CC BY
50
тот же «алфавит» с одинаковым набором «букв». Во всех своих творениях Создатель оставил одни и те же следы.
Избегая (в отличие от Дж. делла Порты) прямых сравнений звериных и человеческих «портретов», Лафатер тем не менее применяет в анализе бестиарной и человеческой физиогномики весьма сходные принципы. Признавая в звере существование видовой, но не индивидуальной (как у человека) физиономии, Лафатер исходит из двух идей: иерархии красоты (породистый скакун прекрасней, чем обычная рабочая лошадь) и соответствия внешнего облика и моральной сущности. Внешне отвратительное животное столь же безобразно и внутренне. Этот тезис раскрыт в пассаже о крокодиле, который «во всех частях своего тела, во всех его очертаниях и отдельных точках, во всех поворотах и положениях, в движении и в покое обладает физиономией, которую нельзя не распознать, - он так попран, низок, узловат, отвратителен, бессердечен, зол... так пугающ, так закрыт для всякой любви и возможности быть любимым - воплощенный дьявол!» (3, с. 56).
С точки зрения современной зоологии, отмечает Д. Лахс, это рассуждение выглядит крайне наивным. Но разве мы и сейчас не продолжаем воспринимать крокодила как совершенное олицетворение зла? В этом смысле бестиарная физиогномика Лафатера сохраняет смысл - как учение не о самих животных, но о той глубинной символике, которой звери наделены в нашем воображении.
А.Е. Махов
2015.02.012. БОНАМИ Т.М. И.А. БУНИН И ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО. - М.: Русский импульс, 2013. - 96 с.
Ключевые слова: живопись; портрет; пространство; коло-ристика; иллюстрация; акварель.
Профессор Московского государственного университета культуры и искусств Т. М. Бонами раскрывает своеобразие литературной судьбы Бунина, обогатившего русскую литературу новыми приемами изобразительности, создавшего яркие картины мирозда-ния1. Исследовательница продолжает ранее привлекавшие ее темы
См. также монографии Т.М. Бонами: Художественная проза И.А. Бунина, (1887-1904). - Владимир, 1962; Творчество Бунина в контексте русской культуры. -М., 2004; Литература в кругу искусств (Серебряный век). - М., 2006.
традиций и новаторства поэтики писателя, раскрывает его личные и творческие контакты с художниками-современниками. В реферируемой книге затрагивается проблема эстетического воздействия писателя на представителей изобразительного искусства. Впервые комментируются иллюстрации М. Добужинского и О. Верейского к произведениям Бунина.
Автор отмечает, что заметным явлением в литературно-художественном движении на рубеже XIX-XX вв. был синэстетизм, проявляющийся во взаимодействии разных видов искусства. «Интегративные процессы способствовали обновлению жанров, обогащали культурный контекст, усиливали подтекстные связи, углубляли эмоциональные оттенки слова, вели к лаконизму» (с. 9). Художественный синтез основывался на взаимодействии эпики и лирики, поэзии и прозы. Склонность и способность к синтезированию стали основополагающими в художественном мышлении и стилистике И. А. Бунина. Даже на ранних этапах творчества лиризм сливался с живописно-предметным изображением. З.Н. Гиппиус, например, утверждала: «Бунин - король изобразительности. Я не знаю в современности равного ему мастера, такого - не рассказывающего нам о природе, о вещах, о людях, а прямо показывающего их»1.
Ключевое понятие творчества Бунина - красота2. В утверждении единства красоты и истины, в понимании силы ее воздействия на человека он перекликался с символистами. Однако красота у Бунина связана не только с устремленностью к высокой мечте, но и с историей: «...его волнуют были “о старине, о людях, почивших в степных могилах”» (с. 13).
