CC BY
86
2007.03.031. КАРПЕНКО Л.Б. СВЯЩЕННАЯ АЗБУКА КИРИЛЛА. -2-е изд., исправ. - Самара: ООО «Офорт», 2006. - 228 с.
Первой славянской азбукой, которую создал Кирилл, была глаголица - совершенно необычное письмо. Несколько столетий ученые пытаются приоткрыть его тайну. В книге осуществляется расшифровка глаголического кода в контексте Библии. «Приведенный контекст Библии выявляет внутреннее единство форм глаголических букв и их наименований как христианских символов» (с. 8).
Книга состоит из двух частей. В первой части речь идет о славянских первоучителях - святом Константине-Кирилле и святом Мефодии (характеризуется их жизненный путь и апостольская миссия в славянских землях), а также рассматривается вопрос о древнеславянских азбуках.
При отсутствии прямых указаний на то, какую именно азбуку создал Константин-Кирилл, условием решения проблемы для автора становится «установление содержательного контекста, соответствующего знаковому коду созданной Константином-Кириллом азбуки, установление содержательной связи между знаками азбуки и характером деятельности Константина-Кирилла, его религиознофилософскими представлениями» (с. 7).
Происхождение названия первого славянского алфавита автор видит в следующем. «Как алфавит христианского текста азбука Константина-Кирилла служила точному воспроизведению звучания “божественных глаголов” в славянской речи. Очевидно, поэтому она и была названа глаголицей» (с. 34). Автор обращает внимание на то, что Константин называет переводчика и толкователя священного текста словом глагольник.
Первые славянские книги (переводы Евангелия, Апостола и Псалтыри) не сохранились. Из дошедших до настоящего времени рукописей самые ранние относятся к Х-Х1 вв. Работая над переводами, первоучители формировали язык, который филологи называют теперь древнеболгарским, старославянским или древнецерковнославянским. В дальнейшем на основе этого языка формировались все славянские литературные языки, включая и русский.
Ученики и последователи: Климент Охридский, Константин Преславский, Иоанн Экзарх Болгарский, Наум, Черноризец Докс, Черноризец Храбр - развивали эти традиции, обогащали в идейном, тематическом, жанровом и стилистическом отношении. Кли-
мент (возглавивший книжную школу в Охриде), ближайший из учеников братьев, стал архиепископом Болгарии и известен как составитель кириллицы.
К сожалению, славяне со временем потеряли ощущение символического значения начертаний и имен букв своего первого алфавита. Уже в начале Х в., вероятнее всего в Болгарии в правление Симеона, созданная Кириллом глаголица была заменена на другой, более простой алфавит, называемый теперь кириллицей и составленный на основе греческого письма учеником Кирилла Климентом Охридским.
Существование в древности двух азбук - глаголицы и кириллицы, отраженных в текстах примерно одного времени, во многом связанных друг с другом, но очень разных по начертаниям букв, -породило ряд проблем: а) о происхождении азбук: какая из двух азбук старше, кем и когда они были созданы, каковы историки обеих азбук; б) о значении имен древнеславянских букв; в) о значении начертаний глаголицы.
До тех пор пока не были открыты ранние болгаромакедонские памятники круглого глаголического почерка, многие слависты склонялись к мнению о старшинстве кириллицы. В настоящее время эта версия отвергается. Обнаружение таких древних глаголических памятников, как Зографское евангелие, Мариинское евангелие, Боянский палимпсест, Охридские глаголические листки, Рыльские глаголические листки, способствовало утверждению версии о старшинстве глаголицы. Ряд источников свидетельствует о том, что «первоначально именем Кирилла называлась глаголица, а не современная кириллица» (с. 51).
Из двух алфавитов именно глаголица может восприниматься как священная азбука. На ее особую святость указывает уже начальная буква (Аз), имеющая форму креста и хризмона, символа, осеняющего начало всякого творения. Именно в глаголице начертание (Аз) представляет собой знак в виде креста, являющегося главным христианским символом.
