CC BY
23
2011.01.007. ЛАКИЧ М. УГРОЗА И БЕЗОПАСНОСТЬ: ФИЛОСОФСКАЯ КРИТИКА ПОЛИТИКИ ПОД ЗНАКОМ «11-го СЕНТЯБРЯ 2001» ПО МИШЕЛЮ ФУКО.
LAKITSCH M. Gefahr und Sicherheit: Eine philosophische Kritik der Politik im Zeichen des «11. September 2001» nach Michel Foucault. -B.; Wien: LIT, 2009. - 111 S.
Монография философа и теолога Максимилиана Лакича (Университет г. Граца, Австрия) состоит из четырех глав: две первые посвящены взглядам Мишеля Фуко на власть и правительст-венность1, третья и четвертая - политической реакции Западной Европы и США на угрозу международного терроризма и ее критике по Фуко.
Для понимания достаточно размытого и сложного определения понятия «власть» у Фуко Лакич предлагает обратиться к первой главе его труда «Надзирать и наказывать»2, в которой автор описывает процесс публичного покаяния Дамьена перед центральными вратами Парижского Собора в 1757 г. Как отмечает автор, основная задача Фуко в этой работе заключалась не столько в выявлении значения исторических фактов в контексте их времени, сколько в выявлении разных описаний одного и того же факта и использования разных практик в разные периоды времени. Именно специфический для эпохи способ «говорить и действовать» является главным объектом исторических работ Фуко. Вслед за Ницше Фуко рассматривает понятия и практики в рамках их «генеалогии» -происхождения, неизменного значения, обстоятельств формирования и повлиявших на этот процесс субъективных интересов. Генеалогия досконально исследует течение истории; чтобы изучить «сцену», на которой происходят исторические события, необходимо заглянуть за событие, дабы понять, каким образом оно стало возможным. Генеалогия - это поиск истоков (Herkunft), который «растревоживает то, что мыслилось неподвижным, он дробит то, что полагалось единым, он показывает гетерогенность того, что
1 Правительственность - буквальный перевод термина Фуко «gouvernemen-talite», значение которого в отечественных переводах передают также словосочетаниями «ментальная основа политического управления», «искусство государственного управления», «система, устройство управления». - Прим. реф.
2
Foucault M. Uberwachen und Strafen: Die Geburt des Gefängnisses. - Frankfurt a. M.: Suhrkamp, 1994. - S. 9.
мнилось пребывающим в согласии с самим собой»1. У Фуко генеалогия становится аналитическим инструментом для изучения дискурсивных и недискурсивных практик. Объектом исследования «археологии» (по Фуко) являются исключительно дискурсивные практики, а именно - знание. Задача генеалогии и археологии в этом смысле состоит в том, чтобы использовать власть как инструмент, чтобы отыскивать различия исторических объектов и реконструировать сцену исторических событий, формулируя исторически обусловленные принципы принуждения, и создать таким образом альтернативную историю - историю власти.
Фуко предпочитает рассматривать механизмы власти на примерах конца XVIII столетия - периода начала эпохи модерна и развития государства модерна, причем под властью он понимает как метод анализа, так и отношение. Власть как метод есть отнесение исторического объекта к определенному классу принципов принуждения (например, дисциплинаризация - это техника власти). Власть как отношение - это совокупность связей между дискурсивными и недискурсивными практиками и действиями субъектов, формирующая реальность той или иной эпохи. Так, понимание болезни, свойственное конкретному историческому периоду, зависело от уровня развития медицинских знаний и структуры института клиники, что в совокупности определяло направление развития мысли и действий, олицетворяя тем самым принцип принуждения, который исключал возможность думать и действовать иначе.
Таким образом, «власть» - это не фиксированный объект, а переплетение связей между изменяющимися объектами. Власть клиники заключается не в применении медицинских знаний, а в конституировании реальности посредством акта диагностирования болезни пациента на основании таких знаний. Клиника и тюрьма -это «места» наиболее эффективного проявления власти. В процессе постоянного наблюдения за заключенными или пациентами продуцируется новое знание, которое - в силу имеющихся у него полномочий «власти» - объявляет состоящих под наблюдением «нормальными» либо «ненормальными». Иными словами, власть и знание у Фуко неразрывно связаны. «Вероятно, следует отказаться от
1 Foucault M. Nietzsche, die Genealogie, die Historie // Foucault M. Dits et écrits: Schriften in 4 Bänden / Hrsg. von D. Defert, F. Ewald. - Frankfurt a. M.: Suhr-kamp, 2002. - Bd. 2. - S. 173.
