CC BY
12
Если бы в августе 1976 г. северокорейский режим был бы столь же воинственен, как администрация президента Форда, то неизбежно началась бы новая война, которая, возможно, переросла бы в третью мировую. Кризис 1976 г., в отличие от двух предыдущих, произошел в предельно сжатый временной срок. «Ядерная дипломатия» США целенаправленно устранила союзников и мировое сообщество из процесса урегулирования. «Самая страшная опасность угрожающего ответа США на инцидент в демилитаризованной зоне заключалась в том, что ни США, ни их союзники не смогли бы мирно разрешить последующий кризис» (с. 215). Перед нами новый тип международного военного кризиса - кризиса, который разразился при отсутствии традиционных дипломатических попыток его разрешения.
До сегодняшнего дня принято считать, что Корейское соглашение о перемирии вопреки воинственности КНДР способствовало сохранению мира на Корейском полуострове. Однако послевоенную обстановку там трудно назвать мирной. Постоянные нарушения соглашения, в первую очередь по вине США, спровоцировали гонку вооружений, разожгли антагонизм, способствовали становлению в Северной Корее авторитарно-мобилизационного режима. Неминуемым следствием стала и современная ядерная программа КНДР. Попытки продолжать поддерживать уже нарушенное Соглашение о перемирии означают лишь то, что это соглашение является скорее помехой для налаживания мира, чем средством его поддержания, заключает Ли.
С.Ю. Крикалова
2015.01.029. РАДЧЕНКО С., ТАРЛОУ Л. ГОРБАЧЁВ, ОДЗАВА И ПРОВАЛ ЗАКУЛИСНЫХ ПЕРЕГОВОРОВ 1989-1990 гг. RADCHENKO S., TARLOW L. Gorbachev, Ozawa, and the failed back-channel negotiations of 1989-1990 // J. of cold war studies. -Cambridge, 2013. - Vol. 15, N 2. - P. 104-130.
Ключевые слова: Япония; СССР; российско-японский территориальный спор.
Сергей Радченко (Университет Аберистуита (Aberystwyth University), Великобритания) и Лизабет Тарлоу (Гарвардский университет, США) характеризуют дипломатические усилия Японии
по разрешению территориального спора с СССР в эпоху перестройки. В центре внимания позиция советских руководителей, участвовавших в контактах с японцами. Поскольку доступ к архивным документам с японской стороны остается закрытым, документальная база взята, в основном, из архива Горбачёв-фонда, а также почерпнута из мемуаров участников событий1.
Горбачёв сумел наладить отношения с США, Западной Европой, странами Третьего мира, Китаем, Южной Кореей. Но с Японией оставались разногласия из-за территориального спора и отсутствия мирного договора. В Японии решили, что «новое мышление» Горбачёва поможет найти компромисс. Поводом для надежд послужило решение Горбачёва ослабить контроль над Восточной Европой, в частности уйти из ГДР, что можно было расценивать как территориальную уступку Западу. Кроме того, в 1990 г. экономика СССР переживала серьезный кризис. Поэтому японцы рассчитывали, что намеченный на апрель 1991 г. визит Горбачёва в Токио положит конец территориальному спору: Горбачёв отдаст спорные острова в обмен на экономическую помощь.
Однако в Токио не учитывали того, что в советской верхушке наметился раскол между Горбачёвым и Ельциным, набиравшим популярность в 1990 г. Как лидеру РФ Ельцину был выгоден распад Союза, однако как политик он стал использовать в свою пользу неудачи и спорные моменты политики Горбачёва. Он обвинял его в экономических бедствиях, уходе из Восточной Европы, а в японском вопросе - занял позицию защитника суверенитета и единства России.
Токио, не зная тонкостей внутриполитической обстановки в СССР, готовил почву для переговоров по территориальному вопросу, сначала - на дипломатическом уровне МИД. Но закосневшая позиция МИД с обеих сторон заведомо обрекала дело на неудачу. Поэтому вскоре в Москву направились партийные представители, точнее, представители разных фракций правящей ЛДП. Наиболее успешным оказался влиятельный политик Одзава Итиро2: ему уда-
1 В основном используется книга воспоминаний помощника Горбачёва по
международным делам Анатолия Черняева «Совместный исход».
