CC BY
78
2014.01.022-024. БАНКОВСКАЯ РЕФОРМА В КИТАЕ. (Сводный реферат).
2014.01.022. ЯО ШУЦЗЕ, ЦЗЯН ЧУНЬСЯ, ФЭН ГЭНЬФУ. Реформы и эффективность банковского сектора в Китае: 1995-2008 гг. ЯО ШУЦЗЕ, ЦЗЯН ЧУНЬСЯ, ФЭН ГЭНЬФУ. Чжунго иньхан'е дэ гайгэ юй сяолюй: 1995-2008 // Цзинцзи яньцзю. - Пекин, 2011. -№ 8. - С. 4-14. - Кит. яз.
2014.01.023. MCGUINNESS P., KEASEY K. The listing of Chinese state-owned banks and their path to banking and ownership reform // China quart. - L., 2010. - N 201. - P. 125-155.
2014.01.024. LU CHIN-HWA, SHEN CHUNG-HUA, WU MENG-WEN, WU ZHI-WEN. Cooperation satisfaction and performance: empirical evidence from Chinese banks and Шек foreign strategic investors // China a. world economy. - Beijing, 2010. - N 6. - P. 90-108.
Одним из наиболее значимых событий в ходе экономических реформ в Китае в последние годы стало акционирование государственных банков и первичные размещения их акций (IPO - initial public offer1) на фондовых биржах в Шанхае и Гонконге. Яо Шуцзе (Институт изучения современного Китая Ноттингемского университета, Великобритания), Цзян Чунься (факультет торговли Миддл-секского университета, Великобритания) и Фэн Гэньфу (факультет экономики и финансов Сианьского транспортного университета) (022) отмечают, что реформы в китайской банковской системе проводились еще с начала 1980-х годов. Но результаты их к концу 1990-х годов были неудовлетворительными. Крупнейшие государственные банки (прежде всего «большая четверка» - Промышленно-торговый банк Китая, Строительный банк Китая, Сельскохозяйственный банк Китая, Банк Китая) фактически выполняли функцию «политического» кредитования.
Результатом было постоянное накопление в банковской системе «плохих долгов» (ПД) - не обслуживаемой и не погашаемой задолженности по кредитам. По оценке авторов, их совокупная доля в ВВП страны достигала в начале 2000-х годов 41% (022, с. 4). В то же время показатели достаточности собственного капитала банков снижались. Государство осуществляло различные меро-
1 К понятию «первичное размещение акций» близко понятие «листинг», которое означает включение акций компании в биржевой котировальный лист. -Прим. реф.
приятия для рекапитализации банковского сектора. В 1998 г. на эти цели были использованы поступления от эмиссии целевых государственных облигаций на общую сумму в 270 млрд юаней. В 1999 г. ПД банков «большой четверки» на общую сумму в 1,4 трлн юаней были переведены на баланс четырех специально созданных государственных «компаний по управлению активами».
Эти меры несколько улучшили состояние банковских балансов, но не решили в принципе фундаментальные проблемы низкой эффективности национальной банковской системы. Между тем в 2001 г. Китай, присоединившись к ВТО, взял на себя обязательство дальнейшего открытия своих финансовых рынков для международной конкуренции. В частности, к концу пятилетнего переходного периода (т.е. к концу 2006 г.) иностранные банки должны были получить доступ на рынок юаневых операций с депозитами и кредитами для физических лиц.
В таких условиях правительство с 2003 г. начало новый этап банковской реформы. После очередной рекапитализации (на этот раз за счет использования части валютных резервов страны) и реструктуризации ПД банки претерпели частичную приватизацию путем их акционирования и привлечения иностранных стратегических инвесторов. С 2005 г. банки «большой четверки» стали проходить IPO на фондовых биржах в Шанхае и Гонконге, последним из крупнейших банков это сделал в июле 2010 г. Сельскохозяйственный банк Китая. Произошли многочисленные слияния и другие процедуры реструктуризации кредитных организаций локального уровня - «городских коммерческих банков». Возникла новая система надзора за банковской отраслью во главе с Китайской комиссией по банковскому регулированию (ККБР), которой были переданы надзорные функции, ранее выполнявшиеся Народным банком Китая (НБК)1.
Цели институциональных преобразований в банковской отрасли - совершенствование корпоративного управления и ужесточение бюджетных ограничений, с тем чтобы лучше решались проблемы отношений «принципал - агент» (т.е. собственника и его представителей) и минимизации моральных рисков. В конечном
1 Народный банк Китая - так называется Центральный банк КНР. - Прим.
реф.
счете должна повыситься эффективность китайской банковской системы, ее способность противостоять нештатным ситуациям.
В экономической науке проблема эффективности банковского сектора до сих пор исследовалась преимущественно с привлечением американского и европейского фактологического материала. Внимание западных ученых концентрируется на влиянии на эффективность таких факторов, как структура финансовых рынков; степень рыночной концентрации; дерегулирование отрасли; процессы слияний и поглощений финансовых институтов, в том числе с участием иностранных инвесторов. По поводу взаимосвязи концентрации в отрасли и эффективности банков существуют различные гипотезы. Одни авторы настаивают на благотворном влиянии эффекта масштаба на результаты деятельности банков. Другие считают, что концентрация усиливает Х-неэффективность1. Многими исследователями выявлена позитивная связь между дерегулированием отрасли, стимулирующим конкуренцию, и эффективностью банков. В то же время наличие позитивной корреляции между слияниями и поглощениями, с одной стороны, и снижением банковских издержек - с другой, эмпирическими исследованиями не подтверждается.
