CC BY
45сит постановление о "приоритетности вопроса о конституционности" и направлении его в Государственный совет или в Кассационный суд». Эта норма направлена на то, чтобы еще раз подтвердить преимущественную силу Конституции, а не международного законодательства, во внутреннем правопорядке страны (с. 332).
Статья завершается ответом на вопрос: превратила ли конституционная реформа 2008 г. Конституционный совет в верховный суд страны? Автор указывает, что введение a posterori контроля за конституционностью актов создало для этого органа принципиально новое положение в политической системе Франции. Новый статус Совета связан с его организацией: поскольку давно звучала критика в отношении членства в этом органе бывших президентов республики, то в настоящее время присутствие этих лиц вполне оправданно. Право контроля Совета a posterori по «приоритетным вопросам о конституционности» наделяет его новой миссией, по сравнению с той, которую он выполнял сразу же после принятия Конституции 1958 г. (с. 337).
В.В. Маклаков
2013.02.016. ГРЕВ К. КОНТРОЛЬ ЗА КОНСТИТУЦИОННОСТЬЮ ЗАКОНА В ГЕРМАНИИ: НЕКОТОРЫЕ СРАВНЕНИЯ С ФРАНЦУЗСКОЙ СИСТЕМОЙ.
GREW C. Le contrôle de constitutionnalité en Allemagne: Quelques comparaisons avec le système français // Pouvoirs: Rev. française d'études constitutionnelle et politiques. - P., 2011. - N 137. - P. 143154.
Констанс Грев - профессор Страсбургского университета и одновременно судья Конституционного суда Боснии и Герцеговины - рассматривает контроль за конституционностью законов в Германии в связи с процедурой принятия решения о конституционности (новая ст. 61-1 Конституции Франции 1958 г.), введенной во Франции в результате конституционной реформы 2008 г.
Все системы конституционной юстиции, существующие в Европе, оказались затронуты успешной эволюцией, сконцентрированной на защите прав человека и основных свобод. Однако в правовой системе Германии этот феномен, а также его производные (ses répercussions) проявляются особенно заметно (с. 143).
Значимость основных прав заключается не только в том, что они занимают свое место в основном законе, но и в том, что это место фиксируется в результате юридического анализа (с. 143). Таким образом, согласно общей теории, которую в своих решениях поддерживает Конституционный суд ФРГ, права, с одной стороны, важны субъективно, так как позволяют индивиду защищаться от государства, с другой - они важны объективно, поскольку весь юридический правопорядок находится под доминирующим влиянием ценностей, выражаемых основными правами и свободами (с. 143). Права и свободы образуют систему ценностей, влияющих на институциональное и демократическое функционирование государства и, следовательно, на всю юридическую систему. Объективная важность этих прав проявляется и в том, что они стали правами «по всем азимутам» («tous azimuts»), противостоя существующей государственной мощи.
Защита основных прав и свобод занимает центральное место в немецком юридическом правопорядке. Аналогичные процессы происходят и во Франции, что проявилось во включении Конституционным советом преамбулы Конституции в конституционный блок, на соответствие которому Совет проверяет акты; в расширении его судебной практики за счет увеличения числа субъектов, имеющих право запроса в этот орган; в развитии конституционного контроля, в частности, в целях соблюдения Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и в совсем недавнем введении в Конституцию «приоритетного вопроса о конституционности».
Системы конституционного контроля в Германии и во Франции очень отличаются друг от друга, пишет автор. Организация конституционной юстиции во Франции опирается на полномочия органов государственной власти в соответствии с занимаемыми ими местами в государственной иерархии. Закон и парламент со времени Французской революции воспринимаются как высшие ветви власти по отношению к другим властям; лежисентризм (le légicentrisme) и парламентские режимы в Третьей и Четвертой республиках особенно четко демонстрируют это. Судебная власть, которую Ш. Монтескье считал некоторым образом недействительной (nul), во Франции никогда не признавалась за власть (с. 145); судьи с древних времен были объектами недовольства. Можно за-
ключить, пишет автор, что появлявшееся право сразу становилось обожаемым, когда оно исходило от законодателя, и презираемым, если оно исходило от судьи (с. 145).
Эта схема была коренным образом пересмотрена с установлением режима Пятой республики: роль парламента заметно снизилась; власть законодателя уменьшилась, выросло влияние Государственного совета и Конституционного совета на основании ст. 34 и 37 Конституции 1958 г. Учрежденный этой Конституцией механизм абстрактного контроля над правовыми нормами, усиленный, в частности, в 1971 г., также повлиял на традиционную роль закона. Роль абстрактного контроля несколько уменьшилась с введением новой процедуры «приоритетного вопроса о конституционности». Если критика закона отныне косвенно доступна простому гражданину, то считается, что весьма трудно сделать запрос Конституционному совету из-за наличия многочисленных условий, без которых этот орган ничего не может предпринять.