В умении Бунина зрительно охватить наполненность пространства сказывалась особенность его взгляда на мир - не только как писателя, но и как живописца. Его восприятие изображаемого не связано пределами плоскостного полотна, не ограничивается стереотипными построениями; писатель использует близкие и дальние планы; уходит за горизонт, воссоздавая перспективу. Поэтому его композиции многомерны. И в то же время образ про-
1 Гиппиус З.Н. О любви // Классик без ретуши: Литературный мир о творчестве Бунина. - М., 2010. - С. 292.
2
Келдыш В. Русская литература на рубеже веков. - М., 2000. - Кн. 1. -
С. 58.
странства в его произведениях философичен, овеян лиризмом и подлинной поэтичностью.
Оригинально освоено пространство в рассказе «Антоновские яблоки» (1900); писатель приближает к читателю, делает особенно зримым старый дом под липами, углубляет пространство упоминанием о глухом хуторе, устремляется ввысь к легкому небу, но непреходящим, вневременным является запах антоновских яблок, символизирующих торжество и красоту жизни.
Среди важных пространственных образов Бунина: образ дали, заключающий в себе мысли о необъятных просторах и порывах человеческого духа, приобретающий порой историческое звучание (например, в рассказе «Косцы»); образ дороги, размыкающий пространство, порой трагический («На край света», «Золотое дно», «Захар Воробьёв», «Суходол», «Сверчок»).
Т.М. Бонами подчеркивает, что «живописное начало органично присуще Бунину-художнику, его стихией была колористи-ка», отразившаяся «в его пейзажах, интерьерах, портретах. Красочность совмещена с фактурой, выразительностью слова» (с. 17). Цвет для Бунина - признак подлинности картины, краски меняются в зависимости от времени года, дня, освещения. Умение чувствовать цвет сближало его с А. К. Коровиным и И. И. Левитаном.
В 1900 г. в журнале «Жизнь» был опубликован цикл стихотворений под общим заглавием «Акварели»1. Выбор названия, безусловно, неслучаен. Синтез поэзии и акварельного искусства был призван отразить многокрасочность природы, ее вечное обновление. Центральное место в цикле занимает поэма «Листопад». Здесь «мажорное горение золотой осени, пестрота наряда леса, напоминающего “терем расписной”, раскрашенный в лиловое, золотое, багряное, оттеняется нежным красочным многоцветием: солнечный свет дробится, в акварелях решающее значение приобретает светотень» (с. 19).
Краски передают глубину чувств, переливы душевных движений человека и в таких произведениях, как «Господин из Сан-Франциско» (1915), «Митина любовь» (1924), «Солнечный удар» (1926) и др.
1 Бунин И. А. Акварели // Жизнь. - СПб., 1900. - № 9. - С. 302-304, 356-
Портретные характеристики Бунина отличаются психологической достоверностью, совмещая конкретно-историческое и общечеловеческое. Необыкновенной яркостью, сочностью красок, индивидуальностью отличается, например, портрет молодой старостихи в рассказе «Антоновские яблоки».
Особое внимание Бунин (как и Л. Толстой) уделяет глазам. В повести «Братья» выразителен портрет юного рикши: «Блестели при огне его черно-синие конские волосы, длинные, стянутые и закрученные на макушке, блестели глаза длинных ресниц, и блеск их был подобен блеску кокса против огня» (цит. по: с. 24). Восточную красоту героини «Чистого понедельника» автор подчеркивает описанием ее «черных, как бархатный уголь» глаз (там же). Бессмертным сиянием глаз Ольги Мещерской Бунин выразил единоборство жизни и смерти в рассказе «Легкое дыхание». Рисуя портрет девушки-хромоножки, он обратил внимание на «глаза умные, ясные, чистые, темно-карие... все уже знающие в жизни, в ее печалях, загадочности» (там же).
Пройти своеобразную живописную школу помогли Бунину встречи с художниками. В 1899 г., во время пребывания в Одессе, писатель сблизился с членами «Товарищества южнорусских художников» (1990-1819) - Е. Буковецким, В. Куровским, П. Нилу-сом и др. Он стал частым посетителем их заседаний - «Четвергов», на которых читал свои и чужие произведения, прислушиваясь к профессиональным замечаниям художников.