2
Одзава Итиро - генеральный секретарь ЛДП (1989-1991), т.е. второй человек в партии. Позже вышел из ЛДП, менял несколько раз партийную принадлежность. В 2000-х годах стал одной из ключевых фигур в ДПЯ, пришедшей к власти в 2009-2012 гг. - Прим. реф.
лось наладить официально санкционированный с обеих сторон закулисный канал связи с советской верхушкой.
Одним из тех, кто был задействован в секретных переговорах с советской стороны, стал Аркадий Вольский, член ЦК КПСС, с июня 1990 г. избранный председателем Научно-промышленного союза1. Он, с одной стороны, имел связи с японской ассоциацией крупного бизнеса Кэйданрэн, а с другой - прямой доступ к Горбачёву. Для последнего он был удобной фигурой, поскольку хоть и был посвященным человеком, но не занимал официального поста в администрации президента. Горбачёв осознавал непопулярность и опасность намечающейся сделки, поэтому хотел в случае неудачи обезопасить себя, отстранившись от участников переговоров.
Еще одно действующее лицо закулисных переговоров - Геннадий Янаев, игравший незаметную роль в советской верхушке до того, как в июле 1990 г. стал членом Политбюро ЦК КПСС, и затем в декабре - вице-президентом СССР. Третьим посвященным в переговоры был Василий Саплин, главный аналитик Международного отдела ЦК КПСС.
Осенью 1990 г., когда Одзава активизировал закулисные переговоры, Горбачёв был больше занят спасением разваливающейся экономики. При участии близких к Горбачёву либеральных экономистов (С.С. Шаталин, Н.Я. Петраков) был разработан план радикальных реформ. Однако Горбачёв колебался, стал с ноября склоняться к консервативному крылу экономистов, и в результате был принят выхолощенный вариант реформ. В это же время Горбачёв стал постепенно дистанцироваться от своих главных советников по международным делам - В.М. Примакова и А.Н. Яковлева, что внесло хаотичность и во внешнеполитический курс Советского Союза.
Не зная этих тонкостей, Одзава посылает своих доверенных лиц в Москву в ноябре 1990 г. для продолжения переговоров по сделке «острова за деньги». На встрече с Яковлевым посланник Одзава передает, что в начале декабря в Москву собираются приехать представители крупного бизнеса Японии, чтобы согласовать экономическую помощь. Яковлев проявляет заинтересованность,
1 Впоследствии переименован в Российский союз промышленников и предпринимателей. - Прим. реф.
однако замечает, что визит Горбачёва еще не скоро, тогда как помощь СССР необходима срочно (кредит в 3-5 млрд долл.).
В начале января в Москву снова приезжает доверенное лицо Одзава. На этот раз на встрече с Яковлевым посланник передает конкретные условия: два острова вернуть сразу, другие два - в течение десяти лет. Экономическая помощь предполагает два этапа. Первый этап - экстренная помощь (кредит в 4 млрд долл. на покупку потребительских товаров), которая может быть предоставлена до территориальных договоренностей, но с тем условием, что в апреле Горбачёв объявит о возврате островов. Второй этап помощи осуществляется после передачи островов, он предполагает: 8 млдр долл. инвестиций японского бизнеса в течение пяти лет, 10 млрд долл. кредит под 2-3% на 30 лет, 4 млрд долл. в качестве оплаты расходов на уход с островов. Таким образом, японская сторона предложила внушительную сумму отступных - 26 млрд долл. (с. 119-120).
Реакция Яковлева на щедрое предложение японцев не известна, в стенограмме встречи ее нет. Авторы допускают, что документы, отражающие этот этап переговоров, были частично изъяты из архива Горбачёв-фонда. Однако они полагают, что советское руководство уже было готово пойти на территориальные уступки ради получения экономической помощи.
В течение декабря-января Черняев собирал рекомендации по территориальному вопросу у всех сторон, так или иначе связанных с переговорами, а также у специалистов-международников. Эти рекомендации легли в основу «Схемы подготовки и проведения визита Президента СССР в Японию»1.
Институт востоковедения АН СССР и Институт мировой экономики и международной политики АН СССР составили сходные рекомендации: основываясь на Совместной декларации 1956 г., вернуть два острова, а при необходимости найти механизм для возвращения всех четырех островов.
Министерство иностранных дел2, напротив, проявило сдержанность, рекомендовав либо подтвердить декларацию, либо огра-
1 Копия этого документа по личным каналам попала в руки исследовательницы Л. Тарлоу. - Прим. реф.
