CC BY
12
2011.04.029. АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЛЕКСИЧЕСКОЙ СЕМАНТИКИ // Языковая личность в контексте времени: Сб. материалов Междунар. науч.-практич. конф. 26 ноября 2010 г. / Под ред. Руберт И.Б., Клепиковой Т А. - СПб.: СПбГУЭФ, 2010. - 203 с.
Особое внимание в сборнике уделяется актуальной проблематике в рамках когнитивно-функционального подхода к явлениям языка и посвящен профессору СПбГУЭФ Н.А. Кобриной
В статье Л.В. Бабиной «К изучению концептуальных основ словообразования» характеризуются словообразовательные процессы, связанные с категоризацией и концептуализацией. Концептуальная деривация рассматривается как мыслительный процесс, обеспечивающий формирование нового смысла в результате определенного способа интерпретации исходного знания за счет когнитивных моделей и механизмов. В ходе осуществления концепту -альной деривации повторная концептуализация может происходить одновременно с повторной категоризацией, т.е. в ходе осуществляющейся определенным образом интерпретации исходного вербализованного знания может происходить его подведения под новую категорию (грамматическую или таксономическую).
Действие концептуальной деривации обеспечивает объединение концептов в концептуальную структуру, лежащую в основе семантики производного слова и имеющую вид пропозиции. Пропозициональные структуры, возникающие в процессе концептуальной деривации, рассматриваются как когнитивные модели, представляющие упрощенные варианты того, что ими репрезентируется. С одной стороны, когнитивные модели используются при создании новых производных. С другой стороны, они применяются при интерпретации уже существующих производных слов, когда эти слова не воспроизводятся. Исследование словообразовательных процессов в динамике также предполагает описание механизмов, приводящих к появлению новой концептуальной структуры. Среди когнитивных механизмов выявляются «перспективизация», «соединение», «достраивание», «развитие» В концепции автора эти механизмы определяют формирование значений производных слов, особенно тех, производящие которых не проявляют потенциал своего логико-предметного значения.
В статье В. Г. Гольдберг «Образное сравнение как точка пересечения двух видов категоризации» образное сравнение рассматри-
вается как член категории, занимающий определенную позицию в ее структуре, и как языковой репрезентант логической операции сравнения. На базе лексикографических источников и дискурсивных фрагментов был сформирован и исследован состав английской лексической категории «Плач человека». Она включает глаголы to cry кричать, плакать to weep плакать, оплакивать; to blubber реветь, to sob рыдать, to bawl голосить, to howl выть, to wail завывать, to whine скулить, а также индивидуально-авторские сравнения. Базовый уровень представлен глаголом cry. Критерием включения остальных глаголов в категорию было наличие в их толкованиях глагола cry, поскольку он является наиболее частотным.
Анализ дискурсивных фрагментов показал, что системных языковых средств (глаголов) недостаточно, чтобы передать субъективное восприятие данной ситуации наблюдателем. Поэтому говорящий конкретизирует глаголы посредством сравнения, например, She was sobbing like that girl left in the department store. - «Она рыдала, как та девочка, которую забыли в универсаме». Образное сравнение занимает позицию нижнего уровня в категории, имеющей иерархическую организацию, т.е. участвует в «вертикальной» категоризации. Дальнейший анализ показал, что образное сравнение не только конкретизирует особенности субъективного восприятия мира, но также отражает один из возможных способов систематизации знаний. Образное сравнение находится на пересечении координат, отражающих направление познания и способ познания, а именно: познание объекта вглубь (направление: «вертикальная» категоризация) и познание нового путем опоры на ранее известное (способ: компаративная категоризация).
В статье Р. А. Ивановой «Лексика экономического подъязыка в функциональном аспекте (на материале газетных статей "Financial Times"») отмечается, что назначение газеты, а также круг читателей, на который рассчитаны публикуемые статьи экономической тематики, накладывают особый отпечаток на языковые особенности стиля газетных текстов. Среди стилевых черт исследуемых газетных материалов выделяются следующие: 1) логичность, аргумента-тивность излагаемого содержания; 2) большая информационная насыщенность газетных материалов; 3) значительную часть издания занимают газетные статьи экономического содержания, что проявляется в широком использовании узконаправленной лексики;
4) сдержанность, определенная степень официальности и нейтральность газетного текста. В тексте газетной статьи лексические единицы выполняют следующие функции: номинативную, сигнификативную, семасиологическую, коммуникативную, прагматическую, информационную, функция воздействия и популяризаторскую функцию. Еще одной из важных функциональных особенностей лексических единиц подъязыка экономики является отсутствие субъективно-оценочных эмоциональных элементов: эпитетов, метафор, других тропов. Лингвистический анализ показал, что исследуемые языковые единицы, участвующие на лексическом уровне в организации специального газетного текста, в функционально-стилистическом аспекте демонстрируют исчерпывающую способность к передаче основных реалий (понятий, явлений, процессов и т.д.) британской и мировой экономики, полностью соответствуя профессиональному профилю газеты.
