CC BY
27
Зарубежная литература
2018.04.041. БОЛЛИНГ Б. ТРУМЕН КАПОТЕ: СЕРИАЛЬНОСТЬ И ИСКУССТВО БЫТЬ ЗНАМЕНИТЫМ.
BÖLLING B. On the make: Truman Capote, seriality, and the performance of celebrity // American literature. - Durham: Duke univ. press, 2016. - Vol. 88, N 3. - P. 569-595.
Ключевые слова: Трумен Капоте; культ писателя; сериаль-ность; «Отвеченные молитвы».
Бен Боллинг (Университет Северной Каролины, Чапел Хилл) исследует роль американского писателя Трумена Капоте (19241984) в формировании собственной репутации. Гипотеза автора статьи заключается в том, что Т. Капоте, подобно многим современным западным деятелям культуры, использовал все доступные ему возможности для культивации удобного ему образа, иногда даже в ущерб творчеству и положению в обществе, но в конечном счете стихия текста взяла над ним верх, и он утратил контроль над собственным имиджем, что в свою очередь привело к затяжному творческому кризису, продолжавшемуся до самой смерти писателя.
Б. Боллинг анализирует имидж Капоте не с точки зрения биографической / медийной / исторической, а в рамках неогерменевтических представлений о «нарративных идентичностях» известного французского философа Поля Рикёра (1913-2005) из его труда «Время и рассказ» (в трех томах, 1983-1985). Существование любого человека есть синтез трех вещей: потребления, коммуникаций между членами сообщества, и рассказа (о себе), и Капоте - не исключение. Исследователь концентрируется на последнем из трех действий, на акте наррации, и замечает, что, во-первых, любое действие субъекта можно интерпретировать как таковое, т.е. что оно может быть представлено в виде текста, пусть и мультимодального (так как действия совершаются в разных планах реальности), и, во-вторых, получившийся метатекст (сумма актов наррации, формирующая образ человеческой личности) существует в сериальной форме, поскольку личность прогрессирует в развитии путем совершаемых действий, и текст постоянно обновляется и дополняется. В этом смысле творческая биография Т. Капоте, поставившего себе целью «слить» воедино реальность и фикцию так, чтобы чита-
тель не улавливал разницы (таков был его личный подход к «новой журналистике», литературному явлению американской публицистики и литературы 1970-х годов XX в., в котором он принимал живейшее участие), представляет собой прекрасный материал для анализа того, как формируется образ личности, как можно им управлять, и что может случиться, если автор образа теряет над ним контроль, перестает различать жизнь и текст.
Б. Боллинг прослеживает творческий путь Т. Капоте, концентрируя внимание читателя на «супратекстуальности» образа писателя (под «супратекстуальностью» автор статьи понимает семантическое эхо текста, выходящее за его пределы), выражающейся в трех особенностях его формирования: в использовании тайных страниц биографий своих друзей и знакомых к собственной выгоде без оглядки на их благополучие, случаях заведомой лжи с целью продвижения имиджа и в обратной связи текста Т. Капоте и реальности, - а также на отношениях между этими тремя особенностями.
Исследователь считает, что в конструировании публичного образа Т. Капоте с самого начала исходил из необходимости представить его реалистичным и искренним (что привлекает людей) и применял для этого ряд техник, долженствующих убедить публику в своей естественности. И прежде всего позиционировал себя как человека склочного, не чуждого интриги, сплетника, почти декадента и т.п., иными словами, человека, полного недостатков; ведь что может быть естественнее недостатков? Аура скандалиста делала квазибиографические эссе и статьи Т. Капоте более правдоподобными в глазах рядового читателя, желающего знать всю подноготную литературного мира послевоенного Нью-Йорка. До поры до времени волна популярности несла писателя вверх, и он мог не считаться с потерей того или иного знакомого, обиженного тем, как Т. Капоте его показал и что о нем рассказал (можно вспомнить его очерк «Музы слышны» (1956), посвященный гастролям американской труппы «Эвримэн» в Ленинграде с оперой Джорджа Гер-швина «Порги и Бесс», где все, кроме него самого, изображены амбициозными ничего не понимающими идиотами).
К случаям из второй категории относятся как многочисленные промофото для книг, на которых он всегда представал в том или ином образе, так и мистификация по поводу его первой публикации. В течение всей жизни Т. Капоте утверждал, что впервые на-
печатался в провинциальной (Алабама) газете «Мобаил реджи-стер», еще ребенком опубликовав рассказ об эксцентричной соседской супружеской паре (родители будущей американской писательницы Харпер Ли, 1926-2016, подруги детства Т. Капоте). Он был настолько убедителен, что многие исследователи ищут этот текст до сих пор. Хотя в реальности его тетя, по прочтении рассказа осознав, что в нем фигурируют соседи, отозвала публикацию текста.