В большинстве развивающихся и переходных экономик в настоящее время осуществляются банковские реформы. Раньше финансовому сектору в этих странах были свойствены такие черты, как функциональная разделенность банков по сферам специализации, низкое качество активов и неэффективный менеджмент, отсутствие современных методик оценки рисков. Многие банки напрямую контролировались государством. Реформы обычно заключаются в дерегулировании и приватизации банковского сектора, либерализации процентных ставок, ужесточении банковского надзора.
Исследования структуры собственности банков строятся в основном вокруг выяснения ответа на вопрос, как лучше решать проблему отношений «принципал - агент». Эта проблема особенно остра, если банки принадлежат государству. Оно по определению преследует множество противоречащих друг другу целей. В част-
1 Под Х-неэффективностью в экономической теории понимается завышение издержек компании вследствие обусловленной действием человеческого фактора плохой организации дела. - Прим. реф.
ности, решаемые с помощью госбанков задачи политики экономического развития могут вступать в противоречие с целью максимизации банковской прибыли. Госбанки часто действуют в неконкурентных условиях, а в отношении их менеджеров не применяются санкции в случае низкой эффективности их деятельности. Иначе говоря, госбанкам в любом случае не грозит банкротство, а их менеджерам - увольнение. Тем самым ослабляются внутренние стимулы к повышению эффективности и актуализуется проблема моральных рисков деятельности менеджеров.
Эмпирические исследования в целом подтверждают большую эффективность частных банков по сравнению с государственными. Приватизация банковского сектора в последние 20 лет происходила во многих странах. При этом привлекались иностранные инвесторы в расчете на их технологический и управленческий опыт. Банки проходили IPO, с тем чтобы усилить дисциплинирующее воздействие на них со стороны рынка капитала. Большинство эмпирических исследований китайского банковского сектора также подтверждает, что акционерные банки работают лучше государственных.
В построенной авторами статьи эконометрической модели эффективность китайских банков исследуется через анализ влияния затрат экономических ресурсов на издержки и прибыли банков. В качестве продуктов банковской деятельности рассматриваются общая сумма выданных кредитов, величина других прибыльных активов и объем привлеченных сбережений. Затраты оцениваются по использованию ресурсов денежного и человеческого капитала. Модель включает в себя также переменные, отражающие влияние структуры собственности и корпоративного управления на эффективность банков, в том числе учитываются наличие у банка иностранных инвесторов и факт прохождения им IPO. Исследуются китайские банки трех типов: «государственные коммерческие бан-ки1» (ГКБ), «акционерные коммерческие банки» (АКБ) и «город-
1 «Государственные коммерческие банки», в том числе «большую четверку», следует отличать от «политических банков» (Государственный банк развития Китая, Банк развития сельского хозяйства Китая, Экспортно-импортный банк Китая), которым придана функция финансирования приоритетных проектов на преференциальных условиях. - Прим. реф.
ские коммерческие банки» (ГорКБ). Всего использованы данные по 42 банкам (022, с. 8).
Расчеты по модели показывают, что в 1995-2008 гг. эффективность использования издержек банками сначала выросла (в 1995-1998 гг.) - очевидно, благодаря происходившему в тот период снижению процентных ставок по сберегательным депозитам. Затем она стабилизировалась и снова стала повышаться с 2005 г., по-видимому, под воздействием новых реформ в банковском секторе. Рентабельность банков в 1995-1998 гг. снижалась, что отражало происходившее в это время ухудшение качества активов, а затем она стала устойчиво расти - под воздействием как мер по реструктуризации ПД (они осуществлялись в 1999 и 2003-2005 гг.), так и улучшений в корпоративном управлении благодаря реформам. В 2008 г. она несколько снизилась, что было связано с влиянием мирового финансового кризиса на китайскую банковскую систему (022, с. 9).
В разрезе различий по формам собственности выявлено, что эффективность использования издержек в ГКБ и АКБ выше, чем в ГорКБ. Напротив, по рентабельности лидируют последние, за ними следуют АКБ, а у ГКБ рентабельность самая низкая (в 1995-2008 гг. в целом она была на 30 п. п. ниже, чем в среднем по отрасли, но с 2002 г. начался быстрый рост рентабельности ГКБ, и к 2008 г. по этому показателю они уже почти догнали банки двух других категорий) (022, с. 10-11).
Сочетание у ГКБ высокой эффективности использования ресурсов и низкой рентабельности может быть объяснено тем, что свойственные им высокие показатели ПД создают статистическую аберрацию. Дело в том, что исследователи не имеют возможности получить данные о ПД по отдельным банкам, поэтому они просто включают ПД в общую сумму выданных кредитов, т.е. отождествляют их с частью продукта банковской деятельности. В результате и возникает эффект преувеличения эффективности использования издержек в этой категории банков. На такие размышления наводит и то, что наибольшая эффективность использования издержек среди банков «большой четверки» в 2005 г. наблюдалась у Сельскохозяйственного банка Китая, между тем как объем ПД у него был в 7 раз больше, чем у Промышленно-торгового банка Китая и Банка
Китая, и в 8 раз больше, чем у Строительного банка Китая (022, с. 11).