О древности названий славянских бук, построенных по акро-фоническому принципу, свидетельствует целый ряд источников. Изначальность их документально подтверждается сочинением Черноризца Храбра, упоминающего Аз как первую букву славянской азбуки.
О древности имен первых букв алфавита говорят и древнеславянские абецедарии (азбучные ряды) с приведенными названиями букв. Таким является глаголический Парижский абецедарий, условно датируемый XII в. В нем имена славянских букв надписаны в латинской транскрипции.
Современные наименования славянских букв представляют собой упрощенные фонетические обозначения. Эта традиция воспринята с Запада. Фонетические имена буквам дали римляне. Такие наименования соотносят графические начертания с обозначаемыми звуками. Фонетические имена букв стали использоваться в российских грамматиках после реформирования авфавита Петром I и Академией наук (XVIII в.).
О происхождении имен букв было до сих пор высказано три версии: 1) имена славянских букв случайны; 2) имена являются фрагментами древнего азбучного стиха; 3) они являются воспроизведением “чужой” традиции. Ни одна из этих версий не дает ответа на вопрос о происхождении имен букв. «Невозможно продвинуться в изучении азбучной проблемы без понимания мировоззрения, религиозно-философских взглядов первоучителя, без уяснения принципов той эстетической системы, которой он следовал, поскольку первая славянская азбука, как любой другой феномен человеческой культуры, есть явление духовной жизни своего времени и наследие предшествующей эпохи» (с. 64).
Продвижение в изучении глаголических начертаний и их значений шло еще менее успешно, чем выяснение вопросов о соотношении двух славянских алфавитов и именах букв. Были попытки установления связей между знаками глаголицы и самыми разными знаковыми системами: знаками других алфавитов, алхимическими, криптографическими знаками, знаками системы счета. «Однако любые варианты выведения глаголицы из какого-то “чужого” письма не соответствуют историческим свидетельствам. Славянская азбука не складывалась, как греческое письмо, продолжительное время, но была составлена за короткий срок в связи с распространением богослужения на славянском языке... Как знаки связанного письма они не могли за короткое время видоизмениться. Наука и не располагает памятниками, которые свидетельствовали бы о постепенном преобразовании начертаний, подобных какому-
то иному письму, в глаголические. Глаголица появилась как результат вдохновенного творческого акта» (с. 76).
Вторая часть посвящена христианской символике глаголицы.
Целый ряд источников позволяет очертить религиознофилософские взгляды Кирилла. В их числе как прямые источники, приписываемые самому Кириллу («Написание о правой вере», «Херсонская легенда»), так и источники других авторов, в которых нашли отражение его концепции.
В определении философии, данном Кириллом, нашло отражение то понимание философии, которое вырабатывалось византийской философской мыслью на основании античных и христианских традиций. Философия - это такое знание жизни, которое учит человека стремиться быть подобным сотворившему его Творцу, восстановить совершенство, которое было утрачено человеком при грехопадении. Особенно сильное влияние на Кирилла оказали философы патристического направления, каппадокийский философский кружок (вторая половина IV в.).
Одной из центральных тем, которые обсуждались предшественниками, была проблема имени и символа как средств богопо-знания. Так, Василий Великий подверг резкой критике арианскую теорию имен, согласно которой имя полностью выражает сущность предметов. Григорий Нисский выступил против грубого чувственного понимания Библии. Все имена выражают не сущность Бога, а только человеческие представления о результатах Его деятельности. Бог не может быть объят ни именем, ни мыслью. Он не изгла-голен, не изречен. Согласно Григорию Богослову, Бог - непостижимый для мысли, но Он тот, кто сам являет себя в знаках. «Именно в идеях Григория Богослова можно видеть прямые истоки религиозно-философских установок Кирилла» (с. 89).