Немецкая юридическая культура контрастирует с французской в отношении закона и судей. В ней закон никогда не идентифицируется с правом; об этом свидетельствует формула абз. 3 ст. 20 Основного закона ФРГ, согласно которой «законодательство связано конституционным строем, исполнительная власть и правосудие - законом и правом». В течение более половины XIX в. германские парламенты не осуществляли или не только они осуществляли суверенитет; суверенитет принадлежал монарху или был разделен между парламентом и монархом. Область закона была сужена до сферы гражданского общества, включавшей главным образом публичные свободы и право собственности (с. 145).
Учрежденный Основным законом ФРГ 1949 г. Конституционный суд получил в наследство имевшееся в стране доверие к судьям; он способен разрешать в юридических терминах политические конфликты и выполнять роль «хранителя» (gardien) Конституции. Конституция, оберегая федеральные традиции, предоставила основным правам и свободам новую защиту, извлеченную из уроков нацизма. Она легитимирует государство и общественные ценности (с. 146).
Создатели Конституции обеспечили превосходство основных прав путем учреждения Конституционного суда с широкими полномочиями и набором разнообразных способов разрешения споров.
Имеются три главных инструмента опротестования законов - предварительный, абстрактный контроль, конкретный контроль и конституционное, или индивидуальное, обжалование.
Далее автор рассматривает названные институты. Предварительный контроль по своей природе является абстрактным, т.е. он определяет общее соответствие нормы Конституции; контроль же, проводимый после промульгации закона, может быть абстрактным и конкретным (с. 146). Последующий контроль указывает на необходимость обеспечения верховенства Конституции (с. 146).
Автор сравнивает французский Конституционный совет и германский Конституционный суд с точки зрения возможности запросов этих органов. Первый может быть запрошен только в предварительным порядке в отношении простых законов или международных договоров, к которым прибавляется автоматический контроль за органическими законами и регламентами парламентских палат. Цель такого запроса - объективное и абстрактное сопоставление закона или договора и Конституции (с. 146). В этом случае речь, скорее всего, идет о достаточно «чистой» процедуре, весьма близкой к кельзиновской модели (с. 147).
В Германии абстрактный контроль используется для проверки соответствия Конституции федерального права или права земель федеральному праву. Полномочны запрашивать Конституционный суд федеральное правительство, правительства земель или третья часть членов Бундестага (абз. 1 ст. 93 Конституции 1949 г.). Важным представляется и то, что не установлен какой-либо срок для запроса, что позволяет контролировать федеральные законы, законы земель и регламенты, не важно, вступили ли они в силу после принятия Конституции 1949 г. или до принятия (с. 147). Так, были объявлены противоречащими федеральной Конституции Закон земли Шлезвиг-Гольштейн, устанавливавший право голосования для некоторых категорий иностранцев (31 октября 1990 г.), и законы о прерывании беременности (25 февраля 1975 г.). Абстрактный контроль в ФРГ касается дел особой важности, имеющих большое политическое или юридическое значение, но количественно такие решения составляют самую малую часть от общего числа решений Конституционного суда. На 55 192 запроса, внесенных в течение 10 лет с 2000 по 2009 г., только 25 требований относились к абстрактному контролю, из которых два - были поданы в
2009 г., а остальные были разрешены ранее (с. 147). Эти скромные цифры не сопоставимы с деятельностью французского Конституционного совета (26 решений в 2009 г.).
Что же касается конкретного контроля правовых норм, то любой немецкий судья обладает правом и обязанностью следить за тем, чтобы юридические положения, которые он применяет при вынесении решений в спорах по существу, соответствовали нормам Конституции. Судья общего права обеспечивает контроль за законами, чего нет во Франции. Немецкий судья откладывает принятие решения до тех пор, пока Конституционный суд не выскажется по поводу применяемой судьей федеральной нормы или нормы земли по отношению к федеральному закону. Конституционный суд обладает монополией объявлять правовые нормы неконституционными (с. 148).
Главные отличия конкретного контроля в Германии от «приоритетного вопроса о конституционности» во Франции состоят в том, что во Франции установлен фильтр для направления запросов в Конституционный совет. Если в Германии сам судья, рассматривающий дело по существу, играет основную роль в направлении дела в Конституционный суд, то во Франции эта роль принадлежит сторонам в процессе и высшим судебным органам, а именно Государственному совету и Кассационному суду. Немецкий судья суверенно и независимо от мнения сторон может произвести или не произвести такой запрос, тогда как во Франции судья, рассматривающий дело по существу, не может в силу своих должностных полномочий поступить таким же образом. Он связан инициативой сторон в процессе. В обеих системах запрос должен быть письменным и мотивированным, но в Германии он направляется в Конституционный суд, тогда как во Франции - лишь высшим судебным органам, принимающим решение о направлении дела в Конституционный совет. Причем в Германии при рассмотрении дела Конституционный суд не связан мотивами запроса, которые указал судья, рассматривающий дело по существу (с. 148).