Но ПД не могут приносить прибыль, соответственно, их наличие у банков в большом количестве не вызывает эффекта завышения уровня рентабельности. Поэтому-то у ГКБ высокие показатели эффективности использования ресурсов, сочетающиеся с низкой рентабельностью. Характерно и то, что показатели различных групп банков и по эффективности использования ресурсов, и по рентабельности стали сближаться после 2005 г., когда был достигнут значительный прогресс в разгрузке всех китайских банков от бремени ПД.
Исследование выявило также, что рентабельность банков, прошедших биржевой листинг, незначительно выше, чем у не прошедших его. По-видимому, это связано с тем, что накануне IPO банкам активно помогает государство, тогда как их собственный потенциал рентабельности остается ограниченным. Привлечение банками иностранных стратегических инвесторов позитивно влияет на рентабельность не только потому, что иностранные инвесторы привносят с собой новые технологии и управленческий опыт, но и потому, что в отрасли усиливается конкуренция, и она побуждает китайские банки, не имеющие иностранных акционеров, тоже заимствовать или имитировать более совершенные практики.
Однако позитивное влияние присутствия иностранных акционеров на рентабельность в долгосрочной перспективе ослабевает. Это может быть связано с тем, что в банках увеличиваются резервы по выданным кредитам, т. е. китайские банки перенимают более совершенные методы управления рисками, они становятся более осмотрительными, но это угнетающим образом воздействует на рентабельность.
Эмиссии акций банками сами по себе не вызывают существенного увеличения рентабельности: после IPO она сначала растет, а затем снижается. Это объясняется тем, что изначально банки находятся не в лучшем состоянии, государство и рассматривает IPO как метод повысить их эффективность в перспективе.
В целом, считают авторы, улучшение состояния китайских банков было связано прежде всего с мерами рекапитализации их со стороны государства, а не с осуществлением IPO и привлечением иностранных акционеров. Впрочем, возможно, что позитивное
влияние мер по диверсификации структуры собственности банков, осуществлявшихся после 2005 г., еще проявится со временем. В любом случае на иностранных акционеров, согласно действующему законодательству, не может приходиться более 25% уставного капитала китайского банка, а на отдельного иностранного инвестора - более 20% капитала. Контролирующим акционером банков остается государство, а возможности иностранных инвесторов влиять на принятие решений ограничены. Предпринятые китайским правительством меры по акционированию банков и привлечению инвесторов из-за рубежа безусловно правильны, резюмируют авторы. Но их позитивный эффект станет очевидным только в долгосрочной перспективе, а в краткосрочном плане они могут вызывать даже ухудшение показателей банков (022, с. 12-13).
П. Макгиннесс (факультет делового администрирования Китайского университета, Гонконг) и К. Кизи (Международный институт банковского дела и финансовых услуг Университета Лидса, Великобритания) прослеживают этапы реструктуризации китайских банков (до и после IPO) и оценивают ее результаты: выясняется, насколько частичная приватизация банков способствовала совершенствованию их управленческих практик и методик ведения бизнеса, привела ли она к улучшению финансовых показателей банков в период, последовавший за листингами.
Первым китайским банком, прошедшим IPO в Гонконге, стал в июне 2005 г. Банк коммуникаций. За этим последовали IPO Строительного банка Китая (октябрь 2005 г.), Банка Китая (июнь 2006 г.), Китайского торгового банка (сентябрь 2006 г.), Промыш-ленно-торгового банка Китая (октябрь 2006 г.) и Банка корпорации CITIC1 (апрель 2007 г.). В последних двух случаях IPO происходили одновременно на биржах в Шанхае (размещались акции типа «А»2) и в Гонконге (выпускались акции типа «Н»). В случаях же с
1 CITIC (China international trust and investment corporation) - квазигосударственная компания, которая была создана в начале 1980-х годов для посредничества в привлечении в Китай прямых иностранных инвестиций. Впоследствии она превратилась в многопрофильную финансово-промышленную группу. - Прим. реф.
2 Акции типа «А» номинированы в юанях и предназначены для обращения на внутреннем фондовом рынке материкового Китая. Акции типа «В» предназначены для иностранных инвесторов, но торгуются они только на двух китайских
предыдущими четырьмя банками листинги на двух биржах были разведены во времени: у Банка коммуникаций, Банка Китая и Строительного банка Китая эмиссия акций типа «Н», т.е. размещение в Гонконге, предшествовала размещению акций типа «А» на Шанхайской фондовой бирже. В случае с Китайским торговым банком последовательность была противоположной. Впрочем, еще до Китайского торгового банка размещения акций типа «А» произвели в первой половине 2000-х годов Пудунский банк развития, банки «Миньшэн» и «Хуася» (на Шанхайской фондовой бирже) и Шэньчжэньский банк развития (на бирже в Шэньчжэне).
По величине активов Промышленно-торговый банк Китая, Банк Китая и Строительный банк Китая занимали к моменту акционирования первые три позиции среди китайских банков, а Банк коммуникаций, Китайский торговый банк и Банк С1Т1С - места с пятого по седьмое. На четвертом месте находился Сельскохозяйственный банк Китая, который к моменту написания статьи еще не прошел процедуры листинга (023, с. 128).
