CC BY
15
чально наращивание госдолга провоцировалось войнами, а сейчас это происходит в мирное время. После войн государственные расходы естественным образом урезались в связи с прекращением финансирования военных действий и перемещением ресурсов в производственный сектор. Текущий рост госдолга связан с общим сокращением доходов на фоне высокого уровня социальных выплат. Эту ситуацию трудно изменить, поскольку это связано с политическими рисками, так же как и попытка повысить налоги, которые и так высоки.
Согласно статистике, за всю историю британскому правительству не удавалось собирать в виде налогов сумму более чем 38% национального дохода. При повышении налогового бремени британцы, как правило, меняли свое экономическое поведение и сокращали свои налоговые обязательства. Таким образом, по мнению автора, допустимый максимум государственных расходов составляет 40% ВВП, тогда как сейчас они составляют 50%. Правительство взяло на себя финансово необеспеченные обязательства в области пенсионного обеспечения и здравоохранения. Очевидно, что такой высокий уровень расходов не сократится сам собой. Сложившаяся ситуация требует серьезного публичного обсуждения путей ограничения расходования государственных средств и определения цены, которое общество готово за это заплатить.
О.Н. Пряжникова
2013.01.031. БЭЙР Ш. ГЛАВНЫЙ УРОК ФИНАНСОВОГО КРИЗИСА: КРАТКОСРОЧНЫЙ ГОРИЗОНТ МЫШЛЕНИЯ ОПАСЕН.
BAIR Sh. Remarks to the National press club. - Washington D.C., 2011. - June 24. - Mode of access: http://www.fdic.gov/news/news/ speeches/archives/2011/spjun2411.html
Выступая в Национальном пресс-клубе с речью, бывший председатель Федеральной корпорации по страхованию депозитов (FDIC) Ш. Бэйр поделилась с собравшимися своими рассуждениями по поводу причин возникновения наиболее жестокого кризиса со времен Великой депрессии.
По мнению Ш. Бэйр, возникновению кризиса способствовало непродуктивное близорукое мышление или нацеленность на краткосрочные результаты, которые в настоящее время являются серь-
езной и нарастающей проблемой как для бизнеса, так и для государства в целом. Под близорукостью мышления она понимает недооценку последствий, которые могут возникнуть в будущем.
Развивающаяся область поведенческой экономики детально исследует проявления непоследовательности при принятии экономических решений. Инвесторы систематически переоценивают краткосрочные выгоды и упускают инвестиционные возможности, которые могли бы дать им больше в долгосрочном плане. Скос в сторону краткосрочного периода может привести к недо-инвестированию в важные проекты, имеющие длительный период окупаемости.
Частично подобная тенденция представляется биологически заданной. В то время как математическая часть мозга делает тщательные расчеты риска и выгод, получаемых с течением времени, более первичные, эмоциональные части человеческого мозга стремятся ориентироваться на то, что мы имеем здесь и сейчас.
«Краткосрочность» также возникает из институциональных правил, которые определяют наше поведение. Когда вознаграждение руководителей зависит от доходов текущего года или цен акций, это порождает стимулы к максимизации краткосрочных результатов даже в ущерб долгосрочным соображениям.
Существует много областей жизни США, как государственной, так и частной, где «краткосрочность» нарастает. Средний срок держания акций, торгуемых на Нью-Йоркской фондовой бирже, снизился с семи лет в 1940 г. до семи месяцев в 2007 г. Средний срок пребывания в должности генерального управляющего с 1995 по 2009 г. сократился на 30%. Сменяемость руководителей была наибольшей в компаниях, динамика цены акций которых отставала от среднеотраслевой.
Мощным фактором нарастания тенденции в сторону «краткосрочности» является технический прогресс, в частности в банковской сфере. Человек имеет больше, чем раньше, возможностей реализовать краткосрочные выгоды. Например, сформировавшийся рынок потребительского долга предоставляет американским гражданам возможность легко заимствовать у будущего для удовлетворения своих текущих нужд. Как известно, кредитные карты могут быть либо очень полезным, либо очень деструктивным инструментом в зависимости от того, как ими пользоваться. Сформировав-
шиеся рынки капитала расширили возможности для финансовых компаний зарабатывать прибыль за счет торговых операций и комиссий за операции, а не за счет усердной работы по кредитованию и осуществлению долгосрочных инвестиций. Термин «усердный капитал» представляется старомодным в эру хедж фондов и частых спекулятивных торговых сделок.
