CC BY
7
2011.02.006. КАСТАНЬЕДА Х.Г. НЕ ГОТОВЫ ЗАНЯТЬ МЕСТО НА КАПИТАНСКОМ МОСТИКЕ. ЧЕМ ПЛОХО ПОДКЛЮЧЕНИЕ ВОЗНИКАЮЩИХ ДЕРЖАВ К МИРОВОМУ УПРАВЛЕНИЮ.
CASTAÑEDA J. G. Not ready for prime time. Why including emerging powers at the helm word hurt global governance // Foreing affairs. -N.Y., 2010. - Vol. 89, N 5. - P. 109-122.
Необходимость переустройства мирового геополитического порядка вызывает сегодня такое единодушие, как ни один другой вопрос, пишет автор, бывший министр иностранных дел Мексики, ныне - преподаватель Нью-Йоркского университета. Пришла пора пересмотреть состав членов Совбеза ООН и участников саммита «Большой восьмерки» и, возможно, привлечь к мировому управлению новых игроков. Однако вопрос, станет ли лучшим будущий мировой порядок, если устройство органов всемирного управления будет точнее отражать новое распределение мировых сил, вызывает сомнения.
Среди главных претендентов - страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай). Бразилия, Германия, Индия и Япония - так называемая «Постоянная четверка» - стремятся войти в Совбез ООН (по аналогии с «Постоянной пятеркой», членами Совбеза -Китаем, Францией, Россией, Великобританией и США). «Большая пятерка» - Бразилия, Китай, Индия, Мексика и ЮАР - являются кандидатами на вступление в «Большую восьмерку» и уже устраивают в рамках ее работы свои отдельные встречи. Аргентина, Египет, Индонезия, Италия, Мексика, Нигерия, Пакистан и ЮАР также надеются войти в Совбез ООН в качестве постоянных членов с правом вето или без оного (с. 110).
Однако, несмотря на ожидания, «Большая восьмерка» так и не уступила место «Большой двадцатке». В конечном счете «святая святых» всемирного управления расширится настолько, что будет включать всех, у кого на то есть хотя бы одна веская причина географического, демографического, политического или экономического характера. Таким образом, окончательный список амбициозных кандидатов сократится до Бразилии, Китая, Германии, Индии, Японии и ЮАР.
Основным аргументом в пользу приглашения этих стран к управлению является тот факт, что сегодня они гораздо более соот-
ветствуют требованиям, предъявляемым кандидатам, чем в тот период, когда органы мирового управления только создавались.
Германия и Япония - отдельный случай. Будучи державами, которые проиграли во Второй мировой войне, они на протяжении длительного времени вынуждены были тесно работать с членами Совбеза ООН, а сегодня обе также входят в Группу ядерных поставщиков. Германия присоединялась к «Постоянной пятерке», когда последняя вырабатывала свою политику в отношении Ирана, образуя вместе с ней «Постоянную шестерку», и участвовала в операциях, проводимых НАТО в Косово и Афганистане. Япония оказывала логистическую поддержку США в открытом море во время их вторжения в Ирак и его последующей оккупации.
Германия и Япония считаются сегодня двумя высокоразвитыми демократиями, их ценности и линия поведения неотделимы в сознании обывателей от ценностей и линии поведения тех держав, которые стоят у руля в международных организациях. Вступление этих стран в Совбез могло бы принести большую пользу, добавить ему авторитета и влияния и внести необходимые изменения. Однако им приходится удовлетворяться существующим status quo - участием de facto вместо формального членства, - потому что нельзя позволить им и не позволить другим, поскольку включение последних в руководящие советы создаст ряд весьма деликатных проблем. В течение полувека было заключено множество международных и региональных договоров и соглашений, которые были направлены на то, чтобы бережно хранить и лелеять основополагающий набор принципов устройства современного общества (коллективная защита демократии, нераспространение ядерного оружия, либерализация торговли, международное уголовное правосудие, защита окружающей среды, уважение прав человека, всемирное здравоохранение). И хотя западные державы сами регулярно попирают декларируемые ценности, лицемерно требуя от остальных государств их строгого соблюдения, мир сегодня однозначно выглядит лучше, чем мог бы, именно благодаря созданию советов и комиссий, принятию санкций и условий, которые порождены этими ценностями.
Формирование системы международных норм было медленным и болезненным, общий прогресс оказывался меньше, а регресс -чаще, чем многие надеялись. Однако сегодняшнее возможное
включение Бразилии, Китая, Индии и ЮАР в состав правящих институтов угрожает последним подрывом их основных принципов и принятых практик.
