CC BY
36
2009.03.004. КОНЦЕПЦИЯ МИРОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ И В. ГЁТЕ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ КРИТИКЕ.
Русская германистика: Ежегодник Российского союза германистов. -М.: Яз. славян. культуры, 2007. - Т. 3. - Из содерж.:
1. КЕМПЕР Д. Национальное различие до процесса выделения национальных литературоведений: Гётевский концепт мировой литературы как res publica literaria макроэпохи модерна.
KEMPER D. Nationale Differenz vor der Ausdifferenzierung nationaler literaturwissenschaften: Goethes Konzept der Weltliteratur als res publica literaria der Moderne. - С. 20-42.
2. АВЕТИСЯН В.А. Концепция мировой литературы Гёте в оценке отчественной критики. - С. 56-65.
В статье проф. немецкой литературы Д. Кемпера (РГГУ) понятие «respublica literaria» (европейская «республика учености» позднего Средневековья) и гётевская концепция «мировой литературы» представлены как две формы дискурса, составляющие международные коммуникативные структуры, но не сводящие роль главного различия между литературами к национальному началу.
Понятие «res publica literaria», возникшее в начале XVI в. как «самоназвание коммуникативной системы европейского ученого мира» (1, c. 36) не имело непосредственного отношения к художественной литературе и относилось ко всякой научной среде. Представления об универсальной «республике духа» с течением времени развивались и к началу XIX в. в Германии вобрали в себя литературу (в рамках дискусра универсалистской учености).
Выдвинутая Гёте концепция «мировой литературы» ведет отсчет с 1827 г., когда поэт стал использовать это понятие (Weltliteratur), отмечает Д. Кемпер. Эстетически оно подразумевает осознание огромного многообразия национальных литератур и культурных пространств - в отличие от научной «res publica literaria», предполагавшей унификацию без учета национального своеобразия (1, с. 23). В качестве необходимых способов обмена информацией «мировая литература» должна включать систему общеевропейских литературных журналов и литературной критики, а также интернациональный институт перевода. Для формирования подобной системы необходимо развитие международного транспортного сообщения и торговли между странами. Таким образом,
«мировая литература» в трактовке И.В. Гёте представляет собой развитую межнациональную коммуникативную систему, формируемую по новым («модернистским») принципам, в отличие от более ранней («предмодернистской»1) концепции «res publica literaria» (1, с. 31).
Д. Кемпер объясняет «предмодернистские» аспекты «древней республики ученых» с целью определить специфический для макроэпохи «модерна» процесс возникновения коммуникации; при этом он подчеркивает новое распределение функций «национального отличия» в рамках «мировой литературы». Так, если в политической системе национальное разделяет и отчуждает, то в рамках коммуникативной системы «мировая литература» оно превращается во «внутреннее отличие», которое через сложное и плодотворное взаимодействие «своей» и «чужой» культурных перспектив побуждает к познанию и ведет к принципу «поддержания мира».
Исходя из «чужой» (германской) культурной перспективы, исследователь оценивает попытки национальной дифференциации немецкоязычного литературного пространства в российской германистике как обусловленные скорее «внеположными науке» причинами: в первую очередь, речь идет об изменении интенсивности и характера связей России со странами немецкого языка в разные периоды истории и культуры. Так, интерес российских германистов к австрийской литературе обусловлен не только выбором подходов и способов определения основных понятий, но и отношениями между Россией и Австрией в тот или иной период, доминантами их культурной политики.
В. А. Аветисян (Удмуртский ун-т) в своей статье (2) рассматривает отдельные моменты восприятия отечественной германистикой гётевской концепции «мировой литературы». С точки зрения современной компаративистики эта концепция может быть определена как «теория интернациональной духовной коммуникации», в основе которой - «этический принцип» (2, с. 56). Гёте полагал, что всевозможные контакты способствуют поступательному развитию
1 Под «предмодернизмом» (Уогто(1егпе) Д. Кемпер понимает период развития человечества, предшествовавший эпохе «модерна», когда история (чего бы то ни было) понималась как непрерывная линия постепенного развития. - Прим. реф.
мировой литературы, а любые конфликты и коллизии тормозят его, нанося урон «всеобщей терпимости» - необходимому условию такого развития. Спор «классиков» и «романтиков», вспыхнувший в европейских литературах, оказался главным препятствием на пути формирования проникнутой духом толерантности и гуманности «эпохи мировой литературы».
Ярко выраженную этическую направленность имела «клас-сическо-романтическая» «Елена» - будущий третий акт второй части «Фауста», время работы над которой (1825-1831) совпало с оформлением концепции И.В. Гёте. «Елена» явила собой пример «органичного синтеза античного и современного искусства» (2, с. 57). Первым из русских критиков на эти черты обратил внимание С.П. Шевырёв, поместивший в «Московском вестнике» (1827) обширную рецензию на «Елену». Рецензия стала известна Гёте и заслужила его положительную оценку. Познакомившись вскоре с откликами французского критика Ж.-Ж. Ампера и английского публициста Т. Карлейля, поэт опубликовал в немецком журнале «Искусство и древность» заметку «Елена в Эдинбурге, Париже и Москве», выдержанную в духе его концепции. В трудах Шевырёва 1830-х годов («История поэзии», «Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов») - первых опытах русской компаративистики - нашла отражение оценка художественного универсализма Гёте, его представлений о мировой литературе.