уверенности, что власть порождает безумие и что (следуя той же логике) нельзя стать ученым, не отказавшись от власти. Скорее надо признать, что власть производит знание (и не просто потому, что поощряет его, ибо оно ей служит, или применяет его, поскольку оно полезно); что власть и знание непосредственно предполагают друг друга; что нет ни отношения власти без соответствующего образования области знания, ни знания, которое не предполагает и вместе с тем не образует отношений власти. Следовательно, отношения "власть-знание" не следует анализировать на основании познающего субъекта, свободного или не свободного по отношению к системе власти; напротив, следует исходить из того, что познающий субъект, познаваемые объекты и модальности познания представляют собой проявления этих фундаментальных импликаций отношения "власть-знание" и их исторических трансформаций. Словом, полезное для власти или противящееся ей знание производится не деятельностью познающего субъекта, но властью-знанием, процессами и борьбой, пронизывающими и образующими это отношение, которое определяет формы и возможные области знания»1. Таким образом, важнейшей характеристикой концепции власти Фуко является тезис о том, что власть порождает противоборствующие ей стратегии.
Как и в случае власти, в своем анализе государства Фуко оставляет в стороне его классические элементы (суверенитет, народ, территория) и рассматривает практики. Государство модерна возникает тогда, когда государство вторгается в рефлексивные практики людей. В своем проекте «Правительственность» Фуко намеревался не только проследить генеалогию государства, но и использовать аналитический аппарат данной концепции для объяснения «руководства поведением» людей в определенных ситуациях (по отношению к безумцам, преступникам или детям) посредством рациональности экономической политики. «Правительственность» -это сложная форма управления, при которой главным объектом применения власти является население, основным источником знаний - политическая экономия, а важнейшим техническим инструментом - безопасность. Один из основных тезисов этого проекта
1 Фуко М. Надзирать и наказывать: Рождение тюрьмы. - М.: А(1 Ма^теш, 1999. - С. 45. (Здесь и далее цитаты из произведений М. Фуко приводятся по ранее опубликованным русским переводам. - Прим. реф.)
состоял в следующем: современное западное государство - это сложное переплетение политической и пасторальной власти. Анализируя иудейское и христианское пастырство, Фуко выделяет три существенных признака последнего: 1) идею «спасения»: отношения между сувереном и подданным рассматриваются как связь, определенная судьбой; при этом пастырь обязан обеспечить не только спасение «всего стада», но и каждого его представителя1; ему надлежит быть в курсе всех поступков своих «овец», потому что он отвечает за них, а также ежеминутно быть готовым принести в жертву самого себя; 2) отношение к закону: послушание есть цель существования христианина; он вверяет свою судьбу пастырю не потому, что тот обладает определенными качествами, а потому что он является пастырем; таким образом, происходит постоянное движение в таких направлениях, как аффирмация «Я» и индивидуализация; 3) отношение к истине: пастырь обязан не только быть примером праведной жизни, но и учить правильному поведению свою паству, направляя ее. XVI столетие Фуко считает временем общего кризиса пастората и важнейшим рубежом в развитии искусства управления. С одной стороны, происходило преобразование старых феодальных структур в крупные территориальные и административные государства; с другой - это была эпоха реформации и анти-реформации. На повестку дня выходит вопрос о том, как правильно управлять, или - как направлять поведение людей, используя нерелигиозные интересы и инструменты.
Следующее важное понятие проекта правительственности -это «государственный интерес» (Staatsräson / raison d'état). В отличие от божественно легитимированной королевской власти, цель существования современного государства уже не находится в мире потустороннем: цель - самое государство. Идея всеобщего спасения уступает место идее вечного мира между народами; пастух теперь не должен приносить себя в жертву стаду, за него это сделает государство. Однако проблемой управления может стать недовольство народа. Чтобы избежать этого и способствовать богатству и
1 «... речь идет о власти, индивидуализирующей своих поданных, сообразно существеннейшему парадоксу наделяя каждую из овец той же ценностью, что и все стадо в целом». См.: Фуко М. Безопасность, территория, население // Фуко М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. - М.: Праксис, 2005. - Ч. 3. - С. 144.
