CC BY
17
СОЦИОЛОГИЯ ПОЖИЛОГО ВОЗРАСТА
2013.01.013-014. ЗАВИСИМОСТЬ МЕЖДУ УРОВНЕМ ОБРАЗОВАНИЯ И СРОКОМ ВЫХОДА НА ПЕНСИЮ. (Сводный реферат).
2013.01.013. HIMMELREICHER R.-K., HAGEN Ch., CLEMENS W. Bildung und Übergang in den Ruhestand: Gehen Höherqualifizierte später in Rente? // Kölner Ztschr. für Soziologie u. Sozialpsychologie. -Köln, 2009. - Jg. 61, H. 3. - S. 437-452.
2013.01.014. KOLLAND F., AHMADI P. Bildung und aktives Altern: Bewegung im Ruhestand. - Bielefeld: Bertelsmann, 2010. - 180 S.
Сегодня страны Европейского союза столкнулись со сложными демографическими проблемами. Одновременно с увеличением продолжительности жизни снижается рождаемость, что неизбежно приводит к сокращению числа работающих и увеличению налоговой нагрузки на них. В связи с этим правительства большинства европейских стран испытывают необходимость реформирования системы обязательного пенсионного страхования. Предпринимаются попытки разработки и законодательного оформления формулы определения размера трудовой пенсии. Речь заходит об изменении самого метода денежного обеспечения после завершения работы, предусматривающего переход от «накопления» путем разделения функций работника и работодателя к смешанной паевой системе. В ней сочетаются государственные, неформальные и добровольные механизмы финансирования пособий по старости. Но главное - делается шаг к такой организации пенсионного страхования, которая способна самостоятельно адаптироваться к циклическому характеру рыночного развития.
Технология исчисления величины будущей пенсии в Германии, как известно, сопряжена с гарантированным обеспечением всех наемных рабочих на условиях солидарности поколений, т.е. без учета индивидуальных рисков. Система пенсионного обеспечения построена на распределительном принципе с наличием элемен-
тов накопительного характера. У нее три уровня: обязательное пенсионное страхование, страхование на предприятии (зависящее от вида деятельности) и частное страхование. При этом защитные обязательства в отношении престарелых зависят не столько от размера заработка, сколько от принадлежности к той или иной социальной группе. С 1 января 2005 г. пенсионные взносы уплачиваются с заработков, не превышающих 5200 евро в месяц для старых и 4400 евро в месяц для новых федеральных земель. Даже если зарплата существенно больше, взносы все равно уплачиваются только с этой суммы. Хотя порядок социального обеспечения учитывает профессиональную стратификацию общества, его цель - гарантировать индивиду прожиточный минимум дохода. Он ориентирован скорее на выполнение социальных функций, чем на решение задачи постепенного сглаживания уровня жизни. Поэтому задачей инноваций в сфере пенсионного страхования стало установление размеров начислений таким образом, чтобы учесть индивидуальные факторы и обозначить зависимость между ними и экономическим ростом.
Несмотря на актуальность дебатов по пенсионной проблематике, до сих пор остается множество вопросов, касающихся дифференциации населения Германии по доходным группам, а именно по отраслям, профессиям или квалификации. Пытаясь заполнить этот пробел, референт научно-исследовательского центра информации о пенсионной системе (БВ2-ЯУ, Берлин) Ральф К. Химмель-райхер, сотрудница отделения эпидемиологии и изучения состояния здоровья Кристина Хаген (Институт им. Роберта Коха, Берлин) и профессор социологии Вольфганг Клеменс (Институт социологии Свободного университета Берлина) предлагают эмпирический анализ взаимосвязи между уровнем знаний и сроками выхода на пенсию (013). Сведения об этом представляют интерес, поскольку к концу 2030-х годов ФРГ грозит превратиться в страну с самым старым населением в ЕС, что отразится на ее развитии в целом. Более того, еще в мае 2007 г. Федеральным министерством труда и социального обеспечения (БМЛ8) параллельно повышению пенсионного возраста был инициирован широкий спектр индивидуальных мер (называемых «Программа 50+»). Ухудшение демографических пропорций требует увеличения шансов пожилых людей оставаться активными на рынке труда.