Проблема имени получила развитие в трудах Дионисия Аре-опагита, «влияние которого на Кирилла также не подлежит сомнению» (с. 89). Исходя из своего понимания Божества, Дионисий намечает два способы постижения и обозначения Бога - катафатиче-ский (утвердительный) и апофатический (отрицательный). Для обозначения Бога больше подходят апофатические, взятые от предметов низших (растения, камни и даже черви). Они должны ориентировать на противоположное, возвышенное, должны возбу-
ждать дух и возводить его к «истине», приблизиться к которой можно лишь посредством соответствующих символов.
Средневековые христианские мыслители осознали символичность явлений культуры и определили роль символа как средства «выражения невыразимого». Опираясь на эту традицию, «Константин-Кирилл смог разработать азбуку как символическую систему сакрального языка христианства» (с. 92).
Основные составляющие глаголицы - графические символы и их имена - в соответствии с патристической идеей «показатель-ства» Бога являют два уровня представления сакрального знания: уровень символический, тайный, «неизреченный», который соотносится с начертаниями, и уровень явный, словесный, соотносящийся с азбучными именами (с. 95).
Не менее важно учитывать непосредственно библейский текст, послуживший основой как для раннехристианской теории имен и символов, так и для христианской миссионерской азбучной системы Кирилла. Имена букв содержательно соответствуют контекстам Библии, которые являются наиболее значимыми с точки зрения христианского восприятия. Например, Аз - Я же среди вас; Буки - Прими буквы твоя и напиши; Веде - Господь есть Бог ведения.
Опора на библейский контекст обусловила принципиальную возможность появления различных азбучных акростихов с общим или очень близким сакральным содержанием. Каждый из них представляет собой свернутый библейский текст, сохраняющий и передающий через ключевые символические образы всю полноту сакрального содержания первоисточника.
Но не только раздельное значение имен букв связано с выражением идеи Бога, имена букв составляют фразы из узнаваемых христианских речей: «Аз буки веде»; «Глагол добро есть»; «Люди мыслите»; «Наш он покой»; «Рцы слово твердо». Образуемые именами букв синтагмы представляют собой как бы ключевые заповеди Библии, выраженные в азбучном тексте. А вместе имена букв составляют на уровне смыслов закодированный метатекст, символизирующий одновременно и установленный Богом порядок сущностей, и закон праведной жизни.
Содержательно обусловлены библейским контекстом не только имена, но и начертания глаголических букв. Глаголица соответствует здесь традиционному для культуры древности мисти-
ческому отношению к буквам как священным знакам, «письменам». Уникальность глаголицы заключается в том, что вся азбука (в именах букв, в их начертаниях, порядке следования) изначально подчинена идее выражения христианского вероучения и глубоко продумана как система священных символов.
В глаголице символическое выражение находят важнейшие аспекты христианского религиозно-философского содержания: идея мессианства - нисхождения и восхождения и идея человеческой рождаемости Христа, как бы скрепляя ее структуру в символическую матрицу. Знаки, завершающие ряды этой матрицы, представляют собой своеобразную эмблему, азбучный символ веры (с. 109).
Ключевой знак «Слово», а вместе с буквами, завершающими десятизнаковые ряды - десятой «Ижен» и тридцатой «Эръ», а также с последней, 33-й по счету буквой «Хлъ», - образует закономерный ряд: «Нисходящий и Восходящий рождается в вечной славе». «Занимая ключевые места, рассмотренные знаки кодируют высший христианский символ - имя Иисуса Христа. Вместе они образуют символический ряд, который на глубинном понятийном уровне читается как утверждение вечной славы Спасителя» (с. 127). Глаголические знаки-символы имеют закономерный характер, в их начертаниях «просвечивают» устойчивые образы раннехристианской картины мира и актуализируются архаические образы-символы.
Текст Псалтыри послужил одним из важнейших источников для символической азбучной системы, для отраженного в ней «нравственного кодекса». Его структура определяется сеткой универсальных основных бинарных противопоставлений: верх (восток, Божественный, горний мир) - низ (запад, земной мир); правое (праведное, свет, добро) - левое (неправедное, тьма, зло). Так, начертание буквы «Глаголи» получает значение символа божественных уст пророка, Праведника, Христа. Другим ключевым образом Псалтыри является образ пути, который отражен в оппозиции: праведный путь - неправедный путь. Петлеобразная форма знака «Люди», представляющая собой изображение неправильного, изогнутого круга, символизирует «непрямые пути», «сети ловцов», «сети грешников» (правильный круг, как известно, в христианстве есть символ Бога, символ праведного пути). Начертание буквы «Наш», представляющее собой петлю из ломаной линии, есть символ попятного движения, возвращения вспять.