удовлетворению народа, государство должно учитывать законы экономики, укрепляя тем самым свою силу, что и составляет основу «государственного интереса». Таким образом, государство и его институты - это не только субъект, но и объект управленческих действий. В работе «Безопасность, территория, население» Фуко определяет государственный интерес как «правительственность». «Государственный интерес - это не императив, во имя которого можно или должно перевернуть все остальные правила; это новая матрица рациональности, согласно которой Государь должен осуществлять свою верховную власть, управляя людьми»1. Государственный интерес формируется в двух крупных массивах политического знания. Первый - это военно-дипломатические технологии, которые обеспечивают стабильность европейского равновесия (установленного Вестфальским мирным договором) и развитие каждого из государств путем вступления их в военные альянсы. Второй - это полиция, в смысле «совокупности средств, способствующих росту государственных сил изнутри»2. Все эти факторы в целом способствуют смещению акцентов от «территориального государства» к «государству населения». Становится понятно, что население есть величина переменная, зависящая не только от природных условий, но и от факторов, поддающихся модификации (например, от размера налогов). Для того чтобы управлять населением как «видом», необходима политика, пронизанная заботой о здоровье и долголетии людей, нацеленная на уничтожение эпидемий и пр. Таким образом, начиная с XVII столетия, происходит становление биополитики3.
Фуко рассматривает либерализм как политическую практику, порывающую с «государственным интересом», который с конца XVI в. ставил своей целью существование и усиление государства. Эта высокая цель оправдывала усиление «искусства государственного управления», занимавшегося, в частности, здоровьем, рождаемостью и гигиеной населения. Либерализм же исходит из предпосылки, что «управления всегда слишком много», и задается вопросом не о том, как управлять, а о том, почему необходимо это
1 Фуко М. Безопасность, территория, население. - С. 145.
2 Там же. - С. 146.
3 Там же. - С. 149.
делать, т.е. «что делает необходимым существование правительства и управления и какие цели правительство должно преследовать по отношению к обществу, чтобы оправдать собственное существование»1. С точки зрения либерализма формальное право, или общие правила, определяющие степень допустимого вмешательства государства в сферу приватного, - это более действенный инструмент, чем мудрость и умеренность правителей2.
Во второй части своей монографии, переходя от общего анализа концепции Фуко к проблеме международного терроризма, Ла-кич кратко останавливается на характеристике неолиберализма. Как отмечал Фуко, существуют два направления неолиберализма: американское и германское. Фокусом германского неолиберализма являются представление о том, что рынок должен сам регулировать цены, и гарантии того, что свободные экономические процессы не приведут к социальным деформациям; тем самым он постулирует себя как субъекта «заботы» о социальных пособиях, достойном здравоохранении и адекватной жилищной политике. Американский неолиберализм стремится распространить рыночную рациональность на области не вполне экономические (семья, рождаемость, правонарушения, уголовное право)3. Высокая степень свободы, характерная для неолиберализма, увеличивает риски не только экономических, но и социальных кризисов; кроме того, в условиях неолиберализма государство испытывает сложности с правовой легитимацией мер по обеспечению безопасности. Однако если социальные риски и опасность для населения достигают критического предела, государство прибегает к исключительным мерам, доказывая тем самым, что правовое государство не способно обеспечить действенной защиты своего населения от внешних и внутренних угроз. «Государство, гарантирующее безопасность, есть государство, которое обязано вмешиваться во всех случаях, когда течение повседневной жизни нарушается каким-либо исключительным событием. И сразу же закон оказывается неприемлемым; и сразу же оказываются необходимыми упомянутые разновидности вмеша-
1 Фуко М. Рождение биополитики // Фуко М. Интеллектуалы и власть. -Ч. 3. - С. 154.
2 Там же. - С. 156.
3 Там же. - С. 159.