1РО Банка Китая в июне 2006 г. превзошло по масштабам все первичные размещения на биржах в Лондоне, Нью-Йорке и Токио за предшествующий шестилетний период. А размещение акций Промышленно-торгового банка Китая в октябре 2006 г. и вовсе поставило мировой рекорд по объему привлеченных средств (22 млрд долл. США). В общей сложности шесть китайских банков, прошедших листинги в 2005-2007 гг., мобилизовали тем самым около 60 млрд долл. США (023, с. 125-126).
Первый, подготовительный этап реструктуризации банков предусматривал создание в их составе специальных структурных подразделений, которые впоследствии выводились на биржу. Еще до 1РО происходила расчистка активов банков за счет продаж накопленных ими ПД государственным «компаниям по управлению активами». Одновременно банки проходили акционирование, и еще до листингов пакеты акций предлагались как государственным холдинговым структурам, так и частным инвесторам.
биржах: в Шанхае (там они номинированы в долларах США) и в Шэньчжэне, где они номинированы в гонконгских долларах. Акции типа «Н» выпускаются предприятиями - резидентами КНР, но размещаются они на гонконгском фондовом рынке и номинируются в гонконгских долларах. - Прим. реф.
Определение доли ПД в активах банков происходило в соответствии с утвержденными НБК в декабре 2001 г. «Принципами классификации кредитов», согласно которым по качеству выданные кредиты подразделяются на пять категорий: «нормальные», «на специальном учете», «низкокачественные», «сомнительные» и «потери». Последние три категории и образуют в совокупности то, что обычно называют ПД. Банки обязаны в течение 20 рабочих дней по окончании каждого квартала и не позднее 45 дней по окончании календарного года представлять в НБК сведения о качестве выданных кредитов.
За три года до IPO, прошедших в 2005 г., у Банка коммуникаций доля ПД достигала 18,5% совокупной величины выданных займов, а у Стройбанка Китая - 17,0% (023, с. 129). Накануне IPO эти показатели составляли уже, соответственно, только 2,9 и 3,9%. У Банка коммуникаций резкое снижение доли ПД произошло в июне - августе 2004 г., когда значительная часть проблемных активов была продана «компании по управлению активами» CINDA с 60%-ным дисконтом, а у Стройбанка Китая - в 2003 г., когда проблемные активы были проданы той же компании с 50%-ным дисконтом.
Впоследствии аналогичную реструктуризацию активов претерпели Банк Китая и Промышленно-торговый банк Китая, у которых доли ПД тоже достигали двузначных показателей. У Китайского торгового банка и Банка CITIC они были умеренными по китайским меркам (на уровне 3-4%) задолго до IPO, хотя по международным стандартам и эти показатели являются высокими.
Для хода процесса акционирования большое значение имело также то, какое государственное ведомство номинально выступало в качестве контролирующего акционера банка. У Промышлен-но-торгового банка Китая, Банка Китая, Строительного банка Китая таковым являлась государственная инвестиционная компания Huijin. В канун IPO ее доля в капитале Стройбанка Китая достигала 71,1%, Банка Китая - 79,9, Промышленно-торгового банка Китая -43,3%. В Промышленно-торговом банке Китая значительный пакет (43,28%) контролировало Министерство финансов КНР, а в Банке коммуникаций ему номинально принадлежали 25,5% акций (023, с. 134). Государственная собственность, считают П. Макгиннес и К. Кизи, может быть для банков источником как преимуществ, так
и трудностей: первые связаны с гарантированной долей на рынке, вторые - с налагаемыми на банки обязательствами, которые могут вступать в противоречие с целями обеспечения коммерческой рентабельности банков.
В свою очередь, Банк CITIC и Китайский торговый банк контролировались корпоративными «игроками»: в первом случае 80% капитала принадлежали группе CITIC, а во втором доминирующими акционерами выступали три государственные судоходные компании. По-видимому, именно такая конфигурация собственности, обеспечивавшая выраженную коммерческую ориентацию деятельности этих банков, и способствовала удержанию показателей ПД у них на относительно низких уровнях.
В долистинговый период большую роль в рекапитализации банков сыграли также иностранные институциональные инвесторы, приобретавшие пакеты акций китайских банков напрямую, а не через фондовые биржи. В случае со Стройбанком Китая роль стратегического инвестора сыграл Bank of America (9,0% акций), в Банке коммуникаций - HSBC (19,9%), в Банке Китая - Royal Bank of Scotland (9,6%), в Банке CITIC - Banco Bilbao Vizcaya Argentaria, BBVA (4,8%). Также существенные пакеты приобрели сингапурская государственная инвестиционная компания «Temasek» (в Строительном банке Китая и Банке коммуникаций), американские финансовые холдинги «Goldman Sachs», «American Express» и немецкий «Allianz» (в Промышленно-торговом банке Китая). Очевидно, все они при совершении таких инвестиций руководствовались желанием закрепиться на самом перспективном финансовом рынке мира с помощью стратегических альянсов с местными бан-ками-олигополистами (023, с. 134).
В результате еще до проведения IPO доля иностранных инвесторов в капитале Банка CITIC достигла 20,0%, Банка коммуникаций - 19,9, Банка Китая - 15,0, Стройбанка Китая - 14,0, Промыш-ленно-торгового банка Китая - более 9% (023, с. 135). В официальной китайской классификации эти пакеты получили название «акции, принадлежащие иностранным юридическим лицам». Изначально предусматривалось, что после IPO они могут быть конвертированы в акции типа «Н».