В поле зрения авторов находятся вопросы, связанные с продлением «продуктивной фазы жизни» и участием в профессиональной переподготовке, так как именно достойное образование в комбинации с дополнительными знаниями и навыками определяет будущее на рынке рабочей силы. На основе сведений информационного Центра пенсионного страхования авторы статьи характеризуют параметры реализации права на пенсию в 2007 г. путем случайной выборки (10%)\ В данном случае единицей измерения стал выход на пенсию по старости только на общих основаниях и у коренных немцев (исключая иностранцев и «нетрудовых» льготников). Результаты были представлены в многомерных таблицах, отражающих взаимосвязи между уровнем подготовки застрахованных лиц и возрастом их ухода со службы.
Понятие «общая пенсия по старости» имеет в Германии несколько установленных законом видов. Это: пенсия по достижении 65 лет при наличии общего трудового стажа и обязательных или добровольных отчислений в пенсионный фонд; пенсия по случаю полной или частичной утраты трудоспособности по достижении 60 лет при условии занятости в течение 35 и более лет; пенсия в связи с безработицей или переходом на неполный рабочий день по достижении 60 лет со стажем не менее 15 лет; пенсия по достижении 63 лет для тех, кто имеет более 35 лет застрахованной трудовой деятельности (Wartezeit); пенсия 60-летних работников опасных производств, отработавших здесь не менее 25 лет, и, наконец, пенсии по возрасту исключительно для женщин, которые достигли 60 лет и имеют не менее 15 лет стажа (причем 10 лет и один месяц после 40 лет). Стандартный возраст выхода на пенсию в Германии составляет 65 лет. Правда, существуют различные способы прерывания карьеры ранее установленного срока, хотя в последнее время такая возможность ограничена в связи с повышением пенсионного возраста женщин. Кроме того, досрочный выход в отставку предполагает вычеты из суммы будущих выплат, в силу чего число людей, ушедших на отдых раньше 65 лет, составляет 20% от общего числа пенсионеров.
1 См.: Datenangebot / Forschungsdatenzentrum der Rentenversicherung. - Mode of access: http://forschung.deutsche-rentenversicherung.de/FdzPortalWeb/dispcontent. do?id=main_fdz_dataoffer&chmenu=ispvwNavEntriesByHierarchy20
Согласно данным статистики занятости населения, участие в трудовой деятельности 55-65-летних работников низшего и среднего звена составляет 34,9%, а выпускников университетов и специальных вузов почти вдвое больше - 69,1%1. Следовательно, более высокая профессиональная подготовка ведет к более длительному пребыванию на трудовом посту. Показательны и выводы исследователей о соотношении между уровнем профессионализма сотрудника и его возрастом оформления пенсии, которые подтверждают сбалансированность показателей их роста2. Вместе с тем нельзя говорить о прямой связи между уровнем образования, профессией, доходом и возрастом завершения «продуктивной фазы жизнедеятельности». Решение о выборе этого возраста и вида будущей пенсии, которое предоставлено самому работнику и не может пересматриваться, мотивировано множеством факторов. Разные «пути в отставку» обусловлены не только рамочными условиями и состоянием рынка рабочей силы, но и профессиональной востребованностью, состоянием здоровья и доходами трудящихся. Кроме того, подобные решения свидетельствуют о преференциях индивидуального стиля жизни и форм времяпрепровождения (013, с. 438).
В реферируемой статье проведено сравнение сроков выхода на пенсию по старости у женщин и мужчин в старых («весси») и новых («осси») федеральных землях. Наряду с возрастом, гендерной принадлежностью и местом жительства к важным признакам учета причислены образование и возложенные обязанности, возраст при первом отчислении в пенсионные фонды, средние размеры зарплаты на год страхования, количество лет уплаты страховых взносов, а также средние размеры получаемых пособий.
С квалификацией, по мнению авторов, связано завершение человеком общего и профессионального обучения, которое (со) определяет его позицию в иерархии «меритократического общест-
1 См.: Bildung in Deutschland 2008 // Ein indikatorengestützter Bericht mit einer Analyse zu Übergängen im Anschluss an den Sekundarbereich 1. - Bielefeld: Bertelsmann, 2008. - Tab. I2-2 A.
Radl J. Die Sozialstruktur des Renteneintritts: Eine empirische Analyse des Übergangs in den Ruhestand zwischen Frühverrentung und Regelaltersrente. - Saarbrücken: VDM, 2008.
