CC BY
9
вательской группы-разработчика. Распределение компаний по видам экономической деятельности представлено в табл. 5 (с. 156).
В заключение авторы отмечают, что государственная политика в сфере развития взаимодействия между университетами и промышленностью должна учитывать различия между существующими каналами передачи технологий. В целях усовершенствования взаимодействий с университетами предлагается внедрение мер по стимулированию (к примеру, налоговому) найма компаниями аспирантов из исследовательских групп, передавших им технологии. Такая мера очень важна именно для развивающихся стран, где фирмы обладают более слабой способностью принимать к освоению новые технологии.
М.Н. Лавров
2010.04.020. АВАДИКЯН А., КОЭНДЕТ П. МЕЖДУ РЫНОЧНЫМИ СИЛАМИ И МОТИВАМИ, ОСНОВАННЫМИ НА ЗНАНИЯХ: УПРАВЛЕНИЕ ИННОВАЦИЯМИ В ОБОРОННОМ СЕКТОРЕ ВЕЛИКОБРИТАНИИ.
AVADIKYAN A., COHENDET P. Between market forces and knowledge based motives: The governance of defence innovation in the UK // Journal of technology transfer. - 2009. - Vol. 34, N 5. - P. 490-504. -DOI 10.1007/s10961-008-9102-2
Ключевые слова: обеспечение обороноспособности; инновационная политика в секторе обороны; частногосударственные сетевые организации; управление знаниями; управление инновациями.
Авторы статьи - А. Авадикян (Университет Луи Пастера, Страсбург, Франция) и П. Коэндет (Высшая школа коммерческих исследований, Монреаль, Канада) - описывают комплексные взаимосвязи между классической экономической теорией, экономикой знаний, раскрывающиеся в анализе эволюции инновационной системы в оборонном секторе Великобритании. Начиная с 1980-х годов эта система претерпевала заметные изменения вследствие процессов разукрупнения, аутсорсинга и приватизации. В новом контексте перестраивались границы институтов с целью создания эффективной системы управления, базирующейся на концепции «ценность за деньги», связях «поставщик - клиент», принципах
минимизации трансакционных затрат и внедрения мощных рыночных стимулов. Кроме того, эти изменения в терминах технологического трансфера сопровождались постепенным смещением от начальной логики раскручивания (spin-off), т.е. передачи технологий обществу, к логике скручивания (spin-in), что подразумевает расширение промышленной и научно-технической базы военного сектора (с. 491).
В своей статье авторы обобщают результаты исследования, проведенного Бюро теоретической и прикладной экономики (Bureau d'Economie Théorique et Appliquée - BETA) и отделом исследований оборонной экономики Университета Луи Пастера в Страсбурге (Observatoire Economique de la Défense - OED). Результаты политики, проводимой Министерством обороны Великобритании (МО) с начала 1980-х годов, подтверждают значимость различий между либеральным и институциональным подходами в экономической теории применительно к данному сектору.
Рассматривается период с начала 1980-х годов по 2004 г., т.е. до того момента, когда были озвучены новые инициативы в «Оборонной промышленной стратегии» (Defense Industrial Strategy, 2005). Раскрывается механизм, складывающийся в результате внешних эффектов от краткосрочных рыночных мер, стимулируемых соображениями эффективности, и более долгосрочных отношений, устанавливающихся в рамках экономики знаний. Этот механизм представляет собой гибридную развивающуюся систему управления, которая не только основана на принципах простой минимизации трансакционных затрат, но включает также четкое разделение стратегических компетенций между различными акторами структуры управления оборонной отраслью.
В концепции Б. Нутбума1 такая модель представлена как «третий путь» развития схем управления, основанный на «неформальных» и «множественных» отношениях между иерархией и сетевой организацией с большей свободой входа и выхода из нее. В данном контексте управление трансакционными затратами становится связующим звеном между стимулирующими контрактами и схемами мониторинга (основанными на иерархических моделях),
1 Nooteboom B. Learning by interaction: Absorptive capacity, cognitive distance and governance // Journal of management and governance. - 2000. - Vol. 4. - P. 69-92. -DOI :10.1023/A:1009941416749
что должно корректировать «провалы рынка» в тех случаях, когда ценовой механизм оказывается слишком дорогим.
На примере изменений в политике МО Великобритании авторы показывают, как осуществлялся переход от либеральных принципов «лучших ценностей за деньги» к подходу, называемому «четкие поставки» (smart procurement), в котором большее значение придается организационным взаимодействиям и распределению стратегических знаний между государственными и частными акторами.