Вторым этапом реструктуризации выступало собственно IPO. Совокупные поступления от размещений акций шести банков
на Гонконгской бирже были в три раза больше средств, мобилизованных благодаря листингам в Шанхае. Открытость экономики Гонконга, отсутствие там ограничений на движение капиталов и валютных средств позволили реализовать через местную биржу значительные доли акций китайских банков иностранным инвесторам, тогда как при размещениях на Шанхайской бирже покупателями могли выступать только китайские юридические и физические лица.
Практика сегментации структуры акционерного капитала китайских предприятий (выделение различных категорий акций с разными наборами прав для отдельных групп инвесторов) приводит к значительным вариациям цен на вторичном рынке акций. Предложение и спрос на акции типов «А» и «Н» весьма неодинаковы, и это приводит к тому, что акции типа «А» обычно котируются с существенной премией (т.е. стоят дороже) по сравнению с акциями типа «Н» той же компании. Именно так обстояло дело с акциями всех шести исследуемых банков в октябре 2007 г., когда китайский фондовый рынок достиг исторического максимума котировок. Впрочем, в долгосрочной перспективе действует тенденция постепенного уменьшения дифференциала цен акций «А» и «Н» благодаря арбитражным операциям (т.е. игре части инвесторов на разнице цен) и нелегальной утечке капитала из Китая.
При первых двух размещениях акций (Банка коммуникаций и Стройбанка Китая) показатели отношения цен к прогнозируемым доходам (price-to-forecast-earnings ratio, PER) и рыночных цен акций к ценам размещения (market-to-book ratio) были заметно ниже, чем в случаях с четырьмя более поздними IPO. Это напрямую связано с опасениями инвесторов по поводу больших сумм ПД, накопленных китайскими банками, и сомнениями инвесторов в способности банков реально переориентироваться на коммерческую деятельность. В дальнейшем участие в капиталах банков иностранных стратегических инвесторов позволило отчасти развеять эти страхи. Увеличению показателей PER в 2006-2007 гг. способствовал и общий перелом тенденции на китайском фондовом рынке: если в 2005 г. рынок стагнировал, то в 2006-2007 гг. он пережил беспрецедентный бум.
Третий этап реструктуризации наступает после IPO, когда изменения, произошедшие в структуре собственности банков, на-
чинают непосредственно сказываться на их деятельности. К середине 2009 г. показатели ПД у всех шести прошедших акционирование банков существенно снизились: минимальной доля ПД была у Китайского торгового банка (0,9%), наибольшей - у Банка Китая (1,8%). Для сравнения: на конец календарного года, предшествовавшего 1РО, значения доли ПД у шести банков варьировались в диапазоне 2,5-4,7%.
Хотя надо учесть и то, что у Стройбанка Китая, Банка Китая и Промышленно-торгового банка Китая не менее 3,6% выданных кредитов относились к категории «на специальном учете», т.е. их качество может существенно ухудшиться в случае негативных изменений макроэкономической ситуации. Вообще говоря, проблема ПД не выглядит острой, если ВВП страны прирастает на 10 и более процентов в год, но при замедлении экономики расчистка банковских балансов от ПД становится гораздо более трудным делом (023, с. 139).
Тем не менее примечательно, что снижение показателей ПД у акционированных банков происходило на фоне существенного роста объемов выданных ими юаневых кредитов. Причем наибольшим он был у Банка коммуникаций, Китайского торгового банка и Банка С1Т1С, у которых показатели ПД были наименьшими среди шести банков. Связь здесь очевидна: вновь выданные кредиты поначалу всегда учитываются как «нормальные», и их эмиссия в больших масштабах помогает «размыть» долю ПД.
Что же касается рентабельности, то в 2005-2008 гг. у Про-мышленно-торгового банка Китая чистые прибыли увеличились на 193%, у Банка Китая - на 109, у Стройбанка Китая - на 97, у Банка коммуникаций - на 208, у Китайского торгового банка - на 459, у Банка С1Т1С - на 333% (023, с. 143). Таким образом, наибольший прирост рентабельности был отмечен как раз у банков с наименьшими показателями ПД. Рост рентабельности продолжался и в первой половине 2009 г. - в период острой фазы мирового финансового кризиса. Для сравнения: рентабельность ведущих гонконгских банков на протяжении 2006-2008 гг. устойчиво снижалась, к середине 2009 г. она была в среднем ниже, чем у китайской «шестерки», хотя в 2005-2006 гг. уровни рентабельности у гонконгских банков были вдвое выше, чем у китайских.
Такой положительной динамике рентабельности китайских банков способствовал ряд факторов: общий экономический подъем в стране вплоть до середины 2008 г.; снижение с 1 января 2008 г. ставки корпоративного подоходного налога с 33 до 25%; увеличение процентных ставок НБК, осуществлявшееся в 2005-2008 гг. в целях сдерживания инфляции. Участие иностранных стратегических инвесторов в капиталах китайских банков способствовало более эффективному управлению их издержками. Большое значение для роста рентабельности имели также сами размеры китайских банков и их новый статус, приобретенный благодаря биржевым листингам.