Интерес русской критики 20-30-х годов XIX в. к «всемирной отзывчивости» Гёте (2, с. 57) возрос после выхода его «Западно-восточного дивана» (1819). Отчасти это объяснялось спецификой развития тогдашней русской словесности, осваивавшей в растущих масштабах культурные богатства Запада и Востока.
В середине XIX в. гётевская концепция не привлекала внимания отечественных германистов. К ней вновь обратился А.А. Шахов в книге «Гёте и его время» (1891). Ученый сделал акцент на коммуникативной направленности гётевской концепции, подчеркивая усилившийся в последние годы жизни поэта интерес к общеевропейской литературе. Гёте «знакомился со всеми выдающимися произведениями Франции, Англии и Италии, завязывал отношения с иностранными поэтами и часто возвращался к мысли о необходимости мировой литературы (Weltliteratur), общения всех цивилизованных наций, их тесного взаимодействия на путях куль-
турного совершенствования»1. Автор статьи полагает, что именно А.А. Шахов дал первую в отечественной германистике точную и достаточно полную характеристику гётевской концепции мировой литературы и путей ее формирования. Позиция А.А. Шахова отличалась диалектичностью; его интересовали и масштабы рецепции зарубежных литератур, осуществляемой Гёте, и глубина их восприятия поэтом, считает В. А. Аветисян (2, с. 59).
В конце XIX в. - первой половине ХХ в. отечественная критика не уделяла внимания этой стороне творчества Гёте. Из работ второй половины ХХ столетия автор статьи выделяет исследование И.С. Брагинского, статьи Л.З. Копелева и А.В. Михайлова, книгу С.В. Тураева.
Известный ориенталист И.С. Брагинский2 идею «органичного слияния культур» рассмотрел в соотнесении с концепцией Гёте, открыв новые перспективы в изучении всего позднего творчества поэта, особенно - второй части «Фауста». Благодаря его работе, считает автор статьи, в русской германистике утвердилась точка зрения на «Западно-восточный диван» как на важную веху в эволюции гётевской концепции. Как отметил А.В. Михайлов, в 1820-х годах Гёте «обобщает свой историко-культурный опыт в понятии "всемирная литература". Едва ли оно было бы возможно без творческих усилий "Дивана"»3. А.В. Михайлов стремился выявить важное значение «историко-литературной и теоретико-литературной деятельности йенских романтиков, побудивших поэта более последовательно высказывать свои взгляды»4; этот опыт, по сути, и был обобщен Гёте в рамках концепции.
1 Шахов А.А. Гёте и его время: Лекции по истории немецкой литературы, читанные на высших женских курсах в Москве. - СПб., 1891. - С. 266.
2 Брагинский И.С. Западно-восточный синтез в «Диване» Гёте и поэзия на фарси. - М., 1963.
3 Михайлов А.В. «Западно-восточный диван» Гёте: Смысл и форма // Гёте И.В. Западно-восточный диван. - М., 1988. - С. 600-680.
4 Михайлов А.В. Концепция мировой литературы Гёте и эстетика немецкого романтизма // Вестник МГУ. Сер. 9, Филология - М., 1982. - № 1. - С. 5.
Л.З. Копелев1 выделил функциональное значение теории художественного перевода для формирования гётевских взглядов. Именно переводы немецкий поэт считал действенным средством развития мировой литературы, высоко оценивая миссию переводчиков как «пророков в своем народе» (2, с. 62).
В широком историко-культурном контексте рассматривал формирование гётевской концепции С.В. Тураев2. Ее истоки исследователь усматривает в XVIII в., в эстетических суждениях просветителей о соотношении национального и интернационального. Ученый прослеживал «путь Гёте к осмыслению единства мировой культуры, пролегающий через период "Бури и натиска", "веймарский классицизм" и эпоху романтизма» (2, с. 63). Однако осознание поэтом этого единства, обобщает В.А. Аветисян, «не составляет сути его концепции мировой литературы, хотя и лежит в ее основе; из монистического понимания истории и культуры человечества исходили как просветители (например, Вольтер, Гердер), так и романтики... Гётевская концепция - это прежде всего... теория интернациональной духовной коммуникации. Поэт был первым, кто осознал значение международных литературных (и культурных) контактов для единства и эволюции мировой литературы» (2, с. 63).
Е.В. Соколова
1 Копелев Л.З. Гёте: Художественный перевод и мировая литература // Мастерство перевода. - М., 1973. - Сб. 9. - С. 406-442.
2 Тураев С.В. Гёте и формирование концепции мировой литературы. - М.,
1989.