Основанные на данных подходах реформы Левина (Levine) 1984 г. изменили политику МО, в которой в результате можно было выделить три характерные черты: 1) рост конкуренции между поставщиками оборонных товаров посредством снижения барьеров входа, разрешения иностранным компаниям участвовать в конкуренции, интенсификации конкуренции между субподрядчиками, разделения сфер разработок и производства серийной продукции; 2) более систематическое использование контрактов с фиксированной ценой, схем стимулирования, разработанных с целью лучшего контроля добавленной стоимости с передачей большей части технических и финансовых рисков начальным исполнителям; 3) акцент на нуждах производителей конечного продукта, а не на спецификациях контрактов с целью передать большую ответственность исполнителям контрактов за поиск лучших способов достижений целей проектов.
Однако проверка результатов новой политики МО, проведенная Национальным бюро аудита (National Audit Office), показала, что они оказались далеки от ожидавшихся экспертами. Снижение цен поставок наблюдалось только для малых подсистем и единиц оборудования из-за более систематических закупок гражданских технологий (закупка военных товаров с полки магазина; military off the shelf - MOTS) и возможностей использовать компоненты иностранного производства. В то же время изменения в спецификациях оборудования и конечных продуктов привели к значительному росту затрат по нескольким более комплексным проектам. Эти смещения заметно снизили эффективность и релевантность политики близких отношений и фиксированных цен в контрактах.
MOTS относится к товарам и услугам, уже разработанным в качестве коммерческого продукта с целью использования в воен-
ном деле. Это должно снизить общие затраты денег и времени. Однако эта стратегия может иметь двойственные эффекты: действительно снижаются цены разработок, но часто увеличиваются затраты на интеграцию компонентов и зависимость от внешних поставщиков. Кроме того, открытие рынка оборонных заказов вызывает проблемы, связанные с безопасностью и суверенностью в некоторых стратегических сферах (таких, как, например, строительство кораблей). Также большое количество закупок продолжает производиться на неконкурентной основе из-за уникальных компетенций или прав собственности некоторых фирм. И наконец, ограничивают сферу применения конкурентной политики трансак-ционные затраты на переговоры, мониторинг и сопровождение контрактов. По этим и другим причинам в 1997 г. был предложен подход «четкие поставки» (smart procurement).
В 1997 г. широкие дискуссии по вопросам оборонной политики привели к ее скорой переоценке. В результате был предложен новый подход, включающий, помимо прочего, идею «управления на протяжении жизни (товара)» (through life management), которая подразумевает более эффективную координацию взаимодействий заказчиков и исполнителей на различных этапах того или иного проекта (ИР, испытания, производства и т.д.). Приоритет отдается начальным этапам путем предоставления большего выбора технологических решений, критериев оценки затрат и сроков поставки. Кроме того, новая логика «возрастающего слияния» (incremental acquisition) нацелена на снижение технологического риска, упрощение интеграции современных инноваций в военное производство. Новая организация предусматривала также создание «интегрированных проектных групп» (Integrated Project Teams - IPTs) и «рабочих групп по новым возможностям» (Capability Working Groups - CWGs). IPT отвечают за исполнение и сопровождение уже действующих проектов, а CWG - за выявление сопутствующих возможностей для инвестиций в разработку новых свойств оборонных изделий. Подход «четкие поставки» поддерживал контрактные связи с поставщиками посредством более систематического обращения к таким формам сотрудничества, как частногосударственное партнерство, в рамках которого гражданские специалисты чаще информировались о потребностях военного ведомства (с. 495). Использование IPT и CWG - новых организационных инструментов -
ознаменовало интенсификацию процессов генерации и обмена знаниями между МО и гражданской промышленностью, изменение отношения различных дольщиков к новым практикам менеджмента, поддержку более продуктивных процессов коллективного обучения и инноваций.
Ключевым шагом в развитии новой политики МО Великобритании стало решение, принятое в 2001 г., о разделении центрального исследовательского подразделения МО - Агентство оценок и научных исследований в области обороны (Defence Evaluation and Research Agency - DERA) - на две разные организации. Основная часть исследовательских усилий была сосредоточена в частной компании «QinetiQ», которая в 2003 г. стала частногосу-дарственным партнерством. Вторая часть DERA в рамках МО была переименована в Научно-техническую лабораторию в военной сфере (Defence Science and Technology Laboratory - DSTL). Такая трансформация и частичная приватизация DERA существенно повлияли на определение границ между внешними и внутренними компетенциями в научно-технической политике. В итоге МО решило структурировать отношения с «QinetiQ» в рамках долгосрочного частногосударственного партнерства, в котором МО продолжает играть решающую роль, определяя деятельность «QinetiQ».
