CC BY
46
ДИАЛЕКТОЛОГИЯ
2018.04.025. КОШАРНАЯ С.А., ПЛОТНИКОВА ЛИ. ДИАЛЕКТИЗМЫ И РЕГИОНИМЫ В РЕЧИ ЖИТЕЛЕЙ БЕЛГОРОДЧИНЫ КОНЦА XX - НАЧАЛА XXI в. - Белгород: Эпицентр, 2017. -175 с. - Библиогр.: с. 167-175.
Ключевые слова: диалекты; региолект / регионимы; русско-украинский констрат в региолекте Белгородчины; диалектная лексикография.
В монографии, состоящей из предисловия и двух глав, представлено исследование регионально маркированной лексики Белгородской области в диахроническом и синхронном аспектах.
В предисловии отмечается, что в последние годы в работах отечественных и зарубежных специалистов на диалектном и региональном языковом материале ставятся важные теоретические вопросы, касающиеся семасиологических, социолингвистических и лингвокультурологических характеристик диалектов и всей языковой системы, а также лексикографической проблематики.
Специфика белгородских говоров обусловлена тем, что они представлены как говорами с исконно русской основой, так и говорами с украинской основой. Пройдя длительный этап формирования, они стали выражением особого мировосприятия жителей региона.
Фактический материал для данного исследования составили данные картотеки народных говоров кафедры филологии НИУ Белгородского университета, которые собирались в течение двух десятилетий студенческими группами под руководством проф. С.А. Кошарной.
В первой главе «Региолект Белгородчины: Возникновение и эволюция» излагается история формирования говоров Белгородчи-ны как особого идиома - региолекта. Согласно историческим дан-
ным, на территории современной Белгородской области во времена Киевской Руси жили славяне, однако после татаро-монгольского нашествия XIII в. эта территория опустела: «Неслучайно степные территории к югу от Рязанского княжества назывались в течение нескольких веков Диким полем» (с. 7). В этот период здесь практически не было славянских поселений. Новое заселение края началось в конце XVI в.: были основаны такие города, как Белгород и Старый Оскол; в середине XVII в. для обороны от набегов была сооружена Белгородская оборонительная черта, которая протянулась по ряду южных областей, в том числе Белгородской, Воронежской, Липецкой и Тамбовской.
С начала XVII в. начинается массовое поселение на Белго-родчине украинских казаков и крестьян, чему способствовало стремление московских правителей заселить окраинные южные области славянским населением для укрепления границ. Однако практически одновременно этот ареал заселялся с севера русскими. Таким образом, особое географическое положение Белгородской области и история ее заселения изначально обусловили присутствие множества украинизмов в лексике белгородских диалектов. В результате здесь сформировались особые диалекты, представляющие собой сплав южнорусских говоров и говоров украинского языка.
Проблематика современной диалектологии включает в себя не только уровневое и системное исследование единиц в сопоставлении с литературными формами, но также изучение статуса и модификаций региональных разновидностей языка, их роли в формировании мировосприятия и системы ценностей носителей. В отечественной лингвистике примером такого подхода стали этнолингвистические исследования, проводившиеся под руководством Н.И. Толстого. В зарубежной лингвистике авторы отмечают немецкую школу лингвогеографии (Ф. Вреде, Т. Фрингс), в которой изоглоссы рассматриваются в связи с границами политических и культурных влияний.
Большинство диалектологов признают, что современное состояние диалектов можно охарактеризовать как явление промежуточного характера: проявляется нивелировка традиционных сельских диалектов литературным разговорным языком, в них вводятся элементы городского просторечия, профессиональных языков,
жаргонов. Для обозначения таких форм устной речи были введены термины «полудиалект» и «региолект». Полудиалект, по определению Т. С. Коготковой, представляет собой сплав элементов диалекта и разговорного литературного языка (с. 16).
Понятие «региолект», введенное в отечественную лингвистику А.С. Гердом1, включает речь всех жителей региона без социальных, возрастных и других ограничений. По замечанию А.С. Герда, «диалекты не умирают, а трансформируются в регио-лекты» (с. 52). Региолект, таким образом, является более масштабным образованием, чем диалект или говор. Он не только имеет более широкое распространение, но и представляет собой особую по своей сути разновидность народной речи. Авторы монографии определяют региолект как «особую единицу диалектного членения, объединяющую факты народной речи, функционирующие в пределах границ того или иного региона повсеместно или достаточно широко» (с. 23). Вслед за Н.В. Хорошевой, региолект рассматривается как промежуточный идиом в цепочке «литературный язык -региолект - диалект» (с. 52). Проявляется региолект прежде всего в особом словаре региона. Языковые элементы, характерные для ре-гиолектов и широко употребляемые в каком-либо из них, обозначаются терминами «регионализмы» или «регионимы». Например, украинизм буряк в значении «свекла» активно используется в устной речи на всей территории Белгородской области, что определяет его статус как регионима.