В знаковой системе глаголического алфавита запечатлено знание о мире, включая представление о Космосе, соответствующее астрономическим интересам эпохи Кирилла. «Открывающийся сквозь “священные завесы Писания” образ божественного мира, образ Вселенной и является той сущностной основой, которая наша отражение в символической модели глаголицы» (с. 151).
Астрономическая и календарная символика, заключенная в начертаниях знаков глаголицы, выявляется при особой их систематизации, когда кроме индивидуальных значений форм букв возникает содержание, обусловленное композицией «вселенского круга» и пространственным соположением знаков. Знаковая система строится вокруг первого символа, являющегося центром некоторой системы координат. Развертывание системы начинается от точки верха вправо по кругу, т.е. при движении по солнцу, по часовой стрелке. Пространственная модель строится по принципу Зодиака, т.е. по 12 символов в круге (с. 156).
Начальным звеном построения пространственной модели азбуки служит первый знак «Аз», крестообразная форма которого вызывает представление о срединном его положении как центра знаковой системы. Начертание второго знака алфавита «Буки» получает в модели функцию своего рода указателя, стрелки. Его лучи ориентированы вверх и вправо. Начертание буквы «Веде» тождественно форме зодиакального символа Овна, а потому занимает точку верха, получает значение начала цикла.
В структуре глаголического круга присутствует как смысловая доминанта четко выстраивающаяся стержневая вертикальная координата: «Хлъмъ» - «Твердо» - «Земля» - «Аз» - «Буки» -«Веде» - «Мыслете» - «Цы». «Эта вертикаль выражает противопоставление духовного мира миру материальному» (с. 162). «Веде» получает истолкование и как символ востока, и как символ Бога. Знаки «Мыслете» и «Цы» - символ Церкви Христовой. Ее форма символизирует «рог спасения». «Есть» символизирует зенит солнца, середину небесного полукруга, летнее солнцестояние - точку эклиптики. Форма буквы может интерпретироваться и как символ созвездия Рака. Полдень и лето (другие циклы, с которыми знак может ассоциироваться) означают максимальное проявление света и жизненной энергии и соотносятся с представлением о географическом юге. Полдень, южная сторона горизонта - сторона Бога.
В имени буквы «Земля» (как и букв «Твердо» и «Хлъмъ») на первый план выступает материальное значение. «Хлъмъ» символизирует холм Вознесения и славы Господа.
В системе глаголического круга в оппозиции к «Есть» стоит буква «Летитъ». Она имеет форму, напоминающую кентавра, знак Стрельца. В эпоху Кирилла в созвездии Стрельца находилась точка зимнего солнцестояния. Она символизирует наибольшее сокращение света, полночь, зиму, сторону тьмы.
Рассмотренная астрономическая символика присуща не только «базисным знакам глаголицы, но и другим символам. Автор выдвигает идею о том, что система глаголического алфавита в составе букв, их последовательности и начертаниях, кроме общего сакрального христианского содержания, передает календарную символику и, в частности, заключает представление о солнечнолунном календаре, знание структуры которого является необходимым условием для вычисления последовательности христианских праздников. Такое знание, сопряженное с содержанием литургии, как неотъемлемая часть канона, должно было приноситься в новую этническую среду в момент христианизации. «Достоверность осуществленной реконструкции подтверждается всем складом древнеславянской культуры, воспринявшей основы византийских знаний: соотнесенностью знаков с контекстом культуры эпохи раннего Средневековья, с библейским контекстом, с основами мировидения создателя азбуки» (с. 212).
Л.А. Боброва