Синтез первых двух категорий позволяет Т. Капоте занять парадоксальную и крайне выгодную позицию: с одной стороны, он не устает утверждать субъективность своего индивидуального гения, а с другой, - объектифицируется читающей публикой как символ сплетника и склочника.
Наиболее известными случаями обратной связи текстов Т. Капоте и реальности являются самоубийство Энн Вудворд, которую в «Отвеченных молитвах» (1966-1980; неоконч.) писатель обвинил в умышленном убийстве мужа, богача Уильяма Вудворда-мл. (1920-1955) (сама она всегда утверждала, что застрелила мужа случайно, приняв за грабителя; в свое время эта история наделала много шума в прессе, которая не переставала изводить женщину вопросами; считается, что расследование Т. Капоте стало последней каплей; сам он нисколько не сожалел о произошедшем), и «Хладнокровное убийство» (1965), беллетризованное расследование убийства фермерской семьи Клаттеров (1959) в Канзасе, ставшее одной из причин казни обвиняемых. Один из референтов книги, Кеннет Тинан, предположил, что Т. Капоте мог бы спасти обвиняемых, проведи он расследование более тщательно; отвечая на обвинение, писатель показал, что во время расследования нигде не нарушил законы Канзаса, но, по мнению Б. Боллинга, К. Тинан был прав в том, что Т. Капоте не хотел их спасать. Парадоксальным образом, утверждение авторского примата над текстом привело Т. Капоте к тому, что он потерял контроль над собственным имиджем; отныне он лишь играл роль, не участвуя уже в ее создании.
Успех «Хладнокровного убийства» ударил ему в голову, и Т. Капоте совершил новую ошибку: в последней книге, сборнике очерков «Музыка для хамелеонов» (1980) прошелся по своим друзьям из литературного мира, и на сей раз его издевки и оскорбления не остались незамеченными: его фактически изгнали из нью-
йоркских богемных кругов, к чему Т. Капоте оказался совершенно не готов.
Последние годы его жизни были омрачены неудачными попытками завершить свой magnum opus - «Отвеченные молитвы». Однако после смерти писателя никаких новых глав, кроме уже опубликованных, найти не удалось, хотя Капоте не раз утверждал, что работает над романом. На заданный незадолго до смерти вопрос подруги, где текст, он ответил, что его найдут, когда понадобится. Б. Боллинг рассматривает этот роман как нерукотворный памятник писателя самому себе, точку синтеза авторского имиджа и текста до такой степени полного, что он даже не нуждается в физическом тексте, чтобы быть реальным. Это подтверждают продолжающиеся поиски текста (так, в 2012 г. в журнале «Эсквайр» был опубликован вероятный фрагмент романа).
А.И. Кузьмичёв
2018.04.042. ЕВ. СОКОЛОВА. «ТРАВМА» И «ВИНА» В ТРЕТЬЕМ ПОСЛЕВОЕННОМ ПОКОЛЕНИИ НЕМЕЦКИХ ПИСАТЕЛЕЙ. (Обзор).
Ключевые слова: современная немецкая литература; тема «немецкой вины»; травматический опыт поколений; семейный роман.
Покончивший с собой немецкий писатель «третьего послевоенного поколения»1 Вольфганг Херрндорф (1965-2013), автор подросткового бестселлера «Чик»2, вспоминает, что отец впервые рассказал ему о Холокосте в 1973 г., когда ему было восемь лет. Но только став взрослым, он осознал «ничтожность временной дистанции», отделяющей его лично от тех ужасных событий: «Всего 23 года отделяют мое рождение от первых документальных свидетельств (дневник Анны Франк), одно поколение, не больше -взмах ресниц!»3, и это осознание стало для него шоком.
1 О поколениях писателей в послевоенной немецкой литературе см., напр.: Agazzi E. Erinnerte und rekonstruierte Geschichte. Drei Generationen deutscher Schriftsteller und die Fragen der Vergangenheit. - Göttingen, 2005. - 175 S.
2
Herrndorf W. Tschik: Roman. - Berlin, 2010. - 365 S. В рус. пер.: Херрндорф В. Гуд бай, Берлин! / Пер. с нем. Горбовой А. - М., 2015. - 288 с.
3 Herrndorf W. Arbeit und Struktur. - Berlin, 2013. - S. 333.