Несмотря на то, что Бразилия, Индия и ЮАР в разное время сами вели борьбу во имя западных ценностей против военной диктатуры, колониализма и апартеида, сегодня они, как и Китай, не столько являются приверженцами устойчивого международного режима, устанавливающего эти нормы, сколько активно выступают против него. И успешно функционирующие представительские демократии Бразилия, Индия и ЮАР, и авторитарный Китай по-прежнему декларируют себя сторонниками и защитниками государственного суверенитета, прав на самоопределение, политики невмешательства, независимого экономического развития, однако сегодня эти понятия часто вступают в противоречие с ценностями, которые заложены в основе мирового порядка.
Правительство Китая по традиции поддерживает такие политические режимы, которые ответственны, например, за непрекращающееся кровопролитие в Мьянме и Судане. Пекин нарушает права человека в Тибете и китайских провинциях и любую «карту» в международной игре «кроет» всегда одним и тем же «козырем» -идеей государственного суверенитета - отчасти из принципа, а отчасти чтобы пресечь любые попытки вмешательства в свои внутренние дела. Теперь же, чтобы обеспечить себе доступ к мьянм-скому газу и суданской нефти, Китай использует право вето в Совбезе ООН, блокируя санкции против правительств этих государств.
Позиция индийского правительства напоминает позицию Китая. Оно возражает против каких бы то ни было санкций в отношении военного режима Бирмы, защищая, как и Китай, исключительно собственные интересы. Последние связаны, прежде всего, с огромными запасами в Мьянме природного газа, с убежищами повстанцев, расположенными вдоль северной границы Индии, и с нежеланием уступить Китаю место покровителя Мьянмы в регионе.
Не менее проблематична и позиция Нью-Дели в отношении беженцев и бывших участников повстанческого движения «Тигры освобождения Тамил-Илама», действовавшего на Шри-Ланке. На сегодняшний день, хотя гражданская война в республике завершилась год назад, по разным данным, от 100 тыс. до 290 тысяч пов-
станцев по-прежнему содержатся в лагерях для перемещенных лиц, которые по сути являются тюрьмами. Индийское руководство знает, что в случае давления Индии на правительство Шри-Ланки последнее согласится выпустить этих политических заключенных на свободу. Однако вместо этого она объединилась с Бразилией, Кубой и Пакистаном, заблокировав проект резолюции, предложенной Советом ООН по правам человека.
Являясь одним из трех основателей Движения неприсоединения и самой большой по численности населения демократией в мире, Индия своими действиями не просто отказывается поддерживать западные ценности, а подрывает их, как и ЮАР, которая благодаря деятельности Нельсона Манделы обладает беспрецедентным для африканской страны моральным авторитетом в глазах мирового сообщества. При его последователях, однако, Африканский Национальный Конгресс не перестал быть социалистической, антиимпериалистической национально-освободительной организацией, а правительство ЮАР не делает осуждающих заявлений в адрес руководства Зимбабве даже в связи с применением недемократических мер против оппозиции, опротестовавшей результаты выборов. Президент Зимбабве Роберт Мугабе смог сохранить в 2008 г. власть только благодаря своему бывшему товарищу по национально-освободительной борьбе тогдашнему президенту ЮАР Табо Мбеки и тому, что Претория выступила в качестве посредника при разделе власти между правительством и оппозицией (с. 115).
В период правления в Бразилии военной диктатуры (19641985) защита прав человека, проведение свободных и честных выборов и установление режима представительской демократии представлялись для ее нынешних лидеров, в том числе президента Луиса Инасиу Лула да Сильвы, задачами первостепенной важности. Однако с тех пор как он стал президентом, он, кажется, перестал придавать большое значение этим вопросам. Несмотря на эксплуатацию статуса Бразилии в качестве жертвы военного правления, он откровенно игнорирует нарушение демократии и прав человека по всей Латинской Америке, особенно на Кубе и в Венесуэле, и даже в таких отдаленных государствах, как Иран. Обращает на себя внимание его демонстративная дружба с Фиделем и Раулем Кастро, Уго Чавесом и Махмудом Ахмади-нежадом. При этом свой неприкрытый прагматизм Лула называет политикой не-
вмешательства, соблюдением прав на самоопределение и солидарностью стран третьего мира.
Еще более двойственное отношение проявляют эти страны по такому вопросу, как нераспространение ядерного оружия. Если ЮАР в одностороннем порядке отказалась от результатов своих ядерных разработок, тайно проводимых в период апартеида, то Индия так и не ратифицировала Договор о нераспространении ядерного оружия, открытый для подписания начиная с 1968 г., и не оказывает весомой помощи Группе ядерных поставщиков. Она вошла в клуб ядерных держав в 1974 г., что спровоцировало Пакистан, ее соседа и врага, добиться того же самого к 1982 г., после чего он сам показал себя как один из активных экспортеров ядерных разработок в мире. Кроме того, Нью-Дели всячески блокирует все санкции мирового сообщества в отношении других стран, которые стремятся получить бомбу, включая Иран, с которым индийское правительство развивает важные для себя энергетические отношения, надеясь проложить газо- и нефтепроводы.
