CC BY
20
туальное предприятие, величайшая полезность которого заключается в тренировке разума (paideia) для серьезной работы в будущем, дабы понять природу мира и наше место в нем.
Обоих мыслителей автор позиционирует как противников математической-демонстративной методологии в философии, которую можно найти у Спинозы и которая представлена у Кристиана фон Вульфа (с. 78).
И.М. Цибизова
2014.02.020. ЮРГЕНС А. ГУМАНИЗМ И КРИТИКА КУЛЬТУРЫ. ТВОРЧЕСТВО ЭРНСТА КАССИРЕРА В АМЕРИКАНСКОМ ИЗГНАНИИ.
JÜRGENS A. Humanismus und Kulturkritik: Ernst Cassirer Werk im amerikanischen Exil. - München: Wilhelm Fink, 2012. - 182 S.
В основании монографии лежит диссертация, успешно защищенная в 2010 г. Андреасом Юргенсом в Бременском университете (Германия). Книга включает в себя традиционное введение, три главы и заключение, центральным понятием которых является понятие «гуманности» и семантически связанных с ним понятий. Целью работы стало интерпретационное прояснение того, как связаны между собой тексты Э. Кассирера, созданные в Америке в 1941-1946 гг. Очевидна новизна такой работы: несмотря на то что с переоткрытием творчества Кассирера в Германии в 1980-е годы количество работ о нем с каждым годом все увеличивается, его поздний, особенно американский, период остается малоизученным. Решая методологическую проблему периодизации творчества Кас-сирера, Юргенс обращает внимание читателя на тесную интеллектуальную связь поздних произведений, направленность которых определяется принадлежностью к философской антропологии (например, «Опыт о человеке») и к политической философии (например, «Миф государства»), с более ранними работами - такой как «Свобода и форма» (1916), где Кассирер впервые со всей отчетливостью предстает как политический мыслитель, и сочинениями конца 1920-х годов, а также работами гётеборгского периода фило-софско-антропологического плана. Более того, Юргенс выдвигает -и доказывает на протяжении своей работы - гипотезу, согласно которой «большие произведения Кассирера, написанные в Америке во время эмиграции, - антропологическая работа "Опыт о человеке"
и политическое сочинение "Миф государства" - образуют мыслительную континуальность. Если это так, то можно было бы говорить о тесном проведении философской антропологии и политической философии в "американском" творчестве Кассирера. С описанием структуры этого тесного проведения была бы устранена не только внешняя несвязанность "Опыта о человеке" и "Мифа государства", но и был бы сделан вклад в ответ на вопрос, в чем состоит интеллектуальная специфика кассиреровского мышления, по времени приходящегося на период жизни в американском изгнании» (с. 13).
В первой главе «История, индивидуальность, воспоминание. Элементы идеи гуманности Эрнста Кассирера» (с. 17-68) проводится реконструкция идеи гуманности у позднего Кассирера. Юргенс опирается здесь прежде всего на текст гётеборгского периода -рукопись «История» (1936/37), в которой прослеживается перспектива конституирования «гуманности». В рукописи сохранились размышления Кассирера о герменевтике исторического познания, а также об актуализации исторического предмета в рамках историографической реконструкции. Двумя другими текстами, связанными с этой рукописью, автор считает статью Кассирера о Пико делла Мирандоле (1942) и его рецензию на роман о Гёте Томаса Манна «Лотта в Веймаре» (1945). В них понятия «история», «индивидуальность» и «воспоминание» идентифицируются Юргенсом как элементы кассиреровской идеи гуманности. «Кассиреровский Пико - мыслитель гуманности, которая находит выражение в освобождении от унаследованного учения, в свободе духовной активности и в появлении идеи самодеятельной истории. Это интеллектуальный индивидуалист, которому удалось в критическом духе прозондировать позиции различных философских учений и трансформировать их в новые образы видения. Это именно те черты, которые отличают и мышление Эрнста Кассирера» (с. 47), - утверждает Юргенс. Он также проводит мысль, что кассиреровское исследование о Пико можно прочесть как «исторически сообщенное вето против шовинизма и национализма» (с. 49). В кассиреровской рецензии на роман Томаса Манна Юргенс обнаруживает связь символичности, временности и гуманности, что находит отражение и в главном мотиве кассиреровского концепта гуманности: «"Воспоминание" как непреходящая характеристика condition humane» (с. 65). Таким образом, выясняется, что распространенное пред-
ставление о Кассирере как далеком от политических реалий философе, погруженном в глубины чистой мысли, не соответствует действительному облику Кассирера-ученого.
