но с замедлением экономического роста все острее становятся структурные проблемы. Возрастает до опасных границ зависимость экономики от топливно-энергетического комплекса, а значит от динамики мировых цен на углеводороды. Усиливается технологическое отставание от передовых стран. Растет доля госсектора в экономике, и во многом поэтому снижается ее эффективность.
Главная причина всех этих неблагоприятных тенденций - торможение институциональных реформ и высокие транзакционные издержки. Предприниматели вместо улучшения производства и освоения нововведений вынуждены обхаживать чиновников и ублажать силовиков.
Россия обладает весомыми конкурентными преимуществами. У нас богатейшие природные ресурсы и значительный интеллектуальный потенциал. Мы занимаем 8-е место в мире по емкости внутреннего рынка. Но высокие институциональные барьеры отбрасывают Россию в восьмой десяток стран на шкале благосостояния. Снижается качество главных социальных благ - здравоохранения и образования, сохраняется неприемлемо высокий процент бедного населения.
Неслучайно и люди, и капитал «ногами» голосуют против складывающейся ситуации. Среди отъезжающих на ПМЖ за рубеж значительная часть - высококвалифицированные специалисты. Приезжают же к нам зачастую лица, не имеющие профессиональной и даже общеобразовательной подготовки. Что касается оттока капитала, то приходится констатировать, что в 2014 году он был наибольшим за последние 25 лет. Поэтому в ближайшее время нам предстоит пройти развилки, сопоставимые по своей значимости с теми, которые мы проходили в конце XX века. В 1980-е годы М.С. Горбачев отказался от империи и пошел по пути демократизации. В 1990-е годы Б.Н. Ельцин отказался от командно-административной системы и начал рыночные реформы. В 2000-е годы В.В. Путин отказался от олигархического капитализма и построил бюрократическую вертикаль. Сегодня мы стоим перед выбором: постепенное движение по инерции или решительная модернизация всей нашей социально-экономической системы. Убежден, инерционный сценарий ведет в тупик - необходима решительная модернизация. Она предполагает согласованное продвижение по трем направлениям: политика, институты, экономика.
Первое из названных направлений - политика. Нам предстоит перейти от государственного патернализма к социальному партнерству. Для этого стоит подготовить, обсудить и принять общественный договор - например, что-то типа пакта Монклоа1. Второе направление -модернизация институтов. Суть институциональных реформ понятна: о них последнее время много говорится, но мало что делается. И, наконец, третье направление - модернизация экономики. Как для мировой, так и для российской экономики определяющим фактором устойчивого роста сегодня становится ресурсосбережение.
В последней четверти прошлого и начале этого века во всем мире экспоненциально росли цены на продовольствие (особенно, белки животного происхождения). В Мексике и ряде азиатских стран в 60-е годы XX века получила распространение идея «зеленой революции». Также росли и цены на углеводороды (нефть, газ). Тем самым рынок сигнализировал мировому сообществу, что спрос на них резко превышает предложение. Поначалу эти сигналы вроде были услышаны - ведущие ученые мира в 1972 году подписались под докладом т.н. Римского клуба «Пределы роста». Однако в реальной жизни дополнительные доходы от высоких цен направлялись не на разработку новых технологий, а на рост потребления.
Постепенно мировое сообщество осознает всю опасность игнорирования отрыва спроса от ресурсно-технологических возможностей. За последние годы по данным Мирового банка рост энергопотребления резко замедлился. Сегодня добыча сланцевого газа из мифа превратилась в одно из главных направлений энергетической стратегии. Во всем мире вкладывается все больше средств в освоение возобновляемых источников: воды, ветра, солнца, геотермальной энергии.
Активный поиск новых решений идет и в сфере продовольственного обеспечения. В ФАО и ОЭСР дается оценка численности населения Земли в 2050 г. - 9 млрд. человек. Чтобы их прокормить, придется увеличить производство продуктов питания на 70% по сравнению с 2005 годом.
Таким образом, в современных условиях темпы экономического развития будут базироваться не на вовлечении в оборот дополнительных материальных ресурсов, а на интеллекту-
1 Подписанное в 1977 г. соглашение между различными политическими силами Испании.
альных технологиях, на наиболее полном использовании человеческого капитала. Раньше, в течение многих веков экономический рост генерировался реальным сектором. Технический прогресс материализовался в сельском хозяйстве, металлургии, машиностроении и энергетике. Теперь драйверами экономического развития становятся образование, наука, здравоохранение, IT, био-и нанотехнологии.