тельства, исключительный и незаконный характер которых отнюдь не должен выглядеть знаком произвола или избытка власти, но выглядит, напротив, знаком заботы: "Посмотрите, как мы готовы вас защищать, ведь, поскольку происходит нечто чрезвычайное, мы собираемся вмешаться всеми необходимыми способами, очевидно не учитывая эти старые привычки - законы или юриспруденцию"», -замечает Фуко1. Сегодня, когда в Европе проблемы границ практически не существует, государство гарантирует населению не столько территорию или возможность мирной жизни в ее границах, сколько защиту от обстоятельств и событий, чреватых неуверенностью, риском или несчастными случаями. Сюда относятся болезни, безработица, природные катастрофы, преступность, терроризм2.
Любое властное отношение включает в себя стратегию возможной борьбы с ним, отмечал Фуко в эссе «Субъект и власть», предлагая исследовать власть посредством анализа подобных стратегий противостояния3. Структура исламских террористических сетей соответствует образцу неолиберальных стратегий управления, разрабатываемых гибкими и мало предсказуемыми акторами. Называя современное общество обществом безопасности, Фуко имеет в виду, что стратегии неолиберального правительства содержат диспозитив безопасности, необходимый для функционирования общества, и наоборот - диспозитив безопасности определяет стратегии неолиберального правительства. Тероризм в неолиберальном обществе реализует себя на основе неолиберальных же стратегий и потому является продуктом этого общества. Кроме того, опасность и рождаемый ею страх - это условие существования либерального и неолиберального государства, необходимое для осуществления последним своих функций управления. Субъект же готов согласиться на ограничение своей свободы (в целях своей собственной безопасности) только в том случае, если угроза противостоит ему напрямую, как и обстоит дело с международным терроризмом. Ситуацию, когда безопасность будет поставлена выше закона, Фуко предсказывал еще в 1977 г., легитимацию же такому
1 Фуко М. Безопасность и государство // Фуко М. Интеллектуалы и власть. -Ч. 3. - С. 46-47.
2 Там же. - С. 46.
3
Фуко М. Субъект и власть // Фуко М. Интеллектуалы и власть. - Ч. 3. -
С. 165.
нарушению равновесия обеспечил именно терроризм, заключает М. Лакич.
В.Н. Гиряева
2011.01.008. РАБИНОУ П. НЕСВОЕВРЕМЕННАЯ БОРЬБА ФУКО: К ПОИСКУ ФОРМЫ ДУХОВНОСТИ.
RABINOW P. Foucault's untimely struggle: Toward a form of spirituality // Theory, culture & society. - L., 2009. - Vol. 26, N 6. - P. 25-44.
В начале 1980-х годов в эссе и лекциях, прочитанных в Коллеж де Франс и в Университете Беркли (Калифорния), Мишель Фуко предпринял попытку «сопоставления сегодня и вчера» применительно к проблеме новых форм социализации и трансформации субъекта в его отношениях с другими - экспериментальных форм, которые, как ему казалось, обретали тогда плоть и кровь, пишет профессор антропологии Пол Рабиноу (Калифорнийский университет Беркли, США). Научные интересы и усилия Фуко в тот момент были нацелены на создание «обновленной генеалогии предмета, практик, методов и мест локализации управления собой и другими». Аналитическая работа в этом направлении, часто (и неудачно) обозначаемая клише «поздний Фуко», несла на себе печать неудовлетворенности мыслителя своей собственной жизнью, современным ему политическим климатом во Франции; и одновременно - «глубокого и неожиданного переосмысления предполагавшихся собственных проектов, а также понимания того, что вообще значит мыслить». Фуко «начал с переосмысления объекта мышления, для чего ему потребовалось заняться поиском места, где может осуществляться практика мышления, а затем - перейти к артикуляции все возрастающего спроса на новые формы, которые могли бы конституировать различие между тем, что Фуко назвал исчерпавшим себя пространством современности, и пространством будущего, где все должно обстоять иначе и лучше» (с. 26).
В качестве «прелюдии» к анализу этих размышлений Фуко автор статьи обращается к «Несвоевременным размышлениям» Ницше1 - философа, которому, как и Фуко, всегда было свойственно внимание к процессу, к становлению, к тому, что происходит в настоящем и чем становится настоящее в отличие от прошлого.
1 Nietzsche F. Untimely meditations. - Cambridge: Cambridge univ. press, 1983.
