CC BY
45
ЯЗЫКИ МИРА
2010.01.038. ХАЛИДОВ А.И. ВВЕДЕНИЕ В ИЗУЧЕНИЕ КАВКАЗСКИХ ЯЗЫКОВ. - Грозный: ГУП «Книж. изд-во», 2008. -480 с.
Книга включает предисловие, две части и приложение. Первая часть «Введение в изучение кавказских языков» содержит восемь глав:
1. «Традиции и основные центры изучения кавказских языков». Эта глава представляет собой краткий очерк истории изучения кавказских языков, начиная с грузинской грамматической традиции. Наиболее актуальны в настоящее время, по мнению автора, исследования синхронного состояния современных языков Кавказа и их сравнительно-типологический анализ, что «поможет пролить свет и на вопросы генетического родства и происхождения иберий-ско-кавказских языков» (с. 20).
2. «Содержание и происхождение термина "иберийско-кавказские языки"». Как отмечает автор, для обозначения кавказских языков в разное время использовались термины "туранские"; "кавказские"; "грузинско-шароматские"; "яфетические"; "палео-кавказские"; "иберийско-кавказские" ("иберо-кавказские") языки, из которых последний представляется автору, полемизирующему со сторонниками термина «кавказские», более удачным.
3. «Проблемы родства и древних связей иберийско-кавказ-ских языков с другими». К числу наиболее известных гипотез автор относит кавказско-этрусскую, кавказско-эламскую, картвело-се-митскую, севернокавказско-енисейско-синотибетскую, баскско-кавказско-енисейскую и бурушаски-кавказскую. Наиболее же последовательной и перспективной автору представляется кавказско-урартская (кавказско-урартско-хурритская) гипотеза.
4. «О генетическом родстве иберийско-кавказских языков». В главе последовательно проводится мысль о том, что «генетиче-
ское единство иберийско-кавказских языков основывается на фундаментальных исследованиях этих языков, в том числе сравнительно-исторических, пусть не настолько убедительных, как в индоевропеистике, и не столь многочисленных, но тоже заслуживающих доверия на том уровне, который ими достигнут» (с. 54-55).
5. «Генеалогическая классификация ИКЯ». Отмечается два основных варианта классификации кавказских языков, отличающихся объединением нахских и дагестанских языков в единую группу или их разделением (второй вариант, по мнению автора, в последнее время становится ведущим).
6. «Кавказские мифы о "всеобщем праязыке"». В данной главе обращается внимание на то, что «начиная с конца 80-х годов XX в. в Чечне и Ингушетии появилось много "языковедов", большинство из которых пытаются убедить и даже заставить поверить (но не доказать), что Аллах сотворил первыми чеченцев и/или ингушей и их язык» (с. 68). Оценивая опыты такого рода, автор приходит к выводу, что «подобные упражнения не настолько безобидны, как представляется некоторым нашим коллегам, и наносят они вред (иногда непоправимый) не только науке: за последние годы в мире возникло немало незатухающих конфликтов и столкновений, начавшихся с обсуждения языковых проблем на таком уровне» (с. 82).
7. «Языки народов Кавказа, не входящие в семью ИКЯ, и иберийско-кавказские языки, представленные за пределами Кавказа». Автор приводит общие сведения о таких языках, как армянский, азербайджанский, кумыкский, ногайский, карачаевский и балкарский, осетинский, татский, талышский, курдский, айсорский, баскский, убыхский и лазский.
8. «Проблемы структурно-типологической классификации иберийско-кавказских языков». Автор дает обзор общих для кавказских языков фонетических и грамматических черт, в том числе в области фонетики - простота вокализма и сложность консонантизма, в области морфологии - агглютинативность, наличие категории грамматических классов, наличие эргатива и отсутствие аккузатива в склонении, в области синтаксиса - эргативный строй и словопо-рядок 80У.
Вторая часть «Введение в изучение нахских языков» посвящена рассмотрению следующих проблем:
1. «Проблема обоснования генетического родства и синхронно-типологического единства нахских языков». Необходимость анализа этой проблемы обусловлена предпринятыми в последние годы попытками пересмотра генезиса нахских языков, представить генезис бацбийцев вне нахской группы (А.И. Шавхелишвили), увязать генезис ингушского языка с тюркской семьей (Б.И. Арсамаков) и др. Предметом рассмотрения в данном случае являются лексические и словообразовательные характеристики нахских языков.
2. «Фонетическое единство нахских языков». Проблема генетического родства нахских языков разбирается в данной главе по данным фонетики. Автор опирается на известные работы Д.С. Имнайшвили, подробно исследовавшего историко-сравни-тельный и синхронно-сравнительный аспекты фонетической системы чеченского, ингушского и бацбийского языков.
3. «Лексико-словообразовательные общности и особенности нахских языков». Автор отмечает, что «вайнахские языки отличаются от бацбийского тем, что в последнем значительный слой лексики общенахского фонда заменен заимствованиями из грузинского языка, в то время как чеченский и ингушский языки сохранили часть этой исконной лексики, особенно чеченский язык в своих диалектах» (с. 203). В то же время грузинский язык оказал определенное влияние и на вайнахские языки. В целом по источникам заимствований автор выделяет в нахских языках следующие группы: 1. Арабизмы; 2. Тюркизмы; 3. Иранизмы; 4. Картвелизмы; 5. Русо-славянизмы и европеизмы.
Среди способов словообразования в нахских языках большее распространение получило основосложение, причем особенно активен этот способ в бацбийском языке. В целом же, считает автор, словообразовательные системы нахских языков достаточно близки, чтобы говорить о родстве этих языков.
4. «Морфологический строй нахских языков». При сравнении морфологических систем нахских языков автор исходит из тезиса, что в наименьшей степени подвергался внешнему влиянию чеченский язык, что позволяет использовать его в качестве отправной точки для сравнительного анализа. С точки зрения морфологической классификации чеченский язык определяется в книге как язык, «который по технике выражения грамматических значений относится к агглютинативным (с проявлениями флективной тен-
денции), а по способу использования агглютинативной техники - к синтетическим (с проявлениями аналитизма)» (с. 242).
Из других морфологических черт, общих для нахских языков, в книге рассмотрены категория грамматического класса, мно-гопадежность, масдар, или имя действия и др.
5. «Синтаксический строй нахских языков. простое предложение». На уровне простого предложения автор обнаруживает общность нахских языков в следующем:
а) эргативное построение предложения с транзитивным финитным глаголом;
2) номинативное построение предложения с нефинитным глагольным предикатом;
3) словопорядок 80У и 8У соответственно для предложений с транзитивным и интранзитивным финитным глаголом;
4) нетипичность безличных и в целом односоставных предложений;
5) наличие «аффективной» группы синтаксических построений;
б) активность причастий и деепричастий в функциях, выполняемых в других языках обычно финитными глаголами.
6. «Синтаксический строй нахских языков: сложное предложение». Автор считает, что в нахских языках нецелесообразно делить сложные предложения на союзные и бессоюзные, поскольку здесь средством маркировки синтаксических связей частей сложного предложения могут быть также формы глагольных сказуемых, которые нельзя отнести ни к сфере союзных, ни к сфере бессоюзных сложных предложений.
М.Е. Алексеев