Однако не вполне ясно, была ли достигнута большая ориентация банков на извлечение прибыли благодаря приходу иностранных инвесторов, или же инвесторы были привлечены как раз тем, что китайские банки уже начали двигаться в этом направлении. Истина, отмечают П. Макгиннесс и К. Кизи, по-видимому, лежит где-то посредине: рентабельность увеличилась благодаря комбинации государственной поддержки банков и участия в их деятельности иностранных партнеров. Соответственно, банки остаются зависимыми от государства, особенно в случае ухудшения общей экономической ситуации, и в то же время прямое государственное вмешательство в их деятельность теперь затруднено тем, что китайские банки стали гораздо более открытыми для влияния извне (023, с. 145).
Отражая рост банковских доходов, курсы акций китайских банков после IPO по преимуществу росли. Лишь у Банка CITIC через год после листинга котировки акций типа «Н» на вторичном рынке были ниже цены размещения (023, с. 147). Сходная картина наблюдалась и применительно к акциям типа «А», но здесь рост был еще более выраженным.
Опережающая динамика котировок акций типа «А» по сравнению с акциями типа «Н» одного и того же банка объясняется относительной «закрытостью» внутрикитайского фондового рынка. Из-за ограничений на вывоз капитала огромные юаневые сбережения могут быть вложены только в небольшое число финансовых инструментов, и это вздувает цены на них. После обострения мирового финансового кризиса из-за краха американского инвестиционного банка Lehman Brothers осенью 2008 г. котировки акций
обоих типов резко упали, но и в этот период акции «А» торговались с премией к акциям «Н». Хотя к концу третьего квартала 2009 г. у всех шести банков ее размеры сильно ужались, по-видимому, из-за общего ослабления интереса инвесторов к акциям типа «А» (023, с. 150).
Продажи пакетов акций китайских банков иностранным стратегическим инвесторам в период до IPO происходили на достаточно жестких условиях. К примеру, когда Bank of America покупал долю в Стройбанке Китая, он должен был взять на себя обязательство не перепродавать свой пакет в течение трех лет после IPO (023, с. 150). Подобные сроки устанавливались и другим иностранным инвесторам. Их окончание пришлось как раз на время мирового финансового кризиса, и некоторые из иностранных финансовых институтов предпочли воспользоваться ситуацией и продать свои пакеты (полностью или частично).
В начале 2009 г. Bank of America уменьшил свою долю в капитале Стройбанка Китая с 19 до 11%, а Royal Bank of Scotland избавился от своего пакета акций Банка Китая. Сингапурский инвестиционный фонд Temasek еще в конце 2007 г. продал свои акции Стройбанка Китая и Банка Китая. Но некоторые иностранные инвесторы продолжали наращивать свои доли и в период кризиса, как это сделал BBVA, купивший дополнительный пакет акций Банка CITIC (023, с. 150).
Представители иностранных инвесторов-миноритариев, контролирующих не менее 5% капитала, еще до биржевых листингов получили доступ в управленческие структуры китайских банков. К концу 2007 г. у пяти из шести акционированных банков (за исключением Китайского торгового банка) появился хотя бы один член Совета директоров, представлявший иностранного инвестора (023, с. 151).
В целом иностранные инвесторы предпочитали именно вхождение в капиталы и управленческие органы китайских банков, а не создание совместных предприятий с ними, так как это открывало им дополнительные возможности в освоении китайского рынка. Например, покупка английским банком HSBC 19,9% акций Банка коммуникаций повлекла за собой подписание двумя банками целого ряда соглашений о сотрудничестве, включая создание специального подразделения по работе на китайском рынке кредитных карт,
а напрямую иностранные банки выходить на него не имеют права (023, с. 153). Подобная диверсификация бизнеса в Китае в любом случае вряд ли возможна без налаживания сотрудничества с местными «игроками» и политической поддержки китайских властей.
Быстрота изменений в китайском банковском секторе в последние годы, заключают П. Макгиннесс и К. Кизи, контрастирует с сугубо постепенным течением реформ в прошлом. Но «иностранные банки остаются лишь дополнительным штрихом на общей картине китайского финансового рынка... Пройдет много лет, прежде чем ведущие зарубежные банки смогут создать сети отделений и каналы распространения своих финансовых продуктов в Китае для эффективной конкуренции с доминирующими китайскими участниками банковской отрасли» (023, с. 155).
Лу Циньхуа (финансовый факультет Китайского технологического университета, Тайбэй), Шэнь Чунхуа (финансовый факультет Тайваньского национального университета, Тайбэй), У Мэн-вэнь (финансовый факультет Университета «Мин Чуань», Тайбэй) и У Чживэнь (Китайская комиссия по банковскому регулированию, Пекин) (024) тоже отмечают, что в литературе в последние годы активно обсуждается вопрос, повлияло ли привлечение иностранных инвесторов на эффективность и рентабельность китайских банков. ККБР ежегодно проводит обследования банков на предмет удовлетворенности сотрудничеством с иностранными инвесторами. Ими охвачен 21 китайский банк, где иностранные инвесторы присутствуют в качестве значимых акционеров, и 24 зарубежных финансовых института, купившие пакеты акций китайских банков. При этом изучаются: 1) общие направления сотрудничества; 2) практика корпоративного управления; 3) методики менеджмента; 4) методики управления рисками и внутреннего контроля;
5) корпоративная культура и управление трудовыми ресурсами;
6) инфраструктура банковской деятельности.