«Краткосрочность» также порождается информационными факторами. Круглосуточно поступающий поток новостей понуждает действовать, а не ждать. Неудивительно, что, находясь под прессингом информации, руководители корпораций и инвестиционные менеджеры зациклены на краткосрочных результатах - в ущерб долгосрочным целям и задачам.
Подобные тенденции мышления и поведения имеют самое непосредственное отношение к финансовому кризису. Как это было и во время большинства прошлых кризисов, главной причиной явились чрезмерные долги и леверидж отечественной финансовой системы. За десятилетие, предшествовавшее 2006 г., когда цены на жилье в США достигли пикового значения, задолженность по ипотеке в США выросла на 180%, а средняя цена на жилье увеличилась почти на 190%. В условиях растущих цен на жилье и соответственно увеличивающейся стоимости обеспечения были облегчены стандарты выдачи кредитов. По большинству субстандартных кредитов (8иЬрпше8), выданных на пике бума, спустя два или три года процентные ставки и ежемесячные платежи значительно увеличились, делая кредиты неподъемными для большинства заемщиков. Пока цены на жилье росли, заемщики могли рефинансировать свои кредиты. Но когда цены остановились, а затем начали падать, заемщики по субстандартным кредитам начали объявлять дефолты в рекордных масштабах. Домовладельцы также среагировали на растущие цены на жилье, гибкие условия и налоговые льготы, связанные с задолженностью по ипотеке, закладывая свои дома и занимая таким образом более полутриллиона долларов в год на пике бума.
Ведущие финансовые компании создавали новые инструменты кредитования и стратегий финансирования в годы, предшествовавшие кризису. Но слишком часто эти инновации порождали неверные экономические стимулы. Вознаграждения кредитных работников, портфельных менеджеров и руководителей банков обычно основы-
вались на объеме кредитов текущего года, доходах или ценах акций, мало учитывая риски, накапливавшиеся в системе.
При этом некоторые крупнейшие и наиболее сложные финансовые компании были выведены из-под действия факторов рыночной дисциплины из-за своего размера, сложности и взаимопереплетенности, которые сделали их «слишком большими, чтобы обанкротиться» (too big to fail) в рамках процедур урегулирования несостоятельности, существовавших на то время. Ожидания, что крупнейшие финансовые компании получат поддержку со стороны федерального правительства, позволяли менеджерам этих компаний получать краткосрочные прибыли, игнорируя накопление риска (tail risk), присущего сложным ипотечным инструментам, которыми они владели.
Во время финансового хаоса, последовавшего за банкротством в сентябре 2008 г. «Lehman Brothers», ожидания государственной поддержки системно значимым финансовым институтам (SIFIs) стали реализовываться. Государственная поддержка финансовым институтам в разных формах к весне 2009 г. составила почти 14 трлн. долл. Прямая поддержка крупнейших финансовых институтов позволила снизить остроту краткосрочного кризиса доверия на межбанковском рынке, и финансовая система США снова начала функционировать. Но политики не смоги эффективно воздействовать на корень проблем, заключавшийся в накоплении неподъемных и недообеспеченных ипотечных кредитов, что продолжает тормозить восстановление рынков жилья и американской экономики в целом.
Операции спасения, по мнению Ш. Блэйр, подрывают рыночную дисциплину и провоцируют принятие повышенных рисков. Они сдерживают реструктуризацию проблемных финансовых компаний и признание убытков. Неквалифицированный менеджмент остается на своих местах, и неоптимальное использование капитала сохраняется. Эти операции были несправедливы по отношению к хорошо управляемым банкам. По ее мнению, операции спасения 2008 г. изменили конкурентную среду в пользу нескольких мега-банков.