2
После ухода Шеварднадзе с поста главы МИД в декабре 1990 г. на его место был назначен не либеральный А.Н. Яковлев, как ожидалось, а А.А. Бессмертных.
ничиться признанием наличия территориального спора. Международный отдел ЦК КПСС дал размытую, но тоже довольно консервативную рекомендацию. Петраков был более радикален: он предложил вернуть все четыре острова немедленно и не выдвигая условий. Как экономический советник Горбачёва, он понимал, что для спасения советской экономики срочно нужны деньги.
Черняев, подводя черту под всеми собранными рекомендациями, находит следующую «оптимальную с точки зрения наших интересов формулу»: признать суверенитет Японии над всеми четырьмя островами, но без пересмотра итогов Второй мировой войны, с постепенной их передачей по мере получения от японцев материальной компенсации и при условии согласия жителей Курил и населения РСФСР (с. 122). Последнее условие - своего рода лазейка, которая могла бы позволить пойти на попятную в случае необходимости.
В январе на заседании специальной комиссии по подготовке президентского визита в Японию к окончательному решению прийти не удалось. В целом в ходе обсуждения практически никто открыто не защищал советскую принадлежность островов. Сам же Горбачёв в это время, как свидетельствует Черняев, не вникал в международные дела.
Тем временем разразился скандал. Первый советский миллионер, народный депутат РСФСР, близкий к Ельцину Артем Тарасов попал под действие специального декрета о расширенных полномочиях КГБ в борьбе с экономическими преступлениями. В отместку в конце января 1991 г. он распространил через СМИ информацию о том, что Горбачёв хочет продать японцам острова. Заявления обиженного миллионера носили гиперболичный характер: например, в некоем зловещем союзе с Японией он представлял угрозу демократическим процессам последних лет.
Этот скандал дал Ельцину повод критиковать непатриотичность Горбачёва. Была развернута широкая кампания в духе «ни пяди земли», опросы общественного мнения показывали нежелание людей уступать Курилы. Результатом стал срыв сделки с японцами. Сама поездка Горбачёва в Японию оказалась под угрозой, так как, по свидетельству Черняева, не было принято основной концепции предстоящего визита.
24 марта в Москву с визитом прибыл Одзава. За день до встречи с ним Горбачёв собрал совещание с участием Янаева, Яковлева, Бессмертных, Примакова, Черняева. По его результатам президент решил не отдавать острова, приняв формулу расплывчатого «процесса» укрепления «доброжелательных отношений». Горбачёв не внял даже умеренной позиции МИДа - отталкиваться от Декларации 1956 г. Вероятно, в это время он больше прислушивался к председателю КГБ Крючкову и министру обороны Язову.
Одзава, получивший во время встречи с Горбачёвым в Москве расплывчатый ответ, через несколько дней добился второй встречи с Горбачёвым. На этот раз он стал говорить напрямую о финансовой компенсации. Горбачёв же резко ответил о неприемлемости подхода «ты даешь - я даю». По свидетельству переводчика, Одзава уехал с этой встречи в гневе. Горбачёв тоже был раздражен. Как пишет Черняев, напористость Одзавы испортила настроение Горбачёву накануне поездки в Японию.
Кто-то винит Горбачёва в политической нерешительности. Но вряд ли нерешительностью можно объяснить «феномен Горбачёва», ведь он много на что «решился». Горбачёв был политиком, но политиком советского типа, т.е. мастером «подковерной борьбы». После удара, нанесенного Тарасовым в публичном пространстве, «для его политического выживания сохранение Курил стало столь же необходимо, как экономическая помощь Японии - для выживания СССР» (с. 128).
Японская дипломатия допустила ряд ошибок. Во-первых, Одзава не учел внутриполитической расстановки сил. Время договоренностей с Горбачёвым уже прошло, а для переговоров с Ельциным было еще рано. Вторая ошибка - в том, что японский политик в решающий момент действовал опрометчиво, бестактно предлагая прямую сделку: деньги за острова. Одзава не проявил гибкости канцлера ФРГ Гельмута Коля, который сначала, не выдвигая условий, предложил экономическую помощь, таким образом, позволив Горбачёву сохранить лицо. Скорее всего, возможности для маневра Одзавы были серьезно ограничены позицией японского МИД, который настаивал на возвращении всех четырех островов, не приемля вмешательства каких-либо политиков в решение этого вопроса.
С.Ю. Крикалова