Однако до сих пор остается неисследованной взаимосвязь между удовлетворенностью китайских и иностранных партнеров друг другом, с одной стороны, и операционными показателями банков - с другой. Между тем исследования других областей бизнеса выявили позитивное влияние удовлетворенности клиентов и персонала компании на результаты деятельности фирмы. Так что хотя удовлетворенность - это категория субъективная, но она име-
ет прямое отношение к эффективности бизнеса. В имеющихся в западной литературе исследованиях взаимоотношений акционеров и членов Советов директоров до сих пор основное внимание уделялось возможности возникновения конфликтов, а не взаимной удовлетворенности. Но и из таких работ можно сделать вывод о том, что координация усилий акционеров и их представителей в управленческих структурах компании повышает ее эффективность.
Предполагать наличие позитивной корреляции между взаимной удовлетворенностью акционеров и результатами деятельности банков, пишут авторы статьи, можно по двум причинам. Во-первых значительная степень взаимной удовлетворенности снижает риск возникновения конфликтов. Во-вторых, если стороны удовлетворены вкладом друг друга в деятельность банка, то они наращивают собственные усилия и делятся с партнерами конфиденциальной информацией. В итоге повышается вероятность позитивных изменений в функционировании банка. Однако при эконометрическом анализе этой взаимосвязи необходимо учесть, что результаты деятельности банка сами по себе могут влиять на удовлетворенность партнеров.
Инвесторов из-за рубежа в последние годы привлекли банки как общенационального, так и городского уровня. Из банков «большой четверки» к началу 2010 г. иностранных «стратегов» не имел только Сельскохозяйственный банк Китая. Инвесторами выступают финансовые институты исключительно из развитых стран: как западных, так и азиатских (из Южной Кореи, Сингапура, Гонконга). Но если среди «акционерных коммерческих банков общенационального уровня» иностранных акционеров обрели 4/5 банков, то среди «городских коммерческих банков» - только 1/10. Фактически максимальная доля иностранных инвесторов не превышает 19,9%, т.е. она нигде не дотягивает до установленного лимита «20 : 25%». Минимальная же доля иностранного акционера в китайском банке по законодательству не должна быть меньше 5%. Каждый иностранный стратегический инвестор может приобрести доли не более чем в двух китайских банках. В результате инвестирования он может получить одно-два места в Совете директоров банка (024, с. 95).
Для оценки удовлетворенности партнеров сотрудничеством авторами статьи используются результаты опросов, проводивших-
ся ККБР в 2004-2006 гг. по вышеупомянутым шести позициям и по общему впечатлению от сотрудничества. На основе ответов китайских и иностранных партнеров по каждому пункту опросов кальку -лируются два ряда соответствующих индексов удовлетворенности. Разработанная авторами эконометрическая модель связывает рентабельность китайских банков (return on assets, ROA) с семью индексами удовлетворенности; с долей, которой владеет иностранный акционер банка, и с географическим происхождением иностранного акционера (024, с. 95-98).
По общему впечатлению от сотрудничества китайские банкиры ставят наивысшие оценки партнерам из европейских стран и Австралии. По таким позициям, как управление рисками, корпоративная культура и инфраструктура банковской деятельности они высказывают высокую удовлетворенность сотрудничеством с финансовыми институтами других азиатских стран. Взаимодействие с австралийскими инвесторами привлекательно для китайцев с точки зрения заимствования практики корпоративного управления и методик менеджмента, а с европейскими инвесторами - в плане перенимания принципов корпоративного управления и управления рисками. Менее всего (практически по всем позициям) китайские банкиры довольны сотрудничеством с американскими инвесторами.
Значения индексов удовлетворенности со стороны иностранных инвесторов в целом ниже, чем у китайских партнеров, т.е. зарубежные финансисты более консервативны в своих оценках совместной деятельности. Интересно то, что американские банкиры больше других иностранцев удовлетворены сотрудничеством с китайскими кредитными учреждениями, тогда как китайцы, напротив, испытывают наименьшее удовлетворение от сотрудничества именно с американскими партнерами. Наименьшие же индексы удовлетворенности практически по всем позициям - у европейских инвесторов (024, с. 98-100).
Полученные результаты можно интерпретировать следующим образом. В китайской культуре важно стремление «сохранить лицо», в данном случае оно побуждает китайских банкиров выказывать высокую степень удовлетворенности сотрудничеством. Кроме того, в соответствии с принятыми в китайском обществе представлениями о взаимных обязательствах китайские финансисты могут подсознательно ожидать, что в ответ на их собственные
высокие оценки иностранцы могут оценить их вклад в сотрудничество столь же высоко. Банкиры же из развитых стран подходят к оценкам сотрудничества более технократически, и поэтому значения индексов с их стороны в целом ниже.
Сотрудничество с европейскими и австралийскими банками может быть привлекательно для китайской стороны ввиду того, что в этих странах господствует социальная философия «государства всеобщего благосостояния», и она ближе китайцам, чем рыночный консерватизм американского толка. Относительная же неудовлетворенность европейских инвесторов сотрудничеством, возможно, объясняется тем, что они полагают: китайская сторона не предпринимает всех возможных усилий для повышения эффективности банков, несмотря на то что европейцы склонны делиться с ней своими методиками ведения бизнеса.
