CC BY
17
УРОВНИ ЯЗЫКА
ФОНЕТИКА. ФОНОЛОГИЯ
2019.01.019. РИТМ ПРОЗЫ ОТ КАРАМЗИНА ДО ЧЕХОВА / Под ред. д-ра филол. наук, проф. Г.Н. Ивановой-Лукьяновой. - М.: ФГБОУ ВО МГЛУ, 2017. - 336 с.
Ключевые слова: язык художественной литературы; ритмичность текстов; интонация; русский литературный язык.
Монография посвящена истории ритма прозы периода XIX в., который начинается творчеством Н.Н. Карамзина как основателя русской прозы и заканчивается рассказами А.П. Чехова, завершающими классический период русской литературы.
Анализ ритмичности текстов основан на уникальной методике определения ритма прозы по нескольким ритмообразующим факторам, с учетом степени ритмичности, выраженной десятичной дробью.
Основная цель исследования - показать на материале ритми-ко-интонационного строения художественных текстов пути развития русского литературного языка, с перспективой дальнейших лингвистических и литературоведческих исследований.
Собранные в работе тексты не только представляют собой эстетическую панораму «изящной словесности», но и могут служить практическим материалом по изучению ритма письменных и звучащих текстов.
XIX век представляет собой некий монолит относительной стабильности в обществе и благодаря этому сравнительно ровного ритмического пространства прозы.
Ритм прозы от Карамзина до Чехова, с одной стороны, показывает эту стабильность, а с другой - в нем появляются ростки но-
вого литературного языка и стиля, которые уже готовы прорасти в ХХ в.
Автор отмечает, что ритм прозы - один из самых дискуссионных вопросов лингвистики. Оспариваются не только различные методы определения прозаического ритма, но и характер организации и даже сам факт его существования как фонетического явления, отличного от ритма стихов. Действительно, трудно отрицать его существование, поскольку ритм оказывает на речь большое влияние, подчас диктуя ей свои законы, влияет на порядок слов в предложении, на ударность динамически неустойчивых слов.
В середине прошлого века даже само словосочетание ритм прозы у многих лингвистов вызывало недоумение, так как о речевом ритме принято было говорить только применительно к стихосложению. Предпринимавшиеся попытки увидеть в прозе метрическую стопную организацию ни к чему не привели.
В настоящее время интерес к этой теме регулярно возобновляется и затрагивает как вопросы теоретического плана, так и возможность их практического применения, например в художественном переводе.
Наибольшую трудность вызывают методика определения ритма, возможность выразить его в конкретных величинах, которые помогли бы сравнивать, сопоставлять ритм разных текстов и использовать его в качестве одного из компонентов анализа художественного текста.
Текст, читаемый глазами, но не озвученный, вмещает в себя несравненно больше смыслов, чем тот, который получил при озвучивании одну-единственную звучащую форму и тем самым сузил смысловую многоплановость.
Ритм вместе с интонацией заключен в любом тексте. Волей писателя ритмико-интонационное строение художественного текста наполнено смыслом, который открывается читателю только частично и который хранит в своей глубине то, что писатель вольно или невольно утаивает.
Согласно мнению автора, ритм прозы, в отличие от ритма стиха, представляет собой сложное явление. В нем учитывается равномерность чередования различных ритмообразующих элементов, а именно: ударных слогов, межсинтагменных (межфразовых) границ и интонационных типов. В соответствии с этим выделяются
в прозаическом ритме три характеристики: слоговая, синтагматическая (фразовая) и интонационная.
Текст воспринимается как ритмичный, если эти характеристики показывают высокую степень регулярности чередования ритмообразующих единиц. За образец такой степени их ритмичности в работе приняли низкий процент отклонения от абсолютного чередования. Чем больше число отклонений в той или иной характеристике, тем меньше степень ритмичности текста; и наоборот: художественный текст с небольшим числом отклонений воспринимается как наиболее ритмичный.
Прозаическое произведение с высокой степенью ритмичности воспринимается как эмоционально насыщенное и эстетически значимое и воссоздает благодаря этому добавочные, не выраженные словами смыслы.
Автор отмечает, что для решения проблемы определения ритма прозы необходимо выяснить, от чего зависит ударность слов, в которых она то появляется, то исчезает, и можно ли установить такие положения, в которых слова-проклитики и энклитики всегда безударны или всегда ударны. Конкретнее эта задача сводится к следующим вопросам: зависит ли ударность рассматриваемых слов от их положения в ритмической цепи? Какие существуют позиции ударности и безударности этих слов? Влияет ли на эти позиции ритмический характер текста или они одинаковы для любого текста?
Работа построена в основном на изучении ударности одно-, двух-, трехсложных местоимений в различных положениях по отношению к соседним ударным слогам. Первая ее часть касается местоимений, которые находятся около слов с полным ударением; во второй - рассматриваются местоимения в соседстве с динамически неустойчивыми словами.
Сложность в оценке ударности местоимений, согласно мнению автора, вытекает из взаимодействия ряда закономерностей.
1. На ударность местоимений в тексте оказывают влияние следующие факторы: а) количество слогов в местоимении; б) положение во фразе, в фонетическом предложении; в) соседство с динамически неустойчивыми словами, а также с прокитиками и энклитиками; г) семантическая роль местоимения; д) соседство со словом, несущим на себе логическое ударение; е) характер интона-
ции в той фразе, где находится местоимение; ж) условия ритма данного текста.
2. Все факторы действуют одновременно, нередко перебивая друг друга, чем и объясняются колебания в оценке ударности местоимений.