Белгородские говоры, сформировавшиеся на базе старорусского языка, сохраняют архаичные черты, утраченные общенародным языком, не только в лексике, но также в фонетике и морфологии. Например, они сохраняют рефлексы старых русских окончаний прилагательных (с наложением южнорусского аканья): добрай, красивай, хорошай. Фонетика региолекта характеризуется отсутствием фонемы [ф], что также уходит корнями в прошлое: форме хвартук в региолекте соответствует партук в севернорусских говорах. Устаревшая в современном общенародном языке лексика продолжает активно функционировать в говорах Белго-родчины: беремя в нейтральном значении «охапка колосьев»; ка-
1 Герд А.С. Славянская историческая диалектология и история регионального языка // Слово и культура: Памяти Никиты Ильича Толстого. - М., 1998. -Т. 1. - С. 78-85.
люжа «лужа». Факты сохранения старой фонетики, исконного словаря и архаичной лексической семантики объединяют говоры Юга России и Севера. Так, в ряде случаев на обеих территориях сохраняется старая семантика и даже вариативные, возникшие непосредственно в говорах образования: лексема сыр употребляется в значении «творог»; сосуществуют варианты сыровотка / сыроводка «сыворотка».
Некоторые факты и явления уходят корнями «в общее восточнославянское прошлое русских и украинцев и даже в прасла-вянский период» (с. 29). Например, существительное тямка «смекалка» восходит к древнерусскому глаголу тямить «понимать» и соотносится по значению с укр. тямити и белорус. цямщь.
Длительное сосуществование двух близкородственных языков и культур в условиях порубежья обусловили тесное взаимодействие, а в ряде случаев и смешение диалектов в регионе Белгород-чины. Авторы считают, что данный региолект, учитывая историю его формирования, целесообразно рассматривать как своеобразный констрат, одним из компонентов которого является украинский языковой страт. При этом региолект Белгородчины, русско-украинский по своей сути (с. 41), не следует смешивать с суржиком. Суржик представляет собой некодифицированный разговорно-бытовой стиль языка или речи, который возник в результате наложения на украинскую основу элементов русского языка. Однако в случае диалектов Белгородской области речь не идет о хаотичном наложении или заимствовании. Здесь изначально присутствовали две языковые основы, тесное взаимодействие которых, в том числе в тех диалектах, которые не граничат непосредственно с Украиной, привело к формированию особой разновидности речи.
Языковой материал свидетельствует о сосуществовании и глубоком взаимопроникновении элементов двух языков в корпусе диалектных единиц и регионимов. Это проявляется, например, в формировании на базе украинских слов словообразовательных гнезд по регулярным в русском языке моделям: вовк («волк») - вов-ченок - вовчий - вовчица. Немало случаев лксического параллелизма, как в группе растительных номинаций: сосенка - ялына «хвойное дерево»; ягода - пазабник «земляника»; роща - жарина «небольшой лес». Украинизмы становятся основой для диалектных вариантов: цебарка / цеберка - цебар / цебарь «ведро». Среди ук-
раинизмов, закрепившихся в говорах Белгородчины, немало этно-графизмов, таких как черевик / чиравик «ботинок», «туфля». Варьирование, лексическую синонимию и параллелизм авторы рассматривают как комплекс смысловых и формальных элементов, находящихся в сознании носителей языка. Однако для теоретической диалектологии и диалектной лексикографии в этих условиях является актуальным вопрос: какие из элементов украинского языка считать заимствованиями в тот или иной русский диалект, а что уходит корнями в древнерусский язык и в действительности не является заимствованием. Для ответа необходимо изучение в каждом конкретном случае данных диахронии и материалов других архаичных говоров, таких как севернорусские.
Во второй главе «Лексикографирование региолекта Белго-родчины в контексте решения задач русской диалектологии и лин-гвокультурологии: По материалам «Опыта областного словаря Бел-городчины» (ООСБ)» анализируются теоретические и практические аспекты современной диалектной лексикографии.