Переход к новой модели функционирования - нетривиальная задача для любой экономики. В России он будет еще более сложным в силу ресурсной ориентированности ее народного хозяйства. Большие сомнения вызывает и способность сложившейся у нас «вертикали власти» своевременно реагировать на изменения. Поэтому системные реформы - не только настоятельная необходимость, но и серьезный вызов для нашей страны.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ
1. П. Авен, А. Кох. Революция Гайдара. История реформ 90-х из первых рук. М. Альпина Паблишер,
2013;
2. С. Алексашенко. Битва за рубль. М., Alma Mater, 1999;
3. Г. Бурбулис. Профессия политик. М., ИД «Статегия», 1999;
4. О. Вьюгин. Экономика роста. Фонд Егора Гайдара, лекция 27 ноября 2015 г. Economyfacul-ty.gaidarmnd.ru
5. Е. Гайдар. Долгое время. Россия в мире: очерки, экономические истории. М., «Дело», 2005;
6. Е. Гайдар. Смуты и институты. Государство и эволюция. СПб, «Норма», 2010;
7. Е. Гайдар, А. Чубайс. Экономические записки. М., РОССПЭН, 2008;
8. Е. Гайдар, А. Чубайс. Развилки новейшей истории. СПб, «Норма», 2011;
9. С. Гуриев. Мифы экономики. М., «Альпина бизнесбукс», 2009;
10. Б. Ельцин. Президентский марафон. М., «Издательство АСТ», 2000;
11. Л. Лопатников. От плана к рынку. Очерки новейшей экономической истории. СПБ, «Норма», 2010;
12. Я. Кузьминов. Тезисы о коррупции. М., ГУ ВШЭ, 1999;
13. А. Мальцев, И. Матеров, В. Щербинкин, Я. Уринсон. О вариантах перехода СССР к рыночной экономики. М., «Экономика и математические методы», 1991, № 1;
14. Б. Немцов, В. Милов. Путин. Итоги. 10 лет. Независимый экспертный доклад. М., «Солидарность»,
2010;
15. Приватизация по российски. Под редакцией А. Чубайса. М., «Вагриус», 1999;
16. Реструктуризация угольной промышленности глазами участников и журналистов. М., «Либеральная миссия», 2004;
17. Е. Сабуров. Власть отвратительна. М., ГУ ВШЭ, 2003;
18. Ю. Соломонов. Ядерная вертикаль. М., «Интервестник», 2009;
19. И. Стародубровская, В. Мау. Великие революции. От Кромвеля до Путина. М., «Вагриус», 2001;
20. А. Улюкаев. В ожидании кризиса. Ход и противоречия экономических реформ в России. М., «Издательство Стрелец», 1999;
21. Я. Уринсон. Методология прогнозных расчетов перехода к рынку. «Плановое хозяйство», 1991, №
5;
22. Я. Уринсон. Военный бюджет. М., «Мегаполис», 1996, № 3;
23. Я. Уринсон. О реструктуризации и конверсии оборонной промышленности. «Российская газета», 30 декабря 1997;
24. Я. Уринсон. Стратегия развития промышленности. «Промышленность России», 1997, № 1;
25. Я. Уринсон. Экономические реформы: взгляд из министерства экономики. М., ГУ ВШЭ, 2006;
26. Я. Уринсон. Достижения и ошибки реформаторов. «История новой России», СПб, «Норма», 2011;
27. Я. Уринсон. О работе в Правительстве реформ в 1991-1994 гг. М., «Экономическая политика», 2012,
№ 3;
28. Б. Федоров. Десять безумных лет с Борисом Ельциным. М., «Алгоритм», 2011;
29. В. Фортов, О. Попель. Энергетика в современном мире. М., «Интеллект», 2011;
30. В. Фортов, А. Макаров. Тенденции развития мировой энергетики и энергетическая стратегия России. Вестник РАН, 15. 2004, том 74, № 3;
31. С. Шаталин. Прерванный диалог. Тверское областное книжно-журнальное издательство, 1998;
32. А. Шохин. Диалог с четвертой властью. М., «Воентехмет», «Астра семь», 1999;
33. Г. Явлинский. Периферийный авторитаризм. Как и куда пришла Россия. М., «Медиум», 2015;
34. А. Яковлев. Постижение. М., «Захаров-Вагриус», 1998;
35. А. Яковлев. Сумерки. М., «Материк», 2005;
36. Е. Ясин. Новая эпоха - старые тревоги. «Экономическая политика», М., «Новое издательство», 2004;
37. Е. Ясин. Приживется ли демократия в России. М., «Новое издательство», 2005;
38. Е. Ясин. Российская экономика. Итоги и панорама рыночных реформ. М., ГУ ВШЭ, 2002;
39. Е. Ясин. Экономика России накануне подъема. М., ГУ ВШЭ, 2012.