Именно поэтому FDIC была так настойчива, выступая за более сильную и более эффективную систему урегулирования несостоятельности SIFIs. Разделы I и II закона Додда - Франка преду-
сматривают создание именно такого режима урегулирования несостоятельности, который позволит сделать SIFIs урегулируемыми при необходимости. Крупные банковские и некоторые небанковские финансовые организации, признанные SIFIs, будут затем подвергнуты более строгому надзору и повышенным требованиям к капиталу, учитывая риск, который они приносят в финансовую систему. От этих компаний также потребуют иметь индивидуальные планы ликвидации, или так называемые «прижизненные завещания», описывающие мероприятия по урегулированию их несостоятельности в условиях кризиса: без затрат на спасение и без угрозы обрушения финансовой системы.
Новые нормы призваны восстановить рыночную дисциплину для мегабанков, покончить с их способностью принимать на себя риски за счет налогоплательщиков и устранить то конкурентное преимущество, которое они имеют по отношению к более мелким институтам.
В рамках этих реформ FDIC выступает за наделение себя полномочиями по упорядоченной ликвидации (OLA) для SIFIs, подобными полномочиям, которые FDIC использует многие годы для урегулирования несостоятельности застрахованных FDIC институтов. OLA призвана способствовать удалению с рынка проблемных компаний без спасения, которое однозначно запрещено новым законом.
Ориентация на краткосрочные результаты и по сей день проявляется в продолжающихся спорах о требованиях к капиталу банков. Некоторые представители банковской отрасли заявляют, что повышенные требования к капиталу повысят стоимость кредитов и могут препятствовать экономическому росту. Это наглядный пример статичного, близорукого мышления, которое уже завело США в хаос последнего кризиса. Множество недавних исследований показывают, что повышенные требования к капиталу будут иметь очень незначительное влияние на стоимость кредитов. Это окажет значительное положительное влияние на долгосрочный экономический рост, поскольку наличие большего капитала уменьшает частоту и остроту финансовых кризисов.
Фактически требования к капиталу, которые сегодня предъявляются к банкам США, в большинстве случаев те же, что и до кризиса. Причиной того, что банки не кредитуют в большем объе-
ме, является сочетание нежелания принимать на себя риски и сниженный спрос со стороны заемщиков. Крупные банки продолжают привлекать и наращивать капитал с самого начала кризиса, и большинство либо уже выполняют новые требования по размерам капитала Базеля III, либо вполне способны это делать исключительно за счет накопленной прибыли. Еще одно требование закона Додда -Франка - обязать эмитента ипотечных ценных бумаг брать на себя 5% кредитного риска по пулу. Это необходимо для того, чтобы создать долговременную заинтересованность эмитентов в качестве ипотечных кредитов, служащих обеспечением выпуска. Каждый эмитент уверен, что его ипотечные ценные бумаги должны получить статус квалифицированной жилой ипотеки (QRM), и поэтому он должен быть освобожден от относительно небольших страховых взносов. Не все эмитенты понимают, что прибавка к стоимости ипотечного кредита - это цена, которую все должны заплатить для того, чтобы поддержать эти ценные бумаги и избежать дорогостоящего повторения ипотечного кризиса в будущем.
Однако в целом настроение общества меняется, по крайней мере в плане принятия персональных решений. Совокупная задолженность домохозяйств в 2011 г. снизилась почти на 5% по сравнению с предкризисным периодом, при этом личные сбережения растут темпами, которых не было уже более 15 лет.
В заключение Ш. Бэйр с удовлетворением отметила, что FDIC успешно справляется с задачей поддержания доверия общества к банковской системе. FDIC - последний гарант денег людей. Сегодня ею страхуется около 6,4 трлн. долл. депозитов в тысячах банков по всей Америке. И хотя тысячи застрахованных FDIC институтов с годами разорились, никто никогда не потерял ни пенса своих застрахованных депозитов. Даже на пике кризиса, наихудшего с 1930-х годов, в США не было массовых набегов вкладчиков на банки. Люди оставили свои деньги на своих застрахованных депозитах. Это стало хорошим примером того, как можно рассчитывать на американцев в плане принятия мудрых решений, приносящих пользу и им самим и их стране.
Е.А. Пехтерева
