CC BY
25УГОЛОВНОЕ ПРАВО. УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС
2015.02.042. БАУМШТЕЙН А.Б. КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ НАЧАЛА УГОЛОВНОГО ПРАВА РОССИИ. - М.: Юрлитинформ, 2014. -255 с. - Библиогр.: с. 226-254.
Ключевые слова: уголовное право России; концептуальные начала уголовного закона; концептуальные начала преступления; концептуальные начала наказания; классические уголовно-правовые школы.
В монографии раскрывается содержание трех концептуальных начал уголовного права - закона, преступления и наказания, исследуется их соотношение с принципами уголовного права и уголовной политикой.
Концептуальные начала уголовного права - основные идеи, определяющие содержание и наполнение уголовного права и обусловленные определенной системой социально-философских взглядов на природу уголовного права, его задачи и используемый им инструментарий в их решении. За этими концептуальными началами стоит то, что называется школами, или направлениями, уголовно-правовой мысли. Школы уголовного права предоставляют содержательное наполнение концептуальным началам: на основе формулируемых ими отправных положений выстраивается каркас уголовного права. Вне нормативного поля концептуальные начала, взятые в целом, существовать не могут, поскольку в таком случае их содержание не объективируется в виде нормативных правовых предписаний.
Изменения уголовного закона предполагают подвижки в концептуальных началах. Российское уголовное право за последнее столетие пережило несколько их смен. Автор прослеживает их эволюцию. В качестве принципиального тезиса обосновывается тезис
о том, что концептуальные начала российского уголовного права покоятся на воззрениях классической школы уголовного права, которая сформировалась в конце Х111 - начале XIX в. на основе просветительно-гуманистического направления в науке (Монтескье, Вольтер, Кант, Гегель, Фейербах, Беккария). Видными представителями этой школы в России являлись А.Ф. Кистяковский, Н.Д. Сергеевский, В.Д. Спасович, Н.С. Таганцев и др.
Классическая школа уголовного права покоится на так называемой либеральной идеологии, отстаивающей идею автономии человеческой личности, ценности ее прав и свобод и ограничения государства этими неотъемлемыми правами и свободами. На основе этой идеологии были выдвинуты следующие основные положения:
- нет наказания без закона (nulla poena sine lege);
- нет наказания без преступления (nulla poena sine crimene);
- нет преступления без законного наказания (nullum crimen sine poena legali);
- все равны перед законом;
- преступление является проявлением свободной воли субъекта;
- лицо может подлежать ответственности лишь за деяние, а не за мысли, и только за виновное деяние (nullum crimen sine cupla);
- наказание есть пропорциональное воздаяние за совершенное преступление;
- личные особенности индивида не влияют на наказание; оно соизмеряется лишь с совершенным деянием;
- судейское усмотрение при применении норм уголовного права должно быть сведено к минимуму, а закон должен быть максимально определен.
Классическая школа уголовного права определяет содержательное наполнение современных концептуальных начал уголовного права. Эта позиция, утверждает автор, является доминирующей в литературе, лежит в основе конституционных установлений, очерчивающих ориентиры уголовного права, представляет господствующее мнение в науке.
Для целей данного научного исследования эти концептуальные начала сводятся в три крупных блока, рассматриваемых в отдельных главах: концептуальное начало закона (гл. III); концепту-
альное начало преступления (гл. IV); концептуальное начало наказания (гл. V).
Концептуальное начало закона предполагает единство трех максим: nullum crimen lege scripta (нет преступления без писаного закона); nullum crimen sine lege cetra (нет преступления без точного [определенного] закона); nullum crimen sine lege praevia (нет преступления без предшествующего закона), т.е. нет преступления без указания на то в законе, из чего следуют требование определенности уголовного запрета, недопустимость аналогии уголовного закона, ограничение свободы усмотрения суда в толковании уголовного закона и т.д. Все эти три формулы тесно взаимоувязаны, и трудно определить, к какой из них они принадлежат. Проблемными точками сегодня здесь выступают, в частности, бланкетные диспозиции и определенность уголовного закона, вопрос о связи уголовного закона с международными правовыми и иными нормативными правовыми актами, обратная сила уголовного закона и судейская аналогия. Так, использование бланкетных диспозиций несет в себе скрытую угрозу двух форм:
1) перенос описания запрещенного поведения в пусть законодательную, но плоскость иных отраслей права (например, ст. 171 УК РФ в части наказуемости осуществления предпринимательской деятельности без лицензии в случаях, когда такая лицензия обязательна, отсылает к Федеральному закону «О лицензировании отдельных видов деятельности»; ст. 330.1 УК РФ отсылает к п. 10 ст. 13.1 Федерального закона «О некоммерческих организациях» и т. д.);
2) перенос на уровень подзаконных нормативных правовых актов (что более существенно). Вряд ли, считает автор, можно отказаться от ведомственных нормативных правовых актов при конструировании бланкетных диспозиций. Однако в этом случае важным является их строгая подзаконность и четкая формулировка в них правил поведения. Кроме того, бланкетная диспозиция может описывать только общественно опасное деяние. По мнению автора, вряд ли приемлемо включение в уголовный закон прямых отсылок на иное законодательство.
На конкретных примерах автор рассматривает наиболее интересные и значимые вопросы в связи с вышеназванными тремя максимами.
Концептуальное начало преступления лежит в основе понятия состава преступления как единственного, необходимого и достаточного основания уголовной ответственности с одновременным признанием в качестве аксиоматических положений идеи субъективного вменения, возможности уголовной ответственности только за сознательно совершенное деяние и личной ответственности. Автор раскрывает содержание этого концептуального начала, останавливаясь преимущественно не на воспроизведении общеизвестных позиций о деянии, вине и субъекте, а на анализе отступлений от данного начала, наблюдаемых в последние годы или возможных в принципе. Здесь речь идет о преступлении как деянии, как виновном действии и личной ответственности за преступление.
Концептуальное начало наказания предполагает наказание как возмездие за совершенное преступление, налагаемое с учетом тяжести деяния и личности его совершившего, а также допускает возможность существования наряду с наказанием иных мер уголовно-правового характера. В совокупности они образуют единый уголовно-правовой блок. С критических позиций автор пытается анализировать действующую систему наказания. В частности, у него вызывает сомнение такой вид наказания, как лишение права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью (ст. 47 УК РФ). По его мнению, на основе ч. 3 ст. 48 УК РФ могла бы быть сконструирована самостоятельная мера уголовно-правового характера, применяемая дополнительно к тому или иному наказанию.
Е.В. Алферова
2015.02.043. КУЛЕША Я. УГОЛОВНОЕ ПРАВО В ВИРТУАЛЬНЫХ МИРАХ.
КиЬБ82Л I Рга-№0 кате -йиаЬусИ 8-ма1асИ // Ра^—о 1 рга-№0. -2014. - N 5. - 8. 45-59.
Ключевые слова: информационные технологии в уголовном праве; виртуальные кражи; виртуальное насилие.
Развитие информационных технологий создает возможности компьютерных отражений действительности - пространства, места, объектов, предметов, событий, людей и их поведения, интерактивности, т.е. реагирования в искусственно созданной ситуации. Это