3. Местоимения играют роль ритмического организатора в речи, восполняя слишком большие междуударные интервалы и разряжая их в случае большого скопления ударений.
4. Местоимения требуют ударения, оказавшись в соседстве со служебными или с динамически неустойчивыми словами. В последнем случае ударным является лишь одно слово, выбор которого обусловлен семантически или ритмически.
В работе подчеркивается, что вопрос о наличии в прозе своего собственного ритма, отличного от ритма стиха, существует со времен Античности.
Ритм прозы существует независимо от нашего отношения к этому явлению и от нашего понимания его. Он влияет на восприятие произведения и, взаимодействуя с лексикой, фонетикой и грамматикой, создает особую глубину текста, не выразимую в языковедческой терминологии.
Однако объективной реальности ритма прозы не существовало до тех пор, пока к ней не прикоснулся человек. Так, музыкант будет смотреть на ритм через призму нотного стана, литературовед увидит в ритме письменного художественного текста чередование сюжетов, образов, типов текста и т.п., лингвист (специалист по сегментной фонетике) будет усматривать ритм в чередовании согласных и гласных звуков, высоких и низких, диезных и простых и т.д. Если добавить сюда еще и физиков, акустиков, математиков, психологов и других ученых, то каждый будет улавливать в прозаическом ритме регулярность чередования знакомых ему ритмических единиц, таким образом навязывая ритму прозы собственную концепцию.
Поэтому допустимо, что понимание ритма прозы, выработанное специалистами разных областей знаний, не может быть объективным, абсолютным и правильным. Разный подход к ритму прозы объясняет также и отсутствие единой теории этого сложного и заманчивого явления.
В проведенном исследовании автор рассматривает ритм прозы как фонетическое явление, в котором регулярно чередуются ритмообразующие элементы просодии: ударные слоги, границы синтагматического членения и интонационные единицы (интонемы).
В бытовом сознании исследователя ритм прозы делится на два состояния: наличие и отсутствие ритма в принятой им системе ритмообразования. Но ритмичность может быть и частичной - в таком случае важно уметь определять разную ее степень. Для этого необходимо исходить из некой идеальной ритмичности и очертить границы нарушения или отклонения от нее. Такая система отклонений от абсолютной ритмичности, позволяет представить ритм в виде конкретных цифр.
В зависимости от того, какие ритмические единицы осознаются как ритмообразующие, ритм прозы получает следующие ритмические характеристики: слоговую (С), синтагматическую (К) и интонационную (И).
Слоговая ритмичность (С) подразумевает такое чередование ударных слогов по отношению к безударным, при котором интервал между двумя ударными слогами не будет нулевым и не будет превышать четыре безударных слога. Такую ритмичность автор принял за идеальную.
Синтагматическая ритмичность (К) предусматривает такое расположение синтагм, при котором отсутствуют контрастные по величине синтагмы. Контраст в два такта считается нарушением идеальной ритмичности.
Интонационная ритмичность (И) предполагает относительно равномерное чередование интонем. Как идеальная она не допускает соседства идентичных интонем.
Таким образом, ритм прозы получает не одну, как это было принято раньше, а три характеристики. Каждая из них создается делением количества отклонений от некой образцовой ритмичности на возможное число реализаций и имеет числовые показатели, выраженные десятичными дробями, которые говорят о степени ритмичности исследуемого текста. Полученные цифровые показатели ритма прозы трех ритмических характеристик (слоговой, синтагматической и интонационной) дают возможность сравнивать ритм прозы в произведениях разных писателей.
Художественный прозаический текст выходит из-под пера писателя, уже имея ритмико-интонационную форму. Эта форма включена в письменный текст по законам языка и всеми носителями языка должна быть одинаково прочитана. Различие между письменной и звучащей формами текста соответствует отношению между явлениями языка и речи. В языковом плане границы членения, разрешенные системой, являются только указателями границ, а в речевом плане, т.е. в озвученном тексте, они выражены реальными паузами разного рода. Подобно этому, трем интонемам языка соответствуют различные интонационные конструкции в речи.
Ритм русской классической литературы подвержен воздействию времени. Ритмические характеристики прозы всего XIX века это подтверждают. Они приведены в сводной таблице ритмических характеристик прозы Н.М. Карамзина, А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, И.А. Гончарова, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова (см. табл. на с. 296-297 реферируемой монографии).
Е.А. Казак
2019.01.020. ВВ. ПОТАПОВ. КОРПУСНЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНО-ФОНЕТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА, ФУНКЦИОНИРУЮЩЕГО НА ТЕРРИТОРИИ СЕВЕРНОЙ АМЕРИКИ. (Обзор).
Ключевые слова: социофонетика; ритм; темп; гендер; английский язык; диалект; акцентные модели; национальный вариант языка; возраст.
Работы Д.Т. Поздеевой (1) и Т. 8ЬеуеЬепко & Б. Pozdeeva (3) посвящены изучению специфики словесного ударения в канадском варианте английского языка (КВ) в нормативном, когнитивном, перцептивном и акустическом аспектах.
Авторы обращают внимание на то, что КВ представляет наименее изученный вариант английского языка1. В настоящее время КВ рассматривается большинством лингвистов как отдельный национально-территориальный вариант. Тем не менее в научных ис-
1 Об этом см. также: Вишневская Г.М., Абызов А. А. Канадский языковой разлом (Англо-французский билингвизм). - Иваново: ИВГПУ, 2016. - 200 с. -Прим. реф.