Бунин долгие годы дружил с П.А. Нилусом (1869-1943), который был не только живописцем, но и писал художественную прозу. В письмах к нему отразился трудный период в жизни России и самого Бунина; он сообщал другу о сгоревших усадьбах на Орловщине, об одолевавшем его чувстве бездомности, о тревожной обстановке. В портрете Бунина, выполненном Нилусом и созданном, по всей вероятности, в 1918 г. в Одессе, передано впечатление непосредственного общения: «Лицо Бунина кажется несколько хмурым, нервозным, а сам он - как бы в смятении. И все же образ писателя опоэтизирован. Фигура и лицо Бунина освещены льющимся из окна светом, обращает на себя внимание колористическая направленность портрета, она отражена в предметных деталях и во всем облике писателя» (с. 49). В 1943 г. Бунин посвятил памяти Нилуса очерк, в котором назвал его «художником-поэтом», дос-
тигшим «полного расцвета и разнообразия своего дарования. Как человек он пленял всех знавших его добротой, благородством, вечной молодостью сердца»1.
Есть основания полагать, что Бунин был знаком с И. И. Левитаном. Современники часто сопоставляли их. Например, критик С. Глаголь отмечал: «В области стиха Бунин такой же художник, каким является “поэт русского пейзажа” Левитан в живописи» (цит. по: с. 36). Для Бунина и Левитана первоисточником чувствований и духовно-нравственных основ личности было очарование печальной красотой природы. Того и другого иногда обвиняли, что их картины природы безлюдны. Обращает на себя внимание перекличка в названиях произведений обоих: «Сумерки» (Бунин) и «Сумерки» (Левитан); «На вечерней заре» (Бунин) и «Тихий вечер» (Левитан); «Ночь» (Бунин) и «Лунная ночь» (Левитан). В картине «Вечерний звон» заметна перекличка Левитана со стихотворением Бунина «В костеле». Их объединяет общее настроение: когда «наступает час вечернего покоя, тишины в природе, отчетливо доносится звон колокола» (с. 39).
Живой интерес у Бунина вызывало творчество И.Е. Репина, с которым он встречался в Москве. В «Дневнике» К. Чуковского есть запись: «В те дни он несколько раз с чувством восхищения и нежности говорил о картинах Репина.. .»2
Из зарубежных живописцев внимание Бунина привлек швейцарский художник Арнольд Бёклин (1827-1901), в котором он увидел романтика, вдохновленного мифологией природы. Отголосок впечатления от творчества А. Бёклина заметен в стихотворении «Мраморная пристань». В 1901 г. в Московском литературнохудожественном кружке Бунин прочел лекцию о творчестве живописца, в манере которого отмечал утонченность цветовой палитры, переливы света и тени, тщательную проработку деталей, своеобразный ритм и само философское содержание изображаемого. По мнению писателя, картины А. Бёклина передавали необъятность пространства и течение исторического времени, которое преломляется в библейских сюжетах и образах.
1 Бунин И. А. Собр. соч.: В 9 т. - М., 1967. - Т. 9. - С. 476.
2 Чуковский К. Дневники. - М., 1994. - С. 415.
С неравнодушием и некоторым пристрастием Бунин относился к оформлению своих книг, отстаивая принципы строгости и простоты.
Неудача в этом отношении постигла первое издание перевода Буниным поэмы «Песня о Гайавате» (1899). В отзывах говорилось о «прекрасном тексте» и раздражающих «антихудожественных иллюстрациях»1. Единодушно восторженными откликами было встречено издание поэмы с иллюстрациями Ф. Ремингтона в 1903 г.2
Особое внимание Т.М. Бонами уделяет небольшой книжке «Речной вокзал»3, оформленной художником Н. Добужинским. В технике иллюстраций ощутима оригинальная связь с бунинским текстом: «Рисунок выдержан в темных, мрачных и белых тонах, несущих символическую нагрузку и передающих мироощущение художника в годы жестокой войны... Читатель и зритель видит булыжную набережную, небольшое строение на заднем плане и в центре иллюстрации пустую скамью, горящий фонарь, оставленную, забытую от переживаний, женскую перчатку. Все это “говорящие детали”, предметы, ставшие свидетелями душевной драмы. И автор, и художник выразили свое отношение к душевным невзгодам многих людей и предложили читателям дорисовать образ таинственной героини рассказа, задуматься о трагической дисгармонии в жизни» (с. 56).