ва»1. В нем власть принадлежит людям, отличающимся не столько происхождением или рангом, сколько своими успехами, способностями, компетентностью. Образование, профессия и доход, как приобретенные человеком признаки, оформляют его социальный статус в рамках «меритократической триады», где данные компоненты тесно взаимосвязаны между собой. Поэтому квалификация выступает индикатором совокупности прав и обязанностей, заработанных человеком благодаря его усилиям (часто в соревновании с другими) и влияющих в конечном счете на его решение о прекращении карьеры.
В зависимости от полученного образования все претенденты на пенсию в ФРГ делятся на пять квалификационных групп: выпускники вузов (Hochschulabsolventen), выпускники техникумов (Fachschulabsolventen), мастера и квалифицированные рабочие (Facharbeiter), лица, обучившиеся какой-либо специальности на производстве (angelernte Personen), и неквалифицированные работники (unangelernte Personen). Исходя из сказанного, ученые констатируют два качества сотрудников, изменяющиеся вслед за ростом степени подготовленности соответствующих работников. Во-первых, снижается риск деквалификации и инвалидности и, стало быть, увеличиваются шансы продолжительного пребывания на службе. Во-вторых, возрастает количество вариантов самостоятельного выбора сроков завершения трудовой деятельности, обусловленных большей финансовой свободой. Для высших слоев не столь болезненны сокращение государственных платежей и увольнение с работы раньше 65 лет, что отражается в широком диапазоне у этой группы людей возраста выхода на пенсию (013, с. 439). Однако в какой мере дополнительное образование и переподготовка кадров способны стать предпосылками для повышения деловой активности пожилой части населения? Не менее актуальна и оценка стимулов и препятствий для продолжения трудовой деятельности пенсионеров, неотделимая от попыток распределения выплат по доходным группам. В полемике об активном использовании на рынке труда их многолетнего профессионального опыта нередко отмечается, что если в Германии сегодня в среде занятых на производстве 45% граждан в
1 См.: Kreckel R. Politische Soziologie der sozialen Ungleichheit. - Frankfurt a. M.; N.Y.: Campus, 1992.
возрасте 55-65 лет, то в Скандинавских странах их количество составляет около 60-70%.
Представленные таблицы свидетельствуют, что самая высокая квота среди пенсионеров с высшим образованием у мужчин в новых федеральных землях. Женщины же в старых землях составляют самую малую долю среди выпускниц специализированных вузов (013, с. 441-442). Выявлено, что уровень школьной и профессиональной подготовки на момент оформления пенсии в 2007 г. у коренных немцев из бывшей ГДР был выше, чем у выходцев западных регионов. Кроме того, показатели уровня знаний и пригодности к эффективной работе у мужчин были гораздо выше, чем у женщин. На временной шкале окончания «продуктивной фазы жизни» отмечено более позднее завершение карьеры у сотрудников высшего ранга. Расхождения же среднего возраста при увольнении у квалифицированных и малоквалифицированных мужчин и женщин, напротив, оказались совсем незначительными (013, с. 443). Причем различия среднего возраста выхода на пенсию среди рабочих разного тарифного разряда были у «осси» больше, чем у «вес-си». Если у высоко- и малоквалифицированных жителей старых федеральных земель они составляют 0,6-0,7 лет, то в новых - 1,2 (мужчины) и 1,3 года (женщины). При сравнении показателей западных и восточных регионов ФРГ бросается в глаза, что женщины в последних заканчивают трудовую деятельность раньше, чем в первых. Объясняется это тем, что пенсионерки из бывшей ГДР чаще обладают более продолжительным стажем занятости на производстве, а также правом на досрочную пенсию по старости.
Полученные цифры (особенно в их усредненном значении) демонстрируют незначительную разницу в возрасте завершения карьеры у разных квалификационных групп. Дифференциация по уровню подготовки показала, что возрастная шкала оформления пенсии по старости у коренных жителей ФРГ имеет три вершины -60, 63 и 65 лет. Они соответствуют предельным возрастам различных видов начисления пенсионных пособий, т.е. закреплены законом (013, с. 444). Оказалось, что большинство малоквалифицированных рабочих западных областей уходят на заслуженный отдых в возрасте 60 лет, примерно 40% высококвалифицированных - в 65 лет, а в возрастных когортах 60- и 63-летних пенсионеров их доля составляет 18-24%. Сильнее, чем у мужчин, преобладание 60-летнего воз-
раста проявляется у западногерманских женщин с низким и средним тарифными разрядами. Так, 38% малоквалифицированных и 42% квалифицированных женщин подают заявление о назначении пенсий в 60 лет и лишь 27 и 19% соответственно - в 65 лет. У женщин с высшим образованием это соотношение неустойчиво: около 22% подводят черту в 60 (чисто женская пенсия) и почти 33% в 65 лет (общая пенсия по возрасту).
