CC BY
12
ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ И РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ
2020.03.015. ДОТТО Д.П. ВЕРА И НАУКА - ДВА ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕПРИМИРИМЫХ ПУТИ?
DOTTO G.P. Fede e scienza, due vie davvero inconciliabili? // Vita e pensiero. - Milano, 2018. - A. 101, N 6. - Р. 112-116.
Ключевые слова: вера; истина; наука; онтология; религия; символ; христианство.
В статье преподавателя биохимии Лозаннского университета Д.П. Дотто при указании на экспериментальную проверку как на водораздел, разграничивающий точные и естественные науки и теологию, утверждается непротиворечивость их истин друг другу.
Как понимали св. Августин и Р. Декарт, ничего нельзя сказать или сделать, не исходя из собственной идентичности. Каждый из людей - центр, полностью контингентный и одновременно абсолютный, - действия и мысли. Только вынося их перед окружающими, можно ожидать обретения общего основания. В научном исследовании нет эксперимента без экспериментатора и нет результата, на который не повлиял бы, не придавая ему абсолютного значения, каждый, кто его добивается (с. 112-113). Лишь посредством экспериментов и анализа результатов, полученных другими, можно найти некую «объективную» истину, позволяющую идти дальше. Автор, микробиолог и генетик, верит в жизнь духа - не как чего-то абстрактного, но конкретного, собственного, а также -в существовавшего в истории особенного и исключительного человека Иисуса Христа. Фундаментальный вопрос состоит в том, возможно ли совмещать две столь разные позиции - эмпирика-ученого, «верящего» в верифицируемые доказательства физической реальности, и того, кто «верит и живет» в истине духа, последнее представляется не только ненаучным, но и очевидно про-
тиворечивым. В процессе проведения научных исследований ученые постоянно сталкиваются со сложностью и непредвиденностью феноменов и существования. Искомая истина должна придавать комплексность / сложность реальности, в которую ученые погружены, а другие люди избегают. Недвусмысленность и упрощение истины необходимы для достижения учеными результатов и их коммуникации с прочими людьми. Истина не отрицает сложности опыта, но допускает, что эта сложность возможна. По Х.У. фон Бальтазару, истина - не монолит, но симфония, если же использовать иной термин - символика. В этимологическом значении «символ» означает «собирание вместе» (syn-ballein), «дьявол» -«разделение» (Ла-ЬаПет). Каждая истина - естественно-научная, онтологическая, этическая - выражается символами. Символ подобен дому, построенному из кирпичей, которым полагается быть правильными параллелепипедами, чтобы надежно и прочно прилегать друг к другу, способствуя прочности здания. Иначе конструкция обречена на обрушение. Плохо определенные символы и слова идут на строительство Вавилонской башни. По К. Ранеру, уделявшему значительное внимание взаимоотношениям науки и религии, нужно преодолеть проблему «слепых пятен», предрассудков и разнообразных модусов видения культурных ретроградов, остающихся невосприимчивыми к тому, что видят другие (с. 113-114). Это может стать еще большей проблемой из-за чрезмерной фрагментации знания, которой следует противопоставить новые формы междисциплинарности и диалога. Символы математики и физики обладают фундаментальным значением как для этих дисциплин, так и для прогресса человеческого общества, который они принесли. Б. Рассел восторженно цитировал Д. Пеано, открывшего, что ноль - число. В реальности существуют лишь два числа: ноль и единица. Из символа единицы рождается бесконечный ряд других чисел, который ноль как символ «ничего» делает конечным. На двух данных числах основываются логический язык и мир цифровых технологий, от которых ныне зависят все. Символическая ценность этих цифр важна для более дескриптивных наук, биологии и медицины, начиная с генетики, эпигенетики и метаболо-мики, ссылающихся на динамичную комплексную реальность, определяющую нашу жизнь и мысли. Высочайшие достижения в биологии, как и в физике, заключаются в теориях, не просто отче-
тах о фактах и наблюдениях, но в символах, формулировках принципов, обеспечивающих ключи к интерпретации и прогнозированию. Теория теорий - теория эволюции - может предоставить ключи для расшифровки биологических феноменов, в том числе и в количественных характеристиках (termine). Согласно П. Уотсо-ну, именно она стала наиболее важным концептуальным завоеванием XX в., определив мировоззрение / миропонимание (Weltanschauung) и ключ к интерпретации всей реальности, к которой принадлежат люди. Оставаясь в научном лагере, необходимо подчеркнуть, что данная теория, как и все остальные, является «символическим выражением фактов» и неопределенна, так как факты в их комплексности могут рассматриваться лишь в приближении. К научной истине можно прийти в процессе, который К. Поппер характеризует словами «предположения и опровержения». Научная истина не субъективна (с. 114-115). В открытии фактической и верифицируемой реальности существует лишь одно направление, и оно не позволяет возвращаться, поэтому можно и нужно двигаться только вперед. Высокая философия и теология, как и точные науки, символичны. Философская или теологическая мысль также может углубляться или возвышаться, и есть вероятность, что ее язык станет трудным и сложным. Необходимость «продвигаться дальше», исходя из реальности, непосредственно связанной с соответствующим опытом, имплицирует использование слов в ином значении, отличном от общего смысла. Определения становятся безусловными, и дискуссии чаще рождаются из недоразумений, нежели из несогласия. Перед лицом тайны ультимативной реальности языку философии и теологии следует быть как можно более ясным и кратким. Сократ, учитель жизни, говорил, что знает лишь то, что ничего не знает. Софисты, преследуя собственные цели, злоупотребляли сложностью существования и невежеством народа. На мысли Сократа основывался его великий ученик Платон, который исходил именно из невежественности человека, дабы обрести ультимативную уверенность во «всем», во что люди инкорпорированы. Согласно Платону и Плотину, возвращение множественности и сложности / комплексности единства - условие человеческого спасения. В основании Вселенной лежит Логос - ее нумерический и рациональный принцип. В эпоху Нового времени он был трансформирован в окружающее бесконечное и многомер-
ное пространство, ультимативные горизонты, которые привлекают все больше, но никогда не будут достигнуты.