Ярким образцом единения литературы и искусства стали иллюстрации к текстам Бунина мастера русской графики О.Г. Верейского (1915-1993). Для оформления произведений, вышедших в серии «Библиотека Всемирной литературы»4, Верейский избрал жанр акварели. И это не случайно. В акварелях преобладает пленэрное изображение, они передают красоту обыденного через сочетание теплых и холодных красок. Искусство акварели считается самым «задушевным». Таким образом, художник вступил с писателем в своеобразный диалог, проявил единство стиля в творчестве. Именно поэтому иллюстрации О.Г. Верейского лишены чужерод-
1 Летопись жизни и творчества И. А. Бунина. - М., 2011. - Т. 1. - С. 276.
2
Лонгфелло Г.У. Песнь о Гайавате / Пер. Бунина И. А. - СПб., 1903.
3
Бунин И. А. Речной вокзал. - Нью-Йорк, 1945.
4 Бунин И. А. Стихотворения. Рассказы. Повести / Вступ. статья А. Твардовского; Примеч. А. Саакянца; Ил.: О. Верейский. - М., 1973. - (Б-ка всемирной литературы. Серия третья. Литература XX в.; Т. 13 (140)).
ности, отличаются исторической и бытовой достоверностью, вдумчивым прочтением и осмыслением бунинских произведений, чувством ответственности перед классикой. Т.М. Бонами последовательно анализирует иллюстрации к роману «Жизнь Арсеньева», к рассказам «Антоновские яблоки», «Грамматика любви», «Легкое дыхание», «Господин из Сан-Франциско», «Худая трава», «Сны Чанга», «Руся», «Натали», «Далекое». По убеждению исследовательницы, «акварели Верейского активизировали воображение читателей. Художник был с теми, кто содействовал возвращению Бунина в Россию, он верил в то, что к его творчеству обратятся будущие поколения читателей» (с. 91).
Книга «И.А. Бунин и изобразительное искусство» дополнена статьями Г.И. Пикулевой «На выставке П.А. Нилуса в Третьяковской галерее» и «Приношение И.А. Бунину в картинах современных художников». Издание также снабжено иллюстрациями портретов Бунина работы Л.С. Бакста, Л.В. Туржановского, Е.И. Буковецкого, В.И. Россинского, Ф.А. Малявина, М.А. Вербова и аналитическим комментарием к ним.
К.А. Жулькова
2015.02.013. ЛАКШИН В.Я. ТЕАТРАЛЬНОЕ ЭХО. - М.: Время, 2013. - 512 с.: ил. - (Диалог).
Ключевые слова: театр, МХАТ, мемуары, драматургия, русская психологическая драма.
В книге литературного критика, писателя, мемуариста, доктора филологических наук В.Я. Лакшина (1933-1993), автора книг о творчестве А.Н. Островского, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, создателя телевизионной библиотеки фильмов о русских классиках, впервые собраны его статьи и воспоминания, посвященные спектаклям, актерам, их театральной жизни.
Первая часть книги открывается очерком «Театральные тени моего детства», где зримо представлены будни актерской семьи: слово «театр» было одним «из первых услышанных...» (с. 7). И как для многих поколений московских детей, «театральным причастием» стал спектакль «Синяя птица» в МХАТе (с. 8).
Центральное внимание В.Я. Лакшин уделяет спектаклям и лицам МХАТа 1940-1950-х годов: «Тот театр был театром полной