С.А. Кошарная и Л.И. Плотникова характеризуют метод, примененный в «Опыте областного словаря Белгородчины», как сочетание интегративного, дифференциального и сопоставительного подходов1. Такой метод предполагает следующие ключевые моменты: 1) точную квалификацию статуса территориально маркированной лексики, в частности выявление заимствований-украинизмов и классификацию единиц как диалектизмов или регионимов с учетом исторического развития языка на данной территории; 2) установление системно-языковых характеристик лексем; 3) сопоставление данных разных диалектов и диалектных словарей. Авторы подчеркивают, что словарное описание обязательно должно учитывать лингвокультурологический компонент в языковом материале и содержать комментарий культурной информации. Кроме того, в городах области в послевоенные годы в результате интенсивной миграции сельского населения сформировалась разновидность речи, объединяющая общенародный пласт с диалектным -белгородские городские полудиалекты. Эти данные также необходимо интегрировать в изучение региолекта как целого. «Именно
1 Как отмечают авторы, сегодня большинство диалектологов руководствуются в отборе материала для лексикографирования дифференциальным подходом, включая в картотеки только диалектные единицы. - Прим. реф.
говоры этнокультурного пограничья представляют особый интерес для переживающей становление отечественной регионалистики и могут стать исходной фактической базой для формирования нового направления внутри отечественной диалектологии - сопоставительной диалектологии, необходимость в которой, как нам видится, назрела» (с. 79). Таким образом, на материале диалектов и регио-лектов могут решаться важные для лингвистики задачи.
В трех разделах второй главы («Этнографизмы в региолекте Белгородчины», «Сельскохозяйственная лексика в белгородских говорах» и «Лексика природы в белгородском региолекте») анализируются пласты лексики, связанные с материальной и духовной культурой жителей Белгородчины. Представлены образцы словарного описания единиц, функционирующих в своем большинстве в устной речи. Исследуемые лексемы разделены на ряд тематических групп: традиционная лексика домашнего обихода; лексика одежды; земледельческая лексика и лексика животноводства; наименования построек; растительная лексика; ландшафтная лексика; наименования животных и птиц.
Авторы устанавливают, что в разных тематических группах регионимов и диалектов Белгородской области проявляются сходные тенденции. К таким тенденциям относятся частотность вариантов, касающихся фонетического и семантического уровней слова, специфика региональной семантики, а также синонимия и полисемия. В целом при преобладании общерусской лексики обнаруживается немало слов, не имеющих соответствий в литературном языке и в других русских диалектах. В тематической группе ландшафтных слов к таким номинациям относятся, например вер-ничек «вершина холма» и кольявина «рытвина». Многие варианты обусловлены влиянием украинского страта, как равчок / ривчак -суффиксальные производные от слова ров, обозначающие в регио-лекте «небольшой ров». Очевидно, в данном случае заимствование из украинского (р1вчак с тем же значением) послужило основанием для локального варианта равчок. Слово круча имеет в белгородских диалектах два значения: 1) тождественное литературному значение «обрыв» и 2) значение «овраг», являющееся региолектным, учитывая широту его распространения в области и отличие от литературного эквивалента.
В развитой группе наименований домашних животных выстраиваются целые синонимические ряды, характеризующие животных по признаку возраста, например: кервитка, нетель, пер-ватка, первотелка «корова от 1 до 3 лет». Разработанность данного фрагмента языковой картины мира свидетельствует о его важности для носителей региолекта.
Развитие региолекта Белгородской области, с одной стороны, демонстрирует важную тенденцию современного развития территориальных разновидностей языка и речи, с другой - свидетельствует об уникальности региона, существующего на пересечении эт-нокультур и языков.
Е.О. Опарина
2018.04.026. НАРОДНАЯ РЕЧЬ ВОЛОГОДСКОГО КРАЯ: Опыт мужского речевого портрета / Волкова Н.А., Ганичева С.А., Загу-меннов А.В., Ильина Е.Н., Мельникова Н.Г. - Вологда; Череповец: Череп. гос. ун-т, 2017. - 232 с.
Ключевые слова: диалектология; северные диалекты; ген-дерная лингвистика; филологическое краеведение; региональная идентичность; язык и культура.
Монография состоит из введения, четырех глав и заключения.
Во введении отмечается, что в монографии представлены речевые портреты мужчин - жителей Вологодского края, носителей региональной речевой культуры. Материалом для исследования служат записи устной речи и письменные источники различных эпох и жанрово-стилистической природы.
Далее указывается, что речевое портретирование, весьма часто применяемое в лингвоперсонологических исследованиях, как правило, направлено на воссоздание образа коммуникативной личности человека - представителя определенной социальной среды (жители того или иного региона, представителя какой-либо профессии или социальной страты). Одним из базовых показателей в этой сфере является принадлежность к полу. При этом в региональной лингвоперсонологии чрезвычайно редко описываются коммуникативные личности мужчин. Это объясняется как действием объективных факторов (социально-экономические условия жиз-