Автор считает, что существующий в Германии порядок запроса в значительной мере теряет качество диалога и сотрудничества между Конституционным судом и судебными органами общей юрисдикции, хотя возможность запроса признается за всеми судьями (с. 149). Во Франции подобный диалог отодвинут на второй
план, поскольку судья, рассматривающий дело по существу, должен направить приоритетный вопрос о конституционности нормы в Государственный совет или Кассационный суд, которые и принимают окончательное решение о его передаче в Конституционный совет (с. 149). Причем в этом случае немаловажно то обстоятельство, что именно эти высшие судебные органы должны выявлять новый и серьезный характер вопроса о неконституционности. Другими словами, во Франции имеется сильный фильтр для отсечения таких вопросов. Еще одно отличие состоит в том, что Конституционный совет должен высказаться по представленному вопросу в течение трех месяцев, тогда как германский Конституционный суд не связан каким-либо сроком (с. 149).
Конституционная жалоба может быть направлена против актов государственной власти, в частности против законов или, наиболее часто, против судебных решений, ставших окончательными (с. 151). Закон может быть опротестован, поскольку он посягает непосредственно на основные права или на право, ассимилированное заявителем (un droit assimilé du requérant). Жалоба, направленная против судебного решения, должна быть подана в месячный срок, а против закона - в течение года. Она должна содержать указание на конкретные нарушения затрагиваемых личных и непосредственных прав заявителя. В Германии речь идет о непосредственном обращении в Конституционный суд. Во Франции новое средство защиты, а именно «приоритетный вопрос о конституционности» этой возможности не предусматривает. Однако и в Германии существует некоторое подобие фильтра для такого рода жалоб. Секция из трех судей Конституционного суда, если она принимает решение единогласно, может отказать в принятии жалобы без какой-либо мотивировки. Это правило иллюстрирует положение жалоб индивидуального характера. Если Конституционный суд принимает хорошо мотивированную жалобу, то он обладает правом аннулировать закон или судебное решение и отправить дело на новое судебное рассмотрение в судебный орган обычной юстиции.
Названная процедура в ФРГ очень успешна - Конституционный суд в среднем ежегодно запрашивается около пяти тысяч раз. Даже если маленькая часть дел передается на рассмотрение Суда,
то и в этом случае принимаемые решения представляют собой значительное новшество в судебной практике (с. 152).
В заключение статьи автор указывает, что для того чтобы оценить значение новой процедуры «приоритетного вопроса о конституционности», введенной во Франции в результате конституционной реформы 2008 г., требуется время и значительная судебная практика. В целом же важность факта оценки правовых норм с точки зрения их конституционности при их применении к конкретному лицу не может быть подвергнута сомнению.
В. В. Маклаков
2013.02.017. ПЕТЕРС А. ПРАВОВЫЕ ПОРЯДКИ И КОНСТИТУ-ЦИОНАЛИЗАЦИЯ: К НОВОМУ ОПРЕДЕЛЕНИЮ СВЯЗЕЙ. PETERS A. Rechtsordnungen und Konstitutionalisierung: Zur Neubestimmung der Verhältnisse // Zeitschrift für Öffentliches Recht. -Heidelberg, 2010. - N 65. - S. 3-63.
В статье профессора юридического факультета Базельского университета (Швейцария) Анне Петерс проанализированы определения правопорядка, разработанные в теории права (Кельзена, Харта, Романо и др.), а также в международном и европейском праве (Гентц, Брунс, Дельбрюк, Булль и др.). Под правопорядком автор понимает «порядок через право» или «организованное право». Определение правопорядка включает два аспекта: нормативный и систематический. Нормативный аспект является материальным и переходным: нечто содержательно организуется посредством права. Систематический аспект - формальный и рефлексивный: право самоупорядочивается. Оба аспекта находятся во взаимодействии.
Конституционализация права вообще и, в частности, международного права относится как к нормативному, так и систематическому аспектам правопорядка. Само понятие «конституционализация» является в настоящее время объектом широкой дискуссии, а разнообразие высказанных в ее ходе мнений отражает множественность представлений о конституции и конституционализме. Вместе с тем общим в этой дискуссии является то, что берется под сомнение понимание международного права как «конституционно нейтральной полосы». В данной работе понятие «конституциона-лизация» используется для краткого обозначения двустороннего