Шкала распределения возрастов у мужчин Восточной Германии такова: малоквалифицированные уходят на заслуженный отдых между 60 (34%) и 63 годами (21%), а высококвалифицированные - в возрасте 63 (18%) и 65 лет (44%). В качестве существенного различия между регионами отмечено лишь снижение количества пенсионеров «осси» в возрасте 65 лет и старше. Группы 60-63-летних мужчин заняты на производстве в новых землях в большей степени, чем в старых. Это связано с их меньшими инвестициями в пенсионные фонды, что обусловлено реформами на рынке рабочей силы при слиянии двух частей Германии1. Зафиксированы также отчетливые различия причин и мотивов выхода в отставку у образованных граждан. Так, нормативная сила регулирования предельного возраста расценивается высшими слоями «осси» как «подчинение нормальности». У «весси» же, получающих корпоративные и частные надбавки перед достижением стандартной возрастной границы, преобладают индивидуальные предпочтения (013, с. 447).
Завершение карьеры у женщин из бывшей ГДР отличается от ранее показанных раскладок: более 65% малоквалифицированных, 50% квалифицированных и 25% высококвалифицированных сотрудниц подают заявление на получение пенсий в самый ранний период, т.е. в 60 лет. При этом на второй план отступают объективные аспекты этого шага, поскольку в ходе реформ их трудовой стаж отмечен провалами и неувязками, а на передний план выдвигаются личностные мотивы выбора ранних сроков «запоздалой свободы». Даже из высококвалифицированных работниц, хотя они и заняты на производстве дольше других, 94% не достигают возрастной границы в 65 лет.
1 Brussig M., Wojtkowski S. Immer mehr Neurentner müssen Abschläge hinnehmen // Soziale Sicherheit. - Frankfurt a. M., 2007. - Jg. 56, H. 3. - S. 90-96.
Таким образом, выявляется отсутствие существенных различий в реализации права на пенсию у людей разного разряда в старых и новых федеральных землях и на мультифакторное развитие событий. Высококвалифицированные мужчины «весси» идут в отставку позже малоквалифицированных в среднем на 6 месяцев, а «осси» -на 18 месяцев. Рабочие низких разрядов покидают производство в возрасте 60-63 лет, а высоких - 63-65 лет. Иное положение складывается у женщин. В старых землях их режимы оформления пенсии практически не отличаются от мужских, причем подъемы отмечены в 60 и 65 лет. У женщин в новых землях трудовая карьера, за редким исключением, заканчивается в 63 года. Если пожилым «осси» приходится включаться в ожесточенную конкуренцию на рынке труда, то в старых федеральных землях зарегистрировано множество женщин, которые пассивно ждут 65-летия, увеличивая трудовой стаж и размер будущих выплат. Поскольку реальный возраст выхода на пенсию по старости не зависит от их положения в тарифной сетке, то различия нужно искать в другом. Они проявляются не столько в степени пригодности к какому-либо виду труда, сколько в гендерной принадлежности, месте жительства, уровне доходов и, наконец, в предпочтениях и праве выбора.
Проведенный мониторинг подтверждает расположение образования в цепочке «меритократической триады» и то, что с ростом багажа знаний, поведенческих и мотивационных установок увеличиваются продолжительность занятости, а также размеры будущих выплат. Вместе с тем на основе градации уровня образования, стажа трудовой деятельности, зарплаты и отчислений в страховые фонды выявляется множество несовпадений. Так, например, при казалось бы равных параметрах пенсионные пособия у мужчин оказались выше, чем у женщин, а у женщин в новых федеральных землях они выше, чем в старых. Более поздний выход на пенсию у мужчин в западных областях не всегда совпадает с повышением масштабов их социальных гарантий. Мужчины же из восточных регионов демонстрируют соответствие принципу «чем дольше работаешь, тем больше будешь получать» (013, с. 450).