Одним из элементов гибридной структуры, созданной в целях улучшения кооперации в рамках сетевой технологической системы, стали также «башни превосходства» (Towers of Excellences -ToEs). Это ключевые партнерские проекты, целью которых является перенаправление ресурсов в наиболее приоритетные области, определяемые МО. Условия конкуренции должны создаваться посредством «Программы исследования конкуренции» (Research Competition Programme), которая была призвана создать конкурентный базис для более чем 70% внешних исследований к 2007 г. Высказывая некоторые сомнения по поводу рисков того, что «башни превосходства» могут стать лишь виртуальным пространством обмена информацией, а не механизмом создания доверия между акторами, авторы обращают внимание на главенствующую позицию МО в этой иерархии и ее задачу в определении правил игры.
В плане развития взаимодействий с гражданским сектором министерством также был принят ряд инициатив. Так, в 1984 г. были учреждены предприятия оборонных технологий (Defence Tech-
nology Enterprise - DTE), задачей которых являлось создание базы разработанных в лабораториях МО патентов, доступной для фирм, что могло бы иметь коммерческое применение. Эта инициатива не оправдала себя, и проект был закрыт в 1990 г.
На новом этапе развития взаимодействий с обществом МО стало теснее сотрудничать с Министерством труда и промышленности (Department of Trade and Industry - DTI), и в 1994 г. были созданы центры технологий двойного назначения (Dual-Use Technology Centres - DUTCs). Однако такого рода деятельность сталкивалась с рядом препятствий: фирмы, участвовавшие в создании центров, изначально принадлежали МО; требовались особые усилия для адаптации технологий в гражданских целях. В итоге получили приоритет две инициативы: Программа Форсайт (Foresight programme), действовавшая с 1993 г. и внесшая свой вклад в развитие Национальной стратегии развития военно-промышленных технологий (National Defence Industry Technology Strategy), и Агентство диверсификации оборонной продукции (Defence Diversification Agency - DDA). DDA было создано в 1999 г. как часть DERA. Ему было поручено развитие инновационных связей МО с частными фирмами с особым акцентом на средние и малые предприятия. Практически задачей агентства была помощь коммерческим фирмам в понимании потенциала их компетенций в приложении к оборонным программам. В сравнении с предшествующими проектами DDA отличал способ взаимодействия с гражданскими агентами. Операции DDA осуществляются через региональные офисы, которые принимают участие в создании научных парков, инкубаторов и других проектов, призванных создавать среду для развития региональной промышленности. Авторы подчеркивают опасения промышленников по поводу интервенционизма со стороны DDA.
Таким образом, в Великобритании происходило становление гибридной системы управления инновационными разработками двойного назначения. Эта система характеризуется, в том числе, множеством развивающихся сетей и когнитивных платформ, с помощью которых взаимодействуют частные и государственные акторы.
За теоретическими проблемами скрывается главный вопрос о том, каким образом на практике следует управлять трансакциями и компетенциями. Случай оборонного сектора Великобритании под-
сказывает, что на первом этапе необходимо отдавать приоритет рыночным мерам и критериям трансакционной эффективности; на втором этапе следует смягчать противоречия, применяя способы регулирования, которые подсказывает экономическая теория знания.
С.М. Пястолов
2010.04.021. МОУЭРИ Д.К. НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ И НАЦИОНАЛЬНЫЕ ИННОВАЦИОННЫЕ СИСТЕМЫ. MOWERY D.C. National security and national innovation systems // Journal of technology transfer. - 2009. - Vol. 34, N. 5. - P. 455-473. -D0I:10.1007/s10961-008-9100-4.
Ключевые слова: расходы США на оборону; Национальные инновационные системы; ИР; инновации.
В статье автора из Беркли (США) рассматривается роль национальной обороны в национальных инновационных системах на примере США во время и после «холодной войны»; анализируются основные тренды, связанные с инвестициями в национальную оборону и национальную безопасность, возникшие после событий 11 сентября 2001 г.
«Национальные инновационные системы» (National Systems of Innovation - NSI) как основа для анализа инновационной продуктивности и инновационной политики является важной сферой исследования в последние 20 лет - со времени первого представления концепции «инновационная система» К. Фриманом (С. Freeman). «NSI обычно определяется как система, включающая взаимодействие институтов, политики и агентов, которые влияют на создание знаний, на инновационный процесс, способствующий использованию результатов исследований» (цит. по: с. 455-456). Таким образом, инновационная система США включает в себя не только институты, осуществляющие ИР, и источники их финансирования, но и национальную политику, антитрестовое законодательство, законодательство в области интеллектуальной собственности, а также регулирующую политику. Все эти факторы влияют на развитие технологий, подготовку научных и производственных кадров и применение новых технологий. Структура национальной инновационной системы США - это результат принятия важных полити-