Логос, начиная с Евангелия от Иоанна, суть Слово, обретшее плоть. Глубина данной Истины не измеряется количеством слов, использованных для ее выражения. Евангелии и Послания святого Павла - одни из наиболее кратких из существующих трудов высочайшей философии и теологии. Проблема бытия и существования, а также связи между ними обладает весьма конкретной важностью, определяющей модус видения мира, в который люди низвергнуты, дабы жить в нем, а в конце умереть. Начиная со Средневековья мыслители любят различать истину природы и истину открытую (rivelata), что удобно для достижения ясности и для того, чтобы избежать путаницы в словах и концепциях, перемещенных из одной области в другую. Естественные и точные науки отличаются от теологических использованием экспериментальной проверки (с. 115). Однако естественно-научная и открытая истины не могут противоречить друг другу и должны быть согласованы. Взятые сами по себе, они теряют смысл и основание. Между ними может открыться зазор между субъективным восприятием мира человеком и картиной мира в науке, официально принятой обществом. Если научное исследование, с его способностью трансформировать реальность, к которой относится человек, слишком быстро продвигается вперед, это может привести к разрушению реальности субъекта. Теологическое изыскание без давления на окружающую действительность рискует замкнуться в самом себе из-за барьеров, делающих его нерелевантным для находящихся вовне. В конечном итоге истина уникальна, как уникален каждый человек, которому она необходима, чтобы жить и умереть. Карл Ясперс говорил об онтологии как науке о бытии и перихонтологии как науке о тотальности понимания, единстве бытия и существования. Как при течении жизни бытие не статично, а динамично, оно не блокировано, а свободно. Как в духе, заключенном в каждом из людей, есть материя, в материи также наличествует дух. Это означает не пантеистическую редукцию реальности, но победу потока жизни, который все утверждает и толкает к все большим уровням сложности и свободы. В таинственной силе жизни - точка единения и взаимопроникновения материи и духа, как гласят миф об Исиде и Осирисе, Песнь песней и другие высокие произведе-
ния, отражающие культуру и цивилизацию. Эту непреодолимую жизненную силу видели Ч. Дарвин и А. Бергсон, Ж. Моно и П. Тейяр де Шарден. Ее поток (slancio) хорошо известен занимающимся биологией и медициной, а также тем, кто ощущает его в истечении (флюидах) слов поэзии и прозы, музыкальных нот или религиозном опыте и практиках в их многочисленных формах (с. 116).
Цибизова И.М.
2020.03.016. КОНТ-СПОНВИЛЬ А., Д'ОРС П. ВОЗМОЖНО ЛИ СУЩЕСТВОВАНИЕ АТЕИСТИЧЕСКОЙ ДУХОВНОСТИ? COMTE-SPONVILLE A., D'ORS P. Ma puó esistere una spiritualità atea? // Vita e pensiero. - Milano, 2018. - A. 101, N 4. - Р. 43-58.
Ключевые слова: атеизм; Бог; вера; догматическое; духовность; молчание; университеты; христианство.
В статьях французского философа-материалиста А. Конта-Спонвилля и испанского теолога П. д'Орса рассматривается концепция религии как единственного вида духовности, постоянно доступного для общества.
В статье Конта-Спонвилля «Я атеист, не догматик и верный» (Io ateo, dogmatico e fedele) (с. 43-52) утверждается, что религия и духовность не являются синонимами и даже однопорядковыми понятиями. Религии, даже лишенные трансцендентности, учреждают определенную модель или отличия духовной природы, но лишь наряду с другими возможностями (помимо персональных божков), которые решительно принимают определенные люди. Достаточно рассмотреть религии, существующие как во времени (античных греческих мыслителей), так и в пространстве (восточные буддизм, конфуцианство и даосизм), чтобы понять, что существовали и продолжают существовать влиятельные формы духовности, не являющиеся теистическими. Причем они множатся и делаются более гетерогенными. Духовность - жизнь духа. Оба слова (spirito, spiritualità) происходят от латинского spiritus, указывающего на дыхание жизни (soffio vitale), затем вдохновение, высшую силу, дух. Атеисты обладают не менее слабым духом, чем остальные люди. Автор задается вопросом о том, почему атеисты должны быть менее духовными, меньше интересоваться духовной