Среди различных категорий китайских банков наиболее высоко оценивают сотрудничество с иностранцами крупнейшие госбанки, в меньшей степени - «акционерные коммерческие банки национального уровня» и ниже всех - «городские коммерческие банки». Судя по всему, это связано с тем, что крупнейшие китайские банки, прежде всего - «большая четверка», уже прошли процедуры листинга в Гонконге, они уже включились в международную конкуренцию, а потому стали более восприимчивыми к заимствованию управленческих практик иностранных инвесторов. Напротив, «городские коммерческие банки» работают главным образом на локальных рынках, и они не испытывают столь острой нужды в реструктуризации своей деятельности. Вполне в русле такого объяснения иностранные инвесторы больше всего удовлетворены сотрудничеством с крупнейшими госбанками и в наименьшей степени - с «городскими коммерческими банками».
В результате расчетов по модели выяснилось, что рентабельность китайских банков имеет устойчивую позитивную корреляцию с удовлетворенностью иностранных инвесторов общим направлением сотрудничества, корпоративным управлением и менеджментом китайских банков. В то же время рентабельность позитивно коррелирует с удовлетворенностью китайских партнеров корпоративным управлением, корпоративной культурой и инфраструктурой банковской деятельности, но удовлетворенность китайских партнеров контролем над рисками, наоборот, негативно
отражается на рентабельности. По-видимому, это связано с тем, что усиление внутреннего контроля за рисками после прихода иностранных акционеров делает китайские банки более осторожными и склонными отказываться от некоторых видов операций, которые в прошлом приносили им значительные прибыли.
Анализ факторов, влияющих на индексы удовлетворенности, показывает, что чем больше доля иностранных партнеров в акционерном капитале банков, тем больше китайская сторона удовлетворена корпоративным управлением и корпоративной культурой. Рентабельность же банка не оказывает существенного влияния на мнение китайских партнеров о сотрудничестве с иностранными инвесторами. Иными словами, китайские менеджеры не связывают рентабельность банка с присутствием иностранцев. Размеры иностранного банка-партнера негативно коррелируют с удовлетворенностью китайцев, т.е. нельзя сказать, что китайская сторона предпочитает иметь дело с крупными иностранными банками (024, с. 101-105).
В свою очередь, удовлетворенность иностранных партнеров практически не зависит от того, какую долю акций китайского банка они контролируют. Не сказываются на удовлетворенности иностранцев и показатели рентабельности китайских банков. Более крупные иностранные банки менее удовлетворены сотрудничеством с китайцами, чем банки поменьше. Возможно, это связано с тем, что крупные иностранные банки предпочитают вести бизнес в строгом соответствии с контрактными обязательствами, а в китайских банках многое зависит от принятых неформальных правил.
В целом, таким образом, уровни удовлетворенности у сторон различны. Вероятно, это объясняется первоначальными завышенными ожиданиями иностранных партнеров. Работая в развитых странах, они привыкли к четкому распределению ролей между партнерами в зависимости от доли в капитале, к единоначалию главы правления банка и к ориентации банка на максимизацию прибыли и минимизацию издержек. В китайских же банках они обнаружили гораздо более сложную организационную структуру и дифференцированную мотивацию деятельности.
Итак, по результатам исследования установлено, что удовлетворенность сторон влияет на рентабельность банков, но противоположная причинно-следственная связь не работает. Иначе говоря,
чем более удовлетворены друг другом китайские и иностранные партнеры, тем лучше операционные показатели банка. А вот рентабельность банка малозначима для удовлетворенности партнеров. В любом случае исследование показало, что для повышения эффективности сотрудничества с иностранными финансовыми институтами требуется не столько отмена существующих лимитов на участие иностранных инвесторов в капиталах китайских банков, сколько совершенствование самих механизмов сотрудничества. «...Различия в степени удовлетворенности значимы, поскольку многие иностранные стратегические инвесторы недавно продали свои пакеты акций китайских банков и страховых компаний. Этому может быть много объяснений, и одним из них является асимметрия удовлетворенности» (024, с. 106-107).
П.М. Мозиас
2014.01.025. ХЭ ДУН. ГОНКОНГСКИЙ ПОДХОД К ФИНАНСОВОЙ СТАБИЛЬНОСТИ.
HE DONG. Hong Kong's approach to financial stability // Intern. j. of central banking. - San Francisco, 2013. - Vol. 9, N 1. - P. 299-313.
Сотрудник гонконгского Института исследований денежной политики оценивает специфику действий ЦБ Гонконга по предотвращению финансовых кризисов и преодолению их последствий. Гонконг является крупнейшим финансовым центром в Азиатско-Тихоокеанском регионе и в качестве особого административного района КНР служит ее связующим звеном с миром, через него проходят внешнеторговые и финансовые потоки. Основой гонконгской экономики является сфера услуг, прежде всего финансовых - она составляет 93% ВВП Гонконга, и в 2011 г. в этой сфере производство составило 250 млрд долл. Экономика Гонконга считается одной из самых свободных в мире, в Основном Законе (своеобразной гонконгской мини-конституции) прямо указано: «Не допускается введения никакого контроля над валютными операциями, гонконгский доллар должен быть свободно конвертируемой валютой. Правительство Гонконгского особого административного района должно обеспечивать свободу движения капитала как внутри него, так и через его границы» (с. 300).
Статус Гонконга как международного финансового центра имеет значительные последствия для финансовой стабильности.