До присоединения к странам - участницам Договора в 1992 г. Китай также успел зарекомендовать себя в качестве активного распространителя ядерных разработок: именно Пекин предоставил индийскому соседу одну из своих разработок в 1980-1990-е годы. После ратификации документа ситуация изменилась больше на словах, поскольку Китай пытался безуспешно покрывать усилия Северной Кореи обзавестись ядерным оружием и оказался откровенно бесполезен в решении иранской проблемы, систематически подрывая применение санкций против Тегерана и угрожая своим правом вето в Совбезе ООН. В довершение к этому, Пекин недавно принял решение продать Исламабаду два новых реактора гражданского назначения, что облегчит последнему создание новых бомб и обострит соперничество с Индией. Таким образом, Индия и Китай смогли бросить вызов ядерной монополии, которую сохраняли за собой Запад и СССР. И это делает их ненадежными партнерами в деле строительства нового международного порядка на принципах нераспространения ядерного оружия.
Не более надежным партнером является в этом плане и Бразилия. В прошлом веке она активно выступала за нераспространение ядерного оружия в Латинской Америке и вместе с Аргентиной заявила в 1990-х об отказе от своей программы обогащения, после
чего присоединилась в 1998 г. к Договору о нераспространении. Однако в мае 2010 г. Бразилия внезапно объединилась с Турцией и вместе они заключили «ядерную» сделку с Ираном, согласно которой он предоставит Турции для последующего обогащения свой низкообогащенный уран в обмен на отмену санкций. Это спровоцировало вопрос о новых санкциях, и 12 из 15 членов Совбеза ООН, включая Россию и Китай, проголосовали за них (Бразилия и Турция, соответственно, против). Если у Турции хотя бы есть региональные интересы на Ближнем и Среднем Востоке, то очередная попытка Бразилии заставить мировое сообщество относиться к себе более серьезно показала, что она по-прежнему заинтересована в солидарности со странами третьего мира больше, чем с международными лидерами.
Возникающие державы сегодня действуют, исходя из своих национальных интересов, которые приобретают глобальный характер. Однако в отличие от традиционных игроков мировой политики, они не подвержены ограничениям системы сдержек и противовесов и давлению гражданского общества. При этом, по-прежнему рассматривая себя как выразителей мнения развивающегося мира и представителей Движения неприсоединения, они укрепляют свою репутацию новых экономических, военных, геополитических и даже идеологических держав. А это, считает Кастанеда, отличает их от остальных стран третьего мира, но и обязывает принять некоторые универсальные ценности.
Претендуя на место в рядах ведущих мировых держав, Индия, Китай, Бразилия и ЮАР, однако, не готовы принять одинаковые с ними законы, направленные на сокращение углеродных эмиссий (вследствие экстенсивного развития сельского хозяйства в случае Бразилии и промышленности - в случае Китая и Индии), и хотят выработать общую политику по этому вопросу по результатам взаимных консультаций.
Тот факт, что дискуссия о допущении к рулю мирового управления возникающих держав уже ведется, свидетельствует об экономических масштабах их роста и его геополитических последствиях. Однако что касается их политического и дипломатического веса, то в лучшем случае они представляют собой просто региональные державы, а в худшем - их участие в международных институтах подрывает усиление международного юридического по-
рядка, который поддерживает демократию, права человека, нераспространение ядерного оружия, защиту окружающей среды.
Предоставление возникающим экономическим державам больших возможностей влияния на международной арене сделало бы всемирный порядок более представительным. Кроме того, необходимо, чтобы эти державы участвовали в финансовых и торговых переговорах, и мир сильно выиграет, если услышит их голоса по целому ряду вопросов регионального и международного значения, включая убийства в Дарфуре, проблему ближневосточного урегулирования, репрессии в Мьянме и переворот в Гондурасе. «Однако их ценности на сегодняшний день слишком отличаются от тех, приверженцами которыми являются основные нынешние игроки международного сообщества. В этих государствах отсутствуют активные и хорошо организованные гражданские общества, способные создать механизм противодействия перекосам в госполитике. Поэтому допущение их к управлению ведущих международных организаций... может ослабить движение к более прочной международной системе и подорвать и существующий международный правовой режим, который поддерживает демократию, права человека, ядерное нераспространение и защиту природной среды» (с. 122).
Д.А. Ковалева