Ученые подчеркивают, что с ростом образованности происходит повышение гибкости при выборе образа жизни и степени контроля над взносами и скидками, позволяющее с высокими материальными и / или постматериальными ресурсами войти в «непро-
дуктивную фазу жизни». Сделан акцент на необходимости пересмотра главного принципа немецкой пенсионной системы - приоритета ее социальных функций (обеспечения гарантированного минимума доходов нетрудоспособным). Речь идет о «договоре поколений», суть которого заключается в том, чтобы обеспечить безбедную старость пенсионерам за счет пополнений страхового фонда работающим населением. Но поскольку общество неуклонно стареет, пенсионные отчисления от заработка растут, и на сегодня их показатель уже равен 20%. Нужно искать способы оптимизации пенсионной системы и, в первую очередь, уравнительного характера механизмов защиты. На волне этих поисков целесообразна дальнейшая разработка путей перехода на балльную формулу исчисления размера пенсии. Она основана на суммарном подсчете стоимости каждого года страхового стажа, которая выводится согласно соотношению индивидуального заработка застрахованного лица, полученного в течение года, со средним заработком в стране за тот же период времени.
Практика повышения пенсионного возраста требует мер, учитывающих внутренние и внешние стимулы / ограничители в принятии решений о продолжении / прекращении работы. Полученные авторами сведения демонстрируют, что на фоне растущих требований предприятий к адаптивности сотрудников в условиях передовых технологий и несовершенства системы переподготовки кадров следует сосредоточить внимание на трудовой переквалификации пожилых работников. Кстати говоря, в ФРГ установка на обучение «длиною в жизнь» постепенно приобретает реальные очертания и число пожилых людей, желающих поступить в университет, постоянно растет. По данным Федерального статистического ведомства за последние 10 лет, количество вольных слушателей преклонного возраста в немецких вузах увеличилось на 22%. Общее число немолодых студентов превысило 20 тыс. человек, при этом почти половина из них - это люди старше 60 лет.
Заслуживают внимания в этом плане активные дискуссии вокруг проблем герагогической профессионализации, ориентированной на совершенствование системы образования пожилых людей. Их участники нацелены на поиски максимального эффекта в обучении с помощью современных методик и технологий. Они опираются на оценки методов приспособления представителей старшего
поколения к переменам путем освоения и переработки тех знаний, которые необходимы для принятия оптимальных решений. Чтобы обеспечить движение пожилого человека к наполненной смыслом, активной жизни для себя, общества и государства, в поле зрения попадают его особенности и потенциальные ресурсы1.
Примечательна книга «Образование и активное старение: Движение в состоянии покоя» профессора социологии Венского университета, специалиста в области геронтологии и герагогики Франца Колланда и его ассистентки Пеги Ахмади (Вена, Австрия) (014). Их задача - очертить контуры проблемного поля «образование как социализация и включение в активную общественную жизнь»2. При обращении к его теоретическим аспектам исследователи делают акцент на понятиях «герагогики» - научной дисциплины о содействии людям в период постпрофессиональной деятельности. Серьезный импульс развитию герагогики дала возрастающая из года в год потребность в обучении «молодых стариков», а именно лиц моложе 75-80 лет, готовых в большинстве случаев вести самостоятельную жизнь с новыми целями и активно формировать свой досуг. Авторы отмечают, что общество с его ставкой на молодежь почти не использует возможностей пожилых людей вопреки состоянию их организма и готовности к физическим нагрузкам. Из этого вытекают отчетливые признаки дискриминации пенсионеров - парадоксальный феномен, обозначенный как «пробел социализации». Ему, на взгляд Колланда и Ахмади, в силах противодействовать система образования, способная внести существенный вклад во включение старшего поколения в активную общественную жизнь, т.е. в его «социальную инклюзию». В то же время шаг к активному старению увеличивает продолжительность жизни, а на фоне снижения уровня смертности его можно трактовать как «превентивную политику в области здравоохранения» (014, с. 39).