Материал, представленный Л.А. Манерко «Вариативность в понимании термина "когнитивная карта" в когнитивных науках и терминоведении» включает результаты экспериментального исследования (Толмен, 1980), которое показало, что фактически у животных (крыс) «когнитивная карта» - это фактически «внутренняя карта», которая была формой представления информации об окружении животного. Люди, в отличие от животных, используют пространственное знание, подобное карте; человек как бы достраивает в своем сознании совершенно другую перспективу всего пространства. Понятие когнитивная карта в лингвистике трактуется по-разному: когнитивная карта является частью более сложной ментальной конструкцией, включающей такие термины, как траектор -выпуклая фигура в профиле и ориентир - объект, относительно которого движется основной предмет, причем когнитивная карта опирается на понятия «прототип» и «схема» (У.Р. Лэнекер); «образная схема» как некий повторяющийся динамический образец (pattern) наших процессов восприятия и моторных программ, придающих связность и структуру нашему опыту (М. Джонсон); термин «когнитивная карта» оказывается связанным с такими понятиями, как «когнитивное картирование» («cognitive mapping») и нахождение пути («wayfinding») (Р.Р. Джэкендофф); в другой концепции cognitive mapping представляет собой когнитивное отображение, когнитивный перенос, т.е. операцию, устанавливающую
соответствие между различными когнитивными структурами (Дж. Лакофф и Ж. Фоконье). Вместе с тем, по мнению автора, термин «когнитивная карта» оказывается полезным при описании терминологических систем в когнитивном терминоведении. Это особое направление в рамках когнитивной лингвистики, которое сформировалось в нашей стране в рамках науки о термине (терминоведении). Когнитивная карта дает представление о всей структуре науки. Кроме того, оказывается, что термин «когнитивная карта» является наиболее приемлемым для отражения свойств отдельных категорий, их разнообразия и типов в составе единого целого массива единиц, имеющих отношение к разного рода терминологическим системам языка. В заключение автор указывает, что «когнитивная карта» наиболее полно способна отразить процессы категоризации и концептуализации языковых явлений и существующее разнообразие входящих в систему языка категорий.
В статье О.В. Романовой «Когнитивные основы вариативности глагольной семантики» анализируется языковой материал для интерпретации не наблюдаемых, а умопостигаемых сущностей, всевозможных явлений абстрактного уровня, представленных системой глагола. Особое внимание уделяется метафорическому потенциалу глаголов разных тематических групп, механизмам актуализации и модификации их значений (Все, мое терпение лопнуло!). Ряд английских глаголов squeeze «выжимать, давить», тwist «крутить, выкручивать» и др., выражающие механическое воздействие на неодушевленный объект (She squeezed the lemon dry. - «Она выжала лимон досуха»), регулярно актуализируют импликационал своих значений в процессе вторичной номинации, создавая новую реальность - ситуацию межличностного взаимодействия: If he lived, they could tear the whole story from him. - «Если бы он был живым, они могли бы вырвать из него всю историю». Переосмысление компонента 'механическая сила', конституирующего первичное значение представленной группы глаголов, объекта воздействия (неодушевленный - одушевленный), а также экспликация потенциальных синтагматических связей способствуют переходу указанных глаголов в разряд лексических единиц, обозначающих интенсивное психологическое воздействие. Наличие в данном случае синестезических связей у концептов МЕХАНИЧЕСКОЕ
ВОЗДЕЙСТВИЕ и ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ является очевидным и подтверждается непосредственно фактами языка.
В заключение автор отмечает, что именно широкая структура значений и подвижность семантических границ, обеспечивающая многообразие способов структурирования и категоризации событий, обусловливает непреходящий интерес к изучению глагола. Глаголы образуют множественность оттенков выражения более или менее близкого содержанияи выступают наилучшим средством реализации всевозможных коммуникативных намерений.
Л.Г. Лузина
2011.04.030. ШЕВЧЕНКО Л.Н. ВТОРИЧНАЯ НОМИНАЦИЯ В СОЦИАЛЬНОМ ДИАЛЕКТЕ: На материале французского арго. -Петрозаводск: Изд-во КГПА, 2010. - 152 с. - Библиогр.: с. 140-150.
В монографии представлена картина формирования вторичных значений имен, заимствованных в арго из общенационального французского языка. Затрагиваются также вопросы, связанные с социолингвистикой, семантикой, теорией номинации, методами семантического анализа, тематической классификацией лексики, прагматикой и др. Книга состоит из предисловия, введения, трех глав («Тематико-идеографическая классификация арготической лексики во вторичной функции называния»; «Прагматика вторичной номинации в арго»; «Механизмы вторичной номинации как способа формирования арготической лексики») и заключения.
Представленное исследование проведено с позиции говорящего и приложена к анализу вторичных наименований в арго. Это позволяет раскрыть механизм образования номинативно-производных значений и выявить мотив переноса имени, т.е. найти семантическое обоснование акта вторичной номинации. Вторичная номинация, как и первичная, включает в себя три момента: что называется? как называется? почему так называется? Исследуемая арготическая лексика открывает широкую референтную сферу, получившую вторичные наименования, что позволяет ответить на поставленные вопросы. В ответе на вопрос «почему» открываются два пути, которые не противопоставляются, а дополняют друг друга: 1) путь экстралингвистического порядка, обусловленный выявлением круга понятий, получивших вторичные наименования; 2) путь лингвистического порядка - выявление мотива переноса