Во второй главе «Прогрессирующее самоосвобождение: аспекты гуманности» (с. 69-110) Юргенс тематизирует культурно-антропологическую трансформацию идеи гуманности в «Опыте о человеке». Автор показывает, что эта трансформация осуществляется на основании «детрансцендентализированного» понимания критики культуры. Для реконструкции этой мыслительной трансформации анализируются высказывания Кассирера об этико-политической ответственности ученого из гётеборгской вступительной лекции «Понятие философии как проблема философии» (1935). Этот материал используется для формирования нового понимания критики культуры как «модуса рефлексии» в «Опыте о человеке». В этом сочинении Юргенс обнаруживает два уровня рефлексии: основной уровень и метауровень. На основном уровне Кассирером в рамках теории символа обосновывается релятивность познания и знания. Здесь осмысливается специфика человеческих понимания мира и отношения к миру, и человек предстает как animal symbolicum. На метауровне же Юргенс постольку находит культуркритические интенции, поскольку в них обнаруживается «большая доля критики современности и ориентированности на современность. С одной стороны, в первой главе отчетливо видно, что Кассирер со ссылкой на Альберта Швейцера релятивизму теорий об определении сущности человека противопоставляет концепт единства, с помощью которого может быть теоретически схвачена гетерогенность культурных форм выражения. С другой стороны, в "Опыте" имплицитно сообщается оптимистическое отношение к миру: благодаря своей когнитивно-символичной организации человек не принужден удовлетворяться имеющимися обстоятельствами, но благодаря своей креативности может их идеально (ideell) и реально изменить» (с. 87). В главе, посвященной истории, Кассирер характеризует особенность исторического познания как «объективный антропоморфизм», одновременно освобождая его, по мнению Юргенса, от пейоративного значения, с которым это понятие используется в философской традиции. Антропоморфно историческое познание потому, что представляет собой результат интеллектуального синтеза, который в значитель-
ной степени зависит от субъективно окрашенного познавательного интереса историка. Вместе с тем «этот антропоморфизм следует называть "объективным", потому что субъективность историка нельзя считать эгоцентричной, поскольку актуализация прошедшего в историческое подчиняется не односторонней оценке и личному произволу историка, а есть результат герменевтического процесса, руководимого правилами» (с. 95). Автор монографии показывает, что ключевые понятия кассиреровской идеи гуманности обнаруживаются в «Опыте о человеке» как его конститутивные элементы, так что «Опыт о человеке» может быть прочитан как систематизирующая культурно-антропологическая обработка кассиреровского концепта гуманности в этико-политической перспективе.
В третьей главе «Реконструкция разрушения гуманного» (с. 111-156) проводится анализ посмертно опубликованного «Мифа государства» с точки зрения перспективистской и содержательной континуальности этого произведения и «Опыта о человеке». Юргенс рассматривает также современную рецепцию «Мифа государства» и задается вопросом о его актуальности. Материалом для аналитической работы автору служит не только опубликованный текст этого кассиреровского сочинения, но и подготовительные рукописи к нему, которые позволяют говорить о том, что первоначально это сочинение имело критическую интенцию по отношению к современным Кассиреру политическим процессам и поэтому может рассматриваться как философско-политическое продолжение осуществленной в «Опыте о человеке» культурно-антропологической ревизии собственного понимания «критики культуры». Например, в своем «Мифе государства» Кассирер включается в дискуссию, развернувшуюся в Америке во время Второй мировой войны: в ней обсуждался национальный характер немцев, или «немецкая душа». Кассирер резко выступил против допущения, согласно которому якобы имеется специфический, неизменный национальный характер. Это допущение игнорирует, согласно Кассиреру в передаче Юргенса, «динамику культуры» (с. 122). Содержательную континуальность «Опыта о человеке» и «Мифа государства» Юргенс прослеживает путем реконструкции кассиреровской рецепции философских концепций М. Хайдеггера, О. Шпенглера и Г.В.Ф. Гегеля в перспективе «американской» критики Кассирером фатализма и фашизма. В связи с этим Юргенсом
обнаруживается, что в учениях этих трех реципированных Касси-рером философов пропагандируемая в «Опыте о человеке» гуманистически ориентированная идея прогрессирующего самоосвобождения человека отрицается или релятивируется. «Шпенглеровская морфология всемирной истории равно как и хайдеггеровская концепция заброшенности здесь-бытия оказываются карикатурами гердеровского образа человечества. Их философско-исторические и онтологические фатализмы отказывают человеку в возможности свободного осуществления самости (Selbst), что согласно кассире-ровской гуманистической идее есть выражение его индивидуальной автономии. Тем самым философии Хайдеггера и Шпенглера следует понимать как защиты одной из форм антимодерна, в рамках которой исторический субъект низводится к объекту судьбоносной необходимости» (с. 140). Для интерпретации Кассирером Гегеля как «духовного пионера фашизма» решающую роль, по мнению Юргенса, сыграла рецепция Гегелем учения Макиавелли, а именно «макиавеллиевской индивидуализации государственной власти со всей ее имморальностью, которую Гегель некритично вложил в свое понятие власти ради цели реализации разума» (с. 155).
В заключение Юргенс подводит итог своим исследованиям и резюмирует оправданность выдвинутой в начале книги гипотезы о связанности философско-антропологического и философско-политического подхода в трудах позднего Э. Кассирера.
Н.А. Дмитриева
2014.02.021. КРИТИЧЕСКИЙ ИДЕАЛИЗМ ГЕРМАНА КОГЕНА. Hermann Cohen's critical idealism / Ed. R. Munk. - Dordrecht: Springer, 2005. - 435 p.
Сборник под редакцией голландского философа Райнира Мунка посвящен анализу творчества главы марбургской школы неокантианства Германа Когена (1842-1918). Как отмечает редактор в предисловии, наблюдается определенный дефицит англоязычных исследований по Г. Когену, и данное издание «помогает частично заполнить эту брешь» (с. VII).
Книга состоит из четырех разделов, содержащих анализ основных частей философской системы марбургского неокантианца: логики, этики, эстетики и религии. Во введении (с. 3-37)