В контексте герагогики отчетливо проявляется тот факт, что развитие рыночных отношений переводит образование в разряд
1 См. венский журнал «Образование взрослых», выходящий три раза в год
в режиме онлайн: http://www.erwachsenenbildung.at/magazin
2
См. рецензию Роберта Эглхофера: Eglhofer R. Rezension: Kolland F., Ah-madi P. Bildung und aktives Altern: Bewegung im Ruhestand. - Mode of access: http://erwachsenenbildung.at/magazin/10-10/meb10-10.pdf
конкретных социально-экономических категорий, существенно изменяя его роль. Сохраняя свои основные функции, институт образования в значительной степени ориентирован сегодня на удовлетворение потребностей индивида. Учебные заведения все более приобретают черты коммерческих предприятий, где образование становится товаром, а преподавание - образовательной услугой. Происходящие перемены требуют постановки герагогикой задач, связанных с восприятием старости и «обучением старению», а также с межпоколенческой интеграцией, взаимопониманием и согласием с другими. Авторы книги констатируют наличие не только заинтересованности, но и отчаянного сопротивления нововведениям. Они стремятся наметить пути его преодоления в ходе приспособления к иным условиям (адаптации) и проявления новых качеств (ассимиляции). Если в молодости студенты стремятся к получению профессиональных навыков, то на переднем плане «молодых стариков» стоит формирование их идентичности - способности оставаться собой в изменившихся обстоятельствах. Причем осознание себя в качестве личности, отличающейся от других, для них нередко важнее, чем дополнительные уроки. Уже сама тренировка ума в этот период оказывает позитивное влияние на демонтаж познавательно-интеллектуальных способностей. Примечательно, что темы «здоровье / болезнь» и «фитнес» играют на курсах обучения старшего поколения особую роль и очень популярны.
Представленный в издании эмпирический раздел «Образование, активная учеба и социальное участие» базируется на проведенных в Австрии в 2008 и 2009 гг. опросах (700 анкет). Респондентами стали 500 активных участников образовательных акций в возрасте между 50 и 75 годами, а также 200 отказавшихся их посещать. Сведения анкет дополняют и углубляют интервью с руководством курсов повышения подготовки для людей в предпенсионном возрасте 50-64 лет, где освещаются причины и последствия их участия в этих курсах. Большинство результатов оказались предсказуемы. На стремление к совершенствованию уровня профессионализма (или смене сферы занятости) повлияли возраст, уровень полученного образования, размеры доходов и жилплощади. Желание продолжать карьеру мотивируют как наличие собственного бизнеса, так и стремление к более полной самореализации. Отсюда выводится необходимость пересмотра системы повышения квали-
фикации и обучения новым специальностям людей предпенсионного возраста и сохранивших работоспособность пенсионеров. Для достижения успеха, безусловно, важна содержательная и инструментальная наполненность образования. Вместе с тем возрастает личностная потребность в достойном образовании и, следовательно, расширяется рынок основных и дополнительных образовательных услуг, реагирующий на запросы людей. Иначе говоря, возрастает степень индивидуализации учебного процесса, а установки на выбор одной из альтернатив в освоении новой реальности (профессии, стиля и образа жизни) основаны на необходимости поддержания жизнедеятельности человека.
После увольнения на пенсию как привычной цезуры в ходе образования приоритетную роль в поведении старшего поколения уже играют личные диспозиции. Тот, кто регулярно и охотно учился в предыдущие фазы жизни, идет на курсы с большим интересом, чем тот, кто видит в них только необходимость прилежания на старости лет. Отмечено, что у мужчин стремление к знаниям снижается сильнее, чем у женщин, так как на их статусе уже не сказывается необходимая ранее профессиональная переподготовка. Правда, ее упразднение не означало снижения числа участников образовательных проектов. Ученые констатируют, что у пенсионеров наблюдается трансформация соотношения между духовным и материальным капиталом. Теперь в конкуренцию с формальным образованием вступают те проявления активности (спортивного или творческого вида) и увлечения (семейные или социальные), которых не допускала трудовая жизнь. Пожилые женщины часто посещают занятия вместе со своими подругами, а вдовцы, разведенные и одиночки активнее работают на всевозможных неформальных мероприятиях. Такие занятия стали местом встречи и обмена опытом людей одного возраста. У них появляются общие интересы, которые воплощаются в жизнь за пределами народных университетов, что отчасти решает проблему одиночества многих пожилых людей. В силу этого оправдана и поощряется ориентированность образовательных программ на организацию общения, досуга, оказание помощи в осмыслении прожитого, рассмотрение вопросов о смысле жизни и конечности человеческого существования. Если материальное потребление обеспечивает существование людей, то духовное связано с их развитием.
Исходя из полученных оценок, аналитики отмечают, что общепринятая сегодня в обществе негативная картина старости и стереотип отношения к пенсионерам как к получателям прожиточного минимума тормозят готовность граждан к дополнительному образованию. До тех пор, пока преклонный возраст приравнен к отставке, а обучение пожилых воспринимается как «неофициальное потребление», у него мало сторонников. Чтобы изменить ситуацию, нужна не только медиальная реклама учебных курсов, но и особое внимание к их социальной полезности в условиях бурных преобразований. Устранению недостатков, по замечанию авторов, способствуют доступность комплекса образовательных услуг, например в форме пробных курсов, а также расширение числа акций шаговой доступности. При этом нельзя забывать о том, что великовозрастные студенты чаще принимают участие в петициях и политических дискуссиях. Образование не только способствует социальной интеграции, но и улучшает качество жизни, в частности субъективное восприятие и оценку своей жизни. Расширяя кругозор на занятиях, пенсионер открывает мир новых технологий, который добавляет в жизнь ярких красок, впечатлений и возможностей.
В заключение Колланд и Ахмади характеризуют критерии учебной культуры преклонного возраста, отмечая адресность предоставляемых образовательных услуг, выступающих товаром особого рода. На их взгляд, качества людей, закончивших трудовую деятельность, их проблемы, интересы и потребности требуют инноваций в сфере целенаправленности и содержания программ. Авторы акцентируют следующие требования.
1. Ученики должны быть не только инициативными, но и, осмыслив изученное, опробовать его на практике.
2. Пользователям образовательными услугами надлежит активно знакомить окружающих с собой и своими идеями.
3. Пожилому человеку следует освоить возможности лучше справляться с повседневными заботами и внедрением технических новшеств (электронная обработка данных, Интернет, мобильный телефон и т.д.).
Хотя забота о внуках, составление воспоминаний, поездки по стране или миру оказываются для них более важными и блокируют необходимость посещения занятий, тем не менее именно послед-
ние расширяют границы духовной мобильности. В данной среде очевидны преобразования пропорции между духовным капиталом пенсионеров и занятых на производстве. На личностном уровне потребность в образовании выполняет функции обогащения индивида новой информацией, социализации и самоопределения.
Участие в программах герагогики выступает сущностной характеристикой движения старшего поколения по восходящей линии, совершенствования ценностных ориентиров и самореализации его представителей. Отличаясь функциональным разнообразием, реализация потребности в непрерывном образовании предполагает не только обновление интересов, целей и установок личности, но и ее образа жизни в целом.
С. Г. Ким
2013.01.015. ПОЖИЛЫЕ ЛЮДИ И НОВЫЕ ТЕХНОЛОГИИ. (Реферативный обзор)1.
По мере того как новые технологии находят все большее применение, они становятся частью повседневной жизни самых разных людей по всему миру, в том числе людей пожилых. Реферируемые статьи освещают различные аспекты данного процесса.
Статья Кристины Бьюз (факультет социологии и социальной политики, Университет г. Лидса, Великобритания) посвящена взаимодействию технологий и тела, а именно тому, как новые технологии видоизменяют телесные практики пожилых людей и моделируют дискурс о стареющем теле [2].
Как отмечает автор, в исследованиях информационных технологий стареющим телам по-прежнему уделяется слишком мало внимания. Впервые на это указал известный английский геронтолог Майк Фезерстоун2. Вообще говоря, ранние теоретики Интернета прославляли Всемирную сеть за то, что благодаря ей люди якобы смогут преодолеть свои физические ограничения и избавятся от
1 Обзор подготовлен в рамках исследовательского проекта «Социальные последствия конвергенции технологий: Междисциплинарный анализ, этические и политико-правовые проблемы», осуществляемого при поддержке Российского
гуманитарного научного фонда (проект РГНФ 11-03-00512 а).
2
Featherstone M. Post-bodies, aging and virtual reality // Images of ageing: Cultural representations of later life / Ed. by M. Featherstone, A. Wernick. - L.: SAGE, 1995. - P. 227-244.
